Записки Ольги Румянцевой. Восхождение, день 3-й, подъем в лагерь 3

Источник: Жизнь как приключение…  15 мая. Переход в лагерь 3. 7100.  Утром до нашей традиционной побудки предложением чая или кофе я лежала в палатке и думала о том, что восхождение всё ближе. И этот процесс набирает обороты, как поезд, мчащийся под откос. И с одной стороны, как и любое неотвратимое событие - это вселяет некий ужас. Хотя, в принципе, почему неотвратимое. В отличие от поезда в нашем процессе можно было остановиться в любой момент, сказав «чур-чура, я больше не играю». И пойти вниз. Впрочем, это выглядело бы как-то совсем глупо.

 Столько идти к часу Х, месяц ходить туда-сюда, чтобы в последний момент передумать.С другой стороны радовало, что осталось ещё совсем чуть-чуть.

 Я прям с утра начинала считать сначала дни, оставшиеся до восхождения. И вот настал момент, когда уже можно было считать часы. 

 Я лежала и думала, что при хорошем раскладе через двое суток в это время мы будем на вершине. Какие-то 48 часов потерпеть - и вершина. Главное, правильно потерпеть, нигде в последний момент не накосячить, сделать всё, как скажут. Ну, и ещё немного потерпеть.

 Не знаю, как у других (кажется, также как у меня), но лично у меня вот такие были настроения. Ни капли не романтически-героические, а скорее выжиданчески-страдальческие. Усугублялись они тем, что я накануне, видимо, что-то не то съела и утро было омрачено расстройством желудка.

 Мы как раз накануне обсуждали, что перед восхождением, чтобы не было проблем, Абрамов всем рекомендует выпить иммодиум или его аналоги, чтобы закрыть, так сказать, эту тему.

Так вот я с утра пораньше накидалась лоперамидом, чтобы тему закрыть наверняка. Причём сразу на несколько дней.

 Завтракать в силу проблем с желудком не хотелось. Ни бодрости, ни радости это не доставляло. Поэтому «тише едешь, дальше будешь» - стало моим девизом на этот день.

 Нам предстоял переход в лагерь на 7100. По уже знакомому (поэтому мы знали, что ничего хорошего нас впереди не ждёт) маршруту. Два часа с небольшим набором высоты по снежным полям. Потом небольшая ледовая стенка и долгий-долгий подъём по очень крутым ледяным поверхностям. Как у стенки в верёвку вщёлкиваешься - так до лагеря и жумаришь уже.

Вот такие так себе перспективы. Но деваться-то некуда.

 Абрамов накануне было предложил нам пожалеть шерпов, которым и так много всего нести в третий лагерь надо, и пойти в комбинезонах. Ага. Я уже один раз в комбинезоне ходила в третий лагерь - незабываемо. А по прогнозу нас опять жара ожидала. Вот уж не думала, что если и буду от чего-то страдать на Эвересте, особенно на высотах больше 6000 метров, так это от жары. Однако ж она стала самой большой проблемой при переходах.

 В этот день, в отличие от предыдущего раза, наш путь должен был быть облегчен использованием кислорода. Пришло время заняться настоящими играми. Правда, было непонятно, настолько ли поможет кислород, насколько утяжелит рюкзак пятикилограммовый баллон.

 До места надевания кошек мы шли не включая кислород. Но уже таща его на себе. Вес рюкзака показался непривычно тяжёлым. До этого рюкзак в принципе весил килограмм пять. А тут один только баллон столько весит. Плюс ещё термос, одежда, перекус. Ну, и так по мелочи всякого набегает. Конечно, вес наших рюкзаков нельзя сравнить с рюкзаками шерп - те килограмм по 30 несли, наверное. Но тут вообще лучше не сравнивать. Это какие-то несравнимые категории.

 В девять утра по мере готовности все начали движение к крампонс пойнт. Оттуда нам предстояло идти уже дыша кислородом и пристёгнутыми к своему шерпе надёжной верёвкой. Особого смысла пристёгиваться в тот день не было, но решили, что нам надо потренироваться ходить по полной программе, как на восхождении.

 С трудом я состыковала у себя на голове конструкцию из кислородной маски, каски и очков, включила кислород, и мы пошли. Холодный поток живительного газа потёк в дыхательные пути. Для начала мы выставили подачу кислорода на двоечку. Но и этого было достаточно, чтобы почувствовать разницу. Небольшую, но всё же.

 Так как я оказалась самой ловкой, и быстрее всего справилась с надеванием новой конструкции и со своим шерпой, то мы первые выдвинулись в путь. Однако, не прошло и полчаса, как наша дружная колонна догнала нас, а через некоторое время я предпочла всех пропустить вперёд. Чтобы в спину не дышали. Да и идти мне хотелось гораздо медленнее, чем двигались все остальные.

 Я конечно убеждала себя, что ничего страшного в этом нет. Ну, подумаешь, приду на час позже всех. Времени-то вагон. Но в глубине души я понимала, что это пока проблемы нет. Что на восхождении у нас может не быть этого времени. Да и в четвёртый лагерь надо прийти пораньше, чтобы времени на отдых осталось больше.

 Но понимай, не понимай про скорость, а ногам не прикажешь. Нет, конечно, я могла напрячься и идти побыстрее. Но в медленном темпе я могла «чоп-чоп, чоп-чоп» чопать час за часом не испытывая никаких проблем (кроме душевных терзаний). А насколько меня бы хватило вот с этим «напрячься», я не знала.

