Домашняя гора - это такая гора, когда проснулся утром, подумал "а не сходить ли мне в горы", решил "а не сходить" и дальше заснул. А если вдруг решил всё-таки сходить, сел в машину и через час-другой уже карабкаешься куда-то вверх. А вечером после восхождения уже пьёшь чай или не чай на родном диванчике. 

Москве, сами понимаете, в этом плане не очень повезло. Тут если решишь сходить в горы, придётся все решения ограничить горами Воробьёвыми. 
Я же говорю о горах более интересных. Таких, как например, Столовая гора в Кейптауне или Львиная голова там же. 
Или домашний вулкан столицы Эквадора Кито - Рукку Пичинчу. 

Или вот Тучал в Тегеране. 



Высота его почти четыре тысячи метров. И если для местных любителей пеших прогулок - это место для тех самых прогулок в выходной день, то пришлые покорители высот чаще всего используют это место для акклиматизации перед предстоящими подвигами. 
Здесь можно переночевать в благоустроенном приюте на высоте 2600 метров, подышать разряженным воздухом, размять мышцы и посмотреть на переливающийся ночной Тегеран. 

На Тучал несколько маршрутов. 
Самый популярный обозначен памятником иранскому альпинисту - образ собирательный. 



В Иране альпинизм очень уважают и всячески развивают. А прогулки в горах пользуются большой популярностью среди иранцев. Оно и понятно, когда в стране запрещён алкоголь люди развлекаются другими подручными средствами. Под рукой у них как раз горы. 



Начинается дорога наверх хорошей тропой среди периодически встречающихся оазисов в виде речек и водопадиков. 









Высота набирается быстро. Только вроде в Тегеране были, а раз - у вот он уже где-то внизу. 



В первой части подъёма кроме хороших троп и красивых видов то и дело встречаются небольшие кафе, где так приятно посидеть жарким днём. Да и вечером приятно посидеть. Очень часто жители Тегерана приезжают сюда просто чтобы провести вечер в прохладе. И ничего, что подъём до такого кафе может занять около часа. 
Иранцы очень спортивные. 

Обычно в таких местах всегда многолюдно. Особенно в выходные. Но мы были в рамадан. Поэтому днём кафе были пусты и безлюдны. 
Правда это не помешало нам подкрепиться арбузом прежде чем продолжить дальше путь. 






Вторая часть пути до приюта более жёстко-спортивная. Нужно карабкаться по лестницам, по скалам, по скобам вбитым в эти скалы. 
В общем, спортивненько так. 



Так проходит часа два-три. И вдруг среди скал появляется приют. Обычно представляешь себе что-то другое при этом слове. А тут - трёх этажное здание. Настоящая гостиница. 
Кстати внутри есть даже ресторан, а в умывальниках течёт горячая вода. 



Конечно при желании можно в тот же день подняться до вершины Тучала и даже спуститься вниз. Но у нас совсем другой план. Мы акклиматизируемся. То есть сидим, дышим, по сторонам смотрим. И никуда не торопимся. 



Вот он - Тегеран - весь как на ладони. 



Можно искать знакомые здания. Вон телебашня уходит стрелой вверх. 



А больше всего мне нравится смотреть на ночной Тегеран. 



Я бы наверное могла всю ночь сидеть и смотреть. 
Но всю ночь нельзя. Потому что уже рано утром надо вставать и идти на вершину. 

Вот они - лица людей проснувшихся в четыре утра. 
Я утром бужу всех, говорю:
- Подъём!
А Виталя мне на полном серьёзе:
- Оль, ты что, с ума сошла, время четыре утра. 

Типа, мы ж на отдыхе...



Но тем не менее встали, собрались, вышли. 
И топ-топ к новым высотам. 









Вот наш гид Амир. Фотографирует указатель. Сначала мы думали, что это чтоб обратную дорогу найти, потом поняли, что он просто любит фотографировать всё подряд. 
А дорогу там сложно потерять. 



Пока идёшь вверх, можно всё время смотреть, как солнце появляясь над горизонтом начинает постепенно захватывать город квартал за кварталом. 






Тем более что в первые часы подъёма достаточно прохладно, и остаётся только мечтать о том, чтобы солнце скорее дотянулось до нас. 



И наконец первые лучи солнца пробиваются из-за скал, и почти сразу солнечный свет заливает всё вокруг. И становится теплее и веселее.












Ровно посередине пути первый, он же последний привал. Здесь тоже находится приют, правда совсем небольшой. Но в непогоду в нём вполне себе неплохо можно укрыться. 






Отдохнули и дальше, вверх по указателям мимо строгих стражей горы, прямо на вершину. 






Что делают люди, оказавшись на вершине. 
Ну, во-первых они летают.
Так как до четырёх тысяч Тучалу немного метров не хватает, я всегда говорю, что этого недостаточно для акклиматизации и предлагаю набрать недостающие метры. Люди впервые оказавшиеся на такой высоте и уже испытавшие первые нападки подлой горняшки, сначала очень недоверчиво относятся к моей идее немного попрыгать. Но сначала робко, а потом всё смелее и смелее пытаются взлететь чуть повыше до заветных четырёх тысяч. 






А во-вторых они фотографируются и фотографируют. 
Что это Влад у нас там нашёл?



Ну конечно, вот он - красавец Демавент - самый высокий вулкан Азии. Именно на него мы должны взойти через три дня.

 

Выделяясь на фоне окружающих гор, он кажется просто громадным. 
И увидев такое, люди спрашивают:
- Оля, а как мы туда пойдём?!
- Ногами, - дежурно отвечаю я. 
А сама думаю: "И правда, как мы туда пойдём?"

На вершине хорошо. Но ветрено и холодно. 
Поэтому прощаемся с местными обитателями и вниз - у нас ещё много дел впереди. 






Для разнообразия, да и чтобы не лазать по всяким тросам и ступеням вниз, спускаемся мы другим путём - более пологим, но более длинным. 












Вниз спустились. Зашли в магазинчик, я смотрю, там мороженое продаётся. Ну, думаю, сейчас повеселюсь. 
Да только продавец пресёк на корню мои планы. Говорит:
- У нас рамадан, и мороженое я вам не продам. Вон чипсы в упаковке - чипсы могу продать. А мороженое без упаковки, его не могу продать. 

Так я и не поняла в чём сакральный смысл такой дискриминации по отношению к мороженому. Тем более, что мне его хотелось, а чипсов не хотелось совсем. 

Пришлось без Мороженки отправляться дальше в путь - в деревню Полур, откуда начинается восхождение на Демавент. 
Очень меня это огорчило. 
Но самое большое огорчение дня ждало нас впереди. 
На трассе у машины, в которой мы ехали, отвалилось колесо. Совсем прям отвалилось, с куском машины. И с нами чудом ничего не произошло. И с ребятами, которые ехали в задней машине, в которую полетела вся наша отвалившаяся чудо-конструкция. Они тоже испугом средней тяжести отделались. 









А в Полур мы к вечеру всё-таки доехали. И утром пошли на Демавент.

Эквадор. Великое паломничество эквадорцев на вулкан Чимборасо

Вулкан Чимборасо - самая высокая вершина Эквадора. Но известен он конечно не этим. А тем, что это самая удалённая от центра Земли точка. 

Если мерить вершину горы не от земной поверхности, а вот по такому принципу, то Эверест окажется ниже Чимборасо на два километра. 

Всё измерено, подсчитано и запротоколировано.



Но как бы эквадорцы не гордились этим фактом, они конечно не настолько фанатичны, чтобы толпами ломиться на склоны Чимборасо. Оторваться, так сказать, от центра Земли. 

Однако именно такую картину мы наблюдали два дня пока сидели в нижней хижине на высоте 4800 метров. 

Одна за другой подъезжали машины. Да что там машины. Огромные автобусы. Из них выходили десятки людей и нескончаемым потоком шли к приюту. 

Что же заставило всех этих людей, бросив дела приехать к нам?

Ответ прост до безобразия.
Снег. 

Да-да. Обычный банальный снег, коего в Эквадоре наблюдается явный дефицит. 
В жизни на экваторе есть свои несомненные плюсы - круглый год одинаковая тёплая погода. Никаких тебе зимы-весны-лета-осени с их обострениями, депрессиями и вечным ожиданием: когда эта жара закончится, когда же наконец потеплеет. 
Никаких тебе авральных подготовок к летнему сезону в тренажёрных залах и прочих сезонных глупостей. 

Завидно, да? Но зато у них нет снега. Вот.

И тут случилось чудо. На Чимборасо обрушились снегопады каких уже 11 лет не было. И снег оказался там, где его в принципе быть не должно - в транспортной доступности. 
Вот и поехали все от мала до велика поглядеть на чудо это чудное. 



Они приезжали семьями, классами, просто видимо какими-то экскурсионными автобусами. Не всегда одетые по погоде. Иногда напоминавшие армию Наполеона под Москвой - похоже что было под рукой дома относительно тёплого, то и захватили. 

Фотографировались на фоне приюта и бежали скорее к снегу - играть в снежки и лепить снеговиков. 






Впрочем, не всех снег одинаково радовал. 
Вот велосипедисты явно не рассчитывали на такую погоду.



Да и чудесный цветок - символ андинизма - в сугробах смотрелся не очень.



А больше всего снегу не радовались мы.
Потому что в наших планах было восхождение на вершину Чимборасо. Но из-за непрекращавшихся снегопадов мы не то что идти, мы даже посмотреть на неё могли только на фотографии.



На улице же всё это выглядело как-то так.






Так что не оставалось ничего другого, как сидеть в приюте в ожидании подвигов. А когда снег ненадолго прекращался, можно было выбраться на прогулки вокруг приюта. Изучить достопримечательности местные. 









Один раз в качестве разминки прогулялись до верхней хижины, что была на 200 метров выше и откуда мы должны были стартовать на вершину. 












Во всей этой ситуации огорчали две вещи. 
Во-первых, мы так и не увидели, как выглядит вулкан. Да и вообще из-за снегопадов видимость была не очень. Так что с красотами вокруг было напряжённо. 
Лишний раз на улицу выходить не хотелось. И каким бы комфортным для такой высоты не был приют. А он был действительно очень комфортным. Но сидеть в нём два дня было грустно.



А во-вторых, из-за снегопадов сложилась лавиноопасная обстановка. 
Три недели никто не мог взойти на Чимборасо. 
Максимум люди поднимались до 6000 метров. Да и то рассказывали про то, как шли по пояс в снегу, про следы лавин. 

Одиннадцать лет назад, когда последний раз были такие же невиданные снегопады, сошедшей лавиной засыпало шесть человек. Нашли их только, когда снег растаял, через несколько месяцев. 

Никто не хотел вписать своё имя в подобную историю. 
Поэтому все потенциальные восходители уходили вниз. Приют непривычно опустел.

После обеда второго дня нашего сидения на этом приюте туристы разъехались, все альпинисты тоже ушли вниз. 
Так что кроме нашей группы не осталось никого. 
Ещё три дня назад наши коллеги из второй группы, предпринявшие разведку на Чимборасо, рассказывали, что на верхнем приюте кроме них никого не было, а на нижнем было немного народу.
Сейчас же верхний приют стоял закрытым, а на нижнем кроме нас никого не было. Ситуация поменялась, но явно не в лучшую сторону.

А что же мы? Мы решили, что ничего не потеряем, если не отступим от плана и перейдём в верхний приют, а ночью предпримем попытку восхождения. 
После обеда приехал Эдгар с ключами от верхнего приюта и мы стали собираться. 

Настало время раннего ужина, после которого мы должны были уходить наверх.
Я пришла в столовую. А там... Тадам!

- Хэпи бёздей, - сказал Эдгар.



- Так у меня же завтра. 
- А в Москве уже наступило завтра.

И мы стали праздновать. 



И было как и положено - задувание свечек с загадыванием желания. Вот в обычной жизни у меня редко бывает день рождения по правилам. А здесь - в горном приюте, в Эквадоре, на высоте 4800 метров, практически максимально удалившись от центра планеты - я дула на свечку и загадывала желание. 



А потом мы вышли на улицу. И оказалось, что впервые за два дня небо немного растянуло, и можно было немного посмотреть по сторонам. 



Нам даже показали кусочек вулкана.



И мы пошли в верхнюю хижину.

 

 

 

Эквадор. Хождение на Чимборасо

 

 

И пошли они солнцем палимы...
Как хотелось бы написать эту фразу применительно к нашему хождению на Чимборасо. Но увы.
И пошли они снегом валимы - вот это про нас. 

Впрочем, природа смилостливилась один раз на полчаса и в качестве днярожденческого подарка мне приподнесла пару лучиков солнца и немного видимых пейзажей. 
И даже совсем на чуть-чуть показала главную цель нашего визита в Эквадор. 

Как я уже рассказывала в предыдущих главах своего повествования, к тому моменту, когда мы решили попытать счастья на склонах вулкана, все остальные желающие взойти на вулкан благополучно свалили в город. 
Кто-то сделал попытку восхождения и повернул назад, кто-то даже пытаться не стал наслушавшись рассказов. 

Ну а мы решили, что лучше один раз всё самим увидеть, чем бесконечно слушать истории про море снега и лавины, и ближе к вечеру пошли на верхнюю хижину, что находится на высоте 5000 метров, справедливо решив, что даже если не взойдём, ночёвка на пяти тысячах ещё никому не мешала. 

Идти до хижины где-то минут сорок. И накануне мы все прогулялись до неё. Так что вполне представляли, что нас ждёт впереди и каждый в своём темпе пошёл по дороге вверх. 

За день снега ещё подвалило. Накануне вся тропа была каменистая. Теперь же где-то начиная с середины она была покрыта толстым слоем снега.

Впрочем, это был ещё не тот снег, о котором стоило беспокоиться. Поэтому все радостно шагали, время от времени фотографируя друг друга. 

Ну и вообще, куда ни посмотришь - хоть вперёд, хоть назад - кругом красотища.

Так мы неспешным ходом добрались до хижины. 
Обычно здесь нет снега. Ну или совсем чуть-чуть. У нас же прекрасные сугробы доходили до окон. 

Как выглядит хижина на 5000 метрах? Те, кто бывал в горах и видел хижины в России и на постсоветском пространстве, смогут оценить контраст.

Капитальное каменное двухэтажное строение. На первом этаже туалеты с работающими унитазами и раковинами.
И столовая с кухней. Столовая украшена вот такими строгими надписями.

 



Намекают, что гамбургеры и кока-кола вредны для здоровья. 

На втором этаже две спальни. 

 

И хотя время было ложиться спать, пока погода баловала видами, я пошла немного прогуляться.






Наши эквадорские гиды Эдгар и Франклин тоже гуляли и фотографировали. Заодно и меня фотозапечатлели. 



Мироздание совсем расщедрилось и перед закатом устроило целое облачно-световое шоу. 

Впрочем и сам закат был прекрасен.
Солнце плавало-плавало. А потом - раз - и рыбкой нырнуло в облака.

И осталась лишь горящая полоска в окружении какого-то неимоверного количества разных видов облаков. 

 




В одиннадцать вечера, как это обычно и бывает, как только глаза наконец-то стали слипаться, а сны подкрадываться ближе, пропищал будильник, и я обречённо сказала:
- Подъём!

Все очень быстро организованно встали, спустились в столовую. Немного перекусили, чем Эдгар послал. Ещё раз проверили всё снаряжение - надели страховочные системы, кошки положили поближе.

И уже меньше чем через час вышли на восхождение. 

Первые минут пятнадцать мы даже видели немного звёзд. 
Ползли в темноте по снежному склону и смотрели на звёзды. 

Ровно в одну минуту первого Франклин идущий первым остановился и закричал:
- С днём рождения, Ольга! Теперь уже он по-настоящему наступил!

День рождения наступил, а настроение день рожденческое - нет. 
Впрочем, это и не удивительно. Когда в темноте на высоте пять тысяч метров в двенадцать ночи шагаешь по сугробам в горку - тут не всегда удаётся поддерживать весёлое праздничное настроение. 
Тем более, что снова пошёл снег. 

Мы шли вверх и вверх. Неутомимый Франклин идущий первым топтал дорогу. 
Меньше суток назад здесь прошли трое восходителей. Шли они, по их рассказам, по колено в снегу, выше - почти по пояс. 
Но от их тропы не осталось ни следа, ни намёка. Всё засыпало новым снегом. 






Когда мы дошли до высоты 5200 Эдгар, как мы и договаривались, остановился и сказал, что пора делать лавинный тест. 

Ещё накануне мы видели следы от большой свежесошедшей лавины сбоку от основного пути подъёма. Здоровенная такая лавина. 
Ну и вообще всё вокруг как бы намекало на то, что лавинная опасность существует. Непонятно было только насколько она опасна.

Эдгар прокопал яму и мы стали смотреть. 

Верхний достаточно плотный слой сантиметров тридцать. Иногда на нём удавалось сделать ступеньки не сильно проваливаясь. 
Дальше шёл достаточно более рыхлый снег. В него-то мы периодически и проваливались действительно чуть не по пояс. 
А чуть глубже была чудесная полоска мелкой снежной крупы. Сантиметров десять.

Про всё это великолепие он рассказал ребятам, объяснив, к чему может привести такой снежный пирог. 

В общем было понятно, что на вершину ходить не надо. Даже пытаться не стоит. Особенно мне не хотелось завершить свой день рождения где-нибудь в лавине. 
Но, как говорится, так сразу никто не уходит. 
И мы решили ещё немного подняться вверх. 

Совсем чуть-чуть. Собственно далеко идти и не понадобилось. 
Вскоре мы увидели сбоку совсем свежесошедшую лавину. Вчера её не было. 
Но сошла она опять же сбоку, а наш склон оставался по-прежнему целёхоньким и явно чего-то ждал. Или кого-то. 

Вот после этой лавины ребята как-то решительно и сразу сказали, что хватит экспериментировать, им уже и так всё понятно. 
Мы сфотографировались и повалили вниз. 

Впрочем, если бы они сами этого не сказали, видимо тут мы уже их бы и развернули. Потому что дальше склон становился круче, а эксперименты опаснее. 
Было плохо всё. И снежный покров, и очень тёплая ночь, и опять непрекращающийся снег. 

А у меня ещё начал гаснуть фонарь. Безотказный, никогда не подводивший меня, полностью заряженный вдруг ни с того ни с сего он каждые пять минут начинал мигать и выключался. Я его включала, но через пять минут всё начиналось по новой. 
Как только мы спустились в безопасное место, ближе к хижине, он выключаться перестал и дальше работал безотказно и в хижине, и по дороге вниз к нижней хижине и там, пока собирались. 
И потом, сколько я его ни включала, никаких проблем не было, и что это было так и осталось загадкой. 

На этом наши горные похождения закончились. Мы спустились ко второй хижине. Собрали вещи, погрузили их в машину. 
Впереди у нас был целый свободный день, и мы неплохо провели его в джунглях, на реке, в гостях у одного племени и в большой пещере, купаясь в подземной реке.

 

Источник: Жизнь как приключение

Вчера вернулись из Японии в Россию. Только в аэропорту Токио появилось время написать небольшой отчет о наших приключениях на самом северном острове Японии и в Токио. Каждый день у нас был такой плотный график, что вечером сил не оставалось ни на что кроме как сходить в онсен. Это японская баня, если кто не знает.

Небольшое вступление. Про Японию вообще и Хоккайдо в частности. Перед поездкой в Японию  купила журналы всякие почитать в полете. Беру журнал «Discovery» - на обложке японки в традиционных кимоно и тема номера под названием «Триумф технологий: японский хайтек, чтение мыслей и летающие доски». Открываю журнал – хорошая такая статья, информативная. Даже не могу сказать, что автор много наврал или приукрасил, но…

Существую мифы о России, Франции, Америке. Япония не исключение. Большинство русских туристов едут в Японию насладиться хай-теком, инновациями, достижениями науки и техники. Приезжают в Токио/Йокогаму/Осаку и т.п. и любуются телебашнями, мостами, зданиями, шумными улицами, роботами на выставках. А когда оказываются чуть дальше больших городов, а еще хлеще - в глубинке на Хоккайдо, то испытывают культурный шок. Это что, Япония? Где?  Куда вы нас привезли? А Япония-то настоящая как раз здесь, в глубинке. Без хай-тека и роботов. С традиционным японским, простите, туалетом, который не унитаз, а длинная раковина в полу. 

Мы в Японии в шестой раз. Хоккайдо вообще мне напоминает местами нашу среднюю полосу, местами Сибирь, местами Краснодарский край. Зелень, озера, водопады, поля с капустой, картошкой, рис, яблони, сливы, черешня. Летом совсем не жарко, зимой мороз и снег. Проезжаешь на поезде (не знаменитый Шинкасен, а местный, хоккайдский) станции и полустанки - заросшие травой и лопухами рельсы, поржавевшие переходные мосты над путями, японские пенсионеры с кошелками. Если бы не иероглифы, точно Россия - матушка. И баня как у нас, только называется онсен.

И именно это для нас самое интересное - посмотреть, как живет настоящая Япония. Япония – страна многогранная. Технологии тесно соседствуют с традициями и  природой..

Про наши первые дни на Хоккайдо почитать здесь  

День четвертый. Фруктовые сады, бурундуки, японский виски и музыкальные шкатулки

В четвертый день нашего путешествия из Саппоро местным поездом мы отправились в город Ёити, где находится обычное для Японии, но необычное для россиян место. Это были фруктовые сады, где купив входной билет, ты получаешь корзинку и собираешь в нее все, что найдешь в этих садах и ешь. Короче, съешь, сколько сможешь, можно даже не собирать в корзинку, а есть прямо с дерева. Нам повезло - клубника в этих садах еще не кончилась, а черешня уже созрела. Посещение сада вызвало бурный восторг и у взрослой и у детской части нашей команды. Сад был такой большой, а ягод было так много, что даже бегающие с корзинками толпы китайских туристов плавно разбежались по нему и нам не мешали.

После фруктов мы отправились на завод по производству японского виски Nikka. Кроме сакэ Япония славится еще и своим виски, если кто не знает. На заводе часть культурной программы - дегустация, разумеется. Взрослым - виски и яблочное вино, детям - яблочный сок.

После фруктов и виски настал черед горы Тэнгу. Тэнгу - это японский леший. Сказочное лохматое существо с длинным носом. Мы переехали на местном рейсовом автобусе в город Отару на побережье и на канатке поднялись на гору Тэнгу. Оттуда открывается отличный вид на город и на окрестности в округе. Леший там, разумеется, также присутствует в виде огромной головы-скульптуры. Потереть его за нос - на счастье. Сверху также есть небольшое синтоистское святилище.

Но не вид и не храм потрясли наше воображение. А потрясли его бурундуки. В программе тура они не значились, но заняли важное место. Предлагаю в программу Клуба 7 вершин "Путешествие и трекинг на Хоккайдо" внести отдельным пунктом "Кормление бурундуков на горе Тэнгу". В большущем, огороженном сеткой загоне в траве и лопухах скакало огромной количество этих пушистых зверьков. В специальном автомате можно было приобрести корм для них. Бурундуки слопали килограмм наших семечек, прыгали на наши руки и скакали по плечам. Море восторга и у нас и у бурундуков!

Этот день торжественно закончился походом по сувенирным лавочкам и магазинам. Отару - популярное место у туристов, город-порт. Раньше там ловилась в большом количестве селедка, но неожиданно она кончилась. Местные жители не растерялись и переделали старые селедочные склады на набережной в магазины и рестораны. Мы успели даже в знаменитый на Хоккайдо магазин музыкальных шкатулок. 

Хочу отметить, что я неспроста так лихо пишу: мы сели на поезд, мы поехали на автобусе. Конечно же, с нами был русскоговорящий гид - Татьяна. Без нее мы бы так просто не отделались и получили бы культурный шок, потому что просто купить билет в японской кассе и понять с какого пути и что отправляется не так легко для иностранца.

День пятый. Вулканы, гейзеры, черти и музей сумо

На следующий день из Саппоро мы отправились на юг Хоккайдо в знаменитый своими источниками городок Ноборибецу. По пути заехали на озеро Тоя, поднялись на фуникулере на вулкан Усудзан и посетили музей вулканологии. Озеро Тоя имеет вулканическое происхождение, это озеро - кальдера, образовавшееся при извержении древнего вулкана в его жерле. Озеро Тоя 10 км в диаметре. Остается догадываться, какой величины был этот вулкан.

А вот вулкан Усудзан рядышком с озером Тоя извергался не далее как в 2000 году. А так как он имеет неприятную привычку извергаться примерно раз лет в 20, то нового извержения ждут вот-вот. Его склоны курятся фумаролами, что не мешает жителям лежащего у подножия города и туристам наслаждаться многочисленными термальными источниками. По склонам вулкана Усудзан мы прошли небольшой, но интересный трекинг - там, где до 2000 года были дороги и жилые дома. Так там все и осталось: заброшенные здания, провалившийся асфальт, покореженные машины. Особое впечатление произвел старый детский сад с буйными зарослями и деревьями, растущие внутри. Поистине кадр из апокалиптического триллера. 

По пути в Ноборибэцу заглянули еще в музей сумо. Он находится недалеко от озера Тоя в небольшой деревне Собэцу. Там родился знаменитый чемпион по сумо Китаноуми Тосимицу, который долгое время еще был и главой федерации сумо Японии.

Приехали в Ноборибэцу, поселились в гостинице с традиционными японскими номерами. Эх, все в японских номерах хорошо - и татами, и тапочки, футоны (матрасы, на которых спят), чай нескольких сортов - пей, не хочу. Только вот высота дверных проемов на нас не рассчитана. Я и старшая дочь по 175 см, почти задевали головой косяк, чего уж говорить про нашего двухметрового папу, который пару раз стукнулся головой об традиционную балку на потолке посередине номера.

Ноборибэцу - интересный курортный городок. Основная часть города находится на побережье Тихого океана, а отели с горячими источниками - выше в горах. Символ города - здоровые лохматые и зубастые черти с дубинами. К нашим христианским чертям эти товарищи никакого отношения не имеют, это что-то свое японское, в традициях синтоизма. На въезде в Ноборибэцу стоит огромная статуя такого черта красного цвета. В городе черти везде: на указателях, скульптурных группах, сувенирах, продуктах питания. К чему тут черти мы не поняли, пока не прогулялись в расположенную недалеко от отеля природную достопримечательность - Долину Ада.

Это огромная территория, окруженная горами и лесами, где дымятся фумаролы, плещутся гейзеры и булькают маленькие грязевые прудики. По долине проложены тропы для трекинга, по которым можно дойти до горячего озера Ойюману, до горячей речки и погреть ножки и еще много куда. 

Нам повезло: в день нашего приезда прямо у Долины Ада развернули сцену для театрализованного праздника Ониханаби. Артисты в костюмах и масках страшных чертей скачут, бьют в барабаны и пускают фейерверки.

Лирическое отступление. Мы приехали в Японию смотреть достопримечательности, но часто сами оказывались в роли этих самых достопримечательностей для местных японцев и туристов-китайцев. Мы все высокие, а дети еще и блондины. Нас фотографировали чаще, чем мы местное население. Детей украдкой пытались потрогать за светлые волосы. Вообще с иностранцами в глубинке на Хоккайдо проблема, нас мало и мы тут в диковинку. День закончили традиционно - в онсене.

День шестой. Дельфины, пингвины, медведи, нинздя и гейши

Да, вот такое причудливое сочетание и все это есть на японском острове Хоккайдо. Шестой день нашей программы стал звездным часом нашего папы Игоря. Ему неожиданно посчастливилось сыграть одну из главных ролей в шоу ойран - постановке из жизни японских гейш. Но обо всем по порядку.

С утра, как и было запланировано, в сопровождении гида мы отправились в местный океанариум, где побывали на шоу морских котиков, дельфинов и параде пингвинов, а также осмотрели многочисленные аквариумы с рыбами, медузами, скатами и прочей морской живностью. Любопытно, что в этом океанариуме имеются контактные аквариумы, где можно потрогать крабов, морских звезд, скатов и даже маленьких акулят.

Во второй половине дня мы приехали в историческую деревню самураев, где скрупулёзно воссоздана эпоха Эдо. Так назывался исторический период с начала 17 по середину 19 века, когда в Японии правило военное сословие - сёгунат. Дома, улицы, кафе, парикмахерские - все в деревне сделано максимально близко к историческому оригиналу. Мы даже заглянули в комнату страха 17 века. 

По плану у нас было посещение двух шоу - шоу ниндзя и шоу ойран. Про ниндзя мы худо-бедно что-то знаем. Но для меня стало новостью, что нинздя - это не какие-то там непобедимые войны, а просто шпионы, цель которых была добыча информации, а не победа над противниками. Что касается ойран, то оказалось, что так назывались самые знаменитые, умные и красивые гейши. Шоу ниндзя прошло на ура, со схватками, звоном мечей, спуском с потолка на канатах и т.п.

А вот на шоу ойран началось самое интересное. Зрителей набирается человек сто, все садятся на татами. В процессе шоу разыгрывается представление, как знатный самурайский князь приходит в гости к красавице ойран. Все участники шоу: ойран, ее ученицы, слуга - это артисты театра. Кроме князя. Его традиционно выбирают из зрителей мужчин. Желающие играют между собой в "камень-ножницы-бумага". Когда актриса, играющая слугу, бросила клич, не хочет ли кто сыграть князя, из зала поднялось несколько претендентов, в том числе и Игорь. Большинство конкурентов на роль отпали в полуфинале, когда наш папа встал в полный рост. Остался один, которого Игорь и победил в игре. Игоря забрали за кулисы, там переодели в костюм и вручили веер, на обратной стороне которого были приклеены слова на японском, но латинским шрифтом.

После спектакля гид Татьяна сказала, что много раз была на этом шоу, но чтоб так играли князя, ни разу еще не видела. Когда открылся занавес и мой муж вышел на сцену и начал что-то там такое читать с веера по-японски с московским акцентом, я думала, что задохнусь от смеха. Наш десятилетний сын от смеха упал на пол - хорошо, что зрители сидят на татами. В ходе шоу ойран играет на музыкальных инструментах, танцует со своими ученицами, угощает князя сакэ, а князь показывает свою ловкость в метании веера. Сакэ, кстати, наливают настоящее. 

Из деревни самураев мы вышли с самурайским мечом, кучей метательных дротиков и ниндзийских сюрикенов.

Под занавес культурной программы мы посетили прямо в Ноборибэцу небольшой зоопарк, где содержатся хоккайдские медведи. Мальчики - мишки сидят отдельно от девочек, кормили всех по очереди купленным здесь же кормом. Мальчиков кормить было совсем не интересно. Большинство медведей мужского пола дрыхло по углам вольера и не подходило даже за едой. Зато медведицы старались вовсю. У каждой мишки - свое имя и свой характер. Кто-то сидит на попе и машет лапой, мол, дай ням-ням. Кто-то дергает себя за губу, демонстрируя крайнюю степень голода. Если бы у меня дети столько ели, то выросли бы величиной больше этих медведиц.

День седьмой. Ноборибэцу-Куширо, озеро Акан, маримо и праздник огней. 

На седьмой день нашего путешествия мы уже настолько закабанели, что рискнули отправиться из Ноборибэцу в город Куширо местным поездом с пересадкой без гида. Ключевая фраза "без гида". Накануне мы попрощались с Татьяной, а в Куширо нас должна была ждать гид Ольга. 

Вернемся к нашему путешествию. В Куширо на платформе мы встретились с гидом Ольгой, взяли машину и отправились в Акан. Акан - это небольшой город рядом с одноименным озером в национальном парке Акан. Парк, кстати, частный и самый первый в Японии. Еще в 19 веке его первый владелец, какой-то чиновник, получил эти угодья в качестве зарплаты и хотел там срубить все деревья и организовать производство бумаги. Этому воспротивились его уже взрослые дети, типа, деревья должны радовать глаз, а не быть просто бумагой. Потомки это чиновника уже после его смерти добились провозглашения этой территории национальным парком.

Мы поселились в традиционном японском отеле на берегу озера Акан. К этому времени мы уже адаптировались к японской организации жилища и почти не стучимся головой о его конструктивные элементы.

Акан - это озеро кальдерного типа. Как и многие в Японии, образовалось в результате извержения вулкана. Волшебное место, леса, чистые воды, вид на горы Меакан и Оакан. Мы на Меакан, кстати, завтра взойти собираемся.

В Акане присутствуют три составляющих идеального отдыха по-японски: лес, вода и вид на гору. В озере никто не купается. У японцев вообще не принято купаться в пресных водоемах. Раньше в Акане купались, но, по словам местных японцев "много людей тонуло, потому что дно резко уходит вниз". Можно подумать, в России дно всегда уходит вниз плавно. Пробуем воду - теплая. Мужская половина нашей команды купается, женская - жутко завидует, что без купальников.

Озеро Акан славится тем, что в нем обитают водоросли маримо. Маримо вообще обитают не только в Акане, но именно здесь они обретают форму правильного зеленого шара. Вырастают эти пушистики до 30 см в диаметре. Маримошки эти можно даже купить в местных магазинах, правда, маленькие и поселить дома в аквариуме.

Нам сегодня везет, открывается сезон праздника маримо, так называемый праздник огней. В 8 часов вечера мы выезжаем на теплоходе подальше от берега, слушаем всякие легенды, связанный с этим озером. Каждому вручается пакет, в нем небольшой пластмассовый шарик, в который можно положить записку с желанием и маленький фонарик. Кульминация праздника - все пассажиры теплохода бросают свои светящиеся шарики в озеро и они красиво плывут по воде. У нас на теплоходе была своя фишка - японские жених с невестой в бальных нарядах кидали в воду огромный, пол метра в диаметре, светящийся шар. Нас еще снимало местное телевидение и корреспонденты газеты "Асахи".

День восьмой. Восхождение на Меакан и Акан Фуджи. 

Прогноз на день неутешительный - дождь с грозой. Но с утра неплохо, небольшой туман. Гора Меакан - наша главная цель - высотой 1499 м. Нас сопровождают Ольга и японский гид госпожа Като. Начинается трекинг в густом лесу, где преимущественно растут ели Гленна - разновидность елок, которая очень любит вулканическую почву. Меакан - действующий вулкан кстати. Корни елей так густо выступают из земли, что играют роль ступеней. По пути встречаем другие группы - только японские. Иностранцы здесь редкость. Японцы все ходят с колокольчиками на рюкзаках - испытанное местное средство отпугивания медведей. Медведей, правда, тут и в помине нет, но бурундуков мы встречали неоднократно. 

На высоте 1000 м елки кончаются, их сменяют местный низкорослые кедры. Они образуют такие плотные заросли, что мы продираемся через них как хоббиты. Ближе к вершине начинается каменистая тропа, появляется запах сероводорода, становиться видно кратер Меакан, дым и фумаролы.

Мы поднялись на вершину и спустились на другую сторону Меакан и поднялись еще на одну вершину - Акан Фуджи. Должна сказать, что большая Фуджи в Японии одна, а маленьких много. Каждая более менее гора конусовидной формы в своем названии прибавляет "Фуджи" для солидности. 

Пока спускались с Акан Фуджи, налетел грозовой фронт, начались громы, молнии и проливной дождь. Тропа превратилась в водопад, мы, как Индианы Джонсы, бежали вниз по щиколотку в воде. На трекинг ушло часов восемь.

После спуска в отель у нас еще хватило сил и решимости прокатиться на моторке в музей маримо, что посередине озера. Еще прогулялись по берегу Акана до знаменитых грязевых вулканов (это по-русски). По-японски они называются bokke, что значит "бульки". Это горячие грязевые прудики, в которых булькают большие пузыри.

После дня под дождем с кайфом погрелись в онсене с видом на озеро Акан, а вечером посетили шоу айну "Праздник огня". Айну - это коренные обитатели японских островов, которых японцы долгое время третировали и ассимилировали. Тенденция последних десятилетий обратная - активное возрождение айнской культуры.

День восьмой. Озера, серные месторождения и тюрьма Абашири.

Да, от сумы и тюрьмы не зарекайся.

Сегодня наш заключительный день на Хоккайдо и график у нас очень плотный. С утра пораньше осматриваем озеро Масю - второе озеро в мире по прозрачности вод. Первое пока удерживает Байкал. Озеро имеет необычный насыщенный синий цвет, в японском языке даже есть особое название цвета - масю.

Между двумя озерами заехали на серные месторождения. Пейзаж - специально для съемки очередной серии Звездных войн.

Следующий пункт - озеро Кусяро. Славится тем, что на его прибрежных песках можно вырыть купель, которая наполняется горячей минеральной водой. Обещали дать лопату.

Приезжаем на Кусяро. С лопатой облом, в этом году лето задержалось, сезон копания еще не открыт, лопаты не завезли. Погода сегодня прохладная, градусов 18, пасмурно. На берегу мы видим, что кто-то уже пытался вырыть купели без лопаты - безнадежное дело. Радостные китайцы греют там ноги. Их радость усиливается, когда мы залезаем купаться в озеро. Вода у берега теплая, в глубине становится ледяной. На берегу есть деревянная купель, где мы греемся.

Экскурсионная программа достойно завершается визитом в тюрьму-музей Абашири, где содержались заключенные всего каких-то 30 лет назад. В процессе экскурсии можно посетить помещения, где содержались заключенные, карцеры для особо провинившихся и переносные тюремные бараки. Ведь музей Абашири построен прежде всего как музей-памятник заключенным, которые на Хоккайдо строили дороги. Отдельная экспозиция  - это тюремные помещения в современной Японии. Надо сказать, получше чем в ином санатории-профилактории. Труд заключенных в Японии, кстати, не используют. Посчитали негуманным и лишать свободы и еще заставлять работать даром. Только если захотят. 

Напоследок сфотографировались для тюремной картотеки и поели в местном кафе. Блюда так и называются: Тюремный рацион 1, тюремный рацион 2 и так далее.

Возвратились в Куширо уже вечером и успели-таки на последний самолет в Токио. Хоккайдо, до свидания!

Дни десятый и одиннадцатый. Токио.

На Хоккайдо дети иногда говорили, что программа очень плотная, не успеваем, мол, насладиться одной достопримечательностью, уже надо ехать к другой.

И вот мы в Токио. После прохладного Хоккайдо в столице жара – плюс 30, влажно.

После провинции Токио оглушает. В глазах рябит от бетонно-железного архитектурного богатства. Это та Япония, на которую преимущественно ездят смотреть туристы.

В Токио поселились поближе к Диснейлэнду в отеле Шератон Токио Бэй. Бэй по-английски - это залив, в данном случае Токийский. Виды с 12-го этажа отеля из номера просто потрясающие. 

В Диснейлэнде, точнее ДиснейСи, провели целый день. Рядом два парка - Диснейлэнд и ДиснейСи. В одном замок Золушки, всякие микки маусы, в другом покруче: аттракционы "Путешествие к центру Земли", "Отель ужасов" и т.п. Хотя микки маусы и русалочки присутствуют повсеместно. Интересно, что в японском Диснейлэнде очень популярны фотографии со всякими героями мультиков. Артисты в костюмах на специальных точках позируют со всеми желающими, причем среди желающих большинство взрослые, а не дети.

Мужчины сломались часов в пять вечера, я и дочка ушли, не дождавшись салюта в половине восьмого, когда пошел дождь Вообще Диснейлэнд - это одно большое разводилово на деньги. Повсеместно продается всякое барахло с изображениями героев - накладные уши, хвосты, сумки, майки, крышки для унитаза и тому подобное. Плюс большие очереди. Здесь есть особые мульки и приемчики, позволяющие поменьше стоять в очередях. Кому интересно - расскажем. Мы успели обойти все самые интересные аттракционы и не по одному разу.

Мы уже были в этом Диснейлэнде, но тогда дети были младше, позитива было больше. Сейчас дети сказали, что как-то не круто, аттракционы чахлые, больше не пойдем, лучше бы на Хоккайдо остались.

