Внутренний курс компании: 1 $ = 101.87 ₽
1000 успешных
экспедиций с 2005 года
+7 495 642-88-66
25 Февраля 2011, 16:03

Льды и вокруг них. Гренландия — это огромный остров, второй на планете после Антарктиды ледяной щит, или, как говорят ученые, покровный ледник. В отличие от горных ледников покровный ледник кажется вечным, никогда не стаивающим, хотя его тысячеметровые толщи находятся в незаметном, но постоянном движении. Высчитано, конечно очень приблизительно, что лед полностью обновляется за 6000 лет, непрерывно откалывающиеся сотни, тысячи айсбергов восполняет падающий с неба снег. Площадь Гренландии около 2200 тыс. км2, из них свободны ото льда сильно расчлененные прибрежные полосы, главным образом на юге и юго-западе, общей площадью менее 400 тыс. км2. Берега чрезвычайно изрезаны заливами, фьордами, ущельями, их протяженность — более 400 тыс. км. Сходные пейзажи можно встретить на берегах Норвегии, но здесь это первозданное, из первичного, исходного материала.

Средневековая летопись «Королевское зерцало» предупреждала путешественников: «А если спросить, свободна ли ото льда эта страна или покрыта им, как и море, то ведай, что лишь малая часть земли свободна ото льда, а остальная вся покрыта льдом».

Величие Гренландии не только в монументальности ее ледяных громад, но и в удивительной контрастности природы. Рядом с вечным льдом — луга, цветы, как и всюду в летней Арктике, нежных красок и рисунков, цветы, которые нередко взбираются на кромку ледника. Контрастен климат — от минус 20—30° на крайнем севере острова до умеренных минус 5—10° в соседстве с незамерзающим морем на юге. Летом здесь нередко двадцатипятиградусный зной, к северу сменяющийся унылыми несколькими градусами тепла. А на восточном берегу — горячие сернистые источники.

 

Автор статьи: Г.А. АГРАНАТ

профессор, доктор географических наук,

Почетный полярник, консультант

Института географии Российской академии наук,

член Научного совета по Арктике и Антарктике РАН

Опубликовано на сайте: http://geo.1september.ru

 

На гербе Гренландии изображен полярный (белый) медведь на синем щите характерной формы. Этот геральдический символ известен с начала XIX в., он напоминает о фауне острова и о расположении Гренландии в полярных широтах. Синий цвет щита олицетворяет омывающие крупнейший остров мира Атлантический и Северный Ледовитый океаны

Изучение ледниковых щитов в эпохи, когда еще не было ни самолетов, ни вездеходов, ни совершенных средств связи, было делом крайне трудным.

Впервые гренландский ледник на лыжах пересек, идя с запада на восток, великий полярный исследователь Фритьоф Нансен в конце XIX в. В следующем столетии такие походы начали осуществлять целые экспедиции, наиболее известные из них — сопровождающаяся трагедиями немецкая экспедиция Альфреда Вегенера в 30-х годах и французская Поля-Эмиля Виктора в 40—50-х.

Особо хочу упомянуть российские экспедиции Матвея Шпаро, несколько лет назад он, кажется первый из россиян, дважды пересек гренландский ледник. Маршрут, может, был не очень сложным, он проходил по южной оконечности щита. Но экспедиция из трех человек шла в связке с инвалидом на коляске (или на санках). Походы Матвея были в ряду путешествий, организуемых его отцом, знаменитым полярником Дмитрием Игоревичем Шпаро, поставившим целью приобщить обделенных судьбой инвалидов к путешествиям, к полнокровной жизни; он создал для этого клуб «Приключение». Заслуживающая низкого поклона гуманитарная миссия!

Флаг Гренландии представляет собой прямоугольное красно-белое полотнище. Его фигуры — две горизонтальные полосы и круг, пересеченный пополам. Композиция флага призвана символизировать яркое солнце, летом беспрерывно сияющее на фоне вечных снегов и льдов острова, а зимой временами лишь чуть показывающееся над линией горизонта. Красно-белые цвета повторяют расцветку флага Дании и говорят об исторических политических связях Гренландии с метрополией

Первая встреча с Гренландией приводит в трепет, очаровывает. Вот впечатление одного из путешественников: «Страшное море льдов со всеми его сверкающими зеркальными остриями и его бездонными расщелинами, с ущельями, с его застывшей, вымершей природой, где нет живого существа, и разве только гул отрывающейся ледяной глыбы нарушает таинственно-торжественную тишину — приводит наблюдателя в какое-то оцепенение, наполняет его неописуемым удивлением... Душа наполняется какой-то странной радостью при виде этих великолепных гигантских льдов, окрашиваемых солнцем и морем то в сапфирово-голубой, то в изумрудно-зеленый, то в серебристо-белый цвета, и кажется, им нет конца ни во времени, ни в пространстве».

Моря, омывающие Гренландию, издавна были оживленными путями многих походов и экспедиций. По Девисову проливу, морю Баффина в XVII—XX в. пролегали пути поисков так называемого Северо-Западного Прохода, то есть пути вокруг Америки в Азию, или, как тогда думали, прямо в Китай. Некоторые кончались трагично, английская экспедиция Дж. Франклина стала символом неведомой, недосягаемой Арктики...

Гренландское море советским людям памятно легендарным дрейфом папанинской станции «Северный полюс», давшей начало череде из тридцати двух дрейфующих станций. Именно здесь весной 1938 г. Папанин, Ширшов, Кренкель, Федоров закончили свой великий поход, тут их вместе с псом Веселым, пятым замечательным участником экспедиции, сняли со льдины советские корабли («подняли пять душ» — радировали с «Мурманца»).

