Экспедиции друзей нашего Клуба

 Сергей Шевченко, известный альпинист, председатель федерации альпинизма Белгородской области, участник экспедиций Клуба 7 Вершин:

Хочу выразить огромную благодарность гиду Клуба 7 Вершин Дмитрию Ермакову и гиду Владимиру Гончару за квалифицированную и своевременную помощь, оказанную нашему участнику  восхождения на Эльбрус Роману Щекоте. Вчера на вершине у Романа был сильный приступ горной болезни и ребята очень вовремя сделали укол дексаметазона. Затем они  дали ему подышать  искусственным кислородом, после чего Роман смог идти и мы смогли спустить его вниз. Без помощи ребят неизвестно, чем бы все закончилось. Большое спасибо от всех участников, самого Романа и меня, как руководителя нашей Белгородской федерации альпинизма и скалолазания. С уважением,  Сергей Шевченко.

Наша команда Белгородской федерации альпинизма и скалолазания на встрече с супергидами Клуба  7 Вершин Александром Абрамовым, Федором Конюховым и Дмитрием Ермаковым в Приэльбрусье.

Второй снимок наша команда, где костяк был с завода Энергомаш на вершине Эльбруса.

Вячеслав Адров – первый россиянин, которому удалось собрать альпинистскую коллекцию «7 вулканов» , а также побывать на обоих полюсах Земли.

Вячеслав Адров - он один из самых активных членов Клуба 7  Вершин  и постоянный  участник наших поездок.

Опять на Эльбрус! С сыном

Рвусь опять на Эльбрус в день рожденья.

На двуглавой горы вершины.

Хоть и знаю - это ж мученья

Для меня, а теперь и для сына

Дни в снегах, а сейчас ведь лето:

Где-то зелень, и может - дождь...

Здесь нельзя представить это,

Запах лета, подождёшь?

Перемычка. Хочу на Восток.

Я там был, но давно, лет 30.

Этот конус меня не ждёт -

Он за что-то, наверное, злится.

Первый "взлет" от седловины,

В небесах исчезают люди.

Если хватит сил и воли -

Будет вершина. БУДЕТ!

Вершина! Вида нет лучше!

Великий Эльбрус, я пою!

Ах, как Ты меня измучил!

Но как я Тебя люблю!

Терскол, август 2017

«Ни одна вершина не стоит того, чтобы за нее умереть. Если на восхождении я попадаю в обстоятельства, которые говорят о высокой вероятности лавины или других опасностей, которыми я не могу управлять, я поворачиваю назад… Возможно, именно в этом причина того успеха, который до сих пор мне сопутствовал…»

Райнхольд Месснер — итальянский восходитель на вершины, один из величайших первопроходцев в истории человечества. Первым взошел на все 14 «восьмитысячников» мира. Первым поднялся на Эверест в одиночку и без кислорода. Первым пересек Антарктиду пешком. При всех этих достижениях остался жив, что, безусловно, главное его достижение.

Начало

Сидя в кафе на Поляне Нарзанов и наслаждаясь вкусом только что выловленной своими руками форели, трудно представить, что только два дня назад мы, задыхаясь и превозмогая себя, шли к вершине Эльбруса, а нам то в лицо, то в спину дул непрекращающийся ни на секунду штормовой ветер, больно швыряясь в нас скатавшимся в градины снегом, стараясь порывами сбросить нас с Косой полки.  Это было мое третье восхождение (первое в июле 2014 на Эльбрус, второе на Килиманджаро в феврале 2016), и я уже привык к мысли о том, что легких восхождений не бывает. Всегда трудно, всегда через колено, всегда, наступив на горло, всегда! В этот раз было не просто трудно, в этот раз ещё было и страшно…

А начиналось всё прозаически…

– Лера, тарелка разбилась… С Эльбруса!

Я заглянул на кухню, услышав грохот, и застал на корточках Валико, печально взирающую на осколки декоративной тарелки с изображением Эльбруса. Тарелку я привез в июле 2014 года, когда впервые попробовал на вкус, что такое горы. Попробовал и подсел. Заболел горами.

– Есть повод съездить туда еще раз… – я присел и попробовал отыскать самые крупные осколки, чтобы все-таки собрать ее. Бесполезно. Тарелку разнесло в мелкие брызги.

– Есть…

Вале, как любой нормальной женщине, не нравится, когда я уезжаю в горы. Но она знает, что лучше мужика отпустить, не мурыжить его, а то он сам сорвётся с поводка и убежит. Мужики, они такие. Им обязательно надо в горы, на рыбалку, на охоту, на дайвинг, куда-нибудь к чёрту на рога… И если их время от времени не отпускать, то они обязательно сбегут. Причём это не зависит от ни от расовой и ни даже от видовой принадлежности.

Помню, в Домбае в феврале 2015, в отеле, в котором мы остановились,  у вполне симпатичной администраторши жил… кот!  С редким именем - Василий. Обычный, ничем не примечательный, средних размеров, в меру лохматый котяра камышовой расцветки. Кот себе и кот. Но для администратора Кати он был… Он был всем! Любила она его. Души в нём не чаяла. Чего в жизни не бывает. Как-то раз в кафе при отеле на завтрак зашёл этот самый Вася, и вдруг из него во все стороны начала брызгать кровь. Видимо, воевал ночью. Кому-то стало нехорошо, кто-то умчался за бинтом… Общими усилиями кота перебинтовали, причем как следует перебинтовали, через и под передние лапы. Кот был недоволен, ворчал, но терпел, видимо, в его серую голову дошла мысль, что по сути его спасают от преждевременной кончины, уж очень обильно текла кровь. Перебинтованного Васю мы вручили перепуганной и причитающей Кате. Катя своего Васечку укачала на руках и уложила спать в кресло, строго-настрого наказав всем гостям ни при каких обстоятельствах не держать входную дверь открытой, чтобы кот не ушёл. Тем же вечером, возвращаясь из кафе после ужина, на освещенной фонарями улице я встретил, нашего перебинтованного Василия. Кот трусил в сторону от гостиницы. Ушёл! Я окликнул его, он сверкнул на меня злыми жёлтыми глазищами, дескать, что, опять? Я, рассудив, что парень сам волен выбирать, что ему делать, а чего нет, мешать не стал. Но подходя к гостинице, понял, что совершил ошибку. На виду у публики Катя рыдала и стенала, насылая проклятия на всех жильцов вверенного ей отеля разом: «Ушёл… – выла она, – ушёл стервец! Вася! Васечка… Я же просила вас… Просила всех, не держать дверь открытой! Просила…» Посмотрев на всё это, я понял, что всех нас надо спасать, ибо выселят на ночь глядя из гостиницы, не моргнув глазом. Пробившись через отдыхающих, я доложил Кате, что буквально три минуты назад видел её героического Василия. «Где?!» – встрепенулась она, и мы бросились в погоню. Васю мы нашли в подворотне, недалеко от того места, где я его повстречал. Видимо, он услышал вопли своей хозяйки и теперь, стрижа ушами, сидел, дожидаясь её. Вид у него был обескураженный, ему явно хотелось продолжить свою прогулку, а может быть у него даже была назначена дуэль, где в случае неявки ему засчитывали «техническое поражение», но это с одной стороны, а с другой, он очень любил свою хозяйку… Он выбрал Катю, отдавшись ей в руки. Счастливая Катя несла Васю в гостиницу и что-то ему любовно ворковала на ушко, кот обречённо и угрюмо внимал.

Он ушёл. Ночью, сняв бинты и выбравшись через форточку. Ушёл по своим мужицким делам и вернулся домой только через два дня. Слава богу, живой и невредимый.

Так и мужики человеческого вида, если они только мужики. И если не больные. Потому что больной мужик – это отдельная песня. Хотя, кот Василий и раненым оставался настоящим мужиком.

Зная об этом, Валя во избежание эксцессов меня отпускала. Было дело, я пытался приобщить ее к моей страсти, привезя на Домбай в том же феврале 15-го, но… Да, горы ей понравились (интересно, кому они могут не понравиться?), но не на столько, чтобы из июльского тепла лезть в холод, в снег.

И вот теперь надо было ехать на Эльбрус за новой тарелкой. 

Ехать, так ехать! А когда?

В конце февраля мы с замечательной Юлей Морозовой поднялись на высшую точку чёрного континента, на 5895 метров, на знаменитую Килиманджаро. Успешно поднялись и успешно спустились. Крайне важно, чтобы Гора не только пустила, но и отпустила.

Уже в Москве по поводу нашего успешного восхождения мы  собрались в кафе, чуть-чуть попраздновать. На той встрече присутствовал Кот ( нет, не Василий, Игорь Котенков, бывший майор ВДВ, мой друг, с которым я совершил свой первый подъём на Эльбрус в 2014 году в составе большой группы под руководством, назовем его так, Полковника). Кот взялся мне рассказывать о своих планах на июль. Дескать, хочет он с сыном подняться на Эльбрус, и ищет, кого бы ещё затащить с собой.

– А пойдемте с нами? – вдруг неожиданно предложил он.

Мы замялись… С одной стороны, только что вернулись с Горы, с другой… с другой еще не пропал запал.

– Не-е-ет, – отказалась Юля. –  Я наверное не смогу… У меня мама болеет…

– Я с Полковником идти не хочу,  – поставил условие я.

Полковник. Благодаря этому человеку  –  конечно, не только ему, –   23 июля 2014 года я уже стоял на вершине Западного Эльбруса, высшей точки Европы (5642 м). Я очень ему благодарен. Но… Мне этот человек не нравится. Мне вообще не нравятся люди, которым кажется, что они «право имеют». Помните, у Достоевского? «Тварь ли я дрожащая или право имею?» Полковник был уверен, что он «право имеет».

– А мы с ним не пойдем… – Игорю тоже не было никакого резона идти с Полковником. До прошлого года они были очень дружны, что неудивительно, оба десантники, когда-то вместе служили, и в Афганистане тоже, а в 2008 году впервые вместе поднялись на Эльбрус, установив там на мемориальной скале на Приюте Одиннадцати медную доску легендарному Дяде Васе (Василию Филипповичу Маргелову) – отцу-основателю ВДВ. И потом, каждый год в июле поднимались на высшую точку Европы. А в прошлом году, после Эльбруса, они поехали на Пик Ленина, и там у них всё пошло не так. Они не только не поднялись на вершину, но ещё и все переругались. Из-за чего?  Доподлинно знают только они. Я не хочу придумывать. Но факт остается фактом, отношения у них дали основательную трещину.

– Если не с Полковником, я подумаю, – пообещал я.

Однако думать долго было нечего, уже в апреле я выкупил билеты до Минвод и обратно. На 16-е июля туда и 26-е обратно. Игорь летел на день раньше.

Билеты-то мы выкупили… И тут началось…

Во-первых, была идея собрать свою группу. Группу не собрали. Все, кто ранее выказывал желание подняться на Гору, поехать в указанное время не могли.  Все, кроме коллеги Игоря – Николая.

Во-вторых, после майских замаячила «перспектива» восхождения с группой Полковника. Всё-таки Игорю было комфортнее с ним. Если честно, даже не смотря на мою нелюбовь к этому человеку, то и мне. С Полковником было жильё, еда и высокогорная база с ратраками… Всем этим у него занимался замечательнейший,  надежнейший человек – Игорь Вениаминович Горошков. Я знал его по 14-му году, а Кот был с ним знаком куда дольше, более того, опять же до последних событий на Пике, их связывали дружеские отношения.

Мы уже было согласились, но, из независимых источников, нас предупредили: «идите-ка вы ребята сами».

Дилемма! Сами… Или всё-таки не сами? И мы то бронировали гостиницу и место в домиках на высокогорной базе «Гара-Баши», а то снимали эту бронь. Чехарда стояла несусветная. За день всё менялось по нескольку раз. Как погода в горах.

Наконец,  12 июля, за четыре дня до отлёта, позвонил Кот и сообщил, что «таки да» мы включены в список группы Полковника. Твёрдо включены! Окончательно включены! И я в очередной раз отменил очередную бронь в Букинге. Пойдём на полном обеспечении…

Но когда 15-го в Минводы улетел Игорь и Николай, оказалось, что не тут-то было…

Очень характерно для нашей страны, а может и не только для нашей, что нам всегда удается твердо НЕ договориться. Мы можем часами договариваться и обговаривать мелкие детали и нюансы, а потом в момент «Ч» обнаружить, что не оговорили, например, время. Или место. Или то и другое. Или все думали одно, а кто-то один подумал другое. Мы – очень творческий народ. Если что-то можем понять не так, обязательно поймем не так.

В пять вечера 15-го с дороги в Терскол (базовый поселок в Кабардино-Балкарии для восхождения) мне позвонил Игорь Кот и неестественно  радостно выкрикнул: «Готовь, Палыч, палатку!». То есть мы всё-таки остались без жилья… Договоренности с группой Полковника пошли по матушке… Поначалу у меня даже возникла эмоциональная мысль: «А да пошло оно всё!»  Но, надо прямо сказать:  мысль была нечестная. Собрался ехать – едь! Но настроение упало. Однако уже в семь Кот перезвонил и сообщил, что благодаря таксисту Хусейну – на него мы совершенно случайно вышли через интернет –  они нашли замечательную двушку с тремя спальными местами и всего-то за пятьсот рублей в сутки с носа. Против тех общаг, которые доставались коллективу Полковника, было просто шикарно!

И на следующий день в 8 утра я с двумя рюкзаками 21 кг и 5 кг выехал на такси в аэропорт Домодедово. Начиналось моё третье восхождение.

***

В Терскол из аэропорта Минеральные Воды  меня привёз всё тот же Хусейн. Интересный, кстати говоря, дядька, 65 лет, коренной житель Баксанского ущелья, из села Верхний Баксан он. У Хусейна один… дефект. У него удалена гортань, поэтому разговаривает он через специальное устройство (как  Стивен Хоккинг), лишенным обертонов, электронным голосом. При этом всё, что он говорит, в основном понятно. Пока мы ехали  –  а ехать туда около 3-4 часов, –  он мне много чего рассказал, в основном о больном, о насущном, о полумертвом городе Тырныаузе. Городе, в котором в конце 90-х был заброшен уникальный молибденово-вольфрамовый горно-обогатительный комбинат. Из 42 тысяч населения на сегодняшний день осталось только 17 тысяч. В 2014 он (комбинат) уже не подавал признаков жизни, однако сейчас там укладывают и ремонтируют дорогу, ждут Шойгу и Медведева, ждут, что случится чудо и государство вспомнит о том, что у него есть уникальное месторождение редких металлов. И Бог даст, вспомнит…

К шести вечера Хусейн подвёз меня к единственному в посёлке 9-этажному дому, сообщив через переговорное устройство, что «мои» здесь на четвертом этаже в квартире 16. Я взял вещи, все свои двадцать пять килограммов, и пошёл на четвертый этаж. В 16-й мне не открыли! Я спустился вниз и позвонил Коту. «В 15-й, в 15-й мы!» «Ну, етишкин же пистолет… что же такое?» - ругался я, вновь поднимаясь с рюкзаками на четвёртый этаж.

-А-а-а-а-а!!! – взревели «мои», когда я наконец-то ввалился в квартиру. – Палыч приехал!

Ревел в основном Кот. Коля сдержанно помалкивал.

Коля. Николай Гагарин. Да-да… Гагарин. На Эльбрус с Гагариным! «А можно я тебя буду называть Юра?» Символично! Коля моложе нас. Ему тридцать. Он работает вместе с Котом в полицейском кадетском корпусе воспитателем. Крепкий малый. Бывший старший лейтенант полиции. Везёт мне на бывших… А, главное! Главное, он много походил пешком. Например, по Непалу. Например, треккингом  вокруг Аннапурны, десятого по высоте восьмитысячника. (Вокруг! Не «на»!) Но еще больше Николай ходил пешком по Индии. Зная про Индию не понаслышке, я невольно позавидовал ему: сколько он всего мог увидеть, узнать, впитать? Индия - это же отдельная планета. В общем, Николай, несмотря на свою относительную молодость, – опытный путешественник. Теперь он решил подняться с нами на Эльбрус, и снег в горах для него не в новинку.

Коля молчал, а Кот, не умолкая, пересказывал мне все сегодняшние и вчерашние последние новости. Они сходили на акклиматизацию на Девичьи Косы - Обсерваторию и «туда на 3333, ну ты знаешь!». Это они 24 километра  отпёхали с превышением от 2100 до 3333! Там они встретили группу Полковника… «У Полковника было такое выражение лица, когда я рассказал, где мы живем…», Кот живописал это выражение. Живописец Левицкий у нас Кот… Или нет,  Гё…   Но выражение получалось интересное.

– А чего вообще случилось-то? – перебил я Кота, мне было интересно, почему, чёрт побери! не получилось влиться в группу Полковника?

– А Игорь Вениаминович сказал мне, что я ему ещё раз не перезвонил…

– А ты не перезвонил?

– Палыч!  Я ему сказал: «Мы с вами!» Чего ещё перезванивать? – Кот был обижен и возмущён. – Палыч, мы же согласились с ними. Чего ещё нужно?

– Завязываем, мужики! – не выдержал Николай. – Целый день: бу-бу-бу… бу-бу-бу… Полковник, Горошков, Горошков, Полковник… Жрать охота!

И действительно, жрать было охота… Мы собрались и пошли искать себе еду. Готовить нам теперь было некому. Теперь всё сами. И здесь сами, и на Бочках (на высокогорной базе Гара-Баши). А у Полковника будет готовить Капитан Кук. Он нас кормил в 2014, и причем так, что я, привезя детские консервы «Тёма» (проблемы с ЖКТ), ни одной банки не использовал. Теперь, кажется, эти баночки, я их опять захватил, лишними не окажутся.

Самого Полковника в Терсколе я встретил позже. Часов в 9, когда мы после ужина в кафе напротив МСЧ, закупив в магазине еду на завтраки, пошли на ежедневный променад к источнику Нарзана, который Кот решил выпить весь целиком. (Он будет ходить туда, несмотря на жару, на дождь, был бы снег, на снег, а дай волю, он бы и с Горы пошёл.) Полковник тоже большой любитель Нарзана, причём не только попить, но и облиться. Там в темноте мы и пересеклись… и я сразу понял: хороших, товарищеских отношений у нас не будет! Не знаю уж, кто и в чём виноват…  но возникло стойкое ощущение: не про этих парней я писал в 2014. Не про этих…

Чегет

Жарко.

Душно.

Томно.

Майка, которую я с дури одел под рубашку, стала мокрой от пота уже через полчаса после начала подъёма, а ведь ещё утро! Хотя, чем выше, тем холоднее.

Подъём на гору Чегет начали с 2100 метров «Поляна Чегет» в 8-20. Через сорок минут вышли из леса на альпийские луга. Майку я снял, рубашку оставил. Попили водички. Вода, хотя кругом ручьи, у нас с собой. Вода, чай, бутерброды с колбасой, мои консервы «Тёма». Наша задача на сегодня - подняться до последней станции кресельной канатной дороги (3000 м) и просидеть там как можно дольше. Час, а лучше два. Народа поднималось мало, попалось буквально человек шесть. Да и то, двое из них шли куда-то в район озера Донгуз-Орун-Кёль, в пограничную зону. Остальные с нами на Чегет. Больше народа стало после первой станции канатки. Многие пропускали подъём в лесу, поднимаясь сразу в альпийские луга. Спрашивается, кого обманываем? Кроме высотной акклиматизации нужна и физическая! Кстати, мои товарищи шли сегодня не особо бойко, они вчера на двадцати четырех километрах отжали из себя тот небольшой запас сил, который каждый привозит из дома. Сегодня я иду на этом запасе, поэтому мне немного полегче. Что-то будет со мной завтра, когда пойдём на «Мир» и «Гара-Баши», никому не известно.

Погода была – как говорят, «миллион на миллион».

Слева была видна всем известная «семерка» Донгуз-Орун-Баши,

справа и впереди временами просматривался Он, тот, к кому мы приехали, «блистающий» Двуглавый Эльбрус. На его Западной вершине (5642 м) я уже побывал. На Восточную (5621) хотелось бы подняться, но на неё в основном заходят с севера, со стороны Пятигорска. Мы же будем подниматься с юга. Существуют ещё варианты посещения Восточной вершины, например, «штаны» и «крест». «Штаны» – это проход по маршруту: южный склон от скал Пастухова, траверс (направление, перпендикулярное направлению подъёма (спуска) на горе) вдоль Восточного Эльбруса, Седловина, Западный Эльбрус, возврат в Седловину, Восточный Эльбрус, и спуск на южный склон. «Крест» - почти то же самое, только выход осуществляется на северный склон. Вопрос «штанов» мы обсуждали ещё в Москве. Там в Москве вообще всё обсуждается легко и просто. Сидя в кафе, попивая чай или кофе, кажется, что ты уже крутой перец…  и «штаны», да что там «штаны»? «крест» тебе по плечу! Совсем всё не так, когда идёшь, сбивая дыхание, в гору. Там уже не кажется, что всё будет легко и просто, скорее наоборот, трудно и очень трудно.

К 11 вышли к развалинам кафе – это на пятьдесят метров выше последней станции канатной дороги, высота 3050 м. Народа заметно прибавилось. Многие, приезжая по канатке на станцию, идут выше, до снега,   оттуда он уже совсем не далеко. Мы решили себе ничего сегодня не рвать и сели отдыхать и  акклиматизироваться. Разложили рюкзаки, достали термосы, я даже майку развесил сушиться. Для начала решили попить чаю, а минут через сорок перекусить. А пока, суть да дело, я взялся фотографировать. С этой высоты отлично виден Эльбрус, он на той стороне Баксакского ущелья. Сверкающий под солнцем Эльбрус  - очень красивое и впечатляющее зрелище. А по другую сторону, под основанием Донгуз-Орун-Баши, другая достопримечательность: цветное, изумрудное озеро Донгуз-Орун-Кёль. Туда бы…

– Палыч… – Кот, привалясь к развалинам, прихлебывал чай из крышки термоса. – Я тут чё подумал…

Я навел на него фотоаппарат и щелкнул.

– И меня! – Коля присел рядом с Котом.

Я их щелкнул двоих.

– Так чего ты подумал? – я изменил фокусное расстояние и щелкнул еще раз.

– Обычно на третий день мы ходим на «Гара-Баши»… К Бочкам…

– Да. И я предлагаю не лезть по глине последние двести пятьдесят метров вверх, лучше на канатке подняться и там посидеть…

– Хорошая идея. Только я не это хотел предложить…

Мы с вниманием и ожиданием смотрели на него. А он, как великий трагик, тянул паузу.

– Ну, не тяни, кота… - в конце концов, не выдержал я.

– А, давайте совсем не пойдем на Бочки!

– Неожиданно.

– А давайте пойдем на цветное озеро?!

Ха! Только сам подумал. Я присел и прикинул плюсы и минусы. Что,  собственно, мы теряем? Трасса на Бочки от Поляны Азау разнообразием не блещет. С высоты 2300 поднимаешься до 3750 по дороге, по которой даже КАМАЗы ездят. Нудно и неинтересно. Коричневая глина и коричневые камни. Другое дело озеро… Альпийские луга, птички… да и само озеро интересное… И там мы ещё никогда не бывали. Конечно, у озера высота небольшая. Хотя чего я переживаю? Но с другой стороны, чего переживать? На Гара-Баши ещё насидимся!

– А там же пограничная зона… – вспомнил Коля про плакат перед поворотом с грозным предупреждением: вход строго по пропускам.

– Да! –  я внимательно посмотрел на Кота. – Пограничная зона!

– Мы же граждане России! – Коту очень не хотелось переться в седьмой раз на Бочки.