Следующий день посвятили Токио. От Диснейлэнда ходит специальный шаттл к знаменитой Sky Tree - самой высокой телевизионной башне Японии (632м).

Полюбовались на город с высоты птичьего полета, прогулялись по магазинам, где особое впечатление произвел мини рынок рыбы, мяса и фруктов.

Достойное завершение японской программы - посещение аттракционов развлекательного центра Tokyo City Dome. Аттракционов там немного, но есть одни из самых экстремальных в Японии американские горки - The Thunder Dolphin. Угол движения достигает местами 80 градусов, скорость -130 км/ч. Достойный ответ Диснейлэнду!

После подобного экстрима с наслаждением поели мороженого у танцующих под классическую музыку фонтанов. Обратно до отеля доехали на метро за полчаса.. Побывав столько раз в Японии, уже даже научились ездить без задержек и ступора в токийском метро, известного запутанной системой пересадок и стыковок.

На следующий день – утренний вылет в Москву.

И вот мы уже в России. После хоккайдской прохлады холодный московский июль не кажется чем-то необыкновенным. Разбираем вещи, фотографии, приводим в порядок мысли. За ужином стали говорить, кому и что особенно понравилось в Японии. Наперебой пустились в воспоминания. Оказалось, что запомнилось и понравилось практически все. Спасибо большое Клубу 7 Вершин, а именно Марине Немировой и японской принимающей стороне – Ольге и Татьяна, благодаря которым наша поездка стала незабываемой!

Как там у Барона Мюнгхаузена было? Восемь утра - подвиг.
Вот и у нас. Восемь утра - на вулкан. И ни дня без вулкана. 
В первый день сходили на Руку Пичинчу. Другим бы этого если не до конца жизни, то до конца недели точно бы хватило. А мы на следующий день - на следующий вулкан. 

Согласно известному правилу, градус понижать нельзя. Так что следующим номером нашей бодрой программы была Илиница Норте. Высотой 5125 метров. 

Утром конечно хотелось подольше поваляться в кровати. Но, как водится, кто рано встаёт, тот молодец. И за утренние страдания мы были вознаграждены чудесным видом. В нашу сильно облачную погоду окрестные вулканы открывались не часто.



В ближайшем к нашей Илинице хостеле мы оставили вещи. Эквадор страна в целом безопасная. Но нашего гида Франклина как-то не сильно вдохновляла перспектива оставить машину полную сумок на безлюдной парковке на целый день. 
Ну а мы что? Мы только за. 
Тем более, что рядом с этим хостелом жил невероятно обаятельный щенок. И стоял вот такой указатель. 

( Collapse )

Вообще хотелось конечно на Котопакси. Ну, согласитесь же, он прекрасен. 



Но из-за извержения, Котопакси уже несколько лет закрыт для восхождений. Говорят вот-вот должны снова начать пускать на него.
Ну а пока нас ждала Илиница. Да не какая-нибудь, а Норте. Что значит - северная. И логично предположить, раз есть северная, должна быть и южная. 
Верно. Вот они обе красавицы - Илиница Норте справа и Илиница Сюр слева. 

 

Путь до вершины как видно неблизкий. Поэтому не откладывая в долгий ящик, принарядившись и принамазавшись кремом мы пошли. 
Несмотря на плотную облачность, солнцезащитный крем в Эквадоре жизненно необходим. При чём не ниже 50. Даже сквозь облака солнце прожигает всё, до чего может дотянуться. 









А дальше всё как обычно, на мотив известной песни - мы идём, нас ведут, нам не хоооооочется...









Нужно от стоянки на высоте 4000 метров подняться до приюта на высоте 4700 метров по хорошей дороге. 
И лишь симпатичные пейзажи скрашивают однообразный путь. 









Мои бойцы под предводительством Франклина ускакали вперёд. И лишь иногда виднелись на горизонте в разрывах облаков. 



Мы же с Ирой неторопливо шагали вверх. И было время красотами полюбоваться, пофотографировать.
Спасибо, Ира!









Периодически на нашем пути встречались какие-то артефакты, намекавшие, что впереди будет хорошо. 
Но в целом, насколько позволяли видеть облака, впереди был лишь бесконечный подъём. 









А потом неожиданно показался приют. 
Сначала это было маленькое рыжее пятнышко, увидев которое Ира спросила:"Что?! Нам туда?!"
После чего утратила способность выражаться литературно и я её больше цитировать не могу. 



За это мы Иру оставили в хижине и не взяли на вершину. 
Хижина - конечно та ещё хижины. Домище целый. Внутри - кухня и двухъярусные кровать. А туалет сверкающий белым кафелем с настоящими унитазами поверг в культурный шок. 

С этого места пути на Южную и Северную вершины расходились в разные стороны. 



Южная - более высокая и более техничная. 
Северная же выглядит совсем безобидно и вполне по-домашнему. 



Как обычно, внешность красавиц обманчива. 
Поэтому бросив последний взгляд вниз и облачившись в страховочные системы и каски мы пошагали наверх. 






Суровые парни со всей дури втопили наверх на совершенно неприличной для данных высот скорости. И мне ничего не оставалось кроме как пыхтеть за ними и грустно вспоминать оставленную на приюте Иру. 



Но вскоре на моё счастье началось такое настоящее скалолазание, что темп резко нормализовался.
К тому же Франклин прицепил Женю на верёвочку. Он шёл и жалобно говорил: "Беее-беее..." А мы с Алексеем шли сзади стараясь не хихикать и главное не навернуться. 



Периодически перспектива навернуться становилась весьма перспективной. А падать было ооооочень далеко.






Предвершинная башня выглядела весьма внушительно. Так же как и залезание на неё.



Фотосессия на вершине была стремительна, как свист свиристели в ночи. 
Мало того, что на полочке у креста удержаться всем было крайне непросто. Кто-то так и норовил покинуть нас раньше времени. Так ещё и облако было не просто неприятным облаком. 
Треск креста и явный запах электричества в воздухе как бы во всю намекали, что валить надо не то что быстро, а просто мгновенно. 



Фотографий с самой интересной части спуска - скалолазной - не будет. Потому что скалолазать надо было достаточно стремительно, насколько позволяла цепкость рук и ловкость ног. И борясь между сложным выбором - потенциально навернуться или попросить подстаховать в одном особенно неприятном месте, я решительно выбрала второе. Ибо спускаться, как известно, гораздо сложнее чем подниматься. И 80% несчастных случаев происходят на спуске. 
Так что не до фотографий было. 

Зато когда лазательные упражнения закончились, мы в полной мере могли насладиться забегом по широкой сыпухе.



Лишь иногда останавливаясь, чтобы оглянуться, посмотреть, где мы были.






А внизу - словно другой мир. Цветы, трава.



И ламы, пасущие гусей. 



Вулканы, ламы - прекрасная страна Эквадор.



А мы забрали вещи и поехали в город Баньос, где наконец-то по плану нас ждал день отдыха на всемирно известном курорте.

Источник: ЖЖ Жизнь как приключение

Эквадор. Скалолазные этюды на Илинице Норте.

Город, у которого есть свой домашний вулкан, по определению не может быть плохим.
Конечно, для того, кто стесняется оторваться от дивана, это не очень важно. А вот человека, который любит горы, а из всех гор на горизонте может наблюдать только Воробьёвы, такого человека конечно берут завидки при мысли, что жителям Кито достаточно выйти из дома - и вот вам вулкан, пожалуйста.

Не какая-нибудь маленькая горка, а целый настоящий вулкан Руку Пинча высотой 4696 метров.
Можно прям каждый день гулять на него, поддерживая непроходящую акклиматизацию и прекрасную спортивную форму.
Тем более, что всю дорогу ножки топтать не обязательно. До высоты 4000 метров идёт канатная дорога Телеферико.

А дальше - хоть гуляй, хоть бегай. Да по сторонам любуйся.



Правда, как и у любой медали, есть обратная сторона. Из-за домашности этого вулкана забраться на него периодически пытаются все подряд не сильно заботясь о безопасности. Да даже об одежде и обуви соответствующей.

За день до нас на этой безобидной домашней горке один человек погиб. Второго - с сильным переохлаждением - спасли.
Да и наших коллег - поклонников Ленина, нашу вторую группу, которая шла опережая нас на один день, непогода весьма сурово потрепала.
Почему-то им не очень понравилось лазать по скалам под мокрым снегом и гулять под проливным дождём.

А у нас всё было хорошо, по-домашнему.

Восхождение на Руку Пичинчу начинается с высоты 3100 метров с возъезжания на канатке до высоты 4000 метров.
Приятное начало дня.

Из удивительного. Все вагончики тщательно моют с шампунем и заботливо протирают тряпочкой.



И вот уже - хэй-хо - мы взмываем над городским муравейником.



Внизу в городе погода была многообещающе приятной. Даже немного солнечной. Помнится перед заходом в кабинку подъёмника мы мазались всякими дорогими кремами и примеривали солнцезащитные очки.

Но на верху всё оказалось не так радостно.
Поэтому большую часть восхождения мы провели бродя, как ёжики в тумане.



Весь путь до вершины понятен, очевиден и хорошо размечен.
В принципе на 4/5 - это широкая дорога. И лишь под конец - небольшое скалолазание.



В целом получается неплохая прогулка. Спортивно-медитативная. Особенно спортивной она получается для тех, кто только накануне прилетел в Кито с равнины.

Идёшь себе, виды созерцаешь. Акклиматизируешься.
Правда, у нас с видами-то не очень было. Приблизительно вот такие.






Уважаемые туристы, посмотрите направо, посмотрите налево, отсюда открывается замечательный вид.



О, всё-таки что-то открывается.



А потом опять закрывается



И снова открывается :)



Нет, что ни говори, а на погоду нам жаловаться грех было. Во-первых, никакого дождя. А во-вторых, где-то в середине пути начали даже весьма приличные картинки показывать.









Вершину, правда, так и не показали. Но иногда лучше и не знать, куда идёшь, а главное, сколько ещё идти.



Чем ближе к вершине, тем тропа круче.






А потом и вовсе скалолазание началось. Да ещё и с вкраплениями снега на скалах.
Снег на экваторе - это ли не чудо?






Впрочем, на фотографиях, которые нам присылала наша вторая группа со своего восхождения накануне, все скалы были плотно засыпаны снегом.
Так что чудом было скорее куда весь этот снег делся.



На вершине мы особо не задерживались. Надвигалась гроза, а в воздухе явственно запахло электричеством.



Пришлось срочно бегом-бегом вниз валить.

Внизу было хорошо. Даже гору наконец-то показали.









Тут мы совсем расслабились (я даже было аккумулятор от фотоаппарата потеряла) и стали изучать красивости и занятности.

Вот каменное сердце.



Местный цветок, не помню название - символ андинизма. Ну, в Альпах - альпинизм. Там символ эдельвейс.
А в Андах - андинизм. Там символ вот эта рыжая ромашка.



Кусочки Кито.



И голова какого-то сказочного чудовища. Наполовину лягуха, наполовину инопланетянина.
Я одна здесь голову морду чудища вижу?









О, наконец-то вышли из облаков, и картинка открылась вся целиком.
Вон там внизу нижняя станция подъёмника.
И город как на ладони - вытянут вдоль склонов вулкана.



В общем, будете в Кито - очень рекомендую прогуляться. Не забудьте только изучить прогноз погоды да одеждой правильной запастись.

А мы спустившись вниз переехали к нашей следующей цели - вулкану Илинице Норте.
И провели вечер в симпатичном местечке в окружении вулканов (как будто в Эквадоре может быть какое-то другое окружение).



Хозяйка нашей гостиницы с чудесным именем Русия оказалась большой поклонницей России. По-русски она правда не говорила. Но каминную полку в столовой украшали стройные ряды матрёшек, а во дворе красовалась вот такая машинка.

Наш друг и писатель Валерий Лаврусь  написал отчёт, суперотчёт, то есть, настоящую повесть под названием... 

ГИМАЛАИ. ДОБРЫЙ ПАСТЫРЬ ВОВКА КОТЛЯР

«Я есмь пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец»

(Ин. 10:11–16 )

«Ради возможности пойти на Эверест, я согласился бы на любую работу, начиная с судомойки и заканчивая погонщиком йети» ©  Тенцинг Норгей

ИЗ ИНТЕРВЬЮ С В. КОТЛЯРОМ

– …не знаю, как это началось… Наверное, с детства, как собственно всё и у всех… С детства хотелось путешествовать, хотелось иметь какую-то профессию, которая бы позволяла увидеть мир… Чтобы не была рутинной для меня… И в этом я ориентировался больше на приключенческие книжки. Хотелось, чтобы я был как один из героев Джека Лондона, например. Очень нравилась «Одиссея  Капитана Блада». Я даже жалел, что родился не в то время… Нам всем в детстве кажется, что мы родились не там и не тогда… На самом деле это, конечно, только иллюзия… Мы там, где мы должны быть, куда нас назначили.

Ещё, я думаю, на меня повлиял мой родной отец… Хотя я его знал только до четырёх лет… Он потом погиб в автокатастрофе… Мама про него рассказывала, он был ужасный домосед. Но я про него помню другое. Он мне перед сном сказки-выдумки рассказывал. Не из книжки… Он рассказывал якобы про себя, про свои путешествия, где он идёт на корабле под парусом… или живёт на тропических островах… или пересекает океан… Видимо, он был романтик.

– Он какого года?

– Сейчас, наверное, даже не скажу… Когда он погиб, было ему за 50, а мне 4. Было это в 92-м…

– Значит… приблизительно 42-го?

– Да. Примерно так. Он мою маму на пятнадцать лет старше. Маме в этом году будет 64. В общем, я не знаю про молодость отца… С этим мне не повезло… И родственников никого не осталось по его линии… Некому просветить меня в этом отношении. Я помню только эти истории-сказки. Только это у меня отложилось в памяти… Но это же не мало?! Идея…

НАЧАЛО

…идея гималайского трекинга к базовому лагерю Эвереста родилась в наших головах на Килиманджаро, когда мы с Юлианой Морозовой в Хоромбо (базовый лагерь Килиманджаро на 3720) повстречали только что спустившихся с Горы и от этого счастливых русских девчонок. Они-то нам и прожужжали все уши о прелести прогулки по Гималаям.

– Легче, чем Килиманджаро? – проникновенно заглядывая им в глаза, вопрошали мы.

– Ой… да, куда легче!

– И чем Эльбрус?

– Конечно!

А мы и повелись. Действительно… И высота вроде бы не большая, всего-то 5350 метров, и подъём равномерный, аж целую неделю идти, и шерпы-портеры, и относительно комфортные лоджи, не чета килиманджарским скворечникам. Гуляй – не хочу!

Идея родилась в конце февраля 16-го, у меня и Юлианы, а реализовывать ее я стал в сентябре, но уже с Галиной Рязановой.

С Галей я познакомился в мае 2015 года. Она одна из тех, кого мой замечательный херр майор, Игорь Котенков – «Кот», затащил на Эльбрус. Правда её восхождение завершилось не в столь мажорных тонах, как у меня, на спуске у нее прихватило колени, и Игорь был вынужден страховать её почти всю обратную дорогу. С досады она даже свои альпинистские ботинки под «кошки» продала, решив – гор с неё хватит!

Но ошиблась.

После Килиманджаро я ей прислал отчёт, и Галя возгорелась желанием съездить куда-нибудь в горы с нами: со мной и Юлианой. Так и получилось. Вот, только поехали мы уже с ней вдвоём. Жизнь, она богаче планов…

Билеты на лоукостер Air Arabia до Катманду мы выкупили ещё в конце сентября. В начале октября оплатили первоначальный взнос в Клубе «7 Вершин» и определились с датами трекинга: 9–22 апреля.

Почему «7 Вершин»? А с кем? Может кто-то есть и дешевле (хотя куда уже, весь трекинг за 1000 долларов), но надёжнее точно нет. С «Вершинами» мы с Юлианой поднялись на Килиманджаро и в целом, не считая некоторых накладок с прилётом и жильём, остались довольны.

Почему 9–22 апреля? Исходные даты были тоже апрельские – сезон восхождений на Гималаях апрель–май, позже, в конце мая – начале июня, на регион обрушивается муссон со своими кошмарными ливнями и снегопадами. А конкретные даты выбирала Галина, ей крайне важно было вернуться в Москву за неделю до конца месяца, на работе её ждала ежемесячная отчётность. Диспетчерская служба…

От сентября до апреля – полгода и целая зима. И я тренировался с грузами.  Насмотрелся фильма «Everest», снятого каналом «Дискавери»  в 2006  году, где один участник восхождения, астматик-датчанин тренировался перед Эверестом, перенося 60 килограммов на 10 километров. Бак с водой он носил. Нет-нет, на Эверест я не собирался. Я подумывал про Аконкагуа, а там дорогие портеры, и сама поездка-то уже недёшева. И я носил 20 килограммов в рюкзаке на расстояние в 10 километров.  «На кладбище с блинами», – говорил я друзьям. Ходил вдоль трассы до городского кладбища и обратно. А «блины»…  это железные насадки для штанги. И… дотренировался.

Дотренировался до того, что после Нового года уже не мог полноценно владеть правой рукой. Грузы таскать я перестал, заменив тренировки томографией, физиопроцедурами и уколами…

И ведь носил же без проблем 10 кг на 10 км… но нет! Нужно обязательно себя угробить. «Лучшее - враг хорошего!», в который раз убеждаюсь.

К апрелю я подошёл совсем «готовый» к восхождениям: с больной рукой, больной ногой (остатки июльского Эльбруса 2016) и в жуткой депрессии… А то, как же? «Скафандр», зараза, подмигивая разноцветными лампочками,  пытался саботировать поездку, сколько бы я его не рихтовал и мотивировал… 

Но деньги заплачены, билеты куплены, Рязанова даже трекинговые ботинки уже купила, деваться некуда! Назвался груздём. А то есть люди…

ИЗ ИНТЕРВЬЮ С В. КОТЛЯРОМ

– …есть люди… они, как пример, что в жизни всё достижимо, если ты этого действительно хочешь. Отговорки – они для слабых. Или не для слабых, а для тех, кто по какой-либо причине боится идти к своей мечте.  У Олега Куваева есть потрясающая фраза в рассказе «Розовая чайка», девушка говорит главному герою, что он хороший человек, герой спрашивает: «Почему?» А она отвечает: «Потому что ты живешь по мечте… А большинство людей жить по мечте трусит». Как-то так. Фраза зацепила меня. Я каждый день вижу сотни примеров, когда у людей есть куча возможностей, куча шансов... И все ходят на своих ногах… у всех, слава богу, есть руки… глаза… Но они находят отговорки – почему не могут идти к своей мечте…

– Ты знаешь… Я на работу езжу на электричке. И каждый день вижу этого человека… эту девушку. Последнее время у меня правая рука болела, плечо, а тут нужно собираться в Гималаи… И находишься в каком-то размазанном, подвешенном состоянии… Прям… И тут из электрички выходит эта девушка. Она идёт… вся изгибается… переваливается… ноги кривят… Ей ужасно трудно! Ей ужасно тяжело! Возможно, полиомиелит или ДЦП. Но каждый день она идёт на работу… у неё, наверняка, и инвалидность есть, но она едет на работу. У нее, вообще, каждый день, как подвиг!

– Вот!

– А ты тут, такой идёшь и страдаешь: больное плечо…

– Да. Я больше скажу, у меня есть знакомая девочка, примерно моя ровесница, у неё точно ДЦП. И, тем не менее, она сходила на Килиманджаро. Представляешь? Сходила на Арарат, к базовому лагерю пика Ленина, несколько треков в Непале, поднялась на Эльбрус с третьей или с четвертой попытки… Она пытается бегать полумарафоны, блин! Поэтому, когда мне здоровый парень, мой ровесник с пивным брюшком, рассказывает, почему он не может… Я… И не обязательно реализовывать себя в путешествиях, можно реализовывать себя в музыке… в живописи… Там тоже люди реализовывают себя в своей мечте. В том, о чём они мечтали с детства…

– Даже сесть на Харли-Дэвидсон… в косухе и казаках…

– Даже сесть на Харли-Дэвидсон…  В косухе и казаках. Просто большинство людей находят отговорки и отмазки, почему они забыли о своей мечте, забыли о том, о чём они мечтали в юности…

– В детстве…

– В детстве… И поэтому я какое-то время был такой неугомонный. Ведь, кому-то со стороны может показаться, что мне вообще всё очень легко далось. По мановению волшебной палочки… Эверест… «7 Вершин»,  клуб я имею в виду… Все эти мои поездки по миру… Как будто у меня кто-то за спиной стоит и за ниточки дёргает… А это ни фига не так! Вон…

ПЕРЕЛЕТ

– …вон наш гид! – ткнул я Гале в сторону стойки Air Arabia.

8-го апреля в 12:00 мы прибыли в аэропорт Домодедово, отыскали стойки лоукостера, а там уже вместе с какими-то парнями регистрировался Владимир Котляр, молодой, двадцатидевятилетний крепкий парень – наш гид от «7 Вершин».

Я подошёл, поздоровался, представился, мы обменялись парой фраз, я показал на Галю, та кивнула Владимиру, и я вернулся назад.

– Тут еще пару групп грузятся. Вон тот с длинными волосами…

– …Блондин?

– Да. Он из Крыма, ведёт народ на трекинг вокруг Аннапурны.

Знаменитых трекингов в Непале несколько.

Трекинг к базовому лагерю Эвереста – куда идём мы.

Трекинг к базовому лагерю Аннапурны (восьмитысячник с нравом капризной женщины-убийцы).

Трекинги вокруг Аннапурны и Манаслу (еще один восьмитысячник, их всего четырнадцать, восемь из них в Гималаях, в Непале, остальные в Каракоруме, в Пакистане).

– Наших кого-то видишь? – крутила головой Галя.

– Если и вижу, то всё равно никого не узнаю.

Всего «заявилось» восемь участников, но в последний момент осталось шесть. Двое «сошли с дистанции» до начала поездки.

– Ладно… Познакомимся. Давай подтягивать вещи…

Наш багаж: два больших чемодана. Это нам в «Вершинах» посоветовали не тащить с собой рюкзаки – всё равно портеры носят баулами, а упаковать всё в чемоданы, как пляжным туристам. Вышло два чемодана по 25 килограммов. Как-то много всего оказалось. У меня только детских мясных консервов было почти четыре килограмма. Есть же мне что-то надо, а с Азией в этом отношении всегда проблемы. Специи… Чеснок… Лук… Из перечисленного, мне с моими проблемами ЖКТ, ничего не подходит. Изначально я заказывал багаж на 20 килограмм – лоукостер за каждый чих берёт деньги: за еду, за места, за возможность переоформить билеты на другую дату, за килограммы багажа, – но когда пришло время собирать багаж, неожиданно выяснилось, его у меня 24 килограмма, а еще не всё! Посоветовавшись с Галиной, решили переоформить билеты на 30 кг груза. Так получалось существенно меньше переплаты.

Багаж сдали, зарегистрировались, прошли паспортный контроль, зону досмотра, посидели в зале ожидания и в 14:10, как и полагалось лоукостеру по расписанию, рейсом G9956 вылетели в аэропорт Шарджа Объединенных Арабских Эмиратов.

Ещё когда мы получали страховки, менеджер из «Вершин» (кроме чемоданов) рассказал нам: со 2 февраля 2017 года в ОАЭ российскому гражданину не нужно оформлять визу. Можно просто из аэропорта Шарджи, куда мы прибываем в 20:10, взять такси и уехать в Дубай. Так мы и сделали. 

Главная наша ошибка – мы не обменяли доллары на местные дирхамы. И таксисты-пакистанцы нас обсчитывали на курсе, как…  как глупых русских туристов. Поездка из Аэропорта Шарджи в «Дубай Молл» нам обошлась вместо 20 долларов, в полновесные 30 за машину! А народа нашего для посещения Дубая набралось много, человек восемь, пришлось брать две машины.

С такси в аэропорту чуть не вышел курьёз, мы, завидев минивэн с женщиной-водителем, ринулись к ней, размахивая руками. Во-первых, минивэн мог нас забрать всех сразу. Во-вторых, мы инстинктивно полагали, что женщина нас обманывать не станет. Оказалось: женщины возят исключительно женщин… Восток, ислам. На обратном пути мы видели двух женщин-пилотов в длинных платьях, в чадре, но с погонами. Надо полагать, возят они только эмирш и шахинь.

Дубаи нас поразили… Циклопичность строений, блеск золота, толпы туристов, обилие воды и роскошь… Бесчеловечная, броская, показушная роскошь.  Она лезла отовсюду. Нефтедоллары, обращенные в небоскребы: восьмисотметровый Бурдж-Халив, Башня Розы, Парус… В самоходное метро – вагоны, перемещающиеся без машинистов. В аквариумы для акул. В танцующие фонтаны. В полицейских на Бентли! Представляете, у них полиция ездит на Бентли! Форменное безобразие…

Посетив «Молл», полюбовавшись на Бурдж-Халиф и танцующие фонтаны, мы решили: а почему бы нам, простым русским туристам, пролетающим в Гималаи, не искупаться в Персидском заливе? Вода то, аж плюс 29! И ближе к полуночи мы пошли искать проход к морю, между бесконечными дубайскими стройками …

Стройки… Стройки… Стройки… В прожекторах и кранах, в фонарях и лебёдках, с грохотом и сверканием сварок, бесконечные стройки. Кажется, дубайские арабы пожелали застроить каждый квадратный метр берега. Да что там берега?  Они и залив уже взялись застраивать на искусственных повторяющих карту мира островах.  Не найдя прохода, мы отчаявшись взяли такси и поехали на Джумейра-бич, самый знаменитый пляж Дубаи. Ехали двумя машинами, не договариваясь куда именно (Джумейра не только самый знаменитый, но и очень большой пляж), а приехали так, что машины встали рядом. Парадокс!

На Джумейре наша молодежь купалась, а мы с Галиной сидели не песочке, дышали морским воздухом и фотографировали знаменитый небоскрёб «Парус» – Бурдж-эль-Араб.

Когда-то давно у меня была мечта, воочию увидеть этот знаменитый небоскрёб. Чем-то он меня притягивал… Наверное, своей экзотичностью. Море, странной романтичной формы небоскрёб… «Белеет парус одинокий…» Но время шло, мечты менялись, некоторые канули в Лету, многие потеряли свой блеск и привлекательность… Увидеть Бурдж-аль-Араб из таких. И всё же она исполнилась… Видимо, очень сильная мечта. Все настоящие, сильные мечты сбываются. Правда-правда. Хотя в определении мечты обязательно присутствует условие её «несбыточности». Сбылась? Значит, уже и не мечта.

Возвращаясь в аэропорт, я думал: наверное, стоит приехать сюда с Валико. Как в диковинную волшебную страну… Как в сказку. В экзотическую восточную сказку из «Тысячи и одной ночи». На недельку… Не больше. А то будет утомительно.

Пройдя хитрую систему опознания (паспорт в ней привязывается к некоторым биометрическим характеристикам лица, вероятнее всего, исходя из того, как широко приходилось раскрывать глаза, к радужной оболочке глаза), мы вернулись в аэропорт. Досидели в кафе до вылета и в 3:50 местного вылетели в «Родное Катманду».

«Мы не гуляли по Вселенной

С песней вдоль и поперек,

Но можем смело сказать наперед -

Нет места лучше и в Раю

Чем родное Катманду»

Так почти двадцать лет назад пел Армен Григорян (Крематорий), а я с энтузиазмом подпевал. Разве ж мог я тогда подумать, что отправлюсь туда? Да, никогда!

В полёте мы мучились. Сном, те замысловатые фигуры тела в самолёте с не откидывающимися спинками кресел, ни в коем случаи назвать нельзя. И мы мучились. Но через четыре часа за иллюминатором рассвело, и появились высоченные заснеженные горы. Гималаи. Это за ними мы приехали, про них мечтали. Угадать, которая из них Эверест, мы не могли, и только «щёлкали» и «щёлкали» фотоаппаратами мобильников в иллюминатор…

Безоблачным утром, в начале апреля… в 9:35 непальского времени (отстоит от московского на странные 2 часа 45 минут) самолёт авиакомпании Air Arabia произвёл мягкую посадку в аэропорту имени восьмого короля Непала Трибхувана.

Таможня, паспортный контроль, 25 долларов, виза (электронную анкету заполнили ещё в Москве), и нас у выхода из аэропорта встретили представители местного филиала компании «7 Вершин». Венок из ярко-оранжевых календул, рукопожатие… С недосыпу я принял какого-то непальца за представителя компании и отдал свой чемодан (как года назад Юлиана в аэропорту Килиманджаро), он честно его притащил к машине и тут же взялся клянчить деньги. Мелких разменных не было – всё потратили в Шардже – и ничем помочь бедолаге я не мог. Никогда не отдавайте багаж в чужие руки! Обиженного помощника отогнали, испортив карму (грехи наши тяжкие…), двери микроавтобуса закрыли и…

Ну, что? Привет, Катманду! Привет, Непал! Я пришёл…

ИЗ ИНТЕРВЬЮ С В.КОТЛЯРОМ

–  …я пришёл в альпинизм лет в семнадцать… Причем на самом деле я не хотел заниматься альпинизмом как основной деятельностью, я хотел просто дойти до третьего разряда, чему-то научиться… ну, там работать со снаряжением, с верёвками…

– Это был просто интерес?

– Это был прикладной интерес. Я хотел научиться всему этому, чтобы потом использовать это в путешествиях. У меня не стояла цель: ходить только по горам. Я хотел путешествовать!

– То есть альпинизм, как элемент путешествий…

– Да, как элемент… Перед этим лет в шестнадцать я сам сходил в горы… Поднялся… Потом начал спускаться по кулуару и вызвал камнепад. Чуть не остался там… Когда спустился, весь в ссадинах, синяках, перепуганный, полуживой… Я подумал, блин, наверное, надо учиться ходить по горам. (Смеётся)

– «Наверное, есть какие-то правила для этого…» – подумал ты…

– Да! Появился повод искать секцию альпинизма…  И когда нашёл, я пришёл туда с одной целью – чему-то научиться за максимально короткий срок. Сходить несколько раз в альпинистские походы, потренироваться, а потом что-то искать для себя… Какие-то следующие этапы… Но так получилось, в альпинизме я застрял надолго. А разных…

КАТМАНДУ

…разных столиц видел я немало. И относительно (относительно!) ухоженных европейских и кричащих контрастом азиатских. Катманду из последних, и не стоит в этом ряду особняком. Невысокий (не выше трёх-пяти этажей), грязный и, в общем-то, нищий город. Возможно, если с ним познакомиться поближе и подольше, он вызовет устойчивые положительные эмоции. Возможно, если посмотреть на его исторические достопримечательности, он вызовет к себе уважение (хотя ему, кажется, плевать – уважают его или нет какие-то там белые туристы или нет, сотни лет стоял без этого уважения, и ещё столько же простоит). Всё возможно. Но первое впечатление не в его пользу. Типичный индийский город с пагодами, храмами, ступами, скульптурами богов, тощими коровами и нищими на улицах. На весь город несколько заасфальтированных улиц, остальные когда-то таковыми были, но возможно, после землетрясения 2015 года разрушены, и теперь они скорее грунтовые, и если сухо, то пыль до небес, а дождь – грязь по щиколотку.

Впрочем, с таким подходом к дорогам, которое сформировалось у русских чиновников – а сформировалось оно у нас с незапамятных времён, после незначительного всплеска в эпоху развитого социализма, нас ждёт тоже самое. По крайней мере, за Самару я не беспокоюсь, там дороги уже почти такие, как в Катманду, хотя, у нас никаких землетрясений не происходило! (Тьфу-тьфу-тьфу. Не дай бог.)

Но всё-всё…  больше не буду ворчать…

Нормальный город Катманду! Нормальный! Весёлый! Говорят, травы достать свежей можно, но сам я не проверял и вам этого не говорил. Ок?

Нас привезли в пятизвёздочный отель Yak&Yeti (в названии сразу упомянуты обе достопримечательности Непала, там всё называется либо так, либо по названиям известных гор). Быстрое заселение нам не грозило, ожидалось оно не ранее 14 часов, поэтому мы бросили вещи и с нашим гидом, с нашим «пастырем» отправились в местный филиал «7 Вершин», засвидетельствовать своё почтение, воспользоваться бесплатным интернетом, попить кофе, а, главное, узнать: ну когда уже завтра вылет в Луклу?!! Трекинг начинался из высокогорной  деревни Лукла (2800), а туда нас должны доставить самолёты местных авиакомпаний.

Отметившись, засвидетельствовавши, испив кофе и отправив сообщения близким и родным, мы обменяли по 500 долларов на местные рупии и пошли на завтрак…

Еда. Еда в Азии – всегда игра в рулетку. Особенно для меня.

В своих описаниях поездок я часто упоминаю о неких моих проблемах с питанием. Да, у меня хроническое заболевание поджелудочной железы (последствия панкреонекроза). Да, я вынужден придерживаться диеты. Я не хвалюсь и не горжусь этим. Нечем. Сам виноват. Но я хочу дать понять таким же страдальцам, как я: ездить по миру и даже ходить в горы с заболеваниями ЖКТ можно! Слышите? Можно! Конечно, если вас захотят понять. И обычно понимают. На Эльбрусе понимали, на Килиманджаро понимали… А во избежание эксцессов я обычно беру с собой детские мясные консервы «Тёма» и каши в пачках. И в этот раз взял с собой более тридцати банок, рассчитывая в случаи необходимости смешивать их с единственным совершенно безобидным и интернациональным азиатским блюдом: «white rice» – варёным без специй белым рисом.

Владимир отвёл нас в кафе под открытым небом – в Катманду весна, больше похожая на лето – и народ с голодухи, толком же в перелёте не ели, накинулся на местные пищевые достопримечательности: сиззлер – шкварчащее на сковородке мясо с овощами, разную лапшу и картошку. А я заказал себе белый рис и варёные яйца. Не обошлось без сюрпризов: варёные яйца принесли чищенные…

Потом методом проб и ошибок я найду вполне съедобные для себя продукты или научусь заказывать местные, скорректированные фразой «ноу гарлик, ноу спайси». Съедобными окажутся простые супы с лапшой, овощные салаты, местные варёные (их ещё иногда жарят) пельмени  – момо и, конечно, хлеб. А народ будет пытаться отыскать себе истинно восточную еду. Чтобы, ух! Чтобы, как огнедышащий дракон. Народу это удалось. В горах. Когда подали корейскую фастфудовскую лапшу, вроде «Доширака», чуть не в бумажном стаканчике…

К моменту завтрака (или обеда?) нас туристов уже было четверо.

Сделаем перекличку.

Итак. Ваш покорный слуга.

Уже известная вам Галя Рязанова.

Молодой, двадцати шести лет, юрист из Москвы Рамиль (московский крещённый татарин). Молодой человек у нас  – без горного опыта.

И тридцатисемилетний бывший врач, а ныне бизнесмен из Красноярск, Антон. Антон много походил по туристическим походам, но в горах тоже не бывал.

Не хватало ещё двоих. Один – Дмитрий, вроде бы уже прилетел, второго  – Стаса, ждали ближе к вечеру.

Плотно перекусив, мы озаботились мобильной связью и прикупили местные симки NCell. Они обеспечили нам бесперебойный интернет в Катманду, и вполне себе перебойный интернет в горах, хотя, согласитесь, это лучше, чем ничего. Представляете, идёте вы по тропе в Гималаях, фотографируете пейзажи и отсылаете родным и знакомым в Москву или другой российский город? Может, не с первой попытки, но всё же… Помнится, лет двадцать назад на Севере даже в поля мы выезжали без радиостанций. Что ни говори, прогресс на лицо.

Наконец-то к трём мы заселились в наш пятизвёздочный в отель. А тут и пятый объявился – Дмитрий, тридцатишестилетний авиадиспетчер из Магадана.  Турист и восходитель на Эльбрус с севера.

Владимир объявил инвентаризацию снаряжения, мы разложились, как на базаре, а наш гид обходил комнаты, лично осматривая вещи. По итогам осмотра выяснилось, нам с Галиной нужны: баул на 120 литров для вещей, и противоснежно-противопыльные гетры для Рязановой. За ними мы и отправились с Владимиром, который хотел прикупить штаны, и Дмитрием за компанию. Антон и Рамиль с нами не пошли, отправились посмотреть на ритуальную кремацию в храмовый комплекс Пашупатинатх, население в Катманду преимущественно индуисты. Меня после Гокарны (священный город в Индии) сие действо не привлекало и не интересовало.

Приобрести горное снаряжение в Непале легче лёгкого. Единственное стоит остерегаться  – массовых подделок. Очень много их на знаменитые бренды Marmot, NordFace, Mammut и проч. Хотя цена/качество даже этих подделок вполне удовлетворительные. По дороге в туристическую Мекку Катманду – район Тамель, встречается масса магазинчиков с таким псевдофирменным и фирменным снаряжением. А уж, сколько их в Тамеле…

Мы купили баул и гетры, как потом оказалось - и то, и другое полное… Но уж, сколько заплатили!

Мы ходили в этих орущих и бибикающих мотоциклами каменно-фанерных «джунглях», шарахаясь то от кучи вонючей грязи, то от жертвенного заляпанного кровью алтаря, то от толпы местных увеченных нищих… А Владимир чувствовал себя в этом царстве закоулков и переулков, как рыба в воде. Штаны он не нашёл, но между делом привёл нас в кафе на встречу с сотрудницами компании, с коими ему предстояло после нас вести группу на Айленд-Пик.

Поначалу мы к встрече присоединились. Послушали хвалебные песни нашему гиду от девушек, но потом мы с Галиной (Дмитрий остался) засобирались в отель. Вечерело, становилось прохладно, всё-таки весна, не лето, и нужно немного утеплиться перед ужином.

К 20-ти местного времени (в Москве в 17:15) мы вновь, теперь уже полной командой, собрались в «нашем» кафе под открытым небом.

Наш шестой коллега – двадцативосьмилетний программист. Высокий, таких ещё называют долговязый, слегка заикающийся молодой человек из Владимира – Станислав. Удачный Килиманджаро и две попытки Эльбруса – таков его послужной список в горах.

Группа в сборе. Завтра в горы…

– Ты знаешь… а мне понравился Володя, – на сон грядущий зевая сообщила мне Галя.

Я только вздохнул… Конечно! Такие всем девчонкам нравятся. Сегодня в кафе вон какие дифирамбы ему распевали…

– Завтра каши с утра поедим… – сухо сказал я. – А то до завтрака сдохнем.

Завтра подъем в 4:00. В 5:30 нужно быть в аэропорту.

Так сказал Володя…

ИЗ ИНТЕРВЬЮ С В.КОТЛЯРОМ

- …Володя, но ты же служил в армии.

– В армии, говоришь? В армии я сначала попал в рембат, во внутренние войска. Отслужил там полгода, и всё время упрашивал офицеров перевести меня туда, где мне будет интересно. Очень хотелось в разведку. Офицеры говорили «да-да», но шло время, и ничего никуда с места не двигалось.

– Физическая форма у тебя уже была? Ты же в разведбат-то просился не просто так…

– Ну, во-первых, у меня были разряды по альпинизму и единоборствам… Во-вторых, перед армией я два раза в неделю бегал по 18 километров с преодолением водной преграды… Я очень хотел попасть в армию.

– Может быть, ещё поэтому институт для тебя не был столь актуален, институт же часто бывает этакой отмазкой от армии?

– Наверное…

– А тебя совсем не страшила армия?