Непосредственно с Гренландией связаны выдающиеся походы российских атомных подводных лодок. Один из них, 1996 г., проходил совершенно неизведанным маршрутом — вблизи северных берегов Гренландии. Это было очень опасно, напоминало известную легенду-притчу о скалах Сцилла и Харибда, зажавших путешественников со всех сторон. Над лодкой — днища плавающих айсбергов; слева по борту — край ледникового щита, подошвы других айсбергов, вот-вот сползущих в море; справа — сплошной тяжелый паковый лед. И нет ничего, что напоминало бы какую-то лоцию, надежда исключительно на приборы и интуицию офицеров и, не в последнюю очередь — на выдержку и мужество экипажа.

Северный край Гренландии, море Линкольна и другие окружающие его ледовитые воды, — одно из самых малоизученных мест Арктики. За всю их историю здесь побывало считанное число кораблей, среди них были наши атомные ледоколы.

Кстати, упоминавшийся поход атомных подводных лодок завершился блестящей победой. От севера Гренландии лодки шли под морем Баффина и Девисовым проливом, далее, также в подводном положении, вышли в Атлантический океан, дни и недели идя в сравнительной близости от берегов Канады и США. Всплыли и вышли в эфир лишь в Карибском море, неподалеку от Кубы.

Американские самолеты, вертолеты, гидрорадиолокаторы за это время ни разу не обнаружили лодки. И это — результат разработанной нашими физиками-гидроакустиками высокоэффективной системы глушения производимых подводными кораблями шумов. Другой результат — за то что недоглядели, лишились своих кресел многие высокие чины морской и разведывательной служб США.

Вернемся к леднику. Российские ученые внесли серьезный вклад в теоретическое понимание ледниковых процессов. Академик Владимир Михайлович Котляков — один из ведущих гляциологов мира, работал в центре гренландского ледникового купола, он — организатор и составитель первого в мире «Атласа снежно-ледовых ресурсов мира». Профессор Михаил Григорьевич Гросвальд много занимался проблемами покровного оледенения.

Далеко не все в естественной истории Гренландии разгадано. Несколько десятилетий назад под толщей льда Антарктиды были обнаружены незамерзающие озера талой ледниковой воды; до сих пор их природа, генезис окончательно не выяснены. Кто знает, может быть, что-то такое не менее сенсационное ждет исследователей и в Гренландии.

Кое о чем необычном можно сказать уже сейчас. Не так давно были разработаны технически вполне осуществимые проекты строительства каскадов гидроэлектростанций, использующих энергию поверхностных ледниковых вод. Оказалось, можно получить столько энергии, что ее целесообразно будет передавать по подводным кабелям через Атлантический океан в Европу. Энергетическая ситуация ныне довольно сложная, быть может, придут годы, когда эти странные проекты окажутся ко времени.

 

 

Вокруг гренландского ледника начали крутиться, как это ни удивительно звучит — «добрались и сюда», — охотники за легкой наживой. Как сообщала датская печать, какие-то дельцы просили разрешить им вывозить некоторое количество льда. Не об айсбергах шла речь, предполагалось бурить ледник и извлекать с разных глубин ледяные керны, столбики льда разного возраста, установить который радиоактивными и другими способами сейчас нетрудно. Воду от их таяния хотели разливать по бутылочкам, снабдив их такими вот «таинственными» ярлычками: «XIX-й, XVII-й, XIV-й века» и т.д.

Экзотическое питье, как не без основания предполагалось, будет охотно раскупаться посетителями дорогих ресторанов. Что-то не получилось, кажется, санитарные службы запретили, побоявшись каких-либо дотоле неизвестных опасных для человека бактерий, которые могли сохраниться во льду. Может, даже бактерий космического происхождения. Для такого предположения есть основания. На гренландском леднике давно было замечено некое загадочное явление. Местами снег и лед покрыты углублениями, в которых были обнаружены замерзшие частички мелкой металлической пыли. Предполагалось, что эта пыль — ее назвали криоконитом — пришла из космоса.

Мы вряд ли сможем сейчас дать сколько-нибудь достоверный прогноз будущего гренландского, да и других покровных ледников. Их судьбы зависят от очень сложных, непредсказуемых, земных и околоземных процессов. Однако, исходя из очевидных явлений глобального потепления Земли, В.М. Котляков верит в наличие кое-где убыли гренландских льдов.

Айсберги. Ежегодно в Гренландии рождается до 10—15 тыс. айсбергов. Выделяется ледник Якобсхафн, который один дает до 1000 айсбергов в год. Эти «дети Гренландии», «дети ледника» причиняют много тревог, нередко принося большие несчастья. Они, как все дети, даже одной семьи, очень разные. От угловатых обломков до километровых островов. Как рекорд осенью 1960 г. между Гренландией и Шпицбергеном был обнаружен севший на мель айсберг размером 25x50 км.

Эскимосы боятся подходить к кромке ледника, он обламывается внезапно, и вздыбленное море немедленно топит их каяки и байдары. Но дело не только в этом: в отколовшихся глыбах, по утверждению эскимосов, живет нехороший дух, теперь бы сказали, в них — «плохая энергетика». Они коварны: горный ледник, сходя, наносит удар стремительно; покровный ледник и его осколки, уходя в море, неделями, а то и месяцами ждут жертву.

При этом скрывают свой размер, показывая над водой лишь десятую свою часть*.

Вспоминают прежде всего «Титаник», наскочивший на айсберг, который доплыл до морских путей к югу от острова Ньюфаундленд. Это была действительно страшная трагедия: самый по тому времени большой пассажирский пароход, идя из Европы в Америку первым рейсом, в ночь с 13 на 14 апреля 1912 г., после трехчасовой агонии ушел на дно, унеся почти 1500 жизней.

После гибели «Титаника» была создана специальная Международная патрульная служба охраны от айсбергов. Но это не исключило новые трагедии. Спустя почти полвека, в 1959 г., новенький датский пассажирский теплоход «Ханс Хедтофт», как и «Титаник», в первом же рейсе сравнительно близко от гренландского берега столкнулся с айсбергом и стремительно утонул вместе с сотней пассажиров. Прибывшие через час спасательные вертолеты и корабли не увидели в месте гибели даже ряби на поверхности моря. Об этой трагедии почти не упоминают, и это плохо: она очень поучительна, снова обнаружились просчеты в организации противоайсберговой службы и явные недостатки в конструкции корабля.

