Различные экспедиции Клуба 7 Вершин

Вообще-то склоны пика Ленина достаточно пологие, крутизну восхождению придает только компания, в которой Вы будете совершать восхождение. Залог этой крутизны Народный Альпинист России и Украины Виктор Бобок. Наша легенда. Человек, который поднимался на Эверест по трем разным маршрутам (кроме него подобным может похвастаться только Евгений Виноградский). Но не только (не столько) за это мы его любим.

Будучи оригинален почти во всем Виктор Анатольевич едет под пик Ленина на собственном Мицубиси. Вот это приключение !

Программа экспедиции на пик Ленина

«Я думаю, как непохож Памир на Кавказские горы, уютные, домашние и интимные, как окраинные улочки старого европейского города. Здесь же все огромно и первозданно, все дышит свежестью сотворения. И кажется, будто и в самом деле только что было изречено библейское: "Да будет свет!" из книги Владимира Шатаева.

Другая рекомендуемая литература

Наш нижегородский друг Василий Колесников и его гид, известный фотохудожник Алексей Соловьев издали в свое время альбом под названием “Вечернее танго на Северной стене”, посвященный восхождениям на семитысячники Памира. В первой части книги речь идет об экспедиции 2007 года на пик Ленина, со спуском на лыжах по северной стене. В роли гида на спуске выступал Кирилл Анисимов. Во второй части мы знакомимся российской альпинисткой-высотницей Ириной Кукуевой. Она первой из российских женщин успешно штурмовала каракорумский гигант Брод пик. В данном альбоме рассказывается о ее восхождениях на вершины пик Корженевской и пик Коммунизма, и в конце – о Брод Пике. Но больше всего и красочнее – о пике Ленина.

Программа «Снежный Барс» и Клуб 7 Вершин

Официальная информация.  Снежный Барс – так стали называть восходителей на высочайшие вершины СССР в начале 60-х годов, когда к семитысячникам Памира и Тянь-Шаня стали выезжать массовые экспедиции.

А вскоре, неофициальное звание подтвердили выдачей специальных значков. Звание и жетон были учреждены в 1967 году. Автором эскиза значка являлся заслуженный мастер спорта, заслуженный тренер СССР И. И. Антонович. Существует официальный список альпинистов, награждённых данным жетоном, он включает многих зарубежных альпинистов.

Всего звание «Снежного барса» за восхождения в период 1961—2010 гг. присвоено 567 альпинистам, включая 29 женщин.

Наша отечественная легенда.

Горы нас объединяют. Интересно бывает в базовых лагерях под семитысячниками. Здесь как бы продолжается общая история советского альпинизма. Представители вроде бы разных стран перемешиваются и становятся одним большим коллективом.

Стратегия.

Сходить пять вершин, входящих в программу 7 Вершин за один год можно. Нужно быть подготовленным на уровне Дениса Урубко, обладать хорошей финансовой поддержкой, и поддержкой небес. Для обычного человека взойти даже на один семитысячник за жизнь – это подвиг.

Пик Ленина или Хан-Тенгри – испытание высотой.

Пики Корженевской и Коммунизма. Желательно два за один выезд.

Пик Победы. Восклицательный знак в завершении !

Почему начинают с Пика Ленина. Потому что эта громадная вершина сама приглашает в свои объятья, совей уникальной открытой формой. Удобный подъезд, удобные подходы, удобное снабжение, очевидные и доступные любому по технической сложности маршруты. Точнее, сейчас один маршрут, который называется «через вершину Раздельная», хотя на саму эту мало кто ходит.

Восхождение на пик Ленина, начинается с базового лагеря на высоте 3700м. Базовый лагерь под пиком Ленина, расположен на зеленой поляне, что способсвует востановлению и отдыху перед восхождением на вершину. Переход между базовым и передовым базовым лагерем (ABC) проходит через перевал Путешественников. Передовой базовый лагерь расположен на ледниковой морене. Пик Ленина отсюда открывается во всей красе. Переход между ABC и лагерем 5300 проходит через большую снежную поляну, зажатую цирком хребтов, в народе именуемую Сковородкой - это лагерь 2. Лагерь 3 расположен на высоте 6100. Отсюда большинство альпинистов совершают восхождение. Дальше подъем проходит по гребню, который приводит на плато (6400 м.), здесь иногда ставят лагерь 4. В конце плато находится крутой ледовый взлет 45 градусов - нож. Далее между скал выход на предвершинные поля и, следуя логическому пути подъема, выход на вершину

Корженева – Коммунизм

Для тех, кто уже знает себе цену как альпинисту-высотнику

При хорошей погоде и разумной тактике, совершить восхождение на два семитысятниа представляется вполне реальной целью. В процессе подготовки к восхождению на пик Корженевской происходит постепенная акклиматизация. А на пике Коммунизма альпинисты чувствуют себя уже лучше. Хотя там приходится выходить на новый уровень высоты. Технические сложности на маршруте умеренные, при разумном подходе нет и объективных опасностей.

Средняя Азия

Города входят в обязательную программу посещения Средней Азии.

Если есть время, на обратном пути загляните в Самарканд и посетите Бухару. Иначе представление о Средней Азии будет слишком неполным.

Душанбе — очень интересный город, но он построен в советское время: широкие улицы, зеленые скверы.

10 сентября по 20 октября Клуб 7 Вершин проводит экспедицию на Чо-Ойю.  Минимальное количество участников уже набрано, экспедиция состоится. Но Вы еще можете к ней присоединиться. Приглашаем !

 Программа экспедиции

Вершина выше 8000 метров (8201 метров по официальной версии), расположенная в непосредственной близости (около 30 км) от Эвереста, в хребте, который играет роль государственной границы Китая и Непала. Координаты : 28°06′ с. ш. 86°39′ в. д.. В настоящее время признается шестой по высоте вершиной мира.

Чо-Ойю, в последнее время, зарекомендовал себя, как относительно легкий восьмитысячник. Конечно, так говорить о высочайших вершинах опасно, точнее, опасно так считать. Каждый восходитель должен помнить, что гора не простит ему легкого отношения, что в любой момент в таких высоких горах ситуация из благоприятной может превратиться в критическую. Тем не менее, Чо-Ойю сейчас рассматривают, как тренировочный и учебный выход, перед восхождением на Эверест. Впервые покоренный легкой экспедицией в 1954 году (к истории вернемся позже), Чо-Ойю, тем не менее, долго оставался одним из самых редко посещаемых и смертоносных востмитысячников. За первые пять экспедициях вершины достигли 5 альпинистов, а погибли – семь. Более жестокой была только Нанга-Парбат. Однако в восьмидесятые годы ситуация изменилась и сейчас шестая по высоте вершина мира стала объектом массового альпинизма, доступной для альпинистов не самой высокой квалификации. В значительной мере это было связано с изменениями в политике Китая, с территории которого, как правило, совершаются восхождения.

Действительно, технические сложности на маршруте незначительны, при обработке пути шерпами, сложность представляет только штурмовой выход. К тому же, Чо-Ойю самый удобный восьмитысячник с точки зрения обеспечения экспедиции. Джипы и грузовики сейчас поднимаются практически до базового лагеря, что позволяет организовывать и сворачивать экспедиции в сжатые сроки. Стандартные экспедиции сейчас проводятся за 6-7 недель.

В районе вершины находится перевал Нангпа-Ла, достаточно высокий – 5716 метров, но технически не сложный. Через него исторически проходит караванный путь, соединяющий Тибет и долину Кхумбу, где живет народность шерпы. Собственно через него шерпы, которые являются фактически тибетцами, заселили эту долину.

Вершина Чо-Ойю была идентифицирована еще английскими топографами XIX века, однако впервые обследована и описана во время первой английской экспедиции на Эверест в 1921 году. В начале 50-х когда Непал открыл границы и первую попытку восхождения предприняли англичане в 1952 году. В 1954-м первовосходителями стали австрийцы Херберт Тихи и Йозеф Йохлер вместе с шерпом Пасанг Дава Ламой.

В западной варианте название пишется без дефисов, однако у нас переводчики, почему-то этот дефис применили, так что в русском языке практически все и всегда пишут Чо-Ойю.

Книга первого восходителя на вершину Херберта Тихи называется «Чо Ойю – милость богов». Многие считают, что так действительно расшифровывается это название. Но это не совсем так. Хотя похоже, что, как и в случае с Чомолунгмой, речь идет действительно о богах. Об этом свидетельствует корень «чо». Однако однозначного продолжения перевода нет, существуют несколько вариантов. И каждый может придумать еще и свой. мне кажется, что это начало молитвы англичанина, принявшего буддизм «Боже, О ты …. Или .. О Вы ! – YOU…

Существуют много версий происхождения названия вершины. Самая распространенная не кажется очень убедительной.

Wiki.risk.ru:
Чо-Ойю — происхождение названия до сих пор является довольно таки спорным вопросом. По одним данным это тибетское сокращение от «Чомо-Иу», что означает «Чомо» – богиня, «Иу» – бирюза (Г. О. Диренфурт), по другим «Чо-и-у» означает «голова бога», или божья голова. «Чо» – бог, «у» – голова, «и» указывает на родительный падеж (Генрих Харрер). Чо-Ойю — Милость богов. На топографических картах Индии эта вершина обозначалась то отметкой Т45, то отметкой М1.



Высота вершины долгое время определялась в 8153 метра. Что ставило ее на восьмую позицию. Однако в середине восьмидесятых неожиданно для всех был опубликован список новых высот гималайских вершин. Высота Чо-Ойю выросла до 8201 м, что сделало ее шестой вершиной мира, после Эвереста, К2, Канченджанга, Макалу, Лхоцзе…

На Чо-Ойю едут практически равномерно весной и осенью. В предмуссонный сезон (апрель – май) благоприятными факторами являются длинный день и постоянное повышение температуры. Однако сроки возможного восхождения ограничены приходом муссона, и в целом погода менее стабильна, с резкими колебаниями по дням и даже в течение суток. Осенью погода более стабильна, однако с каждым днем становится холоднее и темнее. Зато можно спокойно относиться к периодам непогоды, ждать можно долго – до следующего муссона еще много времени.

Заезд.

В настоящее время заезд на классический маршрут осуществляется через Тибет. Первые экспедиции следовали с юга, по долине Кхумбу и через перевал. Практически все начинают свое путешествие из Катманду, хотя бы потому, что обслуживание осуществляется непальскими фирмами. Для участников экспедиции, предпочтительный вариант - перелет в Лхасу, где их ждут интересные экскурсии и пара ночей в гостинице. А затем длительное путешествие на джипах по долинам и перевалам Тибета. Караван с грузом и, как правило, с руководителем и частью группы, следует в Тибет из Непала по стандартной дороге через "мост дружбы" и городок Джангму (2400м) на китайской территории.

Следующий переезд - до городка Ниалам на высоте 3800 метров. Здесь, чтобы соблюсти постепенность акклиматизации, советуют ночевать дважды. Следующий переезд, в поселок Тингри проходит через обширное перевальное (перевал Лалунг Ла – 5050 м) плато, с которого открывается эпический вид на Эверест, Макалу, Шиша-Пангму, Чо-Ойю и другие гималайские гиганты. Также обычно посещается монастырь Миларепа, расположенный у пещеры, которая почитается священной.

Тингри - небольшой, неуютный поселок в старом стиле. Основная гостиница, ее используют не только туристы, но и местные жители. На следующий день, по тяжелой дороге джипы поднимают альпинистов и персонам в так называемый китайский базовый лагерь, на высоту 4800 м. Это прямо возле языка ледника. Представляет собой достаточно открытое ветрам место, травянистое поле с видом на вершину Чо- Ойю. Недалеко, в заброшенном тибетском селении Кетрак находится пограничная застава, бойцы которой в 2006 году "прославились" на весь мир, расстреляв колону тибетцев, пытавшихся пройти через перевал.