– Граждане-то – граждане… – я привстал и посмотрел в сторону озера. Заманчивая, конечно, была идея… Заманчивая… – А согласен я!

– А ты, Коль? – Коту хотелось уговорить всех.

– И я.

– Отлично! Теперь давайте жрать! – Кот взялся раздавать бутерброды...

Не успели мы допить чай, как появилась группа Полковника. Они бодро прошагали мимо, поднимаясь выше. Минут через десять, когда мы снова взялись фотографироваться, они вернулись и начали пристраиваться на акклиматизацию рядом с нами. Полковник ни с кем за руку здороваться не стал, Горошкова не было – он еще не подъехал. Из остальных знал только двоих: Капитана Кука и подростка Марка Югмана, последний тоже ходил с нами в 2014.

– Олег! – окликнул я повара. Тот как-то весь смутился… съёжился…  – Олег…  Мы же с тобой не ругались!

– Валера! – Кук махнул рукой и метнулся ко мне, а то, как же, почти же родные! Не только он меня кормил, но и я его спасал, когда он загибался со спиной на «Гара-Баши», колол ему кеторол из своей аптечки. – Достали они уже… – горячо зашептал он, – у них хрен знает что происходит… А людям…

А людям хреново. Согласен.

Минут через сорок они ушли, а мы еще полчаса сидели, акклиматизировались.

На обратной дороге мы внимательно изучили предупреждающую надпись пограничников. Вот скажите, как правильно понимать фразу: «… допускаются по паспортам, пропускам»? По паспортам и пропускам? По паспортам или пропускам?

– Будем считать, что «или», – предложил Кот, повернулся и потопал вниз.

Будем, так будем. Кот большой, ему виднее.

С Игорем мы познакомились в Египете на дайвинге, я тогда первый раз погружался с аквалангом. Там на катере он и поведал, что каждый год, 15 июля, они, бойцы ВДВ (и не только), ходят на Эльбрус. Он рассказал, а я повёлся. И 23 июля 2014 мы с ним в обнимку стояли на вершине Западного Эльбруса. Причём на фотографии я рядом с ним почти не виден. Игорь мужчина высокий, крупный, спортивный. А то, каким же должен быть бывший командир батальона, а ныне майор ВДВ в отставке?! Даже в 55. У них там, у парашютистов этих, всё по личному примеру, у них даже генералы, как бойцовые псы, ни грамма жиринки, одни стальные мускулы. Помните, был такой генерал Лебедь?  Вот, и Игорь - мужчина крупный,  здоровый, только руки после ранения не поднимаются выше плечевого пояса.

День заканчивали за ужином в нашем  (в нашем!) кафе, потом прогулялись за Нарзаном и протрубили отбой. Раньше ляжешь – раньше встанешь. Кто рано встаёт, тому Бог подаёт… А Коле завтра еще снаряжение на ноги брать в прокате. У него с собой только треккинговые ботинки. А для восхождения ничего нет. А надо!

Серый и Чёрный

Можно представить, что когда-то давным-давно, тысяч тридцать лет назад - так в один голос  утверждают палеонтологи, археологи, антропологи и генетики - бродячие протособаки (волки с искаженной толерантностью к человеку  психикой, а может быть шакалы, которым показалось, что с человеком будет безопаснее) постоянно увязывались за людьми. И не потому, что у двуногих тварей на их всегдашних помойках можно было на халяву поживиться. Безусловно, помойка –  не только что пойманный и забитый своими клыками олень, но, зато, вполне безопасно, а главное, энергетически выгодно. То есть, помойка - хорошо! Но я готов поспорить, не всё так просто. Если бы только дармовая лёгкая жратва… Любопытство! Вот что толкнуло собак к человеку. «А чего это они засобирались? А интересно куда? А вы куда, а? Куда?» – пытаются узнать у нас собаки, и, в конце концов, отправляются с нами. Жажда новых впечатлений и открытий, под прикрытием двуногого с луком и копьем, вот главное! А жратва? А жратва будет… Или не будет, как повезёт…

Мы их встретили на высоте 2100. Серого и Чёрного, двух псов.

Они сопровождали пару, и когда мы подошли, отдыхали с ними в тени. Серый совсем ещё молодой пёс, размером с шакала, такой же раскраски и конституции, то есть длиннолапый и поджарый, уши только подкачали, не стояли торчком, всё норовили улечься по сторонам лобастой башки. Чёрный –  умудрённый жизнью недоскотчтерьер (собака Клякса), с проседью и короткими лапками. Чёрный у них за главного. Едва познакомившись с нами, они сразу решили бросить своих прежних попутчиков, тем более в паре сильно чувствовалось разногласие, это потом косвенно подтвердилось, чуть позже парень нас обогнал, один, уже без девушки. И псы пошли с нами. Особенно после того, как мы с Котом спели: «Взял он саблю… Взял он востру… И зарезал сам себя! Весёлый разговор!». Чёрный на это разразился ворчанием и подвыванием. Наверное, не очень мелодично у нас получилось. А может и подпел? Но в целом мы им понравились.

Так с паспортами –  мы прихватили с собой паспорта – и двумя сопровождающими псами мы вторглись в пограничную зону возле изумрудного ледникового озера Донгуз-Орун-Кёль.

Хотите знать, какая-такая там граница? А с Грузией! Прямо за хребтом Донгуз-Орун-Баши Сванский район Республики Грузии, заметим, не союзной нам республики, потенциального члена НАТО. Так и хочется спросить: «Кому оно надо это НАТО?» Но уж что есть.

Пока шли до предупреждающего знака, Кот всё норовил присесть и отдохнуть: «Куда торопиться?» – уговаривал он нас, открывал бутылку с водой и пил, как конь. Мы с Николаем издёргались. Идти с остановками каждые 20 минут невозможно, сбиваешься с ритма. Но как только мы перешли в пограничную зону, Кот вдарил со скоростью 5-6 км в час. Это очень быстро для предгорий. Псов это не смутило, они быстро встроились в колонну, заняв место за Игорем, в нём они сразу безошибочно почуяли старшего. За псами шёл я, замыкал группу Николай. А вокруг… «А на нейтральной полосе цветы – необычайной красоты!» (В.Высоцкий). Альпийские луга! Розовые столбики буквицы, желтые цветы гречавки, умытые дождём блестящие листья рододендрона, горная лаванда, пахучая земляника, донник, разнотравье злаковых… И запах…

Запах мёда! В жарком и влажном климате предгорий этот запах заполнял и пропитывал собой всё вокруг, и даже ветер не мог его рассеять.

Сегодня по жаре я оделся легче, чем вчера, надев только рубашку, косынку на шею, панаму, треккинговые штаны и треккинговые же ботинки. Но, несмотря на это, испариной было покрыто всё тело. Жарко! Псы, встречая ручьи, ложились в них, жадно лакая ледяную воду.

– Кончилась тропа … – Кот стоял на небольшой возвышенности и оглядывался.

– Смотрите! – Николай ткнул палкой куда-то вперёд и вверх. Там на возвышенности, практически на горизонте, видно было небольшое строение, будка - не будка, не понятно, но можно было предположить, что это наблюдательный пост пограничников.

– Надо уходить ниже… – Кот сошел с возвышенности и стал снижаться без тропы прямо по буйной растительности. Псы пару секунд постояли в нерешительности, а потом двинулись за «вожаком». Чёрный в виду своей коротколапости практически полностью исчез в траве, виден был только его хвост, который, как перископ над морем,  торчал над цветущей растительностью. Серый времени не терял, по ходу пытаясь поймать каких-то то ли мышей, то ли лягушек. Молодой… Бестолковый… Своей охотой он ломал строй, выскакивая то перед Котом, а то начинал путаться под ногами у меня или Николая, за что  получал палкой по рёбрам (не сильно… для коррекции) и порцию мата, особенно, когда кто-нибудь через него запинался. «Ты… зараза… ну-ка пошёл вперёд!… » – орали мы на него. Пёс не обижался, возвращался в строй и продолжал движение. Иногда я совсем терял Чёрного из виду, тогда казалось, что он сдался, но оказывается, пёс находил какие-то свои тропинки в обход того, что мы преодолевали своими длинными ногами, и потом опять оказывался в кильватере Кота.

–  На ту сторону не пойдём, – ориентировал нас Кот, – нам лишние контакты с погранцами не нужны…

– Мы же свои, ты вчера говорил…  Что они нам сделают?

– Свои-то свои… –  ворчал я, я давно спрятал фотоаппарат, первое, что работники спецслужб обычно изымают у нерадивых граждан, так это фототехнику. «Мало ли  что вы тут наснимали…» – Если что, говорите, что я писатель, пишу книгу про Кавказ… про войну…

– А ты с собой членский билет прихватил? – Кот остановился и повернулся ко мне.

– Ага… С паспортом вместе…

– Ну, ты жук… Ладно. Видите вон там мысок на озере? Идём туда.

Через пять минут мы уже сидели возле озера и пили чай. Собаки, забравшись в озеро и опустив морды в воду, жадно, как коровы, пили. Правда, долго выстоять не смогли. Холодно. Чёрный выбрался на берег и, развалившись на траве, сразу задремал. А Серый на своих длинных скакалках ускакал в сторону снежного языка резвиться на снегу – неуёмный пёс.

– Ну что? Купаться-то будем? – неуёмный Кот допив чай, навинчивал крышку на термос.

– Я  точно нет! – категорично отказался я.

Николай поднялся, подошёл к озеру и, наклонившись, потрогал воду:

– Так она же, как лёд!

– А какая должна быть? С ледника  и течёт… Вон водопад со снега, – Кот уже раздевался. Он всегда лезет в ледяную воду. Помнится, в 2014 на Бочках они с Полковником ходили купаться в снежнице. Полковник сегодня группу отдыхает. Завтра они будут забрасываться на Бочки. Мы тоже. Тоже?

– Слышишь, морж, а точно нас на Бочках ждут? – я не удержался, достал фотоаппарат и прицеливался сделать снимок снежного балкона на вершине Донгуз-Оруна, уж больно красив. – Ты когда последний раз звонил?

– Щас придём – позвоним, – прыгая на одной ноге, он снимал штаны. – Салтан обещал…

– Нам много чего уже обещали… - скептически хмыкнул Коля. У Коли подорвана вера в человечество.

– Позвоню я, позвоню! Придём и позвоню. Телефон здесь не ловит.

– И мой, ни МТС, ни Мегафон, – у меня двухсимочный телефон.

– Ну, меня кто-нибудь будет фотографировать? – Кот осторожными шагами пробирался к озеру.

– Прямо сейчас? С голой опой…

– Погоди! – он встал возле озера и обернулся в свое десантное, с эмблемой ВДВ, полотенце. – А так?

Коля и я щелкнули его на телефоны.

– Готово! Иди, плавай.

И Кот рухнул в воду. Герой! Холодно же, жуть! Даже Чёрный проснулся и, вздрогнув,  отполз подальше от воды…

– Дно какое… скользкое… Зараза! – Кот поскользнувшись, сделал антраша и снова рухнул в воду.

Его теперь вытаскивать что ли?  Но Кот, отряхнувшись, как собака, уже выбрался на берег, быстро и жёстко обтираясь полотенцем, покрякивая от удовольствия.

– Надо уходить, – высморкался он. – Чувствую, засекли нас уже…

Быстро одевшись, он снова встал во главе колонны. Обратный порядок был тот же. Кот, Чёрный, Серый, я и Николай. Только Чёрный все время сбивался, короткие лапы осложняли ему подъём по альпийскому лугу среди горного можжевельника и какой-то ползучей колючей травы. Временами приходилось подсаживать его под зад, чтобы он мог выбраться из очередной ямы с колючками.

– Ребята, мы тут не одни! – глазастый Коля показывал вверх, там, метрах в трехстах, стоял человек, на котором угадывалась военная форма.

– Всё-таки засекли... – и Кот прибавил скорости.

– А может, они… Встречают вон ту группу? – я ткнул палкой в сторону входа в погранзону. Там шёл целый отряд туристов. Человек десять, не меньше.

– Может.  И идут они по правилам, с пропусками…

– Очень может быть, но нам лучше свалить…

– Ага, а то посадят нас турмА…

– Права не имеют!

– Двое суток до выяснения…

– Да какая разница, имеют или не имеют, нужно всё-таки выходить…

– А Чёрный?  Где Чёрный? – я потерял паса и теперь оглядывался по сторонам.

– А вон,  к туристкам рванул… – Кот показал на чёрный перископ хвоста, который быстро перемещался в море травы в сторону туристической группы. Он всё правильно рассчитал, это умудрённый жизнью пёс. Что можно дождаться от трёх мужиков, кроме хорошего пинка? А тут тётеньки… А у них, как пить дать, бутерброды. С колбасой! С любительской… А лучше с докторской! Да, с докторской даже лучше!

Чёрный ушёл, а Серый остался. Вчетвером мы выбрались из погранзоны. А ещё минут через пятнадцать, наконец-то присели возле ручья попить чаю и перекусить. Нужно отдать должное Серому, он для своей вечноголодной натуры молодой собаки вёл удивительно корректно. Ел хлеб, не вырывал бутерброды из рук, аккуратно вылизывал банки из-под ветчины. (Бутерброды мы делали из ветчины в банке, решили попробовать, как она, ветчина эта? Брать с собой наверх или нет? Не возьмём – забудем в квартире, все пять банок!)  А Серый съел столько, сколько ему предложили, после чего, не капризничая, упал возле ручья и отрубился.

Только мы доели бутерброды, нелегкая принесла пограничника. Нашёл-таки он нас.

– Здравствуйте! Это вы трое были в пограничной зоне?

«Ага» – кивнули мы.

– А можно ваши паспорта?

Мы достали, показали.

– А пропуска вы оформляли?

«Нет» помотали мы головой.

– А положено…

– А там написано… – и Игорь ввязался в синтаксический и семантический спор о том, как нужно трактовать надпись с запятой «паспорт, пропуск», как «паспорт и пропуск» или как «паспорт или пропуск», а может быть даже… Пограничник запутался, вернул нам документы, козырнул и ушёл.

Всё время, пока мы разбирались с представителем силовых структур, Серый дрых без задних лап. Но стоило нам подняться, он подскочил, потянулся и отправился  с нами дальше.

Серый проводил нас до самой Поляны, то есть до конца маршрута, и только когда понял, что мы в безопасности, бодро поскакал клянчить шашлыки у отдыхающих. По его собачьему кодексу, он сделал всё как положено. «Принял туристов и сопроводил их до точки выхода с маршрута». И еда в этом кодексе была не номером один! Молодец пёс. Достоин уважения, несмотря на юный возраст!

Пёс - молодец, а я спёкся! Силы покинули меня, едва мы выбрались на Поляну. Они у меня отвалились, как отвалилась подошва у треккингового ботинка польского туриста на маршруте – мы его обогнали уже почти в самом конце, он сидел посреди тропы, усердно мотая подошву серебристым канализационным скотчем. Так с силами обычно и бывает на второй день. Началась настоящая акклиматизация, теперь организм должен учиться (вспоминать) как тратить силы, растягивая их на весь  маршрут целиком. То есть учиться применять свой внутренний скотч, чтобы примотать остатки сил. Как было хорошо, что нам по дороге домой  попались мальчишки из группы Полковника с большущей бутылкой Кока-Колы…  Стакана этого переслащенного напитка хватило мне, чтобы почти доковылять до дома, где уже в магазине я купил холодный чай Липтон и одним залпом выхлестал полулитровую бутылку.

– Ну, ты даешь! – качал головой Николай, глядя как я вытрясаю последние капли чая себе в рот.

– Теперь я готов обедать, ужинать и покупать продукты! – я вытер рот и выбросил бутылку в мусорный контейнер.

– А к стати, на счёт продуктов… Что брать-то будем?

– Ты сначала Салтану позвони, нас там ждут?

– Звоню, уже! Звоню…

Наверх

Ночью случилась гроза. Рвалось и бабахало где-то прямо под окном. Гроза прошла, а дождь остался. Утром я выглянул в окно и обнаружил тучи, которые толстыми мягкими мокрыми лапами ходили по посёлку, оставляя за собой сырость и туман.

– Мда…  – я задумчиво разглядывал горы в облаках, облака в лужах, сырую траву и мокрых коров. – А Хусейн приедет в 10…

С вечера были упакованы рюкзаки и пять коробок с продуктами: рис, тушенка, овсянка, сгущёнка, сахар, чай, печенье и… и много всякого ещё. Едем минимум на пять суток, есть что-то надо. И есть калорийно. Наверху тяжело и холодно. Временами очень холодно. И очень тяжело. Вечером же созвонились с хозяйкой квартиры, хотелось оставить жилплощадь  за собой, но она 22-го ждала пару из Москвы, и предложила нам только оставить летние вещи, обнадёжив, что по возвращении поможет устроиться до отлёта.

– Салтан звонил щас, спрашивал, когда будем? – Кот вытащил свой большой рюкзак в коридор.

– А ты?

– А я сказал, что к 12 будем…

– Куда пакеты с ненужной одеждой? – Коля вытащил из своей комнаты пакет с вещами.

– К 12… Сюда ставь. Мы таки едем?!

– А ты считаешь, нет?!

– Сыро…

– Да ладно!

– Ну, ладно, так ладно… Едем?

– Едем!

– Конечно, едем!

Хусейн приехал без десяти и в два захода отвёз нас на Поляну Азау к станции маятниковой канатной дороги. Когда мы затаскивали свои вещи из машины на станцию, из только что прибывшего с верху вагончика, в полном снаряжении выгружались те, кто решил не искушать судьбу и вернуться, не поднимаясь, или всё-таки сделал попытку, но, скорее всего, безуспешную.

– Как там?

– На Бочках дождь…

– А выше?

– На скалах Пастухова дождь…

– А выше?

– Выше не поднимались…

– Да, пурга там! Пурга! И Эльбрус закрыт…

С нами грузились ещё две группы. Группы Полковника не было видно. Уже уехали или не едут? На них это не похоже. А как это… «Бороться и искать – найти и не сдаваться!» Но, похоже, это всё-таки мы такие, током ударенные…

От Азау (2350 м) к Кругозору (3000 м) отъезжали в туман. А приехали, как и обещали, в дождь. От Кругозора (3000 м) до Мира (3500 м) отъезжали в дождь и… и приехали в сильный дождь! По-хорошему, там уже должен быть снег, но везде дождь! Временами вдруг сверкала молния, и грохотал, отражаясь от гор, гром. Причём молнии били с земли. На грозу не похоже, скорее, на разряды, хотя, что такое молнии, как не разряды? По случаю грозы кресельная канатная дорога от Мира до Бочек (Гара-Баши, 3750 м) не работала. И как подниматься дальше? Не пешком же? Те самые двести пятьдесят метров по глине вперемешку со снегом.

Опять позвонил Салтан, интересовался, где мы? Где-где… Не нарывайтесь на рифму, господа!

– А за нами придет виповский ратрак! – хвалилась полная, невысокого роста дама, переодеваясь в теплую одежду.

Ага… Конечно, виповский… Здесь всё виповское. Куда ни глянь…

Но как-то выбираться было нужно. Пришёл ратрак с КУНГом. Может, это он виповский? Но группа дамы не шевелилась. Зато пошевелился парень из третьей группы, их четверо, и они зачем-то наверх везут арбуз.

– Заберёт! – задыхаясь, сообщил парень, вернувшись с переговоров, – по пятьсот… и заберёт… Ну, что? Едем?

– Едем!

– Едем!

– Едем!

Бегом перетащили  («бегом» - выражение образное, на 3500 сильно не разбегаешься, быстро задыхаешься, кислорода с непривычки не хватает), бегом перетащили вещи в ратрак, загрузились и, весело балагуря по поводу арбуза (дескать, очень удобно, сразу ешь, пьёшь и умываешься, последнее на Бочках очень актуально), тронулись наверх.

Через пятнадцать минут мы стояли в густом тумане в снегу на площадке высокогорного лагеря, с рюкзаками, коробками и кастрюлей у Коли Гагарина на голове. Гермошлем, называется.

– И куда дальше?

– Салтан… Это Игорь из Москвы… Да! Да! Уже наверху… Кого? Малика? Хорошо… Хорошо… Спасибо. Так мужики, я пошёл искать Малика, мы живём у него. А вы… А вы сидите! – Кот, развернулся как ратрак и мощно двинулся по мокрому снегу в сторону трёх белых вагончиков-контейнеров. Честное слово, контейнеров! Неужели мы в них будем жить? Повезло же!

Я огляделся. С 14-го тут явно произошли изменения. Во-первых, гондольная канатная дорога уходит теперь выше Бочек. Вот так – так! Во-вторых, внизу появилось почти капитальное здание, с надписью «KAFE». Надпись одновременно обнадёживает  и настораживает. Домики «Ред Фокса», в которых мы жили прошлый раз, на месте. Вечные и пресловутые, выкрашенные в цвета российского флага и обильно покрытые ржавчиной, бамовские бочки тоже. Кажется, добавилось опор ЛЭП. Осваивают Эльбрус… Осваивают. Хотя туалеты до сих пор местной модели: «насест орла»… Это вам не Килиманджаро. Кто тут будет вычищать кафельный туалет, проще построить деревянный, а когда он придёт в негодность, в смысле засрут,  столкнуть его в пропасть… Негров тут нет. Не Африка!

Из-за контейнеров появился Кот и махнул рукой. Ну, зараза, точно, будем жить контейнерах…

Заселились. В контейнере: дверь, окно и пять деревянных двухярусных кроватей-нар, с матрацами, одеялами и подушками. Белья нет, но никто тут его и не ждал, спать будем в спальниках. Бросили рюкзаки и спальники, мы с Колей пошли на кухню (контейнер номер 3) пить чай. На кухне большой стол с лавками, газовая плита с двумя конфорками и газовый же баллон. На полках оставленные прошлыми экспедициями каши, соль, сахар. И холод. Везде холод.. Промозгло и холодно…

– Генератор будете включать с 8 до 10 вечера, обогреватель в домике работает один…  – перед этим инструктировал нас на почти правильном русском Малик.

Значит, греться будем на кухне. От газа.

– Гляньте в окно! – Кот, который закончил переговоры с Маликом, ввалился с улицы на кухню, тоже решил попить чайку. Ох, сколько же мы его тут выпьем! – Гляньте – гляньте, там вип-ратрак пришёл.

За окном лопатил мокрый снег обычный открытый ратрак, а в кузове на лавках ютились под дождём наши старые знакомые в накидках и полиэтиленовых плащах, мокрые рюкзаки у них лежали в ковше ратрака. Ай да вип! Лучше уж наш, за полтыщи. Мы хотя бы сухие. Относительно сухие. Но ведь всё кругом влажное. И всему виной дождь.

Ладно, – перефразируя известную поговорку –  дождь пройдёт и жизнь наладится. А пока, слава Богу, заехали на высоту. Ещё один шаг к вершине сделан.

А где же господин Полковник? Наши новые знакомые на вип-ратраке как раз заехали в вагончики «Ред Фокса». Куда же поселят группу Полковника?

Акклиматизация

– Полковник с группой - наши соседи! Не ждали, херр майор?

Кот только бессильно шевелил губами. Мы вернулись с акклиматизации, дошли сегодня до 4300, до Скалы Десантников. Утром погода немного прояснилась, и мы, по-быстрому сварганив завтрак: быстрозавариваемая овсяная каша, варёные яйца, колбаса, чай и сыр, выдвинулись на радиалку. Возле Приюта Одиннадцати повстречали военных, они куда-то спешно перебазировались, видимо у них ученье (потом узнал, что это в рамках Армейских игр отрабатывалось скоростное восхождение на Эльбрус, да только не отработалось, ветер скинул их с 5000). Сами мы весь акклиматизационный маршрут оттопали довольно бойко. Уселись на 4300 подышать воздухом, и подышали полчаса.

