Все новости за: 2010

Позавчера 3 февраля группа Клуба 7 Вершин под руководством Виктора Бобка покинула гостеприимную Мендосу и направилась в сторону горнолыжного курорта Пенитентес (2700м). Первая ночевка на высоте прошла удачно.

Вчера 4 февраля, погрузив основную часть вещей на мулов,  все участники стали под рюкзаки и пересекли границу национального парка Аконкагуа. Преодолев 12 км пути, группа пришла на ночевку в лагерь Конфлюэнция (3300м). По старой традиции сыграли пару матчей в волейбол (для лучшей акклиматизации). Вторая ночевка на высоте тоже пока никого не отсеяла.

Сегодня ребятам предстоит подойти под Южную Стену Аконкагуа.

Вообще-то это был мой 10-й раз на этой славной точке... сейчас мы на Эльбрус пошли в качестве тренировочного, подготовительного к Мак-Кинли похода, но каждый раз восхождения на него проходят по-разному. На этот раз на спуске пришлось участвовать в спасательной операции, погиб один поляк. Это вообще была такая показательная история, её не грех бы послушать многим!

Дело было так. Приехал какой-то белорусский гид, горный турист, и привёз с собой группу поляков, молодых, неопытных, человек восемь. Гид был один на восьмерых – многовато.

Глава из книги "7 Вершин Мира"

Александр Абрамов в 1997 году

Мы уже сходили на гору, спустились вниз и к вечеру сидели, отдыхали, играли в карты, это было в «Приюте Одиннадцати», тогда он ещё цел был. Сидим себе в администраторской, в самом тёплом помещении «Приюта», с чудным видом на склоны Эльбруса. И вдруг видим в окно, что спустилась та самая команда поляков, а один парень отстал, идёт от Скал Пастухова, «точка» движется. Идёт медленно, «точка» пропадает, потом опять появляется. Погода идеальная, видимость аж до вершины, дело к закату, часов около пяти, солнце светит - казалось бы, не должно быть проблем, но мы чётко видим, как парень всё больше забирает, по своему ходу, влево и влево, и вскоре заходит за правую от нас гряду и исчезает из поля зрения. Такая ситуация на самом деле не повод к срочной спасательной операции, но когда через час он не появился на виду снова, то стало ясно – что-то случилось!

Почти вся наша команда тут же выходит в сторону исчезновения того парня-поляка в надежде найти его и помочь – почему он сам не вышел из-за гряды? Поднимаемся на гряду – нигде не видно фигуры альпиниста. Двинулись по гряде, нашли его следы, которые пересекают линию гряды и уходят почему-то в зону трещин, в сторону Ледовой Базы. Идём по следам и в ужасе находим, как бедняга двигался сначала вдоль одной из трещин, а потом вдруг – раз! – и дырка. Посмотрели в неё – лежит недвижное тело. Андрей Исупов тут же спускается вниз – 15 метров глубина! – и видит: человек погиб при падении, у него сломаны шейные позвонки, голова набок. Всё.

Потом выяснилось: парню всего 20 лет, во время восхождения он сжёг глаза, шёл без очков долгое время, практически ослеп и на спуске не видел даже «Приюта» - огромного, заметного сооружения. Вся команда ушла вперёд с опережением часа в два, а его оставили. Ушёл вниз и тот самый «гид», в кавычках. Это стопроцентная ошибка гида! Я, когда веду группу, всегда спускаюсь с горы с последним клиентом – так и должно быть. Очевидно, что сильные сами уйдут вперёд, а с последним, у кого меньше осталось сил, могут быть проблемы. Иногда случается, что он садится, пытается отдыхать, если его не контролировать, то он пропадает, или замерзает, или вдруг испортилась погода, пошёл снег, что угодно – заблудился, погиб.

Вот точно такая же ситуация случилась тогда на Эльбрусе: все ушли вниз, а одного оставили. Посчитали, что погода идеальная, и не подумали, что человек может при ярком солнце ослепнуть и тогда - всё.

Мы вытащили беднягу-поляка из трещины, а дело было вечером, к ночи уже, пришлось оставить тело возле трещины до завтра и уйти на «Приют». Утром вызвали спасателей, помогли им с транспортировкой. Вот таким было начало моей истории «Семи вершин» на Эльбрусе. Есть даже фотографии.

Вообще-то для русских альпинистов Эльбрус – это колыбель, это естественное начало любой горной карьеры, и программы «Семь вершин» тоже. Единственное, пока, исключение – это Дима Москалёв, он сходил Эльбрус последним в «семёрке». И ещё, он хотел быть честным и всегда заявлял, что «он два раза был на Восточной вершине, но ни разу – на Западной!» Так и вышло у него: «своим» личным путём завершить проект. Стать первым из русских по версии «с Карстенс».

У меня самого эта заветная высшая точка Европы состоялась аж в 1991 году, когда я уже был мастером спорта по альпинизму и Чемпионом Советского Союза, а до этого почему-то не получалось туда попасть – вначале для меня, как новичка, считался очень сложным маршрут туда, а потом он мне был не очень интересен. Теперь уже на Эльбрусе я был более 50 раз и с этой знаковой вершиной связано много событий – как комичных, так и трагических.

Именно с первым моим восхождением на Эльбрус совпало решение жениться. Раз уж я стал мастером спорта, то мог себе такое позволить, потому что до этого много видел случаев, когда сильные спортсмены бросали альпинизм, после того как женились: засасывали житейские проблемы, жилищные, денежные, всё прочее – и конец карьере. Девушки, конечно, у меня были, но мысли заводить семью всё не возникало. И вот мы с командой выиграли последний Чемпионат СССР, и тут мама мне сказала: «Ты – человек без профессии, я хочу тебе помочь, даже финансово. Давай ты станешь инструктором по альпинизму!» А в те годы это стоило аж 700 рублей, большие были деньги! Порешили – и с Юрой Савельевым мы поехали в Школу инструкторов. А это как раз на Эльбрусе.

Школа инструкторов – такое место, где опытному альпинисту в общем-то учиться нечему, и там только учат методикам – как обучать других людей. Получаешь ещё познания в психологии поведения человека, управления группой. Очевидно, что новичков надо учить по одним методикам, а более опытных восходителей – совсем по другим.

Меня в этой школе очень уважали, наверное, потому, что я там был, на тот момент, единственным мастером спорта и действующим Чемпионом страны. На первом же собрании руководители сказали: «Все поглядите вон на того человека в углу. Он там скромно прячется, а на самом деле, это...» Так я понял, что особо напрягаться мне тут не придётся.

После зачисления в Школу инструкторов мы с Юрой Савельевым ещё выиграли соревнования по скалолазанию, их проводили в Скальной Лаборатории, на «Малых» камнях, чтобы сравнить уровни подготовки курсантов. Мы договорились вытягивать друг друга, вот и выиграли вдвоём соревнования. Теперь мы получили карт-бланш на обязательные практические занятия, а на лекции я не ходил. Раз в три дня, когда надо было быть обязательно на практических занятиях, я приходил, и когда руководитель спрашивал: «Кто хочет показать то-то и то-то?» Например, как привязывать пострадавшего при спасательных работах, – я сразу просился, показывал как что делать, меня приводили в пример и всё, свободен.

А за неделю до этого как раз в первый раз удалось мне сходить на Эльбрус. Шёл в качестве вспомогательного гида, со швейцарской группой, с контрольно-спасательной службой.

Помню, когда это назначение произошло – тут и началось: «Мы же гиды!» Хотя до этого гидом никому из нас не приходилось ходить. Всю ночь до выхода «крепко» отмечали это столь знаменательное, в нашей жизни, событие. Где-то в полночь глянули на улицу – начинается такой лёгкий снежок. Мгновенно пришло некое решение, что «погода будет плохая!», так как идти-то наверх всё равно уже никто не мог, и на вопросы клиентов, которые к двум часам ночи собрались выходить, мы отвечали: «Видите, снежок. Значит, идти нельзя, опасно, погода испортится как раз на спуске и тогда всем конец!» И со спокойной душой все легли спать. Хорошо, что я был не главный в этой группе и ответственность с меня немножко снимается.

Естественно, погода с утра встала идеальнейшая, самое оно идти! Клиенты в недоумении, время упущено, на горе толпы народа, солнце горит, чудо, да и только. А нам куда? Конечно же, вниз, на «Мир» – с горя пить шампанское.

Все вместе мы спустились в кафе на «Мире», за этим самым шампанским. Зато договорились на следующий день также всей компанией идти наверх.

Настал этот самый следующий день: погода «дичайшая»! Доходим группой с двадцатью швейцарцами до «перемычки» – не видно ничего! «Морды» поморозили, ветер, какая тут вершина? Вниз!

Та попытка стала моим отрицательным гидовским опытом: на спуске, в тумане и в метели, мы заблудились. А так как это были майские праздники, то к нам прицепились ещё толпы разного чужого народа – туристы, отдыхающие, короче - человек сорок! Но так как «мы же гиды!», официально нас наняла спасательная служба, чтобы мы поработали волонтёрами, то оставалось только крикнуть: «Все за нами!», и мы начинаем блуждать по склонам Эльбруса. Вышли на какие-то трещины, пришлось снова подняться наверх, затем выходим на какие-то ледовые поля – бесполезно, понятия не имеем, где находимся. Садимся.

Остаётся единственное: связываемся по рации с КСС, объясняем ситуацию. Снизу выходит Игорь Череску и на Скалах Пастухова начинает бить ледорубом по железному монументу, который там тогда стоял. Так мы и спаслись!

Это чудесное избавление на всю жизнь научило меня: «Только после горы можно отмечать успех «по полной программе», с любым количеством любых напитков, но до выхода – ни-ни!» С того случая этому правилу я не изменяю никогда. И ещё одно правило появилось в последнее время, в связи с тем случаем, на него постоянно теперь нажимает мой друг Вася Елагин, когда ходит сам и водит людей на Эльбрус: «Надо ходить обязательно со спутниковым навигатором, с GPS!»

Первые походы в качестве главного гида, с большой ответственностью за людей, были у меня тоже на Эльбрусе. То же самое могут рассказать и многие другие. Это просто священная вершина для любого русского альпиниста.

Но кроме всего прочего мне удалось отметиться на высочайшей точке Европы по-своему: заехать туда на «лендровере».

Это был известный проект, много нашумевший в своё время. Совершенно бессмысленное, на первый взгляд, мероприятие, вызвавшее ко мне как положительное, так и отрицательное отношение, но это было своеобразное «начало»: мы были первыми, и именно после нас пошла волна, и автомобили теперь покоряют всё большие и большие горные высоты. Приходят сообщения, что автомобиль появился в базовом лагере Эвереста, и скоро кто-то захочет и на его вершину заехать на внедорожнике! Но родилось-то всё это на Эльбрусе, в 1996-м, в ноябре. Тогда мы заехали на станцию «Мир», бились, бились, застряли в снегах, переломали всю машину и вернули её вниз. И продолжили «битву» в 1997 году.

Сейчас у меня 50 «Эльбрусов», 6 попыток на Эвересте, из которых 2 удачных, плюс 5 восхождений на Массив Винсона в Антарктиде – в мире пока ещё, кроме меня, никто столько туда не ходил, 2 раза – Аконкагуа, по одному разу удалось побывать на Мак-Кинли, Килиманджаро. Ах, да – ещё Косцюшко есть! Короче, если ещё по одному разу сходить на эти три горы, то у меня будут две программы «Семь вершин»! Вот вам и продолжение.

А вот про Пирамиду Карстенз – «восьмую» из «семи вершин» - это отдельная история! (см. отдельно главу про Карстенз).

 Идею Мак-Кинли подкинул мне альпинист Юра Савельев. Он там побывал в 1993 году, за два года до того, как у меня появились деньги и моя мечта могла обернуться реальностью.

– Раз есть человек, который теперь там всё знает, значит во много раз легче провести туда приличную экспедицию!

Первое – надо собрать достаточное количество людей, команду. Как? В те годы не было интернета, телефонные звонки стоили недёшево, да и телефоны-то далеко не у всех были. Немного было людей кто что-то слышал о факсе.

Мы пошли на телевидение, к знаменитому режиссёру и ведущему Стасу Покровскому. Тогда у него выходила передача «Пилигрим». С ним работал и наш общий хороший друг оператор Саша Белоусов. Он, к сожалению, погиб в 2002 году.

И вот мы в телепередаче, и нам дали аж 10 минут времени, сделали объявление – кто хочет, присоединяйтесь! Я даже показал картинку, плакат - красивую фотографию Мак-Кинли, которую выпросил для эфира у Василия Елагина. Картинка висела в студии, а я водил по ней указкой. Телевидение сработало хорошо. После передачи сразу 40 человек откликнулись, позвонили, у меня дома даже некий офис образовался, люди звонят и звонят. Пришлось даже купить себе печатную машинку и факс, чтобы всё красиво было. Нужно было готовить очень много бумаг, приглашения, ответы, обращения к спонсорам. Налаживались новые контакты с телевидением, с радиостанциями.

Шёл 1994 год, в стране у нас было очень туго, многие люди не знали, где себе корку хлеба найти, перепродавали по рынкам всё что угодно, а тут – серьёзная спортивная экспедиция, и куда – на Аляску. Нашлись шесть человек, которые собрали по две тысячи долларов, в итоге денег хватило на девятерых – поездка стала реальностью. С позиций сегодняшних дней XXI века та экспедция выглядит почти чудом: как на такие минимальные деньги можно слетать и взойти на высочайшую точку всех Америк? Сейчас такое вряд ли возможно повторить! Наверное, всё окупал наш свежий энтузиазм и горячее желание, потому что когда я вернулся домой, то у меня не было денег даже на проявку тех плёнок, которые мы там отсняли. Но была крепкая уверенность, что кадры получились очень хорошими и они очень пригодятся для следующего проекта.

Как раз после передачи на «Пилигриме» в команду пришёл Артур Тестов, известный странник. Он в это же время бегал по родной Рязани, искал деньги на свою экспедицию. У него всё кончилось тем, что после нескольких визитов в разные банки к нему заявились бандиты и спросили: «Чего это ты воду тут мутишь, бегаешь по конторам?» Артур честно отвечает: «Мне нужны деньги, две тысячи, на экспедицию, чтобы поехать на Аляску, в горы!» Братки достают искомые две тысячи: «Только больше не бегай по банкам!» Так Артур Тестов «профинансировал» свою поездку на Мак-Кинли.

Оператором мы пригласили Марата Галинова, потому как Саня Белоусов тогда не смог поехать с нами. Появился в команде Артём Зубков, его пригласил Марат Галинов. Артём где-то достал нужные деньги, а после экспедиции заявил, что хочет открыть журнал под названием «Вертикальный мир». У меня были сомнения – а вообще такой журнал кому-то нужен? – но Зубков в ответ убеждённо заявил, что «очень нужен!». В итоге журнал «Вертикальный мир» вот уже больше 10 лет успешно выходит и пользуется заслуженной популярностью в мире экстрима. Но тогда, в начале издательского пути, в нескольких первых номерах, подавляющее большинство снимков были с той нашей экспедиции на Мак-Кинли, затем мы попутно сделали восхождение на Эль-Капитан, снимки оттуда тоже очень пригодились. В первое время я входил в состав Редакционной коллегии журнала, тогда по просьбе Артёма Зубкова передал для дела штук 500 слайдов с видами гор, из экспедиций. Очень многое пригодилось.

Это сейчас так интересны и ценны воспоминания, как всё начиналось, но тогда главными были впечатления от самого восхождения на Мак-Кинли. Приключения начались сразу же по прибытии в Толкитну. Прилетаем – к нам подходят рейнджеры: «Вот вы всемером пойдёте на вершину, а этот человек что тут будет делать?» – и указывают на Юру Савельева. А он в своё время, в армии, служил срочную службу в войсках КГБ, был водителем у какого-то начальника. Тем не менее выправка и тёмные очки отличали Юру внешне. Вот рейнджеры и давай нас тормошить: «А вы хорошо знаете этого человека? Где вы с ним познакомились? Почему он с вами приехал, но не идёт на гору?» Пришлось долго рассказывать, что «мы его хорошо знаем, что он уже был на горе и приехал нам всё показать. Что он сейчас поедет к своему другу в Лос-Анджелес, и т. д. и т. п.». А ехал Юра к Косте Васенко, который в Америке остался в своё время. Пытка с вопросами продолжалась больше часа, американцы серьёзно считали, что «человек из органов привёз нас сюда и пасёт здесь». И всем этим делом заправляла у них какая-то тётка. Короче, они там следят за передвижением «особых», по их мнению, бывших «служилых» советских людей и стараются предпринимать какие-то, якобы, «превентивные» меры против них.

В полёт под гору наша команда разделилась. Первые трое вылетели, всего нас шестеро, был ещё с нами Серёга Ларин. И тут погода испортилась, пошёл снег, и трое других остаются. А если снег будет идти трое суток? – сразу возник вопрос. К счастью, на следующее утро мы уже улетели вслед нашим. До этого времени просто сидели в баре. А едва прилетели на маршрут, то сразу же встали на лыжи и двинулись в базовый лагерь Мак-Кинли. В таком стиле, конечно, только наши спортсмены могут ходить в горы. Мы проходили мимо больших американских групп, и надо было видеть – как тащится вся эта кавалькада ходоков, которые по двое пристёгнуты к гидам и вот так все вместе трое идут и идут. А гиды все какие-то деды, стариковского вида.

Мы идём мимо и удивляемся: «Что это они? Не могут отвязаться от дедов, что ли?» Но оказалось всё элементарно просто: если отвяжешься от гида, то в случае происшествия не получишь ничего ни по какой страховке – вот они и держатся за гарантии своих прав и за обязанности обслуживающей фирмы.

Наши русские ребята, конечно же, так не могут. Чего стоит рассказ гида «Команды Приключений» Сергея Кофанова, как своевольничала его группа. Таких историй вам любой гид порасскажет. Сергей вспоминал, как «он поседел за те часы, когда от команды вдруг отделилась часть ходоков и никакими уговорами и аргументами не удалось их удержать – они собрались и ушли на штурм».

В тот год собралась, если можно так сказать, весьма разношерстная публика, но зато у всех был какой-то горный опыт: кто-то был даже на Хан-Тенгри, кто-то на пике Ленина. У некоторых уже была до Мак-Кинли какая-то акклиматизация: они выезжали на Эльбурс для подготовки. Короче, эти люди законно считали, что уже достаточно понимают в альпинизме и к тому же все они были старше гида. Тому бесполезно было в такой обстановке потрясать своими регалиями, можно было только живыми действиями доказывать свой уровень. Но получалось это лишь до момента восхождения: его удалось спланировать так, чтобы перед штурмом остался день отдыха, он нужен был тем, кто заметно был слабее других. Однако более подготовленные товарищи вдруг заявляют в этот плановый день отдыха: «Мы опасаемся, что погода завтра испортится, отдых нам не нужен – мы себя прекрасно чувствуем, поэтому «адью»! – уходим на вершину!» Что ты тут поделаешь – силой, что ли, будешь здоровых мужиков держать – смешно! Хотя прогноз и на завтра был хороший и местные рейнджеры отговаривали, но Сергею Кофанову оставалось только контролировать их ход по радиостанции, а заодно и считать на голове новые седые волосы, и это в своём молодом возрасте, когда о седине обычно и не думают.

Ушли наверх самые опытные, среди которых были даже те, кто ходил на семитысячники бывшего СССР, кто был лучше подготовлен физически. Но вторую часть команды - менее готовую, гид бросить не мог, именно с ними он пойдёт завтра наверх и им тоже нужна эта самая вершина.

Так затаив дыхание и сидел наш гид в базовом лагере у радиостанции; наполовину он выдохнул, только когда услышал в эфире, что «группа стоит на вершине и начала спускаться вниз, что всё хорошо!». Лучше самому быть на маршруте, чем вот так оставлять свои нервы на зыбучих радиоволнах.

А на следующий день другая часть группы, та что слабее, что спокойнее тех первых, вышла чин-чинарём, благополучно достигла желанного пика и под руководством своего милого гида со счастливыми лицами спустилась на базу. И согласитесь - сколь больше была бы та радость, если бы вообще пошли все вместе?!

Хороший гид всегда будет защищать своих клиентов, вот и появились от Сергея Кофанова некие подробности на тот случай: и вот по этим «уточняющим» подробностям «опытные смельчаки хотели просто для акклиматизации дойти «во-о-н до того перевальчика!» - пошли, дошли, а дальше – «не сходить ли нам во-о-н до того пичка?» - дошли, понятное дело, а там «ещё бы ну хоть метров 500!» - пожалуйста (это ответы по радиосвязи снизу!), а погода-то звенит! Так до самой вершины и дошли!» Очень красивая история.

А теперь то же самое с точки зрения «нарушителя». Правда, это будет другой случай, но весьма похожий. А в роли «нарушителя» выступает более чем известный Василий Елагин, альпинист, вовсе не нуждающийся в рекомендациях. 

Был он тогда «молодой», горячий и «валял дурака», как говорят. Совсем недавно тогда вернулся с траверса Канченджанги и вот уже в базовом лагере Мак-Кинли. Приехали, разместились. Подходят местные рейнджеры и спрашивают: «Когда пойдёте?», а Вася и давай куролесить: «Завтра вряд ли, а вот послезавтра – точно!» Рейнджеры аж обалдели – сюда народ основательно заезжает эдак на 15 дней акклиматизации, а тут – «послезавтра!». Тогда эти строго обученные спасатели стали за «боевым» русским альпинистом следить. Василий рассказывает: «Назавтра я сходил для акклиматизации на ребро, так за мной даже вертолёт полетел – посмотреть! – как я там? Сходил я неплохо, быстро, и вот вечером опять подошёл ко мне рейнджер и давай спрашивать о моих планах. Что мне скрывать – завтра на вершину!»

- Один?

- Один!

Рейнджер призадумался: «Давай пойдём вместе? Я тебя разбужу завтра, позавтракаем у нас, а-а-а? Согласен?» Это он потому так взялся, что ни разу сам не ходил, как я предлагал, «от палатки до палатки», из лагеря в лагерь. Перепад 2 километра!

Короче, утром он меня и в самом деле разбудил, пошли мы с ним в их палатку, там шикарный завтрак накрыт. Смотрю, а у входа два рюкзака собранных стоят:

- А это кто?

- А это врач – он тоже с нами хочет! Но ты не волнуйся – он хороший альпинист, он на Макалу был.

Мы договорились, что идём отдельно друг от друга, максимально отдельно. Связываемся только на леднике, а потом сами по себе. Если же кому «поплохеет», то он самостоятельно уходит вниз.

Вот приходят к моей палатке две «новогодних ёлки» - чем только не увешаны ребята-рейнджеры, понабрали зажимов каких-то, беседок – бред да и только! Это было просто смешно. А я, наоборот, облегчился максимально, верёвкой перевязался как Хиллари 50 лет назад, взял чехол от спальника, завязал его в виде солдатского вещмешка, туда положил пуховку, термос и маленький фотоаппарат. Спрашиваю их, чего они так вырядились? А они очень правильно отвечают, как их учили:

- Мы же тут на работе, нам нельзя просто так ходить, запрещено! Ты делай что хочешь, а мы должны брать всё, что положено по уставу!

Короче, они думали, что я какой-то шальной авантюрист и подозревали, будто им придётся помучиться с «этим сумасшедшим» русским.

Когда же мы пришли на вершину, то они начали меня пытать:

- Василий, скажи правду – ты же профессионал на самом деле?

Тут я не выдержал:

- Ребята, да какой же я профессионал, был вот на Канченджанге, а сейчас с Аннапурны к вам.

- Так что ж ты молчал? Так бы сразу и сказал, а то мы таскаем всё это барахло туда-сюда!

Где-то уже под вершиной я кое-как уговорил сложить все их побрякушки в один рюкзак и оставить – потом как-нибудь заберут, когда народу побольше будет. А они мне до самого базового лагеря «лапшу» вешают:

- Мы – великая нация, а значит, всё должны делать правильно!

Короче – «нормально» сходили.

Это так Вася Елагин самолично на Мак-Кинли «засветился», но наша доблестная «Команда Приключений» в то, своё первое восхождение на Мак-Кинли, горой стояла за командный стиль и дух восхождения. Подробнее. Добираемся до базового лагеря, тут за нас взялся Артур Тестов, он очень опытный горный турист и альпинист, вот он и показал. как копать ямы, как ставить стенки, обустраивать свою стоянку. Удивительной конструкции у него была палатка: только на одного человека, но зато включала в себя особое санитарное устройство. Про походные туалетные принадлежности тогда речи не было: все знали только такую «баночку-абалаковку», из-под консервов, среднего размера, граммов 450, вот и весь туалет. А у Артура Тестова в палатку, в боковую стенку, был вшит эдакий гульфик, на затяжечке – это чтобы в мороз и в метель, да и ночью, не выходить из палатки, когда «приспичит».

Поставили палатки, дело к вечеру, обещают метель – тут, кстати, всегда метель после обеда. Вот и задуло. При первой же попытке закрыть вход, на нашей «Норд Фэйс» расходится молния – а нам ещё жить тут две недели. Мы вдвоём с Андреем Исуповым в этой палатке разместились. Хорошо, что молний было две, зашили сломавшуюся и закрывали вход той молнией, что держит накомарник.

В команде у нас также был Володя Ананич, он ещё и врач ко всему прочему. В Америку он прилетел вообще бесплатно, так как работал на медицинских рейсах «Люфтганзы», это такие самолёты, которые летают между континентами и перевозят сразу много больных. За такую работу у врачей накапливаются некие бонусные мили, километры – вот ими Володя и воспользовался под эту экспедицию.

Так под Мак-Кинли, в тот 1992 год, образовалась команда, участники которой впоследствии стали известными в разных направлениях: Артур Тестов, в конце концов, сходил-таки зимой на эту сложную гору, в первый раз он пошёл с Андреем Исуповым, но не получилось, второй раз – с Володей Ананичем, вот они и поднялись вдвоём; Артём Зубков открыл-таки свой «Вертикальный мир» и к настоящему времени, к 2009 году, уже свыше 60 номеров у него вышло; Марат Галинов открыл свою фирму по производству спортивной одежды, разработал отличную марку «FILON». Но идея «Семи вершин» тогда у меня в голове только оформлялась, просто хотелось куда-то поехать и всё: а уж Аляска – это для советского человека супер-экзотика, да и вообще, очень хотелось тогда съездить «куда-нибудь» за границу. Первых было мало, первые – они всегда единственные, и как туда доехать, знали единицы.

Хотя, если вспомнить, ещё в 1993 году, в экспедиции на Эверест, у Володи Коротеева была мечта запустить программу под названием «Пики», сходить на несколько знаковых вершин. Мы шутили, что программа «Пики» - это «пики, червы и так далее», но Коротеев рассказал, что «вот тут Фёдор Конюхов занимается неким проектом «Семь вершин». Но серьёзно те разговоры не воспринимались, понадобился ещё целый год, чтобы окончательно утвердиться в интересной, долгосрочной, привлекательной идее.

Кстати, в тот раз на вершину Мак-Кинли раньше нас взошла другая российская команда - Сергея Ефимова. Познакомились там мы с Сашей Яковенко. Дело было так.

Сидим в базовом лагере на 4200, и вдруг в наши палатки заваливаются счастливые люди и на чистом русском приветствуют своих – вот тебе и Аляска! – было первое впечатление. А всё просто: они спускались и увидели над сугробами, которые возвышаются над палатками, российский флажок, что мы поставили, вот и двинули на своих.

Через двое суток из базового лагеря нам удалось добраться до штурмового. Когда мы с Андреем Исуповым проснулись перед восхождением, часов где-то в семь, хотя там полярный день и летом всегда светло, но проснулись, глядим на градусник и не верим: в палатке было минус 42. Спали мы в двух спальниках и сверху надевали ещё гортексовый чехол, нормально. Прямо в палатке готовили, пока горели примуса, становилось чуть теплее.

Выходим, несмотря на холод. Дошли до перевала Денали, а там такой ветер, не знаешь что и делать – ждать или не ждать улучшения?! Стояли где-то полчаса, махали ногами, чтобы не отморозить их, пошли дальше. На подходе к вершине вдруг нас обступил туман, откуда – неясно. А в тумане обычно начинаешь засыпать, ориентиры смываются, однообразие, устаёшь скорее. Так и идёшь: через каждые 150-200 метров ложишься на снег, на довольно крутом склоне, и засыпаешь секунд на 5-10 – а может и на 5-10 минут. Просто выключаешься, такое состояние, что не можешь себя контролировать. Потом встаёшь, и всё повторяется.

Мне кажется, что причиной тому была недостаточная акклиматизация: от самолёта до вершины прошло всего 7 суток – маловато будет. Это была некая рекордная скорость, потому что обычно у американцев программа восхождения рассчитана на 20 дней.

И на спуске нам достались приключения. Там надо вниз катиться на лыжах и вдобавок с санками. Но санки не на жёсткой сцепке, а на верёвках болтаются. Вот они периодически тебя догоняют и – сзади под коленки бац! – валят, если не успеешь увернуться. А если притормозишь, то они тебя обгоняют и закручивают вокруг оси.

Мне вообще «повезло»: на одной из кочек мои санки переворачиваются, а там длинный такой фирновый склон, и я вдруг вижу, что меня начинают обгонять банки, пакеты, разный мусор – ужас! - там же, на Мак-Кинли, весь мусор надо вниз аккуратно спускать! А тут собрать вывалившееся барахло уже невозможно, да и просто остановиться проблематично, опасно! Я оглядываюсь, вижу, что никого нет, и хотя было страшно стыдно, но деваться некуда – поехал дальше вниз. Надеюсь, что снега поглотили случившееся безобразие.