 Впрочем, на самом деле, пока никакой проблемы не было. Скорее, я больше себе в голове её накручивала. Потому что бОльшая часть нашей группы хоть и была впереди, но так - минутах в 20 печально стояло в самой собой же созданной очереди. Мы же с Нимой в места затыка движения подходили как раз, когда все только-только проходили. И в целом можно было делать вид, что это у меня такая тактика, и я её придерживаюсь.

 Накануне всех очень волновал вопрос хождения с кислородом, хватит ли его дойти до лагеря. Прям целые дебаты были. Абрамов уверял, что мы дойдём максимум за пять часов, а это при двоечке - чуть больше половины кислорода. Так что оставшегося нам должно хватить на ночь сна при 0,5. Народ переживал, говорил, что 5 часов это очень оптимистично, спрашивал, а что делать, если кто-то будет идти не 5, а 8 часов.

 На что шеф наш строго сказал, что если кто-то пойдёт 8 часов, то он может тут же назад идти. Ибо в таком темпе ему не хватит времени за 10 часов на вершину подняться. И меня вот на этих словах склинило. Я шла и думала, что приду, а мне: не, ну, ты слишком медленно, иди назад.

 Усугублял ситуацию Нима, который шёл и постоянно ныл, что мы слишком медленно идём.

 Но закончилось всё хорошо. БОльшая часть группы пришла за пять часов. Мы, наверное, за пять с половиной.  Заселились в оставшуюся (и самую дальнюю) палатку и начали быт обустраивать.

Я, как человек приличный, заняла меньше половины палатки, в одним тамбуром - очень удачно на окраину выходящим. Нима - расположился на большей части палатки, устроив в большом тамбуре кухню.

 Натопили воды, наготовили еды и стали жить поживать. Нима из еды сразу себе доширак весь забрал со словами «Ра-ра нудл». Очень они эту еду уважают. Я взяла сублимированную еду готовую. Говорю, вот это буду есть. Нима говорит:

 - Отдыхай, сейчас я тебе её приготовлю.

 А там смысл, что в пакет надо залить кипяток по определённую отметку. Перемешать. Пакет закрыть. И через десять минут еда готова. Я ему всё это объяснила. Несколько раз отметку показала. Он головой покивал. Картинки посмотрел. С пакетом сверился. И стал содержимое пакета высыпать в кастрюльку.

Пришлось самой за дело взяться. Правда, эта еда оказалась слишком острой на мой вкус. Хорошо, был пакет обычной гречки, которую я в итоге себе и сварила. С рыбной консервой вообще замечательно зашла.  

После еды я немного погуляла на улице, повалялась в палатке, ещё немного погуляла.

К пяти вечера пришёл где-то задержавшийся по делам Абрамов. Они с Артёмом посовещались. Устроили перекличку по рациям и сказали, что план у нас такой. Так как форточка наша погодная стремительно захлопывается (согласно плану), действовать нам надо без промедления.

 Поэтому сегодня мы срочно начинаем качественно отдыхать и готовиться к восхождению. На следующий день в семь утра все должны уже покинуть лагерь (а это значит, что просыпаться надо полшестого). Часов 8-9 у нас займёт переход в четвёртый лагерь, где после непродолжительного отдыха в 8 вечера мы все начнём восхождение и в 4.30 окажемся на вершине.

 - Вот такой план, - подвёл итог Абрамов. И в эфире повисла напряжённая тишина.

 Потом пошли вопросы, почему мы пойдём на вершину не в 10 вечера, а в 8, и не лучше ли в связи с этим тогда пораньше выйти в четвёртый лагерь. Меня от всех этих разговоров накрыла какая-то адская апатия. Ну, так, значит так.

 Я лишь немного переживала, что со своим медленным темпом не смогу вписаться в общий бодрый график. Но чтобы слишком не переживать, решила лечь пораньше спать. И уже часов в шесть вечера пыталась изобразить сон. Между прочим, первый раз в маске спать - очень неудобно. Тут давит, там сопли хлюпают, ни почесаться, ни высморкаться.

 Стягиваешь, конечно, маску. Делаешь всё, что надо. Потом обратно её на лицо пристроишь, только вроде поудобнее подтянешь, а тут опять нос зачесался. Из-за этого я долго не могла уснуть.

 Ещё немного смущал сосед мой Нима, который сидел в своём пуховом комбинезоне и явно чего-то ждал. Я его спросила, есть ли у него спальный мешок, если нет, то предложила взять мой комбинезон.

 - Сейчас мне друг принесёт, - ответил он, отказавшись от второго комбинезона.

 Через какое-то время действительно пришёл друг со спальным мешком. И они вдвоём начали устраиваться спать, попутно болтая о чём-то и периодически вылезая покурить. Я как-то так слегка прифигела от такого неожиданного поворота сюжета. Но решила, что с Нимой лучше не ругаться, нам с ним ещё на восхождение идти. Поэтому попросила их заткнуться, забилась в уголочек палатки и попыталась поскорее заснуть.

 Как-то я себе это по-другому представляла, когда говорили, что в верхних лагерях у нас живут в палатке один клиент, один шерпа. Нет, конечно, я не ждала, что заботливый скромный шерпа будет сидеть в уголке палатки, грея воду для своей госпожи. Но и то, что у меня под боком, заняв две трети палатки, развалятся два мужика, я тоже как-то не ожидала.