Все новости за: 16 Июля 2016

Сергей Ларин торжественно поздравил наших польских друзей с успешным восхождением на Эльбрус. Папа и сын сходили на обе вершины, причем без помощи ратрака! А мама, будучи первый раз в горах, поднялась на Западную вершину. Это они на фото, у мамы вообще-то четверо детей и все они приехали в Приэльбрусье.  Но на вершину пошёл старший – Мачек, которому скоро будет 18.

Утром шёл дождь. Сходили в  Выборгский замок, вышли на воду. Потом поехали на скалы в Пальцево. Отлично полазили, затренировались.

Людмила Коробешко:  Сегодня в аэропорт города-героя Минеральные Воды прибыла большая группа индонезийцев (15 человек) с целью подняться на Эльбрус. И привезла жару в +35. Повеселимся. Гиды группы: Людмила Коробешко и Сергей Ларин.

Вообще, у нашего Клуба 7 Вершин «мега-заезд», маршрут начинают сразу три большие группы.

В этой трагедии 36-летний Себастьян Хааг и 32-летний Андреа Замбальди погибли, Мартин Майер смог чудом выбраться из под лавины и самостоятельно спуститься в высотный лагерь, где его спасением занялись шерпы и альпинисты из других экспедиций.

Бенедикт Бём и Ули Штек, избежав удара лавины, самостоятельно спустились в высотный лагерь.

Подробней о этой трагедии Вы могли прочитать на нашем сайте в статье: ТРАГЕДИЯ НА ШИШАБАНГМЕ: В ЛАВИНЕ ПОГИБЛИ ДВА АЛЬПИНИСТА, там же мы публиковали небольшой отчет о трагедии Бенедикта Бома.

Интервью с Ули Штеком о этой трагедии читайте в статье: "ЭТО БЫЛА ЖУТКАЯ ЛАВИНА НА ШИШАБАНГМЕ"

Погибшие в лавине: Себастьян Хааг (Sebastian Haag) и Андреа Замбальди (Andrea Zambaldi)

"Время ничего не лечит"

Теперь же, более чем полтора года спустя этой трагедии, Мартин Майер снова поднимает спорную тему о действиях альпинистов в этой аварии.

Суть претензий Мартина заключается в двух обвинениях:

• 1) Бенедикт Бём, который шел впереди четырех остальных альпинистов, своими неосторожными действиями (по мнению Мартина) и вызвал лавину
• 2) Ули Штек и Бенедикт Бём, которые не пострадали в лавине не оказали необходимую помощь пострадавшему Мартину, и даже отговорили базовый лагерь в организации спасоперации.

В недавнем интервью немецкому журналу "Bergsteiger", 41 летний промышленный инженер, по его собственным словам, до сих пор страдает от так называемых "долгосрочных последствий", которые выражаются не только в проблемах со здоровьем: "Время не лечит все: ни травмы, оставшиеся по сей день ни печаль о потере товарищей ни горечь от того, что некоторые люди повышают свою самооценку за счет трагедии других" - говорит Майер, обвиняя двух других альпинистов: Бенедикта Бома и Ули Штека в умалчивании истины и не оказания ему помощи.

Сам же Бенедикт, в первые недели после трагедии рассказал следующее: "Себастьян Хааг, двигаясь в стороне от гребня, повернулся ко мне лицом и в этот момент снежный склон начал двигаться...Он просто провалился под альпинистами. Я отпрыгнул ближе к ребру, потому что был близко от него; Ули, который шел чуть ниже меня сделал тоже самое"

Однако, вскоре после того, как Бенедикт дал это интервью, он же попросил убрать из него две фразы (одна из которых цитируется на видео выше, в самом начале видеоролика), фразы, которые могли бы создать впечатление о том, что Себастьян был виновен в случившейся трагедии.
Его просьба была исполнена, учитывая также и моральное состояние родителей Себастьяна, которые потеряли второго сына в горах.

Тем не менее, недосказанность осталась... и она возникла еще раз в одном интервью, когда Бенедикт сказал: "Я уже был на одной линии с Себастьяном, но вскоре я инстинктивно повернулся и сделал несколько шагов в сторону по склону"

На вопрос о комментариях к обвинению Майра, Бенедикт ответил, что сперва он хотел бы обсудить все наедине с Майером а потом уже выносить все в СМИ. По его словам официальные заявления будут даны в конце июля - начале августа месяца.