– Вообще, нет! Я хотел служить… Посмотреть что это, как это… Какой-то период даже хотел там остаться. Но это отдельная тема. В общем, служил в рембате, и ничего никуда не двигалось. А служить было скучно… И я попросил маму послать ксерокопии моих спортивных документов в штаб округа в Ростов-на-Дону. И буквально через неделю меня перевели в отряд специального назначения «Вятич». 15-й отряд, он в Армавире базируется, а там я попал в отделение горной подготовки, учебного центра «Хацавита», что в станице Ахметовская. И сразу там подписал контракт. Прослужил полгода и… разорвал контракт. Я так сильно жалел… Прямо, писал рапорт и жалел. Была, конечно, причина… Барышня на гражданке. Короче, опять отмазки! Мы уже говорили об отмазках. Надо было просто хер забить и служить дальше! Но это фрагмент моего пути, который привёл меня туда, где я сейчас нахожусь. В общем, разорвал я контракт и перевёлся в ОБОН (отдельный батальон особого назначения)… Да, не было там ничего «особого»! Была просто армейская служба. Ничего сверхъестественного. Сегодня, когда я пишу в анкетах, что служил в спецназе, мне даже как-то неудобно. Я же себя спецназовцем не считаю. Друзей у меня спецназовцев много, настоящих спецназовцев. А я так… Послужил чуток. Но служа в армии, я встал на горные лыжи, и это были мои первые горные лыжи. И мне понравилось! В армии я первый раз ходил на снегоступах по горам.  Первый раз пробовал рыть и ночевать в снежной пещере. То есть какие-то навыки для себя я получил даже за тот короткий период, который там послужил. И мне это всё очень нравилось. Опять же служба меня свела и познакомила с хорошими людьми. По крайней мере, служба в отряде.  А после армии начался другой период. Было мне 20 лет…

– Совсем недавно, надо сказать, это было…

– Да? 9 лет назад… Почти десятка! Чего уж недавно?

– Ага, ребёнку, когда два года, то год назад это вообще страшно давно…

– Ну, в общем, согласен. После армии был короткий период скитаний, поиска себя… Я дембельнулся, но у меня стразу появилась ответственность. Не за себя, за других. У меня была женщина… у неё было трое детей от первого брака. А я на тот момент считал себя мужчиной, и посчитал, что обязан взять на себя такую ответственность. Это было моё личное решение. Многие друзья говорили: дурачок, загоняешь себя в кабалу… света белого невзвидишь. Они ошибались! Мне вообще много раз говорили, что мои мечты, мои желания, всё это нереально. «Ничего не получится», – говорили они. А когда получалось, мне говорили: «Ну, хорошо, сейчас ты женишься, и у тебя точно ничего не будет получаться!» Я женился, и у меня опять что-то получалось… И всё это продолжается до сих пор. Сейчас у меня молодая жена, я купил дом и землю. И мне опять говорят, что у меня опять ничего не получится… Не будет ни нормального дома с землёй, ни путешествий… Я ничего не буду успевать.  Посмотрим. Я надеюсь, в очередной раз всех разочарую…  (Смеётся)

ДЕНЬ ПЕРВЫЙ. ЛУКЛА (2840) – ПХАКТИНГ (2610)

– …разочарую вас! Если ножи у вас в ручной клади, то всё перекладываем в багаж! Трекинговые палки, ножи – всё в багаж! – командовал Володя в аэропорту перед регистрацией. Народу лететь в Луклу, и не только, было прорва.

– Как, блин, в приличном аэропорту… – ворчал Рамиль, перебирая свой рюкзак.

– В приличном – в приличном…

У нас с Рязановой теперь общий баул на 30 кг. Утром еле-еле всё в него запихали. И вроде всё нужное. Но сколько же всего?! И я знаю, это всё нижнее бельё Рязановой. Нам мальчишкам нужно буквально двое трусов-неделек, на первую неделю недельку и на вторую… А женщинам…

– Мы и багаж можем полететь разными рейсами, – объяснял Володя, – такое тут часто… Потом будем ждать. И, наверное, нужно доплатить. По билету только 15 кг можно на человека.

– Доплата большая?

– Ерунда… По доллару за килограмм. Так, кажется…

Регистрацию прошли. Багаж сдали. Нас отправили в накопитель.

– Всё… – Володя принялся открывать коробку с завтраком из отеля, – теперь ждём… 

Но позавтракать нам не удалось, объявили посадку и мы всю еду сложили обратно в коробки и рюкзаки.

Самолёты «Дорнье» (я уже и фирму такую забыл!), похожие на Л–410, грузились пассажирами и багажом.

– Если сесть слева, то можно будет увидеть Эверест… – умничал кто-то из наших.

– А если справа?

– Справа?.. Справа, наверное, не увидишь Эверест.

– Логично!

– Рязанова, ты неправильно села… – я брякнулся в кресло рядом со своей компаньоншей.

– Почему?

– Ты села справа, и теперь мы не увидим Эверест… И в этом, безусловно,  будешь виновата ты!

– А то кто же? Конечно... – кивнула Галина, пристёгиваясь ремнём. Как-то она подозрительно легко согласилась… К чему бы это? Так вот сначала соглашается, а потом подушкой ночью... И никуда не денешься, одноместных номеров в горах, можно сказать, не бывает.

Загрузились, расселись, «Дорнье» раскрутил винты и начал рулёжку. Кабина пилотов открыта, видно, как они нажимают кнопки, щёлкают тумблерами, давят на педали… Вырулили на ВПП. Встали на тормоз. Поддали газу… Прогрели двигатель… И вдруг побежали… побежали… подпрыгнули и… полетели!

– Рязанова, – сквозь шум винтов орал я, – доставай завтрак, доедать будем!

Хоть слева сиди, хоть справа… Всё равно, где Эверест никто не знал, а гид наш под равномерный гул моторов заснул. Нет-нет… сами Гималаи поднимались слева! Но какие там вершины, где Эверест, где Макалу… кто же их знает?

Летели минут сорок. Успели позавтракать и даже вздремнуть. Перед заходом на посадку самолёт стал резко снижаться и выполнять крутые эволюции – прицеливался на глаз. Приводов же никаких нет, а полоса...

Про полосу в Лукле не писал только ленивый. Я не буду. Просто скопирую текст из Википедии:

«Аэропорт имени Тенцинга и Хиллари (до 2008 года — аэропорт Лукла) — небольшой аэропорт в городе Лукла в восточной части Непала. В январе 2008 г. переименован в честь первых покорителей Эвереста: Тенцинга Норгея и Эдмунда Хиллари.

ВПП аэропорта протяжённостью 527 метров расположена под уклоном в 12 % на отметке 2860 метров над уровнем моря. Из-за сложного ландшафта все приземления выполняются с торца 06, а все взлёты — с 24. Из-за большого уклона торцы ВПП различаются по высоте на 60 метров. Торец 06 находится прямо на краю обрыва, уходящего в семисотметровую пропасть, а 24 — у подножья четырёхтысячного хребта. Перрон оборудован четырьмя стояночными площадками и вертолётной площадкой. Взлёты и посадки выполняются исключительно по VFR, так как из навигационного оборудования в аэропорту есть только радиостанция.

Благодаря своей близости к Эвересту, аэропорт пользуется популярностью среди альпинистов, начинающих восхождение из Луклы. Несколько авиакомпаний выполняют рейсы сюда из Катманду, однако, полёты здесь возможны только днём и при условии хорошей видимости. Погода в районе аэропорта непредсказуема; и её неустойчивость становится причиной частых отмен авиарейсов. ВПП позволяет принимать только вертолёты и самолёты короткого взлёта и посадки, такие, как De Havilland Canada DHC–6 Twin Otter и Dornier Do 228»

Но страшнее не садиться и взлетать с этой полосы, страшнее смотреть со стороны, как это делают другие… Любой взлёт, как правило, сопровождается звучным вздохом и фразами, которые скорее следует считать междометиями: «Fuck!» «Ё!» «На…» В общем-то, вполне традиционные фразы восхищения мастерством пилотов. Не одни русские умеют материться на закат.

Сели. Выгрузились. Как и предсказывал Володя, багажа нашего нет. Как в воду глядел наш мудрый гид…

В Лукле холодно. По сравнению с Катманду, очень холодно и сильно ветрено. Многие непуганые европейцы прилетели в шортах и майках. Володя со словами: «Нужно представлять Россию с хорошей стороны…» накинул свою куртку с фирменной надписью «7 SUMMIT» на плечи молодой немки. Не заигрывая, испросив разрешение у её парня, просто чтобы не замёрзла немчура бестолковая.

Багаж ждали два часа. Потом ещё час разбирались с шерпами, кто и что понесёт. От шерпов переговоры вёл их главный, он же второй гид нашей группы, шерпа Намгель.  Остальные трое будут молчаливыми портерами…

Запутал? Шерпы – портеры, портеры – шерпы… Давайте разбираться…

Портер – по-английски «носильщик». А «шерп», правильнее «шерпа», – название народности. В Непале много народностей. Ситуация, схожая с Кавказом, когда возле гор обретается немалое количество народов и племён. Шерпы –  лишь одна из народностей Непала. Есть ещё знаменитые гуркхи, есть, собственно, непальцы, есть лимбу, раи, таманги, невари и ещё косой десяток других всяких.

Раньше шерпы традиционно выполняли функции обеспечения поддержки альпинистов, у них хорошая природная горная акклиматизация, они способны выдержать и высокие горы, и тяжёлые грузы. Но в последнее время в качестве портеров всё больше привлекаются раи. Шерпы – белая кость. Однако у нас в группе всё же шерпы.

Наконец около двенадцати мы  покинули похожую на городок Дикого Запада Луклу и начали путь к нашей цели, к базовому лагерю Эвереста на 5360. Но не сразу начнём мы набирать высоту, а станем медленно подкрадываться, привыкая и акклиматизируясь, и в первый день даже снизим высоту. Прилетели в Луклу на 2800, а ночёвка назначена в трёх часах перехода в Пхактинге на 2610.

Погода по пути стояла горная. На солнце жарко, в тени и на ветру прохладно. Не знаешь, что надевать… Первый час я шёл с трудом. Организм-скафандр никак не хотел участвовать в таком вселенском безобразии, как трекинг в Гималаях! Он то вдруг захотевал пить, то пѝсать, то у него начинала стрелять коленка, то болеть голова, а то просто его вдруг начинало качать из стороны в сторону. Так я мучился до обеда. А после, наевшись каши с моими мясными консервами и напившись сладкого чаю, я вдруг ожил и пошёл… В Пхактинг я уже входил в  нормальном состоянии.

Шли мы по широкой каменной тропе, вьющейся между горой и ущельем. Справа гора. Слева ущелье. Справа облака и небо над горами, слева горная река на дне ущелья. Небо, горная река, каменные дома, зелень, цветущие вишни и горы, горы, горы… Горы справа, горы впереди, горная тропа под ногами… Гималаи… Самые высокие горы на планете. Гордые и независимые. Ни от людей, ни от богов, разве, что Сам Яхве рассердится на них, как было в 15-м, когда после землетрясения Эверест стал ниже на 2,5 см и сдвинулся на 3 см на юго-восток. (Только на 2,5! и только на 3!)

День закончили купанием в реке (кто мог и осмелился искупаться в обжигающе-ледяной воде) и ужином. Я заказал «чикен момо», те самые пельмени не пельмени, хинкали не хинкали, манты не манты, что-то наподобие, с курицей, что и понятно из названия. Их и взял, предварив фразой «ноу спайси, ноу гарлик». Есть можно. Антон с Рамилем решили попробовать местный ликёр. И выяснили: пить нельзя. Пока пробовали, выяснили: я – самый старый в команде. Эдакий мамонт… динозавр. Но Володя на это только пожал плечами:

– Палычу хорошо! Палыч – молодец. Ему уже было столько, сколько нам. Он уже был таким, как мы. Неизвестно, будем ли мы в его возрасте, как он…

Врал гид, а точнее, не знал. Никогда я не был «таким» в их возрасте. В их возрасте я работал на Севере, дружил с вездеходами и вертолётами, пил водку и спирт, курил… Боже мой… я курил! А они молодцы. И физическая подготовка у них лучше. И сами они… «Где мои семнадцать лет?..» А, Рязанова, где наши семнадцать лет?

Позже, уже часов в девять, вся группа спала без задних ног! На завтра Володя пообещал длинный переход, пять мостов, и восхождение по ступенькам на 500 метров…  (более 150 этажей!). Кто-то, услышав, ойкнул, но Володя отрезал:

– Не ссать!

Он брутальный, наш гид, у него к рюкзаку привязаны три сушёных леща (тесть перед поездкой вручил, досушить надо – пояснял он) и кукла йети. Кукла уже бывала в Лукле. И не только… Ой, не только… А сколько девичьих сердец взволновала она по всему миру…

ИНТЕРВЬЮ С В.КОТЛЯРОМ

– …по всему миру. А как ты попал в океан?

– В океан? Мне было 20 лет. И ты помнишь, я был женатый человек, аж, с тремя детьми. Надо было работать, а просто работать, как все, не хотелось. (Смеётся) Но всё же я поработал на простой работе. Сначала устроился продавцом в магазин «Магнит». Представляешь, я целый месяц работал продавцом в «Магните»?! В конце концов, послал всё к чертям… Не могу я так! А когда началась Олимпийская стройка, поехал в Адлер разгружать вагоны с камнями… Неделю разгружал, потом сел в поезд, домой съездить на пару дней, еду, а тут звонит мой племянник, Саня Романенко, я его очень люблю… Среди моих родных, близких и вообще людей, которых я знаю, он мой самый любимый человек.

– Это сын той сестры, которая старше тебя на 16 лет?

– Да… Я его просто обожаю, я в нем вижу, наверное, часть самого себя… И вот, он мне звонит и говорит: Вова, тут такое дело… у меня друг с работы (Саня тогда работал сварщиком) нашёл на остановке объявление… Вербуют чуваков на Камчатку, на рыболов. Поедем? Я говорю: конечно, поедем! Это было, кстати, единственный раз, когда он сколыхнул меня с места… А не наоборот. Я говорю, да… давай, конечно, поедем. В общем, в течение недели мы связались с Петропавловском-Камчатским, договорились: что, куда, какие документы отправить… Нам билеты взяли… Мы, правда, до последнего думали, что это какой-то очередной развод-обман. Но с нас денег никто не просил, билеты взяли, мы сели в Краснодаре в поезд до Москвы, а из Москвы до Петропавловска-Камчатского уже самолётом. И вот, представляешь, мы на Камчатке, что само по себе уже мечта! Я до сих пор хочу вернуться на Камчатку. Я влюбился в те места! Из всех мест, где я был, это одно из самых моих любимых. Есть Патагония, вместе с Пунтаренасом,  есть Гималаи, и есть Камчатка… Камчатка – сказочное место и ему хочется посвятить больше времени, чем мне удалось.

– И в Долину Гейзеров ездил?

– Нет.

– Тебе было достаточно тех вулканов и океана?

– Да, я, по сути, увидел только один Авачинский вулкан. Вот, вулкан, а вот, Авачинская бухта… Мы там две недели чему-то поучились, на каких-то матросов… Получили корочки… Сели на БАТМ «Бакланово» компании «ОкеанРыбФлот». БАТМ - это аббревиатура, Большой Автономный Траулер Морозильщик. У них много БАТМов… Сами ловим, сами морозим…Сели на БАТМ и  ушли на четыре с половиной месяца в рейс. Сам рейс четыре месяца и плюс две недели выхода и захода в бухту… Ушли, и только через четыре с половинной месяца вернулись… Представляешь?

– И сколько ты поматросил?

– Ну вот, те самые четыре с половиной месяца. Один рейс. Потом вернулся… Опять же по семейным обстоятельствам. Там же женщина, трое детей… На Камчатку она ехать отказалась наотрез… Надо было, наверное, опять все послать! Но я опять так не сделал. Но это снова привело меня туда, где я теперь.

– Денег хоть заработал?

– Да-а-а-а. Денег заработал. На тот момент было  достаточно. Даже более чем достаточно.

– То есть контора поступила честно, не кинула, привезла… поработал, заплатила деньги…

– Честно сказать, я даже много раз хотел вернуться. Даже уже работая в горах, хотел вернуться на годик – на два порыбачить. Потому что, во-первых, мне понравилась моряцкая жизнь…

– Ты бродяга!

– Во-вторых, мне очень понравился коллектив на БАТМе. У меня какие-то знакомые попали на другой траулер, и когда вернулись, рассказывали какие-то ужасы… Чуть ли не с тюрьмой корабль сравнивали. А нам с братишкой повезло, потрясающий коллектив. Было там парочка конфликтов, но всё улаживалось на уровне ментальных полувзглядов…

– А сколько вас было на траулере?

– Девяносто человек.

– Девяносто человек, четыре с половиной месяца – озвереешь!

– Не знаю. На самом деле народ был потрясающий! Несмотря на то, что мы с Саньком были новички и вообще ничего не знали, ни о море, ни о корабле, ни о рыбалке, мы очень быстро вжились в коллектив… И капитан был классный! Мне реально понравилось. Я иногда с ностальгией пересматриваю фотографии, и часто вспоминаю всякие истории… В общем, это была классная работа, и я, наверное, посоветовал бы её всем молодым людям, которые не имеют за плечами ничего и никого, за кого бы они несли ответственность. Вот, так, взять и попробовать себя в настоящем деле… Классный опыт. Потрясающий. Более того, работая на корабле, я вдруг понял, в какой мне нужно было идти институт.

– И в какой же?

–На штурмана мне нужно было идти учиться, на штурмана!..

ДЕНЬ ВТОРОЙ. ПХАКТИНГ (2610) – НАМЧЕ-БАЗАР (3440)

–  … штурман, сколько ещё?

– Ещё чуть-чуть ступенек… – хитро улыбался Володя.

– Ох, гори они ясным пламенем, эти ступеньки!

Мы с Рязановой сидели на обочине и, передавая друг другу, жадно пили «Кока-Колу».

Оказывается, «Кока-Кола» в некоторых случаях очень полезный напиток. Много глюкозы, немного кофеина, пузырьки для быстрого всасывания в кровь… Мощное средство для борьбы с гипогликемией. По-русски, с пониженным содержанием сахара в крови, что часто случается при длительной тяжёлой нагрузке. А ступеньки перед Намче… Те ступеньки перед Намче…

Про те… ступеньки я читал во всех отчётах!

Перед Намче-Базаром ступеньки уходят на вверх на 500 метров, и это капец для туристов, которые только три дня как из офисов! Гипогликемия поэтому была у многих. Я и у  меня была… У Рязановой. И у Рамиля. Тот зачем-то решил таскать свой груз сам, и теперь выхлёбывал последствия своей инициативы полными ложками.

Ступеньки начинаются сразу после высоченного подвесного  моста, что в трёх часах пути вдоль долины горной реки Дудх Коси от Пхактинга. Причём подвесных мостов за тот день мы уже прошли четыре. Этот был пятый. Именно его показывали в первых кадрах фильма «Эверест» 2016 года, если кто помнит. Мост – шикарный. Он подвешен на высоте метров в семьдесят, не меньше! И дуло там всегда страшное, того и гляди, подхватит ветер и унесёт, как девочку Эли в Волшебную Страну… Хотя, нет… Не унесёт. Мост выполнен из четырёх стальных двадцатимиллиметровых тросов, закреплённых на берегах в бетонные основания. Два нижних троса перекрыты стальными досками шириной в метр, два верхних – перила. С боков пешеходов страхует панцирная сетка, которую почти не видно под буддийскими флажками – «конями ветров». Конструкция эта очень крепкая, рассчитана на большую нагрузку (враз на мосту может оказаться целый караван ослов!). Крепкая, но гибкая. Когда идёшь, мост под тобой играет. Некоторые развлекаются и ходят в ногу. Любят люди острые ощущения… Нам было не до них, не до острых ощущений, мы не очень хорошо выспались.

Ночь провели в лодже Пхактинга, и, как нам показалось с непривычки, не в очень комфортных условиях. Хотя, спать в спальниках на кроватях всяко лучше, чем спать в палатке на пенке. Легли рано, и поднялись тоже. Я вообще встал с рассветом. Взял фотоаппарат и пошёл по старой килиманджарской привычке на «охоту». Ибо известно, самые лучшие кадры получаются на зорьках: утром или вечером. Днём можно сделать фотографию только с надписью «Люби меня, как я тебя!», исключительно для воспоминаний.

Охота оказалась не очень успешной, из живности я не застал никого, сфотографировал верхушки заснеженных гор, пару цветущих вишен и яблонь и картошку на огороде. Картошки тут сажают много! Почва бедная, в основном подзолистая, да и прохладно… Поэтому только картошка и просо. Ну, ещё капуста, лук и чеснок.

Пока охотился, проснулся народ, выглянул в окно, увидел меня и взялся давать ценные, нет… даже бесценные советы и указания:

– Палыч, а ты вон ту гору снял?

– Палыч, а вон смотри как красиво… Сфоткай!

Вздохнув, я осознал – утро уже совсем наступило, и ушёл будить Рязанову.

А после завтрака, мы потихоньку пошли набирать высоту. И лучше бы мы принялись делать это сразу… Но нет, самый цимес достался нам перед Намче-Базаром.

– Зря я столько каши съел… – маялся я.

Три часа прошло, а каша до сих пор колом стояла у меня в горле. Нельзя так много жрать перед восхождением.

– И у меня… – слабо соглашалась Рязанова.

Володя оценивающе поглядел на нас и успокоил:

– Ничего… Сейчас ещё часок и будем в Намче-Базаре. Я там такую гостиницу попросил Намгеля забронировать… Такую… Из неё такой вид…. закачаешься!

Он поднялся, давая понять: пора и честь знать, и добавил:

– Правда, гостиница та… На самом верху.

– Чтоб вас всех… – в сердцах брякнул Рамиль. Рюкзак его уже доканал, шёл он  без трекинговых палок.

– Давай, часть выгрузим ко мне… – предложил Володя Рамилю. Рамиль только вздохнул…

С нами ещё отставал Стас.  Дмитрий и Антон бойко умотали с Намгелем. Стас уже тоже подумывал прибавить ходу. Вот, спрашивается, откуда у него такая прыть? Хотя, понятно «откуда», молодой… 28 лет –  это часто решающий фактор…

– Ладно… Пошли, – поднялся я.

И мы двинулись по проклятым ступенькам.

– На обратной дороге они нам ещё все колени повыбивают, – ванговала Галина.

– На прямой ещё нужно по ним дойти.

Топали мы по ним ещё полтора часа, причём в самом Намче, ступеньки не закончились. Весь Намче-Базар – это огромный амфитеатр, 400 на 400 метров. И наш безжалостный гид повёл нас на самый верх, приговаривая: уж какой оттуда вид будет открываться, уж какой… и чего мы оттуда только не будем видеть…

Мы забрались почти на самый верх посёлка, когда нас догнал один из наших шерпов и что-то шепнул Володе.

– Трам-там-там-тара-рам! – выдал наш добрый гид, улыбаясь, из чего стало понятно: зря мы пёрлись на гору, гостиница осталась где-то внизу…

– Я названия перепутал, – пояснял наш добрый гид, продолжая улыбаться. – Неправильно сказал Намгелю, он забронировал другую гостиницу… Возвращаемся!

Вы думаете ходить вниз это счастье? Нет. Спускаться вниз тоже не праздник, но всё же полегче… Тем более нужно было вернуться буквально на пару кварталов. Возле самой гостиницы Намгель выставил пикет из наших шерпов, они нас поймали и буквально за руки отвели в гостиницу.

– Специально вам выбрал номер… – хвастался мне Намгель, – с одной большой кроватью!

– Здрасте-приехали!

Вот так в Африке нас с Морозовой всё хотели уложить… И тут за старое… Трудно людям представить, что мужчина и женщина , когда они вместе, могут что-то делать иное ну, кроме как… Ну, вы меня поняли.

– …Намгель, я же тебе вчера говорил: мы с Галей друзья! Понятно?! Рязанова… – я повернулся в надежде, что Галина подтвердит мои рассуждения… и не обнаружил её. – А Галина где? А? – поинтересовался я у Намгеля?

Тот весь как-то съёжился и молча хлопал на меня своими раскосыми монголоидными глазами. Я махнул рукой, сбросил рюкзак и помчался по ступенькам вниз…

– Володя! Володя!!! – орал я. –  Рязанову потеряли!

 – Ага… И Рамиля! – он уже стоял у выхода из отеля.

Мы рванули на улицу. Наши шерпы по-прежнему стояли на перекрёстке.

– Наша леди… Галя не проходила? – прерывая дыхание (все-таки уже 3500) допрашивал я их. Володя времени терять не стал и вжарил наверх. Здоровый лось…

– Нет… не проходила… – переглядывались и пожимали плечами наши носильщики, – не было…

– А Рамиль?

– Рамиль? Нет, и Рамиля не было…

Володя промчался мимо нас вниз… Наверху, значит, их нет…

– Да, ты не волнуйся…– начал уговаривать меня один из шерпов, хитро улыбаясь… – Город маленький…

– Да… – закивал второй. – Не потеряются… Ну или сделают их погонщиками ослов…

И они заржали. Шутят. Понятно, чего же не пошутить? Ослов и погонщиков ослов в Намче действительно много. От Луклы до Намче постоянно тянутся караваны, другого транспорта на этом этапе, кроме ослов, человека и вертолёта, нет. Выше от Намче идут дзо: гибрид коровы и яка. От 4500, рассказывают, идут уже яки. И снова человек. Яки доходят до 6500. Выше уже и вертолёты не летают. А ещё дальше идут только люди.

– А мы вас потеряли… – Рязанова стояла измученная, усталая, с тёмными кругами вокруг глаз… Кислорода не хватает.

– Мимо прошли, – Рамиль тоже дышал тяжело …

Наш пастух нашёл их кварталом ниже. А так бы, точно забрали в погонщики… Я вздохнул, забрал у Галины рюкзак и повёл её в гостиницу, по пути рассказывая, как нас чуть не уложили в одну кровать. Кажется, она настолько устала, что случись нам одна кровать, а Намгель нам уже номер поменял, она бы даже возражать не стала. Сидя на кровати, своей кровати, она развязывала шнурки, а руки у неё мелко дрожали от переутомления. Да и у меня они тоже потрясывались…

– Пошли, Рязанова, кофейку попьём… Съедим чего-нить… Сладенького… Пойду гляну, чего у них тут… 

Вот, и прибыли в столицу шерпов Намче-Базар. Завтра день отдыха и акклиматизации.  А ещё Володя обещал, завтра увидим Эверест. Если дымки не будет, наступила весна…

ИЗ ИНТЕРВЬЮ В.КОТЛЯРА

– … наступила весна, зиму я перезимовал, и нужно было думать, что делать дальше? У меня знакомые в Краснодаре, мы и сейчас дружим, семейная пара: Рома и Ира… И вот Ира – она у нас такая краснодарская альпинистская мать –  она просила мою жену отпустить меня в горы, она вообще просила её меня отпустить: «Молодой парень, ему нужно для себя пожить…» Это мне Ира потом сама рассказывала. А потом просила Лену Дзукоеву, руководителя клуба «Climbing Club» принять меня стажёром-гидом. Лена сначала отнекивалась, а потом согласилась взять на одну группу вторым гидом. Посмотреть, как я вообще. Только было бы это, аж, к июлю месяцу. А мне… В общем, ждать я не мог, собрал рюкзак, взял палатку, денег немного: на дорогу, на кусок хлеба… и уехал на Эльбрус. Поселился в палатке на 3800…

– На «Бочках»…

– Да, на «Бочках». Две недели жил в палатке, за это время несколько раз сходил на Эльбрус для подготовки, для тренировки… Ну, чтобы чувствовать себя уверенным… Несколько раз в непогоду сходил в одиночку. А потом у меня закончилась еда. Я, чтобы сыр, сало, колбаса не испортились, закопал их на метр в снег… В глубину! На метр! Но когда ушёл на вершину, галки альпийские, наши эльбрусские галки… заразы, раскопали, разрыли на хер этот метр снега и сожрали всю колбасу и сало… Только сыра немного осталось. Спасло… Там, в районе Приюта 11 жили англичане, я с ними до этого познакомился. Мы сдружились, хотя по-английски я вообще не говорил. Но на каком-то ментальном уровне, на уровне улыбок, жестов и пары фраз со школьных уроков мы общались, обнимались… У меня до сих пор фотографии с ними остались… Хорошие люди, замечательные! В общем, когда они уходили, они мне оставили кучу сухой английской еды. Я до этого ни разу не видел и не пробовал, это сейчас мы в экспедиции берём…

– Тебе сверху «дали шанс».

– Да! «Дали шанс». 

– То есть «гляди, совсем пропадает… ну, тогда давай ему поможем!»

– Да. В какой-то момент я уже почувствовал отчаянье… Деньгами никакими не пахло вообще! Я ходил по разным фирмам, предлагал услуги… Меня отовсюду гнали. Один – теперь он мой хороший друг, руководитель фирмы «Mountain Guide», Сергей Баранов – вот он, когда я пришёл и рассказал, что хочу поработать гидом, сказал мне: «Ты неконкурентоспособен». Типа, ловить тебе, Вова, здесь на Горе нечего, здесь таких… Я эту фразу услышал про неконкурентоспособность, улыбнулся, но подумал: надо дальше гнуть свою линию, тем более, так или иначе, пробная группа меня ждала в будущем. Лена же пообещала. Хотя, там тоже всё вилами на воде было писано. В общем, сижу я без еды… А через две недели замечает меня в палатке Асхат, по прозвищу Кукуш, его там на Эльбрусе все знают. Хороший дедушка,  голубоглазый, седоволосый, небольшого росточка, очень приятный… Я его теперь называю своим балкарским батей. Подходит ко мне и говорит: «Парень, ты чего живёшь тут?» «Да, гидом хочу быть…»  Он говорит: «Хватит фигнёй маяться, пошли ко мне в бочку, будешь мне бочку отделывать. Жить там будешь, чего ты в палатке живёшь? И еда есть!» И я попал к Асхату. Помогал ему отделывать бочку изнутри вагонкой. А потом дядя Лёня, альпинист из Кисловодска, подкинул мне первую мою коммерческую группу. Сашу Логачёва, Костю Лаврентьева и их друга Андрея. Их троих я и сводил на вершину Эльбруса. Это была моя первая коммерческая группа. И не поверишь, через пять лет Костя Лаврентьев стал моим первым клиентом на Аконкагуа! Причём он меня не узнал. Я-то его узнал сразу. А он нет. Говорю «Здравствуйте… Вы ходили на Эльбрус?» Он: «Да!» Я: «В 2010 году?» Он: «Да» «У вас был гид, кучерявый  такой… без зуба…» Он: «Да. Вовой звали». Я говорю: «Это я!» (Смеётся) Худой, маленький, кучерявый, беззубый гид! У меня тогда переднего зуба не было… Я потом и с Сашей Логачёвым много раз ходил, сейчас весной идём на Казбек, и с Костей Лаврентьевым я сейчас иду с севера на Эльбрус, в июне. И на Аконкагуа я с ними сходил. В общем, теперь уже покатались… поездили. А тогда это были первые мои клиенты.

– И на этом ты, наверное, срубил совершенно немереное бабло?

– Ага… Аж, 6000 рублей. Но это были деньги. И во-первых, вау, это круто, я могу пожрать! Хотя, живя у Асхата, я уже не голодал… У Асхата всегда было много еды… От туристов оставались всякие консервы, рис, лапша, макароны…Но теперь с деньгами, я мог позволить себе ещё всякие вкусности, типа шашлыка внизу… у местных…

ДЕНЬ ТРЕТИЙ. СТОЛИЦА ШЕРПОВ

… у местных тоже нет знания, сколько лет этому посёлку! Он стоит на дороге, объединяющей Тибет и Непал, и десятилетиями, столетиями, а, может быть, тысячелетиями через него шли караваны яков, дзо и ослов, перевозя тонны грузов из Индии в Тибет, Китай и обратно. Есть дорога – есть те, кто её обслуживает. Есть те, кто обслуживает дорогу – есть поселение. Намче из таких.

Ночью спали плохо, хоть заселились в благоустроенные комнаты, даже настоящая горячая вода из кранов текла. Правда, по-первой, никто не рискнул искупаться. Ночью разболелась голова – это нас потихоньку начала жрать горняшка. Всё-таки уже 3500… 

Утром Дима сказал, что кровати у нас с подогревом. Вот, он с вечера сказать не мог? Можно же было без спальников обойтись! Может быть, не так бы болела голова… Ладно, сегодня ещё одна ночь.

В 9:00 пошли на акклиматизацию к японской гостинице «Эверест-Вью пойнт». Есть такое чудо на высоте 3800. Там не только панорамные окна, позволяющие увидеть Эверест в хорошую погоду, там ещё вертолётная площадка и кессонные камеры. Поговаривают, и комнаты снабжены дополнительной подачей кислорода. За ваши деньги  – любой каприз.

Поднимались к гостинице около часа. При нас с вертодрома Намче взлетел наш Ми–8. Везде есть наши вертолёты. А как они выглядят на фоне гор… А горы теперь нас обступали со всех сторон. Двойная пирамида Ама-Даблама, двузубый Тхамсерку, гряда Конгде-Ри, а вдалеке на горизонте, в дымке, со снежными «флажками» на вершинах Лхоцзе и Он… Эверест… Тридцать километров по прямой. Всего тридцать.

На Кавказе (в общем-то, родные горы), если сидишь рядом с горой так, что видно её подножье, то к вершине, конечно, нужно задирать голову. Но если подножья не видно, то и задирать голову, чтобы увидеть вершину, нет необходимости. Тут же… дымка срывала тела огромных шести- и семитысячников, но вершины их плыли где-то там… высоко… в облаках. Они поначалу сами казались облаками! Такие они высокие здесь, эти горы…

И цены на завтрак в «Эверест-Вью» оказались не ниже. Меню хотелось изучать с эмоциями Кисы Воробьянинова: «Одна-а-а-ако!!!». Заказав по яичнице и чаю на всех, мы «заморили червячка» (выходили без завтрака) и пошли вниз к соседней с Намче деревне Кумджунг.

Деревня знаменита монастырём, в котором когда-то хранился (якобы) скальп йети (якобы), и школой Хиллари для шерпов. Но скальп давно украли (якобы), а монастырь ремонтировали. Процесс этот длительный, ибо все доски и бревна выпиливаются исключительно вручную, без машин…

Из интересного: в Кумджунге та самая школа Хиллари. Нет-нет, уважаемый читатель, школу построила не Хиллари Клинтон, её построил новозеландец и первовосходитель на Эверест Эдмонд Хиллари. А помог ему в восхождении безграмотный шерпа Тенцинг Норгей (его книгу «Тигры снегов» многие помнят, она записана с его рассказов). Поднялись они на вершину мира давно. В 1953 году. Самих их уже нет в живых (Хиллари года не дожил до столетия), а люди их помнят и чтут. И что хорошо, не только как первовосходителей, но как людей, кто много сделал для маленького гордого горного народа шерпов. Ибо образование и медицина, кто не знает, самое, что ни на есть, главное.

На обратном пути мы поднялись на перевал к заброшенному аэропорту Намче, напились чаю, которым разжились в деревне, наелись чапати (местные пресные лепёшки) с икрой минтая (в горах причудливо трансформируется вкус и икра минтая становится деликатесом). Пофотографировались. А потом бросили Володю, которому непременно и именно в этом лесу возжелалось провести тренировку («Сделаю зарядочку». Мало ему подъёмов и спусков), и вместе с местным гидом Намгелем ушли в Намче.

Намгель –  настоящий шерпа (можно подумать бывают ненастоящие). Ему сорок, у него большая семья. Он подряжается вторым гидом, зарабатывает хорошие деньги и уже отучил своих девчонок в школе и, вроде бы даже, в университете. Я общался с ним мало, он всегда шёл в авангарде, а я постоянно был в арьергарде, но в лоджах он старался всем нам угодить. Безусловно и конечно, он рассчитывал на хорошие чаевые по окончанию трека, но я в жизни уже немало повидал тех, кто рассчитывал на чаевые, и при этом ничего для этого не делал. Совсем. Даже то, что ему положено. Здесь всё по-честному. Он для нас служил главным коммуникатором при общении с местным населением. Намгель – любитель выпить, но как я заметил, они там все большие любители, а ещё с удовольствием едят солёное свиное сало, если дают… Вот, вам и буддизм! И он выучил слово… В общем… Нет, не буду, обещал себе не писать нецензурных выражений…

А по дороге вниз у нас случился спор, что сделать сначала, когда придём: помыться в душе, а потом напиться кофе с чем-нибудь сладким, или наоборот.

Рамиль прервал этот бестолковый спор, преподнеся Галине маленький скоромный цветочек ириса. Все прям дара речи лишились. В горах вообще легко сбить человека с мысли. Недостаток кислорода, и процессоры скафандров постоянно сбоят. А тут такой жест… Все грязные, уставшие, и Рамиль на одном колене… С цветком! Галя потом долго нянчилась с этим цветочком… Кажется, даже засушила на память.

Добравшись, мы с Галиной уже не стали больше ни с кем обсуждать, просто для начала восстановили уровень глюкозы в крови, и только потом, взяв на ресепшене (она же стойка в ресторане) фен, ушли приводить себя в порядок.

Когда нам в следующий раз придётся помыться? Дальше выше, холоднее, и опаснее для здоровья – можно простудиться. А получить воспаление верхних дыхательных путей там, где и без того дышать нечем, сверхидиотизм и сверхнеосторожность.

Вечер прошёл спокойно. Поужинали всей нашей весёлой компанией, народ меня всё подначивал, мол, смотри Палыч, два огромных книжных шкафа под потолок, а русских книг нет. Да обет – отправить туда пару своих… С Володей.

Ночью спали с подогревом, без спальников, и что более существенно, без головной боли.

Минуло уже три дня. Осталось всего ничего, ещё восемь! Живы будем – не помрём… Бог не выдаст, свинья не съест… Да и гид у нас… Ого-го-го-го! Тьфу-тьфу-тьфу не сглазить… Он…

ИЗ ИНТЕРВЬЮ С В.КОТЛЯРОМ

–… зачитывался в детстве Виталием Бианки, от отца остались четыре тома…

– Видимо, хорошая была библиотека?

– Безумно хорошая! Сгорела потом в пожаре… Тоже какая-то нелепая случайность… Я ещё был маленький… Большая библиотека была, интересные книги…

– А сегодня ты не пытаешься собрать библиотеку?

– Дык, я ещё нигде не жил… (смеётся) Не было ни одного гнезда, поэтому даже не пытался. Но буквально две или три недели назад мы с моей молодой женой, со второй женой, купили себе домик в Краснодарском крае, как это ни странно…

– Почему «странно»?

– Потому что я всегда хотел жить где-нибудь на Алтае… в Сибири… Теперь мы, конечно, будем собирать библиотеку… Первые несколько книг у меня уже есть! И книги у меня пока прямо от авторов!

– Конечно, у тебя замечательная возможность… Ты же их водишь!

– И не только. У меня есть книга Мигеля Доура. Знаешь Мигеля Доура? Мигель –  очень знаменитый аргентинский художник. А у него на Аконкагуа, на 4400, своя галерея. И вот, благодаря нашему общему с Мигелем знакомому, Виктору Бобку  (тоже очень знаменитому, и я считаю, лучшему гиду в России, примеру для молодого поколения), так вот, благодаря Виктору  Мигель выпустил книгу… на русском, испанском и английском языках… Это такая большая красивая книга… И Мигель подарил её мне вместе с картиной… Правда, картину он мне подарил уже третью или четвертую… (смеётся)

– Думаю, в новом доме найдётся место для картин… тем более Доура.

