1868 год. Первое восхождение на Казбек и спуск через Девдоракский ледник
Продолжение…
Погода была стабильная и, после вечернего дождика, утро 30-го июня 1868 года было прекрасным. Трое англичан Адольфус Мур, Камминс Таккер, Дуглас Фрешфильд и французский гид Франсуа Девуассу собирались на восхождение в хорошем настроении. Переводчик Пол (Павел Пипия) накануне договорился с носильщиками, которые с рассвета уже ждали во дворе. Они взяли с собой лошадь, чтобы поднять груз, как минимум, до половины подъема. Провожать восходителей вышли на балкон пара «начальников» в пышных мундирах и их слуги. Всё шло хорошо.
Путь подъема отличался от маршрута акклиматизационного выхода. Оказалось, что правее, вдоль ручья, идет узкая тропа, которая выше серпантинами выходит на альпийские луга на уровне церкви. Чудное место, подумали англичане, в Альпах здесь бы стояли шале и жили туристы. Тут на зелёной роскоши носильщики оставили лошадь и нагрузились сами. Когда подошли к леднику Орцвери, они чуть было не устроили забастовку, засомневавшись, выходить на лёд или нет.
Помявшись и поговорив друг с другом, носильщики всё же пошли вслед за англичанами. Путь был достаточно прост, группа пересекла плоский ледник, обходя немногочисленные трещины. Чуть выше, за мореной и под защитой скальной стены Фрешфильд с друзьями увидели хорошее место для ночевки. Правда, как оказалось, там было несколько сыровато, но терпимо. Было 2 часа 40 минут дня. Здесь разгрузились и носильщики ушли на ночевку несколько ниже. Они расположились на ночь прямо на камнях, но под скальным навесом.
Франсуа Девуассу развернул кухонное хозяйство и быстро приготовил суп, к нему полагалась жареная ветчина (ham). Ну, и к столу, конечно, нашлась пара бутылок отличного вина. Идиллия? Она длилась недолго. Невесть откуда появилась тучка и осыпала путешественников первыми холодными каплями, потом с небольшой паузой, дождь усилился и уже сопровождался градом. Всё это вместе с порывами ветра загнало альпинистов и их гида под пологи палаток. В 7 вечера они уже спали.
Из книги Фрешфильда
Ночь не принесла большого похолодания, но облака разбежались. В час ночи был подъем. Сборы достаточно растянулись, к выходу все были готовы в 2.45 утра. Собравшиеся альпинисты не нашли ничего лучше, чем подать сигнал носильщикам о своем выходе выстрелом из пистолета. Так была передана информация, что они вышли на восхождение. Ясной договоренности между двумя частями группы не было, но местные носильщики по идее должны были дожидаться спуска группы. Никакой обратной реакции не поступило, и по ходу первого часа восхождения альпинисты несколько раз оглядывались и пытались понять, встали ли их спутники. Несмотря на еще ночное время, из-за яркой луны, была прекрасная видимость. Мир блистал в своем ледовом великолепии, а вдали начинала зарождаться утренняя заря.
Вначале путь шёл пологим снежным склоном, восходители поднимались в направлении бокового ледника, круто падавшего в основное тело долинного ледника Орцвери. Крутизна вскоре выросла и было решено часть пути пройти по скалам. Здесь передохнули, достали верёвку. В этом месте Мур решил, что он оделся слишком тепло. Он снял свой утепленную куртку (Cardigan waistcoat) и аккуратно спрятал её среди камней, будучи уверен, что заберет её на обратном пути. Так она там и осталась (до сих пор?)…
Предполагаемый путь. Фото с Summitpost, нитку маршрута я дорисовал
Удобный рельеф способствовал быстрому набору высоты. Шли по легким скалам и снегу, через какое-то время пересекли ледник и поднимались уже прямо в направлении западной вершины. В 6.30 альпинисты остановились примерно на высоте 4500, в 500-х метрах по вертикали от цели. Это было прекрасное место для того, чтобы полюбоваться окружающими видами. Было абсолютно ясно и путешественники с большим интересом обсуждали, что за горы они видят вдали. Восток был открыт полностью, но и на Запад вид был очень содержательным, несмотря на лёгкие облака. Конечно, это наблюдение почти ничего не давало, альпинисты лишь убедились в том, что оледенение на Кавказе обширно и здесь есть огромное количество вершин, не уступающих альпийским по крутизне и высоте.