Исходный пункт – городок Тингри. Из Тингри по тяжелой дороге джипы поднимают альпинистов и персонал в так называемый китайский базовый лагерь, на высоту 4800 - 4900 м. Это порядка 45 км пути.

Лагерь расположен прямо возле языка ледника Гьябраг (Кетрак), Gyabrag Glacier. Представляет собой достаточно открытое ветрам место, травянистое поле с видом на вершину Чо- Ойю. Недалеко, в заброшенном тибетском селении Кетрак находится пограничная застава, бойцы которой в 2006 году "прославились" на весь мир, расстреляв колону тибетцев, пытавшихся без разрешения пройти через перевал.
Подробнее об этом происшествии на сайте Риск

Базовый лагерь.

В «китайском базовом лагере» формируется караван яков, который забрасывает грузы в верхние лагеря. Лучше это всё поручить шерпам, которые уже имеют опыт подобных работ. Сейчас многие команды располагают здесь, в конце дороги и основной базовый лагерь. Раньше общей практикой было поднимать его к морене ледника, на высоту 5000 – 5100 метров.

Обычная практика восхождений на Чо-Ойю предполагает пару дней в нижнем лагере и недельную акклиматизацию в передовом базовом лагере. После дня отдыха, ежедневно совершаются выходы вверх и спуски обратно. Лучше акклиматизироваться не на самом маршруте, а совершать выходы в другие стороны. Некоторые даже совершают восхождения на вершины. Например, можно взойти на семитысячник. Организм должен полностью привыкнуть к этой высоте.

Передовой базовый лагерь.

Переход к лагерю АВС занимает целый день и в первый выход, как правило, ночуют в промежуточном лагере (in-between) примерно в 4-5 часах хода (высота 5400 м). Еще столько же идут до лагеря АВС (Передовой базовый лагерь). Это палаточный городок на высоте 5650-5700 метров, в котором часто участники экспедиций проводят по много времени. Отсюда совершаются следующие акклиматизационные выходы, здесь сидят альпинисты в ожидании окна погоды для решающего штурма. Продукты, снаряжение, топливо поднимаются сюда караваном яков. Для обеспечения успеха экспедиции лучше иметь хорошую команду шерпов, которые и маршрут обработают, и грузы занесут в верхние лагеря.

Сам путь восхождения изначально называется по Северо-Западному гребню. Однако, фактически он только начинается по этому гребню, а дальше проходит по середине ледника Гобсанг, лежащему на С-З склоне горы. За последние годы уже сложилась четкая схема установки промежуточных лагерей.

Лагерь 1. 6400 - 6450 м.
Лагерь 2. 7000 - 7100м
Лагерь 3. 7400 - 7500 м.

АВС - Лагерь 1. 6400 м.

Переход ведет сначала по плоскому леднику, примерно 3 км сначала на восток, потом на юг. На высоте 6000 метров (в этом месте устраивают склад снаряжения и продуктов) плавный подъем приводит к взлету, который англоязычные недружелюбно называют "horrible hill" или даже "killer slope". Это осыпной склон, с выходами скал, достаточно неприятный подъем, особенно в первый выход. Лагерь 1 расположен уже непосредственно на длинном гребне. Обычно его располагают на небольшой седловинке, палатки ставят под защиту скальных выходов.

Лагерь 1. 6400 м - Лагерь 2. 7000 м

Сначала путь идет вдоль гребня по равномерно поднимающемуся склону левой стороне гребня. Далее, при выходе на ледник находится самое сложное технически место маршрута. Это ледопад (айс-фолл), его еще называют "серак". Это тот самый так называемый «ледовый барьер», который остановил в 1952 году команду Шиптона. Высота 6800 метров. Крутой ледовый склон в одном месте становится почти вертикальным, но это не более 6-8 метров ледовой стены. В зависимости от состояния маршрута неприятными могут быть и другие участки. В настоящее время, при современной ледовой технике, «барьер» серьезным препятствием не считается. Всего крутой участок в пару сотен метров провешивается веревками и после прохождения многими восходителями, на значительной части образуется просто лестница ступенек. На высоте 6900 метров находится место называемое Первое плато. После обхода ледовых сбросов справа по ходу, выходят на Второе плато, где стоят палатки лагеря 2 (его высота определяется по разному от 7000 до 7150 метров. Подъем занимает 4-5 часов.

Лагерь 2. 7000 м - Лагерь 3. 7400 м.

Лагерь 2 может располагаться в нескольких местах на пологом теле ледника. Чем выше, тем лучше для акклиматизации. Участок перехода до третьего, штурмового лагеря не представляет никакой сложности. Просто ходьба по леднику, опасность падения в трещину невелика. Крутизна может достигать участками до 30 градусов. Путь идет сначала налево с выходом на небольшой гребень, вдоль которого поворачивают направо. На более-менее пологом участке в конце гребня устанавливают лагерь 3. Под палатки обычно приходится готовить площадки либо использовать старые места. Место не очень приятное, но особой угрозы лавин или камнепадов нет. Палатки иногда разрываются ветром, когда в них никого нет. Сильные альпинисты с хорошей акклиматизацией предпочитают ходить на вершину из лагеря 2.

Штурмовой выход.

Второй критический участок при восхождении – это так называемый «желтый пояс», некрутые скальные выходы (II-III категории), начинающиеся на высотах порядка 7700 метров. Сложности технической здесь нет, но физически преодолевать скалки сложнее, чем идти по ровному леднику. Именно поэтому многие альпинисты на этом участке испытывают кризис и поворачивают обратно. Далее микстовый склон ведет к выполаживанию на высоте 8000 метров. Далее предстоит набрать еще 200 метров по высоте до выхода на край вершинного плато - 8200 метров. От начала плато до высшей точки еще не меньше часа ходьбы. Найти саму вершинную точку непросто, считается, что цель достигнута, когда на востоке станут видны "в полный рост" Эверест и Лхоцзе.

Объективной опасностью Чо Ойю является пологость ее вершинной части. Примерно с высоты 8200 метров начинается обширное вершинное плато, которое уходит на восток. Именно с этим связана легкость, с которой можно потерять правильный путь в условиях резкого изменения погоды и пропаже видимости. Потеря ориентировки, по всей видимости, стала причиной гибели Петра Бондысенко и его финского партнера в 2000 году. Категорически нельзя продолжать восхождение в условиях ухудшения видимости.

Кислород.

В среднем в коммерческих экспедициях искусственный кислород на Чо-Ойю используют примерно 50% восходителей. В немалой степени это связано с тем, что альпинисты хотят получить практику перед восхождением на Эверест. Кислород придает уверенность и позволяет избежать ненужных, но очень даже вероятных, обморожений во время решающего штурма.

Спуск.
Обычно с вершины спускаются в лагерь 2, на высоту 7000 метров. На крутой «барьер» лучше выходить свежим на следующий день.

Фотографии и карты из сети.
Использованы фотографии с сайтов: www.alanararnette.com, www.tout-aximut.ch, www.cosleyhouston.com и др.

Китайский базовый лагерь

Лагерь АВС

Склон - убийца, в переносном смысле

Вид на лагерь 1 и маршрут

На крутом участке (Барьере), внизу лагерь 1

Ледовая стенка

Лагерь 2

Подъем к лагерю 3, внизу виден лагерь 2

Вершинный участок, когда нет снега

Вид вниз во время штурмового выхода

На вершине, вершинное плато

Вот таким должен быть вид

Всем привет! Передает Любовь Першина из Перу.

Группа Треккинг Чокекирау - Мачу Пикчу сегодня второй день находится в Куско. Утром у нас была длинная интересная экскурсия по городу Куско и окрестностям. Мы посетили знаменитую инкскую крепость Саксайуаман и еще несколько интересных с точки зрения архитектуры и истории мест. Потом экскурсия продолжилась в городе. Мы были в Кориканче - главном золотом храме Инков и в Кафедральном соборе - главном храме испанцев. Также погуляли по улочкам Куско и вновь отведали традиционной перуанской кухни. Сейчас собираемся в треккинг. Все в предвкушении путешествия и радуются получению багажа, который наконец нагнал семью Гусаковских из Лимы. Старт завтра в 6 утра, и впереди у нас 8 дней пути через крепость Чокекирау до знаменитой Мачу Пикчу. На связи следующий раз будем 4 июля вечером. Всем пламенный привет!

Люба

Крепость Саксайуаман

Дом в Куско

Привет всем!! Передает Люба Першина из Перу. Сегодня утром мы прилетели в Куско и
сразу начали активную акклиматизацию. Сходили пообедали местной индейской еды, выпили немного писко - перуанский водки, отпраздновали прибытие и начало экспедиции. Потом посетили рынок традиционных инднейских изделий, купили теплые вещи - в Куско прохладно.

Пока ничего героического не совершили, но очень неплохо провели время.
Погуляли по узким улочкам Куско, посмотрели инкскую архитектруру. Завтра у нас эксккурсионный день - продолжим акклиматизацию.

Всем салют!

Прилет в Куско

Улицы Куско

Фотографии из Лимы

На берегу Тихого океана

Кафедральный собор Лимы

Сегодня утром в воскресенье 24 июня участники группы Клуба 7 вершин по программе Треккинг Чокекирау - Мачу Пикчу прибыли в Лиму. Команда небольшая, но очень интересная: самая спортивная семья нашего Клуба - Гусаковские- Владимир, Татьяна и их дочь Маргарита. Олеся Лелюшкина, в последнее время одна из самых активных наших участниц, и Любовь Першина - гид Клуба 7Вершин в Латинской Америке. Утром мы уже успели сходить на побережье и окнуть ноги в Тихий океан. Погода типичная на перуанском побережье - туманная и светло серая даль океана и неба. Но прогулка очень понравилась, первое впечатление о Лиме положительное.
Сейчас по плану легкий рыбный обед - традиционная перуанская кухня, и потом поездка в знаменитый Музей золота. Там выставляются самые ценные и красивые изделия из золота, сделанные инками и другими более древними культурами Перу. Завтра рано утром вылетаем в Куско. До связи. Всем пламенный привет с перуанской земли!!!

Любовь Першина

Первый участник наших программ вышел на легендарный маршрут «Восхождение на Казбек». Наши грузинские партнеры горят желанием предоставить нашим людям сервис высокого класса. Сама гора ждет ! Кстати, визы для проезда в Грузию теперь не требуется – только загранпаспорт. Это еще один плюс варианта подъема по классическому пути – через Тбилиси, Военно-Грузинскую дорогу, селение Казбеги, храм Цминда Самеба, метеостанцию.

 
Гора Казбек. Обратимся к справочной информации. Гора Казбек (5033,8 м) - самый восточный пятитысячник Кавказа, расположен в восточной части Центрального Кавказа, на границе России и Грузии.  
«В начале XIX века селением у подножия горы владел князь Казбек, его имя и стало названием аула Казбеги, по аулу русскими принято название горы», — пишет исследователь В. А. Никонов.  Мимо горы проходит Военно-Грузинская дорога. На склоне Казбека со стороны Дарьяльского ущелья расположена метеостанция (неработающая сейчас), часть которой переоборудована в хижину. Она расположена на высоте 3600 метров и является исходным пунктом для восхождения на вершину.

С Казбеком связано много старинных легенд и достопримечательностей. По чеченской легенде, к горе был прикован Пхармат (по греческой, его звали Прометей). Согласно данной легенде, Пхармат был нартом (великаном), похитившим для людей огонь, за что боги покарали его приковав к горе железными цепями.
Но на этом наказания для Пхармата не закончились — каждый вечер прилетает птица Удод и клюёт его сердце.
В этом году Клуб 7 Вершин планирует собрать несколько групп для восхождения  на Казбек. Первая группа Программа начинается 30 июня и продолжается 9 дней. Это самое лучшее время, так как на склонах гор еще будет достаточно снега, а альпийские луга будут укрыты очаровательными цветами.