– Конечно. И мне нравится, что у меня есть книга, от человека, который автор… или соавтор этой книги. У меня есть фотографии с этим человеком, а в книге есть его подпись… Ещё у меня есть книга Абрамова… Моего хорошего друга… которого я безумно люблю и уважаю… Он тоже в передовых позициях российских гидов. Даже я бы сказал мировых гидов. У него колоссальный опыт. Он интереснейший человек,  и у него написано несколько книг, в том числе «Семь вершин» из серии «Наука путешествовать». Эта книга с его подписью у меня тоже есть… Так что библиотеку я начинаю правильную. Когда…

ДЕНЬ ЧЕТВЁРТЫЙ. НАМЧЕ-БАЗАР (3440) – ТЕНГБОЧЕ (3900) – ДЕБОЧЕ (3700)

…когда мы идём в горы, мы знаем: будет тяжело, очень тяжело, порой невыносимо тяжело… И всё-таки идём. И вот, интересно, каждый раз радуемся, как дети, когда вдруг оказывается, что день будет простым…

Переход из Намче в Дебоче по отношению ко всем другим дням относительно прост, за исключением финальной части подъёма к монастырю Тенгбоче. А так…  Идёшь по тропе, она почти как настоящая дорога, в некоторых местах её даже специально выравнивают монахи (?), и наслаждаешься... Нет безумных перепадов по высоте, нет спиральных подъёмов, даже где-то немного спускаешься. А вокруг…

Известные любители прекрасного – японцы –  специально едут в горы Непала в апреле. Потому что в это время там цветут рододендроны!

С этим «зверем» я познакомился на Кавказе. Там эти небольшие, цветущие кипенно белыми цветами, кустики в изобилии встречаются в альпийских лугах Чегета и Эльбруса. Их свежие молодые листочки часто используют для заварки кисловатого травяного чая. Так бы я и остался в неведении про настоящие рододендроны, если бы не поехал в Гималаи. И оказывается…

Во-первых, это не мелкие кустики. Это приличное дерево!

Во-вторых, цветы у него не белые, а точнее не только белые. От ярко-красных (в народе такой цвет называют цветом «бешеной фуксии») до белых, со всеми возможными переходами этих цветов.

В-третьих… Цветут они просто, как сумасшедшие! Как бешенные,  как, я не знаю кто… пылая яркими цветами, коими усыпано всё дерево, да так, что ни листвы, ни веток не видно.

Дерево рододендрона видено издалека. И сначала оно вызывает изумление, потом восхищение, а совсем рядом священный трепет. Красота потому что необыкновенная.

В то время, когда мы ходили по тропам Гималаев, пик цветения приходился на высоты 3500–3800. Ниже они уже почти отцвели, а выше ещё не начинали.

А и весь четвёртый день прошёл на высоте до 4000, к которой, кстати говоря, мы за прошедшие пару дней неплохо акклиматизировались.  Мы бодро маршировали, обходя ступы справа, их обходят строго справа, чтобы не навлечь на себя гнев местных богов… хотя… если это ступы религии бон, то обходить их нужно слева, чтобы не навлечь… но бона там мало, и мы обходили справа, фотографируя: рододендроны, пирамиды красавца Ама-Даблама, бурную горную реку в ущелье, бородатый мох, коричневую загорелую непальскую берёзу, цветные молитвенные барабаны, которые предприимчивые шерпы присоединяют к ручьевым мельницам.

А что? Сидишь дома, пьёшь чай, а барабан наматывает «ОМ МАНИ ПАД МЕ КХУМ!» (главная мантра буддизм, переводов её множество, по смыслу близко к: «всем своим существом принимаю дары Вселенной» «ОМ МАНИ ПАД МЕ КХУМ!» – наматывает барабан. «ОМ МАНИ ПАД МЕ КХУМ! ОММАНИПАДМЕКХУМ! ОММАНИПАДМЕКХУМ-ОММАНИПАДМЕКХУМ!» А им вторят развивающиеся цветные флажки – «кони ветра», развешенные на всех мостах и не только. «ОМ МАНИ ПАД МЕ КХУМ! ОМ МАНИ ПАД МЕ КХУМ!» - трепещут они.  Хорошо… Пей тибетский чай, а за тебя помолятся… Вода и ветер… Ветер и вода… Хорошо…  Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Приходит круглолицая узкоглазая красавица жена и, вставив руки в бок, сообщает: нет денег! А это значит, надо вставать, брать корзину, грузить тридцать килограммов поклажи, и, набычившись, как як, тянуть её, корзину эту клятую, на верх, для этих странных и непонятно чего ищущих белых людей… И уже в мыслях повторять «ОМ МАНИ ПАД МЕ КХУМ, помоги Буда не упасть в пропасть, и не сдохнуть под тяжестью на подъёме». 

И у нас закончилась лафа после реки и обеда, и начался затяжной подъём.

На таком подъёме сначала идёшь, убеждая себя: всё ерунда… когда-нибудь подъём обязательно закончится, не может же он быть бесконечным? Но через полчаса ты уже с некоторым скепсисом относишься к предыдущим аргументам, они уже тебе не кажутся столь убедительными. А ещё через полчаса ты абсолютно уверен: он, подъём этот, точно никогда не закончится.

И ты останавливаешься, приваливаешься к горе и пропускаешь бесконечные караваны дзо, этих покладистых полукоров-полуяков, гружёных сверх всякой меры наверх, и порожних вниз. И Рязанова ковыляет где-то сзади (а, может, уже спереди), и надо бы её подстраховать, но сил нет. А Рамиль наконец-то идёт с палками, но всё равно отстаёт. А наш пастырь, не бросая своих овец (нас), контролирует «арьергард». Это я ему вчера предложил так нас, «отстающих» называть. Звучным словом «арьергард». Арьергард «Внуков капитана Гранта». (Все команды «7 Вершин» на восхождение выбирают себе позывной. Мы было собрались назвать себя «внуки лейтенанта Шмидта», но как корабль назовёшь… А потому внуки Гранта! Именно, Гранта.) А наш авангард, возглавляемый Намгелем, с Дмитрием, Антоном и Стасом уже, наверное, подходит к монастырю. А мы…

Но, не проходит сорока минут, мы, потные и задыхающиеся, выбраемся к самому известному монастырю района Кхумбу, а может и всей Сагарматхи: буддийскому монастырю Тенгбоче. У меня было большущее, просто огромное желание посетить его. Ещё когда собирался на трек, я много читал о нём, о этом ведущем монастыре буддийского ламаизма… Но ночёвка у нас намечена в Дебоче, на сто пятьдесят метров ниже, а небо решило расплакаться мелким занудливым дождиком. И Володя даёт команду не задерживаясь идти к ночлегу. «На обратном пути заглянем», – обещает он. И я верю ему. Я уже начал привыкать: верить ему…

В Дебоче мы заселились в какой-то совершенно новый, совершенно люксовый и совершенно неприспособленный, с моей точки зрения, для проживания в холодных горах отель. Огромные витражные окна тепла не держат… Правда, тут никто его не держит, постоянно распахивая двери настежь даже там, где топят печку. Хозяин обещал горячую воду, и некоторые попались на уловку, с удивлением искупавшись в ледяной воде. Мы с Рязановой – калачи тёртые, на глупости эти не повелись, только умылись, обтёрлись салфетками, переоделись в сухое и пошли пить чай…

После чая Галя вдруг позвала меня прогуляться по посёлку. Поначалу я удивился, мы чего еще не нагулялись? Стал брыкаться, но потом, взяв фотоаппарат, всё же пошёл… А вдруг меня ждёт кадр за углом?

Кадр я не встретил…

Вы когда-нибудь видели последствия землетрясения? Думаю, нет. И хорошо бы никогда не видеть. Обрушенные и наспех залатанные стены, расколотые пополам словно кирпич дома, да, просто развалины. Многое восстановлено, многое (в том числе и наша гостиница) отстроено заново. Но всё равно печально. Землетрясение апреля 2015 года принесло большое горе.

А дождик накрапывал всё сильнее и всё печальнее, и мы почли за благо вернуться в гостиницу. А там… Парни заказали варёной картошки в мундире… Достали жареной свинины в вакуумной упаковке (это Рамиль, это он привёз, такой он у нас татарин)… Нарезали лука… Водки не хватало, вот что! Но у них оставалось немного виски. И помните Штирлица в первой или второй серии? Как он отмечал 23 февраля возле камина? Так и мы. За окном дождь. До дома далеко, до России далеко… А мы возле печки, с картошкой…

Ох и много же километров до России! А Эверест, наоборот, ещё на восемь километров стал ближе… Вот только зачем он нам? А? Может, Вова знает? После…

ИЗ ИНТЕРВЬЮ В.КОТЛЯРА

– …после Казбека? А буквально через месяц, я уехал в Непал. И это всё в тот же 2010 год.

– Первый раз в Непал?

– Да! На Айленд-Пик! Причём в Непал я опять же поехал не за деньгами… За просто так. Более того, я ещё и свои заплатил…

– Помнится, в это время в Непале маоисты вроде были…

– Нас тогда как-то это не касалось… Я вообще их не заметил! Что-то говорили про маоистов, но если честно,  я ничего этого не заметил. Я был поражён Непалом, Катманду, вообще возможностью этой поездки! Это была моя первая заграница! Самая первая! И сразу Непал! Сразу Гималаи! Я, конечно, мечтал... думал… Да, и кто не мечтает? Но я никогда не думал, что попаду в Гималаи так быстро. Я сходил на Айленд-Пик! С Сергеем Голиковым, из Новороссийска. Мы классно сходили! Я просто на седьмом небе был от счастья. Как же… я попал в Непал!

– И это были твои первые шесть с лишним тысяч…

– Да, это был мой первый шеститысячник. Это для меня было очень важно.  Я тогда был ужасно собой горд! (смеётся) Я даже не хотел уезжать из Непала в Россию. Совсем… Но только до тех пор, пока не вернулся в Россию. Именно в тот раз я понял, что я русский. Что я действительно люблю Россию.

– Да, для этого надо, наверное, было съездить…

– Да. До того момента я – я ведь не стопроцентно русский по крови – как-то относился так… Ну Россия, и Россия…

– Был внутренний космополитизм?

– Да. Но когда вернулся из Непала в Россию, понял: я – русский… И Россия – моя Родина. Я могу сколько угодно путешествовать, но мне необходимо возвращаться в Россию. Я тогда, как раз с Вовой Симаковым, прилетел в Москву, и мы на его машине поехали к нему в Рязань. Я в Рязани до этого ни разу не был. Приехали… И у меня, прям… ком в горле, как увидел все эти берёзки, сосны… Мне, аж, плакать захотелось… Оказалось, я сильно соскучился, сам того не понимая и не подозревая. И знаешь…

ДЕНЬ ПЯТЫЙ. ДЕБОЧЕ (3700) – ДИНГБОЧЕ (4175)

…и знаете, как много зависит от настроения? И как сильно наше настроение зависит от погоды? Конечно, знаете.

Утро выдалось прохладным, но солнечным, прозрачным, хрустальным. Исчезла дымка, которая те дни прикрывала горы, развиднелось… И теперь красавец Ама-Даблам возвышался перед нами контрастно, твёрдо,  мощно, чёткими строгими линиями выделяясь на фоне лазурного неба.

Снова мы сначала пошли все вместе, и снова разделились на авангард, во главе которого шёл Намгель, и арьергард, замыкал который Вова, двигаясь к новой промежуточной цели – посёлку Дингбоче…

По дороге миновали пару мостов, повстречали пару горных козлов, и незаметно для себя вдруг вышли из лесной полосы.

4000 метров.

Теперь перед нами простиралась горная тундра. Заметно похолодало. Исчезли рододендроны, гималайские сосны, пихты. Остался колючий вереск и вездесущий можжевельник. И появились яки! Огромные, лохматые, чёрные, серые, рыжие, пятнистые, они или паслись вдоль тропы, или караванами по десять-пятнадцать рогатых двигались снизу вверх, гружёные канистрами с бензином, баллонами с газом, мешками с сахаром и мукой, или сверху вниз пустые: с пустыми канистрами, с пустыми баллонами. Выше 4000 и до 6500 як - основное транспортное средство для грузов. Сама природа сделала их приспособленными к высоте. У них огромное сердце и лёгкие, особая кровь, и они легко переносят условия высокогорья. Даже не так, они комфортно себя чувствуют в условиях высокогорья.

Но нет в мире совершенства. Яки не приспособлены для существования на низких высотах и при температурах выше 15 градусов. В домашнем хозяйстве як универсален, как северный олень. Молоко, мясо, шерсть, шкуры, транспорт. Правда, под седлом як не ходит. Груз тащит, а под седлом ходить отказывается. Возможно, виной тому его норов, который достался от диких предков, коих в природе почти не осталось… Встречая на тропе яков, лучше посторониться и пропустить их во избежание инцидентов, а они случаются каждый сезон. Рога у яка острые, мощные, и фехтует он ими мастерски.

Горы в тех местах уже относительно пустынны. Изредка на тропе встречаются временные поселения – пастушьи ночлежки с загонами для скота. Что интересно… Горные вроде бы районы, а овец никто не держит. Даже ниже не держат!

Каменистая тропа резала перевалы, поднималась в гору, спускалась к равнинным речным долинам, снова поднималась. В какой-то момент она живо мне напомнила Африку, каменистую жёлтую дорогу из Хоромбо в Кибо. И высота была похожая, 4000 метров. А тут ещё танзанийского гида повстречали! Вова радостно кинулся жать руки и обнимать чернокожего брата-проводника. «Поле–поле!» – кричал он, «поле–поле» вторил ему чернокожий брат.

– Он тут проводником? – позже поинтересовался я у Вовы.

– Нет, он тут просто так… Сам по себе…

Не все, значит, чернокожие африканцы бедны, как церковные крысы, есть, кто может позволить себе прилететь в Непал, и пройтись знаменитой дорогой Хиллари. Это радует. Не может не радовать.

В той речной долине мы в очередной раз чуть не потеряли Рязанову. Неожиданно ощутив прилив сил, она упылила вперёд,  но при этом не примкнула к группе Намгеля, а двигалась сама по себе, временами вдалеке её даже было видно. И Вова бросил нас: Антона, Рамиля и меня, и умчался догонять нашу единственную девушку, впереди – развилка. А как уйдёт в Фериче? Что тогда? Пастырь! Пастух! Что тут ещё скажешь? У него, почти как у пастушьего пса, инстинкт собирать своих овец вместе… А случись, и отдать за них жизнь, за овец своих.

Ближе к двум мы вышли к Дингбоче – большому горному посёлку, и заселились в отель с громким названием EVEREST RESORT. На поверку ресорт оказался несколькими длинными бараками с отдельными комнатушками на две кровати и большим общим обеденным залом – традиционно единственным отапливаемым местом. Кстати, всё! Дерева тут нет, и топят исключительно кизяком. И туалет общий. Но всё познаётся в сравнении… Лишь стоит вспомнить Эльбрус, и сразу начинаешь принимать условия «ресорта» более благожелательно.

Когда мы пришли, в коридоре на стуле сидел пожилой немец и плакал. Шутки в сторону – высота ушла за 4000 и некоторых горняшка бьёт наотмашь, не взирая на…

Мы переоделись, пообедали, и Вова повёл нас на акклиматизацию в посёлок и немного выше в горы.

Иногда путешествие в горах, путешествие в пространстве становится путешествием во времени. Мы шли по деревне, и если бы не яркие синтетические куртки и резиновые сапоги у аборигенов, то возникало ощущение, что вокруг далёкое средневековье. Вон на лошади везут сено для яков. Вон семья: муж и жена обычной деревянной сохой на яке распахивали огород под картошку. Никакой механизации. Для неё нужен бензин, а его можно доставить только на яке. Не проще ли использовать яка напрямую?

Средневековье, но вайфай в обеденном зале есть. Обычная мобильная связь там слабая, а вайфай – пожалуйста. 6 долларов за 200 мегабайт. Вернувшись с прогулки, я, возжелав общения с близкими и родными, купил его и потом долго матерился. Потому что а) андроид, как конь, который почувствовав воду, кинулся обновлять приложения, высасывая драгоценные мегабайты, и б) аборигены временами отключали (физически, из розетки) вайфай раутеры, и при этом картинно пожимали плечами и, показывая в окно, говорили: «Погода плохая… спутников не видно!» Про спутники, конечно, врали. Но погода портилась, и ближе к ночи разразилась снегом и грозой. Уже потемну, выйдя на улицу дыхнуть воздухом, я обнаружил безмолвную заснеженную затерянную деревню. Вот, так! Только вырвался из Москвы после зимы, а тут на тебе, опять! Горы…

И совершенно неожиданно поймал себя на мысли, что не помню я ни какое сегодня число… ни какой день недели…

Мы с тобой уедем в горы,

К перевалам голубым

И к вершинам тем, с которых

 Все несчастья — просто дым…

Ю.Визбор

Хорошо. Совсем хорошо, когда ты немного сумасшедший. Да, Вова? И несмотря…

ИЗ ИНТЕРВЬЮ С В.КОТЛЯРОМ

– …и несмотря на то, что к этому моменту тебе исполнилось 22 года, романтизму в тебе не уменьшилось ни на йоту?

– Да, я вообще боюсь, что это никогда не пройдёт! Честно, боюсь. Потому что это какой-то такой страшный двигатель, который мешает сидеть на попе ровно… Мне все говорят, это же ненормально!

– Да, ладно… Перестань! Нормально – ненормально, ты же прекрасно видишь, что люди, которые приехали сюда в Непал… Да, абсолютно разные, есть молодёжь, которая ни фига не поняла, зачем сюда приехала,  есть я, есть Галя… Но всех нас совсем никак нельзя отнести к нормальным людям.

– Ну, да… Когда мне в горах говорят: «Ты крэйзи!» Я говорю: «Ага… Только если ты тоже в горах, ты тоже крэйзи!»

– Конечно… Как можно потратить две недели отпуска на такое? Это я сейчас про нас… И если честно всё рассказать, а я всегда честно стараюсь писать, стараюсь не врать совсем. Не кошмарить, но и не врать. Я страшно не люблю читать, когда кто-то начинает описывать свои геройства. Так вот, уже первый раз попытавшись подняться на Эльбрус, и поднявшись туда, я понял, как это на самом деле трудно… Это на самом деле жутко трудно. Страшно трудно! Но мы едем в горы…

– Я так скажу… Когда я первый раз ходил на Эльбрус в восемнадцать лет, мне было ужасно плохо. Я, пардон, заблевал весь склон. Мы поднялись на Восточную вершину, и я был в ужаснейшем состоянии. И когда спустился… У меня есть хороший друг детства Коля Чернов, ещё со времён подростковых военно-патриотических клубов… Так вот, он меня тогда спросил: «Ну, как, Вова, как тебе эта гора?» Я сказал, причём он дословно помнит, что я сказал,  я не помню, а он… Он в этом году ко мне в гости приезжал и напомнил, так, вот, оказывается, я сказал: «Гора хорошая, но я больше туда не пойду. Одного раза хватит. Всё, харэ!» А потом туда больше сотни раз поднимался… Но поначалу высота мне давалась очень тяжело. Очень. Я, когда начал жить в палатке на Эльбрусе, специально ходил на гору часто, потому что мне реально плохо давалась высота, я хотел к ней привыкнуть.

– Ага… Ты понимал, что когда-то тебе было херово на корабле, но прошло время, и ты адаптировался…

– Да. Кстати, ощущения от морской болезни и от горняшки примерно одни и те же. У меня, по крайней мере…

– По себе бы я сказал… полное ощущение похмелья. Страшного, жуткого похмелья. Когда у тебя всё болит, все трясётся, жрать не можешь… и сердце стучится, как…

– Организм умирает! (Смеётся)

– Да! Похмелье жуткое! И всё-таки ты видишь перед собой двоих ненормальных, одной под пятьдесят, другому за пятьдесят, и они все равно ТУДА прутся… Причём знают! Уже знают, они же не первый раз… Знают, что будет херово, и, тем не менее… Поэтому, Вова,  чего тут говорить о нормальности?

– Я как-то услышал такую фразу интересную… «Альпинизм – это хорошо, но потом!» Но ведь идём же… Горняшка, выбитые колени, мозоли…

ДЕНЬ ШЕСТОЙ. ДИНГБОЧЕ (4410) – ЛОБУЧЕ (4910)

… мозоли утром обнаружилось у Рязановой, натёрлись на большом пальце правой ноги. Вот и пригодился мой обыкновенный «советский» пластырь. Пока мы им заматывали палец, чтобы не сорвать мозоль раньше времени, зашёл Рамиль и, увидев процесс, поинтересовался, чего это мы такое делаем?

– Прохудилась Галина Викторовна… дырка в ноге, постоянно сдувается, вот, клеим…

– А я сам прохудился и постоянно сдуваюсь, – расстроенно заявил Рамиль.

– Так ты, наверное, через другое отверстие?

– Через то вообще свистит постоянно!

– Мужики! – оборвала нас Рязанова. А чего обрывать? Метеоризм достиг каких-то космических масштабов, возникало ощущение: внутри работает газогенератор. Вода что ли у них тут такая?!

Вчера цвели рододендроны… А сегодня наша группа шла по снегу, и вокруг нас на мохнатых толстых лапах топтались облака. 

У Рязановой по подтаявшему снегу скользили ботинки, и её приходилось страховать, от этого постоянно приходилось держать себя в напряжении.

Группа снова растянулась. Традиционный авангард: Дмитрий и Намгель ушли на полкилометра вперед. Арьергард в лице вашего покорного слуги, Рязановой, Рамиля и Володи шёл, всё больше отставая. Антон сначала примкнул к нам, но потом ушёл вперёд.

Ближе к очередному мосту, мы вышли на склон горы, и тут Рязанова неожиданно, я чуть на неё не налетел, встала:

– Чуешь? – она тянула носом воздух. – Свежим булочками с кофе запахло?

Кофе ей с булочками… Лучше бы ей кошки на ботинки… Я принюхался… Глюки, наверное…  Хотя, нет… действительно, тянуло слабым, едва ощутимым, но всё же вполне явственным ароматом то ли корицы… то ли ванили…

– Это багульник! – принюхался Вова.

Багульник? Ну, если только гималайский… Как пахнет сибирский, я помню и знаю очень хорошо. Не такой у него запах. Но что тогда пахнет? Из-под снега виднелся только багульник… Может, какая-то неприметная травка? Но тут налетел ветер и унёс фантомы булочек с кофе. Рязанова вздохнула, поскользнулась, ойкнула и вновь заскользила по тропе.

Перекусывали за рекой в кафе. Народ заказал себе острого корейского супа, преснятину есть уже было невозможно (на высоте хочется острого, кислого, солёного, организм выщелачивается). И им принесли. Что-то вроде Доширака. И вот он-то им и понравился. Я острое не ем, заказал сладкое: и мне подали сырой, непропечённый, невкусный шоколадный пирог. Насилу-насилу запихнул в себя.

Отдохнули, перекусили, пошли дальше.

В снегу, в облаках, на высоте, часто теряются воспоминания и ориентиры. Время становится тягучим, ощущения притупляются, мозг работает в фоновом режиме на автомате, ни на чём конкретном не задерживаясь. Идёшь себе… идёшь… Сколько идёшь? Может час, может два, может день, может год… Возможно так и выглядит вечность. 

В тумане вышли к «кладбищу альпинистов».

Горы имеют власть звать нас в свои края

Там навсегда остались лежать наши с вами друзья

Тянутся к высоте люди большой души

Не забывайте тех, кто не пришел с вершин...

Анатолий Букреев, Г. Вестон Де Уолт «Восхождение»

То кладбище – на самом деле и не кладбище. Мемориал. Как скала на Приюте Одиннадцати на Эльбрусе. Каменные памятники, таблички. Тем, кому Гималаи отказали в благосклонности. Хоть раз, но отказали. Из знакомых: Скот Фишер и Анатолий Букреев…

Серый туман... Серый снег…

Через час дошли до Лобуче. В крохотном посёлке, а скорее на альпинистской базе, нас с Галиной вселили в комнату на втором этаже с треснувшим окном. Малярным скотчем мы залепили «дуло», переоделись, пока разогретые, и пошли заказывать ужин, пить чай, перекусывать. Снова тепло только в обеденном зале. Часам к четырём Вова повёл нас на акклиматизацию. Оделись мы на неё, полагая, что будет она простой прогулкой по посёлку, «по-домашнему». Прогулкой она бы и получилась, если бы мы ещё не поднялись метров на семьдесят на морену ледника Кхумбо.

Тот Кхумбо – величественное зрелище. Туман. Ледник. Камни. Рамиля там, как обычно говорят: «вштырило». Он сидел, отрешённо уставившись на ледяную реку, и молчал. В общем-то, горняшка трепала уже всех, у меня сформировалось стойкое отвращение к пище, и постоянно болела голова. Остальные помалкивали, но потом я узнал, все чувствовали себя нехорошо.

Спуск с морены оказался сложнее подъёма, наколенники же мы не надели, и палки не взяли, и на ногах только кроссовки.

– Пипец пришёл моим коленям, – жаловалась Рязанова на базе, втирая «Кеторол» в коленки.

– Да… Как-то Вова не предупредил нас, КУДА он собирается…

– Не предупредил. Мне бы встать завтра…

– Встанешь, Рязанова, встанешь… Ты же должна понимать, что отвечаешь не только за себя…

– А за кого ещё-то?

– За меня!

– А ты?

– А я за тебя.  Ты за меня, я за тебя… Так и идём… А завтра…

А завтра Пасха. Завтра Горакшеп. Завтра Базовый Лагерь – наша первая цель. А силы как-то вдруг оказались на исходе… А Базовый Лагерь ещё не конец программы. Послезавтра Калапатар на 5555… Говорят, оттуда хорошо виден Эверест.

И снова назойливый вопрос: зачем нам это надо, а? Вовка, зачем? Ты давно в горах, скажи!..

ИЗ ИНТЕРВЬЮ С В.КОТЛЯРОМ

– … а мечтать надо уметь! Расскажу тебе такой случай… В девятом классе на уроке психологии, наш психолог задала тест: «Десять желаний, которые вы хотите исполнить во взрослой жизни». Было ощущение, что все мальчишки, которые писали тот тест со всей школы, со всех классов, подсмотрели друг у друга… Потому что все написали одно и то же: машина, жена–красавица, куча денег, пятое–десятое… И прыгнуть с парашютом! У всех!

– А парашют-то почему?

– Не знаю… Наверное, все мальчишки хотят в юности сделать что-то героическое… Надо, наверное. А я… В общем, психолог показала мой листочек с желаниями и сказала: «Я не только в нашей школе ничего подобного не читала, но и в других школа ничего такого не виделе». А у меня там было: пересечь Север России на собачьих упряжках; взойти на восьмитысячник, что я уже сделал год назад; пойти по океану под парусом; заниматься профессионально каким-либо экстремальным спортом, что тоже для себя сделал. Пересекался я с остальными одноклассниками только в одном желании…

– Прыгнуть с парашютом?

– Да! (смеётся) Кстати, я до сих пор этого не сделал. У мамы ещё со времён ДОСААФ одиннадцать прыжков с парашютом… Она меня постоянно подтрунивает: «Ты так и не прыгнул!» Но сейчас у меня это такое отдалённое… даже не желание, нет… из серии «может быть, когда-нибудь…» Когда-нибудь мне, возможно, этого захочется. Сейчас мне подворачиваются более интересные проекты. Например, пару лет назад я очень увлёкся каякингом, мне очень понравилось сплавляться... Ещё мне понравился параплан, я полетал в тандеме, но теперь хочу, если появится время, научиться пилотировать самому. Люблю кататься на сноуборде. Всё это меня занимает больше, чем прыжок с парашютом… 

И, вот все эти мои желания очень позабавили учителя-психолога, для мальчишки из города в семьдесят тысяч населения они казались нереальными, какими-то сказочными!

– Я откроюсь тебе… Это тоже было сочинение пятого класса, в котором я написал, что хочу стать астробиологом, и вообще, хочу стать космонавтом. Самое смешное… время шло, а моё желание стать космонавтом никуда не исчезало. Ещё смешнее, что желание это не исчезло и по сию пору. Ты, наверное, слышал об экспериментах Илона Маска? Они делают проект «Space-X», который позволит буквально на мгновение выпрыгнуть в космос. Стоить это будет сто тысяч долларов. Конечно, у меня нет никаких ста тысяч… У меня и шестидесяти нет, чтобы подняться на Эверест. Но всё же, полёт становится не таким уж нереальным событием! Об этом можно мечтать! Более того… Я долго работал в аэрокосмогеологии, лично знаком с несколькими лётчиками-космонавтами, учился и получал второе высшее образование в Центре подготовки космонавтов… Я всё время «бил» где-то рядом. Да, моего здоровья, моей подготовки не хватало и уже не хватит, чтобы попасть в отряд космонавтов. Но я уверен, если человек хочет, то он получает желаемое…

– Все мальчики в детстве мечтают быть пожарными, космонавтами, первооткрывателями, лётчиками… Но кем потом становятся?

– У меня это желание сохранилось и сохраняется по сию пору! Я отдаю себе отчёт в том, что с каждым годом вероятность того, что хоть как-нибудь исполнится моё желание, стремиться к нулю… Тем не менее, когда меня спрашивают: «Ну, что? Как ты полетишь в космос?» Я отвечаю: «Джон Глен, первый   американский астронавт, второй раз полетел в 75 лет, и у нас время, ребята, пока есть!» Так что, если кому смешно… пусть смеются.

– Ну, во второй космос ты же периодически заныриваешь. С аквалангом.

– По большому счету, подняться даже на 5000, там, где от атмосферы остаётся половина… Это почти космос. А ты ходил на девять километров! На девять!

– Нет, я про то, что ты занимаешься дайвингом… Подводный мир же называют вторым космосом…

– Занимаюсь. По возможности. И, кстати… Что толкнуло под воду-то? Да, тоже желание стать космонавтом!  И горы, они того же порядка. Там же и небо другого цвета.

– Да, там совсем другой мир, согласен…

– А вообще, это попытка вырваться за обыденность нашей жизни… Я… Я – такой же, как ты, по большому счету. Просто мне уже 52, а тебе только 29. Я все равно не хочу жить просто. Мне не нравится так жить!

– Ну, это же скучно…

– Я тебе говорил, у меня такое большое-большое ощущение, что когда-нибудь мы соберёмся и уйдём ТУДА. Не бывает же, чтобы не ушёл туда… Уйдёшь. И вот там подойдут, хлопнут по плечу…  скажут: «Рассказывай… Чего видел то?»

– «Закат над морем не видел?» «Там же только и разговоров, что про закат над морем…»

– Да-да-да…

(Смеёмся)

– И вот Вова, я думаю, что так и должно быть… Нельзя сидеть на попе ровно.

– Согласен. Более того, скажу, что такая активная жизнь, как мне кажется, не помеха для нормальной жизни, для создания семьи… для воспитания детей… Если грамотно подойти, она является даже подспорьем. Меня как-то одна девушка на Эльбрусе спросила: «Почему ты так живёшь?» А я, не задумываясь, ответил: «Из-за внуков!» Она на меня так посмотрела… «Ну как же, – говорю я, – представляешь, мне будет много лет, и мои внуки соберутся вокруг меня, деда с бородой и трубкой, возле камина… почему-то я всегда представляю камин… и начнут упрашивать: дедушка, ну, расскажи, как ты был в джунглях?» Или «Дедушка расскажи, как ты поднимался на Эверест?» А потом будут приходить в садик и рассказывать, какой у них крутой дед! И там был, и там… И на слонов охотился!

– Я очень надеюсь – внучка у меня уже есть – что её родители ей рассказывают, что у неё есть дед, и он неугомонный опять ушёл в горы. Я очень на это надеюсь.

– А у меня скоро будет сынок…

– Это великое дело!

– … и я тоже мечтаю, когда он начнёт ходить в садик, возможно, начальные классы, и он будет сильно горд, что папа у него и на Эверест ходил…

– Ну, на Эверест я вряд ли попаду, но в Базовый лагерь…

ДЕНЬ СЕДЬМОЙ. ЛОБУЧЕ (4910) – ГОРАКШЕП (5164) – БАЗОВЫЙ ЛАГЕРЬ ЭВЕРЕСТА (5360)

– …в базовый лагерь Рязанова не надо идти… Вообще, никуда не надо идти! Понимаешь? Не на-до! У тебя больное колено! У меня нет сил… Совсем нет! Башка болит, как... Понимаешь ты или нет? Ты хочешь завтра совсем загнуться?

Мы сидели на кроватях в своей комнате в Горакшепе. Только пришли, перекусили, как смогли – есть совсем не хотелось, если быть точным, хотелось, но не моглось – и теперь пытались собираться на Базовый Лагерь Эвереста, к нашей первой цели.  А сил нет. Совсем нет. Вообще. И состояние какое-то призрачное.

Про трассу из Лобуче в Горакшеп я только помнил: дул сильный ветер, сильно болела голова, и ноги постоянно отказывались идти. Впрочем, ветер не прекращался со вчерашнего вечера, а температура упала ещё ниже. Впрочем, голова тоже не проходила с ночи, часов с трёх…

– Палыч! Ну, как же?! Мы же ехали… Шли… Ползли… Да, хрен с ними, с этими моими коленями! Подумаешь, колени… Колени… И с головой твоей хрен!

– Нельзя подводить коллектив. Мы не дойдём! Понимаешь? Не дой-дём!

– Палыч!..

 – Это же ещё два часа дороги и двести метров подъёма, по этим клятым ущельям… На самом деле я даже не знаю насколько это вообще реально! Мы же выше 5000! Ё и на!

– Но  нельзя же сидеть месте! Не хуже меня знаешь! Совсем загнёмся!

– А мы полежим… И сходим погуляем. Здесь… рядышком. Недалеко…

– А завтра? А на Калапатар? А посмотреть на Эверест?

– Не знаю… По ощущениям. Ты чего хочешь?! Чтобы Вовка вызывал нам вертолёт? Да? Если мы с тобой тут рассыплемся… Если…

– Не рассыплемся!

– Сама-то в это веришь?

– Палыч!

Я только отмахнулся и прикрыл глаза. В комнату ввалился Вовка:

– Ну? Готовы? – он азартно потирал руки… – «Ещё немного… ещё чуть-чуть…»

– Да, вон, Палыч не идёт… – всхлипнула Рязанова. Я приоткрыл глаз, нет… не плачет… дышать просто нечем.

– Палыч… Как же? Всё же нормально! Сюда шёл хорошо! Бойко так…

– Вова, силы кончились. Я не хочу никого подводить…

– Нет-нет, Палыч… Так не пойдёт… Так не правильно! Вставай, пошли… Пошли-пошли-пошли… Базочку посмотрим и вернёмся. 

– А если я там… – решил выложить я последний козырь.

– А если ты там… то я тебя притащу сюда на руках… Так пойдёт?

Я снова открыл глаза и посмотрел на Вовку. Этот? Этот притащит… Он, как курица с яйцом, все эти дни с нами. Кому помочь, кому донести, у Рязановой фотоаппарат забрал. Эти хреновы «зеркалки» по полтора килограмма! Вот, кому нужны такие тяжёлые фотоаппараты? Как-то читал, как один восходитель проклял себя, что взят «зеркалку» на пик Ленина. Ну, да… Он же внизу думал, будет там снимать виды… А там… В общем, «мыльницы» бы хватило по тому «азарту», который на вершине. Ну, или как у меня, «Sony Alfa». Кстати, надо «телевик» (длиннофокусный объектив) оставить… На Килиманджаро, я всё рано его не менял. Так и не нашёл сил. Господи, как же не охота никуда идти… Вот, на хрена я сюда припёрся? «Сходи в горы – почувствуй себя говном!» Во истину… Если бы не Вовка…

Я поднялся, взял трекинговые палки и вышел, за мной потянулась Рязанова. На улице уже собрался весь наш отряд. Рамиль, Антон, Стас, Дима… Неужели все себя хорошо чувствуют? Вроде нет … Вроде не очень… Вон Рамиль бледный… И Стас как-то нехорошо косит… Димка, конечно, олень. Да и Антон тоже…

– Я пойду… загляну… – кивнул я Вовке и направился в туалет. Теперь туалеты не только общие, они ещё и во дворе. Внутренний на этаже есть, но он, кажется, замёрз.

Ладно, думал я, расстёгивая на себе всю сбрую, попробую… Но завтра… На Калапатаре… Со своими, не знаю сколько, метрами. А кстати, сколько он на самом деле в метрах? 5545? 5555? 5643? А-а-а, в общем, хрен с ним, пусть 5555! Господи, а потом ещё семичасовой переход в Фериче… Сдохну, вот тогда узнаете! Вот, тогда вы все узнаете… Я застегнул брюки и вышел, надевая перчатки.

– Что встали? Пошли… – кивнул я Вовке и Галине, будто это не я сейчас истерил и закатывал сцены, а это они ломались.

Топ-топ… Надо идти с такой скоростью, чтобы без остановок идти не меньше сорока минут, так учил Вовка… Топ-топ… Идти быстрее – задохнёшься. Мне только одно не понятно. Как эти козы, девушки с Килиманджаро, говорили, будто Эверестский трекинг простой? «Ой, там так прикольно… Так весело… Так клёво! А? Легче Эльбруса? Конечно, легче…» Да, этот трекинг в разы сложнее Эльбруса и Кили! В разы! Двое суток на высоте больше 5000 метров! И не лежать… А ходить-ходить-ходить.

Я шёл след в след за Галиной, она за Вовкой. Несмотря на нашу черепашью скорость, иногда мы умудрялись ещё кого-то обгонять. Интересно, кого? Кто тут хуже нас? Хуже меня? Кажется, уже нет никого! Топ-топ… Господи… Царица Небесная… А кстати… интересно, в этот раз и молиться получается. Это я перед поездкой исповедовался и причастился… Как знал!

…О, навстречу яки! Можно сойти с тропы, и даже присесть, подождать, пока пройдут. Заодно восстановить дыхание. Вот, только не восстанавливается оно тут! Вовка Галине что-то показывает впереди и говорит. Из-за ветра ничего не слышно. Как задолбал уже этот ветер…

– … базовый лагерь, – долетает до меня обрывок фразы.

Я приглядываюсь: метрах в восьмистах жёлто-оранжевые палатки на фоне белого снега, серых камней и голубого неба…

– Видишь? – показывает  туда трекинговой палкой Рязанова.

Я киваю:

– «Ещё 120 вёдер и ключик наш…»

Мы дошли. Вовка довёл нас до владений Снежной Королевы, ибо ни хрена не в Лапландии она живёт. Живёт она здесь! У подножья самой высокой горы в мире: Эвереста… Джомолунгмы… Сагарматхи… Там, где сираки двадцатиметровыми акульими зубами… нет, где сираки гигантскими сине-зелёными ледяными ландскнехтами насмерть стоят, не пуская глупых людишек наверх. Но людишки не только глупые, они ещё и упрямые, и вредные. Так и лезут наверх, так и лезут… мешая вековому порядку и спокойствию. А ещё каждый день приходит толпа зевак, желающих поглазеть на героев, которые завтра пойдут прямо в небо. И я один из этой толпы…

– Дошли? – Димка приплясывал на месте, замёрз что ли? – Мы уже тут минут пятнадцать, Намгель нас во-о-он в ту палатку отвёл со Стасом… Шерпы чаем напоили. Прикольно… Стас там чуть не заснул, да и я…

– Вы уходите? – Вовка оглядывается, ища Намгеля.

– Да… мы всё посмотрели…

На сирак – пирамидальную ледяную глыбу, начал восхождение один из местных альпинистов. У него обычная тренировка. Вот, как они это делают, когда здесь и стоять-то утомительно?

– Пойдём на ту площадку возле льда, – тянет меня Рязанова, она забрала у Вовки «зеркалку», эти полтора килограмма и решила устроить фотосессию. – Сфотографируешь меня в прыжке!