Крутизна с этого места возросла. На какое-то время Девуассу уступил лидерство,то есть, право бить ступени, Таккеру. Но вскоре под снегом оказался предательский лёд и произошла обратная замена. Французский гид опять пошёл вперед, теперь уже не вытаптывать, а вырубать ступени. Темп движения замедлился.
На пути восходителей оказалась довольно неприятное препятствие в виде большой трещины, которую Фрешфильд в своем отчете назвал бергшрундом. Шириной в метр, с полуметровой стеной на противоположной стороне. В принципе, не так сложно, Девуассу вырубил нормальные ступени, выбрался сам, за ним Фрешфильд. Когда пошел Таккер едва не произошла авария. Слабина веревки зацепилась в трещине за сосульку. При попытке освободить её, молодой англичанин чуть спустился вниз и поскользнулся. Он упал головой вниз и завис на веревке, которая шла от находившегося ниже Мура. Еще чуть-чуть и он мог сорвать Фрешфильда с Девуассу. Естественно, чтобы выбраться из неудобного положения, Таккеру пришлось потратить немало физических сил. Для других же это было преимущественно эмоциональное испытание, но все дружно предпочли просто посидеть на месте минут 10, чтобы прийти в себя. Сидели молча.
Выше склон казался крутым и сложным, но на деле он был еще сложнее, чем казался. Лёд был покрыт тонким слоем фирна и вырубать хорошие ступени было нелегкой задачей. Часто они у Франсуа получались такими неудобными, что следовавшие за ним англичане были вынуждены буквально цепляться всем, чем можно за склон («руками и коленями»), чтобы не соскользнуть. «Это останется загадкой, как мы прошли от первой ступени до последней, не соскользнув ни разу». Общую картину дополнял сильный ветер, который постоянно бросал в лицо крупинки снега и заставлял отворачивать лицо в сторону. Так продолжалось около четырех часов!
Последние метры перед седловиной были попроще, склон стал более пологим и был уже чисто фирновым. Достигнув плоского места, Девуассу просто сел на мешок и сказал, что с него хватит, он будет отдыхать – «хотите, идите дальше сами». Англичане сочувственно переглянулись. Поначалу, эти слова никто не воспринял это всерьез. Однако не идти на вершину было нельзя, а при этом гид не проявлял никаких признаков восстановления. Англичане посмотрели в сторону более низкой Западной вершины: узкий, казавшийся опасным, гребень. Идти не хотелось, да и незачем. Путь на Восточную вершину выглядел более понятным и простым. Поэтому пошли, не дождавшись пока Франсуа завершит свой отдых.
К вершине вёл широкий снежный склон, выводящий на участок простых скал, потом был опять снег, опять немного скал уже у самой верхней точке. На последних метрах Девуассу догнал своих подопечных и разделил с ними радость победы. По очереди зайдя на вершинный снежный гребешок, счастливые восходители минут десять любовались панорамами с небольшой площадки в 3-4 метрах ниже. Был полдень, ясное небо, дул довольно сильный ветер. На Востоке альпинисты попытались определить нанесенные на русские карты Базардюзю и Шебулос. На Западе они искали Эльбрус, но не нашли его (позже с Эльбруса они видели Казбек). Четко определили группу Коштантау и, немного с сомнениями, выделили группу Адай-хох. Больше гор на картах тех лет ничего не было, нужно было идти к их подножьям, идентифицировать, узнавать местные названия. Но в повестке дня на первом месте стоял другой вопрос.
Казбек с севера
Было ясно, что спускаться по пути подъема – это безумие. Для такой крутизны по представлениям того времени было необходимо идти в тройках: два гида – один альпинист, шедший по середине. А у них – один гид на троих. Хотелось бы спуститься к палаткам, но ладно, об этом можно подумать спустившись ниже. А начало пути вниз было очевидным. Еще в Тифлисе от ученых они слышали о пологом северном склоне Казбека, теперь видели его перед собой. Вопрос был в том, как найти правильный путь дальше, ниже плато. Пока же альпинисты в бодром темпе начали спуск на Север. Пара веревок потребовала попеременного движения, потом бодро пошли по мягкому снегу одновременно. Плато лежало примерно на 4 тысячах метров, но отдыхать на нем не хотелось. Нужно было спешить. Вскоре отпал вариант траверса массива с выходом к палаткам. Путь преграждали скалы и трещины.