Подробнее программа «Восхождение на Казбек».

Первооткрывателем Казбека в этом году стал наш главный вулканолог, мечтающий о завершении программы Семь Вулканов -  Вячеслав Адров  Он прилетел в Тбилиси 15 июня. Там его встретила очаровательная девушка Лали (наш представитель) и провела по лучшим местам в столице Грузии. Не обошлось без дегустации вин.

Экскурсия по Тбилиси входит в нашу стандартную программу, потому что невозможно прочувствовать колорит этой страны без посещения ее центра и без дегустации всемирно известных грузинских вин.

16 июня началась акклиматизация в Казбеги, которая прошла вполне успешно - поднялись до церкви Самеба и вернулись в Казбеги. На следующий день поднялись до храма Цминда Самеба («Пресвятая Троица» - по-русски), выше не пошли  из-за проливного дождя и вернулись в Казбеги. Отложили восхождение до метеостанции на завтра.

Восхождение на Казбек по сложности сопоставимо с восхождением на Эльбрус. Оно занимает около 5 дней и проходит в окружении открывающихся со склонов окрестных горных красот.
Коллектив Клуба приглашает присоединиться на программу и получить удовольствие от восхождения на эту легендарную и красивую вершину!

"Вулканолог" Вячеслая Адров привык делать мечту явью

Сообщает Виктор Бобок:  Привет всем из теплого Марокко :) Сегодня, 13 июня мы вырвались из очень теплых объятий Сахары и, наконец, дорвались до связи !!!
10 июня мы стояли на вершине высшей точки Северной Африки - горе джебель Тубкаль !!!

Команда достойных представителей Тюмени в составе :

Федорцов Владимир – главный,
Табаринцев Евгений,
Краснов Дмитрий,
Малков Леонид,
Федорцов Илья,
Федорцова Елена,
Шульга Роман,
Новосадова Ирина.

Во главе - гид Клуба 7 Вершин Виктор Бобок и Джамаль - местный гид.  Приключения продолжаются: все счастливы и довольны..., а лучше слов
скажут наши фотографии...:)

Красотища:

Сегодня в Касабланку вылетела дружная команда из Тюмени под руководством Виктора Бобка.

Участникам экспедиции предстоит взойти на высочайшую точку Атласских гор -
г. Тубкаль (4167м), после чего они отправятся в увлекательное путешествие по пустыне
Сахара и завершат программу отдыхом на атлантическом побережье, в морском городке Эссуэйра.

Состав команды:
Федорцов Владимир,
Федорцова Елена,
Федорцов Илья,
Федорцов Игорь,
Табаринцев Евгений,
Краснов Дмитрий,
Малков Леонид,
Шульга Роман,
Романов Евгений,
Новосадова Ирина.

Гид: Виктор Бобок.

Здравствуйте ! Говорит Татьяна Стукалова из Приэльбрусья. В ночь со 2-го на 3-е группа от Клуба 7 Вершин поднялась на Эльбрус и благополучно спустилась вниз. Состав команды был интернациональный: двое ребят приехали из Великобритании, девушка из Автсралии и мальчик из Москвы Максим Тян. Считаем, что сезон на Эльбрусе начался успешно.

Члены Клуба 7 Вершин Роман Грецкий и Александр Ложкин 11 апреля достигли крайней северной точки нашей планеты. Они пришли туда на лыжах в рамках программы Последний градус. Сейчас Роман и Александр вернулись домой и прислали нам несколько фотографий. Поход как всегда был нелегким, но это то, что нужно настоящим путешественникам. Незабываемое событие…

Между тем, сезон на Барнео продолжается. Хронику событий можно посмотреть на сайте barneo.ru

По имеющимся у нас данным члены Клуба 7 Вершин Роман Грецкий и Александр Ложкин 11 апреля достигли крайней северной точки нашей планеты. Они пришли туда на лыжах в рамках программы Последний градус. Вчера они должны были уже прилететь из лагеря Барнео на Шпицберген. Мы не знаем, присутствовали ли они на следующем уникальном событиии...

Barneo.ru

ТАКОГО на полюсе ещё не было!

Впервые в точке Северного полюса была проведена церемония венчания по всем лютеранским правилам - в национальной одежде, со свечами, настоящим пастором и Библией. Легендарный норвежский путешественник Борге Оусланд и его невеста Хейге решили повенчаться в Арктике, там, где Борге провёл значительную часть своей жизни. По его словам, эта мысль пришла к нему, когда он в очередной раз в одиночку шёл к полюсу.

Борге с Хейге, их друзья-свидетели и пастор Даг Хенрик прибыли на «Барнео» в обед и почти сразу вертолёт доставил их на полюс. На глазах изумлённой немногочисленной публики у невесты из-под тёплой куртки появилось белое платье из нежнейшего шёлка! Известно, что Борге морозов не боится, но – Хейге?!! Она стояла, вся в белом, красивая и счастливая, рядом с мужественным Борге, и среди сопровождающих их лиц (т.е. нас) пронёсся шёпот: «И туфельки она надела?!». Увы, под длинным платьем мы ничего не смогли увидеть…

Возле импровизированного креста, сделанного из двух лыж (символично, правда?), пастор обвенчал молодожёнов, процедура длилась примерно 30 минут, а потом все поздравили новобрачных шампанским и красочным салютом.

И на этом сюрпризы не закончились. Как раз во время фейерверка из-за торосов показался одинокий лыжник с санками и, с вопросом «А что это вы тут делаете?», двинулся к нам. Оказалось, что лыжник-одиночник из Великобритании Марк Вуд в этот самый момент закончил свой маршрут к Северному полюсу. И снова – объятия, поздравления, шампанское. Улетая в лагерь, мы хотели вывезти с полюса и Марка, но он, после шампанского и глинтвейна, решил возвращаться на «Барнео» самостоятельно.

Молодых и их гостей на базе ждал праздничный ужин с тостами, танцами, песнями под гитару, который закончился далеко за полночь. К концу вечера норвежские гости дружно и уже без акцента кричали по-русски «Горько!» бессчётное количество раз…

…Утро никто не отменял, вместе с ним пришли ежедневные обязанности: накормить завтраком людей, помочь науке в расстановке буев, встретить и разгрузить самолёт из Лонгийира. На этом рейсе свадебная процессия улетела из лагеря домой.

Мы в Кхаре на высоте 5000 метров, погода у нас опять дерьмовая. Завтра по плану еще …. Потом выйдем в штурмовой лагерь. ……чувствуют себя отлично. Вчера встретили спускающихся британцев. Они до вершины не дошли, сказали, что открылась какая-то трещина, которой раньше не было. И они не смогли ее обойти… Сейчас сидим и думаем, что делать дальше. Наверное, лестницу алюминиевую понесем туда.

Вот так - раз, собраться и на Полюс ! Сейчас такое возможно, и это редкий случай. Ведь все места давно проданы. Да и цена выглядит так, что невозможно отказаться.

У нас есть одно место на вертолетную экспедицию (даты экспедиции 10-15.04.2012, даты заезда на Барнео 12-13.04.2012). Мы можем предоставить эту программу с огромной скидкой. Стоимость: 7500 евро вместо 14000 евро !

Программа здесь >>>>>>>

http://7vershin.ru/programs/all/region_7/country_250/object_41/program_33/

Заинтересованных просьба связываться
 с Настей Кузнецовой  +7 916 634 40 43 

 или по почте info@7vershin.ru  или звонить в офис

«1 апреля 2012 года. Без шуток, с «Барнео» сообщили, что уже готово 80% полосы, возможно, через день-два можно готовить технический рейс. Тем более, что погода улучшилась – потеплело до -28°, ветер стих, ясно». По предварительному плану с 3 апреля должна начаться первая лыжная экспедиция сезона к Полюсу. В ее составе два члена Клуба 7 Вершин Роман Грецкий и Александр Ложкин. По-видимому, задержка с вылетом неизбежна, но это привычная ситуация для этих мест. Как правило, всё решается тем или иным способом.

У нас есть одно место на вертолетную экспедицию (даты экспедиции 10-15.04.2012, даты заезда на Барнео 12-13.04.2012). Мы можем предоставить эту программу с  огромной  скидкой.

 Программа здесь >>>>>>>

Стоимость: 7500 евро вместо 14000 евро.

Хроники Барнео

http://www.barneo.ru/2012.htm

21 марта 2012 года

Экспедиция перешла из "материковой" стадии в "ледовую" - вертолёты приледнились в точке "Жалюзи-1". Координаты: N 87˚06' и E 094˚24'. Погода отличная: температура -30˚, видимость 10000 метров, штиль.

Сейчас на льду находятся 15 человек. После обеда в точку "Жалюзи-1" с Ил-76 были сброшены 8 платформ с топливом (48 бочек). После разгрузки бочек экипажи отдыхают.

Вечером штаб экспедиции в Москве принял телефонограмму:

В координатах N 89˚31' и E 134˚45' десантировалась парашютная группа из шести человек.

Туда же, в точку "Жалюзи-2", было сброшено топливо.

Погода на "Ж-2": температура -28˚, видимость 6000 м, дымка.

Как сообщили лётчики Ил-76, в этом году в районе полюса мало открытой воды, мало "речек". Ледовая обстановка позволяет надеяться на выбор крепкой льдины под "Барнео".

Завтра вертолёты перелетят из точки "Ж-1" в точку "Ж-2" и оттуда приступят к поиску льдины.

24 марта 2012 года

Координаты льдины, на которой будет "Барнео": N 89˚35' и E 125˚46'.

В течение двух дней попадались то короткие (не более 800 метров), то тонкие (около 60 см) льдины. Только вечером по московскому времени удалось найти подходящую площадку на паковом льду.

Погода в районе "Барнео": температура -42˚, ветер восточный 2 м/сек, видимость 10000 метров.

Экипажи теперь будут отдыхать, а из Мурманска завтра в 4-00 утра мск вылетит Ил-76 для сброса на "Барнео" тракторов и топлива.

26 марта 2012 года

Вчера весь день команда «Барнео» была в пути из Москвы на Шпицберген. Прибыли в Лонгийир на самолёте Ан-74 а/к UTair поздно ночью. Быстро разгрузились, рассортировали груз, поужинали местной пиццей и отправились отдыхать.

Утром прилетел грузовой Ан-12 а/к «Космос» с последним оборудованием для лагеря. Опять разгрузка, сортировка на складе. Начали готовить груз на первый технический рейс на «Барнео». Погода в Лонгийире солнечная и морозная, температура -15 градусов, ветер.

Пока команда перебиралась на Шпицберген, на «Барнео» из Мурманска вылетел Ил-76 для сброса тракторов вместе с трактористом Николаем Черных. Как обычно, сразу после приземления техника начала работу. Правда, вскоре стал барахлить топливный насос одного из тракторов. Механики приняли решение поставить его на ремонт – видимо, при десантировании слишком низкая температура (примерно, около 50 градусов там, наверху) не очень-то показана для техники. Второй трактор продолжает работу.

Планируется, что ледовый лагерь будет работать весь апрель. «Барнео» ежегодно дрейфует в апреле в районе Северного Полюса. На это время лагерь становится главным научным и туристическим центром в Арктике. Здесь организуется ледовый аэродром, принимающий регулярные рейсы Ан-74. Кроме того, на льдине базируются два вертолета Ми-8, которые занимаются транспортировкой покорителей Северного полюса.

В лагере собираются две кают-компании по 72 кв. м. каждая, 12 отапливаемых жилых модулей (30 кв. м.) новой конструкции, а также несколько технических помещений. Модули обогреваются тепловыми пушками, электроэнергию для лагеря обеспечивают дизель-генераторы, а топливо доставляется методом парашютного сброса с помощью Ил-76.