Бенедикт Бём (Benedikt Böhm), Себастьян Хааг (Sebastian Haag) и Андреа Замбальди (Andrea Zambaldi) во второй попытке восхождения на Шишабангму

Ули Штек: "Ближе к краю"

На проходившей в феврале 2015 года аут-дор выставке в Мюнхене, более чем четыре месяца спустя от момента трагедии, швейцарский альпинист Ули Штек описал в интервью ситуацию с лавиной следующим образом: "Это была чистая удача, что я с Бенедиктом находились немного выше по склону. Да, мы также как и другие были в зоне лавины, но все же находились на менее заснеженном участке".

Сразу после той экспедиции, Ули дал аналогичное интервью швейцарской газете" Sonntagszeitung ".

Таким образом, картина аварии, основываясь на слова Ули Штека выглядит так, что Ули поднимался замыкающим во второй группе.
Это нисколько не противоречит его предыдущим заявлениям: "С моей точки зрения, я просто был дальше по гребню чем все остальные, но не выше. Я рассказывал именно то, что видел своими глазами" - говорит теперь Ули.

Бенедикт Бём: "Самое трудное решение в моей жизни"

Бенедикт и Ули конечно же не согласны с этими обвинениями, так, Бём в интервью немецкой газете "Sueddeutsche Zeitung " сказал, что "не проходить траверс лавины было самое трудное решение в моей жизни, решение, которое будет преследовать меня до конца моей жизни".

"Может быть", говорит Бенедикт, - "Я дожен был более четко выразится по поводу сложившейся ситуации когда разговаривал по рации с базовым лагерем, а затем повторить то же самое Норбу Шерпе, который поднялся нам навстречу... И конечно же я ни как не хотел предотвращать спасоперации"

Ули Штек (Ueli Steck), Себастьян Хааг (Sebastian Haag) и Бенедикт Бём (Benedikt Böhm) в базовом лагере Шиша-Пангмы. сентябрь 2014

Ули Штек: "Мне повезло, другим повезло меньше"

Также как и Бём, Ули указывает на то, что они пытались сделать все что было в их силах, что бы пройти поперек сошедшей лавины к Майеру, лежавшему на снегу. Увы, но лавинная опасность в то время была крайне высока.

Автор: Редакция 4sport.ua,

по материалам www.blogs.dw.com/

 Настала пора рассказать о самом главном для чего мы оказались в Ладакхе. То есть о восхождении на тот самый простой шеститысячник - на Сток Кангри.

Что сказать? В стотысячный раз можно повторить, что горы это горы. А шесть тысяч это шесть тысяч. Банально конечно. Но после семнадцати часов восхождения сложно говорить о простоте горы.
Конечно тут стеклись все обстоятельства, которые только могли стечься. И очень большая группа, и отсутствие опыта у половины участников, и состояние маршрута. Но ведь ничего нельзя скидывать со счетов, когда говоришь о горах.

Однако несмотря на и вопреки только два человека из нашей большой компании решили не подниматься до вершины и прекратили восхождение.

Итак, одной темной-темной июньской ночью наша группа позвякивая железками и пошаркивая ботинками выдвинулась в направлении Сток Кангри.
На небе таинственно светила луна, обещая день полный приключений.

Тут нужно написать "за кадром звучит тревожная музыка."
Однако, никакой тревоги не было. Больше всего хотелось спать.

Практически сразу от лагеря тропа поднимается круто вверх. А поднявшись на перевал идёт по склону в направлении ледника, откуда начинается подъем на Сток Кангри. Ошибиться невозможно даже в темноте.

Ничего сложного, опасного и даже интересного в начале пути нет. Знай ногами по тропе перебирай. Потом тропа сменяется снегом. Но суть не меняется.



В темноте смутно угадываются силуэты гор. И почему-то глядя на них хочется верить, что нам не туда. Уж больно далеко в небо упираются эти силуэты.



Но потом начинает светлеть. Постепенно начинаешь просыпаться и вспоминаешь, что Сток Кангри - самая высокая вершина в данном месте. А значит нам все-таки туда, наверх. То есть очень далеко.






И вот один из самых приятных моментов восхождения - восход солнца.



Робко показав край из-за облаков, присмотревшись, оценив ситуацию оно вдруг брызгает снопом лучей. Становится светло, тепло и веселО.