Подышали бы и больше, да только поднялась пурга, и мы сочли за благо по-быстрому спуститься до Бочек. Не получилось нормальной акклиматизации, но и, как ни странно, горняшка никого не крыла, даже ночью.

Ночью… Ночью у нас было отдельное развлечение. Вчера, отключив генератор в 10, мы забрались в спальники и попробовали уснуть. Первым к царству Морфея от нас отчалил Коля, о чём остальные были уведомлены его храпом. Надо сказать, не очень сильным. Вторым пошёл я, под похрапывание Коли я начал проваливаться в сон, и тут! «НЕ ХРАПЕТЬ!» – скомандовал херр майор, решив восстановить справедливость, как же? эти уже спят, а он нет… Коля всхрапнул и затих. Технично воспользовавшись моментом затишья, Кот нырнул в царство сна и тут же захрапел сам. И надо сказать, храп у него был куда более уверенный и бодрый. Я, напуганный неведомой мне до селе военной командой, таращил глаза в темноту. Да и чего засыпать-то? Сейчас Николай сделает алаверды Коту и будет всё нормально… Спрашивается, за что мне такие мучения? Я вздохнул, и с этими мыслями опять стал потихоньку проваливаться в сон, и тут Кот заорал… Мина что ли к нему прилетела? Или роту в атаку повёл? Я «поймал» его за ногу, и он затих…  А может, его придушить? Подушкой?! Не получится, здоровый, чёрт. А может, чем тяжёлым приложить по голове? Чтобы сразу… Чтобы наверняка… Чтобы… Теперь Коля захрапел… Иху мать! Они храпели вдвоём, причём не в фазе, один храпел, другой выдыхал, и наоборот. Но ветер на улице хлопнул куском стали, мои беспокойные товарищи, хрюкнули и затихли, а тут уж я «ушёл» от них… Пусть теперь меня послушают, сволочи!

– Полковник с группой - наши соседи! Не ждали, херр майор? – радостно доложил я.

– Значит, здесь… Они же в вагончики «РедФокса» должны были заехать? – Кот снимал с себя треккинговые ботинки размером с приличный чемодан, надо было их просушить.

– Не знаю. Я Капитана Кука в столовой встретил, а потом и Югман пришёл… Может, это всё нам в наказание? – криво усмехнулся я. – За то, что команду развалили…

– А это плохо, что Полковник здесь? – поинтересовался Николай.

– Это не хорошо. И  это не плохо… Это факт!

Не иначе судьба нас специально соединила помимо наших желаний.

Ближе к закрытию кресельной канатной дороги (в тот день она работала) к нам вселилась пара: Рустам и Карина. Молодые ребята из Нальчика. Рустам – горячая голова, мечтал съехать с Горы на сноуборде, и Карина, которая просто составила компанию Рустаму. Поначалу мы совсем не разобрались в их отношениях, приняв в наших столичных традициях их именно как пару. Но на прямо поставленный вопрос, Рустам ответил: «Сестра она мне!». «Ага… сестра… - подумали мы. - Он азербайджанец, а она кабардинка». Только на другой день мы чётко для себя уяснили, они друг другу люди, связанные общим желанием взойти на Гору, не более, как когда-то мы с Юлианой на Килиманджаро.  А ответ «сестра» чётко обрисовывал из взаимоотношения. Мусульманский мир, Кавказ. Здесь так принято, и это правильно. Приехав, они в первый же день рванули до Приюта Одиннадцати, и вернулись уже затемно.

Впятером спать в контейнере оказалось теплее, а может, это ещё на улице потеплело. Хотя за окном опять свистело…

На следующее утро опять шёл дождь, переходящий в снег, в град, во всякую прочую гадость, дул пронизывающий ветер, площадку базы время от времени накрывало облаками, да такими плотными, что даже надпись KAFE на другой стороне читалось еле-еле. О выходе на акклиматизацию не могло быть и речи. Наша молодёжь спала, а мы курсировали между столовой и своим контейнером. Потом в столовую подтянулась молодежь из группы Полковника, а с ними повар Олег и Игорь Вениаминович Горошков. Эти двое где-то раздобыли бутылку водки и теперь потихоньку заправлялись. И пока заправлялись, у нас с Игорем Вениаминовичем завязалась беседа. Дружеская, вполне обычная, в его стиле. Он очень интересный собеседник, этот Вениаминович. Много читает, много знает… В этот раз он взялся вспоминать свой проход через Эльбрус с запада. Я сидел, слушал и никак не мог нарадоваться: налаживаются же отношения-то! прямо на глазах налаживаются! У Кота тоже блестели глаза. Они, два Игоря, до прошлого года были очень дружны.

В приподнятом настроении мы ушли на обед в KAFE. Решили, ну его… готовить! Лучше покормиться в общепите. Там подавали шурпу и манты,  всё по 250. Не сказать, чтобы очень вкусно, зато в зале тепло, и даже что-то бормотал телевизор. Пока ели, тучи внезапно рассеялись, и даже проглянуло солнышко. Кот, который всё поглядывал в окно, начал нервно дёргать хвостом, пардон, ногой. Не иначе как на акклиматизацию побрался. Коля, к этому моменту наевшись мантов, ушёл в контейнер в спальник, переваривать, а мы сидели, допивали чай.

– Пойдём что ли? – упреждая желание Кота, поинтересовался я.

– Да-да! Пошли… Пошли Кольку будить. Сходим до Скал (до Скал Пастухова,  4700 м)…

– Пошли...

За полчаса мы резво собрались и в таком же резвом темпе начали подъём.

Скакали мы по снежным горным прериям аж до Приюта Одиннадцати, и при этом я всю дорогу думал, стошнит меня, или обойдётся? Невозможно же после плотного обеда ходить с такой скоростью, да ещё по снегу, да ещё в горах.

– Вы… херр майор… в полковники метите? – Коля на коротком привале, дыша часто, через каждое слово, висел на палках и выговаривал Игорю. – Я чуть легкие не выплюнул!

– Да! – мое состояние было не многим лучше Колиного. -  Спрашивается: куда же ты так мчишься?

– Быстро, да? – сам Кот, вроде, даже не запыхался.

– Нужно к людям быть добрее, херр майор…

– Всё! Иду медленно.

И он пошёл медленно… Он пристроился в кильватер какой-то девушке и завёл с ней беседу о своей бурной десантной молодости. «Я старый солдат, и не знаю слов любви…» - начал он, и дальше по списку. Я, например, всё это уже не по одному разу слышал. При этом он шёл так, что у меня не только восстановилось дыхание, я даже позволил себе разглядывать пейзажи вокруг. А пейзажи меж тем ничего хорошего не предвещали, тучи опять захватили все господствующие высоты и потихоньку накручивали хвост ветру. Вот-вот врежет снежная пурга с шугой… Вот-вот… Она и врезала! Заряды пришли с запада, и стали нас колошматить прямо по морде лица. Девушку инструктор развернул и повёл вниз. Мы ещё какое-то время шли вверх, набрав метров пятьдесят, до 4450, и потом Кот тоже принял решение разворачиваться, девушки то нет.

– Сто пятьдесят метров осталось же! – кричал Коля. Его вдруг охватил азарт. – Сто пятьдесят!

– Нет! Будем возвращаться! Главное, вовремя вернуться! – настаивал Кот. – Но… Но если ты хочешь, Коля, ты иди!

– Что значит, «ты иди»?! Как это иди?! Один?! – обиделся Николай. – Что это у вас тут за манера?..

Мы спрятались от пурги в расщелине морены, возле Скалы Десантников, на 4300.

– Сегодня какое? – Кот вытирал красное, исхлестанное пургой, лицо.

– 21-е, – ответил я. Николай сидел, демонстративно отвернувшись от Кота.

– То есть послезавтра дают «окно»?

На 23 и 24 утро давали благоприятный прогноз погоды.

– Горошков сказал, что 23-го собирается поднимать свою группу председатель Совета Федерации Альпинизма Кабардино-Балкарии, дескать, посмотрим, если он пойдёт…

– Ну да! Кто же лучше его знает…

– Коль, а ты в снежную пургу в Непале попадал?

Коля любит рассказывать истории про треккинг в Непале, и надо было его как-то немного расслабить, а то он сидел и  уже готовил камень за пазухой для Кота…

Вернулись мы часам к шести вечера, Карина ждала нас в KAFE, у неё не было ключа, Рустам ушёл куда-то совсем-совсем высоко. Карина сказала, что хочет подняться на 5000. По такой погоде опасно, очень опасно. А уже темнело… Но Рустам не вернулся и когда стемнело. Не пришёл он и, когда включили генератор. Он пришёл уже часам к девяти и рассказал историю, как он вместе с парой наших русских парней спасал поляков, которые, кажется, совсем одурели и уже потемну всё ломились выше Скал.

– Я ему говорю, пошли, говорю, вниз!.. А он меня не слышит или не понимает, чёрт нерусский! И всё лезет вверх! Лезет! Еле-еле сдали мчсовцам. Совсем дурные… Это что у них, горняшка, да? – Рустам сидел в мокрой одежде, у него не было сил снять с себя куртку.

– Наверное. Давай, Рустам, раздевайся, вешайся сушиться и пошли пить чай…

А ночью Кот опять «убегал». Интересно, что же ему снится?

Утром Игорь Вениаминович предложил брать ратрак на восхождение вместе:

– Нас пятеро, вас трое, и еще молодёжь ваша…  Ровно десять получается…

– Одиннадцать… – Коля поправил Вениаминыча.

– Почему?

– У молодёжи проводник…

– Хорошо! Одиннадцать. Все поместимся. По 3 рубля до 4800?

Мы переглянулись.

– Согласны, – за всех ответил Кот.

– Здорово! Будем договариваться на… 4 утра?

Это хорошо, что всё так складывается, думал я. Это просто замечательно! Конечно, мы пойдём разными командами, но хорошо, когда проблемы рассасываются, особенно перед таким большим делом.

А дело было большое. Меня уже с утра начало потряхивать, мандраж перед Горой. Видимо, от этого никогда не избавиться. Я написал об этом Морозовой, и она ответила в духе наших Килиманжарских диалогов: «Не боись, Лаврусь, помрёшь – поставят на фирме портрет с рамочкой, будут все смотреть и говорить, хороший мужик был!». Безусловно, это была шутка,  дружеский цинизм. Такие они… друзья по восхождению. Но я и сам так ее «уговаривал», а  учился у Кота, который в 14-м перед восхождением всё пытался у меня выклянчить что-нибудь «на память». «А то помрешь завтра, Палыч, а у меня даже на память ничего не останется…» Я зачитал смску Коту, и тот, кивнув, одобрительно заметил: «Наш человек!» Они и правильно, нечего ныть.

Ещё вчера, спустившись, приняли решение - день пред восхождением сделать выходным, только сходим на небольшую тренировку для Коли, ему надо попробовать, как сидят прокатные ботинки с кошками.

Вообще, везти с собой снаряжение на Эльбрус, если только вы не очень трепетно относитесь к свои вещам, смысла нет. Для восхождения всё можно взять внизу по вполне приемлемым ценам, залоги только немалые. Рустам с Кариной так и сделали, приехав в Терскол из Нальчика чуть ли не в шортах.

Для тренировки Колиных ботинок мы поднялись на конечную станцию гондольной канатной дороги «Гара-Баши». Станция стоит метров на сто выше Бочек. Туда ранним утром (начиная с 5 утра!) приезжают фанаты катания на горных лыжах и досках. Да-да… На высоте 3850 есть небольшой бугельный подъёмник, который доставит вас на высоту 4000, и это позволит вам покататься летом на ваших горячо любимых лыжах. Трасса укатана ратраками, размечена флажками, всё чин-чинарём.

Нас трасса особо не интересовала, нам нужно было понять, всё ли у Коли в порядке?

– Кажется, перетянул, – жаловался он.

– Главное, ты завтра не перетяни! Завтра это - главное! А сегодня…

А сегодня мы устроили фотосессию. Там все устраивают фотосессии. Приезжают в майках, шортах, сланцах и фотографируются. Конец июля же, а тут снег! Причём много снега, просто до черта.

К двум мы вернулись и снова пошли на обед в KAFE. У них снова была шурпа… Мужики есть её не захотели, Кот, так тот вообще, отказался ото всего, он успел перехватить тарелку борща, которую ему оставил Олег. А я поклевал. Ближе к трём Николай, съев очередную порцию мантов, ушёл отдыхать, а мы с Котом, уже по обыкновению, остались смотреть телевизор. Никому на самом деле тот телевизор был не нужен, просто в кафе было тепло, светло и уютно, за четверо суток мы устали от этого вечного холода и скученности. В кафе, правда, тоже  постоянно тусовался народ. В этот раз девчонок развлекал парень внешне очень похожий на шерпу, типичный монголоидный тип лица, обгоревший на горном солнце.  А он и показывал свои фотографии с Эвереста. Девчонки вокруг него восхищённо всхлипывали и вздыхали. Тут на 5642 идти страшно… а он на 8848 побывал! Был бы я девчонкой, тоже бы всхлипывал и вздыхал… Я так увлёкся подслушиванием шерпы, что чуть не пропустил смску от Коли: «Я Игорю смску отправил сейчас. Но он молчит. Скажи, чтобы посмотрел».

Я ткнул Кота в бок и показал смску. Тот долго щурился (без очков), потом достал свой телефон, что-то прочитал и выматерился…

– Пошли…

Это было полным, окончательным и оформленным свинством!

Четыре часа дня! Через двенадцать надо выезжать! А нас ставят в известность (после того как Николай сам поинтересовался), что ратрака не будет! Группа Полковника выезжает на снегоходах…

– А скажите мне любезный, Игорь Вениаминович… – Кот ворвался в столовую, нервно тикуя глазом, – а сейчас-то что не так? Кому я не перезвонил? А?!!

– Давайте, я попробую вам всё объяснить… – вздохнув, издалека, удивительно спокойно начал Горошков.

– Не надо! – махнул рукой Кот. – Ничего не надо… Зае…ли.

Не знаю, как так вышло, что не получилось, но теперь мы все договаривались о транспорте на завтра сами.

И договорились. Молодые у нас выезжали в три ночи. Группа Полковника в четыре. Мы в четыре тридцать.

Выйдя сделать закатные фотографии Кавказа – я их делал каждый день, памятуя, что всё самое лучшее можно сфотографировать на восходе или на закате – я застал Полковника, в одиночестве сидящего на лавке площадки кресельной канатной дороги и отрешённо разглядывающего Кавказский Хребет.  Интересно, о чём думал он, этот профессиональный вояка? Вспоминал ли свою службу с Игорем в Афганистане? Или может, вспоминал, как восемь лет назад они забрались сдури на Восточный Эльбрус в одних ботинках, без кошек, без ледорубов, просто потому, что не знали тогда: куда идти, как идти,  в чем идти? Или он вспоминал, как просто из одного понта как-то поднялся до Скал Пастухова в одних валенках, чем безмерно удивил всех иностранцев, своих русских трудно чем-то удивить… А, может, он вспомнил, как два года назад к нему приехал никчёмный Очкарик и Ботаник, а он помог ему подняться на Гору? Или, как они – десантники в беретах, с грудью нараспашку, в тельняшках, развернув свой синий флаг, с песней «Десятый наш десантный батальон…» поднимались на вершину, распугивая немецких туристов. Много, чего можно было вспомнить. Много. Вспоминал ли? Не знаю…

Восхождение

Проснулся в час ночи и понял, что больше спать больше не буду. За домиком стояла неестественная тишина, за предыдущие дни мы привыкли к постоянному грохоту стального листа за контейнером, его колотило на ветру. Я поднялся и вышел из домика. Под Луной грозно и величественно белёсой тенью возвышался Вулкан. Он был прекрасен…

По Косой полке двигались огоньки, кто-то уже шёл на восхождение ночью…

В 1-30 сработал будильник у Рустама, через минуту у Карины… И началась чехарда.

Сначала молодёжь при свете фонариков собирала вещи, шипя друг на друга – им казалось, что они собираются тихо,  но при этом дверь в домик, когда они выходили в столовую, забывали закрывать напрочь.

Я давно понял, молодёжь терпеть не может закрытые двери. Как коты и собаки. Это мы, старые плюшевые тапки, всё время всё выключаем и закрываем, потому что нам дует, светит, громко, тихо, пахнет, и вообще всё не так. Молодёжи нужно всё распахнуть настежь! Чтобы свет и ветер, лучше яркий и лучше сильный, чтобы драйв и испуганно поджатые органы малого таза… Где уж нам друг друга понять?! Отцы и дети…

Я ворчал, выбирался из спальника, вставал и закрывал дверь, на улице было  морозно и наш контейнер выхолаживало в три секунды. Наконец в четвертом Рустам и Карина уехали. Поднялась группа Полковника и запустила генератор. За ними потянулись мы. В отличие от молодёжи у нас, старых и опытных восходителей (а вы не знали? Или сомневались?)… вся одежда была приготовлена с вечера: термобелье, флиска, теплые штаны, легкая пуховая куртка (где легкая пуховая куртка? ага – вот она), пуховый жилет, куртка-виндстопер, на ноги специальные носки (а носки, куда дели носки, гады? Я же вчера их сюда… а нет… не сюда, я их в спальник положил, чтобы теплые были… спальник Морозовой, вот спальник Морозовой, а носки будут тёплыми, спасибо тебе, Юля), альпинистские ботинки с кошками, на голову балаклава (а балаклаву куда я дел? вот, она! в рукаве виндстопера…), шапка, лыжные очки, на руки варежки (не нравятся мне эти варежки… а что если еще одни теплые носки пристроить, как вставку в варежки? хм…), с собой малый рюкзак с термосами, фотоаппарат (фотоаппарат! где фотоаппарат?! ага, вот он…), запасные перчатки, солнечные очки, и еще до хрена всякой мелочи… В руках треккинговые палки. Всё приготовлено с вечера, всё на своих местах…

– Очки! – я вздрогнул, буйствовал Кот, он же тоже предусмотрительно вчера всё подготовил. – Куда, суки, очки дели?!

Без очков нельзя, там наверху на снегу под солнцем сетчатку сжигает только на раз, а слепой альпинист – это почти мёртвый альпинист.

– Ну, чего ты орёшь? – уговаривал Коля Кота… – Щас найдём! Третий день всё теряешь…

Действительно, который раз уже Кот что-то терял, и при этом всегда видел в этом происки «врагов», но мы находили потерю. Нашли и в этот раз.

Намазались солнцезащитным кремом, съели по полбутерброда с паштетом, запив чаем. Ещё на этапе одевания я задумался над серьёзным вопросом: идти в туалет по большому серьезному делу или ну его на фиг? Наверху эти действия сопряжены с большими трудностями: во-первых, куча одежды - пока её всю расстегнёшь и снимешь… а во-вторых, негде, с тропы сходить – опасно. Но мой организм спал, и на мои запросы не откликался, пришлось будить… не на тропе же, в самом деле…

В 4-15 полностью экипированные мы уже стояли внизу на площадке возле KAFE, дожидаясь снегоходов. Салтан вчера, уже к девяти, позвонил и сообщил, что и нас тоже отвезут на снегоходах. Может поэтому обломился нам всем ратрак? Не было его просто у Салтана.

В 4-30 снегоходов не было. Кот опять задёргался. Вообще, он всё утро сильно нервничал… нервируя при этом всю команду.

В 4-34 наконец-то прибыли снегоходы.

- Там дурдом… - сообщил Салтан, снимая очки и вытирая лицо, - сотни четыре заехало. Ратраки в три ряда, как танковая атака… Хорошо, что едете позже. Мешать никто не будет…

Аккуратно усадив нас (мы в кошках), Салтан и его помощник рванули наперегонки к площадке высадки на 4800. Местами они гнали так, что уши закладывало.

В 5-00 выгрузились и огляделись. Впереди народ уже поднимался, солнце на востоке тоже, небо ясное, но! Дул очень сильный неприятный боковой ветер. Со стороны Западного Эльбруса. Метров 10-15 в секунду…

С этими метрами в секунду мы так и не смогли определиться. По прогнозу ожидалось от 30 до 40 километров в час, это 9-11 метров в секунду. Но Кот утверждал, что когда-то прыгал с парашютом при 15 метрах, и это был безобидный ветерок по сравнению с тем, что дул 23-го на Горе. Поэтому оставим цифры в покое, скажем только: дул сильный боковой ветер. Причём был он не просто ветер, был он с позёмкой, нёс снежную крупу с Горы, ею же постоянно швырялся в лицо. Хорошо что мы в балаклавах. И в лыжных очках.

– Ну, мать… – выругался Кот, поймав в лицо очередной заряд снежной крупы. – Пошли что ли?

Мы с Колей молча кивнули.  Пошли.

Первые сто метров подъёма всегда даются трудно. Тут всё... И раннее утро, и холод, и непривычная экипировка (тяжелые ботинки с кошками), и организм еще не втянулся. Поэтому первые сто метров шли почти сорок минут. Шли в среднем темпе, ещё вчера оговорили, что торопиться не будем. Некуда торопиться! Шли-шли и дошли до брошенного вездехода, с подветренной стороны которого отдыхали коллеги восходители, причём когда мы подошли, группа из четырёх человек снялась и ушла. Всё правильно, нужно давать место, и рассиживаться долго нечего, не сидеть пришли.

– Ты вчера рассказывал! – орал я Коту. – В прошлом году вы вот так же высадились, посмотрели и уехали обратно! Мол, ветер был! Ветер был больше, чем сейчас?!

– Не знаю! Не помню! Но тогда был сильный!

– А сейчас?! – Коля присоединился к митингу.

– И сейчас! – Кот некоторое время помолчал. – В принципе… В принципе мы можем вернуться! Завтра пойдём!

– Не! – я помотал головой. – На завтра меня не хватит!

– И меня! – выказал солидарность Николай.

– Тогда х… расселись?! Пошли!  – Кот поднялся, и повёл нас дальше вверх.

Это моё третье восхождение.

Первое в 14-м происходило практически при оранжерейной погоде. Тихо, почти безветренно и тепло – солнце очень сильно прогревало. Но на восхождении всё равно было тяжело. Первый раз, и воздуха не хватало, и вообще…

Второе было четыре месяца назад в Африке. Там была ночь, холодно, дул ветер, но не настолько сильный. И ещё не было снега. Но было трудно. Очень трудно. Но терпимо…

В этот раз, казалось, ветер ополчился на нас. Он дул, не прекращая ни на секунду. Я шёл галсами, подставляя ветру то лицо в балаклаве - тогда легче дышалось, но при этом по очкам била снежная крупа, то, подставляя спину - так идти было удобнее, но было плохо видно куда идешь, да и дышать было трудно.

И всё-таки мы добрались до Косой полки (5000 м), дальше тропа вела траверсом вокруг Восточного Эльбруса с небольшим подъёмом на Седловину. Крутизна подъёма уменьшилась, идти стало легче, но теперь ветер дул всё время в лицо. Господи, какое счастье, что есть балаклава и очки! И ещё была надежда, что на Седловине ветра не будет, мы там будем под прикрытием Западной Вершины, ветер-то  дул с запада! Я шёл и всё время думал об этом, напевая песню Меладзе «Как ты красива сегодня! Как ты сегодня светла!» Странные спонтанные реакции на Горе. Чего мне дался Меладзе? Про Гору что ли я пел? Под эти строки, которые я всё время повторял, я втянулся в размеренный ритм движения, и тут мне сзади постучали по плечу, я повернулся и увидел Колю, который показывал мне обломок треккинговой палки. «$%%#$%*&&^%^%@!!!!» - сказал я и стукнул Кота палкой по ноге, тот повернулся, глянул и творчески развил мою мысль…

– Доставай ледоруб! – проорал он, поворачиваясь ко мне боком.