Из рассказов тифлисских собеседников и Хатиссяна англичане знали, что по Девдораку можно спуститься. Но где точно? Пока что выбрали для пути пологий гребень, который разделял ледник надвое. Вид с него был потрясающий: и на Казбек и вниз, где было видно участок Военно-Грузинской дороги. Однако путь к ней не казался простым. Хотя до языка ледника спустились без проблем. Было уже полшестого и альпинисты очень хотели сегодня оказаться внизу, мечтали даже о гостинице. Однако здесь однозначный путь был потерян, если он и существовал вообще. Наши герои начали спускаться по каким-то травянистым кулуарам, заполненным лавинным снегом и ручьями. Выбирались на гребешки, смотрели, смотрели, и опять уходили в кулуары. В очередной раз выбрались на возвышенность, пока Франсуа не увидел где-то в стороне пасущихся коров. Тогда начали траверсировать склон в их направлении и вскоре заметили рядом расположенный кош с людьми.
Было 7.45, вечерело, когда счастливые восходители встретились с пастухами. Последовала длительная пантомима, из которой было ясно, что им предлагают переночевать здесь, прислонившись к каменной стене коша. Путь вниз долог и непрост, включает брод, который надо ходить утром. На том все и успокоились. Смертельно уставшие альпинисты напились вдоволь свежего молока и быстро «отрубились», полулёжа в разных позах.
Ночь прошла неспокойно, так как то и дело сквозь дрёму являлись к ним страшные рогатые монстры, которые нарушали сладкий сон иностранцев. В действительности это были мирные животные, козы и овцы, которые, как оказалось утром, сжевали пару развешанных для сушки рукавиц и гетры.
Наступило 2 июля. Вышли очень рано, как было рекомендовано пастухами. Они же дали в сопровождение мальчика, который шёл с альпинистами да самой почтовой станции Казбека. Тропа вниз была красивой и хорошего качества, по пути встречались какие-то культовые объекты поклонения местных жителей. Что-то типа алтарей со множеством костей принесенных в жертву животных.
От места выхода на дорогу до станции Казбек было порядка 8-9 километров. Альпинисты прошли его в удивительно хорошем темпе, настроение и погода были прекрасными. При подходе к гостинице они исполнили свой лучший йодль, надеясь на торжественный прием победителей. Однако никто их не встретил и особо не обратил внимание. Переводчика Пола нашли в кровати. Он всё еще страдал от лихорадки, которая началась в Тифлисе. Его тут же обязали послать гонца за носильщиками.
Пока ждали спуска носильщиков, выяснилась позиция местных жителей. Они были рады видеть гостей живыми, но совершенно не воспринимали слова о том, что те были на вершине. Всё изменилось, когда пришли носильщики. Они спустили всё, как полагалось, даже нашли случайно забытые очки. Тут уже все местные начали оживленно обсуждать рассказ о том, как носильщики наблюдали подъем альпинистов на крутом склоне, как ждали их внизу, выходили навстречу и были уверены в их смерти. Это было для них очень неприятно, ведь власти могли обвинить бы их в разбое и убийстве.
Поди, докажи!
Вместе с рассказом мальчика, который привёл англичан с Девдорака, складывалась полная картина их восхождения и спуска. И к вечеру «общественность» Казбека поверила в реальность восхождения. Было много рукопожатий и обниманий, тосты, опять пел хор. Словом, был небольшой праздник.
Фрешфильд тут же в духане написал короткую заметку, которую передал с одним из офицеров для публикации в газете «Кавказ». На обратном пути, через месяц, они были опять в Тифлисе и увидели эту заметку. В комментарии к ней английских альпинистов и их французского гида назвали «современными Мюнхгаузенами»…
Автор: Ельков А.Ф.