Нет, вы посмотрите на неё… Высота 5360… Воздуха нет… Дышать нечем! Коленки больные, а она подпрыгивает и орёт: «Палыч, успей меня сфотографировать!» Женщины, ей богу, откуда вы берёте силы?

Потом фотографировались с флагами.

Потом я предложил всем взять камушки на память, но все на меня посмотрели, как на дурачка, и я сам, встав на колени, зачерпнул горсть камней и положил их в карман…

Дальше я только помню, что мы собираемся возвращаться…

Очнулся уж в Горакшепе, за столом, за ужином… Я сидел переодетый, переобутый… передо мной стояла тарелка с момо, но есть я их не мог. Интересно, меня притащили или я сам пришёл?

– …а говорил, не дойдёшь, вон, как лихо скакал обратно…– Рязанова вяло ковырялась в своей жареной картошке. – Ещё и момо заказал… Я тут картошку-то…

Ага… Значит, ещё и лихо скакал… Ну, совсем обалдел…

Я погипнотизировал момошку, подавил тошноту, положил её в рот и принялся тщательно пережёвывать. Только бы не вырвало… Только бы не…

– Ещё сутки, – икнул рядом Рамиль, он тоже тщетно пытался запихнуть в себя картошку. Я вяло кивнул, и с усилием проглотил. Только бы не вырвало…

Ночью я опять не спал, голова болела так, будто мне пытались её вскрыть тупым сверлом.  Вовка, приди, убери сверло… Убери, пожалуйста… Не придёт… Не поможет… Не волшебник… Только пастырь.  Жаль… Но он и сам после Эвереста загибался… Как же болит голова…

В десять я выпил цитрамон.

В двенадцать нурофен.

В два кетанов, но и он не помог…

В четыре я поднялся.

Сегодня Калапатар! Или Кала-Патхар, как его называют местные…

Господи помилуй… Господи помилуй… Господи помилуй…

ИЗ ИНТЕРВЬЮ С В.КОТЛЯРОМ

– …вопрос не корректный, тем не менее… Вова, ты же видишь, ты же оцениваешь ситуацию, как часто бывает так, что человек реально отжат досуха? Или чаще он просто ломается, в смысле морально, типа: «всё, я больше не могу, я туда не пойду, я упал»…  Или наверху это неразличимо?

– Не-не-не… как правило, где-то интуитивно, ты ощущаешь: человек морально сдался или физически исчерпан…

– Но на высоте ведь, правда, тяжело. Я и сам в этот раз думал об эвакуации…

– Но всё-таки физическое измождение увидишь сразу.  Цвет губ… кожи… какой взгляд… Ты поймёшь, человек действительно исчерпан, сдулся или всё-таки это какой-то психологический барьерчик…

– Как-то ты рассказывал: у тебя почти на руках умер человек…

– Да, не почти… На руках… На спуске с Эльбруса. Я тогда вторым гидом работал в одной из эльбрусских компаний, выдались несколько свободных дней от команд «7 Вершин», и компания попросила помочь. Я подрядился вторым гидом.  У группы было два первых, и несколько вторых.

– Большая группа шла?

– Да. Мы сходили на вершину. И на спуске один стал очень отставать. Я первому гиду говорю: «Давай я его на себя возьму и спущу вниз».  Тот согласился. Повёл. Ближе к Седловине начала портиться погода… Этот –  он сильно устал – попросил присесть. Я согласился, и стал доставать и настраивать GPS… метёт же кругом… Пока всё включил, прошло… ну, может, минуты две, от силы три. Он всё сидел, отдыхал… А когда я его окликнул идти дальше, он уже был мёртв.

– Сердечный приступ?

– Диагноз поставили: «переохлаждение организма». Я уж не знаю, насколько проверяли или не проверяли…

– Но как я понимаю, смерть от переохлаждения так быстро не наступает… 

– За две-три минуты? Точно нет. По-моему, даже в воде за столько не умирают. Я помню, когда ходил в море на Камчатке, нам говорили, что у нас есть минут пять-семь.

– Так может только сердце уводить… Даже инсульты так не уводят.

– А главное, парень молодой! Тридцать три года было. Я тоже подумал сердце, потому что, когда снял с него маску – лица я его не знал до того, как он умер – то увидел посинение носогубной зоны… Я сразу подумал, что это сердце. Но врачи поставили другой диагноз. Да не суть…

– Человек ушёл.

– Да. И мне было очень тяжело.

– Ты спускал его на себе?

– Я спустил его до Седловины. Дальше попросил ещё одного гида помочь.  Мы вместе протащили тело по Седловине. А потом я остался с ним. Спасателей ждать. И до их прихода оставался с телом.

– И всё время была пурга?

– Да… Всё время… Спасатели пришли и спустили вниз… Дальше юридические формальности… Его родственникам я тоже сообщил… Сам так решил, я же последний, кто его видел живым…

– И часто тебе приходилось людей спускать с Горы? Живых я уже имею в виду…

– Да много раз! Как-то с двумя здоровыми парнями была история… Один на пятую точку сел, ещё не доходя до вершины метров тридцать. Я стал спускать его до седловины… От седловины до косой полки мне помогал тащить его друг. А на косой они уже оба сидели… И мне пришлось их обоих тащить по косой полке. А потом с косой. С 5000 до Скал Пастухова. А там я из-за пурги ушёл сильно в сторону, метров на сто… Всё время отворачивал лицо… позёмка была, больно хлестала по лицу. А когда понял, что ушёл, начал выходить по GPS… Вышли нормально… Но нагрузка была колоссальная! Я после этого даже уволиться хотел. Я понимал, что это… Что… что… Чёрт подери… но сколько же можно?! (смеётся) Но друзья уговаривали: «Вова, не горячись… Отдохни… Подумай пару дней… Чайку попей… Шашлыку покушай… В баньку сходи… Ребята довольны… спустились…»

– Ещё бы не довольны…

– Но приключение было ещё то. А так много кого приходилось спускать. Были и весёлые истории… Как-то с Восточной вершины спускал на себе до скал Ленца на север гражданина ЮАР, чернокожего африканца. Он, дойдя до вершины, сказал: «Всё на хер! Вниз я идти не могу…» Я снял с него кошки, привязал за ноги… С Восточной вершины на север спускать легко, там всё по прямой, вези и вези. Клиент на пятой точке сидит, а ты его спускаешь. Но тогда всё осложняло, что снега было по колено. Приходилось прямо пахать им. А он ещё упорно пытался пятки воткнуть поглубже. Я привязал его специально, чтобы когда тащишь, он бы ноги поднимал, но все равно… он всё пытался… Ему, видимо, неудобно было… и он всё время пытался воткнуть ноги в снег… До нижних скал Ленца я его спустил, а дальше он уже пришёл в себя и пошёл пешочком…

На Аконкагуа японца спускал. На Аконкагуа сложнее, там снега нет. Там камни, и там уже не потащишь на пятой точке, только на себе… Тяжело. Плюс высота…  На Эльбрусе с юга были разные случаи. С 5000, со скал Пастухова… И не своих, а либо одиночек, либо… Есть же дешёвые туры, где на двадцать человек один гид, ну и у них команда разбредается по склону, и в итоге… Не будешь же оставлять человека, которому херово?

– Тем более ты и сам бывал в ситуации, когда был отжат досуха?

– Конечно, бывал. И не один раз. Были моменты, когда казалось, что всё: это последние мгновения… Но, скажу честно, паники не было никакой… То ли я на подсознательном уровне понимал, что это мне только кажется…  то ли…

– А после Эвереста?

– После Эвереста… После Эвереста… Эверест меня выжал досуха! Но по-другому… Эверест такой…

ДЕНЬ ВОСЬМОЙ. КАЛАПАТАР (5643) – ГОРАКШЕП (5164) – ФЕРИЧЕ (4240)

…такой анекдот:

Пошёл мужик в туалет по-большому. Сидит, тужится… две минуты тужится… пять минут… десять. Жена проходит мимо туалета, думает: «Задолбал!» и выключает свет.

«Всё! писец… – думает мужик, – глаза лопнули!»

Я сидел на унитазе (к ночи открыли туалет в отеле) и с удивлением прислушивался к своим новым ощущениям. Глаза открыты. Свет никто не выключал. А ничего не вижу! Ничегошеньки… Интересно, сколько так будет продолжаться?

Именно в горах я наблюдал сильнейший диссонанс между тем, что брат называл «скафандром» (нашей бренной оболочкой), и тем, что движет этот скафандр на вершину. В обычной жизни эти две… (Две ли? Куда бы ещё отнести «процессор» – «думатель»? Всё-таки, наверное, к элементам управления скафандром.) Так, вот, в обычной жизни эти две составляющие неплохо договариваются. А в горах между ними идёт нескончаемая война. Скафандр пытается доказать:  он больше не может, всё! легче сдохнуть … Но «тот, который во мне сидит» считает: все эти отключения зрения, выбитые колени и метеоризм – суть симуляции и манипуляции, призванные вернуть скафандр в состояние музейного экспоната. В горах вопрос: кто кого – встаёт жёстко. Говорят, на марафоне такая же ерунда…

Развиднелось быстро, минут через пять. И я пошёл экипироваться на «смотровую площадку», так мы стали называть то, что называют горой Калапатар. Ведь, если быть честным,  то не гора это вовсе, а отрог семитысячника Пумори, пяти с половиной километров высоты. Рядом с Пумори совсем не впечатляет. Но это рядом… Если же сравнивать с Эльбрусом… Тот то тоже чуть выше пяти с половиной.

Вчера по дороге в Горакшеп Вовка встретил знакомых, они рассказали, как не смогли подняться на Калапатар – сдуло. Сегодня, судя по завываниям за окном, ветер не меньше. И ещё вчера наш пастырь решил идти не в четыре, как идут обычно, а в пять, из-за ветра. Чтобы не поморозить овец своих, извините, туристов, сиречь нас.

– Если бы в четыре, я бы не пошла, – говорила потом Галина. Но тогда утром она молча собиралась. И я рядом с ней. В 4:45 все собрались в столовой, взяли ланчи, налили чаю и кипятку в термосы и ушли на восхождение.

Как ни странно, но к пяти голова у меня разошлась. Более того, я чувствовал себя вполне сносно. Меня даже не нужно было подгонять. Почему-то я понял: с Калапатаром у меня всё получится, если получится у всех, конечно. Вот, только бы  ветер стих, а то не утихает ни на секунду!

Ветер… С ветром мы стали друзьями. В июле 16-го он мешал мне жить на Эльбрусе, и, в конце концов, не позволил второй раз подняться на Западную Вершину. Но там он дул непрерывно, здесь же налетал рывками и всё пытался опрокинуть, завалить, перевернуть, скинуть. Сколько метров в секунду? Не знаю. Думаю, не меньше 20. А в порывах и все 25. А может, это только мне так казалось? Человеку свойственно преувеличивать… А Вовка сказал, что такой ветер на Аконкагуа – «окно». 20 метров в секунду у них там, в Южных Америках, окно… Мама дорогая…

Поднимались снова двумя группами. Намгель, Дима и Стас в авангарде; я, Галина, Рамиль, Антон и Вовка в арьергарде. Шли ровно. Останавливались редко.

В 6:30 начался рассвет. За спиной над Эверестом поднималось белое, сверкающее, слепящее солнце. Я остановился и встал на колени:

– Рязанова, достань у меня в рюкзаке очки и фотоаппарат.

Рамиль, натолкнувшись на нас, с удивлением рассматривал меня:

– Так ей удобнее! – крикнул я ему сквозь ветер.

Пока менял очки, Вовка ушёл вперёд и выше метрах в двадцати обнаружил скрючившегося  Стаса. Когда мы подошли, наш пастырь уже что-то колдовал над ним… Кажется, растирал руки.

– Что с ним? – крикнул я.

– Руки от… от… отморозил…  – икал Стас.

– А я говорил, не делай длинные палки! Кровь оттекает от рук!  – выговаривал ему Вовка, нам кивнул: – Идите, мы догоним!

– Палыч, а у меня руки тоже синие… – Рязанова сняла перчатки и рассматривала свои потемневшие (загорелые) руки в рассветных лучах. – Может, я их тоже отморозила?

– У моего дедушки так было…

– Да, ну тебя!

И мы снова шли. Вчетвером. Я, Галя, Антон и Рамиль. До вершины дошли за полчаса. Там взялись фотографировать солнце над Эверестом и Нупцзы (Через несколько дней у подножья этой горы, Нупцзы, при тренировке погибнет скоростной восходитель Ули Штек, горы регулярно взимают пошлину жизнями «упрямых людишек»).

А ветер всё дул, и иногда казалось, что он ещё и усиливается. Антон предложил дождаться Вовку и Стаса – сделать общую фотографию. Общая уже бы не получилась, Дмитрия и Намгеля мы уже застали спускающимися. И я поначалу взялся возражать, но потом мы нашли расщелину и, спрятавшись в неё, стали ждать. Они пришли минут через пять-десять. И мы сфотографировались...

Когда эти фотографии опубликовали  в интернете на сайте «7 вершин», моя Валико в Вотсапе написала мне: «Не ври, что вам было тяжело! Вон, как вы там все улыбаетесь!» А я ей написал, что Вовка нас бил палками и заставлял улыбаться, хотел повысить рейтинг этого совсем нелёгкого маршрута… И кстати… я теперь тоже всем буду рассказывать, как легко, весело и непринуждённо мы гуляли по ущельям Гималаев. «Ха-ха-ха… так прикольно, так прикольно! Обязательно сходите!»

А вообще, будет возможность, сходите. Обязательно. Это уже без шуток.

«Вершину нельзя покорить. Ты стоишь на ней считаные минуты, а потом ветер сметает твои следы» Арлен Блум.

***

…В пять вечера, расслабленно сидя на кровати в комнате, в десяти километрах от Горакшепа в Фериче, Рязанова осторожно начала разговор:

– Палыч… А, Палыч… Ты, наверное, на меня обижаешься… Вчера…

Я отмахнулся…

– Рязанова, я на тебя не обижаюсь! Я тебя люблю! И благодарен тебе за то, что ты потащила меня в Базовый Лагерь. Тебе и Вовке. Ты молодец, Рязанова! Без тебя бы у меня ничего не получилось.

Галина какое-то время молча развязывала шнурки ботинок, а потом, подняв голову, тихо сказала:

– Без тебя я бы тоже не дошла.

Но потом, сняв ботинки и тряхнув копной своих черных волос, уже бодрым, даже чересчур бодрым голосом поинтересовалась:

– А ты камней набрал?

– Нет, – тоже показушно взвился я, – ну какие же вы гадские гады! Для меня каждый камушек оттуда, как для Нейла Армстронга камешек с Луны… Я же вам говорил! Возьмите камни! Возьмите… А вы?!

– Ну, мало ли… Говорил он… И тебе что для меня, что ли жалко?..

ИЗ ИНТЕРВЬЮ С В. КОТЛЯРОМ

– …не жалко времени, 13-й год… Уже близко, когда ты: Владимир Котляр выходишь на серьёзный, профессиональный уровень…

– Да. Это когда я вернулся на Эльбрус… А в 13-м я очень плотно, прямо, хорошо так отработал на Эльбрусе. И меня там каким-то образом приметил Александр Абрамов, капитан нашего корабля под названием «Клуб 7 Вершин».

– Слушай… А я, вот, думаю, что при наличии «Альпиндустрии» «7 вершин» всё-таки круче.

– Однозначно! У нас на российском рынке это самая крутая фирма по горовосхождениям, я даже позволю себе сказать, что одна из самых крутых на мировом рынке.

– То есть и на мировом уровне клуб известен?

– Естественно! Во-первых, если брать лагерь на Эвересте с Тибетской стороны, однозначно, лучший – лагерь Александра Абрамова.

– «Горное безумие»… «Консультанты по приключениям», все эти из фильма, они все знают о наличии такой компании и такого человека?

– Конечно! Я более того скажу «Горное безумие», ходя с Тибета, берут сервис у местных фирм, они там не имеют своего лагеря.  А у Александра Абрамова есть. И у Кари Коблера. С Александром Абрамовым, конкурируя по сервису, стоит только швейцарец Коблер. Но Абрамов… мне кажется, чуть-чуть покруче. Я не ходил с непальской стороны, и не могу сравнить, но знаю, что с тибетской у Абрамова самый-самый лучший лагерь. Самая лучшая кормёжка, самый лучший сервис, самые лучшие условия, больше всех кислорода. Он на кислороде вообще не экономит! Вот, сколько тебе надо… столько ты и будешь дышать этим кислородом.  У меня к концу экспедиции ещё полтора баллона неиспользованных осталось …

– Отлично. Ты попадаешь в эту команду… Как ты в неё попадаешь?

– Вот, в том 13-м я познакомился с Александром Абрамовым… периодически с ним мы общались… Но я даже не думал о «7 Вершинах»! Я ни разу не писал  резюме в «7 Вершин». Просто, когда закончился сезон 2013 года, Абрамов, уезжая на море с Приэльбрусья на машине, в дороге вдруг позвонил мне: «Вова, я посмотрел на тебя летом, ты мне понравился, давай попробуем в следующем году вместе поработать, хотя бы пару раз, чтобы присмотреться друг к другу».  Я ответил: «Да, хорошо… Конечно! Звони-пиши… Я, если будут “окна”, всегда только “за”».  Но лета Саша не дождался. Сначала он мне хотел предложить Охос-дель-Саладо. Но я не вожу автомобили… да-да… у меня нет прав, я не умею водить машину…  и я отказался от предложения – там гиду нужно обязательно уметь водить автомобиль. А сам потом измучился: «Блин, как же так… Пустыня… Охос-дель-Саладо… как же я?» Это самый высокий вулкан в мире!  Он находится в Чили, в пустыне Атакама. В самой засушливой пустыне мира… Когда я понял, что сам лишил себя такого шанса, готов был загрызть себя … Но горевать долго не пришлось. Как-то с друзьями мы лазили по сосульке… по замёрзшему водопаду… В Приэльбрусье у нас недалеко от долины Нарзанов есть такой водопад.  И, вот, лезу я по замерзшему водопаду, и тут звонит Александр, и говорит: «Вова, не хочешь поехать на Аконкагуа?» Я говорю: «Хочу!» «Ну, тогда пришли в течение получаса мне копию загранпаспорта, и 31 декабря ты вылетаешь» А было 26-е, обед! Я слезаю с водопада, выстёгиваюсь из верёвки, машу всем рукой на прощанье и убегаю. А пацаны мне вдогонку: «Вова, ты куда?» – «На Аконкагуа!» (смеётся) Смешная картинка получилась… На следующий день я уже ехал в поезде в Москву, там переночевал у Абрамова… И… Так попал на Аконкагуа. В общем, Аконкагуа  - это была моя первая работа в «7 вершинах». Там я сначала работал с местным гидом, не знал направления, ничего не знал, но следующую группу работал уже сам, хорошо…

ДЕНЬ ДЕВЯТЫЙ.  ФЕРИЧЕ (4240) – ДЕБОЧЕ (3700)– ТЕНГБОЧЕ (3900)

…хорошо высыпаться без головной боли! Вставать и чувствовать, как к тебе вернулся аппетит. Что задача, которую ты перед собой ставил, выполнена. И окружают тебя замечательные люди. И погода за окном солнечная, яркая, небесно-синяя. И идти нужно вниз. Но с этим, как раз не просто…

«Сегодня мы спустимся во-о-о-он на ту гору» – говорил Вовка, показывая куда-то вверх за горизонт. Да-да-да… за день можно спуститься метров на пятьсот, но при этом пройтись по «пиле», где каждый зубец будет сотней метров вверх и двумя сотнями метров вниз, и таких будет пять! Уходишься до изумления.

И всё же вниз… И всё же теплее… И всё же кругом кислород. Это хорошо стало заметно ещё вчера, когда мы совершали «героический» переход в Фериче после восхождения, спустившись в целом почти на полтора километра. Но, не всем спуск пошёл впрок. Неожиданно расклеился наш неутомимый Дмитрий. Все дни, пока мы шли вверх, он был в авангарде вместе с Намгелем, а теперь вдруг стал отставать. «Отжал» себя досуха? Так бывает. Ничего, все вместе дойдём! «Это не я взошёл на вершину, и это не ты взошёл на вершину, это мы взошли на вершину!» – говорил один мой знакомый полковник, и этот принцип неизменно работает в горах.

А у нас всё в обратную сторону. Снова «Кладбище альпинистов», оно в такую весеннюю яркую солнечную погоду не выглядело совсем не печально. Опять реки и мосты. Опять альпийская тундра, переходящая в редколесье. И, наконец, лес.

Не обошлось без грустных моментов, на тропе мы встретили умершего яка. Так в работе заканчивается жизнь стожильного гиганта…

Однажды на тропе он вдруг к своему удивлению почувствует слабость, и падёт сначала на передние колени, потом неожиданно не выдержит груза спина, и он завалится с тропы. Попытается встать, но не сможет… Из носа вдруг хлынет пена, и глаза застелет не проходящая пелена. С него снимут груз и оставят умирать – буддисты не добивают скотину, позволяя ей умереть самой.

Так же (и это мы видели, и другого я не могу предположить) они готовят своих бычков и коров к стейкам. Дают что-то выпить и ждут, пока скотина помрёт, а потом свежуют и разделывают… Сложно сказать, что лучше: получить удар током или выпить опиума (?). И бесполезны метания совести, и оценки морально-этических принципов и основ, особенно бесполезны они, когда по-настоящему, по-звериному хочется есть, я бы даже сказал – жрать! А с горы вниз всегда хочется жрать! Потому что «натерпелись»!

Переход до Дебоче вышел коротким. Заселились мы в тот же большеоконный отель, и все, кроме Дмитрия (ему выдали набор таблеток, и он, закутавшись в спальник, отключился), отправились в монастырь Тенгбоче.

Монастырь для меня, как я писал, был одним из ключевых мест на этом трекинге. Интерес к культовым сооружениям, к институтам различных религий заставил меня предвкушать встречу с ним, как с чем-то особенным, необычным… Я даже немного расстроился, когда, поднимаясь наверх, из-за дождя мы прошли мимо. Монастырь-то знаковый, один из ведущих в ламаистском буддизме.

Однако… впечатления он на меня не произвёл. (А должен?) Не могу объяснить, что я себе напридумывал, когда стремился попасть в него…  Но по факту он оказалось для меня местом чуждым. И если в православном храме я чувствую себя, как бы это сказать, как «дома», то в буддийском монастыре я чужой, непонятно с какой целью забредший турист. Да и все остальные почувствовали такую же отчуждённость, только Рамиль вдруг (или совсем не вдруг) почувствовал сопричастность буддийскому храму. Мы почли за благо покинуть стены монастыря, оставив в нём нашего молодого товарища.

Вернувшись к отелю, мы: я, Галя и Антон – ещё долго пили кофе за столом под открытым небом. Вовка ушёл «делать зарядочку», Стас спать. Мы сидели молча и наблюдали, как тучи снова заполняют пространство между горами, превращая всё вокруг в беззвучную вату… и в этой вате контрастными светлыми пятнами светятся новые каменные кладки – заплатки на домах после весеннего землетрясения 2015 года… Тогда тут такое творилось…

Вечером за ужином мы наконец-то съели Вовкиных лещей. Досушились и обветрились на «базочке». Там же  Рамиль торжественно произвел меня в «Непалыча».

Я люблю вас мои родные восходительные сволочи, и с благодарностью принимаю это имя. Но только от вас… Потому что мы…

ИЗ ИНТЕРВЬЮ С В.КОТЛЯРОМ

– …мы были со стороны Непала. Было запланировано восхождение на Айленд-Пик. В момент землетрясения подходили к Периче. Это посёлочек на высоте 4200 метров. 

– Симпатичный посёлочек… Как оказался. Я почему-то думал,  что он какой-то… Я же читал о нашей трассе. Во-первых, «Периче» и «Фериче» там  постоянно путается… Это, конечно, роли не играет. И там всё время говорили, что он какой-то неуклюжий… неказистый… А он оказался удивительно уютным.

– Ну, может быть, он расположен как-то не очень красиво? В глубине долинки… И гор с него особо не видно. Хотя если ясная погода, то Ама-Даблам хорошо виден. Но тогда он мне тоже показался неуютным. Землетрясение – первый толчок, самый сильный – нас застало на тропе. Рядом с нами сошёл склон с большими камнями. Камни размером с пикап слетали. Но не на нас…  а по другую сторону речки. Нам повезло, на нашей ничего и нигде не скатилось. Я как-то сразу понял – землетрясение! Когда прошёл первый толчок, я ребятам скомандовал бежать. В команде тогда у меня был Гена – царство ему небесное, он умер буквально через неделю после возвращения из Непала, сердечный приступ… Может это землетрясение как-то повлияло?.. В общем, я бежал, и знал, что сейчас тропа кончится, и там будет большое выполаживание –  открытое место на берегу речки, пляж такой… И там нам вообще ничего не угрожает!  Никакой камнепад, никакое землетрясение… Там хоть тридцать таких толчков можно переждать! Мы прибежали туда, я своим говорю: «Всё! Здесь можно передохнуть». Они спрашивают: «Вова, а что это было?» Я говорю: «Землетрясение». Они:  «Вова, а ты уже был в землетрясении?» Я говорю: «Нет». «А откуда знаешь?» Я говорю: «Ну, как бы других вариантов не остаётся… Потому что земля тряслась.» Мы перевели дыхание, до Периче оставалось минут пять, и пошли… Когда зашли в Периче… Когда зашли в Периче, я был просто поражён! Посёлок был разрушен полностью.

– Но там же нет высоких зданий… Были?

– Нет. Там были такие же, как сейчас.

– И всё разнесло?

– В хлам! Всё, что было из камня, всё развалилось! То, что было фанерное – то осталось. Мы заселились в фанерный домик. Переночевали. За ночь было ещё несколько толчков. Выскакивали на улицы…

– Сколько вас было?

– У меня в группе шесть… плюс я. Семеро. Было ещё несколько групп. Иностранцы. Точно сколько, не скажу… И-и-и-и… вот, что меня поразило… Все иностранцы были из европейских стран… Французы, немцы, англичане.  Все эти страны претендуют на то, что они культурные, толерантные… А мы такие варвары…

– А они – великие нации…

– Да. Так, что меня поразило? На следующее утро, когда начали летать вертолёты и привозить раненых –  а раненых надо было таскать… – эти группы, как ни в чём не бывало, попили чай… Это, конечно, были просто коммерческие группы, как и наша, то есть это были не профессионалы, не профессиональные альпинисты… И, вот, они попили чай и… пошли обратно вниз.

– Ну, это же не входило у них ни в какие программы… Таскать раненых.

– А я своей группе сказал: «Я могу вас отправить вниз…» Правда, я не знал, что там внизу, и был ли смысл бежать, сломя голову… Кто-то говорил, что все подвесные мосты рухнули… склоны посъезжали… Разные слухи ходили… а у нас не было телефонной связи… вообще, вся связь пропала.

– Радиосвязь, как я помню, в таких случая вроде бы невозможна… Весь эфир забит шумами…

– Я пробовал прозванивать в Катманду друзьям по спутнику… Но тогда в Катманду обрушились все вышки связи… Полное телефонное молчание было. Единственное, я смог – связаться по спутнику с Россией. Это было реально. В общем, я своим сказал: «Ребята, я вас могу отправить вниз с местным гидом, с нашим шерпой, а я останусь здесь, лишними руки здесь точно не будут! Сейчас будут привозить раненых, и будет нужна помощь». И все! Все до единого в моей группе согласились остаться и помогать таскать раненых. И ещё одна группа осталась, они тоже начали таскать раненых, молодые израильтяне.  Еврейские парни… и две или три девушки. По сути: русские и евреи таскали раненых. Из непрофессионалов. Естественно, через какое-то время из базового лагеря на вертолёте привезли, тех, кто работали в базовом лагере, профессионалов. Европейцев, американцев… Но это уже была их непосредственная задача.

– Это были профи.

– Да! Это уже была организация спасработ. Был врач итальянец, группа медиков из разных стран… Один из руководителей экспедиции – американец. А из туристических групп, которые там были, остались только русские и евреи. Они и таскали раненых. От сорока до шестидесяти раненых были перенесены за день. В Периче находится первый пункт медицинской помощи от базового лагеря. Капельницы, кислород… Из базового лагеря сначала раненых привозили в Периче, там им оказывали первую помощь, а потом…

– Сортировка была?

– Этим занимался итальянец. Потом из этого пункта перетаскивали обратно на площадку вертушек, и вертушка увозила вниз. Одна возила из базового лагеря в Периче, и одна из Периче. Сначала под капельницу, а потом обратно… В плане перетаскивания можно всё умножить на два. От восьмидесяти до ста двадцати носилок.

– А евреев сколько было?

– Да, тоже человек шесть-семь… Плюс ещё местные портеры. В общем, нас было  десятка два, может, чуть больше.

– Вам хватило…

– Да. А после мы успешно сходили на Калапатар… Одним днём поднялись до Горакшепа, переночевали, и утром взошли на Калапатар.

– Горакшеп не тронуло?

– Нет. Горакшеп прекрасно стоял. Вот, Лобуче был разрушен.

– И Дебоче…

– Дебоче, да… Он тоже был побитый, правда, чуть-чуть… В Лобуче были разрушены несколько лоджей… А Горакшеп стоял, как новенький. А потом когда спускались в Периче, тут, надо сказать, и природа и погода, прям, как сговорись…

– А вы почему не пошли вниз-то? Почему на Калапатар?

– А мы решили хотя бы куда-то сходить.

– Это было общее решение?

– Это было общее решение группы. Ну, а чё? Айленд-Пик наш уже по- любому отменялся… И мы решили хотя бы куда-то сходить… И сходили на Калапатар. Правда, погода… После землетрясения сразу начался снегопад… Стало очень холодно! Промозгло. Несколько дней не появлялось солнце. И шёл… не просто снежок… а такие мелкие-мелкие снежинки, колючие… и их раздувала позёмка… Такая предзимняя… позднеосенняя погода. Хотя была весна. Было очень холодно!  Мы спустились с Горакшепа, дошли до Периче… А тут такая картинка: метущийся снег, серое свинцовое небо, и тело, завёрнутое в брезент, оно лежало на входе в Периче. Уже два дня. Нерадостная картина, не настроит на позитив. Мы ещё раз переночевали в Периче, а потом стали спускаться вниз. А там оказалось всё нормально. Везде дорога целая, в одном месте просто склон съехал… Ну мы там по очереди пробежали по сыпухе и нормально дошли до Луклы и домой…

ДЕНЬ ДЕСЯТЫЙ.  ДЕБОЧЕ (3700) – НАМЧЕ-БАЗАР (3440)

…домой-домой-домой… В Луклу, в Катманду… И дальше, дальше! К белым берёзкам, русским елям… Но, ещё два дня.

Переход в Намче-Базар ждали не меньше отлёта. Там у нас был зафрахтован тот же отель, а значит… будет горячий душ!

Неделю без душа – почти невозможное состояние для современного человека. Забираясь в спальник, каждый вечер я невольно принюхивался к себе. Несло, простите, как от козла… Никакие влажные гигиенические салфетки не могли исправить ситуацию. В душ! Срочно в душ! А пока…

Пока мы не торопились… А куда торопиться? Переход короткий, всего четыре-пять часов в спокойном темпе… Сначала мы позавтракали в замечательной «Бекирии» (Булочной). Потом, как обычно: я, Галя и Володя пошли в арьергарде. Дмитрий после ночи оклемался и вместе с Намгелем и Стасом рванул вперёд. Антон и Рамиль поначалу ждали нас, но потом и они пошли своим ходом.

В тот день я впервые «высосал» досуха батарею аккумулятора фотоаппарата! Установил длиннофокусный объектив, и снимал всё, что подвернётся под руку.

Под руку, в виду отличной погоды, подворачивалось много чего. Горы, небо, облака, местное население, туристы, рододендроны, ирисы… у них там такие замечательные десятисантиметровые ирисы, буквально цветочек на стебельке, но цветочек настоящий, ирисовый, фиолетовые лепестки с жёлтыми мохнушками.

А ещё утром я фотоохотился на  птиц, но улары и фазаны мне не попадались, а всё всякая мелюзга и больше вороны. И по дороге, в конце концов, нас же самих наснимал, а то пока шли туда, в гору, как-то ни времени, ни сил не было.

И мы пели! Вовка оказался любителем казачьих песен, и теперь мы на ходу устроили караоке под его записи в телефоне.

«Когда мы были на войне,

Когда мы были на войне,

Там каждый думал о своей

 Любимой или о жене»

Рязанова только головой качала…

Вовка, в самом деле, думал о жене, им уже скоро встречать нового человечка. Для нашего пастыря это трепетная и нежная тема… Когда он переписывался с супругой (а с кем он переписывается, мы видели сразу), он очень трогательно и забавно шевелил губами и улыбался. Совсем ещё молодой наш пастырь… Тридцати нет!

В размеренном темпе, с передыхами, песнями, разговорами и фотосессиями мы вернулись в столицу шерпов.

Душ, приличная еда, нормальный гостиничный номер (нам пытались предложить номер почти в подвале, но мы пообещали взбунтовать местные племена, и нам выдали номер на втором этаже, светлый и почти тёплый), масса народа в магазинах, кафе… Одним словом: столица! Мы тоже пошли по магазинам и кафе, хотелось прикупить какие-нибудь аутентичные подарки, и наконец-то попить настоящего кофе. Настоящего мы не нашли, но и тот, который подавали, уже был его вполне правдоподобной копией. Мы бродили, радовались, отдыхали, а когда стемнело в прекрасном расположении духа вернулись в отель…

И тут перед ужином нам чуть не испортил настроение соотечественник. Он вдруг решил провести с нами воспитательные работы. «Вы тут громче всех орёте… – кричал он… – от вас нигде нет покоя… вас даже на улице слышно!» Надо сказать, альпинистская братия вообще шумная… В кают-компаниях порой стоит такой гвалт, что разговаривать друг с другом можно только перекрикивая других.

Но Вовка быстро его успокоил… И всего-то сказал, что товарищ не прав. (Пообещав, правда, при этом пообрывать ручечки, которыми товарищ отчаянно жестикулировал в опасной близости от Галины.)

Он потом извинился, этот русский нервный космополит. Мы его поняли и простили… А что поделаешь? Может, у человека нервы ни к чёрту, может, ему и англосаксы тоже надоели своими криками, да, вот, только английского он не знает, а знает русский… Всё может быть.

 Немного жизни нам подпортила ночь. Мы по старой памяти решили обойтись без спальников (какие спальники, когда кровать греет?) Галина даже не стала брать свой у Димы (спальник Рязановой нёс шерпа Дмитрия). Но… У меня подогрев не работал, и я к часу ночи перебрался в спальник, а Рязанова сварилась, у нее подогрев не регулировался. Досыпали ночь, поменявшись местами: я отдал Рязановой спальник, а сам ушёл спать на её неуправляемую кровать, и, надо сказать, мне там было комфортно. Люблю я тепло… А особенно в горах. Особенно после восхождения… После горовосхождения, после альпинизма…

ИЗ ИНТЕРВЬЮ С В.КОТЛЯРОМ

– …альпинизм, альпинизму рознь! Есть технический альпинизм. Есть просто восхождение на высоту ногами. Есть… Вот, чем отличается горный туризм от альпинизма? Туризм – это прохождение маршрута из точки А в точку В.  То, чем мы занимались. Это может быть и по горам, через перевалы, хребты с выходом на смотровые точки. Я говорю утрированно, терминология может быть другой. А альпинизм? Альпинизм – это восхождение на горную вершину! А пешком или по скалам, по льду или по снегу… не важно.

– То есть восхождение на Эльбрус или Килиманджаро – это альпинизм? Нужно считать, что альпинизм?

– Да! Абсолютно!

– А здесь, я не видел реального восхождения…

– Да, сейчас, у нас был горный туризм. Или, как сегодня называют модным иностранным словом, «трекинг». А альпинизм, ещё раз повторяю, это восхождение на горные вершины, а как, каким образом, это уже нюансы… Как неважны и категории сложности. Допустим, Килиманджаро в классификаторе значится, как гора некатегорийная. Тем не менее, гора! Вершина. Высочайшая точка Африки.

– Некатегорийная гора, между прочим, многим поломала представление о том, что некатегорийность – это легко.

– Потому что это восхождение на вершину! Это альпинизм. Есть ещё одно название: «горовосхождение». Альпинизм, он как бы… Альпы подразумевает. На западных языках, альпинизм называется маунтинэринг.

– Горование?

– Горовосхождение, если по смыслу перевести. Восхождение на вершину. По скалам, по снегу, по льду, это уже нюансы. На 8000 или на 1000 метров тоже. Поэтому и Эльбрус, и Килиманджаро в твоём послужном списке можно считать уже альпинистскими достижениями…

– И Гору Моисея тогда, наверное, тоже?

– И Гору Моисея. Мне нравятся…

ДЕНЬ ОДИННАДЦАТЫЙ. НАМЧЕ-БАЗАР (3440)– ЛУКЛА (2860)

…нравятся мне люди, которые легко оперируют расстояниями, весами и объемами, километрами, килограммами и литрами… «Двадцать пять километров по пересечёнке с рюкзаком сто двадцать литров в сорок килограммов…» – рассказывают они, и невольно проникаешься к ним уважением… Сам-то ходишь десять с двадцатью двумя, точнее ходил в декабре прошлого года, пока не сломалась в скафандре система управления правой верхней…

А если совсем без шуток, на портеров в Непале смотреть страшно… Иногда, очень страшно. Максимум в тридцать килограммов им установили уже при коалиционном республиканском правительстве году в 2010. Раньше они носили больше. В фильме  Дискавери «Эверест», есть фрагмент: шерп, устроив на спине нечто, подобное сидушке, спускает с высоты 6400 в базовый лагерь Эвереста, высота 5360 пострадавшего от горной болезни участника восхождения. Вес участника 70 килограммов! Вы думаете вниз ходить легко?

Мы шли из Намче-Базара в Луклу 19 километров 8 часов. За спиной у нас было от силы килограммов по пять. Мы спустились с высоты 3440 (Намче–Базар)  до 2600 (Пхактинг) по «пиле», а потом поднялись на  двести метров в Луклу (2800). Наш авангард прошёл этот же путь за 7 часов. Но все: и они, и мы, устали до предела. Аж, ноги заплетались. Слаб белый офисный человек… Слаб! Интересно, как он выиграл все войны с цветными? На одних технологиях далеко не уедешь. И хорошо ещё было не жарко. Иногда даже начинал накрапывать дождик из облаков, которые вновь окружили нас. Своим мрачным серым видом они пугали нас нелётной погодой – из Луклы самолёты летают по фактической погоде. Но уже когда подходили, видели, как прямо в облако с ВПП нырнул «Дорнье», увозят то ли грузы, то ли запоздавших туристов. А вслед им беспрерывно ку-куковала местная ку-кукушка, куковала с реверберацией, по три раза к ряду повторяя простую фразу «ку-ку», обещая и грузам, и туристам жизнь длинную, почти вечную.

Наконец, ночь в Лукле и вечер, когда можно позволить себе несколько больше. Даже Рязанова выпила два бокала пива «Шерпа»! А некоторые позволили себе, не побоюсь этого написать, «Гиннесс»! По ранешним временам после такого восхождения можно было бы камень на камне не оставить в Лукле. Несколько поколений шерпов бы потом вспоминало, качало головой и причмокивало: «Не тот нынче иностранец пошёл… не тот!» Но по ранешним временам я работал на Севере, и ни о каких Гималаях не помышлял. И Вовка стал культурным. Была ещё надежда на Дмитрия и Антона… Но и они, кажется, остепенились. От досады ли или от умопомрачения Рамиль, беспокойная душа, нашёл цирюльника и побрился. По этому поводу я ему рассказал душещипательную историю из своей северной молодости, когда вот так же помывшийся и побрившийся мой товарищ прибыл домой после полевых работ, а жена ему не могла поверить, что он только что вернулся из тайги. Да и как поверить, когда трусы у благоверного наизнанку?