Ледоруб у него был закреплен затяжками на рюкзаке. «Доставай!» Легко сказать… Это же надо варежки снять… В карманы их положить, чтобы не унесло. Распустить затяжки… А руки тем временем замерзнут на хрен. Пока я возился с затяжками, Коля пытался отремонтировать свою палку. Но тщетно! Нижнее колено не желало становиться на место.

– Сунь палку в рюкзак! – крикнул мне Коля.

Суну… ага… щас я вам всем суну, только руку отогрею, совсем она, зараза, застыла на ледяном ветру и не хотела слушаться.

Ледоруб я Коту таки достал и отдал, останки палки засунул Коле в рюкзак, Кот перехватил ледоруб, и отдал свою палку Николаю, Николай взял её и… развернувшись, пошёл вниз. 5100. Мы некоторое время смотрели ему вслед, потом Игорь повернулся и пошёл вверх, пристраиваясь за группой иностранцев. А пусть они тропят…

«Ах, Коля-Коля…» – подумал я и снова запел «Как ты сегодня красива…» Как же мы вдвоём-то? А, собственно, чего как? Страховочная система, чтобы идти в связке, как делают все умные Маши, была только у меня. Причём именно у меня, а не на мне! Утром я забыл её надеть (мы же всё приготовили с вечера!), и теперь я её тащил в рюкзаке в надежде, что случится оказия на Седловине. Собственно, именно от Седловины она и нужна, страховка эта. До, можно обойтись. Но если у меня страховочная система была хотя бы с собой, то ни у Коли, ни у Кота её не было и в помине! А кругом все шли обвязанные… И немцы-поляки впереди нас тоже.

Эти, впереди нас, шли в совершенно замечательном темпе, даже африканские проводники со своим «поле-поле» могли им позавидовать. А может, они из Прибалтики, думал я? Или из Финляндии? Но это даже хорошо, что они так медленно шли, я отдышался и пошёл спокойнее, правда, теперь стал волновать другой вопрос, мёрзнет у меня правая нога или не мёрзнет? Какое-то двойственное было ощущение, и я всё время шевелил пальцами ног. И рук… Этот ветер выдувал тепло отовсюду.

Минут через тридцать, на 5200 вожатый нашей группы вдруг встал. Мне показалось, что он выдохся. Но я ошибся. Тот вожатый был гидом и кормильцем, и он очень аккуратно вел свою группу, а теперь, остановившись, скармливал всем для общего укрепления аскорбинки, шоколадки, чай, вкладывая прямо в рот, парням даже перчатки снимать не потребовалось. Кот не выдержал этой издевательской картины (кто бы нас так обхаживал?), фыркнул и пошёл на обгон. Через десять минут мы были одни в этой мертвенной белизне. На двадцать метров вперед и назад никого не было, или за пургой не было видно. Справа ввысь уходил Восточный Эльбрус, слева вниз скат к леднику с замечательным названием «трупосборник». Дело в том, что в тумане, в облаках, люди теряясь, по неопытности пытаются идти сразу вниз, а на Косой полке этого делать нельзя, потому что ниже расположен ледник с трещинами запорошенными снегом, а глубина этих трещин по 50-60 метров. Обычно таких потерявшихся не находят… Они потом, через несколько лет вытаивают. Вот и зовут ледник таким звучным названием. А ветер меж тем стихать не собирался. И я, как мантру, стал повторять: «Сейчас дойдём до Седловина… там отдохнём… Сейчас дойдём до Седловины и там…» А Седловина была уже в прямом смысле не за горами, оставалось каких-то метров триста по горизонтали, тропа даже пошла с небольшим уклоном вниз. Миновали маленькую каменную нишу, там, сойдя в неё с тропы, мы пропустили возвращающихся. То ли люди не рискнули идти выше, то ли возвращаются уже с вершины. Мы коротко кивнули друг другу. Обычных для таких случаев разговоров, типа: «Как вы? Дошли?» – «Дошли!» – «С Горой!» – «Спасибо! Вам успеха!» не было. Слова с губ уносило ветром.

Еще пятьдесят метров… Всё! Седловина!

И что?! Ветер в Седловине не только не стих,  кажется, он стал дуть с удвоенной силой. Ощущение было, как у самолета в аэродинамической трубе. Впереди несколько групп, подобно овцебыкам в метель, сбились в круг, закрывая друг друга от ветра. Я попробовал положить рюкзак и лечь за него, но мне тут же накидало полную морду лица снега. Кот нечаянно обронил перчатку, слава Богу, поймал её, но пока она летала, ветер забил её снегом под завязку.

– Что делать будем?!! – орал я, чтобы перекричать ветер.

Кот пожал плечами. А что делать, что делать?.. Надо найти, где можно пересидеть, отдохнуть, попить чайку, набраться сил…

– Давай вернёмся в ту нишу?!! – предложил я.

Очевидно, Игорь услышал только «Давай вернёмся!», и шарахнулся от меня:

– Нет!!! – замотал он головой. – Я назад не пойду!!!

Волна ярости поднялась во мне, но и тут же улеглась обратно, сменившись отчаяньем. «А кто буквально позавчера говорил, что главное – это вовремя вернуться?» Я смотрел на Игоря и понимал, что в нём сейчас бурлит азарт охотника, что он не вернётся в каменную нишу даже, чтобы пересидеть. Потому что сама мысль о том, чтобы вернуться, для него неприемлема… Ещё бы! Если он вернётся, то можно представить, что тогда будет говорить Полковник? Но я же не в полном смысле предлагал вернуться? Только пересидеть! Или всё-таки в полном?..

– На хрен мы с тобой сюда пришли?! – выкрикнул я, махнул рукой и, развернувшись, пошёл к нише.

Найти в ней место без ветра мне не удалось. Я отвернулся от ветра спиной, достал термос и стал пить прямо из горлышка, чай  давно остыл. Напившись, я выглянул из-за камней, и увидел, как Игорь вышел на подъём. Всё. Он ушёл. И мне, откровенно говоря, стало легче.

До этого я ещё сомневался… Я ещё думал… А может… А стоит... Конечно, было страшно! Я хорошо помнил, как в 13-м году при спуске с Западной Вершины одного товарища из группы Полковника сорвало ветром вниз. Прокатившись 300 метров, он крепко приложился головой о камни и потерял сознание. Месяц потом лежал в больнице с сотрясением. Слава Богу, что остался жив.  

Я закрутил термос, сунул его в рюкзак, вытряхнул из рукавиц набившийся снег, поднялся… и пошёл назад. Право вернуться у меня никто не отнимал.

Как-то Лёшка Монастырный – один из тех, кто привёл меня в горы, – рассказывал, как он повернул с Косой Полки, ноги замерзли, апрель месяц, наверху -25. Его товарищ по восхождению, большой альпинист (без Эвереста у него 6 вершин мира плюс много чего ещё), Лёшкин друг и мой хороший знакомый, Володя Пушкарёв, тогда сказал ему: «Теперь тебе всё время будет сниться, как ты поворачиваешь…» Мне сегодня не снится, нет. Но, вернувшись, я об этом думаю постоянно. Но это я сейчас думаю, тогда я просто шёл назад.

Бредя в одиночестве по Косой полке, я вспоминал, как когда-то, совсем ещё молодым, так же ходил по снежной ослепительно сверкающей под мартовским солнцем пустыне на полевых работах в Западной Сибири. При этом яркость света была такая, что казалось, она преобразовывается у меня в голове в беспрерывный гул. Очки, кстати, я поменял еще в нише, в обычных уже почти ничего не видел – слеп. Я брёл около часа, пока почти вслепую не добрался до разворота с Косой полки. Там тусовался народ, и там туда-сюда мотались снегоходы. Местные парни, используя фактор непогоды, рубили деньги. Спуск вниз на снегоходе с этого разворота стоил 5000 рублей. Оплата по факту доставки – денег же ни у кого с собой нет, кто же думал, что вокруг будет такая свистопляска?

– Не… за пятерку я бы не поехал, даже если бы она у меня была…

Я повернулся, рядом стоял большой, очень большой парень в какой-то совершенно несуразной одежде. Даже кошки у него были примотаны скотчем.

– Тогда пошли вместе, – предложил я. – Вместе веселее.

– Пошли!

Мы познакомились. Его зовут Рома, ему 25. Он уже прошёл Казбек, был несколько раз на Эльбрусе. Дальше уехать не может, нет денег. Нет денег даже на элементарное снаряжение. Но он очень любит горы! Любит и ходит в них. Один. Потому что вместе с кем-нибудь для него дорого.

– … я всё делаю по дешёвке…  – мы сидели с подветренной стороны брошенного вездехода, до площадки 4800 оставалось метров сто (по вертикали! по дальности это метров 700), – где договорюсь – меня тут на подъемниках все знаю и пускают, –  где пролезу… Не могу без гор! Сегодня не дошёл до вершины. Поздно вышел. Проспал. А ты?

– Я второй раз здесь. Первый стоял на горе в 14-м. Сегодня не дошёл… Сдуло, – я засмеялся и тут же закашлялся.

– Бывает! Ветер сильный…

– Сильный. Пошли?

– Не… я посижу ещё, ты иди.

– Не замерзнешь?

– Я?!!!

Я понял, что сморозил глупость. С этим парнем ничего не случится. Этот парень свой в горах. Я поднялся и побрел вниз. Снова один. И шёл еще около получаса.

На площадке 4800 стоял снегоход. Водитель сидел верхом и подгазовывал.

– Вниз возишь?! – выкрикнул я, подойдя ближе.

– Жду! Вызвали. Кому-то плохо на Горе стало …

– Сегодня многим нехорошо… – я присел рядом со снегоходом прямо на снег.

– А тебе вниз?

– Я бы не отказался…

– Два рубля! – рубанул он. Интересно, он что, цен не знает? А потом понял, его ещё не приняли в «мафию».

– Согласен!

– Я сейчас отвезу вон тех… – к нам, прихрамывая, ковыляла пара, – и за тобой! Десять минут! Подождёшь?

– Подожду.

– Кошки только сними!

А сам, усадив прямо в кошках ту самую пару, рванул вниз.

– Десять минут… – ворчал я, – ага… щас!

И тут я вспомнил, что не сделал сегодня ещё ни одного кадра.

Я достал из рюкзака фотоаппарат и сделал четыре щелчка вслепую. Что получится, то получится. Спрятав фотоаппарат, я взялся за гамаши и кошки…

Вы когда-нибудь пробовали насквозь промёрзшими руками расстегнуть ремешок от часов? Нет? Не пробуйте. Неприятно.

Все те десять минут (реально десять! не наврал джигит) я, ломая ногти, ковырялся с замками и застежками. В тепле это было бы минутным делом. Когда приехал мой спаситель, у меня оставалась не снятой только одна кошка – правая.

– Помоги! Не получается …

Снегоходчик глянул на мою руку и выругался: «Ай, шайтан!», рука была постностью покрыта коркой льда. На самом деле ничего страшного, температура была уже выше нуля, поэтому по-настоящему обморозиться было невозможно, но набегающий поток ветра был столь силён, что облеплял снежной крупой руку и не давал этой «перчатке» из снега таять. Водитель присел и начал расстёгивать крепление кошки.

– Держись! – крикнул он, когда я наконец-то уселся к нему сзади. Я обхватил его, но он дёрнулся: – Что ты как… Держись за ручки сзади! Я рулить буду…

И с этими словами он врубил полный газ, и мы помчались вниз.

На Горе на меня накатывало, что сегодня могу остаться в горах, но, кажется, я просто паниковал, по-настоящему бояться нужно было именно этой поездки. Снег был сырой и скользкий, снегоход на спусках вело юзом, и чтобы избежать опрокидывания, мой водитель выкручивал газ на полный... Мы неслись вниз, подлетая на кочках, как на трамплинах, объезжая на виражах туристов в тумане, обгоняя снегоходы, которые еле-еле крались по Горе. Мы неслись, а я тихо молился (на восхождении не молился!). Домчались минут за десять, а то и меньше. На не сгибающихся от усталости и адреналина ногах, я доковылял до контейнера, дёрнул дверь, и ввалился внутрь. Со света внутри ничего не было видно, и я стянул очки. Коля сидел на своей лежанке и внимательно разглядывал меня, как чудесное явление:

– Это тебя сейчас примчали?

Я утвердительно кивнул и протопал к своему спальному месту, под подушкой у меня лежал «кошелёк». Я достал его, но дрожащими руками не смог раскрыть и отсчитать деньги, и отдал «кошелёк» Коле:

– Достань три рубля, – хрипло попросил я.

Коля отсчитал три тысячи, я взял и пошёл расплачиваться.

– Я думал, что обосрусь… – протягивая деньги, сказал я, – но не обосрался… Спасибо! Здесь не два, здесь три рубля.

– Сыпасыба! – улыбнулся водитель, завёл снегоход и умчался наверх.

– Пошли пить чай.

Я повернулся, Коля стоял рядом.

– Говорю, пошли чай пить. Не дошёл?

– Не-а… – мотнул я головой и пошёл переодеваться.

Первым делом я достал мобильник, он у меня лежал в третьем слое курток, под пуховым жилетом, под легкой пуховой курткой, под виндстопером. Достал и обалдело на него уставился. На экране осталась надпись, что-то вроде: «Температура значительно ниже нормы, отключите мобильный телефон». Это какая-такая температура была там у меня наверху ниже нормы? Проклятый ветер…

Пока переодевался, пил чай, сушился, вернулась группа Полковника и Рустам с Кариной. Все они до вершины дошли.

– Понимаешь… я иду… а у меня слёзы! – рассказывал Рустам, пока Карина собирала свой рюкзак в контейнере – ребята решили спускаться сразу, не ночуя. – Нет, не плачу! Просто ветер и солнце! И осталось совсем чуть-чуть! А меня сдувает, доска за спиной парусит… Спасибо твоему ремню, – я Рустаму еще вчера отдал свой ремень, чтобы он закрепил ботинки на сноуборде, – спасибо твоему ремню, ботинки не елозят… Ну, думаю, и чего? Осталось всего сто метров! Может уже забрался?.. Может, можно считать, что уже взошёл! И тут вдруг кто-то хлоп-хлоп по плечу. Поворачиваюсь, а это Кот! Молодец, говорит, Рустам! Ты, говорит, герой! И я… Не знаю, откуда у меня взялись силы, прямо взбежал на Гору…

Да, такое там бывает…

– Ты съехал? – Коля помогал снять рюкзак Рустаму.

– Да! Прямо с вершины! Потом от седла шёл пешком. Сдувало пару раз. Прямо вниз! Я ледоколом…

- Ледорубом...

 - Что? Да, ледорубом цеплялся, а потом, как Скалы увидел, встал и уже до конца ехал! Но не я один там такой! – Рустам крутился от возбуждения, как волчок. – Там еще было двое!

– Валерий Павлович, а вы взошли? – Карина внимательно смотрела на меня, она уже собрала рюкзак и вышла к выходу.

– Нет, – грустно улыбнулся я.

– Жаль, – вздохнула она.

Кажется, я разочаровал девочку. Мы с ней вели замечательные, не побоюсь этого слова, интеллектуальные беседы… О вере. О мироздании. О религии. Она мусульманка, а я христианин. Нам это не помешало. Люди всегда могут понять друг друга. Если они люди. Девушке всего 28 лет, но она очень умная и грамотная девочка. Умная и целеустремлённая. И на Гору взошла.

Полковник, проходя мимо, поинтересовался:

– Сильно устал?

Я неопределённо пожал плечами… Он продолжил:

– Сегодня была плохая погода для восхождения. Я не припомню такую…

– Я и не взошёл.

– Игорь сказал, ты дошёл до Седловины…

– Вы его встретили?

– Да… мы уже спускались, он шёл навстречу…

– На второй косой?

– На второй косой… уже перед привершинном плато.

Время четвёртый час. Обычно, самые последние возвращаются часов в пять. Где же ты, Кот?

Я уже обпился чаю с вареньем, пересушил все вещи, и даже упаковал их в рюкзак. Коля тоже упаковался. В наш контейнер заселили семь человек, целую команду из Белоруссии. Карина и Рустем уехали на снегоходе вниз, на станцию «Мир», наша кресельная канатка уже не работала, она у нас капризная и функционирует только до четырёх.

– Пойду Коту пива куплю, – собрался я, – а то уже третий чайник ставлю, а его всё время выпивают… Ты есть не хочешь?

– Пока нет, – помотал головой Коля.

Я сходил, купил две бутылки «5642», есть там такое фирменное пиво с отметкой Эльбруса, и оставил их на лежанке Кота.

Половина пятого, Кота нет…

Чтобы как-то скоротать время, пошёл в кафе.  Шурпы у них не было. И я заказал фасолевого супа.

«Если Кот до шести не вернётся, надо будет что-то делать… Вопрос: что? Для начала, наверное, надо проехаться на снегоходе, посмотреть, может, где сидит без сил».

Тропу на Гору мне было хорошо видно из кафе, но она уже как час была пуста. Все уже сходили и вернулись. Или просто вернулись, как я. И Коля. И как еще почти двести человек.

«Если на снегоходе не найду, – вернулся к размышлениям я, – надо будет идти к Полковнику…»

Кто-то появился на тропе, я пригляделся… Нет… Не Кот.

«А потом будем поднимать МЧС. Вот тебе и “хеликоптер нихт”…» - я вздохнул и…

И тут из-за холма появилась долговязая ковыляющая фигура Кота.

«Зараза! Кошачая зараза! Вот же сволочь…»

– Мне три, три! супа, – на бегу перезаказал я, и выскочил из кафе.

На улице, дожидаясь Кота, стоял Николай, держа над глазами руку козырьком:

– Идет Котяра! – повернувшись ко мне, он радостно улыбнулся.

– Сволочь… – бормотал я. – Вот, сволочь…

– Ты куда подевался?!! – заорал я ему. – Все уже давно пришли! Ты один где-то шляешься…

– А я спал… – Кот стоял живой и  невредимый, улыбаясь, как именинник. Кажется, щёки только поморозил. – На Скалах… Решил: дай-ка посижу чайку попью, и заснул. Сколько сейчас?.. А вы чё подумали?!

Эпилог

На следующий день мы спустились с Горы. С нами спускалась часть группы Полковника во главе с Игорем Вениаминовичем. Кот на радостях предложил ему распить оставшуюся бутылку пива, но Горошков отказался, сославшись, что ему еще рулить. Боюсь, что руль тут был не при чём. Не получилось им восстановить отношения. Не получилось… Жаль! До слёз жаль…

Внизу нас встретил верный Хусейн и отвёз к какой-то ещё одной родственнице Зухры, та предложила нам однокомнатную хрущёвку, где мы наконец-то добрались до горячего душа.

Только после пяти суток холода, отсутствия элементарных удобств и горячей воды, начинаешь ценить блага цивилизации!

Между делом я разослал всем смски со своими, в этот раз, весьма скромными достижениями.

Лёшка Монастырный откликнулся почти сразу: «Привет! Хорошо, что вернулся с Горы здоровый!», а спустя минут пять добавил: «И живой».

А на следующий день мы пошли на Поляну Нарзанов за форелью.

Сидя в кафе на Поляне Нарзанов и наслаждаясь вкусом только что выловленной своими руками форели, трудно было представить, что только два дня назад мы, задыхаясь и превозмогая себя, шли к вершине Эльбруса, а нам то в лицо, то в спину дул непрекращающийся ни на секунду штормовой ветер, больно швыряясь в нас скатавшимися в градины снегом, пытаясь порывами сбросить нас с Косой полки.  Это было моё третье восхождение, и я уже привык к мысли о том, что легких восхождений не бывает. Всегда трудно, всегда через колено, всегда, наступив на горло, всегда! И третье такое же.

«Хорошо, что вернулся с Горы здоровый! И живой».

ИТОГИ

Меня спрашивают: «Как съездил? Удовлетворён?» «Нет!» - Отвечаю я. Восхождения не получилось, какое уж тут удовлетворение…  

Что же мне помешало?

Тут можно назвать десяток причин… А если подумать, то ещё больше.

Это и размолвка Кота с Полковником, из-за которой наша группа неподготовленно занималась вопросами быта: обустройство жилья, организация  питания -  сама. Но с другой стороны, это же хорошо! Теперь я знаю все ходы и выходы для организации восхождения на Эльбрус.

И отвратительная погода, которая преследовала нас все дни на высокогорной базе, и особенно в день восхождения. А за три дня до нашего восхождения президент клуба «7 Вершин» Александр Абрамов писал:

«Пишу отчет о блиц-восхождении команды под руководством Александра Абрамова.  18 июля команда из пяти участников прибыла в Минеральные Воды. 19-го июля мы поднялись на приют «Леапрус». Погода была ужасная. Лил дождь и грохотал гром. Еле добрались до приюта. После обеда наняли ратрак и поднялись на Скалы Пастухова. 4600м. Для акклиматизации побыли недолго на Скалах, под снегом и шквальным ветром начали спуск до Приюта Одиннадцати, где и провели снежно-ледовые занятия. Ночью, в ужасную погоду, выехали на ратраке на 5100 м. И оттуда, в условиях видимости максимум 10 метров, ветре 40 км/час и снеге начали подъем. Поставили дополнительно 50 вешек. Они нас спасли на спуске. Шли до вершины 6 часов. Только мастерство и опыт гидов, Андрея Березина и Сани Мелкого,  позволили нам найти путь на вершину и живыми спуститься с горы.

Это было одно из самых экстремальных восхождений в моей жизни. Но хорошая работа гидов гарантировала полную уверенность и безопасность. На вершине мы провели 5 минут (10 прекрасных минут – по версии Андрея Березина). Затем был долгий спуск в пурге. В этот день на гору сходило, вероятно, человек 20. Все остальные повернули вниз.  Сейчас на Эльбрусе плохая погода. И все команды ждут улучшения. А моя команда сегодня уже улетела домой. Вот такой блиц!»

Писал человек, который организовал уже десяток экспедиций на Эверест, у него самого семь восхождений на высшую точку планеты. И, вот, поди же… «Это было одно из самых экстремальных восхождений в моей жизни». Правда, 23-го его индонезийская команда в полном составе поднялась на вершину, хотя погода была тоже не сахар..

Помешало и то, что вдруг повернул Коля. Безусловно, он имел на это право. У нас у всех есть право вернуться. «Мне показалось, что так меня предупреждают…» – потом говорил он про сломанную палку. Может быть. Но, может быть, если бы мы шли втроем, все получилось бы по-другому.

И если бы Кот понял меня на Седловине правильно, и если бы стал меня уговаривать, то, очень может быть, я бы стоял на вершине рядом с ним.

Очень возможно, что если бы Юля поехала с нами, я бы тоже поднялся, хотя бы ради того чтобы поддержать её.

Наконец, виноватым можно назначить снаряжение. Мне всё время казалось, что у меня мерзнут пальцы рук и ног.

Можно назвать много причин. Но я знаю одну. Основную. Сиречь главную.

На Гору я ехал без должной мотивации. Ведь я уже стоял на ней. Чего упираться? «Поеду – прогуляюсь, - говорил я. – Потренируюсь».  Прогулялся. Потренировался. Хороший урок на будущее. В этот раз было много уроков. Осталось грамотно сделать работу над ошибками…

Да… Ботинки я в этот раз продам. Обязательно продам! Чтобы купить другие, тёплые. Чтобы вернуться. Потому что пока стоят горы, у нас всегда есть право вернуться… Да, Коля?

3 августа 2016 года

Вообще-то, Олег Артемьев путешествовал не по нашим программам. Но с нашим гидом. И с  помощью нашего терсколького офиса. Так что флаг на вершине мы заслужили!

