Все новости за: 2012

7 Вершин, привет ! Дмитрий Ермаков уже из Непала. Вся группа успешно добралась до столицы Непала Катманду. Сейчас мы, отсыпаемся, отдыхаем кушаем. Часть людей уже поменяла билеты и улетает завтра. Часть людей меняет билеты, часть людей придерживается старого плана. То есть, улетает 10-11 числа. Всё нормально. Всем привет !

Здравствуйте ! Это говорит Александр Абрамов руководитель экспедиции на Эверест. Акклиматизационная часть нашей экспедиции закончена. Все переночевали на Северном Седле по два раза. И сейчас мы заказали автобус и едем вниз на высоту 4200 метров в Ташидзонг.

Будем отдыхать там три ночи, восстанавливать там реально потерянные силы во время акклиматизации. Всё отлично. Внизу будем кушать баранов, мы надеемся, отдыхать. Погода не очень. До 9-го числа должен идти снег. После 9-го начинается ветер, который утихнет приблизительно к 19 мая. Приблизительно на это время мы и планируем период нашего восхождения на Эверест. Всем: до свидания ! Группа отъезжающих на отдых альпинистов Клуба 7 Вершин.

Всем привет!
Ну вот, наша группа добралась до Катманду. Пока даже не верится что мы смогли сюда перелететь из Луклы. По всему Непалу сплошные природные катаклизмы. Погода никуда не годится.
Все участники в бодром здравии. Потихоньку приходят в себя. Кто-то уже успел даже переключится на экскурсионную деятельность. Вчера мы отмечали успех нашей маленькой экспедиции в ресторане "Rum Duddle", там где крепят на стены заведения таблички в виде ЛАПЫ. Так поступают все команды которые сходили на какую-нибудь гору в Гималаях. Конечно же, мы прибили свою.

7 Вершин, привет ! Дмитрий Ермаков из Тибета. Вчера мы завершили нашу Кору. Приехали на озеро Манасаровар (4470 м), погуляли там. И решили, что надо ехать в сторону границы с Непалом. Но так как предыдущее шесть дней граница была закрыта. Потому что сошел сель на дорогу, и дороги попросту не было. Мы думали, куда же нам ехать. Но в последний момент нам сообщили, что дорогу все-таки открыли и мы поехали в Джангму. Сейчас мы собственно в Джангму, всё нормально. Скоро будем переходить границу. Всё хорошо. Всем привет ! Дмитрий Ермаков.

Изначально мы хотели взойти на Чангдзе двумя группами 5 Мая

Первая с Северного седла и вторая с основания Горы
Причем вторая группа должна была сделать траверс Вершины и спуститься
на седло.

Для Этого 4 Мая первая группа под руководством Люды Коробешко и Сергея
Ларина вышла в сторону Северного седла и в 16 часов достигла его.

Сергей Ларин
Кирилл Муравьев
Федор Конюхов
Игорь Кадочин
Джо Пратт

Люда Коробешко
Максим Шакиров
Иван Душарин

4-го же числа вторая команда пошла вниз к основанию горы Чангдзе на
высоту 6000м в Чангдзе кемп и оттуда в обход гребня к началу ледового
склона.
Александр Абрамов
Мингма Гелу Шерпа
Ноел Хана
Пемба Нурбу Шерпа
Пасанг Шерпа
Дорджи Шерпа

К 15 часам команда подошла вплотную к гребню на высоту 6 800м и через
400 метров по длине планировалось поставить 2 палатки. с тем что бы
переночевав продолжить маршрут и перевалить через Вершину Чангдзе (7 680м)

В это время погода стала резко портиться
В принципе по прогнозу так и должно было быть
но весь план экспедиции заставил нас так действовать.

В 16 часов погода просто озверела
Видимость 20 метров
Снег лупит горизонтально

Продлолжать восхождение стало бессмысленно
Огрызаясь мы начали спуск

Непогода бушевала до ночи.

Утром 5 Мая
Первая команда проснулась на Северном седле

Непогода не позволила ребятам пойти по гребню на Чангдзе
Сильный ветер и снег позволил им подняться на 300 метров выше Седла.
Ветер, снег, холод, ноль видимости...
На Этом наша разведка траверса Эвереста временно закончилась!!!

Обе команды сейчас в АВС на высоте 6400м. Холодно..
Пьем Чай
Собираемся завтра в Базовый лагерь

Мы вернемся в АВС 12 Мая.
А сейчас вниз на отдых!!!!

Сегодня же, вторая часть экспедиции, команда Ингушетии поднялась для акклиматизации на Северное Седло.

Подъем на Северное Седло

На склонах Чангцзе

Весточка от Ольги Румянцевой. Группа добралась до Мананга, ключевого пункта на маршруте. Здесь запланирована днёвка. Группа должна совершить выход к красивому ледниковому озеру! В отличие от других районов, здесь с погодой ситуация неплохая! Все участники пребывают в хорошем настроении. Самочувствие хорошее, все довольны ! Выражают благодарность местному гиду, шерпу Саркею.

Семь Вершин, привет ! Дмитрий Ермаков из Тибета. Сегодня мы совершили самый сложный день Коры, прошли через перевал. Мы немножко отклонились от нашего плана, сегодня мы должны были гулять под Северную стену. Но погода не располагает. Поэтому мы чуть ускорили нашу программу. Все участники чувствуют себя нормально. Все разместились. Отмываемся, отъедаемся. В общем, всё нормально. Всем привет !

Здравствуйте ! Говорит Татьяна Стукалова из Приэльбрусья. В ночь со 2-го на 3-е группа от Клуба 7 Вершин поднялась на Эльбрус и благополучно спустилась вниз. Состав команды был интернациональный: двое ребят приехали из Великобритании, девушка из Автсралии и мальчик из Москвы Максим Тян. Считаем, что сезон на Эльбрусе начался успешно.

Информация: 7vershin.ru. Только сейчас нам удалось поговорить с Александром Абрамовым по skype-связи: Команда 7 ВЕРШИН только что спустилась после акклиматизационного выхода на Северную вершину Чангцзе, куда их не пустила погода - очень сильный ветер и холод!!! Сейчас народ отогревается в ABC (6400м) и спускается в BC, где предстоит 5 дней отдыха! Александр сообщил нам, что акклиматизация закончена и после неспешного отдыха Команда направится к финальной цели Экспедиции - 8848м! К тому же на ближайшие дни по прогнозу - обильные снегопады!