Вот кстати, можно оценить наш пройденный до восхода путь. По осыпному склону, по леднику, мимо озерца и далее вверх.
Надо сказать честно. Очень долгий путь.



Постепенно снег стал твёрже, а склон круче и мы надели кошки.









К этому моменту народ уже стало конкретно плющить и горняшить.
Видите, как я внимательно смотрю на солнышко?



Не то чтобы я так уж интересовалась небесным светилом. Скорее уж чтоб рядом валяющихся товарищей не замечать.



Но смотри не смотри и лежи не лежи, до вершины как-то идти надо. Поэтому на привалах все приваливались, но по команде сразу вставали и дисциплинированно как роботы шли наверх.



Крутизна склона увеличивалась, появились небольшие участки льда, и мы связались. В смысле пошли в связках. Для людей, чувствующих себя на горных склонах уверенно такой уж большой необходимости нет. Но это был не наш случай.

Не буду утомлять вас деталями нашего восхождения. Ибо разнообразие их было небольшое.
Мы шли, ползли, лезли. Многим было не очень хорошо. Некоторым откровенно плохо.
Как кадр всплывает картинка: Лена с Кристинкой валяющиеся по обе стороны одного камушка и Тимур мутным взглядом обводя их: "Ни фига себе сходил в отпуск."

После того, как вылезли на гребень стало гораздо красивее и появилось больше шансов куда-нибудь упасть, увлёкшись красотами.

Солнце поднималось выше. Час тёк за часом. И становилось ясно, что мы тут не в сказку попали. Хотя виды по сторонам были сказочные.

Но знаете, что лично мне запомнилось больше всего?
Больше всего мне запомнилось отношение участников друг другу.
Давно я такого не видела.
Да, всем было тяжело и плохо. Но все поддерживали друг друга словами и делами, переживали, делились последним глотком чая.

Вот уже вершина совсем близко.
Андрей, снимающий видео:
- Оля, скажи нам, это вершина?
- Нет, Андрей, это такое предвершинное место, где для усталых путников складывают еду и воду.

И панический голос за спиной:
- Что?! Это еще не вершина?!!!

Интересно, войдёт ли это в фильм о нашем восхождении :)

И, как говорится, весь мир на ладони ты счастлив



и нем...
И никому уже не завидуешь.






Но у нас еще хватило сил встретить вторую связку, где были наши героини этого непростого восхождения.



Мы сидели на вершине и каждый думал о чем-то своем. Лично я о том, что ведь надо еще и вниз как-то спуститься.

фотография под названием: тот неловкий момент, когда очень хочется оказаться внизу, но вспоминаешь, что ты тут гид.

Впрочем, что это я. Разве такие фотографии с вершины нужно показывать.
Вот она - неприкрытая радость достижения вершины.

Спуск вниз был не менее эпичен и почти героичен.
Я с ужасом смотрела, как люди на подгибающихся ногах падали практически на ровном месте, а упав барахтались как крабы не в силах встать.



В одном месте пришлось даже верхнюю страховку организовать. Ибо так оно спокойнее было.



А на склоне снег растаял, и мы ползли проваливаясь по грудь.
Вернее, обнаружив, что при попытке сделать шаг, проваливаешься по грудь, мы - два местных гида и я - встали вперед и стали рыть траншею, утрамбовывая снег.

Все это отнимало силы и время, но самое главное мы сделали и нужно было просто доползти как-то вниз.

А у ледника нас встречал наш Вончюк с командой китчен боев. Они принесли чай и забрали у уставших участников рюкзаки.

Это придало сил и скорости.



Еще час-полтора по склонам, где мы шли в темноте. Был седьмой час вечера. Самое время поужинать.






Наши повернувшие назад товарищи ждали нас в лагере, ждали. Потом не выдержали и пошли на встречу и встречали всех на перевале.



Последний взгляд на нашу вершину с перевала перед спуском в лагерь.



Такую красивую и непростую. Но оставившую незабываемые впечатления.

Снег выпал на Монблане и вчера ни одна из групп не прошла маршрут «Три Монблана». На Маттерхорне также условия не благоприятные для восхождения, пока идет процесс акклиматизации…

Закат с хижины Космик (Монблан)

Почти в это же время на Маттерхорне... Акклиматизация в процессе трудовой деятельности