Олег Артемьев:

.... Западный Эльбрус - та самая, на которую все и стремяться, и восточная, обделённая вниманием и Всемирной популярностью гора, котора всего на 21!!!!! Метр ниже!!!. Естественно мы собирались на ту самую! Высокую гору! Подготовка была скудна. Одна акклиматизация "с низу" на подъемнике и прогулка с трёх с половиной тысяч до 4100 с заходом в знаменитые "приют 11" (который, к слову сгорел, и теперь используется под приют старое здание то ли дизельной, то ли какое другое) и модный, шикарный, итальянцами построенный приют LeapRus.

Под местным менеджментом.(без комментариев)

На следующий день мы переселились в наш приют - ну это такие вагончики с нарами, многим альпинистам весьма знакомые. Программа акклиматизации представляла прогулку в первый день до 4500, а на следующий день до 5100. Итого фактически два дня высотной акклиматизации!! И уже в ночь на третий день, мы решили стартовать на Эльбрус!!!! (Честно говоря, Уже сил не было там сидеть) стартовали в 3:40 утра с фонариками, по дороге встретили рассвет, и через 2 часа 40 минут были на той самой заветной вершине. Точне прибыли туда в 6:22. Пофотографировались понятное дело, порадовались что все прошло так на удивление гладко, и... Увидели одинокую, обделённую вниманием Восточную вершину! И подумали, "а почему бы и нет..."

Спустились на седло (это перемычка между двумя горами на 5300), попили чайку, перекусили,и.... Полезли на восточную вершину!!! Силёнок поубавилось, конечно, но через час сорок мы там были!!! И радости было.... Непередаваемо!!! Именно это (два Эльбруса) в один день и называется у альпинистов "сходить крест". Итого 7 часов пути, две вершины, переполняемое удовлетворение, и радость. Ларин утверждает что секрет успехами правильной программе высотной акклиматизации! Я с ним спорить не собираюсь!!!

 Всем привет меня зовут Алексей (Марков), мне 37.  Три дня назад у меня родилась вторая дочь - третий ребенок в моей чудесной семье. И в честь ее рождения  я намерен совершить велопробег   Эльбрус - Москва. Начать с восхождения  на западную вершину Эльбруса 9 мая 2016 ,  прямо с Эльбруса доехать до Москвы на велосипеде. Преодолев   ~ 2  тыс.  км вело-пути, финишировать в Москве  не позднее 15 мая.  Я готовился к этому заезду почти год. Это будет уникальное приключение. Буду делиться с вами впечатлениями, обзорами и новостями.

Сегодня мы стартуем из Москвы в сторону Эльбруса на машине.

Восхождение на г. Эльбрус Зап. (5642 м)

Вело-путь  = 1740 км (ст. Мир, г. Эльбрус - Москва)"

ВелоЭльбрус. ВЛОГ. Онлайн.

Первый видеосюжет:

В честь юбилея телевизионщики в течение года готовили материалы. То, что получилось, стоит посмотреть.

Качественный фильм. Без вопросов…. Браво, телеканал «Звезда»!

«Этот фильм - это рассказ о покорении горных вершин и самих покорителях. Военные альпинисты, кто они? Люди с горящим глазами, сильные духом, постоянно находящиеся в борьбе с природой и выигрывающие эту схватку. В основе альпинистской дисциплины лежит сознание того, что горы не терпят суеты, они покоряются лучшим из лучших. Один из таких людей - Михаил Бобров. К 70-й битвы за Кавказ, редакция телеканала Звезда отправила в Приэльбрусье специальную телевизионно-альпинистскую экспедицию, которая повторила восхождение группы советских солдат сбросивших с вершины Эльбруса немецкие штандарты и водрузивших вместо них Красное знамя».

А вот взгляд, который представляет телекомпания ВГТРК. Россия 1.

Операция Эдельвейс. Последняя тайна…

Любопытный фильм, много фактически интересных съемок, грамотные и правильные люди выступают. Правда, как правило, люди говорят одно, а комментатор всё переворачивает в угоду современному ТВ-стилю – из всего делать сенсацию. Последняя тайна – это что? Откуда взялась погибшая рота ? Чьи фамилии тогда начертаны на памятнике? Или ответ в том, что фашистов остановили в Приэльбрусье?

О событиях войны на Эльбрусе написано уже очень много (не похоже, что авторы читали). Я бы сказал, что слишком много по отношению к тому, какую роль эти события в войне играли.

Гречко, Андрей Антонович. Битва за Кавказ

http://militera.lib.ru/memo/russian/grechko_aa_1/index.html

Гусев, Александр Михайлович. Эльбрус в огне

http://militera.lib.ru/memo/russian/gusev_am/index.html

А эта книга еще есть просто в магазинах:

Грачев Б.В. Огненные тропы Приэльбрусья. Издательство: Добросвет. 2005 г.

Гитлер был отчасти прав, когда резко прореагировал на сообщение о восхождении горных егерей на Эльбрус. Решающий момент войны, а ему рассказывают о том, что кто-то занимается альпинизмом. В этом и вся оценка боевых действий в высокогорье Кавказа: не имели никакого стратегического значения. Фашисты не могли перебросить через перевалы технику, не могли обеспечить необходимого снабжения, поэтому и попыток здесь пройти не предпринимали. Задача была скромной: оттянуть часть сил советской армии. Что удалось, так как с юга перевалы обороняли гораздо большие силы, чем те, кто «угрожал» с севера. Но всё это было совершенно не принципиально. Так как и высокий уровень подготовки горных егерей Рейха. Разве что они снялись для пропагандистских фильмов. Особенно красиво получилось, как они на лыжах по склонам Домбая разъезжают.

Кстати, легенда о том, что на Кавказе воевали те, кто до этого приезжал в роли туристов – это миф. Может быть такие и были, но никакой роли их знания не играли. У капитана Грота не было ни одного, также как не было и точных карт. И снаряжение у него было слабенькое, и снабжение, Эльбруса они совсем не знали, что привело к гибели двух восходителей. Ну и совсем смешно выглядят легенды о тибетских ламах и поисках шамбалы на северных склонах Эльбруса.

О прошедшей в Москве выставке “Огненные перевалы”…

 Информация НПФ БАСК

В минувшие выходные в галерее "Праздник Души" завершила свою работу уникальная выставка “Огненные перевалы”.

Экспозиция была посвящена участию советских альпинистов в сражениях Великой Отечественной войны за Кавказ и приурочена к 70-летнему юбилею водружения советских флагов на Эльбрусе.

Посетителям были представлены материалы и экспонаты Музея обороны Приэльбрусья, частных коллекций Быкова Михаила Валентиновича, Крайнова Бориса Степановича, Чубукова Всеволода Васильевича, картины художника Андрея Малеинова и др. Экспонаты выставки отразили период Великой Отечественной войны с августа 1942 по февраль 1943 года.

Оргкомитет благодарит всех участников экспозиции за предоставленные материалы и помощь в организации выставки.

Материалы выставки представила инициативная группа ветеранов Москвы:

Б. Ф. Садовский

В. Д. Орлов

Ю. И. Пустовалов

М. Ю. Александрович

М. Ю. Митрофанова

Н. В. Боронин.

При поддержке НПФ БАСК

Источник: ict-online.ru 

«Лаборатория Касперского» сообщает о старте нового географического проекта – серии экспедиций «7 вулканов». Известная альпинистка Ольга Румянцева станет первой женщиной, которая в течение года в одиночку совершит восхождения на вершины семи самых высоких вулканов, расположенных на всех континентах Земли.

 Первая экспедиция стартовала 11 января в Антарктиде, где россиянке предстоит взойти на гору Сидли, высотой 4181–4285 м. Этот огромный, покрытый снегом вулкан является самой высокой и самой величественной из пяти вулканических гор хребта Исполнительного комитета, расположенного на территории Земли Мэри Бэрд. Затем отважную путешественницу ожидают не менее тяжелые испытания. Она планирует совершить восхождения на вершины Килиманджаро (Танзания), Гилуве (Папуа — Новая Гвинея), Дамаванд (Иран), Эльбрус (Россия), Пик Орисаба (Мексика) и Охос-дель-Саладо (Чили/Аргентина). Все эти альпинистские маршруты считаются одними из наиболее трудных в мире.

«Это была моя заветная мечта. Я искательница приключений, люблю исследовать и делать то, что до меня не делал никто. Трудность задачи только добавляет мне азарта! – заявила Ольга перед началом своей первой экспедиции. – Я очень благодарна «Лаборатории Касперского» за помощь в реализации этого плана и осуществлении моей мечты».

Ольга в лагере Юнион Глетчер в Антарктиде

Ольга родилась в Твери. С юности горы были ее мечтой: она занималась горным туризмом и альпинизмом. Начала покорение вершин с восхождений на Кавказе, в Хибинах и в Средней Азии. Получила первый разряд по альпинизму и была директором альпинистского клуба МГУ. В 2008 году Ольга сделала хобби своей профессией и стала профессиональным гидом. В ее карьере множество восхождений на всех континентах.

«В нашей компании понятия «личное достижение» и «воля к победе» являются одними из основополагающих, – отметил Евгений Касперский, генеральный директор «Лаборатории Касперского». – Мы уверены, что человек может многого достигнуть, если он по-настоящему предан своей мечте. Такие люди, как Ольга – настоящие победители. Она идет к своей цели, несмотря ни на какие препятствия. Это то, что объединяет нас с Ольгой, и я верю, что ее достижения вдохновят всех сотрудников нашей большой международной компании».

«Лаборатории Касперского» уже не первый раз оказывает содействие отважным начинаниям известных естествоиспытателей во всем мире. В начале 2012 года благодаря поддержке компании британская исследовательница Фелисити Эстон стала первой женщиной в истории, которая в одиночку пересекла Антарктиду, установив, таким образом, мировой рекорд. До этого, в ноябре 2009 года «Лаборатория Касперского» выступила в качестве спонсора женской арктической экспедиции, приуроченной к 60-летней годовщине основания Содружества Наций — межгосударственного объединения суверенных государств, в которое входит Великобритания и почти все ее бывшие колонии, доминионы и протектораты. В этом проекте приняли участие представительницы Брунея, Кипра, Ганы, Индии, Ямайки, Новой Зеландии, Сингапура и Великобритании, которые прошли на лыжах более 900 км от побережья Антарктиды до Южного полюса.

Под вершиной масссива Винсон - высшей вершины Антарктиды

Северо-Кавказский Горный Клуб, одна из организаций, созданных Корпорацией развития Северного Кавказа провела минувшей осенью разведывательную и промо-проездку на джипах по так называемому Аланскому пути. Аланский путь –  грубо говоря, это система дорог в разном состоянии износа, проходящих по депрессии между Боковым и Скалистым хребтами Кавказских гор. В разные века эта система коммуникаций переживала периоды оживлений и забвений. Если проект создания системы горных курортов на Северном Кавказе станет реальностью, то там должны быть проложены нормальные дороги. А пока можно насладиться прелестями приключенческого джип-туризма. Маршрут, по большому счету, можно проложить откуда-нибудь из Гуниба до Адлера, но сейчас речь идет о стандартизации пути от Эльбруса до Казбека.

Сайт Корпорации: http://krskfo.ru/

Короткий отчет о поездках от Алексея Орлова можно прочитать на сайте Action Studio «WOOZILY»

Поездка подарила миру несколько выдающихся фотовидов Кавказа. Фотографии здесь:

Студия «WOOZILY» обещает к Новому году полную версию фильма о путешествии по Аланскому пути. Пока доступен трейлер:

Еще о развитии Северного Кавказа. Строительство многофункционального центра в Минеральных Водах.

К открытию III Кавказских игр Кариной Мезовой и Адеем Джаппуевым на Восточной вершине Эльбруса (5621 м) был зажжен Огонь Мира!

Репортаж с театральным уклоном, чтобы сделать Наш Мир немного Красивее, а следовательно Лучше!!!

Полностью материал здесь>>>>>>>

"Это по-настоящему полезно, потому что красиво."
Антуан де-Сент Экзюпери
Маленький Принц.

Режиссер и автор проекта - Карина Мезова.

Монтаж Андрей Казанчев.

В фильме снимались - Карина Мезова, Адей Джаппуев, Сослан Калибатов, Альтаир Каширгов.

Вот что вспоминает Карина об этом восхождении...

Что бы попасть на вершину Эльбруса на восходе солнца, мы вышли от Приюта 11 в 10.00 вечера. Сказать, что во время восхождения было холодно - это ничего не сказать. Сказать, что тащить на вершину в рюкзаке по 25 кг костюмов и аппаратуры каждому было тяжело - тоже ничего не сказать. Так же я не знаю, как описать красоту бесконечной Кавказской ночи... Когда во мраке тьмы с высоты 5200 метров, оглянувшись на юго-запад, я вдруг увидела огни ночных городов - Сочи, Сухуми, Трабзон и корабли, стоящие на рейде Черного моря... В итоге мы вышли на Восточную вершину Эльбруса за час до восхода и еще некоторое время кутались в большую белую бурку...

Мне хотелось не просто зажечь огонь на вершине, но сделать это как-то красиво, по-особому, уникально, опровергая стереотипы, волнуя воображения самой возможностью. Перед восхождением мне кто-то рассказал, что одним из способов разжигания огня в древности была ледяная линза, которая приобретала выпуклую форму, если ее погреть в ладонях, а потом сфокусировать через нее солнечные лучи... И мы решили попробовать это сделать... На вершине старинным серебреным кинжалом Адей вырубил для меня небольшую ледышку. Я оплавила ее дыханием и теплом своих рук, придав округлую форму и ею, как увеличительным стеклом, от солнца стала пытаться зажечь огонь в факеле. Но не тут-то было…

У меня долго ничего не получалось, пока я не сообразила, что скорее всего дело не в ледышке, а в месте, в котором мы находились. Восточная вершина Эльбруса, высшая точка России - высота 5621 м. Кислорода мало... Температура вокруг нас зашкалила за минус двадцать... Я заглянула в жерло факела и к своему удивлению увидела лед... Факельное масло замерзло и поэтому не горело. Казалось, что мы потерпели фиаско, но неожиданно мне в голову пришла спасительная идея: "Надо перейти на керосин, который я захватили с собой!"

Что бы все получилось правильно и красиво, Адей протрубил в старинный рог, возвещая о восходе солнца. Торжественность момента заставила и меня вспомнить несколько красивых мудрых строк, чтобы возвестить Создателю о моих намерениях.

О светило!

Ты создано Всевышним, как источник жизни, света и тепла!

Сделай же руки мои проявлением Твоей воли!

И туда, где Ненависть, дай мне принести Любовь!

И туда, где Обида, дай мне принести Прощение!

И туда, где Рознь, дай мне принести Единство!

И туда, где Заблуждение, дай мне принести Истину!

И туда, где Отчаяние, дай мне принести Надежду!

И туда, где Мрак, дай мне принести Свет!

И, о Чудо! Факел загорелся, буквально на глазах... Мы так обрадовались и одновременно замерзли, что некоторое время танцевали Кавказские танцы вокруг пламени, одновременно греясь и защищая его от ветра.

Солнце вставало все выше над горизонтом. На Западной вершине Эльбруса - напротив нас через Седловину - показались первые восходители. Понемногу становилось теплее. Ветер утих. Надо было поторапливаться и спускаться вниз. Но у меня еще были здесь, на Вершине, дела!

Сначала я решила устроить "Файер-Шоу" - огненное дыхание. Именно для этого я и принесла сюда керосин! Все получилось очень красиво! Магия выдыхаемого огня завораживала! Потом оказалось, что это было самое высокое Файр-Шоу в Мире, и нашу заявку, посланную в Лондон в Книгу Рекордов Гиннеса , приняли, как новый Мировой Рекорд!

Окончив читать молитву, я взяла свой лук, вообразив себя Амазонкой, стоящей в окрестности неба выше всех в этом Мире и подожгла стрелу. Внезапно порывом ветра пламя факела задуло, и огонь стрелы был единственным его остатком... Я выстрелила в стог сена, принесенный нами на вершину, чтобы сохранить пламя и что бы Всевышний разглядел наш огонь и наделил его миссией Добра и Света! Долив в факел керосина под завязку, я поднесла его к пылающему пламени – так мне удалось сохранить этот уникальный, почти что Волшебный огонь, зажженный мною через лед от Солнца на его восходе выше всех на Кавказе, в России и Европе!

Ну что, пора было спускаться вниз. Я вщелкнулась в горные лыжи, как будто оседлала резвого мустанга, взяла в руку факел и устремилась вниз.

Казалось - все просто! Но у меня было какое-то особенное чувство ответственности, что я не просто спускаю зажженный нами на вершине факел... Я начала думать, что от тепла этого огня в мире действительно что-то зависит и может измениться к лучшему!

Мне надо было не только зажечь огонь на вершине Эльбруса, но и спустить его вниз, что бы донести его тепло всем людям. Внизу на границе вечных снегов на лошади ко мне поднялся другой джигит - Сослан Калибатов - и вместе мы начали спускать огненный факел вниз.

В дороге на спуске заночевали, у огня... с кинжалом, положенным между нами, как того требует старинный Кавказский обычай...

На следующее утро мы наконец-то спустились в Терскол – некоронованную столицу Приэльбрусья. На входе в поселок нас встретил замечательный мальчишка! Его солнечная улыбка озаряла мир Светом! У него было необычное имя - Альтаир! По имени далекой звезды ночного неба Кавказа...

"Ура! Работает!" - подумала я, - "Наш Огонь оживляет добро и рождает детский смех!" Сослан посадил малыша на лошадь и провез его некоторое время в седле. Мальчишка был горд и счастлив! Уже в Терсколе Сослан ссадил малыша с лошади, вернув его на землю... А тот, в знак благодарности и восхищения, еще долго махал нам рукой во след... И мы поехали дальше... вниз по ущелью... Что бы выполнить свою Миссию - вовремя донести зажженный нами огонь Мира на вершине Эльбруса к открытию III-х Кавказских Игр в Нальчике... Что бы вместе с нашим поднебесным Огнем на земле Кавказа воцарился Мир и Процветание!

Автор и Режиссер Проекта- Карина Мезова.

В фильме снимались - Карина Мезова, Адей Джаппуев, Сослан Калибатов, Альтаир Каширгов.

На Карине Мезовой платье от модельера Мадины Саральп.

Мастер спорта по альпинизму, действующий спасатель международного класса, дважды Снежный барс СССР Александр Сушко из Владикавказа закрыл программу Снежного барса России и стал вторым обладателем почетного знака. Год назад это звание выполнил Алексей Букинич из Сочи. Александр неоднократно работал с группами Клуба 7 Вершин в качестве гида.

Этим летом Александр совершил восхождения на вершины Джанги-тау, Коштан-тау и Ключевская сопка, пополнив список из десяти гор, входящих в программу.

«На Джанги мы поднялись с моими друзьями Алексеем Букиничем и Азнауром Аккаевым. Коштан прошли в двойке с Букиничем» - рассказывает альпинист.

«Но восхождение на Ключевскую сопку оставило самые яркие впечатления. За 35 лет альпинистской жизни я совершил более 400 восхождений в самых разных районах мира: Альпы, Южная и Северная Америка, Алтай, Гималаи и, конечно, Кавказ. Во время экспедиций пережил многое, но такое количество камнепадов, сопровождающихся ураганным ветром, за одно восхождение, как на Ключевской сопке, никогда не встречал. Мы шли вшестером, но поднялись только двое – я и Антон Нарышкин из Читы. Была сильная непогода: пурга, пыль.. Зачастую приходилось ползти – настолько сильный был ветер, сбивающий с ног. Когда добрались до фумарол, решили связаться веревкой, поскольку была опасность провалиться. Земля был горячая, чувствовали дыхание вулкана».

Напомним, что в программу «Снежный барс России» входят 10 российских вершин: Эльбрус, Дыхтау, Коштан-Тау, Мижирги, пик Пушкина, Джангитау, Шхара, Казбек, Ключевская Сопка и Белуха.

Александр рассказывает о своем пути к почетному званию:
«Казбек – моя «домашняя» гора. Есть вершины, на которых не был и не хочется, или на которые один раз сходил и забыл. А есть горы, куда все время возвращаешься. Для меня это Казбек. Я был на нем 32 раза, а впервые в 1978 году. Он всегда разный. Одно из лучших своих восхождений я совершил в команде с Викторией Жарковой, Дмитрием Молчановым и Александром Васильевым.

Самая популярная вершина Эльбрус не давалась мне очень долго. В течение 18-ти лет он был для меня «полюсом недоступности»: то, спасательные работы, то непогода – впервые удалось подняться на вершину с седьмой попытки зимой 1996 года.

Большую часть пятитысячников Безенги я прошел во время выполнения мастера спорта на чемпионатах Кавказа в 1986-88гг. В то время я работал в альплагере «Цей», и у нас была отличная команда: Федор Митюхин, Леонид Волков, Феликс Салецкий, Александр Венславовский, Юрий Дементьев и я.

На Алтае я побывал в 2011 году, где совершил восхождение на Белуху с моими друзьями Дмитрием Молчановым, Александром Васильевым, Сергеем Зайцевым, Натальей Павлюковой, Михаилом Малаховым и Артемом Михайловым".

Почетный знак "Снежный барс России" №2 будет вручен Александру Сушко в декабре на ежегодной отчетной конференции ФАР.

http://www.alpfederation.ru/journal/centernews/2012/09/10/3854

3 сентября заместитель Председателя Правительства Саратовской области Андрей Россошанский встретился с участниками проекта "5 колец, 5 континентов, 5 вершин". Во всрече также приняла участие министр молодежной политики, спорта и туризма области Наиля Бриленок, руководитель команды, Заслуженный мастер спорта СССР Сергей Богомолов, участники проекта.

Пять олимпийских колец символизируют союз пяти континентов: Европа, Америка, Африка, Азия и Австралия. Высшие точки этих континентов: Эльбрус (5642 м, Россия), Аконкагуа (6962 м, Аргентина), Килиманджаро (5895 м, Танзания), Эверест (8848 м, на границе Непала и Китая) и пик Косцюшко (2228 м, Австралия).

Участникам предстоит совершить восхождение на все эти вершины. На первом этапе, который завершился 23 августа текущего года, команда в составе семи человек совершила восхождение на Эльбрус. Завершить проект планируется восхождением на Эверест перед началом Олимпийских игр 2014 года в Сочи.

Руководителем команды является Сергей Богомолов – Заслуженный мастер спорта СССР, четырехкратный "Снежный барс" (звание присваивается за восхождение на все семитысячники, находящиеся на территории бывшего СССР: пики Коммунизма (7495м), Победы (7439м), Ленина (7134м), Е.Корженевской (7105м).

Совершил восхождения на 13 из 14-и восьмитысячников планеты. Сергей - первый российский претендент на членство в Клубе "Покорители всех 14 восьмитысячников планеты". Осталось совершить восхождение на один - К2.

Фотографии с сайта http://www.vzsar.ru

Сергей Богомолов: «Каждая вершина - Эверест»

АиФ Саратов. Опубликовано 27 июля 2012

Статья ««Каждая вершина - Эверест»» из номера: «Аргументы и Факты - Саратов»№30

Сергей Богомолов - об альпинизме и сильных духом людях

За плечами Сергея Богомолова свыше 350 восхождений, в том числе на самые высокие вершины мира. Недавнее покорение Эвереста с шестью добровольцами из Ингушетии для «снежного барса» стало вторым по счету, что отнюдь не лишило свежести уже испытанных ощущений.

«Этот восьмитысячник обладает колоссальной энергетикой, - констатирует альпинист с 41-летним стажем. - Он способен как одухотворить, так и подавить человека».

Гость нашей редакции рассказал о том, почему не всякому дано взойти на «крышу мира», и что переживают те, кто хоть раз, но оказался в «связке».