Айсберги выполняют и добрую службу. С 40-х годов прошлого века на них организуют научные и испытательные дрейфующие станции. Сходя с северных отрогов Гренландского щита или небольшого покровного ледника канадского острова Элсмир, они вмерзают в паковый лед Северного Ледовитого океана и кочуют с ним, нередко доходя до приполюсных районов. В американском секторе Арктики часты круговые траектории. Десятки метров толщиной и несколько квадратных километров по площади — они, конечно, намного прочнее трех-четырехметрового пака. Зажатые паком, они вместе с тем никак не могут перевернуться, что часто случается с айсбергами на открытой воде. Жить и работать на них вроде бы безопаснее.

Впрочем, гигантский напор векового дрейфа Северного Ледовитого океана делает уязвимыми и ледяные острова. Так, основанная в 70-х годах на одном из них советская дрейфующая станция «Северный полюс-19» в одну ночь подверглась жесточайшему разлому.

Внешне фантастическими, но технически реальными являются проекты транспортировки айсбергов для получения пресной воды. Ее дефицит особенно ощутим в южных жарких странах, например в Саудовской Аравии и в других государствах Среднего Востока, и именно там такие проекты активно обсуждаются. Речь идет об антарктических айсбергах; средний по размеру, 500—700 м в поперечнике, может в течение года поить город с населением 300—500 тыс. человек.

Гренландские айсберги намного меньше, но и намного ближе к Европе, а там тоже назревает нехватка пресной воды, конечно не столь острая, как на Среднем Востоке. Во всяком случае, в Государственной Думе уже обсуждалась гипотетическая возможность участия России в этих диковинных проектах. Пока что нам они не под силу, да есть еще свои немалые резервы пресной воды — северные реки, Байкал.

--------------------------------------------------------------------------------

* По утверждениям специалистов, одним из лучших художественных изображений айсбергов считается холст размером 160x90 см, выставленный в музее американского города Даллас. Путеводители утверждают, что перед ним часами стоят зрители. На черно-синем море — два соприкасающихся друг с другом неровных розовато-зеленых куба. Загубленный ими корабль представлен торчащим из расщелины остатком мощной мачты. Художник Черч писал с натуры, наблюдая столкновение судна с айсбергом у берегов Ньюфаундленда в 1861 г. Картину многократно перекупали. В 2002 г. музей издал специальную книгу о ней.

 

Первопоселенцы

Первые люди появились в Гренландии 5—6 тыс. лет назад. Это были эскимосы, они занимались охотой на морского зверя, белого медведя, мускусного быка, арктического зайца. Первоначально эскимосы заселили самый крайний север Гренландии, здесь было тогда значительно теплее, чем сейчас. Шли они сюда с соседних арктических островов Канады, куда, в свою очередь, попали из Азии через Берингов пролив (тогда, возможно, он был сухопутным мостом), пройдя затем Аляску и всю Канаду. Этот путь занял 23—25 тыс. лет. Далее охотники волнообразно распространились на более южные районы прибрежной Гренландии, достигнув западного побережья, это произошло 4 тыс. лет назад.

Не стоит удивляться столь медленному продвижению. Людей было немного, считают, что из Канады первоначально пришло не более 500 эскимосов.

Образ жизни древних людей, их материальная база не обеспечивали скорых дальних походов. Не могло быть в тех условиях и быстрого роста населения: просто не хватило бы пропитания — дикого зверя.

Это, конечно, никак не похоже на последующие переселенческие движения. Выходцы из Европы прошли всю Америку от Атлантического до Тихого океана за 250 лет. Русские люди преодолели 10—12 тысяч верст пути от Урала до северо-западных берегов Северной Америки за 150 лет! Впрочем, такая стремительность поражает и для любого исторического времени.

Медлительность древних миграций показывает вместе с тем обстоятельность, прочность процесса закрепления на новых землях. За время своего долгого продвижения по гренландским берегам эскимосы сформировали две, а может и три обособленные материальные культуры, их ученые назвали дорсет, туле, ингусук. Они заметно различались по орудиям охоты, типу жилищ, предметам домашнего обихода.

Древние люди медленно, но надежно приспосабливались к меняющейся среде обитания, одна культура сменяла другую.

 

Европейское открытие Гренландии

До сих пор, к сожалению, господствует обидная для неевропейских первопоселенцев установка: не считать их открывателями новых земель. Поэтому утверждается, что Гренландию открыли норманны (викинги), шедшие из Норвегии и Исландии, которая была открыта ранее, чем Гренландия. По наиболее распространенной версии это был Эйрик Рыжий (или Красный, именуют и так), изгнанный из Норвегии, а потом и из Исландии за убийство или какое-то другое тяжкое преступление; в 982 г. он достиг южного берега Гренландии.

В качестве первооткрывателей Гренландии называют также исландцев Гунбьерна Элффсона и Снэбборна Гэлти, которые будто бы побывали в ней чуть ли не на 80—100 лет раньше. Но они, как признают летописи, там не прижились, честь открывателя остается за Эйриком Рыжим. В тот, 982-й или, по другим источникам, 986-й, год он возвратился в Исландию, где ему удалось найти людей, желающих следовать за ним на остров. На 25 весельных судах Эйрик отправился обратно, из них достигло цели только 14, в Гренландии высадились 350 человек.

Как гласит «Сага об Эйрике Рыжем», «стремясь привлечь людей, он назвал открытую землю приятными словами, но юг «Зеленой страны», куда причалили переселенцы, был в то лето действительно покрыт зеленым лугом».

Возникли две колонии викингов: Эстербюгден (Восточная) и Вестербюгден (Западная), их разделяли 300 км. По самой скромной оценке, через три столетия, в XIII в., в Гренландии насчитывалось 3000—5000 норманнов. Известный полярный исследователь, сам выходец из Исландии, Вильялмур Стефансон оценивал численность в 10—11 тысяч.