Нам до дома ещё три самолёта: Лукла – Катманду, Катманду–Шарджа и Шарджа – Москва и двое суток.

А пока заканчивался вечер трудного дня и последний вечер нашего похода. Деньги шерпам оплачены, чаевые остались на утро, Вовка мысленно с нами уже попрощался:

– Всегда, когда расстаюсь… у меня будто какой-то жизненный цикл заканчивается… Будто я прожил отдельную жизнь… Ещё одну.

Мы уже два часа сидели с ним в его комнате, а я всё мучил и мучил его с интервью.

– …ладно, Вовка… Вроде бы, мы обо всем уже поговорили. В заключение простой вопрос. Ни в коем случае не буду спрашивать оценку каждого, кто с тобой ходил эти две недели…  В целом. Как ты находишь группу? Все же абсолютно разные люди. Настолько разные…

– …Разные. Но я так скажу. Почти всегда разные люди… Как правило, большинство людей здесь объединяет одна общая черта… Не знаю, на сколько можно этой чертой охарактеризовать человека, в общем, это просто хорошие люди. И мне это нравится. Я же говорил, у меня талант встречать в своей жизни, на своём пути хороших людей. В этом моя суперсила. Это вообще моя единственная сила. Очень много хороших людей попадается на моем жизненном пути. Уж не знаю за что? Или для чего? Или почему? Ну, вот так… И этот раз тоже не был исключением… Мы очень классно сходили и сдружились… И с тобой у нас оказалось много общих тем.

– Да. Сегодняшний день был напряжённым, а предыдущий просто классный. Такая клёвая прогулка вышла, мы так здорово пели.

– Да, казачьи песни! Классно… Сильно понравился Дима с Магадана.

– Дима колоритный…

– Ну и в целом группа очень понравилась… И название у нас классное: «Внуки капитана Гранта». Мне очень понравилось название. (смеётся).  Ты можешь назвать так свой отчёт…

Завтра Володя встретит свою новую группу, и поведёт на Айленд-Пик…

Успехов тебе, пастырь!.. Это же надо…

КОНЕЦ

– ...это же надо! Встать в половине пятого, в половине шестого быть в аэропорту, и уже третий час зависать тут… – ворчал Антон.

Самолёты регулярно прилетали и улетали, прилетали и улетали, прилетали… и все не наши. А в аэропорт мы, действительно, прибыли почти первыми... Меж тем погода портилась, мы нервничали, у всех билеты на завтрашние самолёты, и устали все уже от Непала, от Гималаев…

Но делать было нечего, и мы бесцельно слонялись, сидели, смотрели в окна, пили кофе…

– Я вчера Вовку три часа пытал… –  мы: я, Дмитрий и Стас наблюдали, как «ныряют» в бездну самолеты с ВПП. Красивое, завораживающее зрелище,  –   Про горы пытал, про жизнь… Давай, Дим, теперь тебя что ли помучаю… Всё равно делать нечего.

– Давай…

– Вот, чего тебя в горы поволокло?

Наш авиадиспетчер из Магадана задумчиво пожал плечами…

– Ну. Я в детстве горными лыжами занимался. Потом Советский Союз развалился, и горнолыжную школу закрыли… – Дмитрий почесал небритую щеку. –  И я забыл про сопки, про горнолыжку. Потом, когда уже пришёл на работу, у меня товарищ появился. Очень хороший человек, Царство ему Небесное, нет его уже… И вот он однажды спросил меня: «Ты же катаешься на лыжах?» Я говорю: «Было такое дело…» Он: «Не хочешь ещё попробовать?» Дал мне какие-то лыжи, у него были, и мы пошли в сопки… И всё, меня опять зацепило… А он и говорит: «Слушай, Дим… А не хочешь заняться альпинизмом?» Я говорю: «Не знаю…» А он: «Предлагаю поехать тебе на Аконкагуа…»

– Прямо с-с-сразу на Аконкагуа? – удивился Стас.

– Да…– Дмитрий проводил взглядом самолёт. – Опять не наш… Я почитал и понял, подготовку надо иметь… А уже потом, благодаря работе, поехал на Кавказ и увидел Эльбрус, и подумал, а почему нет? Так и началось…

– Ну, да… Все нормальные люди, значит, с Севера, по себе помню… с Севера, Дальнего Востока, если соберут деньги, едут куда-нибудь в Тай… Погреть пузо… Или…

– Да, я всю кухню эту прошёл! Горами-то я увлёкся в 15-м… А до этого…С 2008-го повидал все эти страны. Насладился туризмом «выпить–пожрать–покупаться»… и…

– …и стало скучно?

– Да… Скучно. Туда меня больше не затянешь.

– Ты и с юга, и с севера на Эльбрус заходил?

– С севера не получилось. Это как раз в 15-м. Тогда дошёл только до скал Ленца. А в 2016-м сделал восхождение с юга на Западный Эльбрус. Если считать Калапатар, у меня пока две вершины.

– А-а-а… у меня тоже т-т-т-тогда две, – пояснил Стас,  – с-с-с Ки… Килиманджаро.

– Килиманджаро… –  Дмитрий снова почесал заросшую щеку. – А ты чего до Эльбруса не дошел?

– А я в-в-в-выше чч-ч-четырёх с-с-с половиной, вообще н-н-не могу.

–  Ага, – возмутился я, – они тут двое десять дней мыкались по горам, как олени, всегда впереди… всегда впереди, с Намгелем, а теперь оказывается, у них тоже горняшка была?

 – А ты думал у тебя у одного? – хохотнул Дима. – Ага… конечно…

– Но вы же такие бодрые всё время… Ладно. Вот, чего вам больше всего запомнилось в этой нашей одиссеи?

Димка снова пожал плечами:

– От людей я ожидал только позитивного, это и получил… А вообще, до меня пока ещё не дошло всё то, что я видел… До сих пор в шоке…

Стас интенсивно кивал, видимо, категорически соглашался.

– Та мощь… та сила… красота… Там, возле Эвереста. Я просто до сих пор не могу это передать словами… 

– Тоха сегодня утром сказал, вот бы в нашем сегодняшнем состоянии оказаться ТАМ ещё раз. Почувствовать ЭТО…

– Да-да-да! Ещё раз! Но просто там такие условия, что…

– ...что т-т-тогда т-т-там почувствовать было очень т-т-трудно…

– Да! – коротко кивнул Дима. – Всё верно! Было не до этого. До хрена всякого лезло в голову: «Зачем оно тебе нужно? Для чего тебе?» Такая, наверное, человеческая натура…

Объявили 32-й рейс. Опять не наш…

Только спустя почти три часа, выкрикнули наш.

В Катманду мы прилетели после дождя. Нас встретили и отвезли в Yak&Yeti.

Мы стояли в фойе пятизвездочного отеля, грязные, потные, взлохмаченные и нам хотелось фанфаров и цветов, аплодисментов и слов приветствия, но у отеля была своя жизнь: номера после двух и только на одни сутки – а улетать нам завтра вечером, то есть почти полдня придётся болтаться неприкаянными. Попытавшись покусаться с представителями «7 вершин» и, не добившись результата (интересно чего мы хотели?), мы отправились на завтрак в «наше» кафе под открытым небом. Рамиль по дороге возмущался: «Давайте найдём Абрамова и всё ему расскажем!» Президент «7 вершин» действительно присутствовал там, он готовил транспортировку грузов и людей в базовый лагерь Эвереста с тибетской стороны, и было ему совсем не до чего… Они уходили в небо…

***

…стоя через сутки на рассвете на берегу Персидского залива, тёплого солёного залива, и глядя на пламенеющий восток, я перебирал в голове все события прошедших четырнадцати дней, и благодарил Господа.

За Гималаи. За то, что мне выпала возможность их посмотреть.

За погоду. Дуло, но ведь не сдуло же. И Эверест увидели.

За команду. Народ хороший, и помогал нам замечательный человек, Вовка Котляр.

За…

– Валерий Павлович, вы что ли молитесь?

Рамиль прискакал, радостный, довольный, с влажными пятнами на майке… буквально минут пять назад выбрался из воды, да, и то, только потому, что пора возвращаться в аэропорт. Была бы его воля, он вообще бы не вылезал из воды… Мальчишка… Хороший, замечательный мальчишка…

– Ты лучше скажи мне, Рамиль  – я тут ко всем пристаю – ты-то чего туда попёрся? Мы-то понятно… Мы тут все странные… Но я в свои двадцать шесть на полевые работы попал потому, просто деваться было некуда. Было бы всё нормально, я бы хер туда пошёл. А ты? Ты же молодой. Девочки. Погулять. На фига?

– В горы тянет.

– На фига?!

– Гималаи же! Хотел посмотреть хоть разок в жизни на большие горы. Опять же… интересно было зайти на высоту, на которую никогда не поднимался.

Я молча смотрел на него.

– Нет! Я понимаю, это не очень великое действо, – продолжил он, – на пять с половиной тысяч подняться. Многие и на больше…

– Не многие на больше… В процентном соотношении, кто вообще это сделал, получится очень и очень не многие. То, что ты сделал, это круто. А дальше?

Рамиль повернулся в сторону залива и некоторое время молчал.

– Дальше? Дальше, конечно, есть планы. Хочу взойти на пик Ленина. Не в этом, нет. В следующем, может быть, году… Но рано или поздно я дойду до него. Мне это интересно.

– На него три недели надо потратить. Ты это знаешь? Семитысячники с подлётами и отлётами всегда три недели.

– А я готов. Или подготовлюсь… В общем, когда встанет вопрос делать или не делать, ни время, ни деньги не будут особо значить….

Деньги там небольшие. Я же тоже думал про Ленина. Но – страшно! Ох, как страшно. Десантники-то мои, с кем ходил на Эльбрус, в 2015 не дошли. А они мне очкарику и ботанику не чета.

Вот, если б с Вовкой…

«The mountains are calling and I must go!» © John Muir

(«Горы зовут, и я должен идти!» © Джон Мьюр )

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Прочитал и ужаснулся. Неужели же там было так тяжело? Неужели так трудно? Прям, труднее, чем на Эльбрусе с юга? Или чем на Килиманджаро?

Теперь, спустя месяц, мне так уже не кажется. Срабатывает мудрость: «Альпинизм – это хорошо, но потом». И на вопрос: «Поехал бы еще раз в Гималаи?», сегодня могу ответить твёрдо: «Да!»

Меня не первый раз накрывает амнезия подобного рода. Перечитывая свои похождения на Эльбрусе в июле 2016-го, я никак не могу понять: почему повернул-то? Ну, ветер… Ну, пурга… Что я, пурги что ли, не видал? Четыре года полевых работ на Севере…  Так уж там было трудно?

Было! Я уже просто забыл. Мы так устроены. Помним только хорошее.

Но не только забывчивость двигает мною в желании продолжить ходить по горам. Преодоление трудностей тоже очень сильный стимул. «Всё, что достигается чересчур легко, не слишком ценится нами. Лишь то ценится, за что дорого заплачено», –  писал Томас Пейн.

Да, горы не бывают лёгкими.

Да, всегда тяжело.

Но Эверестский трек не в разы труднее Эльбруса, он просто другой, но, да, тоже сложный. Но разве нас когда-нибудь пугали сложности? И потом, в горах и соль солоней и сахар слаще, а после гор, так и вообще, всё вдвойне!

БЛАГОДАРНОСТИ:

Я благодарен тем, кто со мной разделил трудности и радости трекинга и восхождения: Дмитрию Овчинникову, Рамилю Салимханову, Антону Краскову, Станиславу Седлову, Галине Рязановой. Галине я обязан Базовым Лагерем, спасибо, тебе, дружище!

Благодарен сотрудникам компании «Клуб 7 вершин»: Галине Россовой и Александру Тишкову, они здорово помогли на этапе подготовки.

Благодарен нашему второму гиду - шерпе Намгелю. Согласитесь, в чужой стране хорошо иметь хотя бы чуть-чуть своего человека.

Конечно… Конечно, я благодарен Владимиру Котляру. Спасибо тебе, Вовка! Мои благодарности тебе бесконечны!

Неожиданно, но не могу не написать: я благодарен своей супруге – Валентине. Я не знаю другой женщины, которая бы выдержала все мои сумасбродства. Спасибо, любимая, без тебя мне бы никогда не ходить в горы.

И наконец, я благодарен вам, мои уважаемые читатели. Если я вас напугал: извините, не верьте мне и не пугайтесь. Просто покупайте альпинистские ботинки и идите в горы.

Почему?

Да, потому что это горы!

 «Дошли!» Базовый лагерь Эвереста, 5360

Я, Дмитрий Овчинников, Антон Красков, Станислав Седлов, Намгель

Галина Рязанова

Владимир Котляр, шерпа Намгель

Рамиль Салимханов

Ваш покорный слуга

Владимир Котляр

Намгель

Дмитрий Овчинников

Станислав Седлов

Антон Красков

Рамиль Салимханов

Внуки капитана Гранта, базовый лагерь Эвереста 5360

Маршрут Эверестского трека. 100 км туда и обратно… 11 дней.

День Пятый:

Karanga – Barafu

Высота: 4060 м - 4700 м = 600 м. 

Расстояние: 3 км, зато какие красивые!

Восхождение началось с оформления каких-то бумажек. Всех туристов, пересекающих периметр Национального парка Килиманджаро, переписывают поимённо.

Эта процедура повторяется в каждой контрольной точке маршрута – во всех лагерях без исключения. Кто появился здесь, куда и когда прибыл-убыл, чтобы никого неучтённого не осталось на быстро тающих ледниках. Наверное, это правильно.

Национальный парк Килиманджаро расположен в Танзании около города Моши, в 128 км от административного центра Аруша. Основная граница парка проложена по высоте 2700 метров над уровнем моря. Покорение горной вершины является главной целью туристов, которых, как говорят, бывает более 10 000 ежегодно. 

Перед началом приключения нас долго катали на микроавтобусе туда-сюда: в одном месте оформить «иммиграцию в парк», в другом месте взвесить наши вещички (чтобы по килограммам распределить по портерам). Потом – обед! Поход походом, а кормить по распорядку. И вот, наконец-то! Мы практически выдвигаемся на маршрут...

Ночь шестая: 

Восхождение на Кили

Высота: 2400 м – 2800 м.

Расстояние: 4 км, средняя скорость 2 км/час.

Шли по очень прикольному экваториальному лесу – с деревьев свисает мох, влажно, иногда дождит дождик. Берегите сухие вещи! Особенно спальники.

Пришли. Высота 2800. Мокро, грязненько, первая ночь в палатках. Вокруг в деревьях обезьянки. Иногда приходят кормиться прямо в лагерь – когда подружатся с новыми туристами.

Впервые я спал ... да не спал я, а просто отлёживался перед восхождением. После «Дня-5» мы пришли, переоделись для финального рывка и почти «обутые-одетые» несколько часов отлёживались в палатках. Примерно после ужина (в 17:30) до подъёма (в 23:00) –  такая вот «ночь». А потом – «турист, весь и вся – стройся!»

Ночь, холодно (Африка такая там, ну такая Африка)... Прямо как в песне: «Не ходите, дети, в Африку гулять».

А куда нам деваться? Топали мы по этой Африке Килиманджаре с 12 ночи до 8:40 утра, а потом ещё почти два часа до самой высокой точки кальдеры. Чуть не умерли... Сначала-то было вроде ничего. Ночь и ночь, медленными топами – топ и топ. А потом уже, когда перевалили за 5000м стало как-то зябко. А топать еще почти 900 метров (по вертикали). Идём и идём... Потом уже, где-то на 5500м задул утренний ветер. Вот тут-то и стало понятно зачем мы идём не просто так, а в пуховых одёжках, в тёплых варежках, да на голову шапочку зимнюю приноровили, ага. Африка – она такая Африка, аж отморозиться можно...

Ну, суть да дело, добрались мы до кальдеры. До края кальдеры, который называется Stella Point. Никакие фото, никакая карта не передаст:

– странное (удивлённое) ощущение в ногах (которые столько оттопали), 

– отсутствие полноценности дыхалки (высоко, с кислородом как-то обманывают), 

– головой крутить туда-сюда тоже тяжеловато (горняшка: голова болит, как будто на мозг что-то сверху неприятно-тяжёлое положили).

А вот на самом верху – все наши местные гиды в полном составе!

А вот и мы, красавчики!

Вот мы тут и отдыхаем:

Собравшись с остатками безрассудства, решили таки дойти до самой высокой точки кальдеры! Ааа-что?-куда? Туда! Ну, трясь-хрясь... (на минуточку! высота уже 5750 м – башня не работает, а спинной мозг уже давно в полном афигее). Ну, пошли...

Вот так вот мы сходили на Килиманджаро! Зашли и вернулись. Ай, неплохо!

Килиманджаро-огородное

Посещение Африки – это всегда удивление. Впрочем, в какие африки кто бы ни ехал – там всегда будут свои удивления.  Мы готовились к тому, что Африка, Танзания, Килиманджаро принесут нам очень много Удивлений. Но такого мы не ждали:  Удивления Огородного!

Катаясь по склонам Великой Африканской Горы (во всех смыслах с Заглавной Буквы) в первый день (когда все туда-сюда на авто с баулами прыг-прыгали), мы были очень удивлены количеству аккуратно насаженной хвойной растительности. Ой, да не очень даже хвойной. Что это? Ствол, вроде бы, «наш», северный, а лапы такие... такие туйные. Что это? Не знаю.

Но нам потом всё объяснили и рассказали. Удивительно, но в местном килиманджарском климате офигительно произрастают всякие морковки, картошки и прочие кабачки. Чтобы культивировать активность плодоношения агрокультурных меньшинств, на склонах Кили высадили леса древесных растений. Они здесь защищают огороды от чересчур активного солнца и одновременно создают какую-то комфортную симбиотическую агро-экосистему. Чтобы всё росло быстрее, плотнее, чаще и дешевле.

В результате плодородные вулканические склоны Килиманджаро плодоносят очень ярко и богато. И тут очень весьма неплохо собирают урожаи картошки, морковки, тыкв и прочих агро-причиндалов.

Пока мы были на горе, дождь шёл ежедневно и регулярно – немного перед обедом, а потом немного после обеда. Примерно с часу до трёх дня. Ежедневно. И только в это время.

Вот такой вот морковно-картофельный вулкан этот самый Килиманджаро. Вот такие танзанийские агро-чудеса килиманджарские. И красота зелёная вниз по склонам, во все стороны!

Послесловие

По статистике до вершины Килиманджаро доходят 45% всех туристов, причём чем дольше идёшь, тем выше шансы. Например, по быстрому 5-дневному маршруту вероятность дойти 27%, по нашему 7-дневному 64%, а по 8-дневному уже все 85% (8 дней это наш маршрут «Лемошо» с ночёвкой в Шире-1).

Нас вышло из «Лемошо» 8 туристов + 1 наш (московский) гид + 4 местных гида + примерно 30 портеров. Дальше в базовом лагере одна девочка (самая молодая) отказалась и не пошла на восхождение. Ещё одна девочка (не очень молодая) не смогла сама дойти до «Стеллы» (края кальдеры вулкана). Совсем немного не смогла, горняшка скрутила. Её последние метры дотащили местные гиды – чтобы просто отметиться там наверху! Потом её, естественно, надо было отправлять немедленно вниз. С девочкой пошел вниз и её мальчик (и утащил с собой наш корпоративный флаг! – забыл, ну что...).

Итого: 5 человек из 8-ми (или 62,5%) дошли до самой-самой верхней точки Килиманджаро! Что заметно выше средне-статистического показателя! Вот такой результат.

Продолжение следует…

Вершина Килиманджаро – это кальдера старого вулкана. Туда всех туристов и водят. А внутри кальдеры – конус нового вулкана. Очень свежий конус, ему всего-то несколько сотен лет (как мне кажется), но этот конус хорошо видно не со всякой точки. По хорошему, надо бы переночевать в кальдере и топать на этот новый конус. Быть на Килиманджаро – значит надо и на внутренний пупырь тоже забраться! Так будет честнее. Посему, надо обязательно вернуться. Но не стандартно туристически, а по-настоящему.

Короче, вот такой африканский Килиманджаро.

Кто был – тот ностальгирует.

Кто планирует – тот будет.

Кто мечтает – то сбудется.

Кто только что услышал – у того есть шанс.

Кто только что родился – ... ледники на вершине могут успеть растаять целиком и безвозвратно.

Эрнест Хемингуэй,

«Снега Килиманджаро»:

«Потом самолет начал набирать высоту и как будто свернул на восток, и потом вдруг стало темно, попали в грозовую тучу, ливень сплошной стеной, будто летишь сквозь водопад, а когда они выбрались из нее, Комти повернул голову, улыбнулся, протянул руку, и там, впереди, он увидел заслоняющую все перед глазами, заслоняющую весь мир, громадную, уходящую ввысь, немыслимо белую под солнцем, квадратную вершину Килиманджаро. И тогда он понял, что это и есть то место, куда он держит путь».

 ИСТОЧНИК eugene.kaspersky.ru

Программы Восхождений на Килиманджаро от Клуба 7 Вершин:

 1-7 мая 2017 восхождение по Марангу за 5 дней, 1630 дол.

 1-8 мая 2017 восхождение по Марангу (с доп днем акклиматизации) за 6 дней, 1850 дол.  (доступно и новичкам)

Группы восхождение и сафари:

1-10 мая 2017 восхождение по Мачаме 6 дней и 2 дня сафари, 2790 дол.

1-10 мая 2017 восхождение по Лемошо за 6 дней с высотной заброской на джипах на 3500 м и 2 дня сафари, 2890 дол.

Восхождение началось с оформления каких-то бумажек. Всех туристов, пересекающих периметр Национального парка Килиманджаро, переписывают поимённо.

 Эта процедура повторяется в каждой контрольной точке маршрута – во всех лагерях без исключения. Кто появился здесь, куда и когда прибыл-убыл, чтобы никого неучтённого не осталось на быстро тающих ледниках. Наверное, это правильно.

Национальный парк Килиманджаро расположен в Танзании около города Моши, в 128 км от административного центра Аруша. Основная граница парка проложена по высоте 2700 метров над уровнем моря. Покорение горной вершины является главной целью туристов, которых, как говорят, бывает более 10 000 ежегодно.

Перед началом приключения нас долго катали на микроавтобусе туда-сюда: в одном месте оформить «иммиграцию в парк», в другом месте взвесить наши вещички (чтобы по килограммам распределить по портерам). Потом – обед! Поход походом, а кормить по распорядку. И вот, наконец-то! Мы практически выдвигаемся на маршрут...

Отдельно про портеров

Мы на себе несли только самые нужные вещи, всё остальное перемещали носильщики (портеры), которые с большим энтузиазмом берутся за такую вот работу. Ты сам тащишь только куртку на случай дождя, фото–видео–причиндалы, плюс другое внезапно необходимое. А прочие твои личные вещи, спальники-коврики, палатки, еду, воду, да и вообще всё остальное и прочее – тащат на себе портеры. И твоё туристическое, и своё личное.

Вот такая курьерская доставка. Наша гид пояснила: «15 кг – не такая уж перегруженность для взрослого мужчины. А то, что они на голове носят – так это им так удобнее».

И ещё: «Такая работа – хороший и не самый сложный для этого региона заработок. Вообще вся политика нацпарка нацелена на то, чтобы дать работу максимально большому количеству людей, при этом не сильно их перегружая. В целом хорошая политика, но белым людям приходится платить». Там так устроена жизнь.

У нас на портерах «ехало»:

4 туристические палатки + 1 индивидуальная палатка для московского гида (вот это – чрезмерная роскошь) + 1 палатка для местных гидов + 3 общие палатки для портеров + 1 палатка–столовая, а также:

– 8 раскладных стульев;

– кухонное снаряжение;

– еда на всех на неделю;

– две бутылки шампанского на Новый год;

– и много чего другого по мелочи.

День первый:

Lemosho Gate – Mti Mkubwa

Итак, восхождение началось.

Высота: 2400 м – 2800 м.

Расстояние: 4 км, средняя скорость 2 км/час.

Следующий день был очень простой. Нужно было пройти всего-то 3 километра по не очень сложному ландшафту.

Ну, мы его и шли, пересекая неровности грунта совсем не торопясь, много отдыхая и фототунеядствуя – всего 3.5 часа. Таким образом средняя скорость движения совсем упала сильно ниже одного километра-в-час. Но мы нисколько не жалели!

День второй:

Mti-Mkubwa – Shira1 (обед) – Shira2 (лагерь, ночёвка)

Высота: 2800 м - 3500 м до Shira1 (+700 м) - 3900 м до Shira2 (+400м) = 1100м.

Расстояние: 7 км до Shira1 + 6,5 км до Shira2 = 13,5 км. 

Cредняя скорость 1,4 км/час.

Шли медленно не только по причине лени и расслабленности - много отдыхали. Тропический лес закончился, начались какие-то тундровые экваториальные пампасы. Высота уже приличная, деревцам не хватает кислорода, чтобы расти обильными зарослями. А мы... А куда деваться? Дорога только в одну сторону – вверх!

День третий:

Shira2 – Lava Tower – Barranco

Красивое начало дня: солнышко, Килиманджаро верхушкой рассекает голубое небо.

Высота: 3900 м - 4650 м (+750 м) - 3950 м (–700 м) = день практически без набора высоты.

Расстояние: 9 км со средней скоростью совсем чуть больше 1 км/час.

А потом надуло облака, пошёл просто дождик, потом холодный дождик, потом совсем как-то тоскливо стало... особенно без кислорода на высоте уже аж 4тыс+ метров.

На Lava Tower было особенно грустно – накрыла дождливая депрессуха, давление некислородное вообще, никуда не хочется. Почитай, вторая стадия горняшки почти случилась... Но! Мы посмотрели вокруг и вглубь себя, ищущих дальнейших приключений и событий, собрали волю в нижние задние конечности и они унесли нас вниз, на дальнейшую мягкую акклиматизацию. Вот так!

А по всей долине от Lava Tower вниз до лагеря растут самые неожиданные флоры-эндемики, удивительные для взгляда и необычные для восприятия. Наш гид  убеждала нас, что эти мозговзрывательные деревья называются «сенеции», хотя другие источники с ней вроде как не соглашались. Впрочем, неважно всё это, кто с кем согласен или нет. Главное – эти растения действительно обалденные!

А на горизонте появился наш очередной лагерь – Барранко.

От него нам надо будет идти на вооон ту самую вертикальную гору... как-то жидковато ста- новится в организме, как-то не очень хочется...

День четвёртый:

Barranco – Karanga.

Восхождение на лавовую стенку

Наверное, самый интересный день трека (кроме самого восхождения на вершину – это само собой разумеется). «Вверх на Барранко» требует отдельного рассказа. А пока – цифры дня: 

Высота: начинаем с 3950 м - 4250 м вершина стенки (+300 м) - 3950 вниз в долину (–300 м) - 4050 наверх в лагерь. Вверх-вниз, туда-сюда много, но суммарно получилось порядка 100 м набора высоты. 

Расстояние:

4 км за 5 часов карабканья и прогулок, ...далеко не самые простые часы и километры.

Вверх по Барранко

Вверх на лавовую стенку Барранко! Да, это был самый яркий и интересный переход по пути к базовому лагерю у подножия Килиманджаро. Залезть  на стенку высотой примерно 300 метров!

Вот на неё и надо залезть! Честно говоря, наблюдать этот вертикальный ландшафт было... ну, мягко говоря, некомфортно. Головной мозг понимал, что если десятки (или сотни?) тысяч человек туда уже залезли, то и ты справишься. Но спинной мозг категорически отказывался воспринимать эти вертикали как план на завтрашнее утро. Было как-то жидко и ознобно водить взглядом по этой поверхности.

Однако! Если присмотреться внимательнее, то видно, что там далеко не везде сплошные вертикали. Там видны куски наклонные, вполне годные для подъёма без спецнавыков и снаряжения

И на следующее утро, умывшись и плотно позавтракав, мы туда и полезли под пристальным вниманием и руководством наших уважаемых гидов.

В основном дорожка оказалась вполне ходимая на заднем приводе, но иногда приходилось переключаться на полный.

А в целом – красота! Скалы чудесные, вид на долину восхитительный, туристы идут красиво колонной по одному, а стремительные портеры обгоняют их с разных сторон по маршруту движения.

Ещё немножко. Ещё совсем чуть-чуть…. Дошли!

Очень правильная тропинка! Почти сразу стало мечтаться вернуться сюда ещё когда-нибудь и повторить «Баранку».

Восхитительная прогулка.

Продолжение следует

Программы Восхождений на Килиманджаро от Клуба 7 Вершин:

 1-7 мая 2017 восхождение по Марангу за 5 дней, 1630 дол.

 1-8 мая 2017 восхождение по Марангу (с доп днем акклиматизации) за 6 дней, 1850 дол.  (доступно и новичкам)

Группы восхождение и сафари:

1-10 мая 2017 восхождение по Мачаме 6 дней и 2 дня сафари, 2790 дол.

1-10 мая 2017 восхождение по Лемошо за 6 дней с высотной заброской на джипах на 3500 м и 2 дня сафари, 2890 дол.

Маршрут

Москва-Париж-Сантьяго-Копиапо-Лагуна Санта Роса-вершина Семь Братьев- Лагуна Верде-вершина Сан-Франсиско--Лагерь Атакама-Лагерь Техос- Лагерь Атакама – Охос дель Саладо- Лагуна Верде- Копиапо – Байа де Инглеса-- Сантьяго-Париж- Москва

Охос дель Саладо январь 2017

Восхождение на самый высокий вулкан планеты Охос дель Саладо Клуб 7 вершин организует каждый год. Экспедиция в январе 2017 года не обещала стать чем-то из ряда вон выходящим, но тем не менее для ее участников прошла неожиданно экстремально, но очень весело и очень спортивно. Повествование об этой экспедиции будет вестись от лица двух участников – Наталии и Игоря Смирновых, фотографии (в самой статье и галерее) собраны всеми членами команды.

Игорь Смирнов

К блиц-восхождениям я лично отношусь с большим подозрением. Все-таки надо дать организму побольше времени на акклиматизацию, на нормальное привыкание к высоте, местным часовым поясам и климату. Но в этой экспедиции на Охос все получилось как-то очень даже "блицово". Но все это было не так уж плохо и тяжело, а очень даже весело. Благодаря компании таких замечательных людей.  17 января мы выехали из Копиапо, с фактически нулевой высоты. 18 января совершили акклиматизационный выход на вершину "7 Братьев" (4920 метров - повыше Монблана будет). 20 января взошли на вершину Сан Франциско (6018 метров - выше Килиманджаро). 26 января стояли у кратера Охоса, не дойдя метров 30 до вершины.  Но об этом чуть позже.

Наталия Смирнова

Многие знакомые меня спрашивают, готовимся ли мы к тому или иному восхождению. И если да, то как. И долго ли мы собираемся. Бегаем ли мы каждый день кросс по 10 км, принимаем ли специальные «альпинистские» препараты и т.п. и т.д.

Я горный турист, упаси Бог, не альпинист, конечно. Лично я категорически против усиленной подготовки к той или иной вершине. Нужно постоянно заниматься любым видом активности – так, чтобы в любой момент быть готовым к любой горе. А не так, что лежишь себе на диване весь год, а за месяц до выезда в горы начинаешь кроссы марафонские бегать.

У нас в семье все вообще специфично. Как правило, всегда я являюсь инициатором любой поездки, муж любезно меня поддерживает. Но два года назад на ски-туре я поломала левую ногу. Травма была настолько тяжела, что долгожданную Аляску с Денали я пролетела (Игорь был там без меня) И только через полгода после этого я стала ходить без опоры. Тем не менее, наличие двух металлоконструкций и не до конца консолидированный перелом не помешали мне через год отправиться в трекинг. Свои поездки я стараюсь планировать так, чтобы и я могла куда-нибудь доковылять и мужу не было скучно. Сначала это были Альпы летом 2016 (Игорь взошел на Маттерхорн), потом Тибет осенью 2016 (Игорь – Чо-Ойо, я –трекинг до базового лагеря Чо-Ойо). В общем без дела не сидели. Травматолог, который оперировал меня, хватался за голову, но признавал, что нагрузка идет мне на пользу.

В ноябре 2016 у меня в голове стала навязчиво маячить мысль об Охосе. Особенно мне понравилась строчка в программе: «Передвижение от лагеря к лагерю на джипах, купание в горячих источниках» и т.п. Все-таки, с моей травмой мне тяжело полноценно участвовать в экспедиции. Думаю, ну что я теряю? Будет плохо, будут возить меня на джипе как королеву.

Конечно, мы готовились к Охосу. Морально и физически. И выглядело это так.

Подготовка интеллектуальная

В который раз перед очередной поездкой в горы я внушаю себе: надо заранее почитать про гору, про регион, природу, карту посмотреть, в конце концов. Почитать учебник по испанскому языку хотя бы -  в провинции навряд ли мы будем нужны со своим английским.

В ноябре мы принимаем решение пойти на Охос. И с ноября я пишу себе записки и напоминалки: надо изучить тему подробнее. Совесть меня мучает все сильнее, но с мертвой точки дело не сдвигается. В декабре муки совести становятся невыносимыми – руки даже до карты не доходят: в какой части Чили этот Охос вообще, пустыня Атакама и город Копиапо в частности. В декабре наступает период детских и недетских новогодних праздников…И водоворот утренников, огоньков, новогодних шоу, корпоративов, покупок подарков и елочных игрушек захлестывает меня полностью.

Подготовка спортивная

Муж, занятый детскими праздниками и подарками в меньшей степени, чем я, активно готовится к восхождению. По крайней мере, делает вид. Играет в теннис, бегает в лес на лыжах, гуляет по полю с собаками по сугробам километров по пять. Оцениваю его готовность к горе положительно – возвращается бодрый и счастливый, собаки ползут за ним, высунув языки с несчастным выражением морд.

Я же занимаюсь на велотренажере в спортклубе, пока мой сын лазает на скалодроме. Еще качаю пресс – в процессе восхождения нам обещаны горячие источники в одном из лагерей. Надо и в купальнике выглядеть красиво. По поводу кардионагрузки я не беспокоюсь – мне клятвенно обещали, что вплоть до лагеря Техос на 5800 меня будут возить на джипе. И вообще с моей сломанной ногой я не буду ходить ни на какие акклиматизационные выходы. Буду акклиматизироваться, гуляя вокруг озера и фламингов разглядывать. Или там в горячих источниках плавать.

Сборы

Предновогодние заботы и хлопоты плавно перетекают в посленовогодние. Дача, дети свои и соседские, собаки, кот, родственники в гостях, свиные рульки, запеченные гуси, зимние рыбалки – все это отшибает напрочь все мозги. Чувства времени и реальности сходит на нет.

Потом наступает 9 января – первый рабочий день после праздников, понедельник. С ужасом вспоминаю, что в субботу 14 января у нас вылет в Сантьяго. А тут и конь не валялся. Список дел, которые надо переделать до отъезда, занимает лист А4 с двух сторон мелким шрифтом. Тут уж не до сбора информации про пустыню Атакама. Разберемся на месте. Как обычно.

Вещи начинаем собирать рекордно рано – в четверг, за два дня до вылета. Обычно это происходит накануне вечером в режиме ошпаренной кошки. Счастье, что на даче в подвале есть особая маленькая комнатка, где мы храним все свое экстремально снаряжение. В нужный момент все это выгребается, быстро сортируется и запихивается в баулы.

Одним глазом смотрю в список вещей с сайта 7 Вершин, другим – в прогноз погоды на Охосе на сайте Mountain-forecast.com.

Диалог между мужем и мной в процессе сборов:

Я (робко): Игорек, тут в списке вещей нет дождевиков. Может возьмем на всякий случай?

Муж (снисходительно, мол, глупая женщина): Так мы ж в пустыню Атакама летим. Это самое сухое место на земле. Ты лучше плавки не забудь.

Я (навязчиво): А вот тут на сайте Mountain-forecast в прогнозе написано, что с 17 января и далее в нижних лагерях дождь, а выше снег – от 5 до 40 см. Каждый день.

Муж (недоверчиво, вот привязалась-то!): На Охосе снег? Полметра? Глючит твой Форекаст. Смотри фотки за все прошлые Охосы – ну где там снег? А если нападает немножко ночью, так днем и растает.

Я со вздохом откладываю приготовленные дождевики. Но подумав, засовываю в баул пуховые сапоги. Мы их в Гренландию брали. Я очень теплолюбивая.

Форекаст не ошибся. Снег не таял. Сапоги пришлись в тему. И спальники на -30 тоже. Про это позже.

Пустыня Атакама. Копьяпо.

14 января мы вылетели в Чили. 15 числа в обед уже стояли на копьяпской земле. Еще в аэропорту, оглядевшись вокруг, я отругала себя за подозрительность. Аэропорт Копьяпо находится в настоящей пустыне. Вокруг нет ничего, только песок, чахлые кустики, линии электропередач и шоссе вдалеке. Ну какой тут дождь и снег?

В аэропорту нас никто не встретил. Мы не удивились, мы ко всему привыкшие и очень стрессоустойчивые.  У нас был телефон только Ростовцева Артема, нашего гида. Ему мы и позвонили. Степень его удивления была огромной. Нашей – тоже. Сам он только что прилетел в Сантьяго и имел информацию, что мы прибудем завтра.

А надо сказать, что аэропорт Копьяпо – это особое место. Если ты не уехал оттуда в пределах получаса после прилета, ты вообще никуда не уедешь. Жизнь в аэропорту замирает. Нет ни такси, ни автобусов, ни водителей-бомбил. К счастью, на информационной стойке оказалась дежурная – улыбчивая испаноговорящая чилийка. По-английски она знала только одно слово – hello. Моего испанского, изученного сто лет назад, хватило, чтобы понять одно. Такси можно заказать только из Копьяпо и будет оно через час. Как альтернативу, нам предложили прогуляться до carretera (шоссе), взяв вещички.  Там, дескать, ходит автобус до Копьяпо. По моим скромным прикидкам, до этой карретеры было тащиться около километра. С нашими 20-ти килограммовыми баулами это было нереально.

Подождали такси. Артем сбросил нам название отеля в Копьяпо – De Almeida. Таксист привез нас в Копьяпо и высадил около отеля с названием Diego de Almagro. Сказал, что это тот отель и есть, только его переименовали. Та-а-к, думаем, здесь какая-то замануха. Не встретил нас никто, еще и отель переименовали…На ресепшне однако поклялись Иисусом, Девой Марией и всеми святыми, что так оно и есть. Мы поверили и заселились.

Копьяпо

Бросив вещи, пошли изучать город. Копьяпо (чилийцы делают ударение на последнем слоге) – это небольшой по российским, но приличный по чилийским меркам город. Административный центр с населением более 100 тысяч человек. Как и положено приличному старинному чилийскому городу имеет в своем центре главную площадь, со сквером, памятниками, скамейками. Мы приехали в Копьяпо в воскресенье. Тот, кто уже был в Чили, знает, что это означает. Если в субботу чилийцы активно тусят в общественных местах, с концертами, песнями, плясками и торговыми рядами на площадях, то в воскресенье город вымирает. Все сидят дома.