«За» и «против» экспедиций

- Альпинизм всегда считался вызовом неуправляемой стихии в целом и человеческой природе в частности. Чем так привлекает Эверест, которому из года в год люди приносят в жертву свои души и жизни? Только в этом году гора не отдала 12 человек.

- Высочайшая точка планеты достигает 8848 метров, и, чтобы ее достичь, нужно, как минимум, перебороть себя. Не стану утверждать, что альпинизмом может заниматься каждый - этому способствует и крепкое здоровье, и устойчивая психика. Если у одних высокие горы закаляют дух, то у других провоцируют псевдоболячки и страх. Высота, кроме этого, испытывает организм на выносливость. Уж на что у меня богатый опыт покорения вершин, и то бывают «миражи автопилота», когда вместо глыб изо льда перед глазами простираются зыбучие пески… Это следствие нехватки кислорода. Поэтому прежде чем решиться на экстрим, нужно взвесить все «за» и «против».

Восхождению на Эверест, которое случилось в мае, предшествовала длительная подготовка. Для акклиматизации нашей команде из шести человек предстояло взойти на африканскую Килиманжаро (5895 метров) и южноамериканскую Аконкагуа (6962 метра). Но по сравнению с тем, что ожидало впереди, это были «цветочки».

Навстречу цивилизации

- Как тренер с большим опытом работы, что можете сказать о пятимесячной кампании? Чем она вас особо поразила?

- За четыре с лишним десятка лет альпинистской практики у меня не было «трафаретных» чувств, хотя остались позади - и уже не однажды - почти все высочайшие точки мира. Но всякий раз это новый маршрут и, как правило, новая команда. Помню, как сам «отбирался» в экспедицию на третью вершину мира - Канченджанга (8586 м). За два года подготовки к ней отсеялись больше 40 желающих, а общее число заявок составляло 260. Это была длительная эпопея. В наше время подготовительный этап занимает куда меньшие сроки.

Альпинизм всегда был и будет опасным занятием, но поскольку интерес к нему из года в год растет, увеличивается финансирование, а вслед за ним совершенствуются базы и организация. Если 20 лет назад (в 1995 году С. Богомолов впервые поднялся на Эверест в составе североосетинской экспедиции. - Авт.) жители Лхаса ходили в длинных кожаных одеждах, с нечесаными волосами, то теперь они стали под стать европейцам. На территории древних монастырей, разбросанных по гористой местности Тибета, установлены скульптуры из бронзы. Это уже не столько буддистские храмы с флажками-молитвами, символизирующими общение монахов с богами, сколько огромный музей. Такой шаг к цивилизации тибетцам позволил сделать развивающийся туристический кластер. Сюда едут люди со всех уголков мира, одних экспедиций по 4-5 в каждом лагере. Да и базам стоит отдать должное: индивидуальные палатки, кухни и столовые, кают-компании, оборудованные для отдыха и работы за компьютером. А кроме этого, регулярное автобусное и вертолетное сообщение с близлежащим населенным пунктом. Все это, безусловно, облегчает восхождение. О том, где и как разбить лагерь и приготовить еду, больше думать не приходится - все это предусмотрено в путевке. Моя работа заключалась в том, чтобы настроить альпинистов физически и морально. А главное, дать понять, что команда - это единый организм. Жить по разные стороны одного котла в экспедиции невозможно.

- Сергей Георгиевич, к разговору о котле и провианте: чем пополняли затраты расходуемой энергии?

- Животным белком, в качестве которого использовал сухую сырокопченую колбасу, но пошла она тяжеловато. Лучше бы запасся сублимированным мясом. А кроме этого - сухие творог и сливки. Чай и кофе организм на высоте не принимает, поэтому жажду утоляли морсом. Стоит признать, что я достаточно «всеяден».

Планов - громадье

- Свой 61-й день рождения вы отметили на Анкокагуа. Возраст не препятствует покорению вершин?

- Ни в коем случае. Альпинизм продолжает поддерживать организм в отличной физической форме. Более того, на ближайшее время поставил перед собой цель взойти с саратовцами на Эльбрус - это случится в период с 15 по 25 августа. А в следующем году, если повезет с финансами и погодой, завершу программу «Все восьмитысячники мира». Заодно планирую выполнить проект «Пять вершин - пять колец», в честь Сочинской Олимпиады.

Досье: Сергей Богомолов родился в 1951 году в Саратове. В 1973 году окончил физфак СГУ им. Н. Г. Чернышевского. В 1980-м выполнил норматив «Мастер спорта СССР» и посвятил себя тренерской деятельности. Совершил восхождения на 13 из 14-и восьмитысячников планеты. Председатель секции альпинизма Саратовского райсовета ДСО «Локомотив» с 1984 г

http://www.saratov.aif.ru

Член Комиссии Общественной Палаты КБР по науке, образованию, молодежной политике и спорту, президент Федерации альпинизма Кабардино-Балкарии

Со времен начала регулярного проведения контртеррористических операций в Кабардино-Балкарии, туристический бизнес в республике находится в упадке. Однако на ярких личностей — покорителей самых неприступных вершин, республика по-прежнему щедра. «Кавказская политика» сегодня представляет читателю Абдул-Халима Ольмезова — известного альпиниста, спасателя и общественного деятеля.

Этот человек дважды (в 2009 и 2011 годах) покорял Эверест. В 2011 году он поднял на высочайшую точку планеты флаги пяти репрессированных народов: ингушей, чеченцев, карачаевцев, балкарцев и калмыков, а также флаги «Российского конгресса народов Кавказа» (РКНК) и фонда содействия развитию карачаево-балкарской молодежи «Эльбрусоид».

Абдул-Халим не просто спортсмен, но человек не раз спасавший жизни людей на высочайшей точке Европы. Двадцать пять лет он работал в МЧС и спасал людей попавших в неприятности на Эльбрусе. Эльмезов — спасатель международного класса, принявший участие более чем в 500 спасательных операциях.

На его счету более 220 восхождений на Эльбрус. С недавних пор Абдул-Халим возглавляет Федерацию альпинизма в родной республике. Оттого «Кавказская политика» решила побеседовать с известным альпинистом о состоянии и перспективах развития альпинизма на склонах высочайшей вершины Кавказа.

— Абдул-Халим Мукаевич, расскажите о себе, кто вы по профессии?

— Много лет я работал спасателем в МЧС, окончил свою карьеру в ранге спасателя международного класса. Сейчас работаю директором службы спасения при муниципалитете поселка Эльбрус в Приэльбрусье.

С недавних пор возглавляю Федерацию альпинизма в Кабардино-Балкарии. Также являюсь членом Общественной Палаты КБР, вхожу в состав комитета по науке, образованию, молодежной политике и спорту.

— А еще вы — альпинист, покоритель Эвереста. Расскажите, какие еще горные вершины покорили? И на какие еще планируете взойти?

— Есть такой проект, «Россия на семи вершинах мира». В его рамках необходимо покорить семь высочайших точек планеты. Континентальными вершинами признаются: Эверест (Азия)- 8848 м; Эльбрус (Европа) — 5642 м; Мак-Кинли (Северная Америка) — 6194 м; Аконкагуа (Южная Америка) — 6960 м; Килиманджаро (Африка) — 5895 м; Винсон (Антарктида) — 4897 м; пик Косцюшко (Австралия) — 2228 м.

Я хочу покорить семь вершин мира, но все зависит от того, найду ли средства для этого. Самое сложное — Эверест уже позади. В этом году побывал на Килиманджаро в Африке. Это континентальная вершина, но маршрут к ней туристический. Эльбрус хоть и ниже, но гораздо опаснее. Там свой микроклимат, есть выделения сероводорода, ветры, снега и льдины. А там нет мороза, снега, ветра, восхождение можно осуществить без спецснаряжения, что никак не влияет на мои впечатления от путешествия, а они потрясающие. Тем более что в Африке я был первый раз.

Помимо этого я был на Алтае. Поднимался на гору Белуха, она сложнее, чем Эльбрус. Красота там необыкновенная. На остальных кавказских вершинах бывал, и не раз. На Тяньшане к сожалению не был, но хотелось бы.

Я собираюсь сейчас вместе с командой альпинистов из Северной Осетии в Северную Америку, покорять континентальную вершину Мак-Кинли, это на Аляске.

— Если говорить об альпинизме, как о спорте, насколько он сейчас популярен?

— Могу смело утверждать, что популярность альпинизма в республике растет. Вместе со мной уже трое побывало на Эвересте. Для КБР с ее количеством жителей очень неплохой показатель.

Да и на Северном Кавказе, как и в целом по стране, интерес к альпинизму растет. На Килиманджаро я ходил со своими друзьями из Москвы и Карачаево-Черкесии. Недавно на Эвересте побывала команда из Ингушетии.

Это пример и стимул для молодежи. Ребята хотят повторить, им интересно. Это хорошо, ведь альпинизм подразумевает здоровый образ жизни. К тому же это прекрасная возможность культурного обмена с другими народами планеты. Восхождение на разные вершины позволит им лучше познать мир. Посмотреть как живут в других странах, континентах. Научиться у жителей этой планеты чему-то новому, например, уважать и беречь свою природу, приобщится к их культуре.

— Что можно рассказать об альпинизме в Кабардино-Балкарии? Насколько богата его история в республике?

— История альпинизма у нас очень обширная, но, к сожалению, с уходом СССР, развалились все школы. Огромный опыт был утрачен. В советское время в республике была сильнейшая подготовка. Сейчас, по прошествии стольких лет, возрождать федерацию альпинизма в КБР совсем не просто.

На сегодняшний день методику сохранил только альпинистский лагерь Безенги под руководством Али Анаева. Там можно пройти путь от начинающего до кандидата в мастера спорта, пройти маршруты до 5–6 уровня сложности. Таких лагерей раньше в Приэльбрусье было много, но большинство из них сейчас задействованы для горной подготовки силовых структур.

— Что же мешает развитию альпинизма?

— Есть у нас и проблема пограничной зоны, режима которой нужно всем придерживаться. Гражданин России получить пропуск в приграничные территории может в течение одной-двух недель, иностранец — двух месяцев. Это нормальная практика во всем мире. Я тоже ждал визу, когда собирался на Килиманджаро, Эверест. Но наша процедура получения пропуска существенно усложняет доступность туристов.

Сильно ударило по имиджу республики проведение КТО, мы тяжело переживали события в Эльбрусском районе. Заблокировано было все: не было восхождений, не пускали ни альпинистов, ни туристов. И на прежний уровень туризм пока не вернулся.

К тому же, альпинизм не самый простой и не самый дешевый вид спорта. Нужна спецодежда, снаряжение. Денег на это сейчас не хватает. Министерство спорта нам оказывает поддержку, выделяет средства на некоторые мероприятия, но этого не достаточно. Но и взять нас на полное обеспечение министерство не может. Федерация альпинизма — это общественная организация. Что бы как-то продолжать работу, я обращаюсь за помощью к предпринимателям, меценатам. Многие охотно откликаются. Например, предприниматель Солтан Кубанов на аккредитацию Федерации альпинизма КБР выделил тридцать тысяч рублей, и на участие в соревнованиях еще двадцать.

— Помимо всего прочего, вы возглавляете Федерацию альпинизма. Над чем сейчас работаете?

— Сейчас мы работаем над системой выдачи международных сертификатов за восхождение на Эльбрус. Когда я поднимался на мировые горные вершины, я оплачивал в федерации получение сертификата. Официальные бланки у нас уже есть, для альпиниста почетно получать сертификаты международного образца. Тем более нашей федерации не приходится стыдиться, я — ее руководитель, двукратный восходитель на Эверест, в альпинизме такие заслуги ценятся. Надеюсь, это будет стабильный источник доходов для федерации.

Готовимся к чемпионату Юга России по альпинизму, на будущий год мы хотим провести его у нас в Эльбрусском районе, в городе Тырныаузе, а затем осенью провести чемпионат России.

Много работаем с молодежью. Прежде всего, мы хотим вытащить ребят в горы, на свежий воздух. Сейчас пытаемся организовать школу альпинизма, школу инструкторов.

Нужно чтобы дети чем-то занимались, спортом, ремеслами, творчеством. А возможностей не так много. Дворцов культуры, залов мало. Даже оставшиеся с советских времен здания либо разрушены, либо приватизированы и используются не по прямому назначению.

Туристические базы летом пустуют. А дети в городах, родители не знают, куда их девать. Хочу обратиться к президенту республики, Арсену Башировичу Канокову, за помощью и предложить загрузить пустующие турбазы детскими сменами. Сделать для родителей скидки на оплату. Ничего нового и выдумывать не надо. Сохранились детские маршруты, можно ходить на водопад Девичьи косы, обсерваторию, в ущелье Терскол. Заинтересовать детей, может, из них вырастут новые покорители мировых вершин, альпинисты с мировым именем.

Например, не так давно возили мы школьников на соревнования по скалолазанью.

— Что это за соревнования?

— Эти соревнования проходят в рамках чемпионата Ставропольского края «Спорт против наркотиков». Мы возили ребят в Кисловодск. Испытания проходили на открытой местности, естественном рельефе, не на скалодроме.

В этом году мы вместе с организацией «Redfox», провели международный забег на Эльбрус с участием 8 стран.

— Забег?

— Да, все верно. Это такой вид спорта, называется skyrunning, по-русски — скоростной забег.

— Продолжая тему восхождений и международного опыта. Вы рассказывали, что и на Эвересте, и на Килиманджаро, к примеру, обязательно сопровождение рейнджеров.

— Да, совершенно верно. Там рейнджеры, это работники национального парка. Они не только охраняют нас, туристов, от нападений зверей, но и охраняют флору и фауну от туристов. С загрязнением там очень серьезно борются, например, в Гималаях ты при посещении национального парка оставляешь залог в 250 долларов, а по возвращении из путешествия должен сдать им пакет с мусором, тогда тебе возвращают залог.

В борьбе за сохранение флоры и фауны они привлекают все местное население. Все официально работают на парк, убирают, чистят урны. Прошу прощения за подробности, но и на высоте 6400 метров стоят биотуалеты, которые с завидно периодичностью спускают вниз для очистки.

На том же Килиманджаро портеры (носильщики) с тяжелыми грузами ходят другими тропами, чтобы не вытаптывать растительность, на территории нацпарка нельзя срывать цветы, купаться в реках, кататься на велосипедах.

И, вспомним, что у нас творится в туристических зонах? Ничего подобного у нас на сегодняшний день нет. В зеленых зонах строительство, много техники. Даже туристы, оставляющие за собой мусор, не причиняют столько вреда. Национальный парк Приэльбрусья пытается что-то делать, но пока никаких результатов не видно. Кстати, руководства у нацпарка тоже нет пока, пока им руководит исполняющий обязанности. Нет даже службы гидов, нет материальной базы, чтобы можно было организовать цивилизованные восхождения на Эльбрус и зарабатывать деньги.

— Как происходят восхождения на Эльбрус?

— Сейчас альпинистов обслуживают фирмы, которые их приглашают. Спортсмены, которые идут самостоятельно, обязаны нанять гидов и зарегистрироваться в МЧС. Гиды же должны пройти обучение, получить лицензию, квалификацию. По законам горовосхождения, по безопасности один альпинист должен иметь своего гида. Недопустимы даже ситуации, когда на двух спортсменов один гид.

— Почему?

Может возникнуть ситуация, когда один почувствовал себя плохо, или отказывается продолжать восхождение, а второй продолжает. Бросить ни одного, ни второго гид не имеет права. Заставить спускаться обоих тоже. Поэтому принято так, что на каждого по гиду.

Чтобы поднять туристический альпинизм в Приэльбрусье на мировой уровень нужно многое сделать, проложить маршруты, маркировать их, нанести на карту, организовать природоохрану. Но такого количества работников там попросту нет. Работают лесники, егеря, а гидов нет.

— В чем проблема?

— В первую очередь, у нас нет квалифицированных кадров.

— Обучить где-то можно на гидов?

— Это вполне реально. Но необходим мировой опыт. Гид сам должен быть опытным альпинистом, иметь международный сертификат. Не знаю, есть ли у национального парка такие средства, чтобы организовать обучение, получение лицензий для своих гидов. А сейчас есть такие люди, которые сходив один раз на вершину Эльбруса с гидом, в следующий раз сам ведет другого человека. О какой безопасности тут можно говорить?

Восхождение на Эльбрус не терпит легкомыслия. За время моей работы в МЧС я понял, что более половины работы спасателей в КБР — это происшествия на Эльбрусе. Там много неприятностей случается: гора не самая простая. Зимой ходят профессионалы, но там ужасно холодно, сильные ветры, путь пролегает по льдам. Летом много туристов, альпинистов — любителей, гидов-дилетантов. Все же поставлено на коммерческие рельсы: хотят получить свои деньги поскорее, забывая о технике безопасности. Сокращают период акклиматизации, торопятся подняться на вершину, не думая о том, как будут спускаться.

— Поправьте меня, если я ошибаюсь, но, учитывая уровень безработицы, думаю, многие бы согласились получить сертификаты, пройти обучение и работать гидами. Если бы им гарантировали трудоустройство.

— У нас был разговор на эту тему с сотрудниками парка. Предлагалась такая схема. Национальный парк делает смету, набирает людей, обращается в федерацию альпинизма. Мы же приглашаем преподавателей мирового уровня, организуем учебный процесс, экзамены. Ну и в дальнейшем выдаем сертификаты, лицензии всем преодолевшим испытания. И уже квалифицированные специалисты могут работать в Приэльбрусье, водить группы. Но пока это все в стадии проектов.

Нужно трудоустроить население. Ребята хотят работать, но негде. А неустроенность, нереализованный потенциал ведет к серьезным последствиям. Молодежь вся разъехалась из республики, учатся, работают, пускают корни там и сюда уже не вернутся. Хочется, что бы у нас в Республике воцарился мир. Чтобы она стала процветающей. Даже соседи — Чечня, Ингушетия развиваются гораздо быстрее нас.

— Хорошо, что вы сами затронули эту тему. Вы же член Общественной Палаты Кабардино-Балкарии и занимаетесь молодежью. Что, на ваш взгляд, самое главное в молодежной политике?

— Самое главное воспитывать молодежь в духе патриотизма, чтобы они любили свой край, республику, Россию. Самое главное, чтобы между ними не стоял национальный вопрос, но, к сожалению, он стал просачиваться даже в учебники, особенно исторические. Их выпускают местные типографии, я бы посоветовал специалистам обратить на это внимание.

В смысле укрепления межнациональной дружбы и патриотизма примером для меня является «Эльбрусоид». Я всегда это говорю, этот фонд объединил всю молодежь Северного Кавказа. Сколько раз бы я не приходил в офис на Семеновской, там всегда много молодежи всех наций, и они постоянно чем-то заняты. Изучают компьютеры, танцы, песни, просто общаются. На торжественных мероприятиях, ты, наверняка, в курсе, всегда много представителей всех наций. И в программе концертов всегда разнообразие: есть танцы и песни разных народов страны. Двери «Эльбрусоида» открыты для всех.

Я сам общаюсь и дружу со всеми республиками. В начале июня меня пригласили на празднования 20-летия Республики Ингушетия. Там я вручил флаг Республики побывавший на высочайшей точке планеты. Второе свое восхождение на Эверест я посвятил всем репрессированным народам и там поднял флаги всех республик: Чечни, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкессии, Калмыкии.

— Вы много ездите по миру, в том числе в страны, считающиеся не самыми благополучными. Где-то в мире есть такая напряженная межнациональная ситуация как в России? Кстати говоря, считаете ли вы, что у нас межнациональный вопрос стоит остро?

Насчет благополучия, это как посмотреть. Танзания, например, достаточно благополучная страна.

Что касается России, то у нас нет такого напряжения, как это показывают СМИ. Причем, на бытовом уровне, национальный вопрос практически отсутствует, мы завязываем родственные, дружеские отношения, не интересуясь, кто какой нации. Мы живем на одной земле, едим одну еду, пьем воду из одних источников. Не нужно разделять на кабардинцев и балкарцев, карачаевцев и черкесов. Мы десятилетиями живем на одной земле, уже 30–40% смешанных браков. Какой смысл разделяться по нациям? Нужно уже как-то объединяться, жить в мире, согласии. Пока мы боремся друг с другом, это ни к чему не приведет.

Но и сказать, что межнациональных проблем нет — нельзя, зачастую их специально раздувают. Кому то это выгодно.

Беседовала Мариям Тамбиева

Источник: сайт Кавказская политика. Опубликовано 26 Июля 2012

Алексей Букинич из Сочи стал первым обладателем звания "Снежный барс России", выполнив программу восхождений на 10 вершин: Эльбрус, Дых-тау, Коштан-тау, Мижирги, пик Пушкина, Джанги-тау, Шхара, Казбек, Белуха, Ключевская сопка.

В 25 лет Алексей стал самым молодым обладателем "Звезд Безенги", совершив восхождения на все пятитысячники района, а в 2009-м году был участником команды, за рекордное время совершившей траверс Безенгийской стены с запада на восток. Для этого им понадобилось три ночи и четыре дня.

Три горы Казбек, Белуха и Ключевская сопка - были схожены им в этом году. На вручении значка "Снежный барс России" четвертого декабря мы попросили Алексея рассказать о своих прошедших и будущих восхождениях:

"В школьные годы начинал ходить в горные походы, захотел реализовать себя в серьезных восхождениях, показать свои возможноcти, и в 2000-м году выполнил значок альпиниста России. В том же году стал выполнять разрядные требования. В 2002-м первый раз приехал в Безенги, где выполнил 2-й разряд, и тогда же впервые побывал на Безенгийской стене, совершив восхождение на Гестолу. С тех пор каждый год приезжаю в Безенги. Только в этом году не получилось из-за выпонения программы Снежного барса России.

В 2004-м году принимал участие в экспедиции на Эверест в команде Юрия Кошеленко. Выкладывался вместе со всеми до предела, поднялся до 7200, до вершины не удалось из-за болезни.

Выполнить программу Снежного барса России решил только в этом году, имея за плечами почти все восхождения. Безенгийские горы они самые сложные. А остальные вершины для меня были интересны в географическом плане.

На Казбек мы поднялись лишь с третьего раза. До этого гора не пускала. На Белуху поехал один, готовился именно к соло-восхождению. На Сопку тоже получилось только одному, так как поздно поехал. К счастью, меня забросили вертолетом близко к горе, иначе я мог не уложиться в запланированное время на спуске уже застала непогода. Спускался два дня с приключениями. Людей не было, тяжелый рельеф, медведи, очень опасно, тем более одному. Но я морально к этому подготовился и всё обошлось.

По сравнению с Белухой Ключевская сопка трудоемкая и опасная гора. В некоторых местах есть кратеры, так называемые фумаролы, где температура рельефа постоянно меняется и в результате происходят камнепады в разное время года, очень непредсказуемо и нигде не спрячешься. Еще пришлось долго тропить самому снега, 17 часов шел от ночевки до вершины.

А на Белуху получился марафон. Девять часов я шел до вершины с ночевок. Можно сказать бегом бежал. Повезло с погодой, до этого были снегопады, даже человек погиб в лавине, но я попал в хорошее время когда снежный склон был стабилен.

Пока я в раздумьях о своих будущих планах. Потому что все, что я мечтал сходить на Кавказе схожено. На Ушбу даже удалось зайти в этом году. На объективно опасные стены особо не тянет. Больше хочу на высоту поехать. Если получится весной поеду на Эверест в составе международной экспедиции.

Еще мне интересен скайраннинг. В этом году попробовал себя в забеге на пик Сахарный и занял первое место. Планирую и дальше тренироваться, чтобы принять участие в чемпионате России.