Судя по фундаментальным историческим исследованиям, норманны были довольны жизнью в новой стране. Они избавились от вечных межклановых драк, от схваток за участки земли, отказались от кровавых набегов на другие страны, стали оседлыми. Здесь, в Гренландии, они попали под опеку выборных старшин и церкви. Поселенцы обрабатывали землю, разводили крупный рогатый скот и овец, насчитывалось около 300 хозяйств.

Вот как описывает новую жизнь норманнов скандинавская летопись 1225 г.: «Говорят, что в Гренландии хорошие пастбища и большие хорошие фермы, там много крупного рогатого скота и овец, люди там делают много масла и много сыра, на них они в основном и живут, а также и на мясе домашних и диких животных, мясе оленей и медведей». Своей земледельческой и животноводческой продукции вроде бы хватало, два или три раза в год в Норвегию отправляли масло, сыр, овечью шерсть, получая в обмен необходимые товары, в том числе хлеб, который плохо рос в Гренландии.

Они торговали с далеко не дружески расположенными норвежцами, видевшими в них изгоев, потомков ссыльных преступников.

Давайте вдумаемся в этот забытый, очень далекий пример приспособления людей — подчеркнем, людей недавно пришедших, не коренных, — к тяжелейшим условиям местной природной среды и внешнего окружения. Горстка выброшенных с родины людей нашла в себе силы закрепиться и освоить в общем-то очень скудные земли рядом с вечными льдами. Сравните: на нашем Севере, куда более благоприятном, мы никак не можем или, скорее, не хотим, завести надежное сельское хозяйство. И это относится не только к Северу в принятом у нас понимании, а к районам прилегающим к нему с юга и названным приравненными к Северу, или зоной рискованного земледелия. Рассуждаем: стоит ли помогать тамошним крестьянам или нет?

Лучше нет, ибо они ведь (стал модным этот противный рыночный термин) «неконкурентноспособны». Вот и добились их полного упадка. Никак не можем обеспечить северный завоз. А норманны регулярно на своих парусных, а то и весельных суденышках два-три раза в год через тысячи миль Атлантического океана, в Европу вывозили продукты, а оттуда ввозили нужные им товары.

В России тоже можно найти примеры изолированных очагов сельской жизни на суровом Севере. Это — Мангазея в междуречье Оби и Енисея, но она просуществовала очень недолго, в XVII в. Удивительный пример — поселок Русское Устье на реке Индигирка — крестьянский островок чуть ли не со времен Ивана Грозного.

Но норманнская Гренландия — пожалуй, единственный в истории анклав успешной многовековой сельской жизни в суровейших местах. Феномен, заслуживающий памяти.

Гренландию потеряли

И вот все это исчезло. Вначале события разворачивались медленно, постепенно. В XIII в. стали заметно ослабевать торгово-транспортные связи с Норвегией. Причины были разные. Непрекращающиеся споры с Данией то за унию обеих государств, то за их раздельное существование неблагоприятно влияли на внешнюю торговлю. Жестокая чума в Европе. Пожар, дотла уничтоживший Берген, главный порт связи с Гренландией.

Называются даже точные даты полной потери этих связей. Кто говорит о 1382 или 1410 г. как о последних рейсах в Европу, кто — о последнем венчании гренландской супружеской пары в Исландии в сентябре 1408 г.

Думается, что причины полной изоляции, а затем — исчезновения норманнов лежат скорее не вовне, а внутри самой Гренландии. Одна из самых достоверных версий — резкое похолодание, ухудшившее условия для сельского хозяйства. Оно привело также к тому, что холодолюбивые моржи и тюлени начали спускаться с севера к югу, за ними шли эскимосы. Скрэлинги (так называли эскимосов норманны) напрямую столкнулись с норманнами, скрытая вражда перешла в открытые столкновения. В музеях Нового Света сохранились материальные останки кровопролитных стычек, опустошенных деревень, они датируются 1350 и 1418 гг. Исследования останков норманн показывают глубокие болезненные анатомо-физиологические изменения. Вместе с тем в следах крови эскимосов обнаружены признаки брачных смешений с норманнами.

Как бы то ни было, можно утверждать, что в конце XIV — начале XV в. внешние связи с норманнами практически прекратились. К концу XVI — началу XVII в. подавляющая часть норманнского населения, видимо, вымерла. Историки отмечают лишь единичные встречи с потомками викингов после вторичного открытия Гренландии в начале XVIII в. Впрочем, как признает Финн Гэд, автор фундаментальной трехтомной истории Гренландии, ученые до сих пор не дали четкой картины трагических событий.

Удивительно, что ни Норвегия, ни Дания, ни другие более мощные европейские государства не послали крупной спасательной экспедиции в Гренландию; попытки единичных плаваний не в счет. К тому времени началась эпоха Великих географических открытий, силы для этого были.Мир, мировое сообщество, международные отношения всегда строились не на принципах взаимопомощи, а тем более не на благородстве, главными критериями были «интересы». Судьба гибнущих в суровой Гренландии нескольких тысяч викингов мало кого трогала. С тех пор, впрочем, немногое изменилось, если не считать тысячекратный рост масштабов преступлений подобного рода.

Второе открытие

По существу третье: эскимосы, норманны, датчане. В начале XVIII в. Гренландию вспомнили. Дания после освобождения от всяких уний со скандинавскими государствами стала полновластной владетельницей острова. В 1721 г. датский пастор Ханс Эгеде отправился в Гренландию с миссионерскими целями. Со своей многочисленной семьей, подоспевшими торговцами и чиновниками колониальной администрации ему удалось довольно быстро распространить датское присутствие на значительной части гренландского побережья. Королевство Дания сразу установило строгий режим государственной опеки во всех сферах жизни. Въезд в новую страну был строго ограничен, эта мера стала отличительной чертой датской власти на острове. Думаю, она благоприятствовала гренландской жизни, спасая от набегов и грабежей.