31 марта 2012 года

…Ждём.

Работать на льдине стало ещё труднее – при температуре -37° дует ветер 13-15 м/сек. Ребята работают в три смены по три часа – дольше на таком морозе находиться невозможно. Обморожений, слава Богу, нет, больных тоже. Эх, жаль, что мы не можем им ничем помочь!

1 апреля 2012 года

С «Барнео» сообщили, что уже готово 80% полосы, возможно, через день-два можно готовить технический рейс. Тем более, что погода улучшилась – потеплело до -28°, ветер стих, ясно.

В Лонгийире всё готово к вылету. За дни вынужденного ожидания переделали всё – убрались на складе, выслушали несколько лекций, сходили в бассейн, спортзал, попели под гитару… Пора на лёд!

С 12 по 16 февраля 2012 года команда Клуба 7 Вершин совершала восхождение на гору Кения.

Состав нашей команды: Денис Савельев-гид Клуба 7 Вершин, Вячеслав Адров, Роман Грецкий.
Восхождение прошло по так называемой блиц-схеме за 3 дня от подножия до вершины и день был потрачен на спуск и переезд в аэропорт. Акклиматизация никому не требовалась, т.к. все участники незадолго до поездки в Кению учавствовали в других различных восхождениях.

Денис Савельев с Романом Грецким поднимались на высшую точку горы Кения - пик Батиан по маршруту 4 к.тр. с применением верёвок и страховочного снаряжения. А тем временем Вячеслав Адров совершал восхождение на пик Ленана, соседнюю вершину массива Кения по относительно несложному, треккинговому маршруту с местным гидом.

гора Кения в дымке

зверь - мармот

1-й бивак в хижине - "Метеостанция"

камин в любом месте добавляет уют

Экватор. Проходишь 20 метров на Север вода в воронке заворачивается по часовой стрелке. 20 м - на Юг соответственно против. Проверено!

Действительно - экватор

Слава Адров на пути к пику Ленана

Вид с пика Ленана на пик Батиан

Вершина пика Ленана

На вершине пика Батиан (5199 м)

Насколько это можно считать новым маршрутом ? Перед нами список составленный немецким гималайским статистиком Эберхардом Юргальским. Можно ли считать это законом или просто рекомендацией ? Ведь нет никаких четких представлений, даже ориентиров никаких, что считать самостоятельным маршрутом, а что вариантом... Поэтому путаница, если не полная, то частичная. Критически относясь к списку, мы учредим новую категорию – траверсов. Сюда мы включим восхождения, когда спуск с вершины осуществляется не просто по другому маршруту, но в другую сторону. А также !!! Когда вместе с Эверестом проходится соседняя вершина. Так что в классификацию должны будут войти траверсы: Лхоцзе – Эверест и Чангцзе – Эверест. Это наше мнение. Сможем мы пройти маршрут или нет, это мнение не изменится.

 Схемs из книги Ян Келковского Mount Everest Massif (использованы без пермита)

Что известно о маршруте ?

Подъем на Чангцзе по Северо-Восточному гребню достаточно длинный (маршрут 46). Поэтому первовосходители ставили на нем два промежуточных лагеря. Чилиец Джино Касасса прошел весь маршрут в одиночку за сутки. Он налегке вышел из лагеря в 3:30 утра, в 5 вечера был на вершине и спустился обратно в к 11 вечера.

Маршрут начинается от промежуточного лагеря на высоте примерно 6000 метров. Подъем с перепадом в 800 метров выводит на гребень. Пологий гребень с карнизами ведет до высоты примерно 7200, откуда начинается вершинный взлет. Сама вершина Чангцзе по современным данным имеет высоту 7583 метра. Это само по себе настоящее высотное восхождение. А предстоит еще самое главное - Эверест.

Если на гребне много снега, то проходить ег полностью может быть тяжело. Итальянские восходители в 1988 году предпочли подниматься на гребень в другом месте, практически стартовав от лагеря АВС. Это маршрут 47.

Первовосходители вешали перильные веревки на повороте гребня. Но главные сложности представляет собой вершинная башня. Там крутизна достигает 70 градусов и склон может быть лавиноопасным. На саму вершину восходители поднимались разными вариантами, между которыми расстояние порядка 50 метров. Спуск пойдет по знакомому маршруту, по которому уже два года ходят участники наших экспедиций. Это путь ведет к удобному лагерю на Северном Седле (7000м). Далее группа должна пройти по классическому маршруту на Главный Эверест (8848 м), используя промежуточные лагеря (стандартное их расположение - 7700 и 8200 метров). Далее предстоит выход до полуночи, ночной подъем, чтобы  рано утром стоять на вершине мира. И чтобы к вечеру  успеть спуститься в безопасность, в лагерь АВС (6400м).

 О варианте под номером 44 ничего особенно не известно, кроме того, что его прошли первыми в 1986 году участники большой японо-китайской команды (14 человек).  Где-то рядом еще есть вариант (номер 45), пройденный двумя австралийскими альпинистами. Судя по всему, это вполне доступные варианты подъема.

Интересно, что Северный гребень вершины от перевала Тилмана (Chang Changtse La) остается непройденным. Нет и ни одного восхождения с запада.

История восхождений на Северную вершину Эвереста

Первая английская экспедиция на Эверест1921 года открыла миру эту вершину и дала ей имя. В 1924 году Мэллори и Ирвин поднимались по склонам горы Чагцзе для наблюдений за маршрутом на Эверест. В 1935 году команда под руководством Эрика Шиптона просто занималась разведкой, без цели восхождения на высшую вершину мира. Они совершили 26 восхождений на горы, расположенные к северу, западу и востоку от Эвереста. Уже в августе, в самом конце экспедиции, решились на подъем на Чангцзе. На восхождение вышли Эрик Шиптон и Лесли Брайант из Новой Зеландии. По пути восхождения разбили два промежуточных лагеря. Третий лагерь поставили на высоте 7100 местров, но выше 7300 м пройти не смогли. Снежные условия были крайне неблагоприятны для подъема.

Следующей весной на склонах Эвереста работала  большая и хорошо организованная экспедиция под руководством Хью Раттледжа. Однако ее преследовали неудачи связанные с плохой погодой и тяжелым состоянием маршрута. В июне, когда с мечтой об Эвересте расстались, была предпринята попытка штурма Чангцзе. Получилось также как и впредыдущий год: Ф. Смайс, Г. Хамфрейс и Л. Уигрем достигли лишь 7300 метров.

Фотографии 1935 года (левая дает представление о характере движения по гребню)

 История продолжилась только через 45 лет. Северная сторона Эвереста была открыта для иностранцев с 1980 года. И сразу альпинисты стали присматриваться к «непокоренной» Северной вершине. Однако получить разрешение было непросто. Команда баварского горного курорта Оберсдорф подошла к делу серьезно. Они задействовали политиков, самого легендарного Франца Йозефа Штрауса и получила добро от Китая. Экспедицию возглавил городской голова (Oberhaupt) Эдуард Гайер, в спортивном составе было 12 альпинистов.

В это же время, осенью 1982 года на севере Эвереста работала национальная команда Голландии, руководителем которой был Александр Стюарт. Условия на горе осенью редко бывают благоприятными. В начале всё было покрыто огромным слоем снега, затем его сдуло и начались дикие ветра. После того, как одна из связок попала в лавину и один из участников был эвакуирован с переломом руки, настроение упало и к началу октября голландцы были готовы к поражению. Не все согласились с безнадежностью ситуации. Возмутителем спокойствия был 28-летний альпинист Йохан Такс, он порывался сходить на Эверест в одиночку. Но всё закончилось его соловосхождением на Чангцзе, 3 октября 1982 года. При этом он отлично знал, что внизу находится немецкая команда, специально приехавшая для первовосхождения на эту вершину. Восхождение голландца было совершено без пермита и окончательно разрушило все взаимоотношения в команде. Все ожидали штрафов и запрета на въезд в Китай на многие годы.

Маршрут восхождения Такса пока мне не ясен. Возможно, он поднимался всё же с Северного Седла.

Баварцы же спокойно обработали маршрут, поставили два промежуточных лагеря и вышли на штурм. 14 октября на вершину поднялся главный гид экспедиции Удо Цеетляйтнер, а два дня спустя его друзья П. Браун, М. Энглер, Р. Фрик, И. Хёсле. Немцы ничего не знали о восхождении Такса до самого конца экспедиции. Они считаются официально первовосходителями, хотя рассказы о голландском одиночке прилично подпортили им настроение.

 Удо Цеетляйтнер - образцовый немецкий гид

Удо Цеетляйтнер в 2010 году отметил 70-летие, он продолжает работать гидом, по 200 дней в году проводя в экспедициях и походах. 84 раза поднимался дядя Удо на Маттерхорн, 35 раз на Килиманджаро, свыше 100 раз прошел классический маршрут Оберсдорф – Мерано. А вот судьба Йохана Такса сложилась трагически. В марте 1984 года он погиб в лавине в Альпах.

В 1983 году также без пермита сходил соло по немецкому маршруту чилиец Джино Касасса. Врач экспедиции отстранил его от попытки восхождения на Эверест из-за болезни. Но Джино поправился и решил отметиться, хотя бы для себя. Сейчас Касасса, дипломированый горный гид стал ведущим чилийским ученым гляциологом и климатологом. Он директор Glaciological Department в Magellan University в Пунта Аренасе. О Джино говорят, что он рекордсмен по количеству первосхождений и первопрохождений в Андах.

В 1986 году Северную вершину Эвереста штурмовала огромная совместная японско-китайская экспедиция. В ее составе было 17 японских и 19 китайских альпинистов, общее руководство осуществляли Т. Хариучи и Ганпо (участник восхождения на Эверест 1960 года). Восхождение осуществлялось по новому маршруту - номер 44 на схеме. Были установлены лагеря на 6000 м, 6200 м и 8 мая - штурмовой на высоте 6930 метров. Из него 10 мая на вершину взошли 16 альпинистов (по 8 от каждой страны). Среди них была первая женщина на Чангцзе тибетка -Гунсанг. 

В истории Чангцзе знаменательным является также соло поо южному склону американца Эда Уэбстера в 1986 году. Оно прошло ночью с фонариком, за 10 часов туда-обратно.

Эд (1956 г.р.) провел четыре сумасшедших года, штурмуя Эверест со всех сторон. Всё закончилось его участием в знаменитом прохождении нового маршрута с Востока (Канчунг), через Южное Седло. Новый маршрут, без кислорода, без помощи шерпов. На восхождении американский альпинист регулярно снимал рукавицы, чтобы делать исторические фотоснимки. В результате ему обрезали восемь пальцев. С тех пор Уэбстер общепризнаный специалист по истории Эвереста, фотограф, писатель, лектор, но уже не экстремальный альпинист.

Параллельный маршрут (справа) был пройден в 1990 году американской командой (руководитель J.Cleare).  Восхождение примечательно тем, что на спуске был срыв участника на фоне высотной болезни. Его жизнь тогда была спасена при помощи мешка Гамова, который был в экспедиции. 

А первым, кто считается достоверно прошедшим Южный гребень Северного Эвереста был итальянец, горный гид из долины Грессонея Клаудио Бастрента (Claudio Bastrentaz) в 1995 году. Впрочем, он также не имел пермита и решился на восхождение после того, как его клиент на Эверест отказался от восхождения. Так что смело можно сказать, что первое официальное прохождение маршрута  с Северного Седла было совершено командой Абрамова в 2010 году ! В 2011 году Чангцзе использовалась как тренировочная гора перед основным восхождением на Эверест.

 Вообще  последние 20 лет Чангцзе альпинисты особо не беспокоили. Маршруты заявлялись регулярно непальскими агентствами, но желающих не находилось. 

Клаудио Бастрента - восходитель на Эверест и К2 без кислорода, один из сильнейших альпинистов Италии, гид Валь д' Аосты.