Конечно, планирую получить мастера, но все зависит от команды. Хочу посмотреть график соревнований и постараться вписаться в какую-нибудь команду. Я трижды участвовал в ЧР в заочных и очном классе, но баллы сгорают, нужно чаще ходить .

Справка

Алексей Букинич, 30 лет - КМС, Звезды Безенги 30, инструктор альпинизма 3 категории, почетный спасатель РФ, Снежный барс России, работает спасателем на горнолыжном курорте "Роза Хутор".

Выполнение программы Снежного барса России:

1. Эльбрус (5642 метров) 16 августа 2001

2. Джангитау (5085 метров) 21 июля 2003

3. Коштан-тау (5151 метров) 26 июля 2006

4. Шхара (5068 метров) 07 августа 2006

5. Пушкина пик (5100 метров) 8 января 2007

6. Мижирги (5025 метров) 01 августа 2007

7. Дыхтау (5204 метров) 10 августа 2007

8. Казбек (5034 метров) 11 июня 2011

9. Белуха (4506 метров) 12 августа 2011

10. Ключевская Сопка (4688 метров) 20 сентября 2011

Источник: Официальный сайт Федерации альпинизма России.

С Юрием Кошеленко на Памире

«Я всегда говорил, что Эльбрус – это жемчужина России!» Абдул-Халим Ольмезов. Интервью на сайте redfox.ru

Президент Федерации альпинизма Кабардино-Балкарии, экс-рекордсмен скоростного забега на Эльбрус и национальный герой республики КБР, покоривший Эверест первым из жителей КБР, Абдул-Халим Ольмезов вновь отправляется на самую высокую вершину мира.

Перед стартом экспедиции Абу заехал в гости в офис Red Fox, чтобы подобрать необходимую для восхождения экипировку.

Абу Ольмезов совершил более 220 восхождений на вершину Эльбруса в качестве гида. Спасатель Эльбрусского ПСО МЧС России, участник чемпионатов России по ски-альпинизму.

RF: Абу, расскажите вкратце о себе.

А.О.: Я Абдул-Халим Ольмезов из Терскола. Ныне являюсь руководителем Федерации альпинизма, скалолазания и спортивного туризма республики Кабардино-Балкарии. 23 года проработал спасателем, являюсь спасателем международного класса. У меня трое детей. Двое из них живут в Санкт-Петербурге. Сын здесь уже закончил учебу и работает в институте связи, а дочка учится на медицинском на 6-м курсе.

RF: Что вновь побудило Вас отправиться на самый высокий восьмитысячник планеты?

А.О.: В мае 2009 г. я сходил на Эверест со стороны Непала. Изначально я хотел совершить восхождение со стороны Тибета, но нас не пустили. Теперь же я думаю, что моя мечта все-таки воплотится в жизнь, - в этом году я надеюсь побывать в Тибете и сходить с севера на Эверест! Очень буду рад представить компанию Red Fox, которая меня поддержала и предоставила мне замечательную экипировку.

RF: Когда у вас стартует экспедиция?

А.О.: Я вылетаю из Москвы 1 апреля. У нас собирается интернациональная группа. Команду формирует непальская турфирма «Азия Трекинг», которую возглавляет президент Федерации альпинизма Непала и Восточной Азии. В составе интернациональной команды пять участников: два американца, один мексиканец, один поляк и я. Я, конечно, был бы рад пойти вместе со своим шерпом, который со мной был на Эвересте в 2009 г.. Но пока его не могут найти и обещали мне дать не менее достойного:)

RF: Почему вы остановили свой выбор именно на экипировке Red Fox?

А.О.: С компанией Red Fox я знаком уже несколько лет. Мне всегда приятно сотрудничать, когда на Эльбрусе проходит Фестиваль Red Fox Elbrus Race. Кстати, хочу выразить особую благодарность от себя лично как спортсмена и как спасателя за то, что благодаря маркировке Red Fox, на Эльбрусе спасена не одна жизнь людей. Компания Red Fox вот уже на протяжении трех лет проводит Фестиваль, и я должен вас заверить, что некоторые вешки стоят еще и по сегодняшний день. Так что для меня большая честь совершить восхождение на Эверест в экипировке Red Fox. У меня были и другие предложения. Но я выбрал Red Fox!

Абу Ольмезов и директор компании Red Fox Владислав Мороз

RF: Как Вам удалось стать рекордсменом по скоростному забегу?

А.О.: Это было давно. Я принимал участие в забеге на Эльбрус, который проводился 24 августа 1991 г. Сейчас забег происходит прямо с поляны Азау до вершины. А тогда он проходил по отрезкам: от города Тырнауз до поселка Эльбрус, от поселка Эльбрус до поляны Азау, от поляны Азау до Приюта 11, от Приюта 11 до вершины. Я участвовал в горном забеге как спортсмен и как судья. И показал достойное время. Даже, несмотря на то, что у меня было 50 м веревки, рация, плюс от скал Пастухова мне пришлось тропить, у меня получилось очень хорошее время - 4 часа 59 минут от поляны Азау до вершины. Честно говоря, скоростным восхождением я всегда занимался. Мне это было очень интересно. Я бегал и на две вершины за раз. К сожалению, для таких масштабных забегов, которые организует компания Red Fox в рамках Фестиваля и других, я уже немного не подхожу по возрастному критерию. Но я надеюсь, что мы будем воспитывать молодое поколение, которое составит участникам серьезную конкуренцию на больших соревнованиях. К сожалению, в этом году не удалось провести Фестиваль Red Fox Elbrus Race. Но я, как руководитель Федерации альпинизма КБР, буду всячески помогать в организации этих соревнований в будущем году.

RF: Расскажите поподробнее, какая сейчас обстановка в Кабардино-Балкарии.

А.О.: Вообще непонятно, почему все это произошло. Была взорвана канатная дорога, погибли туристы. Но, правда, погибли они на равнине. В Приэльбрусье никто никогда ни одного туриста пальцем не трогал. Но, тем не менее, все было сведено к тому, что это произошло в Приэльбрусье. Сейчас идет контртеррористическая операция. По официальному заявлению начальника Эльбрусского РУВД режим КТО в Баксанском и Эльбрусском районе будет действовать до тех пор, пока не будет наведен должный порядок. К нашему счастью, тем не менее приезжают туристы и по сей день катаются на склонах Эльбруса. Если канатная дорога не работает, они катаются на ратраках, буранах. Если какое-то значительное количество туристов, также действуют и другие канатные дороги. Это не тот поток, что был до этого случая. Однако люди не отказываются ехать в Приэльбрусье. По своим каналам они узнают, что атмосфера спокойная, доброжелательная. Когда этот кризис произошел, люди побывали и на Красной Поляне, и в Домбае и прекрасно оценили все склоны. Ведь не зря, когда туристы слышат, что на Воробьевых горах строят Эльбрус, просят вернуть им плохой Чегет, просят вернуть Эльбрус... Я думаю, что все будет нормально. Мы по-любому сохраняем мир:).

RF: Как вы относитесь к тому, что скоростные восхождения выходят на международную арену, появляется новая дисциплина скайраннинг?

А.О.: Я рад, что соревнования, которые проводит компания Red Fox в рамках Фестиваля, выходят на международный уровень. В этом году мы ожидали приезда двух чемпионов мира по скоростным забегам на Фестиваль, а также десятку лучших спортсменов. Они бы своими глазами увидели Эльбрус... Мы знаем, что провести аналогичные соревнования, связанные с такой высотой, в России, к сожалению, больше негде. Я всю жизнь говорил и говорю, что Эльбрус - это жемчужина России! И я думаю, что в скором времени все вернется на круги своя, и мы будем проводить соревнования на Эльбрусе не только на прежнем уровне, но и еще лучше!

RF: Спасибо, Абу, за приятную беседу! Желаем Вам удачного восхождения на Эверест!

Самый высокий пик Африканского континента - уже шестая мировая знаменитость, покоренная сборной командой Кавказского горного общества и одного из вузов столицы СКФО. Теперь за плечами ученых, преподавателей, студентов, экстремалов - Эльбрус, Казбек, Монблан, Фудзияма, Арарат и красавица Килиманджаро.

- На эту вершину каждый год поднимаются десятки тысяч человек со всего мира, причем с разным уровнем подготовки, - рассказал гость пресс-центра «Комсомольской правды», один из руководителей экспедиции Александр Гребенюк. - Но есть в этом восхождении свои сложности. Нам пришлось пройти более 100 км пешком. Большие суточные перепады температуры - плюс 30 градусов днем и минус 6 ночью. В пути нас застал снег. Но эти трудности не помешали нам подняться на вершину. Одновременно с нами в подъеме участвовали спортсмены из Великобритании, Японии, Китая. По статистике, более 40 процентов туристов не доходят до вершины. Просто организаторы путешествия лукавят, утверждая, что любой физически здоровый может совершить это восхождение. На самом деле все не так - нужна специальная подготовка.

Наш любимый Джонсон и наши майки на участниках группы

Как ее получить и что сделать для того, чтобы спортивный туризм на КМВ и в СКФО в целом развивался, научная часть альпинистcкой команды корпит уже не один год.

- Мы наработали очень много материала по использованию ресурсов как Кавказских Минеральных Вод, так и соседних республик. Множество экстремалов со всего мира каждый год стремятся попасть на Эльбрус, Домбай, а Кисловодск, Пятигорск стали как бы трансфертной зоной, где они останавливаются на день - два. Жаль, что горы КМВ в активном экстремальном туризме используют недостаточно. Назрела необходимость развивать местные маршруты. Таковых у нас разработано много. Причем они необычные, новые, правда, требующие раскрутки. Один из них - восстановленный, 1902 года, всем известный под названием «Бештау - тропа Кавказского горного общества». Кроме того, недавно скалолазание вошло в олимпийские виды спорта. У нас в регионе - большой потенциал для его развития. Постоянно занимающихся этим видом спорта около 200 человек. Это люди взрослые, состоявшиеся, готовые вести за собой молодежь.

Проблемы внутреннего туризма, которые изучает спортивно-научная команда альпинистов из Пятигорска, касаются не только нашего региона, но и всей страны в целом.

- Сегодня около десяти кафедр на КМВ готовят специалистов в области туризма, в основном офисных работников, - добавляет Александр Викторович. - И лишь на двух - спецов спортивного туризма. В России нет профессиональных гидов, просто нет в реестре такой специальности. То есть у нас работают инструкторы по альпинизму и другим экстремальным видам. Но статуса гида, как это принято во всем мире, у них нет. В России сейчас только три профи, получивших корочки профи за рубежом, но и те работают в основном за границей, в Канаде, Непале. Там и зарплата, и условия работы намного интереснее, чем у нас.

Например, в Танзании восхождение на Килиманджаро запретят, если с альпинистами в нем не примут участие местные жители - носильщики, их помощники, проводники. Всего таких набирается - от 10 до 40 человек. В Непале тоже попытка восхождения автономной группой сразу же будет пресечена. В 2011-м власти объявили там Год туризма. За это время в горы обязали подняться всех трудящихся в области туризма, в том числе и офисный планктон.

Наталья ГОЛЯНОВА. Комсомольская Правда

Фотогалерея экспедиции пятигорчан

Известный тувинский писатель и альпинист Маадыр Ховалыг и его постоянный партнер, участник всех экспедиций по программе «7 вершин» Марианна Сурунчап готовятся к своей очередной экспедиции – в Австралию. Сейчас оформляются визы, поездка намечена на февраль месяц. Третьим участником экспедиции будет Вячеслав Севек. Цель – восхождение на высшую вершину континентальной Австралии гору Косцюшко. Приезжая в Москву по визовым делам, Марианна презентовала нам и нашим партнерам по программам семь вершин свежевыпущенные книги, посвященные первым трех вершинам (Эльбрус, Килиманджаро, Аконкагуа).

Проект по покорению семи вершин мира при поддержке главы правительства Республики Тува Шолбана Кара-оола был начат в 2007 г. Уже в следующем году четверка тувинских альпинистов совершила восхождение на два из семи высочайших пиков мира - европейский Эльбрус (5622 м) и африканский Килиманджаро (5895м), где установили государственные флаги России и Тувы. В марте прошлого года трое спортсменов из Тувы взошли на самую высокую вершину Южной Америки - гору Аконкагуа (6962 м), посвятив свою победу 65-летию добровольного вхождения Тувинской Народной Республики в состав России (отмечено в октябре 2009 г.). В июне 2010 года Маадыр Ховалыг и Марианна Сурунчап совершили в тяжелых погодных условиях, героическое восхождение на высшую вершину Северной Америки гору Мак-Кинли.

По плану, до 2014 г. тувинские спортсмены должны покорить высшую вершину планеты Эверест (8848 м), массив Винсона (4897 м) в Антарктиде и гору Костюшко (2228 м) в Австралии. Восхождения совершаются в рамках инициированного правительством Тувы международного проекта под названием "Флаги России и Тувы на высочайших вершинах континентов Земли".

«Маадыр-оол Ховалыг родился в апреле 1947 года в местечке Хола-Хараган сумона Хорум-Даг Дзун-Хемчикского кожууна в рабочей семье арата-животновода Бартыштаана Агбакайовича и всю жизнь проработавшей поваром Барынмыы Даржаевны. Закончив Суг-Аксынскую среднюю школу, служил в рядах Советской Армии в Войсках противоздушной обороны СССР.

Свою рабочую биографию он начал экскаваторщиком на карьере первенца тувинской тяжелой индустрии, комбината «Тывакобальт» имени В.И.Ленина, где прошел путь до председателя профкома комбината, а позднее заместителя Генерального директора.

В середине 90-х Маадыр-оол Ховалыг был избран председателем Союза писателей Тувы.

Маадыр-оол Бартыштаанович со своей супругой Радой Дамбаевной вырастили и воспитали трех дочерей и одного сына. Писатель Маадыр-оол Ховалыг является автором 16 книг. В 2007 году, в связи с 60-летием Указом Председателя Правительства Республики Тыва Шолбана Кара-оола Маадыр-оолу Ховалыгу присвоено звание Заслуженного работника Республики Тыва".  

Канадец из Квебека Франсуа Лонглуа был одним из тех, кто достиг высшей вершины Антарктиды Маунт Винсон в рамках "первого заезда", 9 декабря. Тем самым он успешно закончил программу 7 Вершин. Франсуа давно зарегистрировался на нашем сайте, и поэтому является полноправным членом нашего клуба. Мы шлем ему искренние поздравления !

Франсуа пишет о себе, что он родился недоношенным, первые 5 недель он провел «в инкубаторе» За его жизнь долго боролись медики. В результате, у него так и осталось не все в порядке с легкими и всю жизнь ему пришлось жить под врачебным надзором. Только недавно выяснилось, что в его легких была достаточно большая опухоль, которую благополучно удалили. Лекарством себе Франсуа выбрал физкультуру и спорт. Главным занятием в последнее время стал альпинизм. Лонглуа дважды поднимался на вершину Эвереста, первый раз в 2001 году с опухолью в легком, второй - в 2009-м, уже без опухоли. Все свои восхождения канадец сочетает с реализацией благотворительных программ по сбору средств на развитие медицины.

«…. мне выпала честь стоять на вершине самой высокой горы в мире, на Эвересте. В эти прекрасные 15 минут, что я стоял там, глядя сверху на наш удивительный мир, я дал обещание, чтобы буду делать всё, чтобы вернуть «долг», подарок от судьбы, который я получил»…

Фотографии из нынешней экспедиции

Абдул-Халим Ольмезов: Лучше гор нет ничего на свете! За восхождение на высшую точку Гималаев житель Кабардино-Балкарии удостоился высшей награды республики.

Почетную грамоту горноспасателю и альпинисту Абдул-Халиму Ольмезову вручил президент КБР Арсен Каноков. В свою очередь, выдающийся восходитель преподнес главе региона флаг Кабардино-Балкарии, побывавший с ним на высоте 8848 метров над уровнем моря.

И без того имеющий мировую известность 53-летний спортсмен, ставший первым жителем КБР, взошедшим на высочайшую вершину мира, на родине умножил свою популярность в разы. Благодарные земляки подарили Абдул-Халиму дорогую иномарку и установили над подъездом его дома памятную доску с соответствующей надписью.

С президентом Федерации альпинизма, скалолазания и спортивного туризма КБР, которую сегодня возглавляет Ольмезов, встретился корреспондент "РГ".

Российская газета: Абдул-Халим, долго ли готовились к восхождению?

Абдул-Халим Ольмезов: Почти четверть века. В 1985 году, в 28 лет, я впервые взошел на Эльбрус. Без подготовки, за три часа. Причем вся моя группа давно ушла в путь, я вышел позже всех, а на вершине оказался первым. В эйфории подумал: эх, сюда бы лестницу, так еще бы и на Эверест поднялся! Тогда даже не представлял себе, насколько это сложно... После первого же восхождения меня пригласил на работу начальник Эльбрусского поисково-спасательного отряда МЧС РФ Борис Тилов. Я участвовал во многих спасательных операциях и жил в абсолютно спортивном режиме - мысль о покорении Эвереста не покидала меня. Занялся скоростным восхождением, марафонскими зимними забегами. Мой рекорд - четыре часа 59 минут, который я поставил, достигнув западной вершины Эльбруса (высота 5642 метра. - Е. С.), держался больше десяти лет.

Одиночное восхождение

РГ: Взойдя на Эверест, который почти вдвое выше Эльбруса, вы опять стали первым. Ведь ни один ваш земляк еще не поднимался на Гималаи...

Ольмезов: Скажу больше - я пока что и единственный житель Кавказа, кто взошел на Эверест со стороны Непала. До меня на "крышу мира" альпинисты юга России, Грузии и Азербайджана поднимались только со стороны Тибета. Мне открылись новые возможности, но второй раз я бы этой дорогой не пошел. Очень опасно.

РГ: Как проходило восхождение?

Ольмезов: Опять "по традиции" я покорял вершину в одиночестве. Моя интернациональная команда, в которую входили американец, англичанин, француз и россиянин - известный рекордсмен-москвич Борис Коршунов, - распалась на глазах. Американец остался в базовом лагере, поднявшись на 5300 метров, - слег с больным горлом. Борис Степанович сошел с дистанции в 8200 метров, англичанин и француз, преодолев южную вершину высотой в 8571 метр, взойти на главную не смогли - не хватило сил. И я отправился один. Вообще, в этот день, 19 мая, стартовали несколько групп со всего мира, всего около 400 альпинистов. Сумели дойти до вершины только 30 счастливчиков, и я - в их числе.

РГ: Что было самым трудным в пути?

Ольмезов: Поход от базового лагеря до пика занял десять часов. Угнетало одиночество. Я шел без своей команды, без врача, без друга. Это самое тяжелое. А самое опасное - ледник Хумбу. На моих глазах начался ледопад, под него попали три человека, в том числе проводник сборной Казахстана. Я принимал участие в поисковых работах. К сожалению, парня не нашли. А с казахстанцами встретились как родные. Я ведь родился под Алма-Атой, в том же селе, что и президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. Наши с ним отцы в одной колхозной бригаде работали. Так что было о чем поговорить с земляками... В пути я опасался горной болезни, это когда человек из-за кислородного голодания теряет ориентиры, у него начинаются галлюцинации и, если рядом нет товарищей, он неминуемо срывается в пропасть. К счастью, обошлось без "горняшки". Шел на своей энергии. Из продуктов с собой были только термос чая и несколько шоколадок.

Солнце под ногами

РГ: И какая она, "крыша мира"?

Ольмезов: В отличие от покатого Эльбруса, Эверест - это пик, скала. На гребне стоять невозможно - упадешь и окажешься либо в Тибете, либо в Непале. Поэтому все стоят не на самом "клыке", а рядом. Там есть страховочные перила, но, когда я поднялся, там уже был народ, и мне не за что было держаться. Поэтому очень рисковал, когда позировал перед фотокамерой. Запомнились звезды. С "крыши мира" они выглядят намного крупнее и ярче, чем с "крыши Европы". Подо мной простирался горизонт, и солнце вставало из-под моих ног... Как человек верующий, я ощутил всю мощь Создателя. По устоявшейся альпинистской традиции на вершине мы не поздравляли друг друга - впереди был еще более опасный спуск. Как правило, 80 процентов трагических случаев приходится на обратный путь. Так что вершина - это еще не победа. Пока я не вернулся в столицу Непала Катманду и не притронулся к своим вещам, у меня не было ощущения, что опасность миновала. Только в гостинице смог расслабиться и почувствовал радость - мечта сбылась.

РГ: Эверест и Эльбрус - обе "крыши", только одна - высочайшая точка мира, другая - Европы. Вы теперь знаете характеры обеих. Только ли высотой отличаются эти исполины?

Ольмезов: Восхождение на Эльбрус квалифицируется по второй категории сложности, а на Эверест - по пятой, высшей. Но зимний Эльбрус намного коварнее весеннего Эвереста, потому что два с половиной километра там поднимаешься по голому льду при ураганном ветре. Многие альпинисты, готовясь к восхождению на Эверест на Эльбрусе, там же и погибают. Скажу честно: Эльбрус в сотни раз "положил" больше людей, чем Эверест, потому что к "крыше Европы" у восходителей несколько пренебрежительное отношение. Еще бы - в свое время туда ради эксперимента поднимали и мотоцикл, и автомобиль, и лошадей карачаевской породы. У некоторых сложилось впечатление, что на вершину можно чуть ли не взбежать. На самом деле, это очень опасная гора, имеющая свой жесткий характер и тяжелый микроклимат. Удаленность от экватора, выделение сероводорода, внезапная смена погоды - все эти факторы работают против дилетантов-восходителей. Многие по пути к вершине или на спуске сходят с ума, начинают бродить по кругу, теряют чувство времени и так далее. Время от времени Эльбрус требует жертвоприношения: пока не "положит" всех попавших в капкан людей, не распогодится. Так что к нему надо очень серьезно относиться.

РГ: А как перевести с балкарского надпись на табличке у вашего подъезда?

Ольмезов: Там написано: "Здесь живет первый балкарец, побывавший на вершине Эвереста". Я им говорил: при чем здесь национальность? Кабардинец или балкарец - какая разница? Я интернационалист. Мое восхождение - это подарок нашей республике в честь дружбы, братства, единства, мира и согласия проживающих в ней народов.

РГ: О чем теперь мечтаете?

Ольмезов: Меня не покидает мысль взойти на Эверест со стороны Тибета.

РГ: Вас не смущает возраст?

Ольмезов: Мой отец в 92 года женился в четвертый раз и счастливо прожил еще 12 лет как настоящий мужчина. А мне всего лишь 54.

Справка "РГ"

Спасатель международного класса Абдул-Халим Ольмезов с 1969 года проживает в поселке Терскол Эльбрусского района КБР. 25 лет проработал в Эльбрусском поисково-спасательном отряде МЧС России, принимал участие более чем в 500 спасательных операциях. На его счету более 220 покорений Эльбруса, восхождений в разных районах Кавказа, на Алтае и в Гималаях. Два его сына и дочь - студенты московских вузов.

Емельянова, Кабардино-Балкария. "Российская газета-Неделя" - Кубань-Кавказ №5318 от 21 октября 2010 г.

Международная альпиниада на гору Казбек стартует 4 сентября в Северной Осетии. Альпиниада будет посвящена 100-летию первого восхождения на гору Казбек известного политического деятеля Сергея Мироновича Кирова, который в 1910 году вместе со своим другом и по совместительству председателем горного клуба  Владикавказа А. Духовским покорил знаменитый «пятитысячник».

  Заявку на участие в спортивном празднике подали более 200 альпинистов со всей России, стран СНГ и дальнего зарубежья. Восхождение будет проходить по северо-западному склону горы Казбек. Сложность маршрута заключается в том, что он относится к категории комбинированных. По пути к вершине восходителям придется преодолевать горные реки, продвигаться по скальному бастиону через горные тропинки, ледниковые морены и снег.