 И вот идем мы по городу. Спросили, где ближайший супермаркет, хотим купить фруктов и воды. Мы только что из Москвы, из морозов под -30. В Копьяпо +35, палящее солнце, безлюдные улицы, закрытые решетками витрины магазинов и ресторанов. Все это напоминает апокалиптические фильмы про последствия ядерной войны или всемирной эпидемии. Перебежками передвигаются редкие прохожие, в теньке валяются бесчувственные собаки. В супермаркете кассирша как ленивец из мультфильма «Зверополис» не спеша пробивает товар. Покупаем жутко вкусные на вид манго и идем гулять по главной улице. Как и во многих чилийских городах, эта улица носит имя Бернардо О’Хиггинса – видного деятеля движения освобождения 19 века. У нас – Ленин, у них - О’Хиггинс.

Встреча команды и отъезд

 Это у нас понедельник – день тяжелый. У меня сложилось впечатление, что для чилийцев это праздник. Улицы, пустынные в воскресенье, заполняются народом. Днем не протолкнуться: веселые мужчины, женщины и дети всех возрастов активно передвигаются по улицам.  Некоторые из них, видимо, по рабочей необходимости. В сквере на скамейках свободных мест нет.

Наша команда наконец-то собирается в полном составе. Мы встречаемся с Артемом - нашим русским гидом, Марио – нашим местным гидом и Леной Абрамовой. Лена будет нашим поваром. Лена и Марио будут сопровождать нас до Лагуна Верде, затем их сменит другой дуэт из группы поддержки. Тусим в ресторанах, едим севиче (это такое перуанское блюдо из рыбы) и всякие другие вкусности.

Во вторник грузим все наши вещи на два джипа-пикапа Toyota Hilux и выезжаем в сторону гор. От города отходит хорошее, ровное шоссе. В первый же день наш набор высоты должен составить ни много ни мало 3500 м – первый лагерь Лагуна Санта-Роса находится на высоте 3850 м. Мне заранее страшно, т.к. предвижу надвигающуюся со страшной силой горняшку.

Не успели мы съехать с асфальта на проселочную дорогу, как у джипа Марио отвалился кардан и стал с ужасным грохотом волочиться по земле. Мы остановились. Местность вокруг была абсолютно безлюдная: холмы и каменистые осыпи. Неподалеку от места остановки валялись чьи-то кости. Ну, думаю, весело началась поездочка! Тут между прочим пумы водятся. В небе летала какая-то хищная птица, оставалось надеяться, что это хотя бы орел, а не гриф.  А у меня простите, трое детей и приусадебное хозяйство.

Марио ловко залез под машину и, пока мы фотографировались, ловко открутил этот самый кардан и закинул его в багажник. Поехали дальше. Ну, по крайней мере, теперь я знаю, как этот самый кардан выглядит и где в машине он находится.

Лагерь I. Лагуна Санта-Роса. 3850 м.

Как же я люблю испанский язык! Послушайте, как звучит: Лагуна Санта-Роса! Это вам не какие-нибудь наши Бочки. Тут даже никакая горняшка не страшна, стоит представить, что ты в отеле на Багамах каких-нибудь – и все. Любое испанское название в ушах русского человека звучит романтически. И неважно, что в переводе это будет значить Кукуевы Выселки, например.

На Лагуне Санта-Роса действительно было большое озеро, в котором обитало множество   пернатых: фламинго, утки и прочие водоплавающие.

Лагерь представляет собой два маленьких домика типа барак, один из которых для ночлега, другой – кухня, туалет и душ. Берешь ведро, набираешь воды из бочки и проводишь водные процедуры. На одном из домиков висит красочный плакат, описывающий, какая тут есть флора и фауна. Правда, местная фауна в лице крупной лисицы к нам пришла сразу, не успели мы кухню разложить. Уселась под машиной в ожидании угощения.

На домике висит плакат с подробным описание местной фауны и призывом ее не кормить. Местная фауна в лице пришедшей лисицы с плакатом не согласна

В домике типа барак мы разместиться не рискнули, тем более, что обитатели там уже были. Мы поставили свои собственные палатки неподалеку. Было солнечно, но дул такой сильный ветер, что палатку выдирало из рук. В общем, пока мы жилище поставили, я так устала, что забыла и про свои страхи и про горняшку. Побежала на полдник в кухню-столовую быстрее мужа.

Пока Марио и Лена готовили ужин, мы прогулялись для акклиматизации по берегу озера и на близлежащий небольшой холм.

В лагере познакомились с двумя русскими восходителями, которые прибыли сюда чуть раньше нас. Занимаются триатлоном: плавание, бег, велосипед. Вообщем Айронмэн и Айронвумэн. У Игоря и Димы они спросили, из каких видов спорта те пришли в альпинизм – из циклических или нециклических.  Дима с Игорем что-то промычали в ответ, потому что не пришли ни из каких видов, а просто пришли. У меня про спорт даже не спросили. Видимо, вид у меня был абсолютно не спортивный и они подумали, что я тут вроде помощника повара или посудомойки.

Акклиматизационный выход I. Вершина Семь Братьев.

Следующий день – акклиматизационный выход на близлежащую вершину Семь Братьев. Вернее, это была, точнее был один из Семи Братьев, неизвестно какой именно. Таких вершин в местных горах множество, замучаешься каждой название придумывать. Вот и называют все вершины скопом. На гору эта вершина не похожа, похожа на холм.

Семь Братьев – это Монблан по высоте – 4800. Я всегда была против блиц-восхождений, а тут получилось, что на второй день мы уже на Монблан!

 Так, постойте, почему «мы», спросит читатель? Ты же собиралась на джипах ездить и около озера гулять! Да, да, да. Все верно. Но проснувшись с утра, позавтракав, не ощутив сильных признаков горняшки, я почувствовала, что здравый смысл меня начал покидать.

 Я тоже пойду на АККЛИМАТИЗАЦИОННЫЙ (акцент) выход. Если я не пойду, то страшная горная болезнь поразит меня в следующем лагере на 4200 уж точно. Мне нужно акклиматизироваться. ВЫСОКО я не пойду. На 4800 – нет и нет, упаси Бог! Я пойду одна, сзади, в своем темпе, по тропинке. Как только я устану, поверну обратно. Примерно где-то на 4100 или на 4200. Если силы меня покинут, посижу, подожду ребят, они спустят меня вниз (уж втроем точно!).

Сразу напомню, что вниз мне идти в силу специфики травмы ноги гораздо тяжелее, чем наверх. Нормальные люди вниз бегут в три раза быстрее, чем наверх. Парадокс, но вниз я ползу почти столько же, сколько наверх, аккуратно ставя ноги, как по минному полю.

В 9.00 мы вышли на Семь Братьев. Артем, Игорь и Дима пошли вперед, я равномерно отставала, но старалась не терять их из вида. Одновременно с нами из лагеря по параллельной тропе вышли местный гид и клиент-американец. Он был в джинсах, что меня поразило, потому что в горах в джинсах я еще никого не видела. Наверное, это специальные гортексовые джинсы, подумала я и испытала жуткую зависть.

Погода стояла отличная, голубое небо, солнце, легкие облачка, ветра ноль. Тропа каменистая, сухая, местами пологая, но преимущественно круто ведущая вверх. И так хорошо пошло у меня, что вскоре лагерь, а потом и озеро превратились в маленькие пятнышки позади. Здравую мысль, что пора валить вниз, я раз за разом малодушно задвигала в глубь сознания. Думаю, многим знакомо это состояние.

На вершине одного из Семи Братьев

Наконец, на высоте 4700 я взяла себя в руки. Посидела на камнях, отдохнула и перекусила. Ребята уже к тому времени поднимались на 4800. Как только я увидели их спускающимися, пошла вниз. Встретила гида с американцем, которые только поднимались, и подумала, что даже со поломанной ногой иду неплохо. Видимо, американца подвели джинсы. Обычные они оказались, а не гортексовые.

А вот на спуске началось…По глупости я забыла про вчерашний ветер. С утречка и до обеда тишь да гладь, после часа дня стал подниматься ветер. Чем ниже я спускалась, тем ветер был сильнее. Слава Богу, ветер был без порывов.  На полпути меня стало просто сдувать – хотелось забиться под камень и дождаться подмоги. Меня нагнали ребята и помогли спуститься по опасному участку, где ветер был особенно силен.

Обычно люди натирают в горах ноги. У меня же сильные мозоли после этого спуска образовались на ладонях из-за того, что я упираюсь ими на верх своих палок. Смешно и грустно.

Лагерь II. Лагуна Верде. 4200 м.

Утром следующего дня собираемся и выезжаем в следующий лагерь. Вот нравится мне Охос и все тут! Что ни лагерь, то лагуна какая-нибудь. И пешком идти не надо, тебя на джипе возят.  Едем с нетерпением – на Лагуна Верде нам обещаны термальные источники.

По пути проезжаем заколдованное место – там каким-то чудом ловятся мобильные сети. Мы останавливаемся и ловим их, чтобы позвонить на родину. На перевале 4500 м тоже останавливаемся и немного гуляем для акклиматизации.

Ловля мобильных сетей

Подъезжая к Лагуна Верде, во все глаза смотрим по сторонам – хочется уже увидеть Охос. Увидев на горизонте заснеженную вершину, мучаем Артема: «Охос это или не Охос?». Артем озадаченно молчит и понятно почему. Когда он был здесь в прошлый раз, только вершина почти семитысячного Охоса была под снежной шапкой. Его было видно издалека. Сейчас все вершины вокруг покрыты снегом – поди разберись, которая из них наш Охос.

На подъезде к Лагуна Верде нас встречает мумия то ли коровы, то ли быка. Хорошенькое начало!

Сам лагерь находится на берегу живописного зеленоводного озера. Вода в нем зеленая по причине наличия в воде жутко вредных примесей и кислот. Но красота потрясающая! На противоположной стороне озера виден вулкан Ликанкабур высотой почти 6000 м. Сейчас он покрыт снегом. Как и все высокие вершины вокруг озера. Местный гид удивляется этому факту, но очень тактично. Чтобы не напугать нас, наверное.  Меня терзают смутные сомнения. Начинаю думать, что не зря взяла пуховые сапоги.

На вершине Ликанкабура имеется кратер, а в нем небольшое озеро. Это самое высокогорное озеро в мире. А вовсе не Титикака какая-то. В это озеро народ погружается с аквалангами.

Приют на 4200 – это неуютный темный домик, стены которого исписаны надписями типа: «Здесь были Хуан и Алехандро». На двери огромными буквами намалевано что-то типа: «Да здравствует Россия! Крым наш!» Чуть выше: «Слава Украинi!»

Свои палатки мы, конечно, ставим подальше от этого домика. В лагере уже стоят несколько групп и вид от этого очень живописный. Песчаный берег, вулкан, зеленое озеро, разноцветные палатки.

На берегу озера самопально вырыты в земле и обложены камнями несколько неглубоких купален. Это местные термальные источники. Выбираем один самый глубокий и чистый и принимаем ванны. Вода в источниках очень теплая, непрерывно сочится из-под земли. В самом озере никто не купается, не видно даже живности и пернатости.

После обеда решаем немного прогуляться и набрать высоту. Традиционно из лагеря на 4200 народ на следующий день ходит акклиматизироваться на соседнюю вершину Los Mulos Muertos 6000 м. Короче, Дохлые Мулы. Как они туда попали и почему сдохли, неизвестно. Но название настораживает.

Наши планы на завтра по предложению Артема – это вершина Сан-Франциско 6039 м. Полностью поддерживаю Артема. Святой Франциск звучит благороднее, чем Дохлые Мулы.

Но сегодня мы решаем прогуляться в сторону этих самых Мулов. Погода прекрасная, на горизонте легкие облака. Ребята уходят вперед, я иду в своем темпе. Иду и пыхчу, акклиматизируюсь потихоньку. Погружаюсь в свои мысли и не замечаю, что вокруг начинает темнеть. Очухиваюсь, когда становится холодно и поднимается ветер.  Одеваю флиску. Потом куртку. Меняю кепку на шапку, а легкие перчатки на теплые. Оборачиваюсь и с ужасом вижу, как над этим самым Ликанкабуром висят синие тучи. Вверху на тропе ребята машут мне, чтобы я шла вниз и сами быстро спускаются ко мне. Начинаю спуск. На горизонте стеной начинается дождь и (кошмар!) закручиваются маленькие торнадики. Откуда только что взялось. Меня нагоняют Артем, Игорь и Дима. У Димы нет даже гортекса, только флиска. Он уходит вниз быстрее и снизу кричит, что у него трещат палки. Раскаты грома и молнии такие, что кажется, что ты это смотришь в кино. Начинает накрапывать мелкий дождик и сыпятся градинки. Когда мы добегаем до лагеря, ливень уже идет стеной.

В горах погода меняется быстро. Дождь почти всю ночь. Сильный ветер.

Акклиматизационный выход II. Вершина Сан-Франциско.

Утро на удивление ясное. Весьма морозно - вытаскиваем даже большие пуховки и эти самые пуховые сапоги, чтобы в комфорте позавтракать. Пока лагерь в тени, очень холодно, но яркое солнце обещает погреть нас позже. Ликанкабур, вчера еще частично заснеженный, сейчас  весь покрыт снегом. У нас внизу дождь – наверху снег. А нам между прочим на Сан-Франциско 6018 м идти. Еще пару дней назад Артем мне обещал трекинг по сухой тропе.

Добираемся до подножия Сан-Франциско минут за 40. Когда съезжаем с трассы, начинаются такие колдобины и камни, что мы держимся обеими руками за ручки в машине, но все равно качаемся как бусины в погремушке. Наше восхождение начинается на высоте 5000 м, где мы оставляем машину. Выясняется, что Дима забыл в суматохе палки, но решает идти без них, потому что надо и потому что это трекинг. Можно и без палок.

Я традиционно плетусь сзади, а ребята уходят далеко вперед. После нескольких пологих спусков и подъемов начинается основная тропа, которая уходит круто наверх. Тропа в плохом состоянии, много «живых» камней и снега. Я иду как по минному полю, выверяя каждый шаг. Решаю дойти на сегодня до высоты Эльбруса.  На 5650 отдыхаю и ем, с надеждой жду ребят, чтобы они помогли мне спуститься, потому что вниз мне одной очень круто. Через 45 минут ожидания, начинаю спускаться сама, несмотря на то, что одной вниз круто и страшно. Потому что на горизонте опять начинают собираться тучи. Дежа вю.

Игорь

Восхождение на Сан Франциско очень похоже на Эльбрус. И это касается не только близости по высотам (5640 и 6018), но и сходства  ключевых участков восхождения.

Преодолев небольшой сыпучий перевал и поднявшись метров на двести, мы попали на длинную "косую" полку. День восхождения выдался удачным по погоде. Слабый ветер и небольшая облачная дымка вселяли надежду. Что нас не смоет и не сдует. Примерно на высоте Эльбруса, в кулуарах начали появляться восхитительные кальгасперы. Сколько раз их вижу, все равно остается удивительное ощущение инопланетности какой-то. Снег на тропе появился сразу, неглубокий и сырой. Шли без кошек, в трекинговых ботинках. Через нагромождение кальгасперов пробивались небольшие ручейки, было тепло. Нереально живописные виды захватывают, солнце сквозь дымку облаков освещает все это великолепие.

Но дымка становилась все плотнее... Ближе, ближе, бандерлоги…

"Косая" полка перешла в подобие "седловины". Оставив на очередном привале рюкзаки, облегченные пошли к вершине. Вершина плоская и вообще не очевидно где находится высшая точка. Хорошо, что Артем забил ее gps координаты. Вот и вершина! Традиционный крест, маленькая статуя святого Франциска. Артем тщательно фиксирует факт нашего восхождения. Фото у креста, фото высотомера на руке, запись в "бортовом журнале" - тетрадка внутри герметичного цилиндра. Последние восходители были здесь 17 января... Не часто посещают вершину туристы…Все больше на Мертвых Мулов ходят.

 Погода окончательно портится - пора сваливать вниз. На горизонте стремительно разрастается черная туча. Скоро будет сильный дождь, а здесь снег. По-прежнему тепло, а спустившись немного вниз даже уже и жарко. Ручеёк в кулуаре превратился в бурную реку. Цвет воды абсолютно черный. Абсолютно нереальное зрелище - черный бурный поток воды прорывается через белоснежные вереницы кальгасперов. Но надо спешить - надвигающаяся гроза, искрящиеся волосы и потрескивающие треккинговые палки лучше всего побуждают к быстрому спуску.

Наташа

Это был, наверное, самый экстремальный спуск в моей жизни. Было уже тепло, снег таял и камни скользили из-под ног. В некоторых местах я сползала на пятой точке, потому что иначе никак. Бросала тревожные взгляды вниз и вверх – нет ли там каких-нибудь посторонних восходителей. Свои-то к моему чудному способу передвижения уже привыкли и тактично молчат. Я спускаюсь не как все нормальные люди, а сильно согнувшись и опираясь на укороченные палки. Думаю, посторонние еще заснимут меня на видео, а потом выложат в ютубе в разделе «Приколы дня».

Кот Базилио и Лиса Алиса. Дима и Наташа

Ребята нагоняют меня уже в самом низу, почти у машины. Вот что значит, у страха глаза велики! На горизонте в районе нашей Лагуны Верде синие тучи и молнии. На сегодня с термальными источниками облом, к сожалению. Пока доехали до лагеря, там начался ливень. Это не помешало нам прекрасно поужинать в нашей кают-компании.

Наш быт

Многие спрашивают про житье-бытье в альпинистских лагерях. Как живете, что едите и вообще, не в лом ли вам в палатках три недели жить. Так вот, отвечаю. Нет, не в лом. Палатки у нас были уютные и очень вместительные. Веселенькой желтенькой расцветки с тентом и надписью «7 Summits Club». На каждого выделялась трехместная палатка, чтобы можно было с комфортом разместиться и вещи сложить. Мы с Игорем жили в одной палатке, а другая была у нас складом. Кушали мы все вместе в отдельной большой палатке, где хранились наши продукты – палатке-кухне. Там можно было легко разместиться всей командой. 4-х разовое питание с горячительными напитками очень благотворно сказывалось на акклиматизации.

Фоторяд нашего житья-бытья на Лагуна Верде

Лагерь III Атакама 5300 м. Наконец-то Охос видно!

На следующий день в Лагуна Верде мы свернулись и отправились в лагерь Атакама на 5300 м. Марио  и Лена уехали. Теперь с нами  Давид: местный гид, повар и просто хороший человек.

Все на подходах к Охосу как-то масштабно. Головокружительные пустынные пейзажи, окруженные заснеженными горами, многокилометровая перспектива. По пути встречается указатель как в русских сказках: направо пойдешь – коня потеряешь, налево пойдешь – меч потеряешь и так далее.

Подъезжаем к лагерю. Он прямо у подножия Охоса. Чьи-то палатки уже стоят, снега нет и это радует. Останавливаемся у местного приюта типа строительный вагончик. Не успеваем выйти из машины, подскакивает какой-то мужик и на трех языках – английском, немецком и испанском – умоляет нас переставить машины в другое место. Типа, кино снимают. Рядом маячит какой-то тип с огромной камерой и киношным микрофоном. Украдкой смотрю на себя в зеркало. Может, в кино удастся сняться. Машины мы убираем в другое место и начинаем ставить палатки. Кино снимают про каких-то немцев, которые вот прямо сейчас с Охоса на велосипедах спускаются.

Охос весь белый как огромная сахарная голова. Артем пытается разглядеть и нам показать маршрут восхождения, но у него это плохо получается, потому что там белым-бело.

Через полчаса немцы действительно спускаются. На вопрос, с вершины ли они ехали, машут руками, nein, nein, конечно. Снега там, типа, много. Пока мы ставили палатки, у нас тоже пошел снег и его тоже стало много. Периодически отряхиваем палатки, а снег все идет и идет. В большой пуховке и пуховых гренландских сапогах я выгляжу прямо по фэшну, как говорит моя старшая дочь. 

Лагерь Атакама вечером…

…Лагерь Атакама утром

В лагере ротация – приехали три новые экспедиции, познакомиться еще не успели.

На следующий день Артем, Игорь, Дима и я гуляем по окрестностям, акклиматизируемся с набором высоты и без. Ребята штурмуют обледеневшую горную речку, чтобы подобраться к кальгасперам. Их в округе полно, куда ни кинь взгляд.  Меня, как раненного командира, оставляют караулить термосы и еду на берегу речки.

Акклиматизационный выход III. Приют Техос 5830 м.

Еще через день мы идем на Техос. Это следующий приют на Охосе на высоте 5830 м. Назван так по имени пилота спасательного вертолета, который погиб где-то здесь. Наша задача – дойти и спуститься обратно на 5300, а заодно разведать путь чуть выше от Техоса. И еще путь для машины до самого Техоса.

 Мне в Клубе 7 вершин вообще обещали, что довезут до Техоса на джипе. Артем, Игорь и Дима выходят вместе вперед, мне дают в провожатые Давида, чтобы помогал мне идти, если что.  Давид грустит, ему хочется побыстрее вперед с ребятами, но делать нечего. Медленно поднимаемся с Давидом. Нормальные люди идут до Техоса примерно 3 часа. Я рассчитываю за 4,5. Сзади из лагеря выдвигаются новоприбывшие немцы – тоже на Техос.

 Скоро становится ясно, что с доставкой меня до Техоса на джипе в Клубе 7 вершин погорячились. Поднимаюсь и не понимаю, где же тут вообще можно на машине проехать. Огромные камни, вокруг все в кальгасперах и в снегу. Я слышала, что в прошлом году в экспедиции 7 вершин прорубали кальгасперы, чтобы дать джипам  дорогу. Прикидываю, что чтобы прорубить все кальгасперы в это году, нам надо было еще до новогодних праздников это начать. Как раз бы к 20 января управились бы.

К своему удивлению, дохожу до Техоса за 3.20. Давид счастлив, что избавился от меня. Он меня нахваливает, наивный, еще не зная, что вниз я иду медленнее, чем наверх.  Я остаюсь на приюте и кушаю, он бежит за остальными на высокогорную разведку.  В приюте пусто. Вскоре ребята спускаются до Техоса. Новости неутешительные. Как про мед у Винни Пуха: «Тропа вроде есть, но ее как бы нет».  Мы возвращаемся в лагерь на 5300 вместе.

Небо равномерно синеет, а потом чернеет. Чуть ниже встречаем двух немцев с огромными рюкзаками. Выглядят как настоящие крутые альпинисты: в ботинках-восьмитысячниках, обгоревшие, небритые и лохматые. Утверждают, что в ночь собираются на вершину и обещают рассказать, как и что. Еще ниже встречается еще один подозрительный мужик с плеером и без шапки, но в стильной кроваво-красной куртке. Это член новоприбывшей румынской экспедиции. Кстати, из Трансильвании. Восходить завтра они не планируют, они вообще только вчера приехали, он просто гуляет и акклиматизируется. Приглядываюсь к трансильванцу повнимательнее, мало ли кто там от них приехал -   с родины вампиров.

 Еще ниже встречаем еще одного восходителя с огромным рюкзаком, увешанным разными флагами. С виду его географическую принадлежность невозможно, поэтому мы, как исполняющие функции отсутствующих на этой горе рейнджеров, расспрашиваем его. Оказывается, тоже немец (какое-то немецкое паломничество!) и тоже в ночь планирует восходить.

Спускаемся к лагерю и опять традиционно снег. Охоса вообще не видно, над горами плотные тучи. Привет, обещанные 40 см! З ужином – брифинг. Повестка дня: каковы наши шансы доехать на Техос на джипе и каковы шансы, что немцы, которые наверху, вообще куда-то пойдут. Может, хоть немного тропу протопчут. Отдельная тема: что делать мне в summit day. По оценкам Артема и ребят я смогу дойти до 6200, потом становится слишком круто – зайти-то я зайду, а вот со спуском будут проблемы. Решаем, что я поднимусь на Техос на машине вместе с ними, а выше уже одна, до куда дойду. Спущусь и буду их ждать на Техосе.

День отдыха и день

На следующий день с утра было ясное солнце, снежные сугробы в лагере и кристально-белоснежные горы вокруг все. Сегодня день отдыха, мы спускаемся на 4200 на Лагуна Верде купаться в источниках и морально готовится к вершине. Возникает идея сфотографироваться в неглиже на фоне занесенного снегом Охоса, но решаем здоровьем не рисковать – сильный ветер.

Спускаемся на Лагуна Верде и весь день гуляем, загораем и плаваем в источниках.  К вечеру подгребают наши крутые немцы в количестве двух штук. Говорят, что спустились с Техоса и приехали сюда, пересидев ночь. Типа, там, мол, наверху абсолютно неподходящая кондиция маршрута и что у них пропала мотивация подниматься. Опа.

Следующий день решаем посвятить попытке заехать на Техос на машине. Общее мнение – не ночевать на Техосе, а в ночь подняться туда на машине и начать восхождение.

День перед восхождением. Ралли приют Атакама- приют Техос

Игорь

Восхождение на Охос традиционно начинается из штурмового лагеря Техос (5837м). Но ночевать на этой высоте не очень комфортно, да и сам вагончик приюта легко может быть занят соперниками-восходителями. На Техос в тот момент пошли трое наших знакомых румынов и уже сидел немец с флагами и его гид. Приютик там так себе, обшарпанный, тесный вагончик из оцинковки.

Гораздо интересней вариант, когда ночуешь в лагере Атакама. Потом с утра пораньше поднимаешься на машине до Техоса, если это возможно... Пешком до Техоса, в качестве акклиматизации, мы уже поднимались. „Дорогу“ видели и в возможность заехать не очень-то верили. Но в любом случае, за день до восхождения решили это проверить.

Была не была.  После обеда, теплой мужской компанией (Наташа благоразумно отказалась и как потом выяснилось, не зря)   двинулись в „джип-сафари“. Первые попытки не увенчались успехом. Поднявшись максимум метров на 100, машина застряла в вязком песке на крутом подъеме. Пробовали несколько раз. Вернулись в лагерь, одели цепи. Начали подъём немножко по другому пути. Если честно, то я пожалел, что не одел памперс. Маршрут шел под большим боковым углом и в случае чего переворачиваться и катится было куда. Слава богу успешно проехали этот опасный участок.

Из лагеря Атакама за нашими маневрами с замиранием сердца следила женская компания – наша Наташа и три аргентинки-восходительницы, приехавшие накануне.

Заехав на 150 м по высоте, видим забавное психоделическое зрелище — какой-то парень голосует на дороге. (И это на совсем безлюдном маршруте!) Оказалось, это один из членов румынской команды. Его сотоварищи ушли наверх, он за 3 часа он поднялся только на 300 м и уже сильно устал.  Но несмотря на это, в его планах было подняться на Техос, день просидеть там непонятно зачем и послезавтра идти на штурм вершины. Вид у румына был крайне обдолбанный, сострадательный Дима активно отговаривал его от дальнейшего подъёма.  Но румын решительно залез к нам в багажник. Так наш джип превратился в рейсовый автобус.

Освобождение джипа. Собираем камни

 Двинулись дальше. На высоте 5600, преодолевая очередной песчаный холм с большим уклоном мы успешно посадили Тойоту на камень задним мостом, а передними колёсами закопались в песок до днища.

Давид был в диком стрессе. Машина была совсем новой, он опасался, что мы её повредим. Взымая руки к небу, он говорил — как так -  засадить 25 000 000 песо на какой-то горе... Мы были его первой международной группой, и поэтому он очень старался делать все идеально. Он очень близко воспринимал все наши проблемы и просьбы.

Мы его успокоили. Взяли у румына ледоруб. (Тут-то наш румын и пригодился!) После полутора часов возни, подкопов, подкладывания камней, работы с домкратом мы наконец то освободили машину из плена! Надо отдать должное Артему. Он был самым спокойным из нас в этой ситуации, очень четко руководил процессом высвобождения и практически не ругался матом.

Осмотрев альтернативные пути, мы поняли, что шанс проехать может появиться только ночью, когда песок будет скован морозом... Мы решили вернуться в лагерь. Бедный румын, которого мы высадили из нашего «рейсового автобуса», сказал, что что у него есть спальник и если не дойдет до Техоса, он заночует на склоне под большим камнем.

Мы ему объяснили, что до Лагеря Техос осталось доползти 240 метров по высоте, в его измерении это примерно 2 часа хода в медленном темпе. Поэтому ему надо либо спускаться с нами, либо идти вверх. Он выглядел очень усталым. Рассказал нам, что уже ходил на несколько гор... И что он пойдёт наверх, к товарищам. На следующий день Давид сказал, что при измерениях уровня кислорода у румына был показатель 48. То ли прибор врал, то ли румыну действительно было настолько плохо...

Summit day

Проснулись в 3:00. После долгих дебатов Наташа приняла самое верное решение – остаться в лагере. После снегопадов состояние тропы нам было неизвестно. Точнее, известно, что ничего не известно. Никто там до нас не ходил неделю, а снег шел каждый день. Сидеть Наташе  на Техосе целый день в компании румынов что-то не хотелось.

 Оделись, собирались, позавтракали, загрузились в машину. В 4:00 Артем торжественно объявил о начале восхождения на Охос. После успешного преодоления проблемного участка на дороге дружно крикнули — Yeees!!! Но все-равно прямо до Техоса доехать не удалось — вереницы кальгасперов преградили дорогу. В 4:40 доехали до 5780, дальше пошли пешком. С высоты 6100 начался глубокий снег.

 И тут я понял, почему за все время нашей акклиматизации, мы не встретили ни одного человека, дошедшего до вершины. Почему у немцев пропала мотивация. Почему нет тут никакой тропы и ничьих следов. Снег, глубокий снег…

 Все экспедиции разворачивались с 6300-6500 м назад. Но у нас был Тёма! Тема – это не человек, а супермен в прямом и переносном смысле. Всю дорогу он шел первым и тропил. Сначала я шел вторым, потом третьим. Два вдоха-выдоха на один шаг, три, четыре... Взошло солнце, погода отличная. На очередном привале я осознал, что идем мы уже 5 часов, а пройдена только половина пути. Чем выше становилась высота, тем глубже становился снег. Я спросил у Давида, видел ли он когда-нибудь летом столько снега на Охосе. Он ответил, что не видел никогда. Максимум, снег появляется на последних 100 метрах. В какой-то момент времени возникло предательское желание повернуть назад. Об этом надо бы сообщить Артему, но он с Димой упилил достаточно далеко вперед. Дааа, не докричаться... Подумал, ладно скажу об этой замечательной идее Давиду, благо он идет сзади. Давид, которого тоже подкосило неожиданное обилие снега, тем не менее сказал мне: «Ты что! Вот же он кратер!» Посмотрел, действительно идти осталось совсем немного. До кратера. Из последних сил добрел до кромки кратера. Нас встретили радостные ребята - «Ну что, пойдем до вершины?» Как, опять вверх? Это, что еще не вершина? «Нет, нужно по периметру пройти пол кратера и подняться на небольшую скалу». Сказано — сделано.

Охос дель Саладо. Финальная точка нашего восхождения. Под скальной вершиной

По кратеру шли до предвершинной скалы вершины 150 метров без набора высоты 2 часа... Вот тут-то и начался настоящий нехоженый и нетореный СНЕГ.

Весь наш путь по кратеру - это бесконечное барахтанье в снегу, проваливаясь в него по пояс. На высоте почти 7000 метров это отобрало все наши силы... Мы ползли по снежному склону друг за другом очень медленно, словно гигантские разноцветные улитки...

В 14:30 Артем сказал, что состояние склона такое, что может сойти лавина, так как прямо под вершиной угол был более 45%, а снег ещё не слежался. Еще он сказал, что 14:00- самое позднее время возврата, после обеда погода портится, и иначе можно темноту встретить на спуске. Было принято абсолютно правильное и адекватное решение возвращаться в лагерь. Немного обидно, что не дошли чуть-чуть, но ведь нужны еще силы чтобы спуститься вниз. Спуск вниз прошел гораздо бодрее. Погода действительно портилась — вокруг горы ходили апокалиптического цвета тучи. Зрелище нереальное! Вот он, Техос, вот она, чуть ниже, наша припаркованная машина — цивилизация! Мы с Давидом, чуть обогнав ребят, удобно разместились внутри машины. Давид за рулем, я на заднем сидение. Вырубились сразу. Я проснулся из-за того, что Артем открыл дверь.

Тактичный Тёма, вместо того, чтобы сказать: «Хватить дрыхнуть!», озабоченно произнес: «Да вы же здесь могли задохнуться!». Окна и действительно запотели конкретно. Чуть позже подошел Дима и мы тронулись в обратный путь к лагерю Атакама, где нас ждала Наташа.

Наташа

Еще в начале поездки Артем говорил, что с не очень сильной группой он в прошлый раз поднялся на Охос за пять с половиной часов. В процессе нашей акклиматизации Артем стал тактично помалкивать об этом, видя, что состояние маршрута, мягко говоря, отличается от того, что была прошлые годы.

 Игорь же мне сразу сказал: «Наташа, выдвигаемся с утра в 4.00. Там, наверху, непонятно что, поэтому раньше 18.00 нас не жди». А это, простите, больше 12 часов на восхождение.

Игорь немного ошибся – в Атакаму они спустились в 19.30. Весь день я ждала их как Пенелопа Одиссея. С утра я наелась, напилась, подружилась с газовой горелкой. Прогулялась до 5500 м до кальгасперов. Потом недалеко от лагеря в ущелье заметила какое-то загадочное животные песочного цвета. Я напряглась – думаю, вдруг пума. Вот сейчас подкрадется и сожрет меня, пока мужиков нет. В лагере-то только я да три тощенькие аргентинки, а у меня даже ледоруба нет.

На кухне я провела ревизию продуктов и сварила себе на обед, остальным на ужин, нормальный русский суп с мясом. Приготовила салат. Сердобольные аргентинки, наблюдая как я вглядываюсь в гору, предложили накормить меня. Подумали, наверное, что без Давида я голодаю и тоскую. А может унюхали мой вкусный суп и надеялись, что угощу? Они-то всякие сосиски и дошираки ели.

Пума оказалась лисой. Она пробралась в лагерь и кралась там от мусорки к мусорке как партизан на разведке.

В 6 часов вечера я стала готовить ужин, потому что от душевных переживаний аппетит мой усилился.  И только я поставила жарить картошку и мясные купатики, как змейка палатки расстегнулась и вошел Давид. Удивлению его не было предела. Ребята вернулись в лагерь, меня не нашли, решили, что я гуляю. Бедный уставший Давид поплелся на кухню готовить еду, а нашел меня вместе с готовым ужином. Неизвестно, чему он больше обрадовался. Думаю, готовому ужину. Ребята все съели, а Давид со словами: «Настоящий русский суп!» пошел угощать остатками моего супа соседок-аргентинок.

Отпраздновали как следует восхождение. Ребята были очень уставшие, но довольные. Даже не сожалели, что не дошли до вершины – так они были вымотаны этим снегом. Это не Охос, а какой-то Пик Ленина получился.

Обратный путь

На следующий день все же рискнули сделать фото топлесс на фоне Охоса. Я долго раздумывала, даже купальник нацепила, но не решилась. Было солнечно, но очень морозно и ветрено. Сняли видео, как собираем палатки, а ветер рвет их из рук.

Добрались до Лагуна Верде и празднично там пообедали. В этот же день планировали выехать в Копьяпо, но выяснилось, что дорога туда два дня как закрыта, потому что ее размыло. У нас наверху был снег, а внизу дождь. Было объявлено чрезвычайное положение. Но пока мы обедали, загорали и купались в источниках, Давид связался по спутниковому телефону с Большой землей и выяснил, что дорога в Копьяпо расчищена и нам можно ехать.

К вечеру мы уже сидели в городском ресторане и ели морепродукты. Давид все время вспоминал засаженный на камни джип и восклицал: «25 миллионов песо! На какой-то горе!». По-видимому, кроме глубокого снега это было его самое яркое впечатление за всю экспедицию.

Ну, а потом…

Потом был полный релакс. За что люблю Чили. Пляжный городок Байя де Инглеса, морепродукты, волны, солнце и фрукты. Достойный финал нашей необыкновенной экспедиции. Спасибо всем участникам команды! Ребята, ваше присутствие сделало наше восхождение таким ярким и незабываемым!

8 января...

День отдыха и акклиматизации. После завтрака Начальник остался на хозяйстве готовить снаряжение и еду для восхождения, а мы вчетвером под руководством Валеры пошли погулять. "Гулянки" строго обязательны, только в активном состоянии происходит адаптация организма к высоте, если лечь в палатку, то вместо акклиматизации получаешь горняшку.

В 30 минутах хода дальше от горы находится заброшенный отель-приют, судя по виду очень комфортабельный. Ещё 4 года назад он принимал гостей, но хозяин что-то не учёл в экономике и разорился, государство забрало строение под невыплаченный кредит, и сейчас ищет частного инвестора, но, похоже, все же переоценивает стоимость актива.

После отеля тропинка забирает круто вверх и ведёт к вершине горы Бенете, высота 5100. До вершины мы, конечно, не пошли, это серьезное предприятие на весь день, а нам было велено к 13.30 спуститься к обеду. Времени хватило как раз чтобы долезть до площадки с целой рощей кальгаспоров. Как объяснить тем, кто не в курсе без фотографий? Ну, можете набрать в инете, но я попробую словами: это снежные остроконечные иглы-пирамиды, высотой от нескольких десятков сантиметров до нескольких метров. Такой лес, между стволами которого можно спрятаться. Верхушки совсем тоненькие из прозрачного льда и самых причудливых форм, мы нашли одну в виде Сатурна с кольцами!

Перед ужином наши гиды устроили новобранцам трекинг по установке палаток и обращению с керосиновым примусом. Как сама идея, так и любое объяснение что можно, что нужно, как можно и нужно, а как ни в коем случае нельзя, сопровождалось фразой "А иначе замерзните и помрете". Убийственный аргумент, мы не спорили и старательно постигали премудрости, но если с установкой палатки все более ли менее удалось, все же не вчера родились и кой-какой опыт тоже имелся, то с примусом наука не задалась, вернее наука там простая, но примус ей не обучен. Общим голосованием решили, что чтобы "не замерзнуть и не помереть", гидов с примусом из вида не терять ни при каких обстоятельствах.

Сегодня на вершине Аконкагуа страшный ветер, скорее ураган, а вот вчера погода была "лётная", поэтому сегодня лагерь встречал 50 восходителей. Часов в 5 между палатками потянулся невыносимо соблазнительный аромат мяса, мясо гриль и колбаски гриль, народ гуляет, угощают всех! Музыка до глубокой ночи!

Ну, а до ужина мы пошли смотреть... Вы не поверите! И не догадаетесь с тысячного раза! Мы пошли в картинную галерею! Не бойтесь, это ещё не горняшка с глюками :) Аргентинский художник, Мигель Доуро, 4 месяца живет здесь, его галерея занесена в книгу рекордов Гиннеса, как самая высотная в мире. Его покупатели не могут добраться сюда на машине, в принципе могут на вертолете, но... Я немного разбираюсь в живописи, конечно, не эксперт, но отличить мазню от произведений искусства могу. Короче, мне нестерпимо захотелось приобрести несколько работ, но художник знает цену своему таланту. Несмотря на то, что мы нашли общий язык, он был очень рад моему выбору понравившихся работ, и явно сделал скидку от своего прайса, приобрести понравившееся я никак не смогу, то, что мне, действительно, легло на сердце и до сих пор стоит перед глазами стоит как две поездки сюда (включая все!). Его творчеством заинтересовались российские акулы от художественного бизнеса, вообще он говорит, что именно российские альпинисты покупают настоящие картины, а не картинки на память, так вот, возможно, его коммерческая раскрутка начнётся с России.

9 января

Погода внесла коррективы в программу, изначально сегодня мы должны были начать восхождение, но страшный ветер на горе просто сдул бы нас со склона. Поэтому Сергей велел сегодня ещё гулять, а полезем уже завтра. Гулять мы опять отправились в сторону Бенете, до вершины не дошли буквально чуть-чуть, метров 250, но начальство мудро сказало, что не зайти на Аконкагуа из-за усталости от восхождения на Бенете в высшей степени глупо. Но вот интересно, насколько, действительно, акклиматизация помогает, за то же время мы прошли вдвое больше чем вчера. Да ещё за 2 дня научились спускаться по "сыпухе", вчера это вызывало животный ужас, а сегодня сбежали бегом практически не заметив.