Вид на Чангцзе с юга

Фото В. Ланде

Справа маршрут неудачной попытки Уэбстера,  слева - пройденный маршрут

Лидером экспедиции будет наш эксперт по Японии Марина Немирова. В прошлом году она специально ездила в Японию для разведки и подготовки маршрута. И убедилась, что это было необходимо сделать. Уж слишком много специфики у путешествий в Японию. Очень много нужно знать. Мы теперь знаем, как правильно организовать поездку в эту страну, как правильно организовать восхождение на ее красивейшую вершину. И у нас сформировалась абсолютная убежденность в том, что ехать туда нужно. Даже обязательно нужно. Такого вы не увидите, не вкусите и почувствуете нигде в мире.

Дегустация разных видов саке пройдет как в положенном японской традицией церемонии, так и в рамках свободной программы. Всеяпонский праздник цветения сакуры проходит в начале апреля. Однако на склонах Фудзи этот удивительный по красоте вид вишни цветет как раз в дни наших майских каникул. Это горная сакура и нам обязательно повезет ее увидеть.

В программе предусмотрено также посещение буддистских и синтоистских монастырей, купание в горячих источниках и прочее вещи, которые изумляют всех гостей Японии. Чудесной страны, жители которой кажутся пришельцами из другого мира.

ПРОГРАММА Восхождение на Фудзи-Cан

ФОТОГАЛЕРЕЯ

Гора Фудзи (Фудзисан) - вулкан на японском острове Хонсю в 90 километрах к юго-западу от Токио. Высота горы — 3776 м (самая высокая в Японии). В настоящее время вулкан считается слабо активным, последнее извержение было в 1707—1708 году.

Гора имеет почти идеальные конические очертания и считается священной, служит объектом туризма а также религиозного паломничества буддистского и синтоистского культов. Сегодня на вершине Фудзи расположены синтоистский храм и метеостанция. Окрестности горы входят в состав Национального парка Фудзи-Хаконэ-Идзу.

Многие поэты и художники с древних времен обращались к образу Фудзи, созданы многочисленные стихи, воспевающие ее красоту, и сотни акварельных пейзажей, изображающих гору в разную погоду и в разное время года. Такое пристальное внимание к горе не случайно – Фудзи символизирует для японцев страну, нацию, чистоту, божественную красоту и гармонию. Поэтому особенно хорошей приметой считается увидеть Фудзи во сне под Новый год. Каждый год Фудзи посещают приблизительно 200 000 человек, 30 % из которых иностранцы.

Там, где пьют саке, рождается дружба

Саке — национальный японский алкогольный напиток.

Главное, это не забывайте говорить каждый тост «Компай», что означает до дна !

Ви́шня мелкопи́льчатая, или са́кура (лат. Prunus serrulata) — вид декоративных деревьев семейства Розовые.

Сакура — известный символ Японии и японской культуры — с давних пор почитаемое японцами растение.

Ханами — японская национальная традиция любования цветами, самый известный из которых — цветущая сакура.

Бутоны вишнёвых цветов,
Скорей улыбнитесь все сразу
Прихотям ветерка!

Басё

– Ты видишь это? – голый маленький человек показывал пальцем в какую-то яму в этой вечно сырой земле. В другой руке он покачивал длинный мачете, с блестящим лезвием, облепленным мокрыми волокнами каких-то растений, – здесь постоянно надо было рубить и рубить, чтобы продвигаться дальше.

Я стоял рядом, возвышаясь над папуасом, разодетый во всё фирменное экспедиционное, с лыжными палками в руках – удобством для ходьбы, и силился понять его английский и его психологию, удалённую от моей на десятки веков. За эту неделю пути сквозь дикие джунгли удалось почти привыкнуть к их голому виду и почти не обращать внимания на катэки, которые вроде бы прикрывают мужское начало, но на самом деле, наоборот, выпячивают это достоинство в качестве показателя силы и положения в обществе. У этого папуаса катэка аж возвышалась над плечом – он был не из простых работяг, а считался начальником этой невообразимой оравы носильщиков. Куда нам их столько – 40 человек, или уже больше? – пока шли через какие-то деревни к первоначальному списку носильщиков прибавились их жёны, братья, друзья, их дети, родственники, каждый что-то нёс, будто и впрямь помогал. А может, это у них развлечение такое, всё ж таки разнообразие – сопровождать белых пришельцев в их непонятном стремлении к горе. Той горе, что возвышалась над их островом, над их землёй, над всей необъятной Полинезией, Океанией и упиралась в небо. Ни у одного папуаса и мысли не было – пойти туда, под облака, а эти, белые – идут! Так думали они о нас, хотя – разве можно понять – что они думают о нас. Как и мы о них.

– Сорок носильщиков – это минимум! – заявил глава полиции в селении Набира, последнем оплоте индонезийской современной цивилизации перед неуправляемыми джунглями, и подкрепил своё заявление удивительными математическим вычислениям:

– Вас шестеро, а на каждого по пятьдесят киломграммов груза, три группы по шесть носильщиков понесут каждый по пятнадцать килограммов вашего груза – это восемнадцать, ещё восемнадцать понесут еду на восемнадцать первых носильщиков и на себя – это тридцать шесть, плюс начальник, повар – для вас, вы же просили повара, вот он, плюс два носильщика, которые понесут вещи и еду начальника и повара и свою. Выходит сорок человек. Не беспокойтесь – мы считать умеем!

Уже на второй день наша экспедиция начала расти, расти, я как-то взялся их всех посчитать – сбился на 56-ти и бросил – бесполезно. Хорошо ещё, что каждый вновь присоединяющийся к нашему каравану приходил со своей едой. Хотя оказалось, что папуасу на день нужно весьма немного: одна картофелина батата, одна луковица и какие-то добавки неизвестного происхождения – то ли жилы, то ли волокна, то ли это мясо так приготовлено – по-походному, то ли что?! Тем же питались и женщины, вдруг появившиеся среди наших носильщиков. Почти все они были с грудными детьми, которые несли с собой в эдакой плетёной авоське, привязанной к телу, чтобы были свободными руки. Да что там говорить, конечно, это мы, белые гости – неожиданное разнообразие в их монотонной жизни – были причиной всего паломничества. Скучно им здесь. В джунглях скучно.

– Ты знаешь что это? – настойчиво спрашивал у меня папуас.

Скоро я сам заговорю на таком же английском, гораздо легче выговаривать.

– Яма, – отвечаю, – яма!

Глядя на яму, опять силюсь выдумать в голове какие-то связи его вопроса с нашим сегодняшним походом к желанной Пирамиде Карстенз. И почему это её так назвали? На самом деле это поход не на гору, это поход на другую планету – «планету папуасов», которые лишь отчасти, как, впрочем, и другие инопланетяне, похожи на нас – белокожих. Пытался как-то расспросить папуасов, как они называют свою землю и эту гору-пирамиду, но в ответ услышал такой набор звуков, что не повторишь «ни в жисть». И на другое общепринятое название горы – Пунчак Джайя, которое нанесено на индонезийские карты, также абсолютно непохоже.

Пока до самой высокой точки их планеты, на которой нам почему-то вдруг захотелось побывать, ещё далеко. Вокруг стена джунглей и надо идти сквозь эту стену, а под ногами жижистая земля, совсем чужие растения – какое мне дело до какой-то там ямы, главное – не упасть бы где в такую же и не сломать ногу!

Вторая неделя этих бесконечных мокрых зарослей и конца-края им не видно. Куда мы идём? Восьмеро сумасшедших пришельцев – зачем, к чему всё это?

Уже первое знакомство с папуасами нас шокировало: маленький самолётик забрал нас в райцентре Набира и вылетел в неизвестном направлении. Под нами плыли только джунгли, джунгли, джунгли... После часа полёта самолётик вдруг стал куда-то снижаться, и тут открылся склон холма, никакого аэродрома, а просто полоса мелкой гальки. Всё. Началось. Мы ещё не выбрались из кабины, а только повыкидывали наш груз, как увидели в окна, что к нам со всех ног бегут совсем голые люди. Первая мысль была – нам конец! Но голые люди похватали все наши вещи и точно так же быстро, как будто они бежали налегке, исчезли вместе с нашими тяжеленными рюкзаками и баулами. Мы кинулись было вдогонку, но куда бежать-то? Ясно – нас ограбили. Самолётик развернулся и исчез за стеной джунглей, нам оставалось только идти по склону вниз, в деревню, бывшую невдалеке.

В деревне папуасы растеклись по своим хижинам – ловить некого. Мы старались, конечно, сохранить спокойствие, оглядываемся и нашли к кому обратиться – увидев не голого человека, а одетого в некую полувоенную форму. Выяснилось, что наши вещи были перенесены в полицейский участок. Когда же мы и в самом деле их там обнаружили, то оказалось, что уже надо заплатить - за переноску багажа.

Деревня Илага, 800 человек и гарнизон военных и полицейских. Круглые хижины, покрытые пальмовыми листьями, и единственное дощатое сооружение посреди – полицейский участок. Сюда нас и поселили, предупредив, что выходить за пределы участка опасно – съедят! Тогда мы посчитали это неудачной шуткой, но при всех наших выходах куда-либо с нами всегда рядом был полицейский и отгонял палкой интересующихся. А их было много, и по виду они были очень голодными...

Чтобы хоть как-то обезопасить нас, таких гладеньких, вкусненьких, начальство объявило в деревне «Праздник Кабана». Это на целые сутки отвлекло папуасов от желания попробовать наши персоны.

Праздник был в самом разгаре, привели несчастных кабанов, они оказались эдаких средненьких размеров, зато десять голов. На 800 человек – должно было хватить.

Прежде чем кабанов жарить, их долго-долго мучали: разыгрывали сценку, как будто охотники их ловят, охотятся, стараются и с большим трудом добывают. Вот кабан, якобы, пойман и уже висит вверх ногами на длинной жерди. И только сейчас в него положено стрелять – в висящего. Искусство состоит в том, чтобы из лука бамбуковыми стрелами попасть с пяти-шести шагов в кабана и сразу, с одного выстрела, забить насмерть. Хорошо, что никому из нас не предлагали взяться за такое сложное дело.

Бамбуковые стрелы были заточены над огнём, они оказались столь острыми, что и никакого стального наконечника не нужно. И выяснилось, что такая бамбуковая стрела пробивает свинью насквозь. А что говорить про человека?!

Началась настоящая вакханалия: визг свиней, боевые выкрики голых людей размахивающих настоящим оружием, голые раскрашенные женщины вокруг, дети бегают между нами, а мы стоим как статуи, одетые в «редфоксы» и «баски» и думаем: уж не для нас ли специально объявили этот праздник, чтобы показать папуасскую удаль, ловкость, силу и щедрость? Хорошо, если б это было так!

Когда мы расспросили полицейского – «что этот праздник означает?», то получили логичный ответ: «Праздник Кабана символизирует как они будут расправляться со своими врагами!» Коротко и ясно. Теперь главное – не попасть в список их врагов.

Процесс приготовления мяса оказался прост, как и смысл праздника: в земле вырыта яма, наполненная камнями, на них разводят огромный костёр, камни раскаляются, головешки растаскивают, а свиные туши, завёрнутые в пальмовые листья, раскладывают на камнях. Всё это тушится, тушится, парится там и по команде главного повара раскрывается. Начинается невообразимое пиршество. Помнится, точно так же готовил мясо знаменитый Дерсу Узала – этот же рецепт описывал Владимир Арсеньев в своих книгах. Вот тебе и готовое единство всех стран, земель и народов!

Многие папуасы ходят по двое, так было нам смешно – два голых мужика, со своими катэками, держат друг друга за руки, словно дети, в самом деле. Но оказалось, что это наши собственные мысли «не в ту сторону» направлены, а у них так выражается дружба, значит - идут настоящие друзья. Вот так возникает непонимание – разность нравов и привычек. Если бы только в этом она выражалась...