Практика, о которой следовало бы подумать и в наших условиях. В целом же в последующие 200—250 лет существенных социально-экономических изменений не произошло. Хозяйство сохраняло присущий Северу традиционный облик (охота, морской зверобойный промысел, рыболовство), хотя частично оно было переведено на товарно-денежные рельсы.

Серьезные подвижки произошли с середины XX в., но до этого было еще очень далеко.

Определенное оживление внесла Вторая мировая война. Гренландия стала американским военным плацдармом, было построено несколько военных аэродромов, в том числе крупная база Туле на северо-западе острова. Американская техника демонстрировала эффектные новинки. В толще ледника были созданы обширные жилые помещения и производственно-технические службы, освещаемые и обогреваемые портативными атомными генераторами (это уже после войны). На восточном берегу построили радиометеорологические станции гитлеровцы, но были отогнаны, впрочем не так быстро. В настоящее время Гренландия включена в систему новой Национальной противоракетной обороны США, два года назад началось новое военное строительство.

И вот еще что, быть может кому-то известно, но не повторить нельзя. В годы Великой Отечественной (Второй мировой) войны союзники, прежде всего США, оружием и продовольствием хорошо нам помогали (так называемый ленд-лиз). Перевозки их, именуемые северными конвоями, шли преимущественно Гренландским морем. Потери от немецких подводных лодок и самолетов были огромны. Один из конвоев, 17-й, из 35 судов потерял 23. Но помощь продолжалась. Американская тушенка, яичный порошок, лярд (свиной жир), большие плитки шоколада были лакомствами в карточном пайке советских людей. Добро не забываем!

Политика и экономика: общие контуры

Начнем с того, что в 1953 г. Гренландия, колониальное владение Дании, была преобразована в ее «неотъемлемую часть», заморскую провинцию. А в 1979 г. наделена статусом «Домашнего управления» (Home Rule) — автономным, с элементами суверенности, режимом. Это — специфическая датская форма управления, возможно, правда, известная в других странах под иным названием. Местный парламент, ландстинг (40—45 депутатов), делегирующий двух представителей в датский фолькетинг, свои политические партии, местная администрация, нечто вроде правительства — все как

положено. Дания оставила за собой право владения природными ресурсами, общий контроль над внешней и внутренней политикой. Впрочем, местные власти частенько и в этих вопросах настаивают на своем. Так, вопреки желанию метрополии, Гренландия вышла из Европейского Союза, сама выбирает кредиторов. В 1992 г. Дания предусмотрительно расширила политические права Гренландии.

Все это было бы не столь уж удивительным: весь мир давно отходит от колониализма, демократизируется, по крайней мере внешне. И как раз эти процессы наиболее активно происходят в Скандинавских странах, к которым Дания принадлежит если не строго географически, то своей историей, этнодемографической и языковой близостью, менталитетом.

 

Южная Гренландия

Необычность, своеобразие хорошо заметны в экономической сфере. Гренландия — в общем совсем маленькая страна (55 тыс. чел.), ее одноотраслевую добывающую экономику никак нельзя считать надежной основой прогрессивного развития. По существу мало что изменилось в сравнении с традиционным хозяйством эскимосов, но теперь главным стала треска, ее добывают на экспорт до 150—200 тыс. т в год. Добавились, более дорогие виды рыб и морепродуктов — палтус, креветки, расширилась номенклатура товарной продукции, появились свежемороженая рыба, филе, копчености, консервы. Но очень неустойчива рыночная конъюнктура, гренландцам трудно выдерживать конкуренцию мощных рыболовецких стран, объемы добычи сильно колеблются, растет безработица. И это практически все. Из 300 ферм при викингах сохранилось 30 овцеводческих хозяйств. Когда-то работала шахта по добыче криолита — минерала, использовавшегося в производстве алюминия; запасы руды исчерпались, да и минерал стал не нужен, изменилась технология.

В таких условиях понятна финансовая и другая помощь Датского государства. И это тоже не должно удивлять: усиление социального начала — отличительная черта эволюции многих капиталистических государств. Определенное значение имеет тот факт, что Гренландию населяют главным образом (около 80%) коренные, так называемые малочисленные, народы, которые повсюду нуждаются в особой помощи и как правило ее получают.

Такова судьба древних народов: попав под пресс намного более мощного, находящегося на более высоком уровне цивилизационного процесса, они испытывают большие трудности в новой для них жизни.

Известный отечественный экономгеограф Б.Н. Зимин (1929—1995) выделил малые страны Западной Европы как имеющие особые политику и экономику. Вероятно, это так. Страны эти, как правило, богатые, считающие себя, и не без основания, элитарными, как та же Дания, поэтому стремятся занять достойное место на мировом подиуме. И нередко показывают себя, без кавычек, добрыми и благородными.

Все так, но смущает степень этой доброты, граничащая с благотворительностью в государственном масштабе, с родительской опекой в прямом смысле слова. Одни прямые пособия (трансферты) достигают (в пересчете с крон: 1 долл. США — 6,28 датской кроны) 10—12 тыс. долл. на душу населения в год. В валовом внутреннем продукте (в среднем 1 млрд. долл.) прямой вклад датского государства составляет не менее 50%. И это, подчеркнем, без вкладов местной администрации.

Поражает комплексный показатель, отражающий высокую степень заботы властей. По исчисляемому международными организациями показателю уровня жизни населения, или, как теперь говорят, индексу человеческого развития, Гренландия находится в первой десятке, а в отдельные годы — в пятерке развитых стран.

Это, на первый взгляд, кажется просто загадкой. Продолжим анализ этого феномена, предварив его словами о людях, ради которых делается все то, о чем было рассказано.

Эскимосы

Патерналистский подход к эскимосам, или инуитам, как они себя называют, основной части гренландского населения, начал проявляться с самого начала датского присутствия на острове. Был установлен режим ограничения контактов европейцев, в том числе самих датчан, с коренным населением. Вместе с тем с введением христианства культивировался дух патриархальности, коллективизма, укрепления семьи, что в условиях вторжения европейцев сохраняло от моральной и физической деградации. Не исчезли в то же время многие здоровые начала первобытной морали.