Иностранцы чаще ходят на вершину в снегоступах, но и в этой дивной «обуви» можно провалиться по пояс – не спасает, так было у Юры Савельева, он и предупредил нас, что лучше на Денали ходить на лыжах.

Восходили мы 7 суток, а спустились за 4 часа, просто летишь вниз – ставя свой личный или даже мировой рекорд спуска с Мак-Кинли.

А таковой, наверное, принадлежит всё тому же нашему знаменитому альпинисту Василию Елагину, когда он в своём восхождении на высшую точку Аляски сэкономил аж целую неделю. Это был просто комичный случай. Приехал Василий с камчатской экспедицией – то было его второе уже восхождение на Денали – сходили нормально, всё честь по чести, спустились на лыжах в базовый лагерь, отдыхают. «Камчатские девчонки сварили огромную кастрюлю настоящих щей, запах такой, что лоси из ближайшего леса пришли! У всех слюнки текут, все достали ложки, началась раскладка, вернее, розлив по тарелкам. Пар, гомон, лоснящиеся лица. И именно в этот момент, также на запах горячих щей, появляются местные рейнджеры – мои старые знакомые, но пришли они не с одними ложками наперевес, а ещё принесли пренеприятнейшее известие: «Идёт страшная непогода! Ребята, если вы сейчас встанете на лыжи, то, может быть, успеете на сегодняшний самолёт – он улетает через сорок минут, а иначе!..» Толпа загудела: «Ага! А все щи вам одним достанутся? Нет уж!» И остались, а я и так торопился в Москву, на работу, а тут щи парят, рейнджеры пугают. Но – всё равно, прощаюсь: «Коллеги, извините, мою порцию жертвую на добавки, но я хочу успеть. На работе столько проблем, напарник молодой весь телефон уже стёр, каждые пять минут звонит, дела стоят!» А время до отлёта самолёта «тикает». Распрощался, прыг на лыжи, волокушу на рюкзак приторочил, чтобы не болталась, не мешала и полетел. «Короче, до аэродрома я долетел за двадцать минут, самолётик уже двигатель прогревал – какой-то идиот прилетел на нём из Толкитны несмотря на страшный прогноз, хотя мог внизу спокойно непогоду переждать, сидеть в баре и пить пиво. В общем, я успел, и в Москву улетел.

Начинаю через неделю обзванивать своих напарников по восхождению – на Камчатке никого нет. Через 10 дней их жёны начали уже сами звонить мне и меня же ругать: «Во-о-от, ты бросил наших мужиков, где они теперь? Сам-то в тепле, вон, сидишь!»

Через 12 суток сами откликаются – живы, слава Богу. А всё было просто: шесть суток они кастрюлями откапывались из палаток в базовом лагере, потом двое суток по пояс в снегу тропили тропу до аэродрома. Потом ещё два дня утаптывали полосу на аэродроме, чтобы самолёт мог прилететь. Это столько стоят настоящие щи в базовом лагере Мак-Кинли.

В любой поездке в горы никогда не обходится без приключений. Поэтому когда подошла пора – как называть нашу группу, то конечно же, имя - «Команда Приключений» - лежало, что говорится, на поверхности. Всё, что мы изобретаем, было уже изобретено задолго до нас, так что у нас в головах стояла, наверное, «команда приключений мальборо». Но одно дело – приключения на маршруте, на склонах, а другое – уже внизу, на равнинах. Но не зря же мы так назвались, и во время возвращения с Мак-Кинли домой получили ещё несколько приличных порций адреналина.

Мой скоростной спуск с вершины, против «елагинского», привёл, наоборот, к тому, что мы появились в Анкоридже на неделю раньше своего самолёта. А летал он тогда один раз в неделю – был такой рейс родного «Аэрофлота» Москва-Анкоридж-Москва через Северный полюс и всего-то за 600 долларов. Вот у нас и возникла дилемма: или улетать сегодня же чужим рейсом, или лететь через неделю, другим самолётом, уже через Сиэтл! (А тот прямой рейс Москва-Анкоридж вообще с того дня отменили, и уже, похоже, навсегда!). Короче, мы на гребне успеха на Мак-Кинли и все в эйфории, что находимся в такой экзотической, для бывшего советского человека, Америке, пожелали лететь через неделю и ещё побывать в Сиэтле. Только желания свои нам нечем было подкрепить – у каждого остались всего по 100, у кого 200 долларов – это не сумма для Штатов в районе аэропорта и, к тому же, на целую неделю. Но жажда неизведанного и азарт поиска дополнительных приключений взяли своё: от полёта домой в тот же день мы отказались. Затем решили, что каждый сам по себе отправляется «в свободное плавание», куда он считает нужным, а через неделю мы собираемся у стойки «Аэрофлота».

Команда рассыпалась: кто-то иным путём уехал в Сиэтл, Марат Галинов с Артёмом Зубковым отделились ещё раньше – они решили под Мак-Кинли покататься на лыжах. А мы вдвоём с Андреем Исуповым остались в Анкоридже и нашли мотель за 50 долларов в день. То что у нас не было денег на всю неделю, – это нас не беспокоило: пока были 200 «зелёных» в кармане, мы покупали какие-то продукты и сами готовили их в крохотной кухоньке в мотеле. Смотрели телевизор, удивлялись ихнему кэчу – дикой экзотике для нас «советских». Вначале думали – как это люди могут так издеваться друг над другом на ринге, бить со всей силы по всем местам! Но вскоре быстро поняли, что это ловкая клоунада – во дают! Дикие люди – одно слово.

Ходим-бродим по Анкориджу – грустному, на мой взгляд, городу, все ездят тут на машинах, пешком никто не ходит – одни мы оказались такими странными. В итоге, из одной из проезжающих машин в нас бросили сырое яйцо – так анкориджианцы относятся к людям, которые на них не похожи. Это, наверное, называется «толерантность по-аляскински».

Приключения начались за двое суток до отлёта из Анкориджа, когда в карманах у нас совсем кончились деньги, ну - абсолютно. Мы поняли, что пора скорее съезжать из мотеля, пока на нас не вызвали полицию. Но утром того дня, когда надо было освобождать номер, мы пошли пешком в аэропорт подтвердить билеты и узнать подробности нашего послезавтрашнего полёта – денег на рейсовый автобус всё равно у нас не было. В итоге, мы заявились в мотель в 14-00, когда номер уже был опечатан. Два часа длились препирательства с руководством, которое требовало уплаты за следующие сутки, а мы резонно отвечали, что больше жить у них не собираемся, и требовали отдать наши вещи. Разговор дошёл до того, что мы потребовали вызвать полицию, мотельщики тоже захотели вызвать её же. Про наши вещи было сказано, что мы их сможем увидеть только на суде, с которого вещи пойдут на аукцион, выручка от которого погасит нашу задолженность за номер, что с нас и хотят взять сейчас. В горячих спорах мы на ломаном английском называли себя не иначе как «иностранцами» и подчёркивали, что этот неприятный разговор непременно попадёт в газеты всего мира. Это сработало. Мотельщикам не нужна была дурная слава про их заведение, и они нехотя открыли номер и отдали нам вещи.

После этого мы, естественно, переселились на аэродром, где обнаружили тёплые мягкие полы, на которых вполне можно спать и за это никто не гоняет, так как у нас есть билеты. Вечером (по времени, а не по ощущениям, так как там всё равно полярный день и светло) мы расстилали коврики, спальники и спали как убитые до «полярного утра». Главное, было найти свободный угол, потому что почему-то оказалось великое множество таких же желающих переночевать в аэропорту. Интересно, что между нами спящими ходил полицейский и охранял нас. Сразу же вспомнились мои студенческие опыты у себя на родине в советские годы, когда мы с подругой вдруг решили отправиться в Прибалтику и запланировали ночевать на вокзале. Первый же поход по ночному Таллину закончился тем, что мы, уставшие от бесконечной ходьбы по городу и по барам, упёрлись в надпись «Камера хранения закрыта до утра!» и тем более на эстонском языке. Так наши коврики и спальники оказались против нашей воли под замком, а на дворе вообще-то стояла какая-никакая, но зима, зимние студенческие каникулы. Мы уселись на твердокаменные кривые вокзальные скамьи, но при попытке прилечь на них вызывали особое внимание милиции и уборщиц, которым не «в лом» было всякий раз будить нас, подымать и указывать, что «ситтеть мошжжно, а спааать – нельссяя!».

А тут чужая страна, дикая далёкая Аляска, и так было приятно, что разрешено спать на полу в аэропорту и даже тебя будут охранять. Вот бы только они днём не кидались яйцами из машин!

До самолёта ещё двое суток, а из еды у нас оставалась купленная на последние деньги в Анкоридже сырая курица. Конечно же, у всякого альпиниста есть горелка, так что возникла естественная идея самим сварить курицу. Но где? Очевидно, в туалете, так как это помещение у них в Америке по чистоте и порядку вполне сошло бы за нашу кухню – ни запаха тебе, ни грязи, ни тараканов тем более.

Курица получилась отличной, но служители что-то «такое» – неположенное! – заметили в своём туалете, и вторую половину курицы мы варили уже в лесополосе, в 20 минутах ходьбы от аэропорта.

Родной «Аэрофлот» наконец-то переправил нас в Сиэтл, покормив в самолёте приличной закуской. Но этого было мало, так как до рейса на Москву ещё были сутки. Хорошо, что здесь мы воссоединились с остальной частью команды и стало повеселее – у кого-то нашлись какие-то деньги. И плюс к этому счастью кто-то сделал открытие, что в здешних гостиницах, даже в одноместный номер, можно в гости зазывать сколько угодно людей и их никто не имеет права выгонять. Так один человек на себя одного снял маленький номер, а ребята по-одному повалили в гости. Всё бы ничего, но когда заявился пятый гость, то администратор гостиницы не выдержал и только что не заговорил по-русски: «Вы что – обалдели, что ли?» Таким образом, я и Марат остались на улице. Оглядывая ставшие вдруг такими неуютными окружающие дома, Марат неожиданно родил странную мысль, он заявил: «Я точно знаю – где-то тут должны быть хостелы!» Что это такое точно  - он не знал, но знал, что там можно переночевать. В итоге, мы действительно нашли некое студенческое заведение, где за 20 долларов можно переночевать, но все места там были уже заняты.

Нам оставалось только продолжать ходьбу по сиэтловским гостиницам в надежде на чудо. Выглядело это так: два парня заходят в гостиницу и спрашивают одноместный номер, звучало это как «комната с одной кроватью!». До нас не сразу дошло, что понимают под таким вопросом бедные администраторы гостиниц, но нам с улыбкой отказывали. Где-то в полночь в одном мотеле негр на «ресепшене» смилостивился над нами и сдал двухместный номер как одноместный, за 20 долларов. Только утром он провожал нас долгим взглядом с «понимающей» ухмылкой. Но нам было наплевать на его улыбочки – мы выспались отлично.

Перед вылетом все оставшиеся деньги, а это аж 5 долларов и 60 центов, я решил пустить на то, чтобы предупредить свою родню о моём счастливом предстоящем возвращении. Из автомата звоню в Москву жене и тёще. А там автоматы все работают через оператора – спрашивают, куда тебе надо звонить, и за тебя набирают номер. Я расписываю свои приключения на Мак-Кинли и вдруг слышу вопрос оператора: «Вас прервать или вы будете ещё говорить?» Почему-то у меня мелькнула странная мысль, что мне дарят бесплатные минуты, и я воскликнул: «Ещё, ещё!» Наговорившись кладу трубку, но телефон-автомат вдруг как-то странно начинает звонить. Уже предчувствуя неладное, поднимаю снова трубку и слышу: «Платите ещё два доллара с лишним!» Вспомнилась сразу же книжка «Незнайка на Луне» и тамошняя лунная дешёвая гостиница, где любой процесс прерывался требованием доплатить, даже текущая вода в душе и сон на откидной кровати! Но мне, как и Незнайке, платить было нечем, и я просто тихо положил трубку. Автомат надрывался, а я боком-боком, оглядываясь на прохожих, побежал прочь.

В самолёте на родину удалось наесться и выспаться. Однако приключения-то продолжались!

В зале Шереметьева, пока мы проходили досмотр, нам неожиданно передали, чтобы мы скорее причесались и надушились, так как «вашу команду встречает телевидение!».

И в самом деле. Едва нас освободили, подходит ко мне журналист Кирилл Кикнадзе и представляется телеканалом НТВ. Что это такое за «эн-тэ-вэ» – никто тогда не знал, потому что канал этот открыл «Мост-банк» в мае 1994 года, а шёл только июнь. Но Кирилл с горящими глазами взял у меня интервью, он в то время делал передачу «В поисках приключений», и так ему понравилась идея «Семи вершин», что он заявил, что «Мост-банк» просто обязан поддержать проект и профинансировать следующие экспедиции!»

Казалось, что Кикнадзе в неком запале заговорил про поддержку, но на самом деле примерно через месяц меня пригласили на собеседование в банк, там я очень активно всё рассказал, в итоге уже через три месяца нам на команду выписали первую сумму денег – мы объявили Килиманджаро. А прежде чем ехать туда, мы решили деньги располовинить и сначала взойти на Монблан. Тогда идей было много, желаний ещё больше, и тут вдруг такая удача – деньги, вот мы, естественно, и решили потратить их на две горы!

Александр Абрамов рассказывает:

В 1997 году я напросился в экспедицию на Лхоцзе, которую делал Владимир Башкиров, – родилась тогда у него идея достичь Средней Лхоцзе, недоступной для тех времён вершины. Меня взяли туда видеооператором, за зарплату в 500 долларов – это всё равно что вовсе без зарплаты! Но зато я снова попал к своему заветному Эвересту, теперь он стал моей главной целью. Тогда пришло решение – если не удалось сделать «Семь вершин» командой, то буду делать их лично. Практически это означало, что я начал заочную гонку с Конюховым.

Так как маршруты на Лхоцзе и на Эверест с юга на 2/3 совпадают, то у меня появилась шальная мысль втихаря сходить на высшую точку Земли. Я взял пять баллонов кислорода, палатку и совершенно втайне от всех потихоньку затаскивал всё это хозяйство в верхние лагеря снимая в это время фильм Виктора Козлова о Лхоцзе 1997 года. Этот фильм, кстати, существует. Так всё, что мне было необходимо, я занёс на 7300.

Потом стал прикидывать – как бы мне пристроиться в хвост какой-нибудь команде, чтобы без пермита, а он тогда уже стоил 10 тысяч, залезть на Эверест. Меня глодала моя мечта – закончить все семь вершин – и я готов был делать всё что угодно, чтобы обойти Фёдора Конюхова и стать первым в России. В это время Конюхов шёл на Южный полюс на лыжах, и я очень надеялся, что ему не хватит сил и денег после этого похода ещё подняться на Массив Винсона. Для меня же 30 тысяч долларов на Антарктиду были ключевым моментом «гонки».

Наверное, это Бог меня спас от моей авантюры втихаря взойти на Эверест, потому что когда я на 9 мая планировал прицепиться в хвост малайзийской экспедиции, то испортилась погода и с высоты 7300 я ушёл вниз. После этого 14 дней была непогода, и когда я затем поднялся снова в лагерь на 7300 метров, то не нашёл там ничего своего – ни палатки, ни кислорода, ни гортекса – ничего! И видеокамеры, кстати, которую тоже там оставил, не нашёл. Всё просто сдуло со склона. Потом ещё два раза я ходил на 7300 искать вещи, смотрел по трещинам – бесполезно! Виктор Козлов простил мне потерянную видеокамеру, хотя он запрещал всем оставлять камеры наверху, но так как я таскал ещё и кислород, то этим как-то объяснил, почему оставил камеру на 7300.

То был конец моей очередной попытки восхождения на Эверест. Первая, напомню, случилась в 1993-м, тогда я за недостатком опыта непродуманно отнёсся к процессу акклиматизации и просто заболел перед штурмовыми сроками. А по-настоящему «заболел» я мечтой о главной точке планеты в 1991 году. С той поры – сколько воды утекло! – два раза уже был на ней, но тянет, проклятая, как магнит снова и снова. Какой альпинист заречётся, что сходив однажды на Эверест, больше не будет туда стремиться!? Это как «Зов Севера», как вирус «Вечного Романтика», так и эти мёртвые 8848 метров заоблачной высоты.

Прошёл очередной сезон, 1997 год, мысли о проекте «Семь вершин» уже полностью овладели мной, но мне не удалось за год прибавить к своему личному списку ни одной горы. Тем более обидно, что именно в этом году гонка за звание «Первого русского на “Семи вершинах”» закончилась победой Фёдора Конюхова и мой график теперь мог развиваться уже спокойно. Тихо, неспеша, иду на второе место. Образовался у меня какой-то заметный перерыв, что даже ребята спрашивали: «А ты вообще-то будешь делать программу-то?» На что от моральной усталости мне оставалось лишь ответить: «А зачем? Федя-то уже сделал!» Но на самом деле, в душе, мечта жила и всё больше и больше хотелось скорее добиться своего.

А Фёдору повезло: в 1996-м, после Южного полюса, спонсоры подбрасывают ему денег и вместе с Владимиром Мусарским они перелетают из Пэтриот Хиллз к Массиву Винсона – погода стояла отличная! Затем выбираются в Южную Америку и делают Аконкагуа. Затем, в следующем году, Мак-Кинли, Косцюшко, Килиманджаро – всё поместилось в ХХ веке.

Перед финишем этой гонки Конюхов приезжает ко мне, и я ему всё рассказываю, как попасть на Килиманджаро, даю все адреса, телефоны, мы с ним отлично посидели. На прощание он говорит: «Я вижу, ты ¬– парень неплохой, давай вместе сделаем какой-нибудь проект!» Но что мне ответить: «Знаешь, Фёдя, я ещё не дорос до твоего уровня, не хочу быть в твоей тени, давай я ещё немного разовьюсь и потом что-нибудь сделаем совместно!»

Примерно в это же время мы с Костей Брусковым открыли небольшой офис и начали сумасшедший проект «Лендровер на Эльбурсе». Тогда мы часто вдвоём сидели и придумывали разные чумовые программы. Денег это напрямую не приносило, но было очень интересно. Тем более, что мы сидели в рекламном агентстве моего брата и подкидывали ему эти свои идеи, а они уже перебрасывали своим клиентам.

Так родились штук пятнадцать более или менее сносных проектов, но ни один из них всё никак не шёл, пока я не рассказал о них в Спортивной редакции ОРТ, которая и новости спорта на программу «Время» в те годы тоже делала. И тогда неожиданно пошёл самый безнадёжный проект, на который, если честно, и сам я ставку особенно не ставил, а именно – «Лендровер на Эльбрусе». Три альпиниста и автомобиль подымаются в связке на вершину главной горы Европы. Меня свели с генеральным директором фирмы «Автодом». Мы регулярно встречались, каждую среду подробно всё обсуждали и решили довести дело до победного конца. Интересно, что мы были уверены, что справимся за полгода, а проработали полтора. Я просчитал стоимость в 200 тысяч, но фирма «Автодом» думала уложиться в меньшие деньги и просто просила приносить счета на оплату. Так всех счетов вышло на 360 тысяч. Но когда я спросил генерального директора Андрея Борисовича Костина, причём это всё отснято, запротоколировано: «Тебе не жалко денег?», то он сказал:

- Мы настоящие мужики! Дело это для настоящих мужиков! Мы начали и должны довести его до конца. Наш автомобиль должен стоять на вершине Эльбруса!

Первый раз мы взялись за дело в ноябре 1996-го, машина застряла в снегах, вся переломалась. Мы учли свои недостатки и в 1997-м вернулись и за 43 дня поднялись до вершины. С 10 поломками, с двумя полётами в Москву за запчастями, но добились своего!

Об этом проекте многие услышали, узнали – и это хорошо! Сейчас наш мировой рекорд высоты уже побит: говорят, что «фольксваген» в горах Чили достиг высоты в 5800 метров. В Гималаях вообще есть перевалы на 5300 метров над уровнем моря, там просто ездят. Движение под условным названием «альпинистский автомобиль» в мире пошло, но главное другое: мы же заехали не просто абы куда, а на одну из «Семи вершин!» Вот что главное!

В 1999 году вместе с Федерацией альпинизма Москвы нам с Егором Тимме удалось достать государственных денег, и я возглавил экспедицию на Чо-Ойю, потому что пришло понимание, что без хорошей подготовки нельзя ходить на восьмитысячники, тем более, на Эверест, и надо бы начать с какой горы поменьше. Тогда в команде было семь человек, и шестеро взошли на Чо-Ойю. Удачно! У меня была полная уверенность, что уж теперь-то этим составом мы обязательно сделаем и Эверест в следующем году. Но...

В 2000 году снова за государственный счёт я берусь за главный пик Земли, веду экспедицию, а про Антарктиду уже и не думаю – далеко, дорого! (Вся наша поездка на Эверест стоила тогда 50 тысяч, а мне одному надо было «тридцать» на шестой континент – какое там!) И вот в 2000-м один лишь Витя Володин у нас в команде заходит на высшую точку Земли – всё равно победа! Откатились такие асы как Николай Чёрный и Василий Елагин, и для меня – неудача. Делали несколько попыток, попадали постоянно в непогоду, в конце концов, оставили верхние лагеря и ушли. Но тут появляется Витя: он проболел всё то время пока мы бились, погода подыграла всего на 12 часов, и ему в одиночку удалось проскочить на самый верх Эвереста. Едва он спустился, как задуло опять и теперь уже надолго – пришли муссоны.

В те годы стало ясно, что на спонсорские деньги всё труднее и труднее путешествовать. Единственный реальный спонсор – государство – тоже «отвалило» после 2000 года. И тут для меня как-то удачно совпало, что я познакомился в Приэльбрусье с Сергеем Семёновичем Зон-Замом, и он пригласил меня в «Альпиндустрию» возглавить туристическую фирму. И так как к тому моменту иссякли мои прежние каналы продолжения проекта, то я согласился.

Так под маркой «Альпухи» открылась новая страница моих «Семи вершин», мы начали на них коммерческие экспедиции, так как, естественно, их я знал больше всего и мог реально отвечать за людей на этих восхождениях. К слову сказать, самая первая в этой длинной истории экспедиций всё равно началась с Эльбруса, в 2003 году – как же русскому альпинисту без него? Тогда 20 человек моих друзей встретили Новый год над всей Европой.

Вторая коммерческая поездка новой «Команды Приключений Альпиндустрия» была на Килиманджаро. Но так как сам я там уже был, то гидом в экспедицию поехала моя жена Люда Коробешко. Всё равно лучше гида в мире не найти!

Годы летят стрелою, незаметно подобрался тот 2003-й, и теперь уже «забуксовавший» Эверест из «Семи вершин» потребовал главных усилий. Ну, думаю, уж теперь-то почти всё у меня есть – опыт, средства, жду погоды и вперёд. Так оно, в конце концов и вышло, но только оказалось, что точно такой же сценарий взялись исполнять и сотни других желающих взойти на высоту 8848. Окно в погоде подняло сразу всех соискателей славы и на тропе перед вершиной образовалась колоссальная «пробка»! Как в центре Москвы в час пик, только не из машин, а из людей. До чего жизнь дошла: даже на Эвересте пробки бывают. В итоге я остался снова без своей победы.

Попытка пятая... не последняя. 2004 год

Приятно, когда в каких-то важных событиях сходятся какие-то знаковые вещи, например «ровные» цифры. Так и получилось, что мой успех на Эвересте пришёл с пятой попытки – цифра «пять» – ещё со школы помнится! Теперь 24 мая 2004 года (тоже «ровные» цифры – «двойки» и «четвёрки»!) – это словно мой второй день рождения. Какими ещё словами можно описать те чувства, которые начинают заполнять тебя на заветной маковке планеты, потом полнятся, полнятся по уши и переливаются через край, после того как ты спустишься вниз с вершины, отдышишься и поймёшь, что «натворил»!

Первая мысль была, кстати, весьма оригинальной: пять попыток, пять экспедиций – это надо писать книгу «Мой Эверест», без преувеличения, сколько сделано, сколько перенесено, испытано только в борьбе за одну эту вершину. Многие иностранцы так и делают, и даже пишут «мой Эверест» после второй попытки – у них такие книги весьма выгодны.

Но вскоре, отдышавшись, я подумал: «Нет, наверное, людям будет не очень интересно читать о четырёх неудачных и пятой успешной попытках восхождений. Не буду писать».

Оглянувшись вокруг себя, там, в базовом лагере, обнаруживаю массу людей, которые «сделали» вершину с первой попытки и внешне не менее, чем я, счастливые собираются по домам. Но оказалось, что никакой зависти к их единовременному успеху у меня нет, а даже наоборот – мне стало всех их очень жаль. Во-первых, они в подавляющем большинстве своём начинают утверждать, что «это не такая уж и сложная гора, как рассказывали до...». Бедняги не получили информации, а вернее, глубоких душевных ощущений, понимания, что их успех является лотерейным билетом и им несказанно повезло. Весь невообразимый, бесконечный, на самом деле, спектр ощущений от упорной целенаправленной работы для достижения победы выразился у них лишь в том, что они накопили достаточную сумму денег – напряглись! – и потом немного потерпели во время восхождения, опираясь на здоровье, консультации гидов, помощь шерпов и баллоны с кислородом. Была мечта - и очень быстро кончилась! Мои же пять попыток составили капитальный жизненный и альпинистский «багаж», ожидание встречи с чудом Эвереста пять раз волновало меня, превращая обычного человека в какую-то новую романтическую сущность. Плюс ещё пять предыдущих гор из проекта «Семи вершин»! Так пришло успокоение: «Хорошо, что самая большая гора мира состоялась у меня не первой в этом списке. Я рос, я видел свой рост, чувствовал его, и было приятно вдвойне понимать, что ты не стоишь на месте». Вот такими открытиями было сдобрено моё самое высокое альпинистское счастье после первого успеха на Эвересте.

Затем мне удалось провести ещё три экспедиции на Крышу Мира, и невозможно сказать и представить себе – сколько ещё их удастся сделать, исполняя эту великую тягу Великого Магнита – самых высоких гор нашей планеты – побывать на них ещё и ещё раз!

2005-й год складывался вполне нормально, и кто бы мог подумать, что экспедиция будет сорвана не стихиями, не злой погодой, не трудностью горных склонов, а людской злобой. В тот год почему-то активизировались маоисты, и именно на нас они решили испытать действие самодельной бомбочки. Она разорвалась буквально в метре от меня и моего друга Сергея Каймачникова. Начинено это злодейство было сотнями гвоздей, они впились мне в ногу и сильно травмировали Серёгу, так что он сразу лёг в госпиталь в Катманду, а потом ещё долго мучился по больницам у себя дома, в России. Поняли ли маоисты, что напали на обычных альпинистов, а не на представителей непальских властей, от которых что-то могло зависеть в решении их бредовых претензий? Хорошо, что мы остались живы.

Год следующий стал годом жутких трагедий на Эвересте, когда наша команда потеряла двух парней – Игоря Плюшкина и Томаса Вебера, когда случилось чудо невероятного спасения Линкольна Холла после его полусуточного обморока на высоте 8300. Почему, зачем, как? Завертелись в голове вопросы. Ведь все же опытные люди, столько мастерства, столько снаряжения – почему тогда? Меня не устраивали ответы типа «горы всегда сильнее человека»! – я искал ответы сам, анализировал случившееся, искал промахи.

«Everest»

Так было в 2006 году на Эвересте с погибшим Игорем Плюшкиным. Гид нашей команды Сергей Кофанов, который сам работал там, наверху, рассказал: «Он был “снежным барсом” - альпинистом опытным и всё знал сам. Вот только наложились на восхождение проблемы финансовые, когда не хватило средств ещё на два баллона кислорода. Вот тут бы и особенно обеспокоиться возможной переоценкой своих сил, но для этого уже требуется мудрость, а слова-предупреждения твоего гида просто пролетают мимо.

Сначала Игорь сбивает свой ритм акклиматизации и вместо третьего выхода на 7100, отправляется на экскурсию в зелёную зону, за 500 км от Эвереста – в Лхасу. Потом спешно «взлетает» на 7100, когда на завтра уже назначен штурм остальной группы, которая прошла полную акклиматизацию. Так переоценка своих сил повела Игоря на штурм неготовым – и кто мог его отговорить тогда – взрослого человека, опытного путешественника? И гиды, и вся команда давали ему советы – что лучше сделать в его ситуации, но...

Его развернули вниз, когда уже все возможные и невозможные сроки штурма иссякли – уговаривал я его двадцать минут, не меньше, доказывая, что надо срочно бежать вниз, едва уговорил. Может быть, этих двадцати минут ему и не хватило... На спуске я и Игорь Свергун отдали ему свой кислород и этим поддержали на какой-то период, но на такой высоте, если начинается процесс отёка лёгких и мозга, то одним кислородом уже не обойдёшься. И вот ночёвку на 7700 метрах он выдержать не смог».

Конечно, когда гид отдаёт вам свой кислород на восьми километрах, то он серьёзно перегружает себя. Но у него хотя бы есть хорошая акклиматизация, ведь гиды бегают туда-сюда между высотными лагерями, а в том случае Сергей Кофанов до штурма много времени провёл в лагере 8300. Суеты там много, разносить вещи между палатками, еду, чай и в этой беготне – какой ещё кислород? – когда надо много разговаривать с людьми, а для этого кислородную маску приходится снимать с лица.

После первой – не закусывают...