Наша Команда 7SA Sport Style спустилась для отдыха в Базовый лагерь несколькими днями ранее. Согласно плану нашей Экспедиции акклиматизационный выход на Северное Седло был уже успешно завершен раньше, и теперь уже более продолжительный отдых перед Вершиной предстоит Андрею, Саиду, Джозефу и Сергею с Олегом и Виталием.

https://7vershin.ru/news/all/item_2110/

Здравствуйте ! Говорит Абрамов Александр с Эвереста. Сегодня у нас начинается последний акклиматизационный выход. Сегодня Абрамов, Ноэл, Мингма и еще два шерпа, мы будем пытаться пройти вершину Чангцзе от основания, от высоты 6000 метров. У нас где-то по середине планируется ночевка. По середине горы, потому что перепад почти два километра. Сегодня же, вторая часть нашей команды выходит на Северное Седло. Также будет ночевать на Северном Седле и оттуда также пойдет на вершину Чангцзе 7680 метров...

 Фото Кирилла Муравьева

В общем, завтра две наши команды должны встретиться на вершине Чангцзе. И затем, первая команда вместе со второй должна спуститься на Северное Седло. Таким образом, завершится траверс Чангцзе. Вероятнее всего, такого маршрута никто не делал. И это будет наша первая ступень к подготовке траверса Чангцзе – Эверест. Погода… Погода, честно говоря, опять не очень… Последнюю неделю дули очень сильные ветра, даже поломали нам палатки.  Сейчас, наоборот, ветер стих, зато повалил снег.  Будем смотреть. Пока прогноз на сегодня еще неплохой. Но на завтра, на штурмовой день – уже достаточно плохой. Есть тут одна идея, как это всё обойти. Может быть, пойдем ночью. Потому что по ночам обычно снега меньше.  Холоднее, и снега меньше. Всем до свидания ! Через два дня свяжемся. Расскажем, как всё было. До свидания !

СЕВЕРНОЕ СЕДЛО. РВЕТ ПАЛАТКИ, ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ ХОЛОДНО

Это Максим из экспедиции «Альпари на вершинах мира»,
нас чуть не унесло с Иван Трофимычем и с палаткой. Мы приковали палатку к веревке, которая специально существует на Северном седле для этих целей, и спустились в ABC на 6400, где обнаружили, что наш спутниковый модем цел, а вот провода от него, которые были в другой палатке, сейчас ищут, потому что палатку снесло ураганным ветром.

Здоровье участников команды отменное, но очень, очень, очень холодно и очень, очень, очень ветрено. Мы бережем себя, нам остался один выход для акклиматизации на 7100 на северные перила и дальше уже на 7500-7600 дня через два.

Всех обнимаем! Если на форексе есть кнопка, при помощи которой можно уменьшить ветер в районе Эвереста, нажмите пожалуйста!

2 мая, 15:35

ПОДРОБНОСТИ ВЫХОДА НА СЕВЕРНОЕ СЕДЛО, УРАГАН НЕ СТИХАЕТ

Всем привет,
Это Людмила Коробешко, команда «Альпари на вершинах мира».

Сейчас команда Альпари в полном составе находится на 6400 в лагере АВС.
Вчера мы спустились с достаточно сложного акклиматизационного выхода на Северное Седло.
Наш выход состоялся первого мая. И посвятили мы его дню весны, труда и любви.
Идти пришлось в пуховых комбинезонах. Что обычно является на данной высоте нонсенсом. Но сезон необычайно холодный. Так что перестегивались на перилах в пуховых рукавицах, и тяжело дышали в масках — а по-другому никак, большой риск подхватить воспаление легких.
В этом году путь на Седло пересечен большим количеством трещин. Много крутых участков. Есть даже участок с лестницей и двумя почти отвесными участками сразу после вертикальной лестницы.
Ночь на седле прошла не без потерь. Сильным порывом ветра в палатке у ребят разорвало вход. Так что, во-первых, им пришлось среди ночи вылезать и пристраховывать палатку к перилам. Дело в том, что наши палатки стояли практически на самом краю снежного карниза — места на Седле мало. А во-вторых, к утру ребят почти полностью занесло снегом в палатке.
Мне повезло чуть больше. Палатка осталась цела. Но сомкнуть глаз на такой высоте да еще под страшные порывы ветра, когда молишься, чтобы очередным порывом тебя с палаткой не сбросило в пропасть, мне так и не удалось.
Едва дождавшись утра, мы повалили вниз. При пересечении фирнового поля под Седлом нас чуть не сдуло. Ветер реально превратился в ураган. В лагере нас ждал неприятный сюрприз — ветром сломало нашу обеденную палатку, где хранилась вся наша аппаратура. Так что сегодня с утра занимаемся восстановительными работами.

Планы. Завтра на Седло. Послезавтра на Чангзе, либо до высоты 7500 м по Северо – восточному гребню Эвереста. И вниз до 6400, и далее ло 5200. Полный отдых перед штурмом.

Семь Вершин, привет ! Дмитрий Ермаков из Тибета. Наша команда дружно добралась до Дарчена. Мы поужинали, сейчас ребята гуляют по городу… Завтра мы начинаем нашу Кору, завтра первый ходовой день у нас...

Привет ! Говорит Денис Савельев. Вчера в 9 часов утра по непальскому времени, мы всем составе взошли на вершину Айленд пика. Стартовали со штурмового лагеря на 5600. Обратно спустились до лоджии в Чукунге. Погода на восхождении была, в принципе, хорошей, но дул очень сильный ветер. Сейчас мы находимся в деревне Пангбоче, прямо у подножья горы Ама-Даблам. Через пару дней рассчитываем быть в Лукле и дальше перелет в Катманду.

Здравствуйте все. Продолжается наш треккинг вокруг Аннапурны. Сегодня уже кажется четвертый день. Пройдя потрясающее ущелье с сосновыми лесами в окружении скал мы пришли в Писанг. Прогулялись до Верхнего Писанга где очень интересный монастырь. Попили там травяного чая приобщились к буддизму.
Места здесь очень красивые. В общем у нас все хорошо. Всем привет!
Оля

7 Вершин, привет ! Дмитрий Ермаков из Тибета. Сегодня мы добрались из Шигацзе до Саги. По дороге мы сделали небольшой крюк, чтобы посмотреть на Эверест и Чо-Ойю. Всем очень понравилось. Погода правда сегодня очень холодная. Ну а так всё хорошо. Все участники чувствуют себя нормально. Завтра переезжаем в Дарчен и начинается наша Кора. Так что, всё нормально. Всем привет !

Здравствуйте ! Это говорит Абрамов Александр с Эвереста. Мы сегодня переночевали на Северном Седле (7000м).   Такой ночевки я за последние несколько лет не помню. Очень сильный ветер был, трепало, холодно. На Северное Седло мы поднимались в комбинезонах пуховых, и никому не хотелось даже снять их. Даже на ночь. Сейчас спустились вниз. В Передовом Базовом Лагере здесь сломалось несколько палаток. Очень сильный ветер. В общем, всё как всегда по плану. До восхождения у нас еще около 20 дней, еще всё наладится. Сегодня вторая наша команда, это сборная Ингушетии, пошла ночевать на Северное Седло для акклиматизации. Дальше по плану через два дня  мы должны опять подняться на Северное Седло и, большая вероятность того, чтобы сходить на вершину Чангцзе. Это Северная вершина Эвереста. Высота 7550 метров. Только что спустились, даже чая не попили. До свидания ! Всех с прошедшими и наступающими праздниками ! Первого мая ! До свидания !

Статья из сборника "Лед и пламень", вышедшего в 2002 году. Публикуем к юбилею В. Н. Шатаева.

ЭВЕРЕСТ-95

Первое восхождение на Эверест по маршруту через Большой кулуар совершено осенью 1984 года австралийцами Тимом Маккарти и Грегом Мортмером. С тех пор было 19 попыток повторить этот иаршрут, но только однажды это удалось итальянцу и чеху. Осенью же, за последние 11 лет с севера никто так и не смог подняться ни по каким маршрутам.

Одна из лучших фирм в Катманду, «Азиан трекинг», выдавшая вам пермит (разрешение на восхождение), обеспечила (за 24 000 $) встречу альпинистов в аэропорту, размещение в гостинице, автобус и грузовик до Кодари, двух шерпов, повара, кухонного рабочего в базовый лагерь и питание, движок для подзарядки аккумуляторов для видеокамер, освещения палаток, работы факса и спутникового телефона.

Большинство участников вылетело в Непал 20 марта чартерным рейсом из Минвод.

В Катманду мы почти не занимались организационными вопросами (фирма все взяла на себя), только заправили газом 6 баллонов, заплатив 2700 руппий, благодаря чему в базовом лагере регулярно устраивали баню.

Утром 26 марта выехали из города. Шел сильный дождь - хорошая примета. Через 6 часов прибыли в Кодари (1700 м) на границе с Китаем. Проблем с таможней не возникало, груз перенесли в китайские грузовики, которые по 7-ми километровому горному серпантину довезли нас до поселка Джангму (2450 м). Здесь нас встретил офицер связи, назначенный Тибетской федерацией альпинизма. Все возникающие проблемы он решал четко и оперативно.

Хотя стоимость проживания (с питанием) в гостинице составляла 57 $ в день, нас шокировала уйма крыс свободно передвигавшаяся из номера в номер. Первый же ужин, состоящий из 12 блюд, большинству участников одолеть было довольно трудно, так как далеко не все умели кушать палочками.

Как и планировалось, 27 марта на шести джипах мы двинулись дальше. Однако, при выезде из Джангму нас задержали - ночью в 18 км от поселка сошла лавина. Прождав 5 дней, мы решили посмотреть, как идет расчистка дороги: грандиозный снежный завал, высотой 6-7 метров, на котором работало 2 бульдозера. Нас заверили, что через сутки дорогу пробьют. Учитывая эту задержку, мы попросили разрешение на восхождение через Северное седло, и получили «добро».

Наконец, 2 апреля выехали в Шегар (4350 м). На перевале Лалунг Ла (5200 м) многие спортсмены по традиции оставили под камнями непальские деньги для местных богов, чтобы те поспособствовали успеху экспедиции. Высота уже чувствовалась, у некоторых альпинистов - головная боль, да и китайская кухня уже не вызывала восторга.

На следующий день преодолели перевал 5050 м, с которого открывается вид на пять восьмитысячников - Макалу, Лходзе, Эверест, Чо-Ойю и Шиша Пангму. На вершине Эвереста, как обычно, «флаг» к востоку - это значит , что ветер сдувает снег со склонов со скоростью 100 - 150 км/час.

В базовый лагерь (5150 м) прибыли в 20.00. Грузовики со снаряжением и палатками отстали, поэтому нас разместили в двух комнатах небольшого бетонного дома. Пять лет назад, помню, здесь ничего подобного не было. Рядом базируются экспедиции США, Тай¬ваня, Польши, Японии. Два дня ушло на устройство базового лагеря. Утром в палатках «Салева» температура 10 градусов мороза. Началась обычная работа экспедиции - акклиматизация участников, подъемы вверх и спуски для отдыха. 48 яков доставили около 2-х тонн экспедиционных грузов в передовой базовый лагерь, расположенный на высоте 6300 м. Отсюда начинается альпинистская часть восхождения. Неожиданно возник конфликт с соседями с Тайваня: грузы с яков были сняты, и мы уже успели поставить несколько палаток, как вдруг, нас окружили и стали вытеснять шерпы этой экспедиции. «Это наша территория!». Но где они были эти два часа?!

Обошлось без силовых приемов, но до конца нашего пребывания, мы так и не нашли общего языка. Зато с участниками всех других экспедиций отношения были исключительно теплыми, дружескими. Некоторым альпинистам мы даже помогли - дали наше кислородное оборудование.

Нас сначала удивило то, что ни один альпинист из других экспедиций еще не вышел в сторону Северного седла. «Перил», естественно, тоже никто не навешивал. Оказалось, все по привычке, ожидают «русских». Они, мол, сильные и проложат тропу на Северное седло. Пришлось оправдывать эти ожидания. Хорошо поработала молодежь - Иванов, Егорин и Бондаренко. Он подготовили маршрут до высоты 6900 м.

За 11 дней работы мы достигли только 6900 м.

18 апреля на седло вышли Виноградский, Кореньков и Богомолов. Они установили там палатку и оставили грузы. Начались ежедневные подъемы на седло для акклиматизации и забросок.

«20 апреля. Утро прекрасное. Ветра нет. Ночевка на седле. В палатке много инея. У оке два часа не можем на примусе натопить воду из снега. Видимо, хваленые зарубежные примусы не работают из-за плохого качества бензина. Решаем идти вниз. Шерпы других экспедиций обрабатывают маршрут на высоте 7300 - 7400 м.

Афанасъев и Шульев прошли до 7200 м. По пути им встречалось много веревок, вмерзших в лед. К 14 часам похолодало, задул ветер, пошел снег, который падал всю ночь.

21 апреля. В передовом базовом лагере проверили примусы - все они еле работают. Мы в критическом положении. Из-за сильного ветра наши два шерпа не пошли к седлу».

28 апреля на общем собрании подвели итоги выходов наверх и разработали планы по установке 3-го и 4-го лагерей (8200 м).

30 апреля наша группа (Шульев, Прояев, Шатаев) вышла из базового лагеря, и 1 мая поднялась на седло.

«2 мая . Вниз спускаются Виталий Иванов - заболело горло, и Сергей Егорин - рвота.

В 14 часов мы поднялись к палатке на 7600 м, где встретили Анатолия Букреева (Казахстан). Он залез в нашу палатку из-за сильнейшего ветра. Всю ночь палатку «полоскало» ветром. Третью ночь не могу заснуть.

3 мая. В 10 часов по связи сообщили неутешительный прогноз погоды. Приняли решение спускаться вниз. Юру Прояева чуть не сдуло со снежного склона в начале спуска, хорошо, что был пристегнут к «перилам».

До 7-го мая большинство участников находилось в лагере 2 (7600 м); из-за сильного ветра выходить выше было невозможно. Наши надежды на то, что кто-либо из наших поднимется на вершину, тают с каждым днем. Возможно, скоро придет муссон, и тогда все экспедиции свернут свою работу.

«7 мая. Утро прекрасное. Вышел с 6300 м в 10.30, ив 14 часов был на седле. Здесь находился Сергей Бачманов, который ждет спада «жары» и тогда начнет спускаться.

Попытка подняться выше лагеря 2 (Афанасьев, Бондаренко, Зева-хин) вновь не удалась. Афанасьев поморозил пальцы на руках. Иванов не смог подняться на седло из-за плохого самочувствия. Егорин обжег глаза при подъеме.

В19 часов по связи Казбек Хамицаев принимает решение о спуске из лагеря 2 всей тройки участников, хотя сам Афанасьев уверяет, что у него все уже нормально».

Мы возлагали большие надежды на эту группу и верили, что 1-2 участника пробьются к вершине, но врач, осмотрев руки Афанасьева, предписал ему спускаться в базовый лагерь.

«8 мая. Ветра нет, тепло. Ночью почти не спал. Под нами слой облаков, над нами облачность закрывает вершину. Вышли в 11 часов, и в 14.00 достигли лагеря 2. Вначале дул слабый ветер, затем, уже при подходе к палаткам, ветер достиг силы штормового.

К 18.00 поднялся Волков, оставил 2 баллона с кислородом по 3 литра ушел вниз на седло.

9 мая. Холодно, сильный ветер - выходить опасно. Все же в 12.30 вышли, в надежде найти палатку на 7800 м, установленную шерпом Ангритой, и там переночевать. Сильный ветер и облачность: видимость 100-150 метров.

Палатку не обнаружили. Пошли дальше. Чувствую, что это похоже на авантюру.

Ангрита говорил, что на 8200 м им тоже установлена палатка.

Выйдя в 21.00 к большому камню, Федор Шульев случайно обнаружил свернутую палатку. Пришлось три часа Федору и Юрию готовить площадку и устанавливать палатку при сильном ветре и в полной темноте... Хотелось залезть в спальник, лечь под камень, а там - будь, что будет. Началась борьба за жизнь. Не раз я произносил молитву Иисусу.

Только к 12-ти часам ночи мы смогли зажечь газ, и кое-как согреться...

10мая. На связи в 10.00 услышали, что во Владикавказе «ждут результата» (экспедиция проводилась под патронатом руководства Северной Осетии). В ответ из базового лагеря передали, что участники вышли на «финишную прямую». Посмотреть бы, где эта прямая?

13.00. Пошел «погулять» по склону и, поднявшись до 8300, обнаружил 24 баллона кислорода, оставленные участниками иркутской экспедиции 1994 года. Мы поняли, что получили счастливый шанс взойти на вершину.

11 мая. Утром очень холодно. Только в 9 часов удалось выйти к месту, где лежали баллоны. Проверили их на давление, и взяли 12 штук. Сразу ощутили тяжесть рюкзаков.

На маршруте кое-где были «перила». Передвигаться в кошках по наклонным черепице-образным скалам опасно: в любую минуту можно было сорваться. Над второй ступенью, где на вертикальной стенке установлена китайскими альпинистами в 1975 году дюралевая лестница, мы оказались в 16 часов. Мелькнула мысль, что нам не избежать холодной ночевки. Выйдя под предвершинный гребень, я не увидел следов Феди и Юры. Где же они? Пройдя траверсом по сыпучим скалам около 30-ти метров, обнаружил уходящий вверх закрепленный репшнур. Поднявшись по нему, увидел сидящих в ста метрах от меня ребят...

Трудно дались мне эти последние метры... Только в 18 часов 12 ми¬нут я поднялся на вершину (Шульев поднялся в 17.15, Прояев в 17.55). Дует легкий ветер, облачность, иногда падает снег. Минут 20-ть ушло на фотографирование.

На спуске, ниже второй ступени, у меня кончился кислород. У Прояева не оказалось лишнего; один баллон где-то затерялся. Примерно полчаса я продвигался без кислорода и, дойдя до места, где обычно ставится штурмовой лагерь (8670 м), в мусоре нашел один баллон, заправленный на 50 атмосфер. Этого хватило для дальнейшего спуска.

В 22.10, при лунном свете, добрались, наконец, до палатки на 8200 м. Здесь уже находилась вторая наша группа, которая 13 мая в 16 часов тоже поднялась на вершину - К. Хамицаев, Е. Виноградский, С. Богомолов, В. Кореньков и Ангирита., в 9-йраз покоривший Эверест».

На вершине Эвереста Казбек Хамицаев снял уникальные кадры - развевающиеся флаги России, Северной Осетии, Китая, Советского Союза и рериховский.

Восхождение было посвящено 50-летию Победы, и поэтому во Владикавказе флаг СССР был вручен ветеранам Великой Отечественной Войны.

Указом Президента Республики Северная Осетия А. Галазова за личное мужество, проявленное при покорении высочайшей точки планеты, все участники, поднявшиеся на Эверест, были награждены медалью «Во славу Осетии».

Сегодня юбилей у одного из самых замечательных людей, которых мы знаем. 75 лет Шатаеву ! Владимир Николаевич ! Примите самые сердечные поздравления от Клуба 7 Вершин ! Мы гордимся нашим с Вами сотрудничеством, всегда рады видеть Вас на наших вечерах. Ваш вклад в то, как сложились наши судьбы значителен и мы за это всегда будем Вам благодарны !

Экспедиция на Арарат

/photos/all/section_170/

Прыжок с Валерием Розовым

http://7vershin.ru/photos/all_1/section_127/

Книга «Категория трудности» - главная книга советского альпинизма

http://www.7jj.org/vadim/books/Dificult_Category/Index.htm

2009 год. Алтайский информационный портал «Туризм». Интервью взял Евгений Гаврилов

Полностью читать здесь >>>>>>>

– Как вы начали заниматься альпинизмом?

– Во втором издании моей книги это исключили. В 1951-1952 гг. после школы на каникулы я выезжал в Кисловодск. У меня там жила тётя. Приезжал к ней и три месяца проводил на каникулах. А перед глазами всё время был Эльбрус. Мы с местными ребятишками ходили по всяким пещерам, ходили в долину нарзанов, Кольцо Гора, Бермамыт, Джинал-Гора и прочие местные достопримечательности.

И однажды я уговорил человек десять пойти под Эльбрус. В итоге вышло, что мы пошли вдвоём. Я и один из москвичей, который тоже там где-то отдыхал. Остальных матери, естественно, не пустили. Нам было-то 15-16 лет.

Мы взяли с собой только по одеялу, даже спичек не было. И пошли 70 км от Кисловодска к Эльбрусу. С точки зрения сегодняшнего дня, это была авантюра чистой воды. Три года назад проехал по этому пути на машине, всходил с севера на Эльбрус и понял, что это была безумная затея.

Мы подошли под эти ледники с севера, поиграли в снежки, и когда я вернулся в Кисловодск, то другу, Евгению Луценко, дал слово или клятву, что до 25 лет поднимусь на Эльбрус.

Начал изучать литературу, думал, как пойду на Эльбрус один, где-то возьму обувь и прочее. Но, почитав книги, понял многое, поумнел. Решил, что надо идти другим путём.

До этого я занимался лёгкой атлетикой и практически выполнил первый разряд на средней дистанции. Бегал 800, 1500, 3000 с препятствиями, 5000. Бегал в одном забеге с Петром Болотниковым, с Ржыщиным, рекордсменом мира по бегу с препятствиями.

Пришёл в «Спартак», так как я спартаковец, и узнал, что там дают путёвки в альплагерь. Там работал Михаил Иванович Ануфриков.

Я тогда работал в артели «8 Марта», мастером кукольной головки. Мы вставляли глазки в куклы, чтобы они вращались. Мне бесплатно дали путёвку, так как артель могла тратить 6% от всех своих доходов на спорт, мне даже оплатили проезд в альплагерь.

Приехал в альплагерь, выполнил требования на значок, сходил на Гумачи. С нами был Шалико Маргиани. Взошёл ещё на две вершины – на пик Кавказ и пик Вуллея – и уехал. Тогда не удалось сходить на Эльбрус.

А вот на следующий 1960 год приехал туда и дважды сходил на Эльбрус. Первый раз с Мишей Тимошиным уже с отделением в первой смене. В июне в этом же году проводилась так называемая альпиниада Кабардино-Балкарии, когда 1381 человек поднялись на вершину, в том числе Мальбахов – секретарь обкома. На восточной вершине митинг проводился. А так как я уже был на Эльбрусе, Шакир Тенишев поставил меня в одной из четырёх колонн типа связного. И взошёл во второй раз.

– Когда вы шли первый раз на Эльбрус, вы чуть не утонули?

– Это же речка Малка. Истоки Малки. Когда идёшь к леднику рано утром, она еле-еле течёт, а после того как мы дошли до ледника и возвращались обратно, это было 12 часов или час, она уже разлилась. Надо было или ждать вновь утра или пытаться перейти.

Вот там меня чуть и не сбило. А внизу был водопад Султан Су, высотой 20 м. Речка бурная, несло камни, слышно было грохот от них. Вот такая у нас была переправа.

Там ещё был интересный момент. Когда мы подошли вначале к речке, Эльбрус был закрыт в тумане, и мы его не видели. Вдруг увидели землянки около больших источников Нарзана. Видим людей. К нам подошёл парень, постоял в 3-4 м, повертел ножичек в руках. Стал узнавать кто мы.

А мы – пацаны, 14-15 лет. Мы спросили, где Эльбрус. Он показал – там. А его не было видно – туман. Мы ушли в сторону, поняли, что не видим и переночевали. Ночь среди скал. Выли волки. Вызвездилось небо.

Утром – вот он, Эльбрус. Рядом. Мы опять вернулись, прошли мимо землянок. Они все спали.

Потом мы узнали, что это кабардинцы или балкарцы, которых выселили и которые сбежали из Средней Азии. Они проживали там время.

Когда мы пришли в селение Хасаут, оно нас очень удивило. Пустое селение. Крыши, дома - но нет ни одного человека. И вдруг идёт пастух – 4-5 овечек. Мы спросили: «Можно в какой-нибудь дом пойдём, переночуем?» Он нам не посоветовал. Но не сказал почему. Мы не могли тогда понять. Мы ушли и всю ночь шли обратно в Кисловодск.

Уже потом мы выяснили это. Что он дал нам такой совет из-за возможной мести тех, кто оттуда убежал, которые могли нас прикончить.

– Как отнеслись родители к вашему походу и занятиям альпинизмом?

– Спокойно. Во-первых, отец у меня пропал без вести во время войны. А мама работала дворником. Она отправляла меня и не знала даже, чем в Кисловодске занимаюсь. Приехал домой и приехал. Она к этому довольно спокойно относилась. Даже когда я занялся настоящим альпинизмом, тоже спокойно.

– Одно время вы работали техником лаборатории под руководством Абалакова по разработке специальной научной аппаратуры ЦНИИФКа. Что это была за работа?

– Он выполнял работу по изготовлению различных приборов для тренеров по многим видам спорта. В том числе и по фигурному катанию. Помню, к нам приходила сегодняшний заслуженный тренер Мишина. Абалаков разрабатывал приборы, а я их только делал. В том числе прибор, он был тогда ценный,– манометр, который позволял определять всевозможную нагрузку. Ударную и прочую. Мы закаливали всё в печи. В том числе и альпинистские пробные крючья, закладки. Тогда они только начались. Те, что придумал Абалаков. Кое-что делали из титана.

Я там недолго поработал, всего год. Для альпинизма мне это особо не пригодилось, но пришлось увидеть некоторые разработки, которые пытался внедрить Виталий Михайлович. Крючья ледовые мы там не делали. У нас не было для этого станков. В основном были напильник и сверлильный станок.

– Как складывалась жизнь после школы?

– В армии не служил. Когда работал в артели, меня брат Виктор переманил работать в метрополитен, депо «Измайловское». Там работал год слесарем-электриком.

Потом оттуда ушёл. Потому что занимался лёгкой атлетикой и уезжал на сборы. А бригада – 5-6 человек. Когда уезжал, то мою работу перекладывали на них. Они, естественно, были очень недовольны. Зарплата от этого у них не повышалась. В итоге вынужден был оттуда уйти.

Поступил тренером в московский «Спартак». Как раз я окончил школу инструкторов, поработал пятую смену в лагере «Шхельда», и Ануфриков пригласил меня туда. Дальше фактически работал в «Спартаке».

Когда оттуда в спорткомитет ушёл Ануфриков, мы работали с Володей Кавуненко. Путёвки и прочее распределяли.

Ануфриков меня решил переманить в спорткомитет. В то время, когда он меня переманивал, я работал у Абалакова во ВНИИФКе – Всесоюзном научно-исследовательском институте физической культуры. Когда поступал в спорткомитет, там был председателем Юрий Машин, он же был и из отдела кадров. Первый его вопрос был – есть ли у меня высшее образование?

Мне тогда было 30 лет. Ануфриков сказал, что я поступаю в институт, что мы даём слово. И я, действительно, поступил в институт физкультуры на вечернее отделение, которое через пять лет в 1972 году закончил. Дальше уже никаких вопросов ни у кого не вызывало.

– Долгие годы вы работали тренером. Главное качество, необходимое тренеру?

– Не скажу терпение, а коммуникабельность. Учитывать мнение каждого, прежде всего. Действительно, сложно работать, когда личности-спортсмены и иногда каждый имеет своё мнение. И необходимо найти решение, чтобы не было конфликтов. В этом и состоит задача тренера.

В этом отношении можно привести того же Балыбердина. Многие его не любили, ненавидели. Но он, действительно, был величайший спортсмен. Или тот же Виктор Кульбаченко из Белоруссии, с которым многие, когда он попал в экспедицию на Эверест, потом не хотели ходить. И у нас с ним был нормальный контакт, взаимоотношения. Я понимал, что он очень сильный, выдающийся спортсмен, всячески ему помогал.

Я много работал в «Спартаке». Когда мы выдавали путёвки, то многих принимали через нормативы, и я хорошо их знал. А выдавали 200 путёвок. А когда выезжал работать в «Шхельду», знал уже, кто ко мне приедет, их всех, можно сказать, тренировал. Какие у него были нормативы, что он выполнял, какой он по характеру.

Было проще работать, когда многих уже от пяточек до мозга костей нутром своим понимал и знал. Было проще создавать группы.

– Как избежать конфликта между лидерами?

– Трудно сказать и определить. Наверное, необходимо найти общий язык с участниками. Главное – необходимо понять одну и вторую сторону. Нужно выслушать и одного, и второго.

В какой-то степени научился этому, глядя на то, как это делал Михаил Иванович Ануфриков. Мы вместе работали в спорткомитете, и меня всегда удивляло, как много народу приходило раньше в спорткомитет за разными консультациями и т.д.

Михаил Иванович всегда любого, кто приходил, что меня удивляло, усаживал рядом и расспрашивал, где тот живёт, как у него работа, учится или где в горах был. Он с посетителями очень долго беседовал.

С одной стороны, выясняет ряд моментов, нюансов о каком-то коллективе или городе. Я понимал, что именно такое взаимоотношение важно – не просто свысока, а нужно быть на равных со всеми, кто приходит. Это тяжело и трудно, но надо через это проходить.

– Как отличить настоящего лидера?

– Надо быть вместе на восхождении или на тренировках. Сходу этого не понять, довольно сложно. Лидера отличает собственный путь, собственное решение, собственное руководство, взятие группы и т.д. Но принятие решения – прежде всего.

– Амбициозность?

– Амбициозность нужна. Вопрос – в каких-то рамках. Это положительное качество, вопрос успеха. Это должно быть в группе у лидера обязательно. Другое дело, что иногда бывало, когда условно руководство группы возлагалось на кого-то, а в группе было два-три лидера. Вот тут часто и возникали конфликты.

Как раз самые сильные разборы восхождений были у второ-третьеразрядников. Бурные и взаимообидные, обвиняющие друг друга. С одной стороны, это интересно, с другой стороны, такие разборы приносили какую-то пользу.

Сейчас этим никто не занимается. И работы вообще не проводятся.

– А что случилось?

– Наверное, менталитет поменялся или структура системы. Сходили, спустились – и всё. Может, кто-то и проводит, но об этом мало знаю.

В прошлом это было, грубо говоря, насилие, потому что даже в чемпионатах требовали протокол разбора, чтобы его прикладывали к отчетам. Потом это отменили вообще.

Видимо, только нормальные тренеры после этого делали их, могли реально проводить эти собеседования, разборы любых восхождений, которые делались. Ведь на этих разборах плюсов и минусов как раз и формируется личность. И его дальнейшая стратегия и тактика.

Иногда несовершённое восхождение даёт для тебя значительно больше для последующего, чем совершённое всё хорошо. Всё гладко, и нечего вспоминать. Никаких трещин, никто не упал. Даже и восхождение не запоминается. А когда что-то произошло и ты начал обсуждать и выяснять почему, как и что, и тогда у тебя или у кого-то всё на дальнейшее и учитывается.

Не случайно появились протоколы разборов несчастных случаев. Мы рассылали их на места, чтобы их рассматривали, учитывали. Это своего рода учёба, обучение, предугадывание каких-то ситуаций. Хотя, может, некоторые слушали, слушали, а потом – думали: это у других, а со мной этого не произойдёт никогда. Обычно так, к сожалению, бывает.

Когда ходил второй раз на Эверест, думал установить так называемый рекорд Гиннеса по возрасту, меня уговорили. Иногда бывает мистика или не мистика, но звонок, второй звонок, что выход на вершину не получается, возникают разные препятствия. Так у меня таких препятствий было 10 или 12. Таких «звонков». В итоге я не сходил. Это был 1998 год. Но для дальнейшего это было более важно, чем то, как сходил в 1995 году. Из этого можно сделать много нужных выводов.

Лет 15 назад спрашивали о моих кумирах. Тогда назвал две фамилии. Михаил Хергиани и Рейнхольд Месснер. Не из-за того, что он был на 14-и восьмитысячниках, а то, что он 10 или 12 экспедиций отказывался в силу разных обстоятельств от них. Когда безопасность страдала и он понимал, что мешает, то отказывался от восхождения. Вот это как раз меня и прельщает. Человек не стремится во что бы то ни стало совершить восхождение, а руководствуется ещё своими возможностями, дружит с головой.

– А Хергиани?

– С Хергиани лично был знаком, смотрел его на соревнованиях по скалолазанию. Перед тем как он выезжал в Италию и там погиб, он долго сидел у меня в спорткомитете, и мы беседовали.

Хергиани – выдающийся спортсмен, во-первых, как скалолаз. Видел его на скалах – это кошка в буквальном смысле этого слова. Очень порядочный, очень мужественный человек. Его характеристика – Сван Сваном, но очень интеллигентный, культурный человек.

Известность у него была высочайшая, но он оставался для всех нас простым смертным. С ним было очень приятно просто поговорить.

– Как много вы общались с Юрием Визбором?

– Мы с ним встречались, беседовали, вместе не раз выезжали в Одессу на вечера. Он там выступал. Он был очень дружен с Кавуненко, с ним столько времени проводил.

А я лишь один раз был с ним в одной экспедиции 1966 года. Он исполнял свои песни, ходил на ряд восхождений, двойку и тройку, на пик Космонавтов и прочее. Даже у него был журнал «Кругозор», где он записал, как они будто бы со снежным человеком встретились.

А мы в это время ходили на пик Коммунизма. Я его хорошо знал, встречались иногда, но панибратства с ним у меня не было.

– А как вы вообще относитесь к бардовской песне?

– Я всегда к ней относился очень хорошо. Особенно в те времена – шестидесятые-семидесятые. Два или три раза выезжал на слёты самодеятельной песни в Подмосковье, под Звенигород, на Грушинский фестиваль не попал.

В Подмосковье меня приглашал Геннадий Стариков, мы выезжали, слушали, и мне очень нравилось. Был такой период.

Где-то в 1965-1966 годах везде проводились различные вечера, тогда их было много. «Спартак», «Зенит» проводил свои вечера. Один вечер осенью проводил «Зенит». Иду по улице Вторая Синичкина и вдруг смотрю – очень много народу. Альпинизм и много народу – странно. А народ идёт и идёт. Зал полон, человек 400-500.

Первое отделение – фильмы, награждение и ещё что-то. И вдруг выходит человек, как потом оказалось, это был Владимир Высоцкий. А я его тогда и знать не знал. Может быть, слышал пару песен и всё. Мне запомнилось, как он вышел на сцену, где стоял только один стул, снял свой кожаный пиджак, повесил его на стул. Встал одной ногой на стул, взял гитару и сказал: «Я здесь у вас, у альпинистов, надолго». И как пошёл исполнять свои песни!

После этого все альпинисты были в него влюблены. Мне посчастливилось два раза присутствовать на его концертах. Но лично знаком не был. Это Гена Стариков встречался, когда работал в этой группе, когда снимался фильм «Вертикаль» на Кавказе и он там выполнял различные хозяйственные работы.

Сам я на гитаре не играл. Как-то раз попытался приобщиться к ней, кто-то мне что-то показывал, но не пошло. Не помню почему. Может, слуха нет, может, ещё что-то, но так сложилось.

Всё время завидовал тем, кто играет на гитаре. У нас в Шхельде Костя Клецко часто исполнял песни, заполнял костёр. Вечера были – просто сказка. То, что проводилось раньше.

– Вами написана книга «Категория трудности». Как родилась идея этой книги?

– Она родилась не у меня. Ко мне обратился литературный записчик, Илья Якубзон. Первый вопрос, который я задал ему: «А почему вы выбрали именно меня? Есть Абалаков, Ануфриков, Кузьмин и прочие». – «Почему-то в ЦК комсомола назвали вас». Может, так получилось, что этому Илье решили «дать возможность», чтобы он на этом провалился, написал то, что не пойдёт. Не знаю, почему так получилось. Это меня действительно удивляло. Почему-то вдруг обо мне. Тем более, особой биографии у меня и не было.

Поэтому книга в основном не о моей биографии, а взгляд об альпинизме, альпинистах, взаимоотношениях и т.д. Сложность была в том, чтобы сохранить подлинность. Сохранили, кроме двух. Изменены только две фамилии. Остальное – всё, как было. Не знаю, принесло ли мне это врагов, но недоброжелатели после выхода книги были. Потому что видели себя, не знаю в хорошем или плохом виде. Во всяком случае, многие удивлялись: почему такой-сякой, всего-то мастер спорта и вдруг такая вышла книга?

Когда она писалась, никто не знал об этом. Мы писали её примерно год. Сидели у меня в квартире, записывали на магнитофон. Хорошо было, что он совсем был не альпинист и ему приходилось объяснять всё: что такое бергшрунд, крюк, как забивается, тонкости, нюансы. Всё это он записывал на магнитофон, обрабатывал и т.д. И так целый год над книгой.

Практически она могла не выйти. Тогда был порядок: если где-то, не только в альпинизме, погибало более двух человек, нигде никогда это не публиковалось. Всё было тихо и спокойно. А тут восемь человек погибло на пике Ленина. Это есть в книге.

Илья очень переживал по этому поводу. Не знаю, рассматривалось это в ЦК, но, во всяком случае, «добро» было получено.

В 1976-1977 годах проводился конкурс книгоиздательств за два года, и наш опус стал «лучшей спортивной книгой». Выдали диплом, раз она заняла первое место. Причём не было никакой тогда, как сегодня говорят, «лапы», спонсора. Мы даже не знали о том, что книга участвует в конкурсе. И вдруг первое место заняла! А это давало право на её переиздание. А вышла она тиражом в 100 тысяч экземпляров!

Потом ситуация складывалась следующим образом. Литзаписчик был заинтересован получить деньги. А был договор, что 20% от гонорара получаю я, а 4/5 – он. И он сказал, что если она будет переиздаваться и мы изменим 30% материала дополнительно нового, то будет гонорар по полной стоимости. Поэтому мы были вынуждены часть материала из первой книжки, касающегося детства, начала альпинизма, разрядоманию, убрать, а добавить поездку в США, пик Победы. Поэтому она вышла несколько изменённая.

– Какую роль в вашей жизни играет книга?

– Раньше читал много. Всё, что в школе изучали – читал.

Много перечитал альпинистской литературы, так как был связан с ним. К нам поступало практически всё. В том числе в Федерацию официально присылали вырезки из газет и журналов, это оплачивалось. Поэтому мы со всего СССР про альпинизм официально знали. Присылали к нам материалы, что давало возможность многое знать, как на местах развивается альпинизм.

– Немного о гипоксии и как следует ходить в горы?

– Прежде всего, важна акклиматизация. Каждый человек, как индивидуальный член нашего общества переносит высоту абсолютно по-разному. Каждый. И даже все мы акклиматизируемся тоже по-разному. Одному нужно 2-3 дня, а другому – месяц.

Некоторые мастера спорта не были на Эльбрусе и не смогли подняться на него. Были и такие.

В принципе, любой человек на тот же Эльбрус может подняться, но нужно только дополнительное время. Кому-то дней десять перед этим, на той же Пожити дней одиннадцать, а не сразу идти наверх. Всё индивидуально.

И потом наши крепкие организмы запоминают наши выходы вверх и прочее. Каждый раз в какой-то степени это проще для организма, когда он встречается с тем же вновь, вновь и вновь. Может, он проще, быстрее иногда воспринимает это, и происходит акклиматизация. Это чувствую, когда выезжаю.

В прошлом году совершил пять восхождений, в том числе на Килиманджаро, на Арарат два раза, на Дамавенд, на Говерлу в Карпатах зимой. Только в этом году уже сходил на Аконкагуа, Южная Америка второй раз в феврале, десять дней назад мы вернулись с приполярного Урала, вершина Народная.

Иногда выезжаю как руководитель. Во всяком случае, целый ряд молодых людей хуже чувствует себя, чем я при выходе наверх. Бывает и так. Это не из-за моих каких-то исключительных данных. Нет. Может быть, у меня что-то осталось от того, что занимался лёгкой атлетикой.

Но в то же время есть такой Валентин Божуков, мастер спорта международного класса и прочее. У него есть такая фраза, даже в книжках написано: «Раз слабак Шатаев и толстяк Мысловский поднялись на Эверест, то я туда не пойду!»

К сожалению, всё же две или три попытки подняться на Эверест у него были. Но он не поднялся…

– О нескольких памятных встречах в горах.

– Трудно сказать. Их было очень много. С точки зрения альпинистской и чисто человеческой тоже, кроме Хергиани, это Андрей Снесарев, который погиб в ДТП более 30 лет назад. Он был член правления Федерации, мастер спорта, отец у него был генерал царской армии. По своим взглядам, по всему мы были похожи. Не раз был у него дома, он занимался радиолюбительством. Он оставил след и в альпинизме и у меня в памяти.

В плане становления в альпинизме многому обязан Ануфрикову, естественно, раз мы вместе работали.

Но мне очень многое дал тренер по лёгкой атлетике, Горбунов Виктор Васильевич, с которым мы занимались. Он был не просто диктатор, как тренер бывает. Он готовил из нас не спортсменов, а прежде всего людей, которые должны быть в жизни самостоятельными.

На тренировках он очень много придавал значения, чтобы мы сами подготовились, сами осмысливали, и это очень мне пригодилось в альпинизме. В этом, может, и задача тренера – не просто дать результат и всё, а важно, чтобы он в дальнейшем в жизни стал нормальным человеком. Почему меня тогда и привлекал альпинизм с одной стороны. Потому что тут не просто спортивное достижение. Да, природа, да горы, восходы, закаты. Но в то же время коллектив, люди, общение.

Кроме того, ты здесь должен и готовить, примус должен уметь использовать, ставить палатки, договариваться с лешаками. Договориться с машиной, вертолётчиками. Комплекс проблем практически у каждого, который занимается альпинизмом, который очень хорошо пригождается в жизни. Потому что ты со многими трудностями сталкивался, решал их. И это помогает в горах.

Не случайно, если некоторые были в коллективах на простой работе серенькими или незаметными, а в горах, когда они становились руководителем или принимали каждый раз какие-то решения, то они возвращались уже другими людьми. В этом и основа альпинизма, почему он тогда сильно привлекал многих. Занимались им и физики и академики.

– Ваши пожелания всем любителям гор?

– Любите, прежде всего, горы. Горы надо знать, уважать и не думать, что шапками их закидаете. С горами нужно быть на «вы». Будь это вершина 1б категории или маршрут высшей категории.

Это Макс Шакиров из экспедиции «Альпари на вершинах мира».

Наша сегодняшняя первомайская демонстрация затянулась по времени и расстоянию. За 5 с половиной часов мы поднялись из ABC (промежуточный базовый лагерь) на Северное седло Эвереста. Высота7 000 метров, настроение бодрое, а вот состояние – не очень. Так часто бывает, кода первый раз поднимаешься на такую высоту, то думаешь, «какой м—к придумал этот альпинизм и сам то ты, что здесь делаешь». Но завтра мы спустимся опять в ABC, когда второй раз поднимемся на Северное седло, нам будет легче.

Первая ночь на 7100 м, температура – 20С. Это наверно, будет самая тяжелая ночевка, если это можно назвать ночевкой. Завтра мы спустимся в ABC, на 6400 м и перешлем фотографии этой нашей самой тяжелой эпопеи. У нас еще предстоит две ночевки на7100 м. Через две ночи мы поднимемся сюда и завершим окончательный период акклиматизации, а потом переночуем здесь уже вечером, когда пойдем на гору.

Всем привет и всех с праздником!

18:03, 1 мая.

http://www.alpari-life.ru/maksim-shakirov-peredaet-s-severnogo-sedla-everesta-vysota-7-000-metrov/

7 Вершин, привет ! Это Дмитрий Ермаков. Мы в Шигацзе. Сегодня целый день мы провели в дороге. По дороге посмотрели монастырь, погуляли немножко. Сейчас все отдыхают, отмываются перед предстоящей завтрашней дорогой. Завтра мы выдвигаемся в Cагу Все участники чувствуют себя нормально, все в предвкушении коры. Так что всё хорошо. Всем привет ! Дмитрий Ермаков.

Программа группы: /programs/all/region_4/country_248/object_71/program_100/