Приятен, например, сохранявшийся до недавнего времени обычай распределять охотничью добычу, кому бы она ни принадлежала, между всеми жителями стойбища.

Обо всем этом писали знаменитые путешественники-гуманисты Фритьоф Нансен, Петер Фрейхен, Кнуд Расмуссен, Жан Малори. Великий художник, долго живший среди эскимосов, Рокуэлл Кент в своей «Саламине» с необычайной теплотой и вместе с тем с родительской строгостью писал об этих детях природы.

Ко второй половине прошлого столетия существенно изменилась внешняя и внутренняя обстановка жизни гренландцев. Вторглась западная культура, к счастью в не столь обнаженной в прямом и переносном смысле форме, как, скажем, на Аляске. Более того, укрепилось этнонациональное самосознание, поощрялся собственный язык, возникли свои телевидение, газеты, книги. Есть свой университет с сотней эскимосских студентов. После 1979 г. официальное название страны — Калааллит («Земля гренландцев»), официальные языки — датский и один из инуитских диалектов.

Переименованы все города и поселки, столица Готхоб — теперь Нуук. Жизнь проходит в аккуратных домиках, снабженных основнымикоммунальными удобствами. На 70 человек один ведущий врач, два-три врача-специалиста и соответствующий обслуживающий медперсонал — норма, совершенно недоступная другим северным районам мира, да, впрочем, не только северным. Есть так называемый Британский колледж, он готовит фельдшеров и медсестер.

Политическая жизнь — «как у людей», как на материке. На 35—40 тыс. избирателей 5 партий: самая сильная «Сиумут» («Вперед»), социалистическая, левоцентристская, выступающая за расширение суверенитета Гренландии; «Атассут» («Сплоченность»), стремящаяся к упрочению связей с Данией; «Инуит Атакватигиит» («Инуитское Братство»), марксистско-ленинского толка, сторонница полной независимости Гренландии; «Иситтруп Парти» («Полярная партия»), отвергающая государственное регулирование экономики, сторонница приватизации; «Сентр Парти» («Партия центра»), считающая себя консервативной.

Приобщение к компьютерной культуре проходит своеобразно. Мобильников, серверов, компьютеров, в расчете на душу населения больше, чем в большинстве развитых стран. Само по себе это в некотором роде загадка. Влияние «хай-теха» неоднозначно, не во всем прогрессивно. «Красивая заграница» смущает деревенские души гренландцев, через Интернет, «по переписке», иными способами пытаются уехать, немногим это удается. В

Копенгагене и в других городах их ждет участь дворников, судомоек, официанток, в лучшем случае. В кино, в газетах, на улицах — нередки насмешки над «северными гастарбайтерами», «лимитчиками», как их назвали бы у нас. Где же провозглашенная в этом «красивом мире» пресловутая «политкорректность»?

Экономический протекционизм, государственное регулирование

Подходим, кажется, к более глубокому объяснению особости, уникальности гренландского феномена. Так исторически сложилось, что Дания оказалась пионером, по крайней мере одним из первых инициаторов, теоретического обоснования и практического применения протекционистской экономической политики для северных и других отдаленных районов. Такая политика была сформулирована в Дании лет 60—70 назад. Значительно раньше, чем в США (Аляска) и в Канаде. Пожалуй, только Советский Союз был в этом отношении впереди, но впоследствии, впрочем, Россия забыла об этом**.

Воздадим должное маленькой Дании. Основоположник североведческой школы профессор П.П. Свейструп еще в первой половине XX в. опубликовал две теоретические монографии. Эстафету подхватила группа энергичных ученых во главе с профессором Лизе Люк. Датские специалисты разработали схему строжайшего государственного регулирования всех параметров социально-экономической жизни северных и других районов, находящихся в экстремальных условиях. По их заключению, если не учитывать эти условия, то экономика и «социалка» таких мест не смогут спокойно работать, и в конечном счете они захиреют, погибнут в «содружестве» с беспощадным рынком.

Потому все ставилось в строгую зависимость — прежде всего от конкретных природно-географических условий, точнее от их динамики, а также от текущей торговой, хозяйственной, финансово-банковской, в общем рыночной, конъюнктуры. Учитываются сезоны года, синоптические и циклические колебания в природе, стихийные, не поддающиеся предсказанию события. Все это соотносится с такими показателями, как эффективность капитальных вложений, нормативы амортизации, кредитования и дисконтирования, транспортные тарифы, цены на товары и услуги, и конечно, уровень заработной платы и качество социальных услуг. Справедливо считается, и это хочу повторить, что в иных условиях, то есть в условиях свободного рынка, экономика трудных районов не сможет выжить, так же как населяющие их люди.

В научных трудах и в официальных датских документах прямо говорится, что Гренландия не может считаться страной «нормального» капитализма.

«Гренландская экономика, — заключают датские специалисты, — сильно отличается от экономики подавляющего большинства развитых капиталистических стран, ее экономику можно назвать “политической экономией”, в том смысле, что она должна руководиться политикой, а еще лучше назвать ее “плановой экономикой”». Нужно иметь немалую смелость, чтобы говорить такое в чистенькой буржуазной Дании.

Да, говорят они, такой путь требует большого напряжения средств государства, но не может же оно бросить свои бедствующие территории. Такую политику могут осуществлять только социально ориентированные государства, но к этому вроде бы мы все мечтаем прийти.

Существенным обоснованием указанного подхода служит тот факт, что северные, другие слабо освоенные районы, как правило, содержат невыявленные ценные природные ресурсы. Чаще всего эти надежды оправдываются и тогда полностью окупаются казавшиеся бросовыми большие расходы.