Тот ошеломляющий праздник остался далеко позади, думаешь – да и был ли он вообще? – а сейчас эти треклятые джунгли, которые почему-то надо пройти. День, ночь, а мы идём, идём. И только во время ливня, да на сон, можно закрыть глаза, чтобы не видеть это вечнозелёное однообразие.

От сверхвлажной духоты ли, от того, что ты никогда, ни днём ни ночью, не просыхаешь в своей суперсовременной одежде, а окружающие тебя голые туземцы через десять минут после ливня уже сухие, а раздеться, как они, ты не можешь; от безумных впечатлений, с которыми мы столкнулись здесь, от всего этого сумбура остаётся лишь один вопрос в уставшей голове: «Зачем я здесь? Что мне тут нужно? Какая гора? Зачем она мне? Да и откуда тут гора – здесь же одни сырые джунгли! Вторую неделю джунгли... Сколько гор на свете, чего тебе ещё-то нужно? Тебе что, мало Эвереста – это же мечта всех альпинистов, или экзотичной Килиманджаро мало, или махины Аконкагуа? Ты же был на Аляске, на великолепной ледышке Мак-Кинли – какая красивая вершина, и сколько там красивых маршрутов, сходи туда ещё раз – что же ты в этих джунглях делаешь?.. Да и вообще, хватит с тебя новых гор, ты выполнил эту самую мечту «Семь вершин» – и радуйся! Будешь рассказывать внукам, показывать фотографии, а они будут гордиться своим дедушкой и рассказывать друзям небылицы про тебя!..

«А-а-а? Чудак, ты погнался за западными альпинистами, ты хочешь включиться в этот дурацкий спор, что Пирамида Карстенз должна обязательно быть в списке «Семи вершин» вместо несчастной Косцюшко над счастливой Австралией? Чуда-а-ак, это же обычный рекламный ход, уловка: ты попался, «как рыба об лёд» – так уже восемь вершин будет, ты только даёшь турагенствам ещё заработать, да ещё на такой дорогущей вершине как эта Карстенз, или как там её ещё обзывают... Это ж специально отцы-создатели идеи «Семи вершин» - тот самый небедный Дик Басс и профи-спортсмен верзила Джерри Роч – придумали, договорилсь друг с другом, чтобы как можно дольше у тебя не спадал интерес, чтобы не угасали внешние разговоры, чтобы и новые поколения таких же как ты лопухов тоже рвались бы в горы за эти две идеи. Вот и всё объяснение!..»

«Ловкие эти бестии – Дик и верзила Роч, как ловко всё ж таки учудили – семь частей света, семь их главных вершин – всё просто и понятно, вот народ и пошёл. Это у них такое «пиаровское» мастерство, молодцы! Правда, в их личной гонке друг против друга победил всё-таки миллиардер Басс. Да ещё тот журналист Морроу вкупе с ними. Только, где они теперь – после основания горнолыжного курорта Аспен в Штатах, похоже, Дик Басс - отец «семёрки» отдыхает. То ли они разделили заветный список главных гор Земли на два: один сходил на Косцюшко, второй – не мог, конечно же, уподобляться – и «выкопал» эту самую Карстенз, то ли оба всё сходили без рассуждений?! Может быть, каждый из них стал первым в «своём» списке «своей семёрки»? Сговорились, короче.

А вообще-то ведь есть и ещё одно противоречие – они и не знали, это ж от гордых «европейцев» идёт, которые не признают, что Эльбрус находится на территории Европы, так что они видят только Монблан в списке «Семи вершин», а Азия ведь возглавляется Эверестом. Эльбрус «вылетает»! Так что теперь и на Монблан идти надо, на всякий случай, чтобы отбиваться от сверхпатриотов-европейцев! Ах, да, я же там уже был... Треклятые джунгли, сколько раз клятая сырость! Всё забыл...»

В голову ничего не лезло, чтобы ответить этому вдруг приставшему ко мне папуасу, упорно указывающему на яму, – я никак не понимал чего он хочет от меня? Может быть шутит? Но чёрные глубокие глаза голого инопланетянина смотрели серьёзно, без улыбки и без скрытого юмора. «Нет – хитрости не было! Если бы это был белый человек, я бы хоть примерно угадал бы что ответить. Например, указывая пальцем в яму можно рассказать армейский анекдот, или давнюю историю как на сборах ты провалился в трещину и сидел там полсуток, пока кто-то случайно не нашёл тебя. И где провалился – на Эльбрусе! Были бы хоть Гималаи или та же Мак-Кинли, а тут – хоженная-перехоженная тропа, сколько раз ходил и вдруг – трещина!.. Но яма папуаса с трещиной мало ассоциировалась. Голый старшина носильщиков ждал ответа и только сверлил меня сосредоточенным взглядом. Думай! Вот я и вспомнил ту яму, в которой жарили свиней на том самом «празднике кабана», когда мы только прилетели к ним, пытаюсь вспомнить пиршество, улыбнуться – но старшина неумолим: нет, я не угадал...

Теперь нам, вот, остаётся думать и придумывать свои идеи всемирных проектов, но реально пока с этим туго идёт: есть «14 восьмитысячников планеты» – но попробуй, выполни! – всю жизнь будешь выполнять, вон как Серёга Богомолов, тоже молодец, упорный – выполняет! А какие-то чудаки давай объявлять: «семь стен семи частей света», «семь пещер», «семь вулканов», «семь пустынь», «семь великих рек» – и почему это всё с семёркой? А-а-а, ну конечно, эта цифра всем нравится, она почему-то ассоциируется с приходом удачи, счастья, выигрыша. Но в таких проектах путешествий уже всё остальное выглядит перепевом «Семи вершин», да и какой тут может быть выигрыш? Так кажется... Нет, постой – у нас же есть своя родная красивая «пятёрка», вспомнил – проклятые джунгли! – это же «Снежный барс», и звучит-то как здорово! Тоже можно взяться. В том списке как ещё пройдёшь каждую вершину из «барса», там уважать тебя братья-альпинисты будут побольше, чем за классические «Семь вершин»! Вспомнил...»

Тут в джунглях у меня сколько угодно времени всё что угодно обмозговывать – однообразие пейзажа не отвлекает от мыслей, а уж когда залезешь весь мокрый, в мокрой одежде в мокрую палатку, спасаясь от ещё более мокрого ливня, который каждый день по жёсткому небесному расписанию льёт в этих забытых Богом местах, то только и остаётся что думать, думать. Ливень льёт, хотя уже и лить-то некуда, воде давно уже некуда тут деваться, земля не может впитать нового ливня – она ещё миллион лет назад, когда только запустился этот странный механизм, уже наполнилась до отказа, до самых недр, и так и остаётся вечно затонувшей аморфной поверхностью. И колонны гигантских растений не могут выпить эти тонны новой воды – деревья напились уже тогда, когда едва вылупились из зёрнышка, из отростка, из корешка, вымахали ярусами-гигантами по десять этажей и не знают недостатка в воде. Зачем им всё новая и новая вода с небес, они ждут жаркого солнца, зноя, ветра – но ничего этого всё нет и нет.

Когда ливня не было, мы шли, а с ливнем залегали в палатки. Папуасы прятались под свой большой тент – один на сорок душ, нет – сколько их сейчас там? – один на всех. Там же, в центре под тентом, разводили костёр и коптились в дыму, в темноте, тем и грелись. Из густого дыма не слышалось кашля, и почему это они там не задыхаются, почему у них глаза не слезятся от дыма? Ах, да-а-а, это же инопланетяне, мы-то давно бы уже вылетели из того дыма и сумрака под тентом с воспалёнными невидящими глазами и плюнули бы на ливень лишь бы спастись от дыма! А они сидят там, не кашляют, тут и женщины и дети их. Я подошёл удостовериться – живы ли, не задохнулись ли: разве высидишь, если в твоей палатке костёр из сырых веток трещит и трубы-дымохода нет? Подхожу и вздрогнул: полог откинулся, и из дымной чёрной мглы сверкнули чёрные глаза, а рядом ещё, ещё – значит, живы, слава Богу. Глядишь и самому себе не веришь, что такое бывает, что люди от дыма не убегают!..

К этой треклятой яме папуас прицепился, когда ливня не было, на переходе. Шли споро, как могли. Команда, вооружённая мачете, махала ими беспрерывно прорубая самую малую возможность пройти сквозь стену джунглей. Ловлю себя на мысли, что наша экспедиция тут не первая, что к Пирамиде Карстенз водили до нас, до нынешнего 1996 года, десяток уже экспедиций и должна же была бы уже быть тропа? Но тропы не было! По крайней мере, я не видел даже малых признаков тропы, пробивались настоящей целиной. Наверное, эти помощники-носильщики-проводники любили каждый раз всё новой тропой идти, как те суданцы или монголы, которые по своим родным степям и пустыням каждый себе прокладывает свою личную колею, стараясь даже не касаться чужой. Но даже там колеи и тропы остаются – тысячи троп и колей, в песках! – их даже из космоса на снимках хорошо видно, а здесь, в джунглях Новой Гвинеи, не видно ни малейшего следа предыдущих походов.

Мы хотели быть в числе первых тридцати-сорока современников, идущих на Карстенз этим маршрутом, от селения Итега, кто-то шёл до нас, но почему-то заметной тропы за десять лет так и не натопталось. Почему? Что за напасть? Когда мы выходили на маршрут, полицейский дал нам расписаться в журнале. Первая страница там начиналась всего четыре года назад. На второй странице красовалась запись Месснера. Оказалось, что за первый год на маршруте побывало всего десяток человек, во второй год – двадцать, потом тридцать, и ныне – около сорока-пятидесяти. Да, уж, «сильно посещаемое место», если за год тут не бывает и полусотни гостей. Конечно, разве может такое мизерное количество ходоков вытоптать тропу в этих безмерных, вечно растущих джунглях.

Да и вообще – зачем нам носильщики, разве нельзя тут самим, одним идти? Оказалось – нельзя, это нам пояснили, едва мы прилетели: надо оплачивать развитие страны. Но и носильщиков получить было не так-то просто: «добро» на них мог дать не кто иной, как сам губернатор района. Идём с просьбой к губернатору. Там всё как на Востоке – долгое раскланивание, многократные приветствия, разговоры ни о чём. Долго не могли приступить к делам, а потом как бы между делом: «Да-а-а, нам бы носильщиков немного!» По расставанию губернатор подтвердил своё «добро» и лично пообещал, что на следующий день у нас будут 40 носильщиков, как и полагается. В качестве шуточного приложения он добавил, что каждому носильщику надо подарить по пачке табаку и по две коробки спичек. После губернатора мы отправились в лавку. Эти заведения, чтобы уменьшить возможность краж, закрыты со всех сторон сеткой-рабицей, как зверинец. По понятиям папуаса мы были просто мультимиллиардерами: на ногах ботинки – «голубая мечта» каждого туземца, карманы, которых у них не бывает, – в качестве кармана мужчины тут используют свою катэку, забрасывают внутрь всякие мелкие, нужные им, предметы и так и ходят – значит, мужскому достоинству это не мешает?! А мы из своих карманов доставали доллары. Сумма в 3-4 доллара для них была уже состоянием, а тут приехали набитые «зеленью» ходячие мешки – такими, наверное, нас воспринимали туземцы. Когда мы расплачивались за табак и спички в лавке, вся команда закрывала того, кто доставал деньги, чтобы окружающие папуасы не увидели желанных купюр. После этого – бегом в полицейский участок, под охрану, а там нам постоянно повторяли, что «если заночуете где-то не в полиции, то на утро вас уже никто никогда не найдёт!».