 В состав участников войдут известные деятели науки, техники, спортивные врачи, представители всех творческих направлений, политики и альпинисты-барды. Все они должны пройти медосмотр и иметь разрешение, дающее право выхода на маршрут 2-А категории сложности.

 Торжественные проводы участников экспедиции состоятся 4 сентября в 12.00 на Манежной площади. В этот день во Владикавказе ожидается приезд легендарного альпиниста, гида Клуба 7 Вершин  Владимира Шатаева, а так же участников массовой альпиниады 1960 года, которая была посвящена 50-летию восхождения на Казбек Сергея Кирова. Кроме Шатаева в альпиниаде принимать участие гид Клуба 7 Вершин Максим Богатырев, а также несколько наших постоянных клиентов и партнеров. Желаем им хорошей погоды и удачи !

   В субботу, 28 августа в верховья Геналдонского ущелья, к Верхнекармадонским термальным минеральным источникам (2300 метров над уровнем моря), вышла передовая группа альпинистов, которая оценила маршрут восхождения. За три дня работы альпинисты обустроили базовый лагерь и провели маркировку трассы. Кроме этого были прочищены и расширенны тропы, ведущие к базовому лагерю, а на самых опасных участки подъема были установлены тросовые перила.

 После длительного пешего перехода, ознакомления с высокогорным районом Казбекско-Джимарайского массива и акклиматизации, восходители преодолеют ледник Майли и поднимутся на Казбекское плато (4149 метров над уровнем моря), где будет разбит штурмовой лагерь. Оттуда и начнется основной подъем на вершину. После преодоления всего пути альпинисты планируют устроить на вершине горы праздничный фейерверк.

 Как сообщил президент Федерации альпинизма РСО-Алании Казбека Хамицаева, восхождение на Казбек в зависимости от погодных условий высокогорья продлится от девяти до десяти дней. Организаторами альпиниады выступило Министерство по делам молодежи, физкультуры и спорта совместно с Комитетом по туризму и курортному делу и Федерациями альпинизма России и Северной Осетии.

Статья из книги "Семь вершин мира".... Первая Десятка.

1985. Ричард Дик Басс (Richard (Dick) Bass), США (1929)

Пионер программы «Семь вершин», успешный предприниматель, владелец горного курорта «Сноубёрд». О нём у нас есть отдельная глава.

1985. Джерри Роуч (Gerry Roach), США (1943)

Один из сильнейших скалолазов штата Колорадо. Одним из первых взошёл на все 14-тысячники (в футах) своего гористого штата. Второй в истории, кто сделал «Семь вершин» по версии Косцюшко. История его походов: Мак-Кинли – 1963 год, Косцюшко – 1968, Килиманджаро – 1973, Аконкагуа – 1975, Эверест – 1983, Эльбрус и Массив Винсона - 1985. Программу с Пирамидой Карстенс Роуч выполнил в 1994 году.

1986. Патрик (Пэт) Морроу (Patrick Morrow), Канада (1952)

Профессиональный альпинист, фотограф и кинооператор. Первый в истории, кто сделал «Семь вершин» по версии с Пирамидой Карстенс. О нём также подробно в главе о Дике Бассе.

1986. Герхард Шматц (Gerhard Schmatz), Германия (1929 – 2005)

Знаменитый немецкий альпинист и руководитель гималайских экспедиций. Собрал за 60 лет занятий альпинизмом удивительную коллекцию вершин из разных районов мира. В ходе экспедиции на Эверест на спуске погибла его жена Ханнелоре.

1986. Райнхольд Месснер (Reinhold Messner), Италия (1944)

Один из самых знаменитых альпинистов в мировой истории, путешественник, писатель, депутат Европарламента и общественный деятель. Пионер спортивного подхода к альпинизму, ввёл в практику скоростные соло-восхождения, сначала в Доломитовых Альпах, а затем и в районе Монблана. Стал первым альпинистом, достигшим вершин всех «14-ти восьмитысячников Земли». Отметился рекордными по сложности восхождениями в разных регионах: Южная стена Аконкагуа, маршрут Брич-Уолл на Килиманджаро, Юго-Западная стена на Мак-Кинли и др. Но главная его слава родилась в Гималаях. Первое восхождение на восьмитысячник в альпийском стиле (Гашербрум I) в 1975 г., первое восхождение на Эверест без применения кислорода (1978 г.), первое «соло» на восьмитысячник Нанга Парбат в 1979 г., первое «соло» в альпийском стиле, без кислорода и по новому маршруту на Эверест в 1980 г., первый траверс восьмитысячников (группа Гашербрум) в 1984 г.

1989. Освальд Ольц (Oswald Oelz), Австрия (1943)

Знаменитый австрийский доктор-альпинист, друг и партнер Р. Месснера. В 70-е годы находился в очень хорошей спортивной форме, примером которой может быть скоростное, всего за 2 дня, восхождение на Мак-Кинли. Уже длительное время живёт и работает в Цюрихе.

1989. Фил Эршлер (Phil Ershler), США (1956)

Профессиональный гид из штата Вашингтон. На Эверест первый раз поднялся в 1983 году в составе экспедиции, в которой участвовал Дик Басс. Совершил вместе с женой (преуспевающей бизнес-вумен) Сьюзен первое в истории семейное восхождение на «Семь вершин». При этом перенёс ряд операций от рака и сумел восстановить спортивную форму.

1990. Джеффри Тэйбин (Geoffrey Tabin), США (1956).

Известный американский альпинист и врач-окулист. Один из главных действующих лиц в грандиозном и героическом проекте лечения катаракты в Гималаях и на Тибете.

1990. Роб Холл (Rob Hall) Новая Зеландия (1961-1996) и Гари Болл (Gary Ball) Новая Зеландия (1953-1993).

"Киви–альпинисты" – так назвали авторы красочную книгу о жизни и деятельности этих ярких личностей. Два профессиональных альпиниста с созвучными фамилиями начали свою совместную работу в 1988 году. В 1990-м они реализовали идею Басса-Уэллса о нон-стоп исполнении программы "Семь Вершин". На восхождение на все высшие точки континентов у новозеландцев ушло чуть более 7 месяцев. Этот рекорд держался очень долго. Позже друзья организовали совместную фирму Adventure Consultants, которая стала пионером коммерческих восхождений на Эверест и по программе «Семь вершин». Болл умер в 1993 году от отека лёгких во время спуска с Дхаулагири, Холл погиб в мае 1996 года во время трагической эпопеи, описанной в книгах Кракауэра и Букреева.

ПОДЗАГОЛОВОК:

Нас много...

Среди более чем 200 альпинистов, взошедших на все «Семь вершин», нет ординарных, неинтересных личностей. Обо всех у нас нет места написать, каждый из них может создать свою собственную увлекательную книгу. Однако, просматривая список восходителей, мы просто не можем не выделить некоторых из них.

1992. Вернон Техас (Vernon Tejas), США (1953)

Американский профессиональный гид. Работает в основном в рамках программы «Семь вершин» с фирмой Alpine Ascents. Программу «Семь вершин» он выполнил неоднократно, в его послужном списке (к середине 2008 года) 8 восхождений на Эверест, более 30 на Мак-Кинли (в том числе первое удачное зимнее «соло»), не меньше полутора десятка раз он поднимался на Массив Винсона (в его активе первый спуск с вершины на параплане), а также многократные Эльбрус и Аконкагуа.

Юнко Табей (Junko Tabei), Япония (1939)

Первая женщина, поднявшаяся на высшую точку Земли – 1975 год. Также, первая женщина в истории, взошедшая на «Семь вершин». Кроме того, ей покорился восьмитысячник Шиша Пангма и грозный Тянь-Шаньский пик Победы. В последние годы Юнко активно выступает как общественный деятель, особенно в сфере защиты окружающей среды. И продолжает программу восхождений на высшие точки всех стран Земли. В её коллекции уже больше 100 подобных вершин.

Кристин Жанэн (Christine Janin), Франция (1957)

Первая француженка, взошедшая на Эверест и затем на «Семь вершин». Активный путешественник и общественный деятель.

1994. Арне Нэсс (Arne Naess), Норвегия (1937-2002)

Тоже один из героев эпопеи Дика Басса, руководитель успешной экспедиции на Эверест. Племянник известного альпиниста и всемирно известного философа, которого также звали Арне Нэсс. С юных лет Арне-младший был восходящей звездой норвежского альпинизма. Однако затем резко ушёл в бизнес, где добился значительных успехов. Он стал крупным судовладельцем, в том числе и танкерного флота, и одним из богатейших людей Европы. Вернулся в альпинизм ради Эвереста и именно в руководимой им экспедиции завершил программу «Семь вершин» Дик Басс. Возможно, тогда и сам Нэсс решил пройтись по высшим вершинам континентов. Известен также как муж известной певицы Дайаны Росс (всего три жены и семеро детей). Погиб во время одиночного восхождения в Южной Африке.

Ребекка Стефенс (Rebecca Stephens), Великобритания (1961)

Высокопоставленная журналистка, первая англичанка на Эвересте.

1995. Даг Скотт (Doug Scott), Великобритания (1941)

Один из лидеров британского альпинизма. Начиная с 1967 года практически ежегодно участвует в одной или нескольких значительных альпинистских экспедициях. В 90-е годы из длинноволосого «хиппи» превращается в серьёзного джентльмена: был президентом Альпийского Клуба и руководителем Британской Федерации. Даг Скотт – выдающийся горный фотограф и писатель, автор многих книг, имеет своё турагентство.

1995. Джинетт Харрисон (Ginette Harrison), Великобритания (1958-1999)

Англичанка по происхождению, была замужем за американцем. Первая из женщин успешно взошедшая на Канченджангу. Погибла в лавине на Дхаулагири.

1996. Владас Виткаускас (Vladas Vitkauskas), Литва (1953)

Владас сумел стать первым альпинистом из стран бывшего СССР, побывавшим на «Семи вершинах». Путешествовал в основном в одиночку. Известен также своими достижениями в в воздухоплавании.

1996. Сэнди Хилл (Питтман) (Sandy Hill (Pittman)), США (1955)

Ясуко Намба (Yasuko Namba), Япония (1949-1996)

Сэнди и Ясуко заканчивали проект «Семь вершин» восхождением на Эверест. В трагический день 10 мая 1996 года журналистка Сэнди сумела выжить, а японская альпинистка погибла.

Насух Махруки (Nasuh Mahruki), Турция

Известен не только как первый турок на вершине Эвереста. Насух также является первым из «Снежных барсов», то есть альпинистов, поднявшихся на высочайшие вершины СССР, кто достиг затем и «Семи вершин».

Виктор Грошель (Viki Groselj), Словения (1952)

Первый из славян на «Семи вершинах».

1997. Пэт Фолвей (Patrick (Pat) Falvey), Ирландия (1957)

Наш большой друг по Эльбрусу и Винсону. Везде возит с собой плюшевого медвежонка Тедди, который, как и сам Пэт, побывал на «Семи вершинах».

1997. Фёдор Конюхов, Россия (1951)

Уникальный путешественник, с уникальными достижениями, настоящая гордость нашей страны. Великолепный художник и писатель. Первый русский, выполнивший «Семь вершин» по варианту Косцюшко. Коллекция достижений Фёдора включает и оба полюса Земли, и кругосветки под парусами, и первое российское плавание на вёслах через океан, и много-много чего.

1998. Чихи Лешек (Cichy Leszek), Польша (1951)

Один из лидеров польского альпинизма, инженер-геодезист, затем банкир и функционер ФА Польши. Главным достижением его жизни стало первое зимнее восхождение на Эверест, которое он совершил вместе с К. Велицким в 1980 году.

1999. Рикардо Торрес Нава (Ricardo Torres), Мексика (1954)

Первый латиноамериканец на вершине Эвереста. Долгое время был гидом американских компаний, затем организовал собственное туристическое предприятие. На Эльбрус Рикардо взошёл вместе с гидами российской «Команды Приключений».

Кен Ногучи (Ken Noguchi), Япония (1973)

Один из сильнейших японских альпинистов. Обрёл мировую известность как организатор серии экспедиций по очистке склонов гималайских восьмитысячников.

1999. Ли Жи Шин (Zhixin Li), Китай (1962),

Ванг Йонг-Фенг (Yong-Feng Wang), Китай (1963)

Два лидера китайского альпинизма: Ли является президентом Федерации альпинизма, а Ванг –старшим тренером федерации. Могут и поменяться местами. Вместе ходят с 1985 года. В 1988 году в составе японско-китайской экспедиции шли к Эвересту с разных сторон. До вершины дошел только Ли с севера. Ванг взошёл на высшую вершину мира в 1993 году. После этого друзья решили стать первыми китайцами на «Семи вершинах». В 1995 году в составе корейской группы и при содействии «Команды Приключений» они взошли на Эльбрус. В 2000 году Ли и Ванг сумели пробиться в закрытую тогда для иностранцев Новую Гвинею и взойти на Пирамиду Карстенс.

1999. Ингварс Паулс (Ingvars Pauls), Латвия (1957)

Первый представитель Латвии на «Семи вершинах».

1999. Эрик Симонсон (Eric Simonson), США (1955)

В этом же году руководил поисковой экспедицией на Эверест, которая обнаружила тело Джорджа Мэллори, погибшего там в 1924 году.

2000. Анна Червиньска (Anna Czerwińska), Польша (1949)

«Анка» оказалась самой живучей из сильной компании польских альпинисток 80-х годов и добралась до самого Эвереста.

2001. Эндрю Солтер (Andrew Salter), США (1960)

Его рекорд скорости продержался довольно долго – до 2006 года.

2001. Бернар Вуайе (Bernard Voyer), Канада (1953)

Очень популярный в Канаде человек, полярный исследователь и путешественник. Так что «семь пиков» он добавил к двум полюсам и другим полярным и неполярным путешествиям.

2002. Сьюзен Эршлер (Susan Ershler), США (1956)

Очень успешная бизнес-вумен и жена горного гида Фила Эршлера. Вместе они прошли тяжёлый путь к тому, чтобы называться первой семейной парой на «Семи вершинах».

2002. Уэйхенмейер Эрик (Weihenmayer Erik), США (1968)

Слепой американский альпинист, совершивший в 2001 году беспримерное восхождение на Эверест. Эрик потерял зрение в возрасте 13 лет в результате неизлечимой болезни. До Эвереста, благодаря помощи отца и братьев, он побывал на Мак-Кинли, Килиманджаро и Аконкагуа. Занимался скалолазанием (маршруты до 5.9 к.с.), совершил прохождение маршрута «Нос» на Эль-Капитан, причём значительную часть пути преодолел первым в связке. В 2002 году спустился с вершины Эльбруса на лыжах.

2002. Бертран (Зебюлон) Рош (Betrand (Zébulon) Roche), Франция (1973)

Клэр Рош-Бернье (Claire Roche-Bernier), Франция (1972)

Супружеская пара, осуществившая полёты на двухместном параплане со всех высших вершин всех континентов. Во всех случаях это были рекордные достижения, но и на их фоне рекордный полет с Эвереста выглядит просто экстраординарным подвигом. Между тем Зебюлон является до сих пор самым молодым из «нешерпов», поднявшимся на Эверест. В 1990 году ему было 17 лет.

2002. Парк Юнг-Сеок (Young-Seok Park), Южная Корея (1963)

Первый человек осуществивший ну совсем большой вариант «Большого шлема»: «Семь вершин – 14 восьмитысячников – 2 полюса в автономном режиме». Рекорд можно побить – на Эверест Парк поднимался с кислородом.

Бено Кашакашвили (Benedict (Beno) Kashakashvili), Грузия (1964)

Инженер-металлург и бизнесмен, автор отличных фильмов и лидер грузинского альпинизма. Первый в своей стране на «Семи вершинах».

2003. Рамон Бланко (Ramón Blanco), Испания (1933)

Рамон привык быть самым старшим на Эвересте и «Семи вершинах», остаётся он таким только среди европейцев. Сейчас в этой категории нет равных японцам.

2004. Зед Аль-Рефай (Zed Al-Refai), Кувейт (1966)

Первый арабский альпинист на вершине Эвереста, конечно продолживший свой путь на оставшиеся шесть вершин. Зед – бизнесмен с европейским воспитанием, живущий в Дубае.

2005. Маршал Ульрих (Marshall Ulrich), США (1951)

Поднялся на Эверест в составе экспедиции Александра Абрамова. Маршал в зрелом возрасте начал заниматься марафонским бегом и стал одним из самых выдающихся супермарафонцев в мире. Это ему помогло и на «Семи вершинах».

Даниеле Фишер (Danielle Fisher), США (1984)

Девушка с серьёзным психическим отклонением, которая отлично вылечилась, пройдя через «Семь вершин».

2008. Дмитрий Москалёв, Россия (1962)

Первый из российских альпинистов, взошедший на «Семь вершин» по варианту с Пирамидой Карстенс и второй, после Фёдора Конюхова, среди россиян, кто сделал эту программу по версии с Косцюшко.

Александр Абрамов, Россия (1964)

Главный инициатор и руководитель проектов российского «Клуба Семь вершин» и «Команды Приключений», руководитель множества экспедиций на Эверест и на все «Семь вершин».

Виктор Бобок, Россия (1961)

Уроженец Днепропетровска стал первым украинцем, поднявшимся на «Семь вершин». Воспитанник ростовского альпинизма сейчас живёт и работает в Москве.

2007. Сёрен Гудманн, Дания (1961)

Взойдя на Массив Винсона в составе экспедиции «Клуба 7 вершин», стал на тот момент рекордсменом скорости прохождения «Семь вершин».

Борис Седусов, Россия (1950)

Один из сильнейших альпинистов–высотников России, живёт в городе Пермь. Взошёл на Массив Винсон в составе экспедиции российского «Клуба 7 вершин».

Эбер Орона (Heber Orona), Аргентина (1970)

Руководитель фирмы, обслуживающей альпинистов на одной из «Семи вершин» – на Аконкагуа. Взошёл на Массив Винсона в составе экспедиции российского «Клуба 7 вершин».

Харри Кикстра (Harry Kikstra), Нидерланды (1970)

Создатель знаменитого сайта 7summits.com. Взошёл на Эверест и на Массив Винсона в составе экспедиции российского «Клуба 7 вершин».

2008. Мастан Бабу Мали (Mastan Babu Mali), Индия (1974)

Программист, без особого альпинистского опыта, неожиданно установивший рекорд скорости для «Cеми вершин».

Кэтрин (Кит) Делорьер (Catharine (Kit) DesLauriers), США (1969)

Сильнейший в мире специалист по экстремальным лыжным спускам, двукратная чемпионка мира. Претендентка на то, чтобы стать рекордсменом в скорости на «Семи вершинах» среди женщин.

2006. Мартин Летцтер (Martin Letzter), Швеция (1981),

Олаф Сандстрем (Olof Sundstrom), Швеция (1982)

Смелые шведские парни, претендующие на первенство в классе «первые с семи вершин на лыжах». Для этого они обогнали в очном споре на Массиве Винсоне словенца Карничара, взойдя на вершину в режиме «нон-стоп». Первые, кто спустился на лыжах с вершины Пирамиды Карстенс, хотя на маршруте было всего несколько снежных пятен.

2006. Дэн Гриффит (Daniel George (Dan) Griffith), Канада (1950)

Профессиональный гид, установивший рекорд скорости, который продержался полгода.

2006. Карничар Давор (Karnihar Davorin), Югославия-Словения (1962)

Словенский альпинист и горнолыжник. Единственный альпинист, который может со спокойной совестью назвать свой спуск с Эвереста «спуском на лыжах». Он их надел на вершине и снял в базовом лагере. Совершил до этого целую серию экстремальных спусков на лыжах в Альпах (С-В. стена Эйгера, В. стена Маттерхорна) и Южной Америке. В 1995 году вместе с братом Дрейцем спустился на лыжах с Аннапурны по голландскому пути (первый в истории спуск с вершины выше 8000 м до базового лагеря за один день). Всемирную же славу ему принес первый в мире полный спуск на лыжах с Эвереста (через Южное седло), который он совершил в октябре 2000 года. В 2001 году спустился на лыжах с вершины Чо-Ойю. Спускался на лыжах с Эльбруса, а также катался на вулканах Камчатки.

Спуском с Массива Винсона завершил серию спусков с «Семи вершин на лыжах» (версия с Косцюшко).

2006. Франц Одерлап (Franc Oderlap), Словения (1958)

По-своему рекордсмен: первый раз все «Семь вершин» в роли персонального фотографа. Франц сопровождал Даво Карничара.

2006. Каро Овасапян (Karo Ovasapyan), Армения-США-Россия (1959)

Отважный армянский альпинист из Калифорнии, прошедший главные баталии «Семи вершин» в команде нашего российского Клуба. Первый в Армении.

2008. Исрафил Ашурлы, Азербайджан (1969)

Первый азербайджанец, кто взошёл на Эверест и тем завершил программу «Семь вершин».

Саманта Ларсон и её отец Даг Ларсон, США

В 11-летнем возрасте папа сводил дочку на Килиманджаро и дальше процесс, как говорят, «пошёл». 20 мая 2007 года на вершине Эвереста 17-летняя девушка 45 минут ждала своего папу. Увы, семейного фото не получилось, 51-летний Даг Ларсон безнадёжно (на 2 часа) проиграл дочери в скорости подъёма, они встретились ниже «Ступени Хиллари». Тем не менее в этот день был установлен тройной рекорд: самая молодая американка на Эвересте, абсолютно самый молодой покоритель «Семи вершин» (версия с Косцюшко) и единственная в мире пара «папа+дочь» на высших вершинах всех континентов.

2007 год. Джейн Ставицки, США

Медицинский работник, в 43 года с трудом пробежавшая первые полмили, через 13 лет взошла на Эверест и завершила программу «Семь вершин». Её она прибавила к ещё более рекордной коллекции: семь марафонов на семи континентах за семь месяцев.

2007. Вероника Майер (Veronika Meyer), Швейцария

Первый человек, победивший Эверест и «Семь вершин» с механическим сердечным клапаном.

2007. Ян Мак-Кивер (Jan MacKeever), Ирландия

Новый рекордсмен в скорости прохождения «Семи вершин». Вместе с гидом Дэвидом Приттом они начали с последнего заезда на Винсоне в январе и закончили на Мак-Кинли в июне.

2008 год. Мастан Бабу Мали (Mastan Babu Mali), Индия (1974). Программист, без особого альпинистского опыта, неожиданно установивший рекорд скорости для «Семи вершин».

2008 год. Кэтрин (Кит) Делорьер (Catharine (Kit) DesLauriers), США (1969). Сильнейшая в мире специалистка по экстремальным лыжным спускам, двукратная чемпионка мира. Претендентка на то, чтобы стать рекомрдсменкой в скорости на «Семи вершинах» среди женщин.

2008 год. Игорь Похвалин, СССР-Украина, (1957)

Врач из Симферополя. Первый гражданин Украины и Крыма, поднявшийся на «Семь вершин».

2008 год. Сергей Кофанов (1980). Горный гид российского «Клуба 7 вершин». Неоднократный восходитель на Эверест, выполнивший заветную программу восхождением на Массив Винсона (Антарктида).

2008 год. Сергей Ларин (1959). Горный гид и врач «Команды Приключений» и «Клуба 7 вершин». После выполнения приграммы по версии Косцюшко стремится и на Пирамиду Карстенс.

2009 год. Людмила Коробешко (1974). Первая в истории российского спорта альпинистка, выполнившая программу «Семь вершин». Итоговое восхождение совершено в январе 2009 года на высшую точку Антарктиды – Массив Винсона.