Так уж случилось, что большинство моих экспедиций в горы – это моя работа. Я иду руководителем, главным гидом. И если уж всё в походе получается нормально, то руководитель просто обязан сам быть на вершине, подтвердить свой класс, поразмяться. Именно с этой уверенностью – «Я профессионал, и должен подтвердить свой уровень!» – в 2007 году мне посчастливилось второй раз вступить на этот пятачок Крыши Мира. Нам удалось выстроить всю экспедицию что называется «под успех», в итоге поднялись буквально все, кто и планировал, и главное, что свершилась мечта моей жены Людмилы Коробешко – она стала третьей россиянкой на Эвересте.

Прошлогодние трагедии вызвали во мне множество сомнений – а стоит ли вообще продолжать работы на Эвересте? Пришлось изрядно побороться с самим собой. Наверное, в этой бурной аналитической работе родились новые подходы к организации восхождения на Эверест, нашлись новые решения. Всё пришлось поменять, мы взяли курс на ужесточение дисциплины – именно её нарушение стало главной причиной трагедии 2006 года, –теперь это «тяжёлый» стиль экспедиции: много высотных носильщиков, много кислорода, ежедневный контроль за каждым участником команды, перестановки, бесконечное, постоянное руководство буквально всем – от питания до любых выходов наверх. Так можно объяснить стопроцентный успех 2007 года. Но это уже не прежний стиль, когда превалировала опора на спортсменов.

Реально экспедиция дорожает, это неизбежно, хотя вместе с тем есть у «Команды Приключений Альпиндустрии» предложения проводить и чисто спортивные восхождения, опытные мастера хотят идти без кислорода, без высотных носильщиков, в одиночку – это совсем отдельная работа. Пока, как организаторы, мы не выработали чёткого отношения к таким предложениям. Сейчас мне важно так проводить экспедицию, чтобы была стопроцентная безопасность вместе со стопроцентной гарантией успеха.

На этом фоне удивительные рассказы опытных альпинистов о происшествиях, о спасении своих товарищей на Эвересте выглядят уже как раритетные воспоминания прошлых веков. Чего стоит только «рукотворное» чудо спасения, которое было сотворено силами известного альпиниста, заслуженного мастера спорта Василия Елагина, когда он просто вызволил с того света Бидзину Гуджабидзе и Диму Линчевского!? Зато теперь он знает, но никому не скажет, что каждый из них хотел завещать перед смертью.

А спасательный подвиг Сергея Кофанова, когда он буквально вынес на руках из-под вершины умирающего итальянца? Для того встреча с Сергеем была жизненной лотереей – «выиграл миллион», другого такого случая не будет. А для Кофанова – это просто работа. Однако, кроме того итальянца, тогда же Сергей спас ещё и девушку-ирландку, ей стало плохо на 7100 метрах, и весь следующий день наш гид сопровождал её вплоть до Базового лагеря, нёс ей дополнительный баллон кислорода, следил за её состоянием. Сколько раз ещё наши альпинисты будут доказывать, кто не просто сильнейший на планете, но и остаётся человеком несмотря на отсутствие кислорода в мозгу на такой высоте?! И в связи с этим вот что ещё: за каждым случаем борьбы со смертельной высотой стоит множество фактов и какие из них станут достоянием прессы – это уже совершенно иная судьба, не зависящая полностью от воли, желания даже автора этого события. Самый яркий пример: уникальная спасательная операция 2006 года, когда с высоты выше 8500 метров вынесли австралийца Линкольна Холла. Такого не было в практике Эвереста до сих пор, и не дай Бог, чтобы ещё повторилось когда, но если уж говорить об этом, то никакой скромности не хватит, потому что выполнить подобное далеко и далеко не каждый сможет. Конечно же, сами работы на такой высоте выполняют в подавляющем большинстве только шерпы – люди, родившиеся здесь, но вспомните, они ткнулись в упавшего Холла и констатировали смерть, и уже оставили его там. Для такой редкостной спасательной операции нужно чёткое, строгое руководство, умение принимать решения несколько иного уровня, чем констатация факта. Случайная находка «тела» Линкольна Холла командой Дэна Мазура – случай, но не американец делал всё остальное дальше. О затратной финансовой составляющей той спасательной операции мы уж не говорим, но вспомним что было далее после гор – об этом на встречах с журналистами много раз настаивал первый азербайджанский покоритель программы “7 summits”, пятый номер альпинистов отечественной школы Исрафил Ашурлы: «Наша экспедиция спасла человека, а в результате Холл и Мазур ездили весь год по миру и везде рассказывали, как русские чуть не убили клиента, а американцы его спасли!» Как это называется?

А про подвиги Сергея Кофанова уж точно сам он никогда не расскажет, как и любой наш нормальный альпинист, сколько стоило его уговорить хоть что-то уточнить в тех событиях на Эвересте, и если бы не шум, поднятый иностранцами, то вообще бы никто ничего не знал, потому что сами «пострадавшие и спасённые» даже толком и не понимали, что с ними произошло и как им повезло, что им попался русский гид на тропе.

 Расположен этот потухший вулкан в центральной части Кавказских гор, немного к северу от Главного (Водораздельного) Кавказского хребта. Общепринятое название имеет персидское происхождение, местные названия, принятые у балкарцев, карачаевцев - Минги-Тау, и у кабардинцев – Ошхамахо, сейчас нашли своё место как имена гостиниц, ресторанов, и никто, к счастью, не пытается оспорить главное имя. Слово «Эльбрус» вошло во все кавказские языки, и мужчин с этим именем можно встретить среди выходцев совершенно разных народов.

Азиатское происхождение имени «Эльбрус» только подтверждает то, что Эльбрус находится скорее в Азии, чем в Европе. В советское время на тему проведения границы между Европой и Азией была достаточно долгая дискуссия. Главные географические авторитеты страны Танфильев, Добрынин, Щукин, Гвоздецкий относили Большой Кавказ к Азии. Географическое общество СССР провело в 1958 году специальное совешание по этому вопросу. Было принято считать границей двух частей света Кумо-Манычскую впадину, которая когда-то была проливом между Каспийским и Чёрным морем. Такое положение было включено в школьные учебники, и я прекрасно помню, как с гордостью проводил указкой по карте: Уральские горы – река Урал – Кумо-Манычская впадина.

Правда, сами учёные-географы допускали, что в природном отношении к Европе следовало бы отнести Причерноморье и Кубанскую низменность. Интересно, что в статье, посвящённой этой теме, Николай Гвоздецкий ссылается на мнение географов закавказских республик. Они дружно относят свои страны к Европе, а Северный Кавказ - к Азии.

Всем известно, что европейцы, в принципе, не очень интересуются мнением своих «коллег» и извечных «противников» из России. И на этот раз за это им большое спасибо! Включение Европы в заветную «семёрку» – чисто политическое решение, считающей себя «особенной», европейской цивилизации. Это логично и справедливо. Включение Кавказа в состав Европы со стороны европейских, прежде всего, английских, учёных было, видимо, чисто механическим. Подобных нашему совещаний у них неизвестно. Британская энциклопедия считается у них подобием «книги законов», и она определила Эльбрус в Европу. Ещё раз – спасибо!

Эльбрус – потухший вулкан, имеющий две, чуть разные по высоте вершины. Более низкая – Восточная вершина (5621 м), имеет чётко выраженный кратер «подкову», кратер же Западной вершины (5642 м) более разрушенный и неявный. Обе вершины и оба кратера геологами рассматриваются как новообразования внутри другого, большого и старого кратера.

Расположен Эльбрус в хребте, который является естественной границей между двумя родственными народами: балкарцами (Кабардино-Балкарская Республика) и карачаевцами (Карачаево-Черкесская Республика). На север от вершины тянутся плоскогорья Скалистого и Лесистого хребтов, в связи с засушливостью этих мест постоянного населения там нет. Однако есть надежды, что оно появится в результате строительства там курорта.

Последнее извержение Эльбруса, по данным учёных, происходило около 1000 лет назад. Вероятно, не очень сильное. Сейчас вулканические явления слабо выражены. То есть в наше время Эльбрус не напоминает о себе как о вулкане. Хотя не счесть предсказаний, прогнозировавших его скорейшее извержение, но оно, как и ещё более часто предсказуемый «конец света», пока не предвидится.

Эльбрус – один из самых пологих высокогорных вулканов. Его склоны покрыты толстым слоем льда, который сглаживает крутизну и неровности вулканической пирамиды.

Общая площадь ледников Эльбруса оценивалась недавно в 130 кв. км, и в настоящее время ежегодно сокращается. Наиболее известные ледники: Большой и Малый Азау, Терскол. Все они отступают, в связи с чем происходит постоянное изменение ландшафтов – появляются новые озера, меняются тропы.

Готовимся к восхождению. Известный казахстанский альпинист Денис Урубко в сентябре 2006 года забежал на Западную вершину Эльбруса с поляны Азау менее чем за 4 часа. Кто сможет, пусть улучшит это время. Но эти цифры не должны расслаблять впервые собравшихся на вершину ходоков. Для обычного человека лучше не спешить.

Опасности при восхождении на Эльбрус. Горная болезнь. Погодные условия и состояние маршрута – это две основные проблемы, которые волнуют опытных восходителей на Эльбрус. Подъём в непогоду или при плохом прогнозе лучше не начинать. Основное количество погибших на склонах горы – это те, кто потерял правильный путь в условиях отсутствия видимости. Наличие либо отсутствие участков голого льда на маршруте определяет его техническую сложность. В хороших условиях иногда можно обойтись даже без кошек. Но когда зимой или, чаще, весной появляется пояс «бутылочного» льда, то тут волнение посещает даже выдающихся ледолазов. Организовывать страховку на длинном участке кажется слишком долгим делом. Поэтому идут весьма и весьма осторожно, но без страховки. Одно неверное движение и... лететь и лететь до конца склона. К счастью, летом льда почти никогда не бывает.

Если повезёт по этим двум позициям, то восхождение на Эльбрус может стать для вас совсем не сложным. Но как бы не были вы удачливы, с одной проблемой вы столкнётесь непременно. Это реакция вашего организма на изменение внешних условий: на высоту, на солнечную радиацию, на холод, на другие неблагоприятные факторы. Для большинства альпинистов это становится испытанием на переносимость ими высоты.

С давних пор учёные и альпинисты столкнулись в горах с явлением снижения работоспособности организма. Говоря научным языком, наблюдается резкое усиление или скорее расстройство сердечно-сосудистой деятельности, дыхательной, пищеварительной и нервной систем, особенно в первые дни пребывания на высоте. Во многих случаях это приводит к развитию острой горной болезни, когда появлялась прямая угроза жизни человека. При этом чем выше поднимались в горы альпинисты, тем сильнее проявлялись неблагоприятные симптомы. В то же время местные жители, сопровождавшие альпинистов, намного спокойнее реагировали на изменения климатических факторов. С одной стороны, это свидетельствовало об индивидуальном характере реакции организма на высоту. С другой стороны, приводило к выводам о возможности приспособления к неблагоприятным факторам.

Практика привела к выводам о необходимости предварительной акклиматизации, осуществляемой в определённой последовательности. Обычно она предполагает постепенный набор высоты со спуском на ночь на более низкие высоты. Как обычно, существует теория и существует практика. Теоретически мы рекомендуем идти на восхождение на Эльбрус после не менее чем 7-10 дней активного хождения на более низких высотах. Но на практике часто на восхождение идут люди на 4-5 день после приезда в горы. Что поделать, наше поведение определяется социальными условиями. Постоянная нехватка времени – это издержки современного образа жизни.

Восхождение на Эльбрус

 Система канатных дорог «Азау - Новый Кругозор - Мир - Гара-баши» была сдана в эксплуатацию в начале 70-х годов. Появилась возможность существенно сэкономить силы, и это привело к изменению традиционного маршрута. Путь подъёма из Терскола мимо Обсерватории, через приют «105-й пикет», до «Ледовой Базы» постепенно стал приходить в запустение. К тому же оказалось, что путь к Приюту с Гарабаши гораздо безопаснее, чем с «Ледовой Базы». Здесь практически можно было ходить без верёвок.

«Приют Одиннадцати» на высоте 4200 метров, со времени своего пуска в эксплуатацию в конце 30-х годов ХХ века, был основным штурмовым лагерем на Эльбрусе. В советское время частенько устраивались различного рода «альпиниады», которые приурочивались к торжественным датам и юбилеям. Альпинистские группы на Эльбрус не стремились, так как невысокая категория трудности требовала много времени. К концу 70-х получили возможность восходить на Эльбрус горные туристы, но это совершалось в рамках нелегко утверждаемых мероприятий.

В 90-е годы количество иностранных восходителей выросло и сформировалась определённая схема организации восхождений. В качестве исходных пунктов служили «Приют Одиннадцати», «Приют Бочки» на верхней станции канатной дороги Гарабаши. В августе 1998 года «Приют Одиннадцати» сгорел из-за злостного нарушения правил пожарной безопасности. Какое-то время «Бочки» были единственным местом размещения для организованных групп, штурмующих Эльбрус.

Уже в новом веке был построен «Приют Дизель», расположенный на фундаменте дизельной котельной, которая когда-то обслуживала «Приют Одиннадцати». Затем появились другие частные хижины типа вагончиков, а также приюты МЧС.

Маршрут восхождения на Эльбрус начинается от верхней станции канатной дороги Гарабаши. Высота здесь офиициально около 3800 метров. До «Приюта Бочки» рукой подать, метров 100 по расстоянию. Самих бочек - цилиндрической формы стандартных вагончиков «северного типа», с электрическим отоплением – 12 штук. В каждой из них размещается стандартно 5 кроватей. Имеется также отдельное помещение для администрации.

Большая часть иностранных альпинистов используют ратрак для подъёма до Скал Пастухова. Парк этих гусеничных высокогорных такси у «Бочек» растёт год из года. Но правильнее и дешевле весь путь преодолевать пешком, хотя идти от «Бочек» группам среднего по силам состава несколько тяжеловато. Объективно лучше коротать вечер перед восхождением на «Приюте Дизель» или в этом районе. На высотах 4100-4300 м, кроме хижин-вагончиков, полно мест для установки палаток.

Общее время подъёма до Западной вершины весьма различно в зависимости от физической формы и самочувствия группы. Обычно его оценивают в 5-7 часов. До «Скал Пастухова» от хижины «Дизель» 1-1,5 часа.

Скалы Пастухова, это место, где знаменитый русский топограф ночевал, завернувшись в бурку, в 1890 году. Сопровождавшие его тогда проводники, балкарцы и казаки, рубили ступени лопатами и топорами. Сейчас есть кошки, которые в обычных условиях полностью гарантируют надёжное сцепление с поверхностью склона.

В летнее время подъём на Эльбрус осуществляется по жёсткому фирну. В зимнее и весеннее время склон от «Скал Пастухова» до начала траверса часто представляет собой очень опасный, жёсткий и скользкий лед. В это время необходимо провешивать верёвочные перила на ледобурах. Это существенно замедляет подъём и ставит под сомнение успех восхождения.

Итак, от «Скал Пастухова» подъём идёт прямо вверх по ровному и безопасному склону (нет трещин и угрозы лавин). Примерно после 2 часов тропа поворачивает налево и под углом ("косая") выводит на горизонтальный участок ("траверс"). Это первое критическое место на восхождении: альпинисты поднимаются на высоту более 5000 метров. Кроме действия высоты здесь начинает сказываться усталость, и многие решают поворачивать вниз. Быстрый сброс высоты, как правило, гарантирует возвращение хорошего самочувствия.

Траверс кажется бесконечным, он огибает всю огромную Восточную вершину и практически без набора высоты выводит на широкую седловину между двумя вершинами. Высота средней части седловины примерно 5300 метров. Северный борт её чуть выше, метров на 50. Седловина – очень ветреное место, эдакая труба, в которую устремляется поток ветра, и как правило, навстречу восходителям.

С Седловины вниз отправляется ещё одна часть восходителей. Здесь главное решиться на завершающий подъём и потерпеть немного. Тропа идёт по косой слева-направо по тропе, проложенной по достаточно крутому склону. Примерно на середине склона путь выходит на неявно выраженный гребешок, состоящий из крутой осыпи вперемешку со снежно-ледовыми участками. Это – потенциально опасное место, при случайном срыве задержаться здесь будет непросто. Глубина падения может составить 150-200 метров.

Однако постепенно тропа выполаживается и вдали появляется высшая точка. Именно вдали, так как до неё предстоит добираться по пологим волнообразным склонам. Для уставших людей это серьёзное испытание. Но вот – завершающий взлёт, подъём метров 20, выводящий к вершинному пьедесталу. Вершина похоже сделана специально – скальный останец символизирукт высшую точку и возле него все фотографируются.

Спуск, как правило, до окончания "косой" проходит незаметно. Дальше начинаются мучение и терпение, для тех, кто физически готов не на 100%.

Маршрут с севера.

Эльбрус с севера совершенно непохож на Эльбрус с юга. Огромные безлесные поля, по которым проходит дорога, оставляют совсем иные впечатления, чем в Баксанской долине. Здесь, на севере, восхождение организуется в экспедиционном стиле. Палаточный базовый лагерь, простой незамысловатый быт. Резкий отрыв от цивилизации - это главное преимущество (вряд ли недостаток) маршрута с севера. На высоте примерно 3800 метров находится хижина «имени Николая Олейникова». Места в ней может изначально не быть. Но рядом находятся неплохие места для палаток.

Путь восхождения с севера практически повторяет маршрут первовосходителя Киллара Хаширова 1829 года. Равномерный подъём через «Скалы Ленца» ведёт к предвершинному склону. Никаких сложностей в хорошую погоду и при хорошей видимости. Останется лишь обогнуть предвершинные скалы и не потеряться в тумане.

Эльбрус – вершина очень правильной и плавной формы. Поэтому восходить на него можно практически с любого места по периметру. Выделим два направления. Из долины Ирик (с востока) получается едва ли не самый красивый подъём вдоль гребня Ачкинекольского лавового потока и по краю грандиозного кратера. И с запада, через Западное плечо, с выходом из долины Уллу-Кам. В нижней части подъём представляет небольшие трудности, участок крутого льда в зависимости от состояния склона может составлять от трёх до шести верёвок. Затем альпинисты выходят на "плечо", от которого к Западной вершине ведёт спокойный ровный склон.

Из истории восхождений на Эльбрус

1829 год. Для организации восхождения на высшую точку Кавказа Эльбрус учёным пришлось заинтересовать самого императора – самодержца российского Николая Павловича. Без его решения, без его воли ни одно значительное событие в обширном государстве не должно было совершаться. Молодой, полный сил монарх поставил целью установление мира на Кавказе. В течение первых лет царствования, с 1826 по 1829 год, его подданные одержали значительные военные победы над Персией и Турцией. Однако Николай прекрасно понимал, что одной военной силы мало, нужно было найти мирные средства для установления порядка в этом сложном регионе. Среди главных его советчиков был бывший ректор университета в Тарту, близкий друг императора Александра Первого, почтенный академик Георг Паррот. И нет сомнения, что учёный-либерал Паррот подчёркивал важность научного исследования Кавказа, в том числе для создания имиджа России, как в местных кругах, так и в просвещённой Европе. И конечно же, речь шла о восхождениях на главные вершины.

Дело в том, что сын академика Йоганн-Фридрих Паррот был на то время, пожалуй, самым квалифицированным альпинистом мира. Он уже делал попытки восхождений на Казбек и Арарат, в Европе поднимался на одну из вершин Монтерозы (сейчас, пик Паррот), на Монблан, на высшие вершины Пиренеев. Фридрих принимал активнейшее участие в подготовке экспедиции на Эльбрус, но в конце концов предпочёл пойти на другую вершину - на Арарат, который в то время считался (по библейской традиции) высшей точкой Кавказа. Академия наук, которой Николай-I поручил подготовку экспедиции, со своей задачей в целом справилась. Хотя денег он ей дал половину того, что просили. Да и поехали в горы, скорее, аспиранты, чем академики: без опыта, без необходимых знаний и навыков. Специалисты, мягко скажем, среднего звена в других областях. Но в любом случае главное бремя организации легло на плечи главнокомандующего войсками на Северном Кавказе, генерала по фамилии Эмануэль. На русский манер его звали Георгий Арсеньевич, был он венгром по национальности и подданным Австро-Венгерской империи. На русскую службу Эмануэль поступил ещё в конце XVIII века, прошёл все военные кампании 1812-1815 годов, несколько раз был ранен. Его ценили как низы, так и верхи: за ум, за храбрость, за мастерство полководца. Георгию Емануэлю выпал важный и ответственный пост: в условиях войны с Турцией на Северном Кавказе можно было ожидать удара с любой стороны. А сил у наших было не так уж и много.

Только за год до экспедиции на Эльбрус карачаевцы, подстрекаемые турецкими агентами, попытались оказать вооружённое сопротивление русским войскам. Эмануэль в ходе упорного сражения победил мятежников и заставил их официально принять подданство российского императора. Это было сделано по всем правилам дипломатии, т. е. с сохранением достоинства местных правителей, и к тому же совершенно необременительно материально. От побеждённых даже не требовалась обычная в таких случаях контрибуция.

В 1829-м, собираясь в экспедицию к Эльбрусу (а с собой он вел отряд в 1000 человек!), генерал сообщил об этом правителям Карачая и Балкарии, пригласив их на встречу. Она состоялась в самом начале пути, в ближайшем к границе Кабарды и Карачая укреплённом пункте. На встречу с генералом приехали лидеры карачаевского и балкарского народа - князья Ислам Крымшаухалов и Мырзакул Урусбиев. Встреча была весьма ответственной. Горские народы боялись, что русские идут с войной (грабить, попросту говоря), и приготовились к обороне. Генерал не просто заверил их в безопасности, он продемонстрировал дружеские чувства и преподнес ценные подарки (чего стоил только тульский самовар с украшениями тонкой ручной работы). Горцы постарались не остаться в долгу, отплатили, чем могли, а также предоставили в распоряжение экспедиции пять лучших проводников, пять лучших охотников, исходивших это высокогорье взад и вперёд. В историю вошли лишь имена двух из них: Киллар Хаширов и Ахия Соттаев. По-видимому, они были опытнейшими в группе.

Когда взору генерала предстал Эльбрус от подножья до вершины, его охватил настоящий азарт. Было торжественно объявлено всем участникам экспедиции, что те, кто совершит восхождение на Эльбрус, получит награду. Первый приз Эмануэль определил в сто рублей серебром. По тем временам это были очень большие деньги, особенно для горцев. Было за что соревноваться.

Всё говорит о том, что в забеге был явный фаворит, звали его Киллар Хаширов. Он был в числе пяти проводников, которых предложил князь Крымшаухалов. Преобладает мнение, что он был кабардинцем (так было написано в некоторых отчётах), хотя в то время всех проводников без разбора звали черкесами. По другой версии Киллар был из карачаевцев.

И есть все основания говорить, что по какой-то неизвестной, но вполне реальной иерархии (может быть, даже заданной князем), именно Киллар был выбран «черкесами» в качестве восходителя. В любом случае, считалось, что он был способен дойти, и другие горцы, похоже, сознательно, не стали ему составлять конкуренцию. Кроме них к вершине отправились пятеро учёных. Их руководителем был 30-летний академик Адольф Купфер. А наибольшей спортивностью выделялся учёный 25-летний Эмилий Христинович Ленц, незадолго до этого вернувшийся из трёхлетнего кругосветного плавания. Впрочем, от господ вряд ли можно было ожидать серьёзной конкуренции, «не барское» это всё-таки дело. Другое дело казаки (их вышло 20 человек), кто его знает, на что способны эти русские. За четыреста-то рублей!

Салют в честь горца.

Киллар с первой минуты вышел вперёд. Именно по его следам шла группа к месту ночёвки на скальной гряде. 22 июля 1829 года Киллар проснулся раньше всех, среди ночи и затемно вышел на восхождение. Это ли не подтверждение серьёзности его намерений! На последних скалах бросил все лишние вещи и налегке отправился к вершине. Погода была удовлетворительной, и небольшие набегающие тучки существенно не мешали подъёму. На вершине Киллар Хаширов, в качестве доказательства, оставил свою шапку, привалив её камнями. Спускался горец также в быстром темпе, пришёл в лагерь он раньше, чем туда доплелась компания вымотанных до предела «академиков». Второе место в забеге занял казак Лысенков, который до вершины не дошёл, выбившись из сил в мягком, оттаявшем на солнце снегу.

3-4 место, за которые награды уже не полагалось, заняли Ленц и балкарец Ахия Соттаев из Урусбиева, который оказал вместе с другими горцами большую помощь «академикам» в их нелёгком спуске вниз. Может быть, они просто спасли им жизни.

Генерал Эмануэль внимательно наблюдал за ходом восхождения в подзорную трубу. Он видел, как один из восходителей, судя по одежде, черкес, шёл далеко впереди всех и вскоре исчез из видимости в районе вершины. Через несколько минут, посчитав дело сделанным, генерал отдал команду отметить достижение вершины Эльбруса барабанным боем и салютом из ружей. Когда все участники восхождения спустились в лагерь, был устроен большой торжественный обед, все победители получили обещанные призовые.

Открытие для Европы.

Первое своё восхождение будущий патриарх английского альпинизма Дуглас Фрешфилд (1845-1934) совершил в возрасте пяти лет, в горах Уэльса. Затем родители стали брать с собой сына в Альпы, куда они выезжали почти каждое лето. Ему было девять лет, когда начался «золотой век» альпинизма, так называют историки этого вида спорта период с 1854 по 1865 год, когда были совершены восхождения на основные альпийские вершины. Дуглас Фрешфилд, несмотря на молодость, успел внести свой вклад в их освоение. Однако на повестку дня встали новые задачи, требовались новые идеи.

После некоторого застоя в Альпах эволюция пошла по направлению усложнения маршрутов, поиска новых путей к вершинам, стали совершаться беспроводниковые и зимние восхождения. Но принципиально новое слово было сказано именно Фрешфилдом, который своим смелым путешествием на Кавказ в 1868 году открыл новую главу в истории покорения гор: «Альпинизм за пределами Альп». Толчком к организации экспедиции послужила статья Херфорда Джорджа в «Alpine Journal» за 1865-66 годы .

По окончании университета молодой Дуглас стал готовить поездку на Кавказ. Для этого ему пришлось убеждать сначала Альпийский клуб и Географическое общество, а затем, через русское посольство, и царское правительство. Обеспечив финансовую поддержку и получив разрешение, можно было подумать и о составе экспедиции. Компанию ему составил Адольфус Мур (1841-1887), к тому времени один из наиболее квалифицированных альпинистов, имевших на своём счету несколько отличных первовосхождений, юрист и дипломат, выполнявший иногда функции разведчика. Вторым спутником стал приятель Дугласа Каминс Таккер (1843-1922), тоже достаточно опытный восходитель, будущий профессор Оксфорда. Не сомневался Фрешфилд и в четвёртом спутнике: Франсуа Девуассу, он гид из Шамони, постоянный его спутник во всех путешествиях, к тому времени ставший просто его искренним и близким другом. Девуассу стал первым альпийским проводником, выехавшим за пределы родных гор, сопровождая «господ альпинистов».

Вплоть до 20-х годов нашего века любая экспедиция в отдалённые горные массивы непременно включала в себя альпийских гидов в качестве «ударной силы». Для Запада они, конечно же, были первопроходцами, отважными аргонавтами, пустившимися в неведомую даль за не вполне ясной целью. Большую помощь, кстати, получили англичане по прибытии в Грузию от российских властей и картографов, им были любезно предоставлены все имевшиеся в распоряжении материалы.

Первым успехом стало восхождение на Казбек, затем группа посетила ледники Дигории, прошла через всю Сванетию и через перевал Донгузорун (Накра) перебралась в Приэльбрусье, к подножью основной цели похода - Эльбруса. Здесь их приятно удивила радушная встреча местного «хозяина» ущелья, князя Исмаила Урусбиева. Как ни в каком другом месте на Кавказе к гостям отнеслись с почтенным вниманием и сделали всё для удовлетворения их немного странного желания. На восхождение их отправились сопровождать сразу несколько человек, в том числе и пожилой уже, 80-летний Ахия Соттаев, участник экспедиции генерала Эмануэля.

В 7 часов 30 минут англичане поднялись к основанию предвершинных скал. Здесь они остановились, укрывшись от ветра, и пытались каким-то образом согреться. Настроение было неважное. Практически они уже приняли решение о спуске. «Но глядя вниз, мы увидели вдруг, к своему удивлению, двух носильщиков, быстро двигавшихся по нашим следам. «Я сказал, – пишет в своём отчёте Фрешфилд, – если носильщики пойдут, и я с ними». «Если один пойдёт, то и все пойдём!» – добавил Мур. С этого момента холод, хотя и суровый, перестал быть мучительным».

Лидерство на восхождении перешло к горцам Ахие Соттаеву и Дячи Джаппуеву. Они шли наравне с сильной альпийской командой, чаще всего, прокладывая всем путь. Наконец крутая часть закончилась. Далее – «хребет был удобен, и по указанию носильщиков мы шли к нему гуськом, заложив руки в карманы и с ледорубами под мышками, пока не достигли высшей точки в виде голой скалы, окруженной снегом... Это и была вершина Эльбруса… Здесь мы остановились, чтобы рассмотреть насколько возможно дальше все подробности обширной панорамы, открывшейся нашим глазам. Оба туземца указывали нам разные долины, в то время как мы старались рассмотреть горы...»

Итак, первое европейское восхождение на Эльбрус альпинистской группы состоялось 31 июля 1868 года, во многом благодаря усилиям местных проводников.

Между тем измерения вершин Кавказа русскими картографами показали, что Западная вершина выше Восточной. Более поздние измерения установили окончательную высоту: 5642 против 5621 метра.

В 1874 году вторая альпинистская группа посетила Кавказ. Это были опытные английские альпинисты Кроуфорд Гроув, Гораций Уолкер, Фредерик Гардинер и руководитель – Адольфус Мур, спутник Фрешфилда по 1868 году. Главным их достижением стало первое восхождение на Западный Эльбрус. На восхождении их сопровождал швейцарский (из Церматта) гид Петер Кнубель, точнее – это англичане шли по его следам.

Мур в штурмовом выходе не участвовал. Накануне он замёрз и решил остаться внизу, ожидая русских офицеров Бернова и Квитку, также собиравшихся на вершину. С ними к выходу готовились и герои 1868 года, местные проводники Соттаев и Джаппуев. По спуску первой группы к их компании был присоединён и довольно сильно уставший Кнубель. Однако их выход, к сожалению, завершился поражением. Было слишком ветрено и холодно, первыми повернули офицеры, привыкшие больше к седлу, чем к пешим походам. Остальные дошли где-то до 5000 метров.

В царское время центр альпинизма на Кавказе находился в районе Казбека, где с построенной «Русским Горным обществом» хижины, восхождение совершили пару десятков восходителей.

В советское время альпинизм как спорт достиг небывалых высот. Приэльбрусье превратилось в «столицу» альпинизма и горного туризма страны. Было и немало проектов превращения этого уникального региона в горный курорт мирового уровня. Молодые талантливые архитекторы рисовали элегантные коттеджи, башни гостиниц, прорисовывали линии канатных дорог, туннели, ведущие к черноморскому побережью. Но денег на эти прожекты не было. Едва хватало на подводные лодки. А после перестройки не хватало ни на лодки, ни на что, кроме «мерседесов». Да и политическое положение, обусловленное близостью загоревшейся Чечни и соседством с непонятно как живущей Грузией, не внушало оптимизма.

Но жизнь идёт, люди работают, привыкают к новой ситуации. Главное – чтобы был мир. И вот уже в районе начался настоящий аншлаг, туристы и альпинисты вернулись в район. Строятся новые гостиницы, открываются рестораны, магазины, проводятся соревнования и тренировочные сборы. Прежние разговоры об инвестициях, стали казаться серьёзными и обоснованными.

Вокруг главной горы всех Америк змеиными серпантинами проложены приличные дороги, и кто бы ни проезжал мимо – вспотевший в душном салоне пропылённый дальнобойщик-чилиец, самовлюблённый аргентинец, ищущий от хорошей работы новую работу, случайный гринго-путешественник на «харлее», планировавший понырять в Тихом океане – только доберётся до воды, или редкий русский, кто в горы не собирался, а просто хотел Южную Америку посмотреть, вот и арендовал самый дешёвый автомобиль – каждый обязательно остановится и заглядится на упирающуюся в синеву скалистую махину, и каждый возомнит: «Брошу-ка я всё да подымусь-ка я на эту гору, вот оттуда вид будет!»

И в самом деле, на Аконкагуа в каждый летний (у нас зимний или, наоборот, у них зимний – опять перепутали!) сезон на вершине отмечаются тысячи желающих, словно так оно и есть, что всякий мимо проезжающий заворачивает сюда и устремляется наверх. Но едва ты вступишь на маршрут, чтобы глянуть – видно ли обе Америки с самой поднебесной высоты? – как поймёшь: это не просто гора, это невероятная махина, как наложенные друг на дружку и развалившиеся друг по дружке много гор; и путь твой к той самой красивой наивысшей точке предстоит длиннющий, как асфальтовый многокилометровый серпантин, что уложился на твоём снимке, да только путь здесь неровный, каменистый, жёсткий, вовсе не желающий, чтобы его столько ног переходили, и откровенно стремящийся при первом удобном случае сбросить с себя этих самых альпинистов...

Нельзя сказать, что мы совсем уж привыкли к тому, как гладко пошёл наш проект, пока шла поддержка «Мост-банка», но к 1996 году удалось уже сходить на Мак-Кинли, Килиманджаро и Пирамиду Карстенс, и, глядя вперёд, мы со счастливыми лицами серьёзно планировали своё безоблачное горное будущее, плавно плывя в дивном потоке под названием «Семь вершин». Только всякий чистый поток бывает вдруг замутится, а то и приостановится порогами и водопадами. Встала очередь главной точки всех Америк – горы Аконкагуа, и тут нежданно-негаданно начались «пороги»: немного было от «Мост-банка» и немного денег дал Гусинский, чтобы как-то продолжить эстафету поддержки «Газпрома». Это действительно немного, точнее едва-едва. В итоге наша «Команда Приключений» превратилась из мощного единого коллектива в две небольшие группы. Я приглашаю Марата Галинова и дядю Колю Чёрного – как же без него! Забегая вперёд надо сказать, что с Николаем Дмитриевичем Чёрным мне посчастливилось около 10 экспедиций отработать, в том числе и 4 раза на Эвересте, одна из которых завершилась для дяди Коли победой! А тогда? Тогда мы втроём, и параллельно, с деньгами «Газпрома», Юра Савельев, вместе с Валерой и Володей Розовыми, с Лёвой Дорфманом и Серёгой Лариным, двинулись в Южную Америку.

Большинство гор на нашей планете имеют на свою вершину несколько путей – простые и сложные. Так и Аконкагуа, у которой три неравнозначные грани, и на каждой надо искать своей доли славы и уровня альпинистского мастерства.

Есть южная сторона, стена, по которой прошли буквально единичные команды. Стена эта объективно опасна, очень сложный рельеф, очень много ледопадов, нависающие и периодически сваливающиеся шапки льда.

Есть классический маршрут с Плаца-де-Молас, самый простой, которым всходят на Аконкагуа более 90% всех желающих это сделать.

И есть ещё так называемый «Польский ледник»!

Перед отъездом в Южную Америку мне удалось найти книжку «Аконкагуа» – иной чёткой информации нигде просто не было. И вот рассматривая эту книжку, и помня наши установки, что «Команда Приключений» не ищёт простых путей!» - мы выбираем хороший спортивный путь – «Польский ледник»! Он длинный и сложный. Верхняя часть его, примерно на той же высоте, где на классическом маршруте тропа, здесь – крутейший ледовый склон, по которому надо лезть и страховаться. Мы собрались на него втроём.

Аргентина однозначно нам не понравилась по причине очень гордых тамошних девушек и вообще дороговизны. С девушек наше пребывание в Буэнос-Айресе и началось. В аэропорту нас встречает красавица, которую звали Оля – она оказалась с Украины. «Привет! – говорит. – Сейчас приедет Армен!»

– А кто это Армен? – спрашиваем.

– Это ваш водитель.

«Вот, – думаем, – занесло же людей из бывшего Союза в такую даль, на противоположную сторону Земли!»

А мы летели из Москвы до Буэнос-Айреса полные сутки – ужас! И сам самолёт «Ил-76» был почти пустой: «Никто туда не хочет лететь, в эту Аргентину!» – подумалось. И только потом я узнал, что в этом городе живёт за миллион русских.

В тот же день после приезда двинулись мы с Маратом Галиновым – где бы тут нам покушать – быстро, дёшево и качественно. Стоим – оглядываемся. И первым человеком, который с нами заговорил, была старая бабушка. Она подошла к нам и говорит: «Ребята, я знаю, где вам можно покушать! Идите вон туда и туда!» – всё это на чистейшем русском языке и показывает как пройти.

– Бабушка, а вы как тут оказались? – у нас глаза на лоб.

– Давно это было, – отвечает она, – ещё в 1917 году мои родители убежали из несчастной России сюда, вот я и живу здесь!

Потом мы частенько встречали в Буэнос-Айресе русских, а на эдакой Сильвер-улице, Серебряной улице, где торгуют одним только серебром, заправляют одни армяне. Вначале мы думали, что Аргентина чрезвычайно богата серебром, раз и название у страны такое – Аргентум, Аргентина, но выяснилось, что это была историческая ошибка, потому как на всей территории страны серебра нет вовсе. Его завозят сюда из Чили.

Наша троица изучала Южную Америку самостоятельно, по карте, и таким образом мы сами разобрались, что надо перелететь в Мендосу, затем добрались до Пунта-дель-Инка, а там стали спрашивать: «Где бы тут найти мулов?» Удивительно, что мулов мы нашли очень быстро и, как и полагается, три дня потратили на подход к Аконкагуа.

Вообще очень интересно, что на каждой из «Семи вершин» способ передвижения на подходах к базовому лагерю разнится от других: в Непале – это яки, в Антарктиде – только самолёт, на австралийской Косцюшко – автомобиль, на Эльбрусе – канатная дорога, в Южной Америке – мулы, на Аляске – лыжи.

С продуктами перед Аконкагуа нам не повезло – мы набрали для себя в основном супы «Галина Бланка». Конечно, их иногда, при определённых условиях, можно поесть, но как известно, во-первых, на высоте меняются вкусы у людей, а во-вторых, когда «галину бланку» варят на высоте, то остатки этих супов от миски просто невозможно отодрать. Даже непонятно – из чего они сделаны, из какого-такого «комби-жира»? В итоге, уже к середине экспедиции одним из самых страшных ругательств у нас было – «у-у-у, галина бланка!»

Когда я уже целиком влился в программу «Семь вершин», то даже не предполагал, что сделаю удивительное открытие: оказывается, на маршрутах на те или иные горы обязательно встречаешься с людьми, которые то же самое – идут «Семь вершин»! И когда вспоминаешь всех таких встреченных коллег, оглядываешься на всю планету, то проникаешься глубокой мыслью о таком неожиданно «большом единстве людей по увлечению!» - сколько их, оказывается, из любых, буквально, стран мира, всех возрастов, – и женщины тоже среди них есть!

Так, на Аконкагуа рядом с нами стояла австралийская экспедиция, которая в полном составе рвалась войти в историю на этом «паровозе» под названием «Семь вершин». Мы к австралийцам с удовольствием ходили в гости. У них был такой колоритный гид! Вначале мы подумали, что это какой-то местный бомж-попрошайка прибрёл в базовый лагерь из ближайшего городка, чтобы тут разжиться у богатеньких альпинистов. На голове у него красовалась крепко потёртая советская ушанка с развязанными верёвочками – одно ухо висит, другое – торчит. Что тут подумаешь? А оказалось – это гид, да ещё такой классный мастер. Но он удивил меня сообщением, что отстаёт в проекте «Семи вершин» от своей жены, которая, как выяснилось, уже побывала в Антарктиде. После этих слов внимание моё надолго рассеялось – я представил себе сумму в 25 тысяч долларов и горестно вертел в голове мысль: «Наверное, так и не побывать мне никогда в Антарктиде!»

Едва моё внимание в разговоре с экстравагантным гидом восстановилось, как я вставил от себя, что «знаю про вашу австралийскую гору Косцюшко!» Тот бомж-гид переспрашивает: «Какая-какая гора?» Я начал ломать язык по типу Андрея Миронова «шьёрт побьери!», но это делу не помогло. Бомж догадался сам и выяснилось, что у них гора называется «Козиоско», хотя чисто пишется «Косцюшко». Вот тебе и английский язык. Бедный-бедный поляк, военный деятель Тадеуш Костюшко – как же ему приходилось непросто в боевых действиях в борьбе за независимость Соединённых Штатов в 1775-1783 годах, когда вся англоязычная армия коверкала его родную фамилию! Ещё и в его память мы пошли своей «Командой Приключений» по маршруту «Польский ледник».

Началась работа по расстановке высотных лагерей. Дело было в январе, мы впервые оказались в Южном полушарии нашей планеты и удивлялись, что на осыпях снег таял буквально на глазах: утром был, в обед – уже нет! Первый лагерь ставили на снегу, утаптывали там всё как безумные, точнее - как привыкли, как у нас положено! – а назавтра приходим, а лагерь стоит на сухом месте. С другой стороны: вроде бы «юга», а растительности тут нет, и ветра дуют совсем как северные – сильные и злые! Это нам очень не понравилось. В горы едешь за красотой, сюда так далеко ехали, через весь «шарик», но кроме рыжих камней ничего нет!

В довершение, на Аконкагуа есть «белый ветер» – очень интересная вещь. Это такой густейший быстролетящий туман. Какой-то влажный тёплый воздух приносится откуда-то с океанов, то с Тихого, то с Атлантического, и быстро остывает на вершинах высоких белых Анд – вот и получается густой, злой, жёсткий туман. В нём абсолютно ничего не видно! Но именно такое состояние природы и любят больше всего профессиональные фотографы: в итоге, отсюда мы привезли такие шикарные снимки, что нас поздравляли настоящие знатоки этого дела. Но главная фото-нагрузка при восхождении на Аконкагуа лежала, как вы помните, на Марате Галинове. Снимать – работа, вообще, тяжёлая, а в горах – особенно. Может быть, поэтому, а может, по какой другой причине, но когда дело дошло почти до вершины наш фото-видео-оператор чувствовал себя хуже, чем мы с Дядей Колей Чёрным. На подходе ко второму лагерю Марат прилично отстал. Тут Дядя Коля, не долго думая, спускается вниз и предлагает донести маратов рюкзак. Тот, естественно, ни в какую: «Нет, я не могу этого вам позволить! Сам донесу!» А тогда Чёрному было около 60-ти лет, вот Марат и пытался об этом вспомнить. Тут Дядя Коля, чтобы разрешить вопрос, просто-напросто ткнул нашего фотографа под дых, тот упал на колени, начинает задыхаться, а 60-летний «ветеран» спокойно снимает с его плеч рюкзак и идёт с ним вверх. Хорошие фото и видео – это общая задача всей экспедиции, так что помощь оператору на высоте в порядке вещей.

В крайнем штурмовом лагере, в дополнение к тяжести высоты, а Аконкагуа реально высокая гора! – ухудшилась погода. Марат утром чувствовал себя «не очень», он поглядел на сгущающийся туман, и решил на вершину не идти. Но мы вдвоём собрались и сквозь начавшийся снег, в полном тумане, ничего не видящие, двинулись вверх. Шли по чьим-то следам, сверху спускаются группами люди и сбивчиво восклицают, что «наверху ещё хуже, подняться совсем невозможно! погода очень плохая!». Эти группы выходили пораньше нас и хватили ещё утреннего мороза – нам было, в этом смысле, полегче. В результате, вышли мы на какую-то вершину, дальше высоты нет. Рядом какой-то странный крест стоит – должен ли он тут быть? Но туман, жуткий туман – как определиться? Запросто можно выйти на какую-то параллельную горку и посчитать её «главной точкой всех Америк». Но мы не тратим времени даром, фотографируемся с флагами спонсоров, радуемся, – полный туман вокруг! И только внизу начали сомневаться – а там ли мы были? Поговорили с другими альпинистами, кто был на самой вершине – вроде бы всё нормально. Да только засело в душу сомнение – не ошиблись ли мы тогда? Пришлось готовить проверочную для себя же экспедицию.

И следующая на Аконкагуа экспедиция «Команды Приключений» состоялась аж в 2005 году, так целых 9 лет я не мог спать спокойно из-за того тумана. Восхождение 2005 года стало просто мировой сенсацией в альпинизме – тогда сразу 20 наших человек взошли на заветную точку, а это 90% «продуктивности»! Не было пока групп, которые бы так дружно взяли бы искомую высоту в 6962 метра. И во второй раз там, на самом верху, я увидел тот же самый странный крест, и можно было сравнить свежие снимки с прошлыми, 9-летней давности – сошлось! С тех пор я стал спать спокойно!

А что же наш коллега Марат Галинов – которого остановила на подступах к вершине Аконкагуа горняшка? Возвращаемся к той, первой, экспедиции. Интересно, что он вместе с нами так и не попал на самый верх, спустился, отдохнул чуть-чуть и заявил: «Я всё равно пойду и взберусь на эту махину!» И действительно – ушёл. Ждём его три дня. Возвращается счастливый, как ангел, Марат и рассказывает удивительную историю своего похода – у нас волосы встали дыбом! Все ж палатки в лагерях уже были сняты – мы их снимали, так как были уверены, что он больше не пойдёт, а упрямый ходок вышел на штурм со спальным мешком и гортексовым чехлом. Ухудшилась погода, задуло, замело, и бедняга нашёл какую-то щель в скале, где ночевал и пережидал стихию. Сам Марат назвал этот ужас – «пересидел в норке». С утра вроде бы всё поутихло, и вместо того, чтобы двигать скорее вниз, смельчак рванул на штурм Аконкагуа, взял вершину, всё отснял на фото и видео к тому же, потом следующую ночь опять где-то в «норке» перетерпел и благополучно спустился к нам. Теперь мы в «Команде Приключений» ходатайствуем перед федерацией, чтобы Галинову выдали медаль «За смелость!».

Встретили мы в Южной Америке весьма странное для нас толкование термина «альпинист» – кажется, какие могут быть варианты, представляется, что весь мир называет восходителей в горы именно так. А вот и нет: южноамериканцы, как известно, «ходят вниз головой по сравнению с нами», вот у них «альпинисты» и называются «андистами», или «андинистами». Это от слова «Анды» – ихние главные горы, куда и Аконкагуа, естественно, входит. Так что, не перепутайте, когда пойдёте «Семь вершин», теперь вы ещё и «андисты», или «андинисты» – кому как нравится!

Также приготовьтесь к тому, что в базовом лагере, а вообще-то и в любой компании с южноамериканцами, в красивом месте, вы попадёте на церемонию коллективного «распивания» крепчайшего чая матэ. Это то же самое, что индейцы раскуривают «трубку мира»: пускают её по кругу и каждый выдувает одно-два кольца. В чайной же церемонии пускается по кругу «матэшница» (ну, раз это чай матэ, как иначе!) и каждый альпинист, ой, извините, андист, отхлёбывает разок, вернее – подсасывает, так как раствор идёт из серебряной трубочки, опущенной в заварку. Заварка же та весьма крепкая, по виду как чифирь (кто видел его, конечно); когда напиток заваривают, то половину калабасы насыпают сухого чая и доливают кипятком доверху. Говорят, такое «круговое распитие» чая ведёт к «круговой поруке» во время восхождения и способствует укреплению команды перед штурмом Аконкагуа. Мы проверили – действительно помогло: это когда у нас 20 человек в команде, из 21 участника, взошли успешно на искомую точку.

В базовом лагере нам рассказали удивительную вещь, как какой-то западный парень прыгал на вершину Аконкагуа на парашюте из корзины теплового аэростата. Кто, как и что, подробности узнать не удалось, и только потом, дома, из интернета выяснилось, что такой факт действительно имел место и отчаялся на него такой же шальной экстремал, что и мы сами, англичанин Дэвид Хемпельманн-Адамс вместе со своим другом. Один остался в корзине аэростата, а второй сиганул на вершину. Говорят, что на саму верхушку не попал - оно и не удивительно, хорошо, что вообще жив остался.

А такая идея, на самом деле, была одной из самых первых в пути «Команды Приключений»: с первых наших встреч с Валерой Розовым так и планировалось для него – не восходить на вершины, а прыгать на все «Семь» с парашютом – то же бы было классно, рекордно! Реально – никто в мире до сих пор этого не сделал, вопрос открыт, и известно, что сам Валера Розов со счетов эту грандиозную идею не сбрасывает. Конечно, главная трудность – прыгнуть на вершину Эвереста. Сейчас это представляется невероятным, но также невероятным казалось туда на ногах зайти 100 лет назад – зашли же и ходим! Перелетел же на дельтаплане через вершину Эвереста легендарный итальянец Анжело Дарриго! Так что и с парашютом кто-то прыгнет обязательно, но «Команде Приключений» надо, чтобы это был наш русский парень. Я предлагал Валере Розову сначала организовать прыжок на Северное Седло - 7100 м, или в Юго-Западный Цирк – это 6400 м, а потом на Южное Седло – на 8000. Сама «верхушка» планеты, конечно, маловата для посадки, разрежённый, неплотный воздух, скорости большие, трудно – но и эту проблему, я уверен, люди решат – будут прыгать и на самый пик.

Конечно, для такой посадки понадобится большая команда помощников, экспедиция будет просто огромной – на вершине должен быть в достатке кислород в баллонах. Надо будет решить задачу – как акклиматизировать человека перед прыжком, сделать специальный парашют или параплан, много других проблем. Но решат же. Люди способны преодолеть всё!

Вот такие неожиданные мысли и идеи «подкинула» нам главная точка Южной Америки Аконкагуа аж в 1997 году.

Смешным получился финиш той экспедиции. Выходят две статьи в разных изданиях, в которых говорилось, что «Команда Семь вершин» под руководством Александра Абрамова совершила восхождение на Аконкагуа!», и «команда под руководством Юрия Савельева совершила восхождение на Аконкагуа!», и люди из редакций спрашивают: «А какая же из двух настоящая команда «Семь вершин»? У меня ответ, конечно же, один: «Я – самый настоящий!», но и Юра Савельев также отвечает, что «он – самый что ни на есть настоящий!». Короче – не договорились, раз наши команды разделились из-за разного финансирования!

Конечно, одной из проблемных причин всегда были и будут средства, деньги. Реально наше сотрудничество с «Мост-банком» продолжалось до 1996 года. И когда мы пришли в наш банк в очередной раз, то нам сказали: «Ребята, вы всё классно делаете, нам очень нравится, но приближаются очередные выборы президента, его поддерживает мэр Москвы, и все свободные деньги приказано направить на выборы! Так что подождите годик!»

Таким был конец, на тот момент, нашего, так хорошо начавшегося проекта покорения всех главных точек всех частей света Земли. Список застопорился на пяти вершинах. Пришла пора вступать в другую стадию, искать другие средства, другие каналы, потому что оставались, на самом деле, самые дорогие и сложные этапы – сама Мать-Джомолунгма-Сагарматха и дорогущая неподступная Антарктида.

На самом деле, конечно, не случайно я пришёл именно в те годы к проекту «Семь вершин», ничего случайного в мире не бывает! И большая благодарность в этом Фёдору Конюхову, который этот проект первым у нас в стране начал и завершил. Хотя начало «семёрки» некоторые журналисты почему-то приписывают мне, но это отнюдь не так и я сам очень «шумел» по этому поводу! Так что повторяю ещё раз.

Другое дело, что мне удалось достаточно хорошо представить наши экспедиции в российской прессе: за первый год, за 5 восхождений 1994-1995 годов, у нас вышло 50 телепередач от 20 секунд, в программе «Время», до 10 минут в программе «Пилигрим». Появилось около 100 статей в центральных газетах, даже таких традиционных как «Труд», «Известия», «Коммерсантъ», «Московский комсомолец». Делалось это так: я брал газету, смотрел какой у неё тираж, и шёл на переговоры. И ещё было очень много радиорепортажей.

В 1993 году, в экспедиции на Эвересте я узнал, что Фёдор Конюхов был здесь годом раньше и взошёл на гору. Сказали, что сейчас он идёт на яхте вокруг света, будет приставать ко всем континентам с целью взойти на высшие точки каждого. Так, Фёдору удалось попасть в первую тридцатку в мире из тех, кто смог взойти на заветные «Семь вершин» планеты, и, кроме того, он смог выполнить программу всего за 4 года, тогда как мне понадобились на это почти 12 лет жизни.

Теоретически можно завершить все «Семь вершин» спокойно за полтора года. Но есть рекордсмены, которые уже сделали его менее чем за полгода, за 150 суток, но это, одно слово – экстремалы! Хотя сейчас, несомненно, уже началась такая всемирная гонка: кто быстрее сделает «семёрку», и счёт идёт за каждые сутки «экономии» времени. Интересно, что в гонке этой участвует наш альпинист Максим Шакиров. Мало ему славы единственного на планете человека, кто уже десятый год встречает все новогодние праздники на заметных вершинах всех континентов и горных массивов, теперь он объявил и о своих амбициях стать рекордсменом «Семи вершин». Остаётся только пообещать Максиму помощь – ибо в одиночку такие серьёзные рекорды не ставятся

Несколько дней назад наш офис покинул руководитель Клуба 7 Вершин Александр Абрамов. На этот раз он отправился в Африку. В принципе под его руководством группа должна взойти на высшую точку Африки - Килиманджаро. Но пока нашего отважного путешественника занимают совсем другие приключения. Вот что он сам сообщает с места событий:

Чтобы встретить группу на Килиманджаро достойно, Александр Абрамов вылетел из Москвы на 2 дня раньше. С приключениями добрался до очень цивилизованного города Найроби (Кения) и узнал много интересного.

Поспав всего 3 часа, наш отважный путешественник пустился во все тяжкие.  Вначале Слоновья ферма,  где выращивают детёнышей слонят, брошенных матерями-слонихами. Но тут проявить себя не удалось, так как вокруг было много школьников, у которых как раз проходил урок "Слоны мои друзья".  Затем Жирафий дом, где жирафы лихо делают "Французский поцелуй" зазевавшимся туристам. Затем питомник для детёнышей царей природы. Гепардята, львята, леопардята и крокодилята, плюс один маленький обезьянка.
 

Здесь я узнал древнюю притчу масаев о "крокодиле -убийце". Оказывается, чтобы остановить его преступления, крокодила надо вначале убить, а потом съесть. И только раз в год. Именно 2 Февраля. Так что я успел вовремя.

Чтобы взбодрить застоявшиеся члены и поднять уровень героизма, наш смелый путешественник посетил массажный салон, где массажистка благословила его на подвиг. Но оказалось, что съесть крокодила надо было ровно 100 лет назад, и теперь крокодилов дают в самом известном ресторане "Карнивор" уже приготовленных. И разобрать кто из них крокодил-убийца, а кто так просто "Зелёное-Бревно" не так-то просто.

В результате долгих научных дебатов, тем не менее с вероятностью около 50% (то ли Да, то ли Нет) удалось выявить нужного крокодила, которого и зажарили с песнями и плясками.
Абрамову дали самые лакомые куски. Всего 5 штук (4 ноги и хвост). Челюсти достались другому Герою - американцу, подозрительно похожему на Шварца-Негера (В переводе с суахили - "чёрного негра").

Вот такой трудный денёк...

Завтра наш герой отправляется в Моши - город у подножия Великой горы Килиманджаро, чтобы и там навести полный беспорядок.

Следите за сообшениями в танзанийской прессе...

Еще одна группа Клуба 7 Вершин на днях отправилась в Аргентину для того, чтобы совершить восхождение на высшую точку Южной Америки - Аконкагуа.

Поездка данной группы станет завершающей сезон восхождений на Аконкагуа 2009 - 2010. Всего с нашим Клубом в этом сезоне на высшую точку Южной Америки отправилось уже 4 группы. Всем участникам этих четырех экспедиций практически в полном составе удалось совершить восхождение. Сопровождал их в этом нелегком деле наш гид Максим Богатырев. Сейчас на смену ему спешат наш самый обаятельный и привлекательный гид Виктор Бобок и его помощница Стукалова Татьяна.

Желаем всем удачи и хорошей погоды!!!

Аконкагуа – высшая вершина континента Южная Америка, части света Америка и Южного полушария. По современным данным её высота составляет 6962 метра. Это огромный массив, сложенный преимущественно осадочными породами. Долгое время Аконкагуа называли потухшим вулканом, однако сейчас эта точка зрения забыта.

Восхождение на Аконкагуа не представляет технической сложности, на классическом маршруте путь до высоты почти 7 тысяч метров проходит практически по тропе. В соответствии с обычной практикой, покорять высшую вершину Южной Америки отправляются после восхождения на Килиманджаро. Однако следует отметить, что разница между этими двумя вершинами достаточно серьёзная. Аконкагуа выше почти на километр, погода в её районе весьма неустойчивая и в случае резкого изменения создаёт критическую ситуацию. Экспедиция на Аконкагуа требует как минимум 2 недели, при этом ночёвки проходят преимущественно в палатках, а груз выше базового лагеря участники переносят самостоятельно. Аконкагуа предъявляет повышенные требования к физической форме и способности переносить высоту. Это одна из самых жестоких гор, на которой гибнет не меньше альпинистов, чем на такой вершине, как Мак-Кинли.

Интересно, что ближайший крупный город к Аконкагуа – это столица Чили город Сантьяго, по прямой – около 100 километров. Чили чрезвычайно интересная для туристов страна. Разнообразнейшие ландшафты находятся здесь на небольшом расстоянии друг от друга, при этом туристическая инфраструктура хорошо развита, и порядок в стране поддерживается на достаточно высоком уровне.

Однако путь через чилийскую столицу для россиян не является основным. Во-первых, в само Сантьяго добраться без пересадки невозможно, во-вторых, это требует визы, которую чилийское посольство выдаёт неохотно. Граница Чили-Аргентина – это вовсе не граница дружбы, между странами сохраняются весьма прохладные отношения. Так что там гостей ждёт остановка и тщательный осмотр. И ещё, восхождение на Аконкагуа в любом случае начинается из города Мендоза, где оформляется разрешение Национального парка. А Мендоза расположена с другой стороны от Аконкагуа – в 341 км не очень приятной дороги. Так что стандартный маршрут рассчитан на движение по маршруту Москва–Буэнос-Айрес–Мендоза–Аконкагуа.

Аргентина - одна из крупнейших стран мира и с такой же, как Россия непростой судьбой. Страна пережила несколько драматических переворотов и разрушительных кризисов. В конце XIX – начале XX века Аргентина переживала расцвет, вызванный удачной мировой конъюнктурой на сельскохозяйственную продукцию. Однако позже страна испытала ряд экономических и политических катаклизмов, которые, можно сказать, не преодолены до сих пор. Её нынешнее состояние напоминает российское, но нефти у Аргентины очень мало, как и вообще полезных ископаемых.

Международное положение Аргентины осложнено незавершённым конфликтом с Великобританией из-за Фолклендских островов.

Население страны составляет около 37 миллионов человек, 85% которого имеет европейские корни. В отличие от Анд и бассейна Амазонки, современная территория Аргентины до прихода испанцев была малонаселённой, в основном здесь жили лишь индейцы-кочевники. В феврале 1516 года испанский мореплаватель Хуан Диас де Солис вошёл в залив, образованный реками Парана и Уругвай, который потом мореплаватель Кабот назвал Рио-де-ла-Плата, и объявил прилегающие земли принадлежащими испанской короне. 9 июля 1816 года Объединённые провинции Южной Америки (современная Аргентина) провозгласили независимость. Местные олигархи достаточно легко сломили сопротивление ослабевшей к тому времени метрополии.

В XX веке Аргентина пережила большое количество военных переворотов и с 1930 по 1983 год находилась под властью военных. С 1983 года в страну вернулось гражданское правительство.

Климат страны в основном умеренный, за исключением небольшого тропического региона на северо-востоке и субтропического на севере. Средняя температура января в Буэнос-Айресе колеблется от плюс 17° С до 29° С, средняя температура июля – от 6° С до 14° С.

Буэнос-Айрес. Столица Аргентины производит большое впечатление, город умеет показать себя, все сложности местной жизни в глаза не бросаются. А низкий курс местной валюты создает благоприятный уровень цен для туристов. Всё кажется доступным. Шумный (по оценкам экспертов – самый шумный город мира!), весёлый город, называемый южноамериканским «Парижем». Буэнос-Айрес – огромный мегаполис с 13 миллионами жителей, один из крупнейших городов в мире. Это также самый элегантный и деловой город в Южной Америке. Несмотря на бурную современную застройку и стремительный бег времени, в городе сохранились старые традиции и очаровательные уголки. Он восхищает своей атмосферой, колоритностью всего, что тебя окружает, сердечностью людей и широким выбором возможностей в плане развлечений и ведения дел. Буэнос-Айрес одновременно близок своему провинциальному окружению и является самым космополитическим городом Южной Америки.

В столице Аргентины находится самая широкая в мире улица – «Авеню 9 июля» с десятком полос движения в обоих направлениях, на которой расположен 67-метровый обелиск – символ города. Эта улица известна также своими садами, парками, зоопарком и ботаническим садом. Вечера танго в Буэнос-Айресе – одна из главных приманок для туристов.

Мендоза. Перелёт из Буэнос-Айреса занимает приблизительно 2 часа. Если ехать из Сантьяго, то по горной дороге скорость будет гораздо скромнее и на 350 км мы потратим 6 часов. Город Мендоза – столица одноимённой провинции, находится примерно в 1100 км к северо-западу от аргентинской столицы и в 351 км от столицы Чили Сантьяго. Мендоза – красивый зелёный город со множеством парков, ресторанов, театров и ночных клубов. Центр города представляет собой огромную пешеходную зону с деревьями вдоль авеню и главными достопримечательностями.

Собственное население города – 100 тысяч, однако, по большому счёту, это центр винодельческой агломерации с населением около 800 тысяч человек.

Мендоза – самый известный винодельческий район страны, производимые здесь вина считаются одними из лучших в мире. Основным сортом винограда, который культивируют здесь, является Malbec. Но и другие сорта, такие как Кабернэ, Совиньон, Мерло, Chenin, Syrah так же произрастают в районе. Главные винные погреба находятся в Сан Рафаэле, что в 240 км южнее Мендозы. В самом городе работают десятки винных заводов, хорошее дешёвое вино можно купить повсюду, поэтому его жителей и гостей города отличает неуверенная походка. В пригороде Мендозы находится музей вин, который предлагает обширную программу дегустаций.

В Мендозе, как правило, альпинисты, следующие на Аконкагуа, встречаются с представителем принимающей организации. Здесь же оформляется пермит – разрешение на восхождение и проход в Национальный парк. Это делается в дирекции парка: Direccion de Bosques y Parques Provinciales. Режим парка достаточно строгий, однако его руководство и рейнджеры относятся к туристам вполне хорошо.

Аконкагуа – маршрут восхождения

Из Мендозы выезжаем на автобусе. Путь по долине Орконес (Horcones) к базовому лагерю начинается в нескольких километрах от местечка Пуэнте дель Инка. Высота его около 2800 метров. Здесь находится пропускной пункт Национального парка – необходимо предъявить пермит и расписаться в книге. Здесь также выдаются мешки для мусора, которые имеют номера. При возвращении, мешок должен быть полным, в случае его потери может быть наложен штраф до 100 долларов США. Здесь же формируется небольшой караван мулов, который доставит ваши грузы в базовый лагерь.

Первые дни подхода альпинисты поднимаются с лёгкими рюкзаками. От начала пути до базового лагеря Plaza de Mulas 26 километров с набором высоты 1500 метров. В зависимости от тактического плана этот участок проходится за 2 или 3 дня.

Обычное место первой ночёвки носит название «Конфлюэнца» (место слияния двух ручьев) – это 10 часов пути и 500 метров набора высоты. В первой части путь проходит мимо озера Лагуна Орконес. На этом переходе может быть очень жарко, рекомендуется ранний выход. На Конфлюэнце в течение альпинистского сезона находится стационарный палаточный лагерь. Здесь рекомендуется для лучшей акклиматизации провести две ночи. На следующее утро выходят в боковое ущелье, которое ведёт к подножью грандиозной Южной стены Аконкагуа. Трекинговый маршрут до «Плаца Франция» (4200 м) потребует 5 часов подъёма. При акклиматизационных выходах обычно поворачивают раньше.

Переход Confluencia – Plaza de Mulas.

Набор высоты 1000 метров, протяжённость 16 км, продолжительность 7-10 часов.

Даже без большого груза получается достаточно тяжёлый день. Обычно на этом переходе альпинисты также страдают от жары и жажды. Однако необходимо брать с собой и тёплую одежду, так как погода может резко поменяться и в ущелье нередки сильные прохладные ветра.

В первой части перехода приходится преодолевать пересекающие тропу ручьи и небольшие речушки. Через некоторое время проходим характерный большой камень «Piedra Grande o Colorado», который стал публичным туалетом.

В верхней части маршрут монотонен, к тому же здесь нет чистых ручьев (воду надо брать с собой!). На высоте 4100 м проходим мимо старого, разрушенного лавиной приюта Plaza de Mulas. Ещё один подъём и мы выходим к действующему приюту на высоте 4300 метров.

Приют Плаца де Мулас (Plaza de Mulas) считается самой высокогорной гостиницей в мире. Просторная постройка в стиле альпийских хижин со спальными комнатами на 4, 6 и 8 человек. Имеется хорошая кухня, бар, телефон, в главное – душ. Он платный, его услугами могут пользоваться все туристы, даже если вы размещаетесь в палатках, а не в гостинице. Кстати, палаточный лагерь находится достаточно далеко от Приюта, очень важно убедиться предварительно, что погонщики мулов знают, куда разгружать ваш багаж.

Плаца де Мулас – лагерь Канада (Plaza de Mulas - Camp Canada (4900м).

Продолжитель подъёма 2-5 часов, набор высоты 600 метров.

Подъём по тропе, местами, где круто – зигзагом. Вообще, выше «Плаца де Мулас» находится большое количество мест для ночёвок. Это связано, кроме прочего, с тем, что на спуске многие не успевают добраться до запланированных мест ночёвок.

Путь проходит мимо скал Конвея и Плаца Калифорния (4600 м). Выбор мест для ночёвки зависит от определённого перед началом подъёма плана и пристрастий принимающей фирмы, которая организует сервис на месте и предоставляет гида. Как правило, именно местный гид определяет тактику восхождения и места где ставить палатку на ночь.

В последнее время стало модным организовывать первую остановку и устанавливать базовый лагерь в верхней части Portezuelo del Manso (5200 м).

Это место ещё называют Cambio de Pendiente, что значит «смена склона», или же «Плаца Аляска» или «нижнее Гнездо кондоров» (Nido de Condores). Правильно остаться здесь на 2 дня для соответствующей акклиматизации. Большое количество скальных выходов позволяет организовать здесь хорошо защищённый от ветра лагерь. В округе существует несколько маленьких озёр, остающихся после таяния зимних снегов. Настоящее «Гнездо Кондоров» расположено на высоте 5400 метров.

Приют Antarсtida Argentina (5500 м) ныне уже не используется, выше него расположен участок, называемый «Жёлтый балкон» (Вalcon amarillo). Далее поднимаются по осыпным тропам к приютам (местам ночёвок) Plantamura, Libertad либо Berlin (5900-6000 м). Имеющийся здесь стационарный приют может быть рассмотрен только как место вынужденного ночлега, планировать его в качестве места ночёвки не стоит.

Заранее необходимо чётко распланировать использование собственных палаток. Район «Берлина», к сожалению, достаточно перегружен людьми, здесь грязно и неуютно. Для многих восхождение заканчивается именно здесь. Метрах в 100 выше по склону можно расположиться на площадках так называемых «Белых скал» (White Rocks). Место здесь кажется более приятным и защищённым, чем стоянка «Берлин».

Перед восхождением, с вечера, рекомендуется посмотреть (пройти пешком) путь подъёма, чтобы уверенно идти здесь в темноте.

Штурмовой день: исходный бивак (5900-6100 м) - вершина Аконкагуа (6968 м). Решающий выход занимает 10-18 часов, включая спуск. Технических сложностей нет, подъём идёт преимущественно по осыпным склонам, кое-где по скальной тропе.

Выход с биваков «Берлин» или «Белые скалы» планируется на ночное время: с 2 до 5 часов. В темноте люди идут зигзагами по тропе, идущей по осыпям и лёгким скалам. На высоте 6300 метров в основную тропу слева вливается тропка с маршрута «Польский траверс».

Далее тропа идёт вдоль жёлтых скал вулканического происхождения и по неприятному осыпному склону выводит на плоский участок, потенциальное место для ночёвки на Independencia (6500 м). Находящийся здесь деревянный «Приют Индепенденция» (Независимость) пребывает в жалком состоянии, он полуразрушен и не защищён от ветров. Тем не менее, в нём будет принято немного отдохнуть, может даже и перекусить.

Далее тропа выводит вас на Cresta del Viento (Ветряный гребень), участок, открытый ветрам, далее путь мимо характерной скалы «Палец» (El Dedo) траверсом ведёт по направлению к главному кулуару «Каналета». При этом существует несколько троп и оптимальным считается набрать немного высоты до входа в кулуар.

«Каналето» можно назвать узким кулуаром или даже жёлобом, заполненным разнокалиберными осыпями. Это самый тяжёлый участок маршрута – физически и морально. При плохой погоде, при снегопаде здесь могут возникнуть трудности при передвижении, особенно вниз, в состоянии утомления. Перепад высоты в Каналето около 400 метров, крутизна достигает 35-40 градусов. Здесь может быть несколько троп, прежде всего, потому, что спускаются иначе, чем поднимаются. По-разному идут группы и в разных погодных условиях. При наличии участков снега идут обычно по ним, так как это облегчает подъём. Темп движения по «Каналето» достаточно разный в зависимости от физического состояния альпинистов. Рекомендуется следить за минимальным темпом – за час восходители должны набирать не менее 80 метров по высоте.

В верхней части «Каналето» уходят направо, на гребень, соединяющий Северную и Южную (низшую) вершину. Гребень зовётся «Гуанако», видно, в честь найденных на нём останков ламы.

Отсюда вершина уже рядом, однако предстоит преодолеть ещё пару мест, которые могут быть покрыты льдом и представлять некоторую опасность. Здесь лучше идти в кошках, даже если есть хорошие следы предыдущих групп.

Вершина Аконкагуа представляет собой достаточно пологое плато, которое в хорошую погоду можно всё обойти, чтобы заглянуть на противоположные стороны горы. В плохую погоду лучше сразу начинать спуск. На верхней точке Южной Америки установлен массивный крест, в основании которого хранится «вершинная книга».

Спуск. Именно на спуске с Аконкагуа происходит большая часть несчастных случаев. При плохой погоде, на фоне большой усталости альпинисты могут сбиться с правильного пути, поскользнуться и получить повреждения, которые на высоте иногда бывают фатальными. Поэтому лучше всегда идти единой группой, под управлением местного и своего гида.

Путь вниз обычно идёт по пути «Гран Акареа» (Gran Acarreo), то есть прямо вниз, но он проходит мимо приютов и привычных мест ночёвок. Поэтому в случае непогоды и сильного ветра этот путь не рекомендуется.

Расчёт времени на спуск – на 20-40% быстрее подъёма. Главная сложность и опасность – это изменение погоды и действие горной болезни, которую здесь называют индейским словом «пуна».

«Польский маршрут»

POLISH GLACIER ROUTE

«Польский путь» называют классическим альпинистским маршрутом. Его выбирают те, кто считает «дорогу мулов» слишком простым и банальным делом. «Польский маршрут» проходит по леднику и требует хороших навыков ходьбы в кошках и в ряде мест предполагает техническую работу. Классический вариант проходит по левой стороне ледника, но сейчас принято ходить по правой части, где круче, но короче. К тому же левый вариант более подвержен сильным ветрам.

Подходы по долине Рио Вакас до базового лагеря Plaza Argentina или Plaza de Mulas Superior (4100 м) занимают 3-4 дня. От лагеря подъём идёт на запад-северо-запад и по крутому склону выводит на высоту 4700 м. Преодолев это участок крутых, но несложных скал, альпинисты выходят на пологий участок, который ведёт к лагерю Portezuelo Ameghino (5300 м). Далее направление движения – юго-запад, по скальному гребню до высоты 5800 м. Здесь у выхода на «Польский ледник» устанавливают лагерь 3.

Затем простой подъём по леднику выводит на высоту 6500 м, место, называемое Piedra Bandera. Иногда штурмовой лагерь располагают выше, на 6700 м. Отсюда крутой снежно-ледовый склон выводит на вершинный гребень.

Ложный «Польский маршрут» или «Польский траверс». (IL FALSO DE LOS POLACOS). Этот путь начинается также в долине «Вакос» и до лагеря 5800-5900 совпадает с классическим «Польским маршрутом». Затем он, по простым склонам, длинным траверсом выводит на обычный маршрут в районе бивака «Индепенденция» (6400 м). Этот маршрут легче классического «польского» и более подходит при намерении делать траверс вершины, но без излишнего напряжения. Однако особой популярностью он не пользуется.

Южная стена. Для альпинистов «Южная стена Аконкагуа» – это одно из самых впечатляющих мест в горах мира. Перепад стены 2500 метров, крутые известняковые скалы покрыты огромными висячими ледниками. Маршруты по этой стене доступны только очень сильным и смелым восходителям и проходятся не каждый год. В настоящее время классическим маршрутом по Южной стене является «французский» с выходом на вершинный гребень по крутому ледовому склону (вариант Месснера).

История восхождений на Аконкагуа

Классический маршрут, как известно, не представляет технической сложности и, учитывая склонность средневековых индейцев забираться на вершины своих Анд, можно предположить, что они достигали высшей точки этой горной системы уже давно, ещё в средние века. Косвенным подтверждением этого служат найденные на высоте 5800 метров мумифицированные останки человека. А в районе вершины находили кости павших здесь вьючных животных.

Так что, скорее всего, высотный рекорд в альпинизме долгое время принадлежал индейцам, которые, к сожалению, не имели письменности и особого желания донести до потомков свой горовосходительский опыт.

1817 год. Имя «Аконкагуа» для аргентинцев неразрывно связано с одной из главных национальных легенд – генералом Хосе Сан-Мартином. Этот аргентинский «либертадор» вырос, учился в Испании, затем служил в испанской армии и воевал с Наполеоном за свободу этой страны. Затем он стал аргентинцем и направил своё оружие уже против своей родины, за окончательное изгнание королевской власти с Южноамериканского континента. Во время беспримерного похода Сан-Мартин провёл армию через высокогорный район Аконкагуа – Мерседарио. 5300 человек, 9280 мулов и 1800 лошадей, такая вот кавалькада прошла через перевал выше 4000 метров, к северу от главной горы Анд. Сан-Мартин принёс независимость ещё и Перу, хотя там у власти удержался всего год. Интересно, что затем он спокойно уехал на родину, в Испанию, и доживал свой век в стране, против которой воевал. Говорят, в спокойствии и достатке.

1883 – 1887. Знаменитый немецкий альпинист и учёный, профессор Пауль Гюссфельд стал первым исследователем высокогорной части массива Аконкагуа. К моменту его приезда здесь не было ни карт, ни собственно определения высот гор. Трудности подходов ограничили достижения немца. Путь, им выбранный, был не совсем правильным, он заходил далеко с севера и достиг высоты только лишь 6560 метров, но это всё равно было тогда значительным достижением.

1897 год. Английский джентльмен, отважный исследователь гор Эдвард Фицджеральд, прославившийся несколькими годами раньше восхождением на пик Кука в Новой Зеландии, организовал свою экспедицию на вершину Аконкагуа. Как и в Новой Зеландии его сопровождал один из сильнейших гидов своей эпохи Матиас Цурбригген. Цурбригген родился в Швейцарии, затем его семья перебралась в итальянскую часть Альп, в долину Монтерозы, где живут немецкоговорящие горцы. Матиас прославился тем, что стал первопроходцем грозной Восточной стены Монтерозы.

12 января Цурбригген разведал путь на Аконкагуа до высоты 6900 метров, а через два дня пошёл на штурм вместе с Фицджеральдом. Однако уже вблизи вершины англичанину стало совсем плохо, идти выше он не смог и благословил гида на одиночное восхождение. Таким образом, первым из альпинистов, да ещё «соло», на Аконкагуа побывал Матиас Цурбригген.

Отдохнув внизу, Фицджеральд вернулся к Аконкагуа через месяц. И опять не дошёл несколько метров по высоте до вершины. Зато там побывали его спутники – англичанин Стюарт Уайнс и итальянец Никола Ланти (второе восхождение).

1906 год. Третье восхождение на Аконкагуа совершили немцы Фридрих Райхерт и Роберт Хельблинг. Имена их известны нам в качестве первовосходителей на нашу вершину –красавицу Шхельду.

1928-1929. И печальная история началась у Аконкагуа: первой жертвой горы стал австрийский альпинист Йозеф Стипанич.

1934. До этого момента было всего шесть успешных восхождений. И вдруг, не зная ничего друг о друге, 8 марта 1934 года с разных сторон на вершину Аконкагуа взошли сразу две группы. Сильная итальянская команды (Ренато Шабо, Паоло и Стефано Череза, Пьеро Гильоне, Никола Пиантамура и Марио Пастен) утром поднялась по классическому пути. А ближе к вечеру их следы на вершине с удивлением обнаружили польские альпинисты Стефан Дашиньский, Константы Наркевич-Йодко, Стефан Осецкий и Виктор Островский. Они поднялись на вершину по новому маршруту с востока. Их путь и ледник, по которому они поднимались, теперь носят имена «Польский ледник и Польский маршрут».

Вообще, поляки в тридцатые годы ХХ века хорошо «отметились» на вершинах Южной Америки. Они были первыми на двух следующих за Аконкагуа вершинах континента: Мерседарио и Охос дель Саладо.

1944. Поляк Виктор Островский в 1934 году забыл на вершине очки. Их в 1936 году привез ему в Варшаву самый известный аргентинский альпинист тех лет Георг Ланг (он посещал Берлинскую олимпиаду, в роли журналиста). Ланг был первым, кто многократно посещал вершину Аконкагуа. И с ним всегда была его маленькая собачка. Но всё закончилось страшной трагедией. В 1944-м, во время спуска в страшную непогоду его группа не вернулась с восхождения. Тела их были обнаружены на следующий год. Причем Ланг был найден мёртвым рядом со своей женой, у которой была сломана нога. Альпинист оставался с ней до последнего, надеясь на помощь товарищей по экспедиции. Однако те хладнокровно покинули лагерь, даже не обратившись ни к кому за помощью или информацией. Рядом с супругами Ланг лежала и их замёрзшая собака.

1951. Южноамериканские немцы В. Фёрстер, Л. Краль и Э. Майер завершили дело своего земляка Гюссфельда и открыли новый маршрут на Аконкагуа с севера.

1953. В Аргентине образовалась сильная альпинистская компания, во главе которой стоял полковник Франциско Ибаньес. 23 января группа из четырёх человек под его руководством прошла новый маршрут по юго-западному ребру. В этот же год местные альпинисты Э.Уэрта, Ф. Годой и Э. Васалла совершили первое зимнее восхождение классическим маршрутом.

1954. Первое прохождение Южной стены французской командой под руководством Рене Ферле. Группа поднялась по невиданному маршруту в альпийском стиле. По ходу восхождения альпинисты находились в критическом состоянии. Выбраться им удалось только благодаря невероятным усилиям их лидера Люсьена Берардини, который большую часть пути шёл первым. За это восхождение Берардини расплатился тяжёлыми обморожениями, которые омрачили всю его дальнейшую жизнь. Берардини скончался в 2005 году. Кроме него, в составе команды были: Робер Параго, Эдмон Дени, Пьер Лесёр и Адриен Дагори.

1979. Знаменитый альпинист Райнхольд Месснер проходит прямой вариант «Французского маршрута», выход на вершинный гребень осуществляется по экстремально крутому ледовому гребню.

1981. Знаменитый японец Цунео Хасегава проходит календарной зимой (август) «соло» по ледовым полям центрального кулуара.

1982. Страшная Южная стена стала «словенской». Экспедиция альпинистского клуба «Приморске» проходит новый маршрут по левой части стены. Иван Рейц, Златко Гонтар, Павел и Петер Подгорники прошли рекордный маршрут за 8 дней в альпийском стиле.

На «Французском маршруте» дебютирует на Аконкагуа знаменитый мастер «соло» из Словении Славко Светичич. В последующие годы он проходит пару новых маршрутов, ему же принадлежит уникальный спуск по стене свободным лазанием в одиночку. Славко же автор единственного пока упоминания нашей страны на карте горы: один из своих маршрутов он называет «Русская рулетка».

1991. Знаменитый австрийский соловосходитель Томас Бубендорфер отметил своё возвращение в большой альпинизм «забегом» по Южной стене: 15 часов от базового лагеря до вершины.

Другой знаменитый словенец Томаш Хумар вместе с молодым партнёром Алешем Кожелем проходит в 2003 году новый, очень рискованный маршрут в левой части стены. Всего словенцам принадлежат 5 из 11 маршрутов по Южной стене Аконкагуа

Вчера 1 февраля в 21.00 по Москве позвонил гид Клуба 7 Вершин Максим Богатырев и сообщил, что он звонит с вершины Аконкагуа. И что группа в полном составе поднялась на высшую точку Южной Америки. На вершине 1 февраля стояли:

Максим Богатырев - гид Клуба 7 Вершин 

Напомним, что данное восхождение происходило в более суровых условиях - из-за надвигающейся непогоды на штурм вышли на 2 дня раньше запланированного. Шли не с Холеры (6000м), а с Нидо де Кондорес (5500м). И тем не менее все на вершине!

Сегодня ребята уже должны спуститься в Пласа де Мулас (4300м). Ждем новостей.

 Глава из книги "7 вершин мира".

Рассказывает Александр Абрамов.

             Всего-то 50 лет назад вдруг выяснилось, а вернее – это было крупное географическое открытие, что высшая точка шестого континента вовсе не вулкан Эребус, а некий новый пик, и совсем в другом районе Антарктиды. Огромная экспедиция 1966 года пошла протаптывать первую тропу на этот пик. Тогда в Штатах спорили сторонники космических исследований и антарктических – кто победит, кто большую часть бюджета страны себе заберёт. Победили «антарктисты», они собрали большую команду, и открыли, что действительно на шестом континенте есть гора выше четырёх километров. А «протаскивал» сквозь кабинеты власти всю эту идею депутат Винсон, так его имя и увековечилось на карте ледяного материка, как символ равного исторического внимания государства что к проблемам космоса, что к проблемам изучения планеты – это теперь вечный пример для правительств всех стран! – а альпинисты получили наконец-то ответ – куда надо на шестом континенте ходить, кроме Южного полюса!

            Высочайшая точка Антарктики 4897 метров над уровнем моря – это Массив Винсона, а прежний герой – действующий вулкан Эребус (3794 м), уже где-то далеко в списке, и плохо ещё, что на него теперь попасть не так-то просто: говорят, ту территорию усиленно контролируют американцы, появление там туристов для них оказывается проникновением чуть не в некий секретный район – так что альпинисты в тех краях снова «отдыхают».

Раз мы занялись проектом «Семи главных точек всех частей света», то без Антарктиды – никак. И как бы ни боялись вы финансовых проблем, но сильный континент любит сильных личностей – станьте таким, и южная шапка планеты впустит вас посмотреть на себя, тем более что уже далеко не первым, даже из россиян, побываете вы на Массиве Винсона. Примеры есть, так что спросите тех ребят, кто смог туда попасть, и опять же, старинная поговорка: «Не боги горшки обжигают!» сработает и ныне. А экспедиция – это всё-таки «горшок», дело житейское.

            Когда я загорелся мечтой «Семи вершин», то конечно же обращался мыслями к Массиву Винсона и становилось сразу как-то грустно и неуютно: сумма в 30 тысяч «плюс» казалась недостижимой, невозможной, нереальной, и эта грусть была очень неприятной. Потом постепенно моя мечта крепла, становилась всё сильнее, и вдруг выяснилось, что финансовая гора меня уже не пугает. А теперь, когда всё получилось и я стал третьим в России, кто сделал всю программу, могу с уверенностью сказать, что именно мечта вознесла меня на Массив Винсона, а вовсе не деньги.

Сейчас, после того как я пять раз был на Массиве Винсона, то могу засвидетельствовать, сколько крайне необычных людей приезжают сюда, и подавляющее большинство из них отнюдь не миллионеры. Скорее, это неисправимые романтики, которые многим жертвуют в обыденной жизни (как и полагается вечным романтикам, впрочем!), чтобы только побывать на ледяной «земле». Но уж раз попадают сюда, то «оттягиваются» на полную «катушку». Судите сами, огромное количество экспедиций сначала идут 50 дней до Южного полюса – а это примерно 800 км! – потом их возвращают на Пэтриот-Хиллз, и они ещё пешком не менее 200 километров идут до Массива Винсона и умудряются подняться на верх! Как-то раз я встретил во главе такой экспедиции даже девушку, это была итальянская команда, правда, та девушка оказалась сверхзнаменитой опытнейшей путешественницей. На такую программу нужно около двух месяцев работы. Всё это пешком, на лыжах, плюс – на высоту, в горы! Тут надо быть неслабым духом. Молодцы, что тут скажешь! Из наших соотечественников первым Фёдор Конюхов сумел сделать это. К тому же сразу после Антарктиды он взял и Аконкагуа, и это было так давно – в 1996 году.

Великое сидение в пургу под Винсоном

 На самом деле, все альпинисты мечтают побывать на шестом континенте, в этой великой горной стране с перевёрнутыми ледниками. А кто смог там побывать, то уже отвечает почти обыденно: «Там было сверх интересно и так хорошо!» Вот тебе и ответ.

Общие воспоминания всех «стариков» – отечественных альпинистов нашего поколения – хорошо выразил Витя Бобок, тот самый, с которым я разделил третье место на главной антарктической вершине. «В начале своей альпинистской карьеры, в бытность Советского Союза, даже и не думалось, что существует некая высокая гора в Антарктиде, ведь не было самой возможности так далеко поехать, на какие-то другие горы мира, так что если ты специально не занимался географией, то мог и не подозревать, что шестой континент – бездонный горный материк.

Сейчас же, когда всё это случилось, то ловишь себя на мысли: «А было ли это всё на самом деле? Ты сходил на все высочайшие точки всех частей света, и главное – был на самой-самой точке Антарктиды. Боже мой!»

 Любой землянин, попавший на ледяной континент, однозначно меняется в душе – что-то такое необъяснимое есть там, что меняет человека внутри. Многие объясняют это тем, что «будто побывали на другой планете – там всё другое!». Кто-то из опытных альпинистов поразился своему открытию, что «там всё наоборот: там скалы торчат из ледников, а не ледники стекают со скал, как мы к тому привыкли». Второй номер российского списка лауреатов «семёрки с Косцюшко» Дима Москалёв разъяснил, что «в тех горах я не нашёл никаких признаков жизни, сколько не искал, специально осматривал чёрные скалы, думал, что это какие-то лишайники, но оказалось – нет, это не жизнь!» А вот Виктор Бобок серьёзно подытожил: «Ребята! Я раньше думал, что самое сложное восхождение – это на Эверест, ну как же – высшая точка на Земле, очень серьёзно. Но для меня оказалось, что самым сложным стала Антарктида. И дело тут вовсе, конечно же, не в высоте, что такое около пяти километров, а в тех жутких погодных условиях, в которые мы там попали!»

Тогдашняя экспедиция 2005 года была принципиальной: в ней участвовали сразу двое реальных соискателей третьего места из тех русских альпинистов, кто бился за программу «Семь вершин» – Александр Абрамов и Виктор Бобок, и любой срыв одного стал бы неприятным «выигрышем» для другого. Скажу сразу, что, слава Богу, несмотря на страшные погодные напасти, почти ничего неприятного не произошло, и на самый верх отчаянная двойка ступила в лучших традициях старой советской школы альпинизма – взявшись за руки, подровнявши строй, одновременно шагнули в историю – остался даже редкий фото-кадр про то! Но до этого успеха были четверо суток урагана на высоте 4000 метров – да такого урагана, что ребята думали: «Сейчас унесёт нас вместе с палаткой и всё!» А уносить было куда, вокруг трещины, обрывы! – и когда вышли из того плена, то почувствовали, не поняли ещё, а лишь в глубине души возрадовались, что «спаслись!». И это «спаслись!» могло ассоциироваться ещё со словом «повезло!», хотя и в меньшей мере.

Две команды совершенно случайно вместе попали тогда под удар стихии, дело было так. В базовом лагере под Винсоном двойка – Александр Абрамов и датчанин Сёрин Гудман и тройка – Виктор Бобок, сибиряк Владимир Пушкарёв и Исрафил Ашурлы из славного Азербайджана, избрали для себя разные тактики подъёма. Вес груза у каждого восходителя был порядка 40 кг – много! – так что тройка решила тащить всё сразу целиком наверх, в штурмовой лагерь, а двойка решила разделить груз пополам и сбегать два раза – туда и обратно! – с грузом по 20 кг, они посчитали, что так будет легче. И пока троица волоклась до высоты 4000 метров медленно-медленно, Абрамов и Гудман действительно сбегали два раза, но когда второй раз все вместе встретились на леднике, на ледовой толчее, то тут именно и налетела невиданная буря. Так хитрая антарктическая стихия ловко взяла в оборот всех сразу, чтобы никому не было завидно за других.

Каждый, кто первый раз бывает в Антарктиде, удивляется тамошней погоде и непогоде, для восхождений отводится лето – декабрь-январь, и вроде бы всегда светит солнце, полярный день, но бешеный ветер, настоящая буря разражается прямо при солнце, облаков, туч нет! – но всё рвёт и ревёт. Скалы обработаны этими ветрами так, словно здесь работали гигантской пескоструйной машиной – эдакие каверны, заглаженные углы, всё подровнено – но не песком «стреляет» та природная «машина», а мельчайшими льдинками, частичками льда – за миллионы лет эффект тот же, что был бы и от песка.

Палатки удалось растянуть на «пятачке» между двумя трещинами, один шаг в сторону – обрыв в никуда! Больше нигде места не нашли; помогали друг другу успокаивать летающие полотнища, но пока длился этот процесс на всё усиливающемся ветре, округа совсем исчезла, видимость стала «ноль» и найти свои же рюкзаки, чтобы их затащить под полог и взять оттуда тёплые вещи, уже оказалось невозможным! Так почти все смельчаки оказались, как говорится, «в чём мать родила!», то есть без спальников, без еды, без питья, благо примусы попали в палатки и был бензин рядом. Витю Бобка с боков привалили Володя и Исрафил, которые успели ухватить свои спальники из рюкзаков, а Абрамов с Гудманом оба лежали «голые» в своей палатке.

За пологом ревел настоящий ураган силой ветра за 40 метров в секунду, и хотя спальник, например, Виктора лежал всего в одном метре от палатки, в санях-волокушах, но достать его не было никакой, абсолютно никакой, возможности! Двое суток ребята вообще не могли высунуться наружу, палатку хоть как-то предохраняло от бури некое сооружение из двух волокуш, укреплённых ледорубами, верёвками, в виде стенки, которую удалось выставить в начале непогоды. Витя рискнул и после первых диких выпадов непогоды выполз наружу за своим спальником – его геройская попытка длилась меньше минуты, а когда он с трудом заполз обратно, то был покрыт толстой коркой льда – и лицо, и одежда, всё! – так с надеждой достать спальник пришлось расстаться. Эти страшные двое суток ребята ничего не ели, вдобавок у нашего зарубежного коллеги, Сёрина Гудмэна, начались нестерпимые кишечные колики, а выйти-то наружу нельзя! – к тому же у Исрафила Ашурлы опасно прихватило морозом руки! В общем – втроём и вдвоём было, мягко говоря, «несладко». Нашлась где-то в углу, случайно занесённая сюда, фляжка – Володя Пушкарёв, соискатель «Семи вершин» из города Ноябрьска, хотел отметить успех восхождения, для чего специально в Париже в аэропорту «Шарль де Голль» купил дорогущий коньяк. Когда фляжку открыли, то оттуда с трудом появилось густое содержимое, густоты хорошей деревенской сметаны, тёмно-красного цвета. Мизерная проба этой алкогольной «сгущёнки» сразу «рванула крышу», как выразился Витя Бобок, едва он произвёл эксперимент по употреблению содержимого. Градусника не было – так что только косвенно, по этой «густоте» коньяка, можно примерно определить, сколько там было минусов мороза.

Едва на третий день в погоде вышло какое-то расслабление, на «совете стаи» решено было рискнуть и бежать вниз: датчанину с его кишечными болями и диареей некуда было деваться, Исрафилу Ашурлы надо было руки спасать, а Саша Абрамов отвечает за людей как руководитель экспедиции, вот ему и надо быть рядом со спускающимися. Бобок и Пушкарёв же остались ждать возможности штурма. Но так как ступать на главный пик Антарктиды Саша и Витя решили вместе, то, значит, Абрамову надо было возвращаться к двоим наверх, чтобы потом выходить вместе.

Странно, но «окошечко в погоде» длилось всего-то полчаса, а ребята успели за эти минуты сбежать вниз до второго лагеря, там уже раньше были вырыты снежные пещеры под защитой скал, и выяснилось, что возле этих пещер ветер задувает гораздо слабее и вполне комфортно можно сидеть.

А тем, кто остался ждать на высоте, «окошечко» в погоде тоже было подарком, там наконец-то в палатке появился ещё один спальник, и по прошествии двух ледяных суток непрерывной дрожи Бобок смог хоть чуть-чуть отогреться. Думали, что непогоде конец, но ровно через полчаса буря возобновилась с ещё большей силой и ревела ещё два дня не утихая.

На пятый день, когда просто нутром стало понятно, что буре конец, мы связались друг с другом по радио и решили объединиться и все вместе идти на штурм. Смог выйти даже Исрафил с его подмороженными пальцами и бедняга Гудмэн после страшных приступов диареи. Так на остатках сил, когда пять ночей (условных, конечно, по времени, так как там же полярный день!) мы толком не спали, не ели, не пили, но вышли на вершину Массива Винсона. В истории остался этот момент, когда Абрамов и Бобок вместе шагнули на самую искомую точку – под флагшток, сделанный из лыжной палки от первовосходителей, шагнули своими разными «толчковыми» ногами, так как первый – правша, а второй – левша, вот и вышло на снимке смешно – разными ногами! Так закрыли они этим шагом, третьими в истории России – после Конюхова и Москалёва, программу «Семь вершин». Это потом началась дикая буря эмоций, лёгкость, словно и не было пяти предыдущих бессонных ночей и тесных дней в трясущейся, улетающей в никуда палатке, когда губы каждого на разных языках шептали: «Господи, помилуй!»

 Когда уже спустились, живые, здоровые, то в почти цивильном базовом лагере давай подсчитывать: западные экспедиции гордились, что у них восходят 40% из всех прибывших желающих, но когда выяснилось, что у «Команды Приключений» «попадание стопроцентное», то зарубежные коллеги с завистью замолчали. Наверное, по жизни они все – обязательные оптимисты.

 Если рассматривать по странам – отстаём ли мы в целом от других по выполнению программы «Семь вершин», у нас на 2008 год пять или шесть человек выполнили её – считаем азербайджанца Исрафила Ашурлы за россиянина, раз уж он житель Москвы. Оказывается, ничего страшного, во многих известных альпинистских странах два-три человека зачли себе заветную «семёрку». Конечно, когда-то придёт время, и будет ещё крутиться Матушка-Земля, что смешно станет историкам альпинизма – будут тысячами исчисляться победители высочайших точек планеты. Начавши с этих семи гор, человек не остановится, это как база, основа, чтобы дальше искать себе новой активной жизни. Кто профессионально относится к альпинистскому делу, для того есть сверхсложный список «Снежный Барс» – попробуй-ка! Есть настоящая спринтерская гонка за «Семь вершин» – кто скорее, быстрее? Это парни рисковые, не всем дано бегать по горам, и без подготовки, без «базы» сюда нечего лезть.

Но сейчас реально одно: нет никакого соревнования – первым в мире ты уже не будешь – ясно, первым в своей стране – смотри, а дальше не важно – будешь ли ты десятым или сотым, это приключения для себя, награда себе самому, ты оставишь горную «семёрку» своим детям – им будет так приятно знать, как силён был их отец или мама, сходившие столько великих гор, и дети скорее всего захотят не отстать от своих родителей. Что говорить – это наследство будет ценнее, красивее наследства денежного.

Как-то пришла ко мне мысль начать выпускать «Большую Золотую медаль восходителя на “Семь Вершин”, потом провести «Всемирный фестиваль восходителей на “Семь вершин”» - идея остаётся и лучше всего этот фестиваль сделать, конечно же, на нашем Эльбрусе. Разве кто спорит!

 Экспедиции в горы запоминаются вовсе не проблемными, а как раз хорошими моментами, и главное – встречами с единомышленниками, которые происходят в самых, кажется, неожиданных местах. Так что события «вокруг горы» – не менее важная составляющая альпинизма, чем сама работа над вершиной. По большому счёту – взойти на высшие точки всех частей света – это не самоцель, это лишь способ изучения нашей планеты, и опосредованно, через альпинизм, мы изучаем, точнее, знакомимся со всеми континентами, со странами, с жителями других стран. Это именно путешествие по странам, по географическим феноменам, по природным зонам, по чудесам света, которых гораздо больше, чем «семь» или «двенадцать» – кто как вычисляет! – их сотни.

 Например, для меня, да и мои друзья согласились со мной, путешествие на Аконкагуа или полёт в Антарктиду через Чили, через Патагонию, это поход в страну «Детей Капитана Гранта» великого Жюля Верна, и не иначе. Там почему-то сама собой вспоминается музыка Дунаевского из старых советских фильмов-шедевров, там как-то незаметно, автоматически вспоминаешь прочитанные книги, имена героев, их приключения и чувствуешь, что ты идёшь рядом с ними, и вот-вот из-за поворота выедут на лошадях мистер Гленарван, майор Мак-Наббс, неуклюжий увлекающийся всем и вся доктор Паганель, а впереди с нетерпением будет бить копытом красавица Таука под седлом отважного Талькава.

 И когда я попал туда, то понял – как приятно это всё переживать именно в тех местах! Хорошо, конечно, читать книжку, сидя дома в кресле, и уноситься прочь в мечтах, но здесь, в Антарктиде, я испытал такое необъяснимое чувство душевного счастья, что не смогу объяснить его словами – это бесполезно, а возникло оно потому, что мы все вернулись в детство, потому и были так счастливы. Хотя путешественники по определению «вечно молодые», девизом им служат священные слова – «старость меня дома не застанет: я в дороге, в пути!» – и это правда, так оно и есть.

И поэтому хочешь не хочешь, а тянет по второму кругу пройти опять эти же «семь вершин», чем я и занимаюсь сейчас, готовясь вновь к Африке, к Килиманджаро – ну, как она там без меня, крошка?!

Но Антарктида – она дала тот самый знак, который надо помнить всем альпинистам, что вовсе далеко не одна высота определяет опасности горы, а все факторы вместе, вкупе, вот потому я и говорю сейчас, что там, под Массивом Винсона мы просто по счастливейшей случайности спаслись!

  Американское издательство Irion Books  выпустило первые две книги из новой серии, посвященной Семи вершинам. Сразу две, объединяет которые общее место действия - Эверест. Их названия  Murder on Everest и Abandoned on Everest Murder. Убийства в них осуществляются по-разному. В одном случае, просто оставляют без помощи. В другом …. нужно читать...

   Издатель, американец Charles G. Irion является одновременно и автором этих произведений.  Есть у них и соавтор, тоже американец Ronald J. Watkins. Вся серия будет посвящена жуткой теме: убийства на Семи вершинах.

   Об этих вещах авторы знают не понаслышке. Сам Рональд Айрион (слева) написал уже несколько десятков книг по подобной тематике, убил на своих страницах десятки тысяч людей. Являясь очень активным человеком, он побывал как путешественник более чем в 80 странах и даже принимал участие в экспедиции на Эверест в 1987 году. Высоко не поднимался, правда. Рональд Уоткинс (справа) известен как автор пяти популярных книг, по образованию он юрист и историк, долго работал в правоохранительной системе.

Авторы выглядят накормленными

  Своё собственное издательство Айрион открыл в 2007 году и четко обозначил его направленность уже в первой серии, называющейся Hell Series. Выпускает книги он с высокой  скоростью, так что рука набита.

   "Эверест - это такое место, где убийство совершить очень, очень (very, very easy) легко, и в большинстве случаев, его невозможно раскрыть" — заявляет автор. Если присмотреться к странным случаям там происходившим, то можно заподозрить очень многое.

   Издатель обещает радовать читающую публику новыми сюжетами каждые шесть месяцев. И уже летом 2010 выйдет Murder on Elbrus, а на следующую зиму запланирован выход Murder on Mt. McKinley. Там о сюжете известно, что, похоже,  русские решать «вернуть Алясочку», и для начала послали туда команду лже-альпинистов.   И так далее...

                         The Complete Murder Mystery Series

*          Murder on Everest (Now Available)

*          Abandoned on Everest, a prequel (Now Available)

*          Murder on Elbrus (Available Summer 2010)

*          Murder on Mt. McKinley (Available Winter 2011)

*          Murder on Puncak Jaya (Available Summer 2011)

*          Murder on Aconcagua (Available Winter 2012)

*          Murder on Vinson Massif (Available Summer 2012)

*          Murder on Kilimanjaro (Available Winter 2013)

 Возможно, что после семи вершин, будут убийства на полюсах, на 14 восьмитысячниках и во время одиночных плаваний через Атлантику.

  Во всех книгах серии в качестве главного персонажа выступает некий журналист Quentin Stern,  который занимается расследований таинственных случаев гибели участников программы Семь вершин. Первый раз он едет на Эверест,  чтобы раскрыть тайну гибели Дерека Содоса, богатейшего человека, оставленного гидами и шерпами.  Может его убили ? А может не только его ? А может там устроен целый конвейер по убиению ? Читайте....

   Что касается Эльбруса, то там фабула примерно следующая.  Главный герой направляется на Кавказ, чтобы принять участие в конференции, посвященной установлению там мира. С надеждой, весело провести время, в смысле погулять. Так, в принципе, и вышло. Во время конференции, для восхождения на Эльбрус отправляется  вице-премьер правительства РФ и  гибнет при таинственных обстоятельствах. И тут же начинается война с Грузией. Так что лирический герой вынужден спасаться бегством по единственно возможному пути — через Чечню. Из приведенного отрывка видно, что американскому герою приходится действовать в компании с русскими, которых зовут Осип, Пётр (Pyotr) и прелестная Наташа. Все они оснащены, конечно же, Калашниковыми из которых стреляют с редкими промежутками для диалогов.

 Завидую тем, кто прочитает эти шедевры.

 http://www.summitmurders.com/

Только что позвонил Максим Богатырев из Пласа де Мулас (Базовый Лагерь Аконкагуа) и сообщил, что акклиматизация прошла отлично - все участники поспали на 4900 и на 5500, затем отдохнули в Пласа де Мулас (на 4300).

Однако прогноз погоды на ближайшие дни довольно плохой - обещают через пару-тройку дней усиление ветра сначала до 60 км/ч, а потом и до 100 км/ч. И температура упадет до -40. Поэтому, посовещавшись, все участники экспедиции Клуба 7 Вершин приняли решение немного изменить график выхода на штурм:

Сегодня вся группа стартует из БЛ в лагерь Нидо де Кондорес (5500) и в эту же ночь ребята хотят предпринять попытку штурма вершины.

Пожелаем им удачи!!!

Глава из книги "7 вершин мира"

Антарктикой называется обширный район земного шара, расположенный вокруг Южного полюса и охватывающий материк Антарктида с прилегающими шельфовыми ледниками и островами, а также омывающие его воды южных частей Атлантического, Индийского и Тихого океанов. Антарктика обладает специфическим комплексом природных условий: климатическими, гляциологическими, океанологическими и т. д., которые отличают её от других физико-географических районов Земли. В научных кругах высказывались различные точки зрения относительно того, что брать за географическую границу Антарктики. В качестве тако¬вой предлагались: комбинация из 60-й и 50-й параллелей южной широты; Южный полярный круг (примерно 60°30’ ю. ш.); годовая температурная изотерма; средняя граница распространения морских льдов. В конечном счёте, подавляющее большинство учёных пришли к мнению, что северной границей Антарктики следует считать линию антарктической конвергенции – полосу слияния холодных антарктических вод с водами умеренных широт. Являясь естественным климатическим и биологическим барьером, эта линия непостоянна. В зависимости от сезона она в ряде мест поднимается до 50° ю. ш. и опускается до 60° ю. ш. Воды Тихого, Атлантического и Индийского океанов к югу от линии антарктической конвергенции характеризуются исключительным своеобразием состава фитопланктона, фауны морских организмов, их распределением и чаще именуются Южным океаном.

Антарктида. Сердцем Антарктики является сам материк Антарктида. Его площадь составляет около 13500 тысяч кв. км, что больше Европы, и почти в два раза он превосходит Австралию. В эту площадь включены обрамляющие материк постоянные шельфовые ледники общей площадью более 1 млн. кв. км. Считается, что площадь их сокращается из год в год из-за глобального таяния льдов. Практически невозможно провести границу между ледовой шапкой, покрывающей материк, и шельфовым лед¬ником, поскольку последний фактически является продолжением материкового ледника. Под весом ледникового покрова материк «утоплен» в среднем на глубину 600 м.

Кратчайшее рассто¬яние от Антарктиды до Южной Америки – 1000 км, до Австра¬лии - 3100 и до Африки – 3980 км. В сторону Южной Америки тянется длинный и узкий Антарктический полуостров, северная оконечность которого, мыс Сифре, достигает 63°13' ю. ш. (самая северная точка Антарктиды). Геометрический центр материка, который получил название «Полюс относительной недоступности», расположен приблизительно на 84° ю. ш. и 64° в. д., в 660 км от Южного полюса.

Береговая линия длиной свыше 30 тыс. км слабо изрезана и почти на всём протяжении представляет собой ледниковые обрывы (барьеры) высотой до нескольких десятков метров.

Рельеф. Удивительно, но Антарктида – самый высокий материк Земли. Средняя высота поверхности ледникового покрова 2040 м, что в 2,8 раза больше средней высоты поверхности всех остальных материков (730 м). Средние высоты коренной подлёдной поверхности Антарктиды – 410 м. По различиям в геологическом строении и рельефе Антарктида разделяется на Восточную и Западную. Поверхность ледникового щита Восточной части, круто поднимаясь от берегов, в глубине материка становится почти горизонтальной; центральная, наиболее высокая его часть (в районе плато Советское), достигает 4000 м и является главным ледоразделом, или центром оледенения Восточной Антарктиды. В Западной Антарктиде располагаются три центра оледенения высотой 2-2,5 тыс. м.

Вдоль побережья часто простираются обширные низменные равнины шельфовых ледников (обычно на высоте 30-100 м над уровнем моря), два из которых имеют огромные размеры: ледник Росса – 538 тыс. кв. км, ледник Фильхнера – 483 тыс. кв.км.

Рельеф коренной (подлёдной) поверхности Восточной Антарктиды представляет собой чередование высоких горных поднятий с глубокими впадинами. Наиболее глубокая впадина Восточной Антарктиды располагается к югу от Берега Нокса. Основными поднятиями являются подлёдные горы Гамбурцева и Вернадского, поднимающиеся в центральной части Восточной Антарктиды до высоты 3390 м. Частично перекрыты льдом Трансантарктические горы (гора Керкпатрик, 4530 м). Над ледниковой поверхностью поднимаются также хребты Земли Королевы Мод, горы Принс-Чарлз и др.

Рельеф Западной Антарктиды более сложен. Горы чаще «прорывают» ледниковый покров, особенно на Антарктическом полуострове. Хребет Сентинел в горах Элсуорта достигает высоты 4897 м, это и есть Массив Винсона – высшая точка Антарктики.

Антарктический материк покрыт почти сплошным ледяным покровом, толщина которого в среднем составляет 2000 м, а местами превышает 4000 м. Только 4% Антарктиды свободно ото льда. Согласно широко распространённой среди геологов теории, около 200 млн. лет назад Антарктида, Южная Америка, Африка, Австралия, Новая Зеландия и Индия составляли единый кон¬тинентальный массив, получивший название Гондвана. Теория Гондваны дала основание для высказывания предположений о наличии в Антарктиде богатых месторождений железа, угля, меди, никеля, кобальта, хрома, урана, нефти и др., подобных тем, что обнаружены в Южной Африке, Австралии и Южной Америке. Недавние исследования показали, что западная часть Антарктиды, отделяемая от восточной цепью Трансантаркти¬ческих гор, не является, очевидно, сплошным континентальным массивом, а представляет собой архипелаги островов, покры¬тые сплошной единой ледяной плитой.

Климат. Климат Антарктиды называют полярным континентальным (исключая побережье). Несмотря на то что в Центральной Антарктике зимой в течение нескольких месяцев продолжается полярная ночь, годовая суммарная радиация приближается к годовой суммарной радиации экваториальной зоны Земли. Однако до 90% приходящего тепла отражается снежной поверхностью обратно в мировое пространство и только 10% идёт на её нагревание. Поэтому радиационный баланс Антарктиды отрицательный, а температура воздуха крайне низка.

В Центральной части Антарктиды располагается полюс холода нашей планеты. На станции Восток в 1983 году зарегистрирована рекордная температура -89,6°С. Средняя температура зимних месяцев от -60 до -70°С, летних от -30 до -50°С. Даже летом температура никогда не поднимается выше -20°С. На побережье, особенно в районе Антарктического полуострова, температура воздуха достигает летом плюс 10-12°C, а в среднем в самый тёплый месяц (январь) составляет плюс 1-2°С. Зимой же (июль) на побережье температура в среднем за месяц колеблется от -8 на Антарктическом полуострове до -35°С у края шельфового ледника Росса.

Холодный воздух скатывается из центральных районов Антарктиды, образуя стоковые ветры, достигающие у побережья больших скоростей (средняя годовая до 12 м/сек), а при слиянии с циклоническими воздушными потоками превращающиеся в ураганные (до 50-60, а иногда и 90 м/сек).

История исследования Антарктиды

Предположения о существовании южного континента выска¬зывались ещё античными авторами – Аристотелем, Птолемеем и др., которые полагали, что в Южном полушарии находится соединённый с Африкой материк, противостоящий и уравновешивающий северные континенты. Отсюда он получил и своё название - Anti arctos («противостоящий белому медведю», т. е. Арктике). Всё ещё неувиденная и неизведанная, Антарктида появилась на географических картах раннего средневековья под названием Terra Australis Incognita – Земля Южная Неведомая. После того как Васко да Гама обнаружил, что к югу от мыса Доброй Надежды лежит свободное водное пространство, а Фернандо Магеллан во время своего кругосветного плавания в 1519-1521 годах открыл южные оконечности Американского континента, пред¬полагаемый южный материк стали изображать по всей южной полярной области. Именно так он показан в атласе Г. Меркатора, вышедшем в 1587 году.

Гипотезы о существовании и местоположении загадочного материка выдвигались в XVII и XVIII веках учёными различных стран. Великий русский ученый М. В. Ломоносов высказал в 1761 году предположение, что в южной полярной области существуют острова и «матёрая земля».

Мореплаватели неоднократно предпринимали попытки найти Антарктиду, но долгое время никому из них это не удавалось. Кругосветное путешествие английского мореплавателя Джеймса Кука в 1772-1775 годах в значительной степени было посвящено поискам Антарктиды. В январе 1774 года под 74°10' ю. ш. и 106°54' з. д. в районе, который впоследствии получил название моря Амундсена, капитан Кук, встретив сплошной ледяной барьер, через который невозможно было пробиться, прекратил дальнейшие поиски и повернул обратно. Через год Кук вновь был в антарктических водах, на юге Атлантического океана. Он открыл здесь остров Южную Георгию и Землю Сандвича (Южные Сандвичевы о-ва), но Антарктического материка не нашёл. В своём отчёте о плавании Кук писал: «Я обошёл океан Южного полушария в высоких широтах и совер¬шил это таким образом, что неоспоримо отверг возможность существования материка, который, если и может быть обнаружен, то лишь вблизи полюса, в местах, недоступных для плавания... Я льщу себя надеждой, что задачи моего путешествия во всех отношениях выполнены полностью; Южное полушарие достаточно обследовано; положен конец дальнейшим поискам южного материка, который на протяжении двух столетий неизменно привлекал внимание некоторых морских держав и был излюбленным предметом рассуждений для географов всех времен... Если кто обнаружит решимость и упорство, чтобы разрешить этот вопрос, и проникнет далее меня на юг, я не буду завидовать славе его открытий. Но должен сказать, что миру его открытия не принесут никакой пользы».

Таким образом, Кук поставил под большое сомнение саму возможность существования Антарктического материка и утверждал, что область, лежащая за Южным полярным кругом, бесполезна для человечества. Ошибочные выводы Кука значительно затормозили дальнейшие поиски Антарктиды. После его плаваний почти в течение полувека в Антарктику не посылалось экспедиций с такой целью. Только промышленники кито- и тюленебои, обнаружившие большие лежбища на Антарктических островах и множество животных и рыбы в богатых здешних водах, продолжали и после Кука плавать в этих краях, проникая всё далее на юг, в более высокие широты Южного полушария. И нельзя отрицать, что в редкую идеальную погоду эти китобои видели «матёрые» пространства к югу, но им никакое географическое первенство не нужно было, и информация распространялась между ними самими только как опыт обеспечения безопасности для успешного ведения промысла в дальнейшем.

Открытие Антарктиды русскими моряками

Именно русским мореплавателям удалось опровергнуть утверждения Кука, открыть Антарктиду и начать эру научных исследований нового материка. Русские мореплавате¬ли И. Ф. Крузенштерн, Г. А. Сарычсв, В. М. Головнин и др., основываясь на научных данных, неоднократно высказывали мысль о том, что выводы Кука ошибочны, и утверждали, что Южный материк существует. Именно они выступили инициаторами русской экспедиции для поисков этого материка. Предложение флотоводцев получило одобрение императора Александра I в начале февраля 1819 года. И сразу же выяснилось, что времени осталось чрезвычайно мало: отплытие намечалось на лето того же года. Вот почему началась спешка и в состав экспедиции пришлось включить разнотипные суда: шлюп «Восток» (985 т) и транспорт, переоборудованный в шлюп, водоизмещением 884 тонн, получивший имя «Мирный»; оба корабля практически мало были приспособлены к плаванию в полярных широтах.

Должность начальника экспедиции и капитана «Востока» долгое время оставалась вакантной. Лишь за месяц до выхода в море на неё был утверждён капитан 2-го ранга Фаддей Фаддеевич (Фабиан Готлиб) Беллинсгаузен, участник кругосветного плавания И. Ф. Крузенштерна в 1803-1806 гг. Поэтому все труды по набору экипажей кораблей (около 190 человек), обеспечению их всем необходимым для длительного плавания и переоборудованию транспорта в шлюп легли на плечи лейтенанта Михаила Петровича Лазарева, командира «Мирного».

Основная задача экспедиции определялась морским министерством как чисто научная: «открытия в возможной близости Антарктического полюса» с целью «приобретения полнейших познаний о нашем земном шаре».

4 июля 1819 года «Восток» и «Мирный» вышли из Кронштадта и в декабре достигли островов Южной Георгии. Два дня моряки производили опись юго-западного берега и открыли небольшой остров, названный в честь лейтенанта «Мирного» Михаила Анненкова. Взяв затем курс на юго-восток, экспедиция 22 и 23 декабря 1819 года открыла три небольших вулканических острова. Двигаясь далее к юго-востоку, суда достигли Земли Сэндвича, открытой Джеймсом Куком. Она оказалась архипелагом, за которым Ф. Ф. Беллинсгаузен оставил с некоторым изменением старое название – Южные Сандвичевы острова. Русские моряки первые установили их связь с другими островами и скалами Юго-Западной Атлантики и указали на наличие подводного хребта между ними.

Затем экспедиция некоторое время шла вдоль 60-й параллели и потом резко повернула к югу. 28 января 1820 года произошло историческое событие, корабли подошли к неизвестному ранее материку. В течение последующих двух месяцев российские мореплаватели ещё несколько раз подходили к береговым обрывам Антарктиды.

С наступлением зимы суда отправились к берегам Австралии. В октябре 1820 года экспедиция вновь вышла в океан курсом на Антарктиду. Корабли обогнули материк со стороны Тихого океана. Были открыты острова Петра Первого, Шишкова, Мордвинова, Земля императора Александра Первого, уточнены координаты некоторых ранее открытых островов.

5 августа 1821 года экспедиция возвратилась в Кронштадт. Всего было пройдено свыше 92 тысяч километров, шесть раз суда пересекали Южный полярный круг, доказав относительную безопасность плавания в антарктических водах.

Плохо то, что бесспорные открытия русских мореплавателей легли «под сукно» или в секретные архивы Морского ведомства и вплоть до 1945 года мировое сообщество не знало об отчётах той экспедиции на «Востоке» и «Мирном». Именно эта сверхсекретность российских императорских спецслужб и стала причиной того, что западный мир завёл собственную историю открытия и освоения Антарктиды и не признаёт нашей.

Резкая интенсификация изучения природы Антарктиды произошла после Второй Мировой войны, это было связано с активным включением в этот процесс Советского Союза. Возникшая конкуренция с мощным соперником, который в своих исследованиях опирался на многолетнюю практику работы в Арктике, оживила работу и других стран, прежде всего США. К счастью, все возникшие при освоении материка проблемы удалось тогда решить за столом переговоров. Достаточно длительный период в истории можно характеризовать, как период согласованных систематических исследований Антарктиды (1955-1990).

Активное включение СССР в изучение и освоение Антарктиды было приурочено к проведению Международного Геофизического года (1957-1958). В период подготовки к МГГ 11 стран создали на ледниковом щите, островах и побережье 57 баз и пунктов, откуда производились внутриконтинентальные походы и комплексные научные наблюдения.

В 1955-58 г. г. СССР осуществил две морские и зимовочные экспедиции (руководители М. М. Сомов и А. Ф. Трёшников) на судах «Обь» и «Лена». Были построены научная обсерватория «Мирный» (открыта 13 февраля 1956 г.), станция «Оазис», внутриконтинентальные станции «Пионерская», «Восток-1», «Комсомольская» и «Восток», проведены океанографические рейсы.

США осуществили две экспедиции с участием военно-морских и воздушных сил: «Дипфриз I» и «Дипфриз II», создали базу «Мак-Мёрдо», станции «Амундсен-Скотт» (Южный полюс), «Бэрд», «Халлетт» и «Уилкс».

Синхронные наблюдения по программе МГГ, а затем в периоды Международного геофизического сотрудничества (1959-65), проведённые в Антарктиде впервые, сочетались с далёкими походами и полётами в глубь Антарктиды. В 1957-67 г. г. советские учёные осуществили 13 морских и зимовочных экспедиций в Антарктиде, вели наблюдения на старых станциях и создали новые – «Советская», «Лазарев», «Новолазаревская», «Молодёжная», и в 1968 году основали на Южных Шетлендских островах станцию «Беллинсгаузен».

Наиболее важные внутриконтинентальные походы советских санно-тракторных поездов из «Мирного»: в 1957 году на Геомагнитный полюс (руководитель А. Ф. Трёшников), в 1958-м на «Полюс относительной недоступности» (руководитель Е. И. Толстиков), в 1959 году – на Южный полюс (руководитель А. Г. Дралкин), в 1964-м со станции «Восток» на «Полюс относительной недоступности» и до станции «Молодёжная» (руководитель А. П. Капица), и в 1967 году по маршруту «Молодёжная» – «Полюс относительной недоступности» – станция «Плато Новолазаревская» (руководитель И. Г. Петров). В походах производились сейсмические, гравиметрические, геодезические и гляциологические работы, позволившие установить, что коренной рельеф Восточной Антарктиды более сложный, более изрезанный, чем это представлялось ранее.

Советские морские экспедиции, проходившие параллельно с зимовочными, изучали водные массы и биологическую жизнь Южного океана, вели аэрофотосъёмку большей части побережья Восточной Антарктиды, результатом которой явилось составление точных карт.

В 1957-58 г. г. англичане совместно с учёными Новой Зеландии осуществили под руководством Вивиана Фукса и Эдмунда Хиллари первое пересечение Антарктиды на тягачах через Южный полюс от моря Уэдделла к морю Росса. Со станции «Моусон» австралийские учёные организовали походы в глубь Антарктиды (руководители К. Мазер и Ф. Лоу). Со станции «Бодуэн» бельгийцы провели несколько походов по ледниковому щиту (руководитель Жерлаш); на станциях «Шарко» и «Дюмон-Дюрвиль» активно работали французские учёные.

Договор об Антарктиде и современная ситуация

Развитию исследований на континенте по согласованной программе способствовал заключённый в 1959 году договор об Антарктиде. Это уникальный документ, который свидетельствует о возможности решения сложнейших вопросов путём переговоров и нахождения разумных компромиссов.

1 декабря 1959 года двенадцатью государствами, включая СССР, был подписан Международный договор об Антарктике, гарантировавший свободу научных исследований всех стран-участниц договора и обязательство использовать антарктическую зону к югу от шестидесятой параллели исключительно в мирных целях.

Международное сотрудничество в Антарктике оказалось очень плодотворным. Действуя в духе согласованных решений, экспедиции различных стран стараются осуществлять непосредственный обмен учёными, информацией, оказывают друг другу необходимую помощь.

Более пятидесяти лет российские учёные работают в южнополярной области. Ежегодно к берегам Антарктиды отправляются суда Российской Антарктической экспедиции (РАЭ) для продолжения обширного комплекса научных наблюдений.

В настоящее время в Антарктиде работают пять российских постоянно действующих станций: «Мирный», «Новолазаревская», «Беллинсгаузен», «Восток» и «Прогресс». Для снабжения внутриконтинентальной станции «Восток» – полюса холода нашей планеты, где в июле 1983 года была зафиксирована самая низкая на Земле температура -89,2°С, ежегодно из обсерватории «Мирный» в глубь континента отправляются санно-гусеничные поезда.

На карте Антарктики появились сотни новых географических названий. В 1968 году коллективом отечественных учёных был создан единственный в своем роде «Атлас Антарктики», которым пользуются исследователи всего мира.

Острота межгосударственных споров и политические игры в Антарктиде пока искусно скрываются и не выходят наружу, но нет сомнений, что когда будут созданы технологии реального освоения антарктических богатств, то тогда борьба за шестой континент приобретёт ощутимый размах и итоги её предсказать трудно.

Альпинизм в Антарктиде

Антарктида – континент, с весьма необычным покровным оледенением. Если брать статистически, то на ледовую поверхность приходится 95% территории. Остальное – торчащие изо льда вершины гор и редкие каменистые оазисы. Средняя толщина льда 2300 метров, так что номинально большую часть Антарктиды можно отнести к горам. Однако обратимся к тому, что интересно альпинистам. Объекты для спортивных восхождений сосредоточены в основном в западной части материка, в сторону Южной Америки. Высокие горы являются как бы продолжением трансамериканской горной гряды Кордилльер.

Самые известные горы Антарктиды

Это долгое время были  вулканы Эребус («Преисподняя», 3794 м) и Террор («Страх», 3262 м). Расположены они на острове Росса, лежащем в одноимённом море. Именно в них как бы упирается и обтекает их спускающийся с материка колоссальный шельфовый ледник Росса. Эти горы были открыты 9 января 1841 года английскими мореплавателями, путешественниками Джеймсом Кларком Россом и Фрэнсисом Крозиером, названия открытым вершинам были даны от имён их кораблей, и с той поры вулкан Эребус длительное время считался высшей точкой Антарктиды, тем более, что он оказался действующим, так что внимание к нему было особенным. В те дни активный вулкан посреди льда и застывшего континента казался даже загадочным и был признан одним из чудес света. Дымящаяся гора Эребус, и рядом Террор, на острове Росса служат маяками для всех путешествующих в этих местах.

Восхождение на действующий вулкан неизбежно превратилось в одну из целей первых исследователей. Во время экспедиции Эрнеста Шеклтона на судне «Нимрод» в 1907-1909 годах группа из шести человек под предводительством пятидесятилетнего профессора Эджворта Дэвида совершила восхождение на Эребус. Среди восходителей был русский Дмитрий Гирев, работавший в экспедиции в качестве каюра. 10 марта 1908 года группа альпинистов поднялась на вершину заветного вулкана.

Там они обнаружили кратер диаметром 805 метров и глубиной 274 метра, на дне которого находилось озерцо расплавленной лавы. Это озеро существует и сегодня. Гора Эребус привлекает не только геологов. Современные исследователи не могут устоять перед стремлением сфотографировать её во всех видах, а ранние исследователи чувствовали потребность запечатлеть её на бумаге акварелью. Связана с этим вулканом и одна из самых трагических историй антарктической эпопеи: в 1999 году на его склонах разбился самолёт и погибли все 207 человек пассажиров и членов экипажа.

Гора Винсон (Mount Vinson), Массив Винсона

Пик Винсон, гора Винсон, или ещё его называют Массив Винсона, расположен примерно в 1200 км от Южного полюса и в 2000 км от северной оконечности Антарктического полуострова.

Его главная высота – 4897 м, это самая высокая точка континента и части света Антарктида. Массив Винсона является частью горного массива Элсуорта, который возвышается посреди огромного шельфового ледника Ронне Айс.

Летом, с ноября по январь, в этом районе 24 часа светит солнце. Но даже в условиях полярного дня температура в течение этих месяцев остается отрицательной и может достигать минус 40 градусов по Цельсию.

Средний уровень снегопадов на Винсоне низкий, сильные ветра являются причиной накопления всего 40 см снега в году.

Гора Винсона была названа в честь американского конгрессмена от штата Джорджия Карла Винсона, который в течение десятилетий активно выступал за изучение шестого континента.

История освоения Массива Винсона

Этот выдающийся горный район был впервые определён с военного американского самолёта в 1957 году. Несколько лет ушло на измерение его высоты и утверждение вершины, как официально высшей точки континента.

В 1966 году две американские команды поставили своей целью совершить престижное первовосхождение на эту вершину. Официальной поддержкой пользовалась экспедиция, организованная American Alpine Club при содействии National Science Foundation. Ею руководил опытный альпинист-высотник Николас Клинч (Nicholas Clinch). Второй командой руководил Вудро Сэйри, который незадолго до этого спровоцировал международный конфликт, нелегально проникнув в Тибет (на склоны Эвереста).

Загадочным образом Сэйри не смог добраться до района восхождения из-за поломок самолётов в Аргентине. А экспедиция Клинча залетала из Новой Зеландии на специальном самолёте, оборудованном лыжами для посадки. И в дальнейшем американцы не встретили больших трудностей во время восхождения. Первыми на вершину Массива Винсона поднялась команда в составе: Барри Корбет (Barry Corbet), Джон Эванс (John P. Evans), Уильям Лонг (William E. Long), Питер Шёнинг (Peter K. Schoening). Это случилось 17 декабря 1966 года. На следующий день поднялись остальные члены команды. Кроме того, экспедиция успешно взошла на вершины Mount Shinn, Mount Gardner и технически более сложную, вторую вершину материка Антарктида – Тайри (Mount Tyree).

Какой-то период после этого большого интереса Винсон у альпинистов не вызывал. Второе восхождение было совершено только в 1979 году. В составе научной экспедиции вместе с двумя немецкими коллегами (руководитель Петер фон Гезицки) на вершину поднялся и наш соотечественник Владимир Самсонов.

Популярность Массива Винсона резко возросла после того, как на него в 1983 году взошёл американский бизнесмен Дик Басс. Дело в том, что Басс стал первым в мире человеком, совершившим восхождения на все высочайшие вершины всех континентов. Широкое освещение в прессе плюс выпущенная им книга дали толчок к появлению моды на коллекционирование этих «Семи вершин». К тому же компанию ему составляли на восхождении всемирно известный альпинист и путешественник Крис Бонингтон, а также прославленный японский лыжник и альпинист Ючиро Миура. Весной 1984 года успешно совершил восхождение на Винсона другой знаменитый альпинист – Райнхольд Месснер, также умеющий свои достижения донести до тысяч людей.

Большое значение для формирования инфраструктуры туризма в районе Массива Винсона сыграли две экспедиции, которые организовывались канадцами Мартином Уильямсом и Пэтом Морроу. В 1984 году их команда потерпела неудачу, а на следующий год экспедиция была организована более тщательно и принесла успех – восемь человек поднялись на самый верх. Для обслуживания этой группы был привлечён английский полярный лётчик Кершоу. На примере этой экспедиции Кершоу понял, что здесь можно зарабатывать деньги, наладив определённую структуру по обслуживанию туристов и альпинистов. Так появилась фирма под названием Adventure Network International. Бизнес-идея получилась достаточно успешной. Со временем эта компания стала монополистом по организации туров с восхождением на Массив Винсона. С 1984 по 2002 год на вершину благодаря ANI поднялось около 500 человек. Стоимость стандартной программы Adventure Network составляет свыше 26 000 долларов, фирма обеспечивает успешное восхождение 95% клиентов.

Первым на лыжах с вершины Винсон спустился знаменитый японец Юхиро Миура, первым сноубордистом, сделавшим подобный спуск, был Стивен Кох из США, а на параплане оттуда слетел другой американец Верн Тейхес.

Стандартный маршрут

Исходный пункт вылета на ледяной материк – чилийский город Пунта-Аренас, в который обычно прибывают из Сантьяго. Это город-порт на суровом южноамериканском юге с достаточно красивой архитектурой. Центр «шерстяной» промышленности, второй доходной статьёй тут является рыболовство и третьей – стремительно развивающийся туризм. В городе обычно туристы посещают музей Магеллана, особняк Пунта-Аренаса, а также уникальный зоопарк пингвинов.

Фирма Adventure Network теперь работает с туристами под брендом дочерней компании Antarctic Logistics & Expeditions (ALE). Она начинает свою работу от трапа самолёта, далее альпинистов размещают в гостинице и объясняют все детали будущего перелёта в лагерь «Пэтриот Хиллз» в Антарктиде. Время вылета на зафрахтованном самолёте сильно зависит от погодных условий, сам полёт занимает около 4,5-6 часов, в зависимости от типа самолёта. А ожидание погоды может длиться неделю или даже больше.

Лагерь Пэтриот Хиллз – единственный частный населённый пункт на Антарктическом континенте, крупнейший транзитный пункт для многих антарктических станций разных стран. Размещение клиентов ALE происходит в специальных палатках, которые благодаря специальной конструкции обогреваются от солнечных лучей. От «Холмов патриотов» предстоит сделать ещё один перелёт – в базовый лагерь под вершиной. Он осуществляется на небольшом самолёте (например, Твин Оттер) и, точно так же, время вылета его не определяется заранее, а определяется погодными условиями. Перелёт длится примерно 1 час 15 минут.

Восхождение на Массив Винсона начинается из узкого ущелья ледника Брэнскомб, базовый лагерь ставится на высоте 2134 м. Путь к лагерю 1, на высоту 2774 м, проходит по леднику с небольшим количеством трещин. Лагерь 2 расположен на высоте около 3100 метров. Выше него ледопад, единственное место, которое представляет определённые технические сложности. Обычно там провешиваются верёвочные перила.

Лагерь 3 (3650 м) расположен на широкой седловине между Винсоном и горой Шинн. От него к вершине ведёт длинный, пологий гребень, который временами и местами довольно сильно продувается суровым антарктическим ветром. Это – самое главное препятствие на пути к вершине. Время восхождения зависит от погодных условий. Обычно оно занимает около недели.

Альпинисты, собирающиеся на Массив Винсона, платят очень большие деньги и поэтому серьёзно относятся к этому мероприятию. Они обладают достаточным опытом и тщательно отбирают снаряжение. Наверное поэтому абсолютное большинство альпинистов, приехавших в базовый лагерь, достигает вершины. Этому способствует также полярный день и относительно стабильная погода. Как правило, здесь солнечно. Однако сильный ветер может превратить идиллическую картинку в ад. В считанные минуты он заметает тропы, исчезает видимость, и альпинисты оказываются в критической ситуации. Положительная статистика восхождений на Массив Винсона не должна вас расслаблять, гора достаточно опасная.

Вершина Косцюшко – самая крохотная из всей цепочки «семи высочайших точек всех частей света и континентов». Скорее, политически, чем географически и «альпинистски», она конкурирует с Пирамидой Карстенс под 5000 метров высотой, расположенной на острове Новая Гвинея, на территории завоёванной Индонезией Ириан-Джайи. Этой «конкуренцией» по высоте стан искателей славы «Семи вершин» разделён на две части: на тех, кто признаёт Косцюшко, и на тех – кто её на дух не переносит и копит деньги на Карстенс. А что порой случается в экспедициях на Пирамиду в её нынешнем окружении, читайте в соответствующем разделе этой книги. Так что говорить о конкуренции вершин рановато – идёт конкуренция инфраструктуры.

Те, кто хочет, чтобы его с удовольствием скушали папуасы, должны скорее скопить на их пиршество деньги и ехать на Новую Гвинею, и Пирамида тут является неким приятным приложением к экзотическому пиру. Но папуасы постепенно насыщаются «белым мясом», их, оказывается, не так уж много там осталось, и реальное развитие инфраструктуры идёт в пользу Ириан-Джайи – это понятно. Скоро будет почётно побывать и там, и там. Хотя наш друг Василий Елагин утверждает абсолютно иное, ссылаясь на событие, связанное с ним лично, когда как гид, в пору «перестройки», он водил на наш Эльбрус самих «отцов-создателей» семивершинного проекта – «верзилу» Фрэнка Уэллса и Дика Басса. Так вот, они тогда уже только и долдонили о «Семи вершинах», но и словом не вспоминали «австралийскую малышку», подразумевалась только Пирамида Карстенс и никак иначе. Вася клянётся, что так оно и было, оснований не верить ему нет, остаётся лишь спросить самих «отцов» – чего это они вдруг ни с того ни с сего сменили «перестроечное» мнение?! В любом случае программа вряд ли переименуется в «восемь вершин», скорее в «Семь плюс», и сегодняшние споры сторонников и противников Косцюшко только подогревают интерес к проекту. Молодцы всё же её создатели – ещё раз подчеркиваем! – и «тихий» конфликт внутрь программы заложили, так и надо делать бизнес.

Обойти это австралийское чудо высотой 2228 метров просто невозможно, потому что в Австралии, конечно же, есть что посмотреть. Гора находится между Канберрой и Мельбурном – а это завидные столичные места. Вся горная цепочка называется Снежной, и это реально единственное место во всей Австралии, где есть на высоте живой снег. Там устроен небольшой курорт, несколько подъёмников, и восхождение напоминает наш до боли знакомый Чегет возле Эльбруса.

Главное в поездке на Косцюшку – это собрать хорошую команду друзей и выучить как по-австралийски звучит название, потому что для непривычного российского слуха это будет ужасное испытание. Австралийцы почему-то переименовали беднягу, славянина Тадеуша Костюшку в «козиоску» и настаивают на этом, учитывая, что гора стоит у них. С таким же успехом можно назвать её любым иным словом. Странные они ребята.

Наша «Команда Приключений» предлагает совмещать главную точку Австралии с поездкой в Новую Зеландию с целью взойти на пик Кука, который считается ой-ёй-ёй какой альпинистской проблемой со своими 3754 метрами и жуткой погодой наверху. И это весьма серьёзное предприятие, когда вы удовлетворите и чистое участие в программе «Семи вершин», и свои высотные мастерские амбиции. Если Кук пустит, конечно, что делает он с большой неохотой.

Но и это ещё не всё: наши гиды любят вывозить ребят из Австралии через Японию, получать там на ходу транзитные визы и за эти 72 разрешённых японских часа делать восхождение на Фудзияму. Так за одну поездку в две недели «закрываются» сразу три горных чуда, и именно по этой причине поток мечтающих встать над всей Австралией не иссякнет никогда.

С погодой нам повезло только на Косцюшко. В Новой Зеландии, на высоте, как всегда, шли дожди: что тут скажешь, если острова окружены океаническими пространствами, которые переносят через упирающиеся в небо горы все свои воздушные одеяла, а те зацепляются за вершины – вот тебе и непогода.

В той экспедиции на три горных чуда мы услышали от одного новозеландца ещё одно оригинальное трактование проекта «Семь вершин». Этот горячий патриот своей земли с «научной» точки зрения убедил нас, что Австралия и Новая Зеландия – это геологически одна и та же платформа и присутствие воды, то есть океана, между ними ничего не значит. А значит, что на этой единой платформе главная точка, конечно же, пик Кука, потому и в программу «Семь вершин» должна входить именно эта гора! Он вытребовал с нас обещание, что мы внимательно рассмотрим его слова, найдём в России, от наших геологов, новые научные подтверждения его словам и перепишем на своих сайтах в Интернете эти пункты проекта, чтобы «восстановить истину» – как он сказал. Расстались мы хорошими друзьями, а активист уточнил, что ему остаётся из заветной «семёрки» только лишь Антарктида. Вот что с людьми делает, казалось бы, очевидная альпинистская мечта.

Мы стоим у подножия Косцюшко. Впечатления от махины в два километра приятные! Конечно же, отказываемся от канатной дороги наверх и идём весь маршрут пешком. Выходим на плато и перед нами открывается здешняя «железная дорога» – так я назвал цепочку железных щитов на подставках, которые выложены почти до самой до вершины. В некоторых местах есть даже перила. Под щитами целёхонькой растёт трава, – и восхищаешься – вот это забота так забота о травке, не то что в нашей Москве, где несуществующую уже давно траву летом косят каждую неделю, чтобы скорее извести её совсем, а затем заменить дорогущей привозной импортной искусственной. Бизнес – одно слово.

Кроме того, верхняя часть плато немного заболочена, и если бы не эти щиты – «железная дорога» – то на маршруте была бы грязь по колени. А тут идёшь радуешься природе, читаешь географию района на многочисленных вывесках. Можешь дождаться непогоды и создать себе дополнительные трудности.

На вершине стоит монумент, стоит большая доска, все фотографируются. Я залез на сам монумент, чтобы подняться ещё на два метра, встал с флагом в руках и оглянулся. И вот тут-то сердце охватила необъяснимая, но такая приятная гордость – что находишься ты на громадном континенте, который разлёгся по Земле вполовину нашей России, что стоишь ты на громадной горе – каков континент такова и вершина! – и ты на высочайшей точке этого природного чуда. Я стоял и ловил себя на мыслях: «Что же это такое? Я же стоял на сотне горных вершин выше этой? Я же стоял на самом Эвересте? Почему же здесь-то возникло такое новое чувство новой высоты?» Вспомнил Крым, где есть скалы высотой в 400 метров, на которые вообще мало кто подымался, и если ты туда забрался, то будешь гордиться этим много больше других – заоблачных гор. Так и здесь, на Косцюшко, я искал ответа своим чувствам – и не находил, а просто упивался удовольствием от общения с новой своей вершиной, в которую теперь уж влюбился навсегда!

С этим упоением мы и спустились вниз, отправившись искать, конечно же, кенгуру. Когда кто-то перечисляет чудеса света и укладывает их в семь или восемь, или двенадцать штук, то становится странно, потому как австралийские животные – это однозначно – чудо света. Почему только эти чудеса – в виде кенгуру или вамбады, например, эдакого поросёночка – взялись бороться с автомобильным движением, непонятно, но гибнет их под колёсами современных машин очень много. Словно бедняги восстают – прекратите люди ездить на этих драндулетах, а ходите, люди, пешком!

Поразил сам мир Австралии – разве можно пожалеть, что включаешь Косцюшку в свой план: страна таких размеров с общим населением много меньше одной нашей Москвы живёт своей спокойной жизнью под сенью британской королевы. Там не происходит ничего из привычных нам, европейцам, новостей, словно людей там вовсе нет. Самая бешеная новость, которая тут возникла при нас, это был неожиданный проигрыш австралийской сборной команде какой-то другой страны в крикет. Вот и всё. Когда возвращаешься оттуда, то впечатление полное, что ты вернулся с отличного курорта, где великолепно отдохнул и готов снова к трудам праведным. Правда, остаётся неприятным осадок от трудности получения австралийской визы, для которой мы даже возили в посольство наши фотографии с других вершин, доказывая, что мы – альпинисты, а не кто-нибудь там! В результате одному из участников «Команды Приключений» визы не дали, потому что он привёз фотографию не с гор, а с пляжа, где он в обнимку с женой!

Удивил нас австралийский экологический и санитарный контроль, когда в аэропорту заставили отдать на помывку ботинки, палатки, одежду. Им кажется, что на горных треккинговых ботинках или на палатке мы привезём на «Зелёный континент» нечто неизвестное природе, словно мы прилетели с Луны, а не такие же земляне, как и австралийцы. Странные ребята, но зато очень вежливые.

Но ещё более странные ребята оказались в Новой Зеландии – они нас встретили в аэропорту с собакой. Мы были уверены, что они ищут наркотики, но мы не угадали. Оказывается, собака ищет всё, буквально всё «чужое»: вначале она кинулась на какого-то бедного корейца, который вёз в сумке апельсины – нельзя, свои тут есть! Потом она бросилась на нашего Артура Карапетяна. Тот опешил – «я чист как стёклышко»! А он вольный художник, что у художника может быть запрещённого? Собака рвётся, захлёбывается. Стали его «шерстить», добрались до аптечки – тут мы думали, что у него в составе аптечки тот самый эфедрин, который все в нос капают, но он везде запрещён! – нет, не то, нет никакого эфедрина и вообще ничего такого нет! Мы уже готовились устроить «международный скандал» – и надо бы было, потому что бедные новозеландцы нашли в аптечке три листика эвкалипта, которые Артур засушил в Австралии, чтобы дополнить медицинский список натуральным средством для полоскания горла. Отобрали эти три листика – скорее всего, ребятам там просто нечего делать, вот и всё объяснение.

Австралия – материк, континент и часть света в Южном полушарии. Также так коротко называется независимое государство, официальное название которого – Австралийский Союз, входящее в страны Британского Содружества. В состав этого государства, кроме самого материка, входят ближайшие острова, достаточно большая Тасмания, например. Материк омывается водами Тихого океана на востоке, Индийского океана – на западе и юге, хотя чаще южные воды возле Антарктиды, и соответственно, возле Австралии, называются Южным океаном.

Существуют различные мнения о границах Австралийского материка. Кто-то говорит, что в состав «Зелёного континента», кроме Тасмании, входит весь огромный остров Новая Гвинея. Кто-то высказывается, что единая геологическая платформа включает в себя и Новую Зеландию, и чуть не все острова Океании. Для нас геологические споры заканчиваются российскими географическими справочниками и тут ответ один: Австралия, Новая Гвинея и Океания мало что  имеют общего. Главное, что в мир альпинистов заброшена идея – какую из горных вершин этого огромного района Земли считать высшей вершиной для выполнения программы «Семь вершин»!? Стан соискателей разделился: большинство состоит из многочисленных туристов, начинающих альпинистов, и конечно же, скорее они будут ратовать за достаточную для них высшую точку Австралийских Альп – Пик Косцюшко (2228 м). Со второй точки зрения – более опытных альпинистов – высшая точка этой части планеты – Австралазии (Австралии и Океании), расположена в горах провинции Ириан-Джайя острова Новая Гвинея и достигает высоты 4885 м (5029-5030 м) – Пирамиду Карстенз (он же пик Пунчак-Джайя).

Нам надо уважать и тех, и тех, и начинающих восходителей, и опытных мастеров – пусть будут две версии, два варианта, пусть будет термин «Семь плюс»! Решили.

И чтобы уж закончить спорные сложности, то вспомните, что сами австралийцы очень серьёзно считают часть Антарктиды своими исконными «Австралийскими Антарктическими территориями» – буквально! – и по-настоящему включают лежащие на них высокие вершины в состав высочайших для своей страны. Тогда таковыми будут гора Дом Аргус (Dome Argus, 4030 м), гора Мак-Клинток (Mount McClintock, 3490 м) и гора Мензиес (Mount Menzies, 3355 м) – что вы на это скажете, какие уж тут споры о Косцюшко или Пирамиде Карстенз?

Также официально достаточно высокий пик Моусона (Mawson Peak, 2745 м) на острове Хэрда включается в австралийские географические справочники.

Можно ещё придерживаться старых политических границ (колониальных), тогда австралийцы должны высшей своей точкой считать пик Вильгельма (высота 4509 м), расположенный в горах восточной части острова Новая Гвинея, на территории Папуа, которая была до 1975 года колонией Австралийского Союза. Но этого сейчас в справочниках нет, независимость государства Папуа–Новая Гвинея – это незыблемое, так что данную точку зрения назовём уникальной.

Хотя Австралийский материк – один из древнейших в мире, он длительное время был отчленён от других массивов суши и поэтому там сохранились многие уникальные животные, включая различных сумчатых (например, кенгуру и коала) и яйцекладущих (утконос и ехидна). Вероятно, первопоселенцы Австралии мигрировали с севера 40–60 тысяч лет назад. Европейцы открыли этот материк только в начале ХVII века. Англия объявила его своей колонией в 1770 году. Первое английское поселение было основано уже в 1788-м.

Потомки коренных жителей – аборигены, были перемещены в колониальный период в особые районы – резервации, и их численность в настоящее время составляет около 375 тыс. человек, или 2% всего населения страны. В настоящее время в Австралии проживает почти 19 млн. человек, из них 72% англо-кельтов, 17% –других европейцев и 6% – азиатов. Около 21% нынешних жителей Австралии не являются уроженцами этой страны и ещё 21% – потомки иммигрантов второго поколения, у которых хотя бы один из родителей не был уроженцем этой страны.

Австралия – необычайно компактный и равнинный массив суши. 75% территории материка расположено в интервале высот от 150 до 460 м над уровнем моря и только 7% поднято более чем на 600 м. Общий диапазон высот колеблется от 16 м ниже уровня моря – у озера Эйр, до 2228 м над уровнем моря на горе Косцюшко в Снежных горах на юго-востоке штата Новый Южный Уэльс.

В начале 2000-х годов из Австралии приходили сообщения о том, что местные энтузиасты решили найти исконное название вершины. Было ли оно единым вообще, это наверное, непростой вопрос, ведь коренных племён тут много жило до белых пришельцев, но в некоторых справочниках указывается наименование «Манионг» – с какого это языка и что означает в переводе, пока нам выяснить не удалось. А реакции на переименования были однозначными: «Польша возмущена намерением австралийских властей переименовать самую высокую гору Австралии, названную в честь Тадеуша Костюшко – деятеля польского национально-освободительного движения. Горную вершину в честь своего знаменитого соотечественника назвал путешествовавший в позапрошлом веке по «Зелёному континенту» польский исследователь Павел Стршелецкий. Название внесено во все географические атласы».

Энтузиазм борцов за поиск нового названия пока иссяк и себя больше не показывает.

В действительности правильное произношение имени героя трудно не только для англоговорящих людей. Правильно – Косцюшко, как в русскоязычных справочниках, на картах, это очень близко к самому польскому произношению, а местные говорят «Козиоско» – что-то странное в этом роде.

Польский генерал Тадеуш Костюшко (в отношении исторического персонажа употребляется такое написание фамилии) родился 4 февраля 1746 года, в Королевстве Польша на территории современной Белоруссии, в семье небогатого шляхтича. Получил военное образование в Варшаве и, затем, в Париже. Тадеуш Костюшко участвовал в освободительном движении на двух континентах. В 1776 он приехал из Варшавы в Америку, чтобы сражаться на стороне американских колонистов, боровшихся за независимость от Англии. В Новом Свете он стал военным инженером и полковником артиллерийских войск Континентальной армии, руководил строительством первых укреплений в Вест Пойнте. За участие в войне за независимость в Северной Америке Костюшко получил чин бригадного генерала армии США, кроме того, ему был выделен участок земли и назначена ежегодная пенсия. Однако он всё бросил и вернулся на Родину. Начало 90-х годов XVIII века в Польше характеризовалось подъёмом национально-освободительного движения на фоне внутренней анархии. Когда в 1792 году Костюшко вернулся в Польшу, он быстро оказался во главе вооруженного сопротивления вторгшимся для защиты своих интересов русских и прусских войск.

В 1794 году Костюшко становится диктатором и главнокомандующим польской армии и успешно освобождает Варшаву от осады русских и прусских войск. 10 октября 1794 года его армия, насчитывающая 7000 человек, была разгромлена 16-тысячной русской армией в сражении под Мацеевичами. В этом сражении Костюшко был ранен и попал в плен.

В 1796 году Костюшко был выпущен из Петропавловской крепости. К этому времени Польское государство перестало существовать, и его территория была поделена между Россией и Пруссией. Костюшко уехал в Америку и прожил некоторое время в Филадельфии. В отличие от многих польских патриотов, он отказался служить под началом Наполеона Бонапарта. Тадеуш Костюшко умер в Швейцарии 15 октября 1817 года. С русским и (польским тогда) царем Александром Первым у него была достаточно дружеская переписка.

Идём на вершину Косцюшко

 Исходный пункт восхождения ¬– горнолыжный курорт Средбоу (Thredbo Village). От Мельбурна подъезд проходит по Хайвею 31 через Уодонгу и Коррионг. Дорога с севера проходит через городок Кума (Cooma) и последний населённый пункт перед въездом в Национальный парк – это альпийского вида посёлок Джиндэбайн (Jindabyne). Далее, возле Средбоу расположена станция Национального парка, где производится оплата пребывания в парке из расчёта 15 австралийских долларов за день. Thredbo похож на небольшой альпийский курорт: пара улочек с магазинами и ресторанами, дорогие гостиницы, частные пансионы.

Если идти снизу пешком, то исходный пункт находится на высоте 1380 метров. Подъём осуществляется почти до верхней станции канатной дороги, буквально перед ней уходим направо (высота 1900 м) в небольшую долинку, образованную двумя ручьями.

Идём по «парковой» тропе, с отлично видной маркировкой, специальной покраски – для тумана. Тропа идёт вдоль небольшого гребешка, который остаётся слева. Вскоре тропа и гребешок пересекаются. С этого места впервые открывается вид на вершину горы Косцюшко, высота этого места 2070 метров. Далее тропа идёт прямо в направлении вершины, сначала с небольшим спуском, затем подъём на седловину между двумя гребнями Rams ridge (left) and Etheridge (right). Выводит на перевальчик Rawson Pass высотой в 2010 метров. Оттуда рукой подать до вершины. На высшей точке стоит каменный постамент, который ещё на 1,5 метра поднимает вас над бескрайними просторами Австралии.

Вторая по высоте вершина Австралии – Mount Townsend (2209 метров), расположена рядом и может быть достигнута за тот же выход, если вы не устали, и если вдруг не испортилась погода.

Подсчитано, что около 70 тысяч человек в год посещают Национальный парк горы Косцюшко и примерно 30 тысяч из них совершают четырёхчасовую прогулку до вершины горы и обратно. О строительстве постоянного туалета раздумывали несколько лет, чтобы защитить 21 редкий вид горной растительности и различных представителей животного мира, чьё природное место обитания находилось под угрозой. Однако строительство туалета в местности, регулярно обдуваемой ветрами силой 124 мили в час и покрытой снегом шесть месяцев в году, потребовало творческого решения. Сооружение, куда вошли три писсуара и три кабинки-унисекс, было построено на глубине около 6 метров в боковой части горы. Таким образом, туалет не наносит ущерба живописному виду горной местности и редкой растительности, к тому же он закамуфлирован деревьями и кустарниками. Нечистоты поступают в запечатанные баки и транспортируются к подножию горы, к очистным сооружениям за пределами парка.

 Завидная забота о природе, согласитесь!

Вчера 28 января группа Клуба 7 Вершин под руководством Игоря Свергуна добралась до Сантьяго, где успешно и воссоединилась. Дело в том, что часть группы летела из Киева, а часть - из Москвы.

Сантьяго встретил прохладой, ярким солнцем и белым чилийским вином. Прокатившись по центру Сантьяго, путешественники посетили центральную площадь и совершили несложное восхождение на холм Санта Люсия (место, где был основан город).

Сегодня вечером наши ребята садятся в автобус и направляются на север Чили в городок Копиапо, откуда и начнется их путешествие по пустыни Атакама и восхождение на высочайший вулкан в мире - Охос Дель Саладо.

На Охос под руководством Игоря Свергуна  собираются взойти:

Статья из книги "Семь вершин мира".... Первая Десятка.

1985. Ричард Дик Басс (Richard (Dick) Bass), США (1929)

Пионер программы «Семь вершин», успешный предприниматель, владелец горного курорта «Сноубёрд». О нём у нас есть отдельная глава.

1985. Джерри Роуч (Gerry Roach), США (1943)

Один из сильнейших скалолазов штата Колорадо. Одним из первых взошёл на все 14-тысячники (в футах) своего гористого штата. Второй в истории, кто сделал «Семь вершин» по версии Косцюшко. История его походов: Мак-Кинли – 1963 год, Косцюшко – 1968, Килиманджаро – 1973, Аконкагуа – 1975, Эверест – 1983, Эльбрус и Массив Винсона - 1985. Программу с Пирамидой Карстенс Роуч выполнил в 1994 году.

1986. Патрик (Пэт) Морроу (Patrick Morrow), Канада (1952)

Профессиональный альпинист, фотограф и кинооператор. Первый в истории, кто сделал «Семь вершин» по версии с Пирамидой Карстенс. О нём также подробно в главе о Дике Бассе.

1986. Герхард Шматц (Gerhard Schmatz), Германия (1929 – 2005)

Знаменитый немецкий альпинист и руководитель гималайских экспедиций. Собрал за 60 лет занятий альпинизмом удивительную коллекцию вершин из разных районов мира. В ходе экспедиции на Эверест на спуске погибла его жена Ханнелоре.

1986. Райнхольд Месснер (Reinhold Messner), Италия (1944)

Один из самых знаменитых альпинистов в мировой истории, путешественник, писатель, депутат Европарламента и общественный деятель. Пионер спортивного подхода к альпинизму, ввёл в практику скоростные соло-восхождения, сначала в Доломитовых Альпах, а затем и в районе Монблана. Стал первым альпинистом, достигшим вершин всех «14-ти восьмитысячников Земли». Отметился рекордными по сложности восхождениями в разных регионах: Южная стена Аконкагуа, маршрут Брич-Уолл на Килиманджаро, Юго-Западная стена на Мак-Кинли и др. Но главная его слава родилась в Гималаях. Первое восхождение на восьмитысячник в альпийском стиле (Гашербрум I) в 1975 г., первое восхождение на Эверест без применения кислорода (1978 г.), первое «соло» на восьмитысячник Нанга Парбат в 1979 г., первое «соло» в альпийском стиле, без кислорода и по новому маршруту на Эверест в 1980 г., первый траверс восьмитысячников (группа Гашербрум) в 1984 г.

1989. Освальд Ольц (Oswald Oelz), Австрия (1943)

Знаменитый австрийский доктор-альпинист, друг и партнер Р. Месснера. В 70-е годы находился в очень хорошей спортивной форме, примером которой может быть скоростное, всего за 2 дня, восхождение на Мак-Кинли. Уже длительное время живёт и работает в Цюрихе.

1989. Фил Эршлер (Phil Ershler), США (1956)

Профессиональный гид из штата Вашингтон. На Эверест первый раз поднялся в 1983 году в составе экспедиции, в которой участвовал Дик Басс. Совершил вместе с женой (преуспевающей бизнес-вумен) Сьюзен первое в истории семейное восхождение на «Семь вершин». При этом перенёс ряд операций от рака и сумел восстановить спортивную форму.

1990. Джеффри Тэйбин (Geoffrey Tabin), США (1956).

Известный американский альпинист и врач-окулист. Один из главных действующих лиц в грандиозном и героическом проекте лечения катаракты в Гималаях и на Тибете.

1990. Роб Холл (Rob Hall) Новая Зеландия (1961-1996) и Гари Болл (Gary Ball) Новая Зеландия (1953-1993).

"Киви–альпинисты" – так назвали авторы красочную книгу о жизни и деятельности этих ярких личностей. Два профессиональных альпиниста с созвучными фамилиями начали свою совместную работу в 1988 году. В 1990-м они реализовали идею Басса-Уэллса о нон-стоп исполнении программы "Семь Вершин". На восхождение на все высшие точки континентов у новозеландцев ушло чуть более 7 месяцев. Этот рекорд держался очень долго. Позже друзья организовали совместную фирму Adventure Consultants, которая стала пионером коммерческих восхождений на Эверест и по программе «Семь вершин». Болл умер в 1993 году от отека лёгких во время спуска с Дхаулагири, Холл погиб в мае 1996 года во время трагической эпопеи, описанной в книгах Кракауэра и Букреева.

ПОДЗАГОЛОВОК:

Нас много...

Среди более чем 200 альпинистов, взошедших на все «Семь вершин», нет ординарных, неинтересных личностей. Обо всех у нас нет места написать, каждый из них может создать свою собственную увлекательную книгу. Однако, просматривая список восходителей, мы просто не можем не выделить некоторых из них.

1992. Вернон Техас (Vernon Tejas), США (1953)

Американский профессиональный гид. Работает в основном в рамках программы «Семь вершин» с фирмой Alpine Ascents. Программу «Семь вершин» он выполнил неоднократно, в его послужном списке (к середине 2008 года) 8 восхождений на Эверест, более 30 на Мак-Кинли (в том числе первое удачное зимнее «соло»), не меньше полутора десятка раз он поднимался на Массив Винсона (в его активе первый спуск с вершины на параплане), а также многократные Эльбрус и Аконкагуа.

Юнко Табей (Junko Tabei), Япония (1939)

Первая женщина, поднявшаяся на высшую точку Земли – 1975 год. Также, первая женщина в истории, взошедшая на «Семь вершин». Кроме того, ей покорился восьмитысячник Шиша Пангма и грозный Тянь-Шаньский пик Победы. В последние годы Юнко активно выступает как общественный деятель, особенно в сфере защиты окружающей среды. И продолжает программу восхождений на высшие точки всех стран Земли. В её коллекции уже больше 100 подобных вершин.

Кристин Жанэн (Christine Janin), Франция (1957)

Первая француженка, взошедшая на Эверест и затем на «Семь вершин». Активный путешественник и общественный деятель.

1994. Арне Нэсс (Arne Naess), Норвегия (1937-2002)

Тоже один из героев эпопеи Дика Басса, руководитель успешной экспедиции на Эверест. Племянник известного альпиниста и всемирно известного философа, которого также звали Арне Нэсс. С юных лет Арне-младший был восходящей звездой норвежского альпинизма. Однако затем резко ушёл в бизнес, где добился значительных успехов. Он стал крупным судовладельцем, в том числе и танкерного флота, и одним из богатейших людей Европы. Вернулся в альпинизм ради Эвереста и именно в руководимой им экспедиции завершил программу «Семь вершин» Дик Басс. Возможно, тогда и сам Нэсс решил пройтись по высшим вершинам континентов. Известен также как муж известной певицы Дайаны Росс (всего три жены и семеро детей). Погиб во время одиночного восхождения в Южной Африке.

Ребекка Стефенс (Rebecca Stephens), Великобритания (1961)

Высокопоставленная журналистка, первая англичанка на Эвересте.

1995. Даг Скотт (Doug Scott), Великобритания (1941)

Один из лидеров британского альпинизма. Начиная с 1967 года практически ежегодно участвует в одной или нескольких значительных альпинистских экспедициях. В 90-е годы из длинноволосого «хиппи» превращается в серьёзного джентльмена: был президентом Альпийского Клуба и руководителем Британской Федерации. Даг Скотт – выдающийся горный фотограф и писатель, автор многих книг, имеет своё турагентство.

1995. Джинетт Харрисон (Ginette Harrison), Великобритания (1958-1999)

Англичанка по происхождению, была замужем за американцем. Первая из женщин успешно взошедшая на Канченджангу. Погибла в лавине на Дхаулагири.

1996. Владас Виткаускас (Vladas Vitkauskas), Литва (1953)

Владас сумел стать первым альпинистом из стран бывшего СССР, побывавшим на «Семи вершинах». Путешествовал в основном в одиночку. Известен также своими достижениями в в воздухоплавании.

1996. Сэнди Хилл (Питтман) (Sandy Hill (Pittman)), США (1955)

Ясуко Намба (Yasuko Namba), Япония (1949-1996)

Сэнди и Ясуко заканчивали проект «Семь вершин» восхождением на Эверест. В трагический день 10 мая 1996 года журналистка Сэнди сумела выжить, а японская альпинистка погибла.

Насух Махруки (Nasuh Mahruki), Турция

Известен не только как первый турок на вершине Эвереста. Насух также является первым из «Снежных барсов», то есть альпинистов, поднявшихся на высочайшие вершины СССР, кто достиг затем и «Семи вершин».

Виктор Грошель (Viki Groselj), Словения (1952)

Первый из славян на «Семи вершинах».

1997. Пэт Фолвей (Patrick (Pat) Falvey), Ирландия (1957)

Наш большой друг по Эльбрусу и Винсону. Везде возит с собой плюшевого медвежонка Тедди, который, как и сам Пэт, побывал на «Семи вершинах».

1997. Фёдор Конюхов, Россия (1951)

Уникальный путешественник, с уникальными достижениями, настоящая гордость нашей страны. Великолепный художник и писатель. Первый русский, выполнивший «Семь вершин» по варианту Косцюшко. Коллекция достижений Фёдора включает и оба полюса Земли, и кругосветки под парусами, и первое российское плавание на вёслах через океан, и много-много чего.

1998. Чихи Лешек (Cichy Leszek), Польша (1951)

Один из лидеров польского альпинизма, инженер-геодезист, затем банкир и функционер ФА Польши. Главным достижением его жизни стало первое зимнее восхождение на Эверест, которое он совершил вместе с К. Велицким в 1980 году.

1999. Рикардо Торрес Нава (Ricardo Torres), Мексика (1954)

Первый латиноамериканец на вершине Эвереста. Долгое время был гидом американских компаний, затем организовал собственное туристическое предприятие. На Эльбрус Рикардо взошёл вместе с гидами российской «Команды Приключений».

Кен Ногучи (Ken Noguchi), Япония (1973)

Один из сильнейших японских альпинистов. Обрёл мировую известность как организатор серии экспедиций по очистке склонов гималайских восьмитысячников.

1999. Ли Жи Шин (Zhixin Li), Китай (1962),

Ванг Йонг-Фенг (Yong-Feng Wang), Китай (1963)

Два лидера китайского альпинизма: Ли является президентом Федерации альпинизма, а Ванг –старшим тренером федерации. Могут и поменяться местами. Вместе ходят с 1985 года. В 1988 году в составе японско-китайской экспедиции шли к Эвересту с разных сторон. До вершины дошел только Ли с севера. Ванг взошёл на высшую вершину мира в 1993 году. После этого друзья решили стать первыми китайцами на «Семи вершинах». В 1995 году в составе корейской группы и при содействии «Команды Приключений» они взошли на Эльбрус. В 2000 году Ли и Ванг сумели пробиться в закрытую тогда для иностранцев Новую Гвинею и взойти на Пирамиду Карстенс.

1999. Ингварс Паулс (Ingvars Pauls), Латвия (1957)

Первый представитель Латвии на «Семи вершинах».

1999. Эрик Симонсон (Eric Simonson), США (1955)

В этом же году руководил поисковой экспедицией на Эверест, которая обнаружила тело Джорджа Мэллори, погибшего там в 1924 году.

2000. Анна Червиньска (Anna Czerwińska), Польша (1949)

«Анка» оказалась самой живучей из сильной компании польских альпинисток 80-х годов и добралась до самого Эвереста.

2001. Эндрю Солтер (Andrew Salter), США (1960)

Его рекорд скорости продержался довольно долго – до 2006 года.

2001. Бернар Вуайе (Bernard Voyer), Канада (1953)

Очень популярный в Канаде человек, полярный исследователь и путешественник. Так что «семь пиков» он добавил к двум полюсам и другим полярным и неполярным путешествиям.

2002. Сьюзен Эршлер (Susan Ershler), США (1956)

Очень успешная бизнес-вумен и жена горного гида Фила Эршлера. Вместе они прошли тяжёлый путь к тому, чтобы называться первой семейной парой на «Семи вершинах».

2002. Уэйхенмейер Эрик (Weihenmayer Erik), США (1968)

Слепой американский альпинист, совершивший в 2001 году беспримерное восхождение на Эверест. Эрик потерял зрение в возрасте 13 лет в результате неизлечимой болезни. До Эвереста, благодаря помощи отца и братьев, он побывал на Мак-Кинли, Килиманджаро и Аконкагуа. Занимался скалолазанием (маршруты до 5.9 к.с.), совершил прохождение маршрута «Нос» на Эль-Капитан, причём значительную часть пути преодолел первым в связке. В 2002 году спустился с вершины Эльбруса на лыжах.

2002. Бертран (Зебюлон) Рош (Betrand (Zébulon) Roche), Франция (1973)

Клэр Рош-Бернье (Claire Roche-Bernier), Франция (1972)

Супружеская пара, осуществившая полёты на двухместном параплане со всех высших вершин всех континентов. Во всех случаях это были рекордные достижения, но и на их фоне рекордный полет с Эвереста выглядит просто экстраординарным подвигом. Между тем Зебюлон является до сих пор самым молодым из «нешерпов», поднявшимся на Эверест. В 1990 году ему было 17 лет.

2002. Парк Юнг-Сеок (Young-Seok Park), Южная Корея (1963)

Первый человек осуществивший ну совсем большой вариант «Большого шлема»: «Семь вершин – 14 восьмитысячников – 2 полюса в автономном режиме». Рекорд можно побить – на Эверест Парк поднимался с кислородом.

Бено Кашакашвили (Benedict (Beno) Kashakashvili), Грузия (1964)

Инженер-металлург и бизнесмен, автор отличных фильмов и лидер грузинского альпинизма. Первый в своей стране на «Семи вершинах».

2003. Рамон Бланко (Ramón Blanco), Испания (1933)

Рамон привык быть самым старшим на Эвересте и «Семи вершинах», остаётся он таким только среди европейцев. Сейчас в этой категории нет равных японцам.

2004. Зед Аль-Рефай (Zed Al-Refai), Кувейт (1966)

Первый арабский альпинист на вершине Эвереста, конечно продолживший свой путь на оставшиеся шесть вершин. Зед – бизнесмен с европейским воспитанием, живущий в Дубае.

2005. Маршал Ульрих (Marshall Ulrich), США (1951)

Поднялся на Эверест в составе экспедиции Александра Абрамова. Маршал в зрелом возрасте начал заниматься марафонским бегом и стал одним из самых выдающихся супермарафонцев в мире. Это ему помогло и на «Семи вершинах».

Даниеле Фишер (Danielle Fisher), США (1984)

Девушка с серьёзным психическим отклонением, которая отлично вылечилась, пройдя через «Семь вершин».

2008. Дмитрий Москалёв, Россия (1962)

Первый из российских альпинистов, взошедший на «Семь вершин» по варианту с Пирамидой Карстенс и второй, после Фёдора Конюхова, среди россиян, кто сделал эту программу по версии с Косцюшко.

Александр Абрамов, Россия (1964)

Главный инициатор и руководитель проектов российского «Клуба Семь вершин» и «Команды Приключений», руководитель множества экспедиций на Эверест и на все «Семь вершин».

Виктор Бобок, Россия (1961)

Уроженец Днепропетровска стал первым украинцем, поднявшимся на «Семь вершин». Воспитанник ростовского альпинизма сейчас живёт и работает в Москве.

2007. Сёрен Гудманн, Дания (1961)

Взойдя на Массив Винсона в составе экспедиции «Клуба 7 вершин», стал на тот момент рекордсменом скорости прохождения «Семь вершин».

Борис Седусов, Россия (1950)

Один из сильнейших альпинистов–высотников России, живёт в городе Пермь. Взошёл на Массив Винсон в составе экспедиции российского «Клуба 7 вершин».

Эбер Орона (Heber Orona), Аргентина (1970)

Руководитель фирмы, обслуживающей альпинистов на одной из «Семи вершин» – на Аконкагуа. Взошёл на Массив Винсона в составе экспедиции российского «Клуба 7 вершин».

Харри Кикстра (Harry Kikstra), Нидерланды (1970)

Создатель знаменитого сайта 7summits.com. Взошёл на Эверест и на Массив Винсона в составе экспедиции российского «Клуба 7 вершин».

2008. Мастан Бабу Мали (Mastan Babu Mali), Индия (1974)

Программист, без особого альпинистского опыта, неожиданно установивший рекорд скорости для «Cеми вершин».

Кэтрин (Кит) Делорьер (Catharine (Kit) DesLauriers), США (1969)

Сильнейший в мире специалист по экстремальным лыжным спускам, двукратная чемпионка мира. Претендентка на то, чтобы стать рекордсменом в скорости на «Семи вершинах» среди женщин.

2006. Мартин Летцтер (Martin Letzter), Швеция (1981),

Олаф Сандстрем (Olof Sundstrom), Швеция (1982)

Смелые шведские парни, претендующие на первенство в классе «первые с семи вершин на лыжах». Для этого они обогнали в очном споре на Массиве Винсоне словенца Карничара, взойдя на вершину в режиме «нон-стоп». Первые, кто спустился на лыжах с вершины Пирамиды Карстенс, хотя на маршруте было всего несколько снежных пятен.

2006. Дэн Гриффит (Daniel George (Dan) Griffith), Канада (1950)

Профессиональный гид, установивший рекорд скорости, который продержался полгода.

2006. Карничар Давор (Karnihar Davorin), Югославия-Словения (1962)

Словенский альпинист и горнолыжник. Единственный альпинист, который может со спокойной совестью назвать свой спуск с Эвереста «спуском на лыжах». Он их надел на вершине и снял в базовом лагере. Совершил до этого целую серию экстремальных спусков на лыжах в Альпах (С-В. стена Эйгера, В. стена Маттерхорна) и Южной Америке. В 1995 году вместе с братом Дрейцем спустился на лыжах с Аннапурны по голландскому пути (первый в истории спуск с вершины выше 8000 м до базового лагеря за один день). Всемирную же славу ему принес первый в мире полный спуск на лыжах с Эвереста (через Южное седло), который он совершил в октябре 2000 года. В 2001 году спустился на лыжах с вершины Чо-Ойю. Спускался на лыжах с Эльбруса, а также катался на вулканах Камчатки.

Спуском с Массива Винсона завершил серию спусков с «Семи вершин на лыжах» (версия с Косцюшко).

2006. Франц Одерлап (Franc Oderlap), Словения (1958)

По-своему рекордсмен: первый раз все «Семь вершин» в роли персонального фотографа. Франц сопровождал Даво Карничара.

2006. Каро Овасапян (Karo Ovasapyan), Армения-США-Россия (1959)

Отважный армянский альпинист из Калифорнии, прошедший главные баталии «Семи вершин» в команде нашего российского Клуба. Первый в Армении.

2008. Исрафил Ашурлы, Азербайджан (1969)

Первый азербайджанец, кто взошёл на Эверест и тем завершил программу «Семь вершин».

Саманта Ларсон и её отец Даг Ларсон, США

В 11-летнем возрасте папа сводил дочку на Килиманджаро и дальше процесс, как говорят, «пошёл». 20 мая 2007 года на вершине Эвереста 17-летняя девушка 45 минут ждала своего папу. Увы, семейного фото не получилось, 51-летний Даг Ларсон безнадёжно (на 2 часа) проиграл дочери в скорости подъёма, они встретились ниже «Ступени Хиллари». Тем не менее в этот день был установлен тройной рекорд: самая молодая американка на Эвересте, абсолютно самый молодой покоритель «Семи вершин» (версия с Косцюшко) и единственная в мире пара «папа+дочь» на высших вершинах всех континентов.

2007 год. Джейн Ставицки, США

Медицинский работник, в 43 года с трудом пробежавшая первые полмили, через 13 лет взошла на Эверест и завершила программу «Семь вершин». Её она прибавила к ещё более рекордной коллекции: семь марафонов на семи континентах за семь месяцев.

2007. Вероника Майер (Veronika Meyer), Швейцария

Первый человек, победивший Эверест и «Семь вершин» с механическим сердечным клапаном.

2007. Ян Мак-Кивер (Jan MacKeever), Ирландия

Новый рекордсмен в скорости прохождения «Семи вершин». Вместе с гидом Дэвидом Приттом они начали с последнего заезда на Винсоне в январе и закончили на Мак-Кинли в июне.

2008 год. Мастан Бабу Мали (Mastan Babu Mali), Индия (1974). Программист, без особого альпинистского опыта, неожиданно установивший рекорд скорости для «Семи вершин».

2008 год. Кэтрин (Кит) Делорьер (Catharine (Kit) DesLauriers), США (1969). Сильнейшая в мире специалистка по экстремальным лыжным спускам, двукратная чемпионка мира. Претендентка на то, чтобы стать рекомрдсменкой в скорости на «Семи вершинах» среди женщин.

2008 год. Игорь Похвалин, СССР-Украина, (1957)

Врач из Симферополя. Первый гражданин Украины и Крыма, поднявшийся на «Семь вершин».

2008 год. Сергей Кофанов (1980). Горный гид российского «Клуба 7 вершин». Неоднократный восходитель на Эверест, выполнивший заветную программу восхождением на Массив Винсона (Антарктида).

2008 год. Сергей Ларин (1959). Горный гид и врач «Команды Приключений» и «Клуба 7 вершин». После выполнения приграммы по версии Косцюшко стремится и на Пирамиду Карстенс.

2009 год. Людмила Коробешко (1974). Первая в истории российского спорта альпинистка, выполнившая программу «Семь вершин». Итоговое восхождение совершено в январе 2009 года на высшую точку Антарктиды – Массив Винсона.

14 декабря 2009 года началась экспедиция на Эверест команды 9000meter.com.nl.  Старт был дан на Красном море, на глубине свыше 152 метра. Команда очень опытных дайверов осуществила погружение точно на глубину, которой не хватает Эвересту до девятитысячной высоты. Главным действующим лицом в проекте является голландец Янтон Рейгерсман (Jantoon Reigersman) , который будет пытаться в весенний сезон подняться на высоту 8848 метров под руководством английского гида и владельца компании Adventure Peaks Дэйва Притта (Dave Pritt).

Погружение на такую значительную глубину само по себе определенное достижение. Осуществлено оно было в районе Дахаба у так называемой Голубой пещеры, уникального по красоте места. В организации этого дела участвовали дайверы с мировым именем Пим ванн дер Хорст (Pim van der Horst) и владелец множества мировых достижений в дайвинге саймон Таунсенд ( Simon Townsend). Надо сказать, что всё это мероприятие было осуществлено, вместе с подъемом, за практически рекордное время – 2 часа 45 минут. Технологии идут вперед. По разным приборам глубина погружения была различной («158 on the Uwatec, 157 on the Shearwater and 154 on the Suunto»), но это даже если брать за исходное китайский вариант высоты Эвереста, должно быть достаточно.

  В начале года голландец  отправился  на Аконкагуа, как на тренировочное восхождение. 24 января в составе группы компании Adventure Peaks под руководством Шона Джеймса Рейгерсман достиг высшей вершины Южной Америки. Затем по плану он на велосипеде поднимется в Пирренеях от берега моря до высоты, на которой находится столица Непала (1300 м). Главная часть экспедиции начнется с велопробега от Катманду и затем до базового лагеря (5200м) на тибетской стороне Эвереста.

  27-летний Reigersman имеет финансовое образование и на так давно поменял место работы с Morgan Stanley на Goldman Sachs. Социальной (общественнополезной) задачей экспедиции объявлено привлечение внимания к проблемам биодиверсификации, то есть необходимости сохранения разнообразия в живом мире нашей планеты. Выполнению этой цели должно способствовать участие в ней молодого ученого Кусто, внука знаменитейшего из океанографов.

Новости от гида Клуба 7 Вершин Максима Богатырева с Аконкагуа:

Всем привет! У нас все идет по плану. Сегодня дошли до пяти тысяч. Как и было обещано по прогнозу, погода по-прежнему оставляет желать лучшего...

Но это нас не останавливает. Самочувствие у всех прекрасное. Настроение тоже.

Приветы всем!!!