Надо вместе с тем сказать, что Дания остается капиталистической страной. В Гренландии оказался очень высок удельный вес так называемой теневой экономики, то есть бизнеса и бизнесменов, ускользающих от контроля чиновников. В колониальные времена этого быть не могло, хозяйством строго руководила одна государственная монополия — «Королевская Гренландская Торговля». Теперь — три десятка акционерных компаний, и уследить за ними нелегко. Вне контроля — 25—30% валового внутреннего продукта, это много: в самой Дании — 16%, в США — 10%. Неизбежное зло, кажется, не слишком дорогая плата за названные выше успехи.

По описанному пути идет другое датское владение — Фарерские острова в Атлантическом океане, близко расположенные к Великобритании. Климат там неважный: сыро, прохладно. Состоят из 18 островов, столица — Торсхавн, население — 44 тыс. человек, принадлежит к европейским народностям, занято добычей, переработкой, экспортом рыбы, главным образом сельди (всего 250—300 тыс. т). Те же, если не острее, трудности со сбытом, безработица — до 23—25%. Не очень спасает и другая отрасль хозяйства — овцеводство, всего 55 тыс. голов. Валовой внутренний продукт — чуть более 800 млн долл. Многие фарерцы уезжают на материк гастарбайтерами, но получить хорошее место мешают недостаток общей культуры и нужных профессий.

И здесь положение спасли «родители», то есть Дания. Фарерские острова прошли тот же путь, что и Гренландия: от колонии до «Домашнего управления». Та же политика государственной опеки. И тот же результат, в который трудно поверить: очень высокий индекс человеческого развития.

Есть еще один заброшенный уголок — Аландские острова в Балтийском море. Ими владеет Финляндия, порядки там очень похожие на гренландские и фарерские, точнее на датские. Природа дала Аландским островам дополнительный шанс: высокая турбулентность воздушных масс позволила построить много ветрогенераторов, они обеспечивают до 50% энергии, которая требуется нескольким тысячам жителей; такое редко встретишь.

В пределах малых европейских стран постепенно выделяется, таким образом, группа территорий, объединенных экстремальной (главным образом, географической, северной, но не только) хозяйственной, политической, этнонациональной спецификой. Упоминаемые нами территории объединены в «Нордик конференс», есть и иные административно-политические общности.

Европейцы подошли к такого типа регионализации, к которой Россия не только не продвигается, а в некотором отношении отходит назад.

Заключу, однако, более важным. Думаю, что Дания в Гренландии и в других своих владениях показала удивительный феномен: возможность и необходимость отказа от моделей стареющего капитализма. Определенного отхода от рынка и перехода к первенству социального начала. Причем — обусловленного особенностями окружающей среды. И что, пожалуй, самое главное: все это привело к улучшению жизни людей.

--------------------------------------------------------------------------------

** См. Г.А. Агранат. Российский Север в опасности. Надо исправлять государственную политику («География», № 1—3/2004). Ему, Северу, надо помогать, а не страшиться расходов, которые непременно окупятся. Кажется уместным вспомнить слова И.В. Сталина, произнесенные им в 1947 г. в беседе с тогдашним начальником Главсевморпути, сетовавшим по поводу потерь во флоте: «Арктику без потерь не освоишь» (См. А.А. Афанасьев. На гребне волны и в пучине сталинизма. Воспоминания. М., «РКонсульт», 2003, с. 274).

Что же дальше?

Остается коварный вопрос: сколь долго может длиться созданное благополучие при отсутствии серьезного поступательного экономического развития. Пока экономика Гренландии и Фарерских островов очень слаба. Конечно, богатая Дания выдержит бремя содержания сотни тысяч человек. Но хорош ли этот порядок как вечный, в том числе и для самих гренландцев и фарерцев? К тому же королевская Дания может по каким-то причинам сама изменить свою нынешнюю политику. Капитализм остается капитализмом, благотворительность, спонсорство — явление локальное, ограниченное и в конечном счете тупиковое. Примером тому — вековая нерешенность проблем малых народов — от Судана и Австралии до Севера, в том числе в России.

Вероятно, выход — в создании новых отраслей хозяйства, новых сфер занятий; принципиальные возможности для этого есть. Прежде всего это туризм, стремительно развивающийся во всех богатых странах «золотого миллиарда». Гренландию в 1995 г. посетили 15 тыс. туристов, Фарерские острова — 25 тысяч (1994 г.), к 2002 г. предполагалось соответственно 35 и 50 тысяч. Это не великие цифры, но для начала — неплохо. Аляска тоже начинала с малого, а теперь ее посещают в год 700—800 тыс. туристов, приносящих штату около 1 млрд долл., или 1300—1400 долл. в расчете на душу населения. Население Гренландии в 10—12 раз меньше населения Аляски. Значит, для того чтобы подняться до аляскинского уровня, а он считается достаточно приличным, надо всего лишь удвоить небольшое сейчас число туристов. Думается, это достижимо.

Организация массового туризма в Гренландии — дело нелегкое. Наземных дорог практически нет, движение вдоль ледника, тем более по нему — небезопасное. Но туристский потенциал огромен, уникален. Все необычно, таинственно. Ледники и айсберги, контрасты природы, быт древних людей, руины поселений викингов, катание на собачьих упряжках, охота на белого медведя и мускусного быка (лицензии стоят, впрочем, дорого).

Как сообщают путеводители, «первобытная свежесть воздуха». На фоне «первобытности» — рев тяжелых американских бомбардировщиков и циклопические сооружения новых противоракетных баз. Для интересующихся политикой притягательно удивительное устройство жизни «среди льдов и снегов», невиданные социальные достижения (важно заметить: не американские, а датские!). Вот такая широчайшая гамма впечатлений.

Намечены 14 туристских маршрутов. Организаторы пытаются сделать туризм сравнительно недорогим: если не требовать звездных отелей, можно уложиться в 100 долл. в день.

Но есть вещи посерьезнее. К западу от Гренландии, на шельфе Девисова пролива открыты месторождения нефти и природного газа. Структура Филли к западу от Нуука равноценна структурам богатейших залежей Северного моря, благодаря которым Норвегия стала процветающей страной.

Специалисты считают, что через 8—10 лет и, может, раньше начнется добыча нефти и газа и это изменит будущее арктического острова.Какие-то надежды на нефть есть и на Фарерских островах. Делаются попытки разведения новых ценных рыб. Поощряются местные промыслы сувениров, бижутерии и других изделий, главным образом в расчете на туристов. Компьютерный магнат Билл Гейтс обещал построить заводик по сборке «программ». Хороший пример активности в целях развития и сохранения маргинальных районов.

Географическая отдаленность, в некотором роде закрытость страны в какой-то мере ограничивали посещение Гренландии иностранными учеными и специалистами. Положение, кажется, меняется. Нуук — частое место международных и двусторонних встреч. Русские тоже теперь посещают Гренландию.

 

Справочный материал

Гренландия, Калаадлит Нунаат

Расположение - крупнейший в мире остров, расположенный в северной части Атлантического океана.

Территория - 2175,6 тыс. км2.

Население - 59,3 тыс. чел. (на 1998 г.).

Административный центр - Нуук (Готхоб) (12,6 тыс. жителей).

Другой крупный город - Сисимют (Хольстейнберг) (4893 тыс. жителей).

Официальный язык - гренландский и датский.

Господствующая религия -христианство (католики).

Денежная единица - датская крона = 100 эре.

Гос. строй - самоуправляемая территория Дании.

Политическое устройство. Административная власть на острове принадлежит назначаемому датским правительством губернатору. В 1979 г. установлено местное самоуправление. Орган самоуправления - ландстинг в его состав вошли представители партии Сиумут (13 мандатов) и Атассут (8 мандатов). В парламенте Дании Гренландия представлена двумя депутатами.

Карта. Гренландия, Калаадлит Нунаат

История. Гренландия открыта в 875 г., с 1721 г. началась ее колонизация датчанами. В 1921 г. Дания объявила о своем суверенитете над островом. По соглашению 1941 г. США создали на острове военные базы. В 1951 г. между США и Данией заключено новое соглашение о «совместной обороне острова», в результате чего на территории Гренландии создана система стратегических баз. По конституции 1953 г. был упразднен колониальный статус Гренландии, она была объявлена частью королевства Дании.

Экономика. Гренландия богата полезными ископаемыми. Обнаружены нефть и природный газ, залежи медных, никелевых, молибденовых, хромовых, железных, цинковых, свинцовых, урановых руд, а также запасы тория, бериллия, мрамора. Добываются криолит, свинцовый и цинковый концентраты. Более 25% населения занято рыболовством и рыбообработкой. Определенную роль играют овцеводство и оленеводство, ловля пушного зверя, охота и рыболовство. Местные перевозки пассажиров и грузов осуществляются морским транспортом, самолетами и вертолетами.

Рельеф. Остров Гренландия (местное название - Калааллит Нунаат) - самый большой остров Земли, расположенный к северо-востоку от материковой Северной Америки. Омывается Атлантическим и Северным Ледовитым океаном. Более трех четвертей страны покрыто ледниками. Колоссальный вес этих льдов заставляет земную кору средней части страны проседать, формируя вогнутый бассейн, который достигает глубины 360 м. ниже уровня моря. Для поселений пригодны только прибрежные районы, во многих местах изрезанные фьордами. Наиболее высокие горы находятся у восточного побережья. Гора Форель к северу от Анмассалика в юго-восточной Гренландии достигает высоты в 3360 м., наивысшая точка - гора Гуннбьёрн (3700 м.) лежит в северной части страны.

Климат. Свыше 80% территории занято ледниковым покровом. Климат морской субарктический и арктический, на леднике - континентальный, в прибрежных районах - крайне изменчивый. Средние температуры июля - от +3°С до +9°С, а января соответственно от -8°С до -17°С. Летом иногда температура поднимается до +21°С, но часто даже и в этот период температура не превышает 0°С. Самые низкие температуры наблюдаются на восточном побережье - до -46°С в зимний период. Среднее годовое количество осадков на юге - около 1080 мм., в столице - до 600 мм., на крайнем севере - 100-200 мм. Летом на побережье часты густые туманы. С поверхности ледников часто дуют сильные стоковые ветры "питерак", скорость которых достигает иногда 60-70 метров в секунду.

Достопримечательности. Обширная тундра, блестящие массивы льда и чудовищные ледники, которые "рождают" айсберги прямо на глазах немногочисленных пока туристов, круглогодичные возможности для айс-кламбинга, сноуборда и лыжного спорта, уникальная (хоть и скудная) природа, богатое живыми существами море, молчаливые инуиты с их уникальной культурой и фантастической приспособленностью к жесточайшим местным условиям - все это постоянно привлекает сюда все больше и больше туристов.

Визитная карточка Гренландии - полярное сияние (так называемое "Орора бореалис"), которое здесь можно наблюдать практически круглый год, и полярные миражи ("Фата Моргана"), которые в этих высоких широтах демонстрируют иногда фантастические картины величественных парусников или окруженных пышной зеленью городов.

Руины Хвалсей, лежащие на прибрежной полосе поблизости от Какортока, являются наиболее обширными и наиболее сохранившимися следами норвежских поселений в Гренландии. Хвалсей даже упомянут в древней исландской летописи "Флатейярбик" как место сжигания ведьм в начале XV-го столетия, а также как единственное место, где совершались браки между инуитами и колонистами.

Упернавик, расположенный в фьордах моря Баффина в 800 км. к северу от Северного Полярного Круга, - самая северная паромная переправа в мире. Как говорят местные жители: "Вы даже не начинали узнавать, что такое холод, пока не побывали в Упернавике". Обязательно следует посетить Старый Городской Музей, который является и на самом деле самым старым в Гренландии.. Экспозиция включает каяки всех видов, полную коллекцию самых разнообразных гарпунов и других приспособлений для охоты на кита, ножи и кожаные изделия. В стадии реализации находится подготовка полной исторической экспозиции о районе.

Пугачёва Е.А.