Верхняя часть горы оказалась волшебно красивой, сбегающая речка, местами покрытая круглыми льдинками, как будто медузами, кальгаспоры пересекающие русло, образующие фантастически причудливые скульптуры. Нам пришлось пересечь целое кальгаспорное поле, естественно не могли не запечатлеть это на фотоаппарат. Шли, любовались красотой:

- А ведь есть люди, которые не понимают, зачем ходить в горы!

- Это ладно, но ведь существуют и такие, что сходив однажды, не идут второй раз!

- Да, ладно! Неужели такие бывают?!

К сожалению, в середине пути пришлось отправить домой Кристину, она подскользнулась при переходе речки и промочила ноги. Отважная девушка пыталась сказать, что ноги намокли чуть-чуть и она готова продолжать путь, но Валера без разговоров развернул ее домой, опять же, не взойти потом из-за мокрых ног сейчас не умно. Кристина выглядит здесь просто провокационно, все же в горы обычно люди идут в более зрелом возрасте, ну, если речь идёт не о спортсменах, а вот такая красивая, нежная, юная девушка на подступах к семитысячнику встречается, мягко говоря, не часто. И ведь это не первая ее вершина, в послужном списке Эльбрус, Казбек, Килиманджаро, непальский трек. Плюс скалы Крыма, а если бы вы слышали про ее планы! Девушка, вызывающая безмерное уважение.

После обеда финальный медосмотр, сначала мы, все допущены. Следующими в палатку врача зашли Сергей и Валерий, дверь закрылась, и мы вдруг захохотали, ничего себе будет финт, если их не допустят, ну а вдруг :) Но допустили, пожелали удачи.

Еще одна переупаковках вещей, самая сложная, часть груза отправляется в первый лагерь (Канада), часть во второй (Нидо де Кондорос), и часть в штурмовой (Колера). Плюс обдумывается логистика между лагерями. Портеры здесь не непальские, это там 35 кг нам таскают 15 дней за 250 долларов, а здесь 20 кг на 4 дня стоят 1000! Поэтому строгий выбор самого необходимого и обдуманная логистика.

Завтра утром наверх. Связи не будет 5-6 дней. Не волнуйтесь и держите кулачки!

10 января

Ну вот и пришёл день начала самого важного этапа, вот честно, мандраж ещё тот, а тут как на зло, я почувствовала симптомы начинающейся простуды, запитала все возможные лекарства, надеюсь выкарабкаюсь. Выдвинулись совсем не рано, около 12, тропа прямо из лагеря берет круто вверх и дальше 450 метров без особого разнообразия. Справились всего за 3 часа с одним перекусом. На высоте 4850 довольно большое плато, прям под знаменитыми красными скалами северной стены. Заночевать остались 15 палаток, то есть примерно 30 человек, самым большим удивлением было факт абсолютного доминирования родной речи, мне показалось, что только одна палатка разговаривала на французском, остальные наши, прямо русский сезон на Аконкагуа!

Применили на практике полученные вчера знания по установке палаток, Дмитрий с Захаром так вообще полностью справились сами, несмотря на сильный ветер, нам с Кристиной помогал Сергей, не уверена, что мы бы осилили установку без его помощи, из-за ветров крепить надо большими камнями, мы такие просто поднять не можем, и колышки забивать тоже не легко, почва каменистая, ее и почвой назвать сложно.

В это время Валера пошёл добывать воду, метров в 150 язык довольно чистого снега, берётся большой мешок, кружка или кастрюлька и вот она вода в твёрдом состоянии. Часа через полтора сели за обед, ммммм, давно не ела такой вкуснятины!!! Суп из пакетика с бульонным кубиком! Гречка с тунцом! Восторг гурманства разделили все участники команды :) После обеда ветер стих, в палатках жара от прямых солнечных лучей, стоит залезть, и сразу клонит в сон. Разобрали вещи и пошли исследовать окрестности, погуляли в одну сторону, погуляли в ту, что пойдём завтра, набрали высоту до 5000, запечатлели это событие на множественные фото, благо окружающие пейзажи располагали.

Вернулись, настало время вечернего чая, внизу в Пласа де Мулас уже наступила ночь, а у нас ещё во всю светило красное закатное солнце, наконец то увидела ту знаменитую картину красных скал, самые последние лучи в течении минут 10 освещают гигантские скалы всеми возможными оттенками красного, от яркого оранжевого до насыщенного лилового. Картина меняется каждую секунду, сколько было сделано фотографий!, обидно только, что они мертвы, эту красоту не передать. Как и не передать восторг момента, когда солнце опустилось наконец за противоположную гряду гор, и абсолютно одновременно над северной стеной показался огромный серебряный диск полной луны, и красный пейзаж в одно мгновение превратился в серебристый, только чёрные горы напротив контурно очерчивались розовым, да дальние облака ещё не решили стать им серебристыми или остаться розовыми.

11 января

Солнце на Канаде появляется не рано, а пока солнца нет, нет смысла начинать трудовую деятельность, уж больно холодно. В 10.30 появляется портер, поднявшийся с Муласа, чтобы тащить наши вещи на следующую станцию, Гнездо Кондоров. Мы выходим ровно в 11, Сергей с Валерой остаются ещё на час собрать палатки, отправить сообщение в Семь Вершин, и ещё что-то по хозяйству.

В жизни не видела более муторного подъема! По склону идут десятка полтора-два разных пересекающихся тропинок, каждый раз кажется, что ты выбрал самую плохую, а вот соседняя много лучше, но физику не обманешь, работа считается однозначно. Весь склон - сплошная сыпуха, местами покрытая снегом, который на солнце и на ветру становится катком. Дима добежал за 2 с небольшим часа, мы за 3.20, но и это очень неплохо. Вообще Дима готов, наверное, сейчас к любой вершине, потрясающая физическая подготовка, целеустремленность, при этом веселый и интересный собеседник.

Высота стоянки 4850, практически вершина Монблана. С первых минут чувствуется высота, голова кружится, подташнивает, каждый шаг как маленький подвиг. Установили палатки, гиды сделали вкуснейший обед, пошли погулять поглазеть на окрестности. Стоянка Кондорос прямо за перевалом, огромное плато с которого открывается вид на все хребты Анд до самого Тихого океана. Я утверждаю, что и океан виден, никакая "дымка" не может стелиться столь ровной полосой по всему горизонту, Сергей не согласен, вернее сомневается, уж слишком красиво все получается :) Местные вроде как тоже говорят, что океан виден, здесь всего 150 км, кстати. В любом случае вид потрясающий! Вот, Дима тоже сказал, что ему все равно, он будет верить, что это океан!

Нидо де Кондорос переводится как Гнездо Кондора, и они тут есть! Может раньше это было любимое место их обитания, сейчас здесь слишком много палаток, но кондоры несколько раз в день залетают проведать своё "Гнездо" и проверить, не закончился ли сезон у этих бескрылых. Хотя кондоры довольно большие, но представляла я их естественно гораздо мощнее, эти особи Роберта Гранта на поднимут ;)

После обеда пошли на край плато, забрались на скалы, Захар выразил общее настроение: "Кажется, я сейчас самый счастливый человек на свете!" Сделали несколько фотографий, очень надеюсь, что они смогут выразить то, что мы видели.

Со скал виден практически полностью маршрут на вершину, неужели это возможно?..

Попали два альпиниста в лавину. Их откапывает посланный спасателями сенбернар. Как и положено, на груди у него бочонок с виски.
Первый альпинист радостно:
- К нам пришёл лучший друг человека!
На что другой не менее радостно добавляет:
— А смотри, какая большая собака его принесла!

Так вот, как известно, большие собаки, разносящие в горах виски незадачливым путешественникам - сенбернары.
Были они выведены монахами монастыря имени святого Бернара находящегося на одноимённом перевале.



Между прочим, я в детстве очень хотела завести собаку. И не какую-нибудь. А именно сенбернара.
Я столько об этом говорила, что какой-то момент стало казаться - родители начали сдавать неприступные позиции и заветный пёс вот-вот окажется в нашем доме.
Однажды мы шли с папой по улице, а на встречу нам шёл предмет моих мечтаний - сенбернар.

- Вот он, - восхищённо сказала я.
После долгой паузы папа произнёс:
- Видел я конечно страшилищ... Сам не красавец... Но чтобы такое в дом?!!!

Так я поняла, что собаку мне опять не подарят.

Наш маршрут по суворовским и не очень местам плавно перешёл в стадию завершения.
В последний день мы переехали через перевал Сент-Бернар, по которому проходит граница Швейцарии и Италии, заехали в Курмайор, чтобы подняться немного на Монблан и наконец завершили свой путь в городке Аоста.

Перевал Сент-Бернар оказался весьма живописным местечком.



Кроме пейзажей заезжим путникам предлагается посетить музей и по совместительству маленький питомник с сенбернарами.
Сопоставить так сказать прошлое и современность.

Прошлое представлено фотографиями.



Амуницией собак.



И даже чучелом какого-то беспородного пса.



Выносливые длиннолапые собаки должны были откапывать из-под снега многочисленных паломников, которые шли через перевал. Особенно много их шло весной, на пасху, в период повышенной лавиноопасности.
Поэтому монахи, помня народную мудрость "На бога надейся, а сам не плошай", плошать не стали и вывели специальную породу собак.

Сейчас же собаки без дела скучают в вольерах.






Про просьбе посетителей их выводят из вольеров, чтобы погладить и пофотографировать.

- Где же эти прекрасные снимки, - спросите вы

Конечно же я не могла упустить такую возможность. И потискала, и поснимала. Много снимала. Но дело в том, что в пылу восторга я не заметила, что снимаю на фотоаппарат без карты памяти.

Кто молодец? Я молодец.

Ещё один небольшой переезд, и вот мы подъезжаем к подножью Монблана.



Восхождение на Монблан к сожалению в нашей программе не значилось. Поэтому ограничились возъезжанием.



И осмотром видов.






А между тем, спустившись с перевала сенбернаров, мы оказались в Италии.
Швейцария с её франками осталась позади. Некоторые не успевшие отследить этот момент и потратить франки, грустно шелестели ими.

В Швейцарии как это ни странно, евро вполне себе в ходу. Но только в одну сторону.
Вы можете расплачиваться еврами везде, монеты, правда, не везде берут. Но сдачу вам в любом случае дадут только франками. Даже если перед вами 100 человек заплатили в евро и в кассе полно этих более полезных бумажек, сдачу вы всё равно получите разноцветными фантиками, имеющими очень ограниченную территорию хождения.

В общем, счастливые обладатели франков пытались безуспешно их потратить на территории Италии. А все остальные просто радовались неожиданно упавшим втрое ценам.
Полтора евро за чашку кофе после Церматта казалось чудом.

- Я думал Лондон дорогой город
- А я думала Дубай дорогой

Каждый сравнивал Швейцарию со своим местом обитания. И лишь киприоты скромно молчали. Они вообще старались не думать на эту тему.

А впереди у нас был город Аоста — главный город автономной области Валле-д’Аоста.



В древние времена здесь шли битвы, проходила дорога паломников.
Сейчас это милый городок. И лишь руины многочисленных замков напоминают о былом величии.









Пользуясь свободной парой часов, я прогулялась по центру.



Красотища. Солнце, брусчатка, замки.












На этом спортино-познавательная часть нашего тура полностью завершилось.
Суворов ушёл в Россию, Наполеон перешёл через перевал Сант-Бернар и захватил Северную Италию. И лишь собаки сенбернар не взирая на войны продолжали разносить бочонки со спиртным век за веком.

Ну а мы сами, своими ногами отправились знакомиться с барами Аосты. Чтобы получить уже так сказать полное представление.

Наш поход через перевалы по пути Суворова подошёл к своему логическому завершению.
Мы перешли через три перевала, которые преодолела русская армия. После перевала Паникс армия отправилась домой в Россию, а мы поехали в мекку альпинизма - Церматт - приобщаться к азам этого самого альпинизма.

Переезд наш был долог и непрост. До отеля добрались уже ближе к полуночи, а ведь ещё был семичасовой переход через перевал Паникс.
В общем, все были слегка помяты дорогой и хождениями.
А учитывая тот факт, что восхождение на Брайтхорн имело смысл только в хорошую погоду, мы расползлись по номерам, договорившись в восемь утра принять окончательное решение кто куда пойдёт.

Конечно была неслабая надежда, что с утра пораньше будет поливать дождь или город скроет глубокий туман, как здесь часто бывает, и после завтрака можно будет спокойно продолжить любоваться не горами, а сновидениями.

Но к счастью, надежде этой не суждено было сбыться. Приоткрыв сначала один глаз, потом второй, я тут же поспешила их распахнуть пошире: за окном было синее-синее небо, а на его фоне - красавец Маттерхорн.



Церматт и Маттерхорн - это практически слова синонимы.
Люди едут в Церматт, чтобы полюбоваться на эту гору, взойти на неё, съесть шоколадку Таблерон в форме горных пиков с очертаниями горы на обёртке.

И тут настало время объяснить мои утренние восторги.
Это был мой третий приезд в Церматт. Но в предыдущие два раза небо не хотело радовать своей синевой, а знаменитую гору я так ни разу и не увидела.
Так что я не сильно бы удивилась, если бы за окном всё было занавешено облаками.

Но ура! Синее небо, белые горы. На работу, на работу!

Из всего нашего интернационального коллектива к утру предпоследнего дня осталось лишь шесть желающих совершать подвиги.
Впрочем, если учесть, что почти для всех это был первый опыт времяпровождения подобного рода - три перевала за неделю уже неплохой результат.

Оставшиеся шестеро героев быстро позавтракав, арендовав снаряжение выдвинулись на подвиги. К ним примкнуло трое сочувствующих, решивших сопроводить нас до верхней станции канатки - Маттерхорн Парадайз.

Нестройными рядами мы прошли через весь город (минут 10 неспешным шагом).
Мимо памятника суркам, одному из которых натирают нос на удачу.
Но за последние годы вытерся ещё больше. Хотела найти фотографию пяти летней давности, где я вместе с сурком пью воду из этого фонтана. Но увы. Фотографии имеют свойство теряться в самый неподходящий момент.



Маттерхорн звал на подвиги, красуясь на фоне неба самым растиражированным швейцарско-альпийским видом.






Но нам туда было не надо. Нас ждал Брайтхорн.



Восхождение на Брайтхорн в хорошую погоду - это приятная прогулка по снежным склонам с использованием зачаточных навыков альпинизма до высоты 4165 метров.
В плохую погоду это может стать мучительной борьбой за выживание, как было у нас, когда я оказалась здесь первый раз.

Но на этот раз погода не обещала никаких сюрпризов кроме приятных. Светило солнце, ветра не было, тропа до вершины была заботливо протоптана многочисленными восходителями, которые вышли с утра пораньше.

Мы тоже принарядились (обожаю смотреть, как люди задумчиво вертят в руках страховочные системы и кошки, прикидывая, как бы всё это приладить к телу), сфотографировались с остающимися кататься на ватрушках и любоваться пейзажами, посмотрели на маршрут и пошли.









Неспешное чух-чух-чух по снежной тропе с осматриванием прекрасных пейзажей.
- А мы можем идти быстрее?
- Можем, но не будем.









Из-за хорошей погоды на вершину Брайтхорна просто паломничество какое-то.
Особенно порадовали связки по 10-12 человек, где люди привязаны друг к другу на расстоянии меньше двух метров.

К счастью, они вниз, мы наверх. Удачное несовпадение.



На вершине Брайтхорна не так уж много места, чтобы комфортно находиться там с десятком других людей. Особенно если этих десятков несколько.

Так что мы дождались пока толпы все покинут нашу гору и пошли дальше.






Последний рывок, немного больше двух часов - и вот она - вершина.






Сначала делаем фотографию на фоне Маттерхорна. Выглядит он, правда, с этого ракурса не так представительно.

Потом разворачиваемся и позируем на фоне Монте-Розы.



Впрочем, красоты здесь на все 360 градусов. Только успевай поворачиваться.






А вот и Церматт далеко внизу.



Как бы намекает, что нужно поскорее спускаться вниз.



Что мы быстро и делаем. И выпив по стакану глинтвейна успеваем спуститься на канатке до того как она закрылась.

Церматт - это маленькая деревня. Буквально в одну улицу. Здесь всё утопает в цветах и зелени (пока погода позволяет). Здесь запрещены машины с бензиновым двигателем и нет ничего кроме гор, отелей, магазинов и ресторанов.

Поэтому многочисленные туристы приезжают в этот уголок хотя бы для того, чтобы вдохнуть живительного воздуха, сделать пару фотографий и уехать на поезде подальше.

Источник: Жизнь как приключение

Хочется только чтоб согрелись обледеневшие от этих резиновых сапог ноги.

 Вышли в 8:30 вместо 7:00. Завтраки тут удручающие, все время кто-то из участников как из ящика пандоры достаёт вкусности, что нас и спасает. От моих запасов практически ничего не осталось.

Вчера я промокал насквозь, на 100%, до ниточки. Пришли в лагерь лил дождь, который закончился лишь ночью. Я села на землю под тентом с папуасами, пока мне поставили палатку.

В 6 утра Абрамов объявил, чтоб на завтрак одевали сухое, но на маршрут шли во вчерашнем мокром, что нет смысла мочить новые вещи. Вот представьте себе: джунгли 7 утра, температура +15, и вот ты в мокрой палатке снимаешь влажные вещи ( которые в данной ситуации считаются сухими) и надеваешь абсолютно мокрые вчерашние грязные в глине шмотки, начинаешь с топика- обжигающий холод, дальше термокофта, которую я по невнимательности оставила в шалаше у папуасов, а они всю ночь жгли костёр и моя кофта прокоптилась, была мало того что со вчерашним моим несвежим душком, но за ночь приобрела копченное амбре перемешанное с амбре папуасов.

 Отдельно я должна рассказать, насколько неприхотливые эти люди. В лагере у них стоит шалаш-это костяк домика, схожий со скелетом рыбы, на который они натягивают сверху тент, а внизу они сидят на корточках прямо в луже, в грязи. Там же разводят два костра, и раздувают его до пагубного для европейца состояния. Если бы это произошло у нас, то в новостях рассказали бы о 40 трупах задохнувшихся угарным газом и о погибших пожарных при исполнении службы. Я даже не смогла зайти за своей кофтой вчера, отодвинула тент и сразу же полились слезы от ядовитый дыма.

 Про маршрут : тут повсеместная плохо проходимая грязь, либо в виде глины, просто болота, дождевые лужи и все это находится на узкой тропе усеянной заваленными деревьями. Мы все время идём вдоль горной реки преодолевая ее с одного берега на другой. Воду заливает полные сапоги, и это все хлюпает часами. Сегодня переход должен был быть 10 часов, однако, непредвиденный случай сбил наши планы и мы заночевали на лагерь раньше, чем хотели. Снесло рекой мост, и нам негде было переходить реку, несмотря на то, что там было завалено дерево, Абрамов не рискнул нашими жизнями и не позволил по нему идти, так как оно было не достаточно широким и пролегало около 5 метров над бурной рекой. Если один раз оступишься - покойник. Папуасы перебегали его, как я перебегаю Большую Никитскую.

 Стали рубить новое дерево на нижнем уровне берега, завалил дерево и натянули тугую веревку , параллельно одели на талию хомут из второй верёвки и вот так с защитой и перилами мы перешли. Все это заняло 2 часа, поэтому приняли решение заночевать в промежуточном лагере. Шли до него ещё 5 часов.

 Такое чувство, что Джоан Роулинг побывала тут, когда описывала свой таинственный лес в "Гарри Поттере": плакучие ивы, папоротники гигантских размеров, лианы, высоченные деревья с сухой кроной, все виды растений, которые у нас растут в домашних горшках и считаются экзотическими. Пейзаж менялся раз в час, как будто мы выходили из одного зеленого зала в другой. Сперва мы шли вдоль реки, потом свернув вглубь джунглей оказались в потрясающе красивом царстве мхов, из-за огромной концентрации разнообразной растительности уходящей вверх и переплетающейся на высоте 20 метров, складывается ощущение, что мы в живом коридоре, а на земле огромные валуны покрытые нежным изумрудным мхом, на вид как плюшевые игрушки, со стороны - это сказка, до тех пор пока ты не провалишься в болото на которых стоят эти красоты.

 Чуть позже мы вышли на поляну где стояли огромные исполины с красной кучерявой листвой, а между ними кустарники все затянутые многослойной непробиваемой паутиной, с восседающим вверху хозяином, а на земле белая глина. Мы прошли эту поляну и оказались в мире лиан, несколько километров мы шли по корням деревьев, не касаясь земли, как будто идёшь по старой крыше деревенского гнилого дома, не зная где провалится нога, а сверху нависают сами хозяйки - богатые лианы одетые в меха - так кажется за счёт покрытия веток толстым зелёным пухом.

По уши мокрые и грязные мы дошли до лагеря. Высоту за два дня набрали ничтожную -600 метров. Но уже заметно холодает.

 С едой тут явные проблемы... живу впроголодь. Хотя всем остальным все нравится. Надеюсь похудеть...

 Еще я хотела отметить весёлый нрав папуасов, которые все время застенчиво смеются, заливаясь как скромницы на выданье. Мы теперь уже различаем друг друга. Мы уже становимся друзьями, такие услужливые. Все время что-то показывают, шепчут и кокетничают:)

 Но очевидно, что эта экспедиция не станет моей любимой!!!

ВИДЕО:

День 0.

В Ош прилетели в 6.30 по местному времени, в полете поспать толком не удалось. С паспортного контроля вышла последняя, выдача багажа уже прекратилась. Подхватив рюкзак, направилась к выходу из аэропорта, где нас должны были встречать с табличкой Аксай-Трэвэл. Чудом заметила уже удаляющуюся табличку и поспешила за ней, как оказалось, в турагентстве невнятно написали состав приезжающих и меня водитель не ждал. Этим рейсом нас прилетело всего трое: я, Анатолий, с которым у нас оказался общий друг, побывавший на Пике Ленина годом ранее - Дима Томилин, и Крис, 19-летний боец немецкой армии, служащий в войсках типа Эдельвейс. Нас довезли до отеля, разместили во вполне приличных одноместных номерах, я сразу же провалилась в сон до 2х часов дня.

Проснувшись, направилась на осмотр близлежащих районов города. Было ощущение, что я совершила путешествие на машине времени лет на 30 назад: на пятиэтажке красовался ростом во все 5 этажей олимпийский мишка, в одном из закоулков местного базара обнаружила еще вполне рабочий советский автомат с газированной водой, и даже стеклянный стакан, пусть и не граненый, был на месте. Совсем уж уныния и грязи, о которых писал в своем дневнике Дима, не обнаружила, наоборот, квартал мне показался пусть и бедным, но вполне чистым и ухоженным, на клумбах перед каждым домом красовались цветущие клумбы.

На базаре купила вкуснейшую лепешку, послужившую мне одновременно и обедом, и завтраком, и отправилась в сторону природного парка Сулейман-Тоо. Парк представлял собою гору, находящуюся в центре города, с любой ее точки открывался живописный вид на город, оказавшийся значительно больше, чем я себе его представляла. На склонах горы росли кусты миндаля, усыпанные зрелыми орехами - ешь, не хочу. Побродила по пещерам, в которых указатели обещали обнаружить древние рисунки, но, к сожалению, за избытком наскальной живописи наших современников типа "Здесь был Вася, Толя, Маша, нужное подчеркнуть…" таковых самостоятельно обнаружить не удалось. Вдоволь нагулявшись по парку, вернулась в отель и легла спать.

День 1.

Проснулась к началу завтрака. В столовой ни Криса, ни Анатолия не было. Завтрак представлял собой сочетающий европейскую и местную кухню шведский стол, все было очень вкусно. С ресепшена позвонила в турагентство для уточнения времени отъезда, оказалось, что на сборы осталось полчаса. Разбудила Анатолия, который почивал сном младенца, не подозревая о скором отъезде. Загрузились в автобус, подавляющее большинство составляли иностранцы. Погода к счастью стояла прохладная, ехать в автобусе без кондиционера было очень комфортно. По пути заехали на обед в гостевой дом, двор показался очень уютным, по дорожкам важно прогуливались куры, всюду росли цветы и плодовые деревья.

Столовая представляла собой большую комнату, устланную коврами, в центре, прямо на полу, организовано подобие стола, сидеть нужно было также на полу. К вечеру прибыли в базовый лагерь, находящийся на высоте 3600. Около сотни жизнерадостных желтых палаток ровными рядами выстроились на поляне. Кухня-столовая, представляла собой огромный белый шатер с полиэтиленовыми окнами, способный вместить порядка сотни человек. Так же на территории лагеря оказались баня и душ, в каждой палатке была розетка и настольная лампа, по ночам территория освещалась фонарными столбами.

На ужине собралась вся группа, оказавшаяся по истине международной, 14 человек: Сербия, Польша, Англия, Ирландия, Австрия, Германия, Испания, Эстония, Россия, русских нас было только двое. Познакомились с нашими гидами: Романом, Сергеем, Вадимом и Ильдаром. Поговорили о планах на следующий день и разошлись спать. Самочувствие, не смотря на резкий набор высоты, было отличное.

День 2.

Позавтракав, пошли на акклиматизационный выход на пик Петровского, плановая высота составляла 4300. Уже в начале пути стало понятно, что самый медленный участник - испанец Педро, к середине пути стойко закрепилось определение скорости на все оставшееся путешествие - 1 Педро: скорость 0,5 Педро, 2 Педро и т.д. всем сразу понятно, кто как идет. С моей точки зрения шли очень комфортно, дышать удавалось спокойно, через нос. Сверху открывался живописный вид на базовый лагерь и его окрестности. Вернулись к обеду, почти все чувствовали себя хорошо и бодро. Остаток дня провела за чтением и перепиской с друзьями и родственниками в whats app.

Перед ужином проверили снаряжение и набрали еды для лагерей 2 и 3. В плане еды нам была предоставлена полная свобода: было лишь обозначено количество завтраков, обедов и ужинов, каждый набирал себе с полок то, что считал нужным, по количеству тоже не ставилось никаких ограничений. Сначала это показалось странным, но потом пришла к выводу, что это разумно, т.к. вкусовые предпочтения на высоте резко обостряются, и какая-то еда попросту не лезет.

День 3.

Перед завтраком сдали часть вещей для перевозки на лошадях. Отдала 9 кг, на себе вышло нести 16 кг. Крис и австриец Макс решили не прибегать к посторонней помощи и совершить это восхождение полностью самостоятельно, чем вызвали с моей стороны большое уважение. Позавтракав, тронулись в путь к лагерю 1, располагавшемуся на высоте 4400. Первый час дорога шла по зеленому плато, погода стояла солнечная, настроение было приподнятое. Затем постепенно тропа стала уходить в каньон вверх. Вдоль тропы сновали огромные рыжие сурки, не спешившие убегать при нашем появлении. За перевалом характер тропы резко изменился: теперь мы шли вдоль каменистых осыпей, круто уходящих далеко вниз.

Периодически на этой узкой тропе приходилось расходиться с вереницей лошадей, подумала, что ни за что не хотела бы преодолеть этот путь верхом. Часам к трем пришли в лагерь 1, который мало чем отличался своим видом от базового, разве что палатки стояли более хаотично. Он оказался столь же комфортным, разве что электричество теперь было только в столовых и не было душа, зато предоставлялась возможность попариться в бане за 50$ в час. Нас накормили вкуснейшим обедом (в этом лагере вообще, как мне показалось, кормили больше и вкуснее) и мы разбрелись по палаткам, я тут же уснула, проспав до 9 вечера и абсолютно опоздав на ужин.

Пришлось довольствоваться чаем с хлебом и конфетами, благо, что вазочки со сладким стоят на столах постоянно, и перекусывать можно неограниченное количество раз, кипяток выдается по первому требованию. Остаток вечера прошел в разговорах с политическим уклоном, основными участниками которых был Анатолий и Лукаш, поляк, с которым мы познакомились еще по пути в базовый лагерь. О Лукаше стоит упомянуть отдельно, это удивительный человек, свободно говорящий на пяти языках, родился и вырос в Польше, потом долго жил во Франции, затем три года прожил в Москве и прекрасно освоил русский, хотя всю жизнь не учил его по принципиальным соображениям, над чем сейчас сам же и посмеивается, в настоящее время живет и работает в Киеве. К моменту нашей встречи посетил более 130 стран, очень много путешествовал по России: Байкал, Кольский полуостров, Оймякон, Дагестан, Урал и т.д.

День 4.

На завтраке Анатолий сказал, что плохо себя чувствует и останется в лагере. В составе 12 человек мы очень не спеша двинулись на акклиматизационный выход на 5100 к Пику Юхина. Идти было на удивление легко, темп мне очень нравился, сердечно-сосудистая система не напрягалась. На вершине было очень тепло, с нее открывался чудесный вид на пик 35-летия СССР. Провели там около получаса и стали спускаться по так называемым лифтам: каменистые осыпи, по которым вниз катишься как на роликовых коньках, только успевай перебирать ногами. Вернулись к обеду, остаток провела за книгой, периодически проваливаясь в сон, вечером была очередная часть дебатов с Лукашем.

День 5.

Несмотря на то, что этот день назывался днем отдыха, с 9 до 13.00 мы провели на ледовых занятиях, обучаясь технике хождения в кошках на разных типах рельефа, хождению в связках и переходу через трещины, а также освоили подъем на жумаре, все это было для меня уже не ново, но повторение никогда не бывает лишним. Вернувшись в лагерь, я обнаружила собирающего свои вещи Анатолия. Он сказал, что чувствует себя абсолютно обессиленным и решил спускаться в базовый лагерь и ехать домой, т.к. идти в лагерь 2 на 5300 нет никакого смысла, лучше ему так и не стало. Как выяснилось позже, сразу же по прилету в Москву, Анатолий загремел с воспалением легких в больницу, даже страшно себе представить, что было бы, если бы он уперся и решил остаться. Так распалась наша связка, из русских я осталась одна. Вторая половина дня прошла в сборах, в 4 утра был назначен выход в лагерь 2. Легли все рано.

День 6. ◦

 Вышли на 15 минут позже запланированного, что для толпы в 12 человек весьма неплохой показатель. До начала подъема было час ходу по морене, Ильдар как-то сразу припустил и дыхание быстро сбилось, испугалась, что в таком темпе побежим весь путь. Но через какое-то время обнаружила, что иду, совершенно не задыхаясь. К моменту нашего прибытия к началу подъема , по горе уже ползли несколько светящихся змеек – 3 или 4 группы опередили нас и начали подъем. Я оглянулась назад и увидела море огоньков, стекающихся к месту старта со всех уголков плато. Зрелище завораживающее. Мы разбились на 2 связки по 8 человек, расстояние между людьми составляло 8 метров, поэтому наши цепочки были воистину бесконечными: между первым и последним человеком расстояние было 56 метров!

 В течение дня не раз слышала фразу про бесконечность наших связок от спускающихся групп, пытавшихся пропустить нас вперед. В лагерь 2 передвижение осуществляется исключительно в связках, т.к. весь путь пролегает по леднику с закрытыми от взора трещинами. Трещины в леднике - одна из главных опасностей на этой горе после высоты, редкий год проходит, чтобы никто не погиб, сорвавшись в трещину. К тому же ледник все время движется, снежные мосты подтаивают под палящим солнцем, и на том месте, где еще вчера прошло не меньше сотни человек, сегодня под ногами может оказаться пустота.

Я зря переживала за скорость передвижения утром, шли мы очень медленно, со скоростью 0,5 Педро и установили антирекорд - 10 часов из С1 в С2, мы были самой медленной группой этого сезона. Лагерь 2 расположился под скалой, зеленые и оранжевые палатки пестрели на снегу, довольно плотно прижимаясь друг к другу. Гулять из этого лагеря абсолютно некуда, т.к. в какую сторону ни пойдешь - везде есть риск угодить в трещину, поэтому все восходители кучкуются вокруг своих палаток. Самочувствие было на удивление хорошее, хотя я ожидала, что уж на 5300 точно будет болеть голова. Всю ночь проспала как младенец.

День 7.

Встала в 6 утра и, не смотря на валивший снег, выбралась из палатки, чтобы приготовить завтрак. Начиная со 2 лагеря, каждая палатка должна была готовить еду сама. В лагере не наблюдалось никаких признаков жизни, все почему-то решили, что мы никуда не пойдем в такой снег, хотя по моим меркам погода была вполне ходовая: не было ветра, видимость оценивалась в пределах 100-150 метров. В результате собрались только к 10 часам утра, погода лучше так и не стала. Один из эстонцев, Марк, чувствовал себя очень плохо и решил с нами не идти, остальные чувствовали себя на удивление неплохо.

 Путь из с2 в с3 жестью начинается, жестью же и заканчивается. Но если утром крутой подъем по вертикали составляет метров 150 и идешь еще свеженький и полный сил, то к концу пути идет очень крутой бесконечный взлет, высасывающий все силы, по высоте в 300 метров. Перед этим взлетом мы остановились отдохнуть, сильно похолодало, подул ветер, снег не переставал валить, я одела дополнительный слой одежды и толстые пуховые рукавицы. В это время заметила практически пробегающего мимо человека в одной футболке и с огромным рюкзаком. Сразу поняла, что это тот самый легендарный портер Слава Тополь, о котором еще в первый день нам рассказал наш гид Роман.

Описывал он это следующими словами: если вы идете вверх, и мимо вас буквально проносится человек в футболке с двумя 120литровыми рюкзаками и лыжей поперек, то можете быть уверены, что это легенда здешних мест, человек, обладающий невероятной силой и без труда переносящий на высоту 6100 по 60 кг - Слава Тополь. Более точного описания невозможно было придумать. Узнаваемость была 100%.

Взлет мы преодолевали очень медленно и очень долго. Буквально за 50 метров до лагеря во мне кончился бензин, т.е. вода, дико мучила жажда, появилась отдышка и я не могла сделать ни шага. Поклялась Вадиму, что посижу 10 минут, попью и приду, мне было позволено отстегнуться от связки. Вообще конечно передвижение в связках – жесть, иногда достаточно остановиться на 1-2 минуты, глотнуть воды, снять/одеть куртку, чтобы прийти в себя, но в связке ты этого сделать не можешь и теряешь драгоценные силы на какую-то ерунду. Несколько глотков воды и минут 10 без всякого движения вернули меня к жизни. Я спокойно дошла эти несчастные метры до лагеря, обустроилась в палатке и нашла в себе силы накипятить всем воды, процесс этот был крайне медленным, т.к. нужно было топить какие-то горы снега.

В двухместных палатках нам пришлось селиться по трое, т.к. помимо того, что в этот день в с3 поднялось очень много групп, так еще и предыдущей ночью порвало несколько палаток. Для высоты 6100 самочувствие было более чем хорошим, голова не болела, на всякий случай выпила таблетку аспирина. К вечеру погода ухудшилась, подул сильный ветер, мы затолкались в палатку, было крайне тесно и некомфортно, лежали буквально как селедки в бочке. Ночью сон был очень рваным, но не из-за плохого самочувствия, как я ожидала, а из-за крайней жары, спали плотно прижавшись друг к другу, организм перегревался, потел, мучила жажда, если кто-то переворачивался, то просыпались все, к трем ночи со стенок палатки стала капать ледяная вода прямо на голову, ветер и снег усилились, к утру палатку практически целиком занесло снегом.

День 8.

К 6.30 утра снег прекратился, и даже выглянуло солнце. Мы выкарабкались из палатки. Перед глазами предстало фантастической красоты зрелище. Под нами лежали пушистые облака, над которыми кое-где возвышались заснеженные пики гор, свежевыпавший снег искрился на солнце, а яркие цвета одежды выползающих из своих нор людей придавали красочности всей картине. Было очень холодно, в тонких флисовых перчатках руки моментально замерзли, желание что-либо кипятить отпало. Погрызла всухомятку сухари. Самочувствие, тем не менее, было бодрым. Собрались и начали спуск в 1 лагерь. Ненадолго задержались в лагере 2, оставили некоторые вещи для восхождения, попили чаю, я набрала воды в ручье и мы продолжили путь.

 Идти было легко, однако был уже разгар дня, солнце подтопило снежные мосты через трещины и сначала Педро, а потом Крис провалились чуть выше колена. С великой радостью заселилась в свою огромную палатку в лагере 1. После ужина долго болтала с Лукашем, тематика бесед в отсутствии Анатолия потеряла политический окрас, мы делились впечатлениями от акклиматизции, обсуждали странноватую программу французов, которые лишний раз ходили по сковородке - месте из с1 в с2, испещренным трещинами, вместо того, чтобы сходить на безопасный пик Юхина. В сон провалилась моментально и проспала до самого завтрака, ни разу не проснувшись.

Дни 9,10,11

Наша программа не предполагала спуска в базовый лагерь, однако желающим не возбранялось туда сходить. 6 человек ушли после завтрака, я решила остаться, т.к. лагерь 1 мне очень полюбился, да и чувствовала я себя прекрасно, к тому же мотать лишние 24 километра по горизонтали и 900 метров по вертикали не хотелось. Я честно собиралась совершать прогулки по близлежащим моренам, но что-то все время отвлекало, в результате получился настоящий тюлений отдых: сон, книги, еда.

 Второй день отдыха проспала целиком, вставала только для того, чтобы поесть, сама не ожидала, что способна столько спать. Вечера проходили в беседах с Лукашем. Потихоньку стали возвращаться члены нашей группы из базового лагеря, отметила, что выглядят они уставшими, да и сами они признавались, что действительно устали.

В ночь с 10 на 11 день валил снег, он тяжело падал с крыш палаток, к утру вся долина была белой. К 12 дня солнце все растопило, а уже в час дня налетела настоящая снежная буря с грозой, за пару часов выпало 3 см снега. Мои планы погулять опять были нарушены, и я посвятила вторую половину дня написанию дневника.

День 12.

Вышли в 4 утра, снегопад к тому времени прекратился. Шли опять 10 часов, ни на минуту не улучшив предыдущий результат, и в лагерь 2 я пришла на абсолютном минусе, упала на входе в лагерь и полчаса собирала силы, чтобы встать и подняться на 15 метров выше до палатки. Думать о том, что завтра предстоит 2 крутых, выматывающих подъема даже не хотелось. Второй раз подниматься должно быть проще, но в прошлый раз все было легче. Упав в палатку, провалилась в сон.

День 13

Проснулась с пониманием, что силы вернулись. Довольно быстро преодолели первые 150 метров по вертикали. На подходе ко второму взлету встретили Лукаша, со словами никогда больше, он сообщил, что восхождение длилось 23 часа, мы его все дружно поздравили и продолжили свой путь. Подъем дался проще, чем в предыдущий раз, в лагерь я пришла с запасом сил. Опять долгие часы ушли на кипячение воды. Гиды назначили выход в 3 ночи. Погода начала портиться.

День 14.

Всю ночь дул сильный ветер и шел снег. Начиная с часу ночи поочередно просыпались группы, перекидывались парой слов и ,очевидно, откладывали выход, погода была не ходовая. К 5 утра лишь группа питерских спортсменов отважилась выйти на штурм, но достичь вершины в этот день им так и не удалось: дул сильный ветер+ замело всю тропу и им весь путь приходилось тропить снег по колено, что отнимает массу сил. Остальные группы отложили выход на сутки. К 7 утра установилась прекрасная погода, светило солнце и даже было более-менее тепло, практически весь день проспала, компенсируя бессонную ночь. К 7 вечера погода начала портиться опять.