А как же мы без этого участка пойдём в джунгли, к вершине – об этом тогда не думалось. И вот мы здесь наедине вторую неделю с этими самыми «людоедами», а стены такого «безопасного» полицейского участка – где они остались? Смешные мы были...

Папуас прервал мои мысли, он понял, что я не знаю, что это за яма, на которую он так упорно указывает. Он набрал побольше воздуха и выдал: «Здесь орангутанги стрелами убили пятерых туристов!»

Смысл перевода с трудом отозвался в моей уставшей голове: «Как это орангутанги могут пользоваться стрелами – это же обезьяны? Да и ещё убить людей? Постой-ка. Ужас! Ах, и туристов, к тому же! Вот так сообщеньице! Может, я что-то не так перевожу?» Но папуас с удовольствием повторил и ещё добавил, сглотнув слюну: «А потом мы их съели».

Только через несколько секунд весь смысл этих высказываний дошёл до меня, тогда волосы на голове встали дыбом, а спина под прилипшей к ней футболкой вспотела так, что тропический ливень показался бы мне сейчас лёгкими брызгами. Я вспомнил, как взялся в Джакарте изучать индонезийский язык по разговорнику, и с удивлением нашёл там, что «орангутанг» – это для нас обезьяна, а в их языке – это просто «племена, которые живут в лесах»: «оранг» – лес, «утанг» – человек, вот и всё.

Мне удалось через силу улыбнуться. Это было единственное, что я мог ответить старшине, стоя перед зловещей ямой. Стало ясно, что папуас чётко намекает, что и с нами они могут сделать то же самое, если захотят, или если мы себя будем плохо вести – по их пониманию, естественно! Но как себя вести на этой чужой планете, где всё, буквально всё абсолютно не укладывается в привычную нам логику, в наши традиции, привычки и воспитание, где наше миропонимание и уклад жизни совершенно не понимается хозяевами? И тогда любой повод может стать вспышкой жёсткой непримиримости.

Папуас как в воду глядел, словно предупреждал, – значит чувствовал, соображал старшина, что надо нам быть осмотрительнее, – и вскоре та яма надолго встала перед моими глазами.

ПОДЗАГОЛОВОК: Бедняга-повар и бунт на корабле

А началось-то всё совсем безобидно. Мы же просто позаботились о своём поваре, вернее, о том поваре, которого нам выделили власти на выходе на маршрут. Только сначала нам надо было вспомнить о событиях 400-летней давности, о беднягах-конкистодорах в едва открытой тогда Америке, да это всем всегда надо помнить, когда сталкиваешься с чужими законами! – тогда туземцы немедленно убивали любого из приплывших к ним испанцев, кто доставал трубку и начинал курить, дым изо рта означал у них безоговорочное превращение нормального человека в злого духа, который однозначно должен быть уничтожен для блага же остальных. Это только потом всё выяснилось про курение, но вначале, после таких убийств, заговорили испанские пушки, полились реки крови с обеих сторон, но зачем? – просто один народ не понял другого народа.

У нас, в этих джунглях, вариантов не было, и непонимание могло обернуться для нас только новой ямой. Нет, у нас не курение, а вещи более чем обыденные. И кто бы только мог предположить, ведь мы хотели как лучше! Проклятые джунгли...

Бедняга-повар мучился с нами, постигая азы европейской кухни. За раскладкой и за порядком на кухне следил Лёва Дорфман: он выдавал каждый день повару продукты, учил его варить супы и каши. Особенно не удавалось повару постичь мастерство мытья и чистки посуды после еды. Для облегчения этого процесса Лёва достал из рюкзака обычный ёршик, которым мы пользуемся у себя дома при мытье, и взялся учить папуаса им пользоваться. Тот с трудом соображал, чего от него хотят. Но после нескольких уроков вроде бы дело пошло на лад, и папуас делал правильные движения, когда брался мыть тарелки. Но какой же ужас охватил нас, когда во время очередного процесса приготовления еды мы увидели, как наш повар помешивает суп в кастрюле именно ёршиком. А как раз варился суп с макаронами. На ёршик намотался огромный ком длинных макарон, и повар безуспешно пытался с ними справиться. Лёва вырвал это орудие труда из рук повара-энтузиаста и выкинул в кусты. Туда сразу же кинулся какой-то другой папуас, нашёл это редкостное кулинарное изобретение и с довольным ворчанием стал выкусывать оставшиеся на ёршике макароны. После этого контроль на кухне пришлось усилить.

Вскоре тропа стала явственно подниматься в гору, значит, всё-таки есть она здесь – эта невыдуманная вершина, потому что гор всё не было видно. В стене джунглей, прежде сплошной, всё больше стали появляться прогалины, открытые места. Случались и осыпи. И наконец открылись далёкие вершины. Тропическая жара постепенно спадала, а по ночам и вовсе становилось зябко. Даже нам, но каково же было совершенно голым папуасам?

Первые дикие звериные крики мы услышали от наших носильщиков, когда и днём, на марше, холод высоты стал давать о себе знать. Сперва редко – один, второй, а потом всё чаще и чаще, подряд, каждый, папуасы разражались громким рычанием, криком, на все лады – кто как мог. Громкий истошный сумасшедший крик!

«Всё, – была первая мысль, – теперь точно съедят, это они перед тем, как пообедать человечиной так психологически готовят себя!»

Но причина оказалась гораздо прозаичнее и к тому же настала наконец-то пора, когда в нашем снаряжении получалось преимущество: это холод заставлял папуасов так громко кричать. Оказывается, если громко крикнуть, то ощущение холода на время отступает – мы даже не знали такого, а вот туземцы таким свойством человеческого организма постоянно пользовались.

Становилось всё холоднее, было странно видеть при температуре немного выше нуля градусов абсолютно голых людей, кожа у них становилась синей, покрывалась пупырышками. Но это бы всё ничего, да только вместе с холодом у наших туземцев появились элементарные «сопли». Притом они совершенно не знали, что с ними делать, и понятия не имели, что существуют носовые платки. Вот эти сопли так и висели у них под носами, опускаясь иногда аж до пупа.

Точно в таком же состоянии был и наш повар. Мы заметили, что он готовит нам еду, а полоса соплей у него опускается в чашки и кастрюли. Попытки показать ему носовой платок и научить сморкаться ни к чему не привели – папуас не мог сделать такого дыхательного движения, чтобы очистить нос. Тут Лёва Дорфман предложил для решения вопроса просто-напросто одеть повара – «он согреется, сопли у него прекратятся и воцарится гигиена и порядок». Так мы и сделали: поднабрать лишний комплект одежды из наших запасов возможно было. Повар аж обалдел. Но, гордый этим, он только один вечер сумел пофорсить; перед сном в стане носильщиков раздались дикие крики, вопли, шум-гам – наутро повар был вновь голым, одежду у него отобрали, вдобавок изрядно избили, а нас на выходе из палаток ожидала конкретная депутация.

Семнадцать парней с мачете наперевес с помощью старшого-переводчика недвусмысленно пояснили, что «раз мы повара одели, то уж их-то всех одеть просто обязаны!». А мы думали, что повар у них – это профессия особенная, цивильная, но оказалось всё наоборот: повар, который прислуживает туристам, у папуасов – это самый распоследний человек, хуже самой паршивой свиньи, и тут вдруг его одевают, одаривают, ну, вы понимаете, что было в душе у папуасов. И что было на душе у нас, когда мы поняли, что парни с ножами наперевес настроены весьма серьёзно, и до выдачи им одежды идти дальше, по маршруту, отказались.

Рассуждения этих простых людей понять можно: у каждого из белых людей по нескольку штанов, свитеров, курток, а уж футболок и не перечесть. Зачем белому столько всего, когда тут люди вообще голые ходят? Этот феномен озвучивала в литературе Пеппи Длинный чулок: «У богатого 10 штанов, а у меня нет ни одних. Почему бы ему не отдать одни штаны бедному, тогда у всех не будет недостатка!» Обычная такая логика. С ней к нам и приступили папуасы с ножами.

Вариантов никаких: одежды у нас на всех носильщиков, чтобы загасить бунт подарками, не было, подмогу вызвать – что толку, одним уходить – куда? Как? В такой ситуации мозг человеческий просто обязан работать активнее и продуцировать множество идей. Так я вспомнил, как туземцев строили на старте экспедиции, ещё в посёлке. Властями такое построение было уже доведено у папуасов до автоматизма, и по любым вопросам, которые бы ни возникали в посёлке, полицейский только крикнет – «Стройся!» – и они уже бегут, становятся в ряд. Оригинальный, надо сказать, способ выработки и сохранения дисциплины. Он нас и спас.

Я командую «Стройся!», и весь наш отряд носильщиков выстраивается «во фрунт» как положено. Объявляю перекличку и очень серьёзно приказываю: «Каждый называет своё имя, кому нужны вещи, а ты, главный, – указываю на главного зачинщика, который знает чуток по-английски, – переписываешь всех вот в эту тетрадь! Начали!»

Зачинщик спрашивает: «Зачем переписывать?» Отвечаю ему:

– Для того, чтобы знать кому нужно выдавать штаны, майки, ботинки!

Папуасы стоят. Зачинщик интересуется:

– А что будет потом?

Отвечаю ему ещё более серьёзно:

– Потом я звоню в полицию, договариваюсь с ними, чтобы они приготовили вещи, и когда вы вернётесь, каждому вручат ту одежду, что ему надо!

После этих слов несколько носильщиков, которые, наверное, понимали по-английски, сразу же вышли из строя со словами: «Мне одежда не нужна! И мне, и мне не нужна...» Остальные стоят в строю, ждут, в надежде добиться желаемого, наверное, у них с английским хуже.

Двое из нашей команды в это время засели неподалёку в кустах с радиостанцией. Я достаю свою рацию и связываюсь с ними. Тут мы разыгрываем по радиосвязи спектакль – переговоры, якобы, с полицейскими, с посёлком Набира. Иллюзия была полная, что я разговариваю с полицией, мы серьёзно обсуждали какие вещи и сколько надо купить, говорили о’кей друг другу, задавали уточняющие вопросы про папуасов. Тут я во время этого спектакля вижу, как постепенно стал рассыпаться строй бастующих носильщиков, сначала один, потом другой-третий, постепенно весь строй рассыпался, все тихо разошлись в стороны. Папуасы мудро смекнули о последствиях обращения в полицию для них и поняли, что лучше про свои требования не заикаться. Таким образом бунт удалось заглушить, хотя ситуация была, прямо скажу, очень и очень тяжёлая, никому не пожелаешь: стоят 40 вооружённых человек, ты, при этом, полностью безоружен перед ними, чужая страна, чужая природа! В некоторых взглядах на нас проскальзывала такая ярая, дикая ненависть, что становилось и без перевода ясно – вопрос «съедать нас или нет!» – перед ними не стоит. И в самом деле, у папуаса нет проблем: если его дедушка или папа всю жизнь охотился на таких как мы и преспокойно их жарил, то почему это внучок сейчас будет с нами церемониться?

Вот когда я вспомнил ту самую проклятую яму, с которой приставал ко мне старшина отряда носильщиков, она сама всплыла в моей памяти во время бунта, под этими бешеными взглядами в наш адрес.

Но наша дорога ещё не кончилась.

Экспедиция всё поднималась выше, и становилось всё холоднее. Носильщики кричали всё чаще и громче. Вскоре пошёл дождь со снегом. Пирамида Карстенз, или, как её тут называют – Пунчак Джайя, главная точка горного плато под названием Маоке. Тут даже есть ледник, длиной четыре километра, он располагается вокруг ещё трёх высоких вершин района. На такой высоте просто пришла зима. Нашим папусам стало совсем туго. Климат тут безобразный, в базовом лагере каждый день идёт дождь со снегом. Любые воздушные массы влажной экваториальной зоны, проносясь над Карстенз, обязательно конденсируются и выпадают холодными осадками. Поэтому здешнее горное плато, весь путь в 80 километров – это всё равно одно огромное болото, только холодное против того тёплого, которое было внизу. Точно так же десятки маленьких речек и ручьёв текут по склонам, и надо было по нескольку раз в день переходить их. Вода в них ледяная. Мы поначалу раздевались перед каждой речкой, переходили, а потом опять одевались, но потом плюнули на это дело – всё равно мы никогда не просыхаем! – и переходили потоки в одежде. Снова вспомнились книги Владимира Арсеньева, когда они в начале экспедиции обходили каждую лужу, берегли сапоги, прятались от дождя в палатке, и как потом выходили из-под тента, а с каждого куста на них сливалось столько воды, словно кто-то выливал сверху ведро... то вскоре уже забывали и про лужи, и про то, что сапоги вымокли. У Арсеньева внизу были субтропики, были и горы, а у нас тут самые что ни на есть влажные тропики, экватор.

Когда начались снежные перевалы, то за некоторыми носильщиками оставались кровавые следы, картина была просто нереально-фантастической: рядом заснеженные вершины, холод, ветер, а по обледенелым камням идёт караван абсолютно голых людей с грузами за спиной. Мы только молились в душе – скорей бы эта дорога кончилась, скорей бы! И едва караван добрался до базового лагеря, как носильщики побросали вещи и тут же побежали бегом вниз, к теплу. Старшина заявил, что «через три дня кто-то от них прибежит обратно – узнать про нас!» И убежал сам.

Мы остались одни. Только сейчас мы смогли спокойно оглядеться и насладиться красотой природы, к которой так стремились. Фантастическое зрелище открылось вокруг: два ярко-сине-зелёных озера отражают белые вершины, скупое солнце окрашивает всё в холодные краски, а внизу, до горизонта, зелёная масса джунглей, сквозь которые мы прошли.

Стали размещаться, зачерпнули воды, и оказалось, что она такая сине-зелёная из-за медного и железного купороса, который тут растворён – в результате у некоторых из наших ребят разболелись животы, нарушилось пищеварение. Да что там купорос – тут вокруг настоящая кладовая минералов, потому и не удивительно, что в десяти километрах от базового лагеря располагается секретная американская горнодобывающая компания – там вовсю идёт добыча ни много ни мало, а стратегического урана и золота. Хотя американцы везде утверждают, что роют здесь медную руду, – ага! – нашли дураков, в такую глушь забираться из-за меди. С ними мы ещё встретимся.

А пока готовимся к восхождению. Огляделись – стоит в базовом лагере одинокая палатка. Палатка не древняя – жилая. Из неё выбрался худющий индонезиец, как оказалось, студент, и заявил, что трое его друзей ушли на вершину, а он тут сторожит вещи. Вот те раз!

Пора рассказать, что маршрут на Пирамиду Карстенз является самым сложным из всех гор в списке «Семи вершин» («восьми уж теперь!»). В самом начале идёт очень серьёзная стена, другого пути нет: 250-300 метров вертикали. Издали она кажется в трещинах, что мы даже обрадовались: «Давайте пойдём не по классике, – предложил даже кто-то, – а пробьём свой маршрут, по какому-нибудь камину, хороший первопроход сделаем!» Но оказалось – рано радовались! – подошли ближе, а там ни одной трещины нет. Тут редко бывает ниже нуля, так что трещины не образуются, а вот текущая вода за миллионы лет проделала в склонах такие миниатюрные бесчисленные русла, что видятся издали трещинами. Но они все гладкие, зализанные, идут по всей стене. Красиво, но лезть крайне непросто!

Выяснилось, что случилось с индонезийской командой, – один чудак сидел на стене в висячей палатке, и ждал, а двое других ушли два дня назад в отрыв и где-то работают, а где – он не знал. Обещали вернуться в тот же день, но не вернулись. У парня в палатке была рация – это его и спасло, а то бы мы и не узнали, что ему нужна помощь. Бог спас беднягу, послав под стену нашу экспедицию вовремя: у него кончались продукты, к тому же он совершенно не умел лазать по скалам, его подняли сюда те двое товарищей, а сами – как потом выяснилось – погибли: одного ударил камень, а другой провисел долго под дождём и снегом и просто замёрз. После разговора по рации с палаткой мы разглядели в бинокль этих бедняг. Короче, вместо восхождения нам предстояла серьёзная спасательная операция. Команда разделилась: я и Егор Тимме остались спасать парня и доставать погибших, а остальные, шестеро, двинули на вершину – это были Лёва Дорфман, Валера Розов, Сергей Ларин, Саша Белоусов, Андрей Вялкин и Дима Лифанов.

Едва мы взялись за стену, как появились на вертолёте американские спасатели, они, наверное, услышали наши переговоры по радиосвязи. Прекрасно экипированные парни с этикетками “Freeport” – по названию той самой стратегической урановой шахты – тем не менее, не имели опыта работы на скалах, у них всё было «заточено» под работу в шахтах, под землёй, когда человека сверху подымают наверх, а тут им надо было стать скалолазами, а вот этого они, признались, не умели. И давай просить нас помочь достать людей со стены. Что тут поделаешь?

С большим трудом мы добрались до того парня на стене, в висячей палатке. А он, наверное, уже с ума сошёл, заявляет, что «никуда без своих друзей не двинется, палатки не бросит!». Вначале я его взялся уговаривать, объяснять ситуацию, но тот ни в какую, упирается и всё. Тогда я не на шутку рассердился и так ему выдал, что он осел: и в самом деле, двое Чемпионов СССР и России, мастера спорта, спасают какого-то новичка, у которого даже верёвок не оказалось с собой для спуска, а он ещё упирается!

Наконец парня уговорили. Спускать было непростое дело, поставили его третьим между нами, и он, как по перилам, спускался, когда мы стояли. Потом пришлось лезть за теми погибшими и спускать их тела.

После этого американцы «расчувствовались» и пригласили меня к себе на свою секретную шахту “Freeport”, где до меня был ещё один русский парень, вертолётчик, о котором с большим теплом все там вспоминают.

Шахты, и весь посёлок – это отдельная песня, главное впечатление, которое я вынес оттуда – это появившаяся у меня твёрдая вера в коммунизм. Freeport – это огромное горное ущелье, труднодоступное, практически отрезанное от всего мира. Но всё равно оно охраняется со всех сторон полицией, армией и туда извне просто так никого не пускают. С первых встреч со спасателями я сразу попросил у них позвонить, вот они под эту мою просьбу и повезли меня показывать свой коммунистический посёлок. Намотали по нему километров тридцать, он очень большой, чистый, благоустроенный, но главное – явный коммунизм: стоит бензоколонка, ни охраны, ни кассы, подъезжает любая машина, наливает шофёр полный бак бензина и уезжает восвояси – вот это жизнь! Что ещё я мог подумать?

Покормили меня – тоже коммунизм: в столовую приходишь, набираешь себе всё что хочешь, сколько угодно, ешь и платить не нужно, пошёл дальше. Вот это да-а-а!

Только одно меня насторожило: все дома в том посёлке назывались «барак номер один», «барак номер два» и так далее. Короче, тут не было ни одного человека, который бы не должен был тут находиться. Индонезийские рабочие получают тут по 1000 долларов в месяц – это громадные деньги для страны, где средняя зарплата 100 долларов считается хорошей и можно на неё прожить. Но «тысячу» во Фрипорте дают «не за просто так». Мне пришлось переночевать в этом посёлке, пока я долго дозванивался до нужных мне людей, пока договаривался насчёт нашего обратного отлёта, короче – пришлось остаться ночевать. И постепенно у меня всё сильнее и сильнее начала болеть голова, и всю ночь я промучился совершенно без сна. Тут мне и объяснили, что «это большой радиационный фон так влияет – но ничего страшного, пройдёт!» Люди, которые были вокруг меня, разъяснили, что «это только первые две недели так будет болеть, а потом привыкнешь и всё – перестанет! Мы тут по 20 лет уже работаем и живём – и ничего, голова не болит!»

Оказалось, что этим работягам-индонезийцам не разрешают жить здесь с семьями, только бригадиры и мастера имеют такую привилегию. А трудякам-рудокопам раз в год привозят жён на неделю, и вот на этот период построены отдельные специальные бараки – «семейные». Некоторые начальники участков с семьями живут тут в приличных отдельных домах, а простые работяги обитают в бараках. Комнаты у них на четыре койки в два этажа – как у матросов на корабле. Народу много, но все вместе, кто живёт в комнате, никогда не встречаются: работа идёт в 3-4 смены по 6-8 часов – пришёл-ушёл, а расселяют их по такой схеме, чтобы люди с одной смены нигде никогда не скапливались.

Свои огромные зарплаты работяги отправляют родным, близким, у кого кто есть. Конечно, по сравнению с советскими сталинскими урановыми лагерями это просто курорт, но всё равно – «зона!» Конечно же здесь работают, кроме индонезийцев, и американцы, которые тоже получают большие, даже по американским меркам, деньги.

Для меня главный итог посещения Фрипорта, кроме впечатлений о коммунизме, заключался в том, что удалось договориться с начальством, чтобы нашу экспедицию пропустили через посёлок после восхождения, вместо того чтобы прорубаться снова с дикими папуасами через страшные джунгли. Так мы значительно сокращали путь: когда ехали сюда, то облетали весь остров, шли 160 километров до горы, а тут в 50 километрах к югу приличный посёлок Тембагапура, а от него вертолёт до берега моря до международного аэропорта Тимука. Поезжай – не хочу! Весь мир бы сюда рванул поглядеть папуасов, но злые американцы этот путь засекретили и закрыли.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ .....

Мы растем: одновременно на маршрутах в начале года оказалось девять групп Клуба 7 Вершин

Восемь из них имеют регулярную связь по спутниковым телефонам. Не всегда эта связь оказывается надежной, но это первый подобный опыт. И первый блин совсем даже не комом получается. Девятая группа, завершавшая треккинг по Непалу, была на постоянной связи с нашим непальским представительством. Итак, продолжают свои походы следующие группы. Дмитрий Ермаков по программе Последний Градус, на лыжах к Южному Полюсу. Артем Ростовцев – Треккинг по Патагонии. Сергей Кофанов – приключенческий тур по Австралии и Новой Зеландии. Ольга Румянцева – на Аконкагуа. Татьяна Стукалова – на Килиманджаро. Завершают работу Виктор Бобок с группой поднявшейся на Винсон. А также Марина Немирова, взошедшая с компанией на Фансипан.

Оксана Чекулаева с группой фрирайдеров меняет дислокацию в Альпах. Посмотрите ее фотографии, снежное чудо !

 29 декабря. Итак, наше путешествие началось. Основная группа приедет сюда послезавтра, ну а мы, вместе с одним из участников школы, Дьяконовым Ильей, решили приехать чуть раньше, чтобы протестировать свежий паудер.

Вчера вечером, после приключений в аэропорту со сноупульсом и снежной пилой, о которых Илья расскажет отдельно, мы наконец добрались до Тинь! И сейчас здесь творится настоящее снежное безумие.... Только за утро выпало около 20 см, замело дорогу и продолжает сыпать! Это лучший подарок к Новому году, который только может быть!

Новость за 30-е декабря.

У нас здесь снежный апокалипсис... снега навалило столько что все встало, даже подъемники...

Тинь утоп в снегу!!! На улицу без маски не выйти, метет и сыпет!!! Мы сегодня немного успели прокатиться до закрытия канаток и это было потрясающе!

Завтра по прогнозу обещают переменную облачность, так что мы очень надеемся, что сможем увидеть все красоты этого места.

В самом разгаре приготовления к новогодный вечеринке, перед офисом по туризму уже начали монтировать сцену и ставить колонки. Так что мы все в предвкушение грандиозного праздника и катания.

Несколько веб-камер в одном флаконе: