Увидеть Эверест и осознать, что в жизни произошло что-то важное.  Высочайшая гора мира – это самый важный природный монумент, самая главная достопримечательность, единственная и неповторимая вершина мира. Эверест сказочно красив, но и окружающие его горы не кажутся статистами в этом спектакле  поднебесного величия.  Южные стены Лхоцзе и Нупцзе , Пумори, Ама-Даблам  и другие гиганты образуют невероятную по красоте кулису,  лучшие панорамы , которые придумать невозможно.  К этому мы прибавляем  высокий уровень безопасности, радушие и приветливость местного населения, неповторимые элементы местного колорита, то есть, особенности быта и традиций, высокий уровень организации трека и многое другое, что положительно сказывается на привлекательности этого треккингового маршрута.

Клуб 7 Вершин уже более 15 лет проводит в базовый лагерь Эвереста, как минимум, одну группу в сезоне.  Это бесценный опыт.  Принимающей стороной в Непале является наша дочерняя компания «Seven Summits Adventure», в которой работают грамотные организаторы и проверенные, надежные гиды. С группами идут наши российские супер-гиды, которые сделают Ваш тур  интереснее, познавательнее и веселее.

Смотрите наши программы

  Собственно как возник треккинг. И что такое треккинг?  Это тот же горно-пешеходный поход, только без  самостоятельной переноски грузов. И вообще, в условиях максимально возможного комфорта: с обустроенными ночевками, с организованным питанием, чаще всего с гидами, которые знают маршрут и ведут по нему. 

Треккинговые маршруты по Непалу появились благодаря альпинистским экспедициям к восьмитысячникам. Именно в период «борьбы за покорение гигантов» появилась практика устройства караванов носильщиков, появились «сирдары» - организаторы процесса от лица местного населения. Когда период больших экспедиций прошел, из числа альпинистов выдвинулись люди, одержимые идеей показать красоту Непала для большего числа людей. Всё было просто – та же альпинистская экспедиция, только без восхождения. Тот же караван носильщиков, повара, проводники и так далее. Постепенно маршруты «устоялись» и начали благоустраиваться. Важнейшую роль для долины Кхумбу сыграло открытие аэропорта в Лукле, которое состоялось благодаря усилиям Эдмунда Хиллари. Сейчас он носит имя легендарной связки первовосходителей на Эверест: Тенцинг – Хиллари.

Сейчас треккинг к подножью Эвереста представляет собой  отлично отработанный маршрут.

 Маршрут  «К базовому лагерю Эвереста» доступен любому физически здоровому человеку.  Однако нельзя к нему относиться совсем  беспечно. Физическая нагрузка  при этом может быть названа значительной.

Общая характеристика маршрута

Протяженность  классического маршрута в сумме составляет  примерно 130 километров (туда – обратно). Это расстояние проходят за 10 ходовых  дней.  Так что, в среднем на день приходится  примерно 12 километров.  Однако основная сложность заключается в коварном влиянии  высоты.  Как организм будет на нее реагировать,  это всегда вопрос.  Даже если  раньше Вы  успешно её переносили, нужно всегда быть внимательным и острожным. Набор высоты на маршруте составляет примерно 2500 метров,  в среднем  на день приходится до 500 метров подъема по вертикали.   Лукла - 2860 метров, гора Кала Патар - 5643 метра.

 Когда ехать

Традиционно в Непале выделяют два удобных для путешествий сезона весенний и осенний. С точки зрения наших выходных, практически всегда группы идут на майские и ноябрьские праздничные дни. Для трека через Гокио однозначно ехать лучше в осеннее время, так как весной в районе озера зима отступит не полностью.

 Ночевки

На треке в Базовый лагерь  туристы ночуют в лоджиях. Это небольшие гостевые дома, которые содержат местные шерпы. Дома сложены из камней, внутренние стена сделаны из фанеры.  Кровати в комнатах имеют набор тёплых войлочных одеял.  Из соображений гигиены можно взять с собой вкладыш от спальника или просто лёгкий спальный мешок.  На первом этаже в лоджии находится столовая с печью, место сбора туристов по вечерам.

 О еде

Стандартный набор продуктов: рис, лапша, картошка, капуста, курица. Большого разнообразия нет, на пути нет ресторанных излишеств, всё по-спартански. В лоджиях можно купить некоторые виды алкоголя. Специалисты советуют взять с собой небольшие перекусы, орешки там всякие, сухофрукты, которые будут кстати вовремя перекусов.

 Главное в питании

Не пить сырой воды. Вода – только в проверенных, надежных бутылках. Либо кипяченная. Иногда советуют брать с собой маленькую газовую горелку. Что не лишено смысла. Надо помнить, что местная инфекция в виду её необычности для наших организмов смертельно опасна!

Лучшие варианты

 По большому счету лучшим вариантом треккингового маршрута к подножью Эвереста является вариант  похода через селение Гокио и перевал Чо-Ла.  Однако при этом варианте всё путешествие планируется на три недели, что для большинства людей неудобно с точки зрения отпусков.

Программа Клуба 7 Вершин с посещением Гокио

Путь пролегает через высокогорные озера Гокио с кристальной и очень холодной водой.  Панорама в районе озера оригинальна и незабываема.

Одежда и снаряжение для треккинга «Базовый лагерь Эвереста»

Рюкзак с накидкой от дождя. Оптимальный объём 40-50 литров.

Треккинговые палки

Солнцезащитные очки

Налобный фонарик

Ёмкость для воды

Одежда

Отправляясь в Непал, нужно готовиться и к жаре, и к холоду. Средняя дневная температура внизу в начале трека +20…+30°С, а наверху может быть ниже нуля. При подборе одежды работает теория слоёв: термобельё — утепляющий слой — ветро- и влагозащита.

Головной убор. Для защиты от солнца — кепка или бафф, для защиты от холода — тёплая флисовая шапка.

Перчатки. Лёгкие флисовые перчатки согреют на высоте или вечером. Модели с использованием материала Windstopper дополнительно защищают от ветра, поэтому теплее флисовых.

Носки . Возьмите несколько пар специальных треккинговых носков разной толщины. Они уберегут ноги от натирания и обеспечат более высокий комфорт по сравнению с обычными хлопковыми носками.

Обувь. Лёгкие кроссовки и специальные треккинговые ботинки. От её качества и удобства зависит, насколько легко и комфортно вам будет на маршруте. Обувь, которую вы берёте в путешествие, обязательно нужно разносить до отъезда, чтобы убедиться, что ногам удобно и ничего не натирает. 

Важные мелочи:

солнцезащитный крем высокой степени защиты (SPF не меньше 30);

гигиеническая помада (можно найти с солнцезащитным фильтром);

средства гигиены (зубная щетка, паста, мыло, шампунь, влажные салфетки, туалетная бумага);

полотенце;

личная аптечка (необходимый минимум: антисептическое средство, пара стерильных бинтов, пластырь, ножницы, эластичный бинт, активированный уголь, обезболивающее);

гермоупаковка для денег, документов и гаджетов;

внешний аккумулятор (пауэрбанк) или солнечная батарея — напомню, не везде в Непале есть электричество.

Намче-Базар - столица "страны шерпов"

Раз побывавшие в Непале всегда будут стремиться вернуться в эту чудесную страну. Горы, природа, люди, цены, легенды и мифы – всё вместе работает на один общий образ «туристической Мекки», благоприятного для путешествий и неповторимого по красоте туристического пространства. Клуб 7 Вершин предлагает большой выбор треккинговых и альпинистских программ, дляорганизации которых в Непаде работает наif дочерняя фирма под названием "Seven Summits Adventures"...

Наша гордость - команда шерпов, собранная и воспитанная за более чем 15 лет экспедиций и походов по Гималаям

Если влюбляешься в страну, то нужно ли объяснять, почему это происходит. Если вместе с тобой влюбляются в эту же страну тысячи, то это уже тенденция, это – факт, который является каким-то объективным свидетельством. Существует, конечно, магия Непала, кто-то находит это сосредоточением «мест сил», «святых мест», кто-то до безумия влюблен в горы, в необычайной красоты панорамы. Кто-то видит своей целью увидеть высочайшую вершину Мира, величественный и грозный Эверест. У всех свои причины, свои подходы, свои интересы. Но всех поклонников Непала объединяет любовь к неповторимой атмосфере азиатской экзотики, которая существует в этой стране. Величие гор здесь соединено с теплотой человеческих взаимоотношений.

Один из туристических слоганов страны гласит: One Time Is Not Enough!

Проверяйте это на себе и возвращайтесь!

Программы Клуба 7 Вершин осенью 2019 года

Немного фактов...

Федеративная Демократическая Республика Непал — государство в Южной Азии. Граничит с Индией и Китаем. Столица — город Катманду. Расположено на склонах высочайших в мире гор – Гималаев.  Страна имеет вытянутую форму, примерно его размеры – 800 км в длину с Запада на Восток и 250 км в ширину с Севера – на Юг. По площади Непал занимает 94-е место в мире, чуть больше Греции и чуть меньше Таджикистана.

В природном отношении от южной границы, где самая низкая точка страны - 70 метров над уровнем моря, до северной - по хребту Гималайских гор (Эверест - 8848 м), мы проходим все природные зоны. От тропических джунглей до самой суровой высокогорной зоны. 

 Климатические условия отличаются так называемым высотным климатическим градиентом. То есть,  высота над уровнем моря  - главное, что определяет погодные условия.  Климат носит муссонный характер, с одним ярко выраженным  супер-влажным периодом. Это летний муссон, который наполняет всю страну избыточной порой влагой.  В остальные периоды погода больше определяется особенностями местной циркуляции.

 На территории Непальских Гималаев расположено около  90 вер­шин, пре­вы­шаю­щих 7000 м, и восемь (из 14-ти) восьмитысячников: Эверест (официальное имя Сагарматха) – 8848 м,  Кан­ченд­жан­га (8598 м), Лхоц­зе (8516 м), Ма­ка­лу (8463 м), Чо-Ойю (8201 м), Дхау­ла­ги­ри (8167 м), Ма­нас­лу (8163 м), Ан­на­пур­на (8091 м). 

 Непал гордится тем, что никогда не был колонией. Однако его зависимость от соседних стран в экономическом плане очень большая. Особенно от Индии, из которой поставляется в Непал по некоторым данным до 90% всех товаров. В последнее время значительно возрастатет влияние Китая.

По числу жителей Непал находится примерно на 50-м месте. Население страны растет большими темпами и приближается к 30 миллионам. В столице – городе Катманду живет порядка 1 миллиона. Большинство населения живет в селениях и небольших посёлках. Этнический состав довольно пёстрый, однако мы замечаем разделение на две группы: непальцев похожих на индийцев и непальцев (шерпов), похожих на тибетцев.

Абсолютное большинство населения исповедует индуизм, однако в горах больше распротранен буддизм.

Непал - страна с сохранившейся кастовой системой. Однако понять. что это такое на практике у иностранцев мало шансов, особенно за время коротких путешествий.

Национальный флаг Непала — единственный непрямоугольный национальный флаг в мире. Представляет собой упрощённую комбинацию вымпелов двух ветвей династии Рана — прошлых правителей страны. Флаг был принят 16 декабря 1962 года. К тому времени вымпелы использовались раздельно на протяжении двух столетий. Вместе их начали использовать с XX века. Синий цвет границы флага символизирует мир, а тёмно-красный — национальный цвет Непала.

 Местное время тоже особенное, оно отличается от Гринвича на 5 часов и 45 минут. А объясняется все очень просто: давным-давно эта небольшая страна пыталась показать свою независимость от большой соседки Индии и с этой целью перевела время на 10 минут вперед. Но в конце ХХ века монархи подумали и решили отдалиться ещё на 5 минут.

Непал — одна из беднейших и неразвитых стран мира. По ВВП на душу населения находится где-то на 160-м месте. Уровень безработицы по данным Википедии — 46 %!

Непальская рупия - местная валюта. 1 рупия - 50-60 копеек. 1000 рупий - около 9 долларов США.

Цены в Непале низкие, поэтому позаботьтесь о мелочи, заранее разменяйте крупные купюры перед выездом в горы.

Местная кухня отличается простотой, но с соблюдением традиций. Частыми гостями на столе являются чечевица, рис, бобы, иногда в блюда добавляют мясо или овощи. Если хотите попробовать интересные национальные блюда, закажите «момо» (что-то наподобие пельменей) или «дл-бат» (рис с чечевичной похлебкой и разными соусами).

Особенно распространено у непальцев использование большого количества специй — без них не обходится ни одно блюдо. Будьте готовы к тому, что непальская кухня окажется для вас чересчур острой.

Стоимость одной порции в ресторанах и кафе копеечная. Правда, в связи с тем, что в Непал с каждым годом ездит все больше туристов, открывается большое количество новых ресторанов, которые рассчитаны на состоятельного посетителя.

Традиционным алкогольным напитком считается рокси — непальская рисовая водка. Иногда ее крепость может превышать 40 градусов. Можно попробовать и рисовый самогон ракши в деревенской местности (но учтите, что он очень крепкий).

Группы Клуба 7 Вершин в Катманду живут в отличного качества гостиницах, с высоким уровнем санитарии. 

Что касается маленьких поселений и городков, то тут пользуются популярностью так называемые гестхаусы (гостевые домики). Количество кроватей в комнате может достигать шести, а удобства располагаются, как правило, во дворе (редко на этаже). Часто есть душ, но ввиду низких температур его не всегда можно использовать. В таких ночлежках может быть не предусмотрено постельное белье.

Хоть в Непале очень низкий уровень преступности, избегайте одиночных прогулок в вечернее время, храните в сейфах крупные суммы денег и драгоценные вещи.

 *******

 Традиционно путешествия по непалу начинаются в его столице. В атмосфере комфортабельной гостиницы, шумной суеты города и  экскурсий по всемирно знаменитым памятникам культуры.

Основные достопримечательности Катманду

Ступа Сваямбунатх — вы подниметесь к расположенной на холме ступе, которую также называют храмом Обезьян, и насладитесь потрясающим видом на город с высоты птичьего полета. Сваямбу переводится как «самообразовавшаяся». Я расскажу легенду, согласно которой хрустальная ступа возникла на вершине холма сама по себе. Именно с этой горы началась история древнего города, который раскинулся на дне огромного горного озера.

Площадь Дурбар — самая большая из трех дворцовых площадей в долине Катманду. Здесь происходили ключевые события страны, рождались и короновались наследники престола. Я расскажу о богине Кумари, которая живет в деревянном дворце, украшенном замысловатой резьбой, в образе маленькой неварской девочки. Вы узнаете о королях и династиях, пикантных исторических подробностях, интригах, прошлом и настоящем современного Непала. А еще попробуете в первом уличном городском кафе Катманду традиционный йогуртовый напиток Ласси.

Тамил — лабиринтом узких улочек, через местный городской рынок, вы переместитесь в туристический район, облюбованный хиппи с 60-х годов прошлого столетия. «Хипповая» атмосфера царит здесь до сих пор. Я расскажу о лучших барах и ресторанах, ценах на сувениры и особенностях торговли в Непале.

Ступа Боудханат — самая большая и старинная ступа Катманду, насчитывающая более 2500 лет. Она расположена в тибетском районе столицы — вы почувствуете, что атмосфера в нем очень отличается от центра города. Ступа находится на бывшем торговом пути из Тибета в Индию. Я расскажу, как путники останавливались здесь для молитвы до и после сложных гималайских перевалов. Многие экспаты говорят, что ступа как магнит притянула десятки людей из разных стран остаться в Катманду на многие годы.

Храмовый комплекс Пашупатинатх — главный храм индуистского бога Шивы в одной из его многочисленных форм — Пашупати, защитника животных. Рядом с удивительными памятниками архитектуры на берегах священной реки Багмати вы почувствуете близость и практическое слияние двух религий — индуизма и буддизма. Увидите, как на горе живут медитирующие йоги-отшельники. Я покажу вам так называемые «гхаты» на берегу реки, где на больших кострах происходит обряд кремации усопших. Вечером вы сможете посетить красочную службу с песнопениями, возжиганием огней и благовоний.

Религиозные запреты:

• Религиозные буддистские сооружения нужно обходить слева по часовой стрелке.
• На территорию храмов нельзя проносить изделия из кожи (кстати, обуви это тоже касается).
• К верующим, как и к их подношениям для богов, ни в коем случае нельзя прикасаться.
• Женщины не должны касаться монахов.
• Запрещено умываться водой, которая течет в водяную молитвенную мельницу.
• На экскурсии лучше надевать закрытую одежду, иначе вы рискуете быть резко осужденными местными жителями.

Что еще нельзя делать в Непале

Материал от Сергея Кофанова  mountainplanet.com

Никогда не ходите за яками и не давайте непальцам деньги левой рукой: эксперты Mountain Planet подготовили для вас список того, чего не стоит делать в Непале ни при каких обстоятельствах.

1. Не пейте свежевыжатый сок на улице и некипяченую воду

Как пить дать, вы слышали о том, что в Непале не стоит пить некипяченую воду (добавим к ней свежевыжатый сок в уличных лавочках). Не только потому, что вы можете заработать банальное расстройство желудка: последствия могут быть куда более серьезными — например, лямблиоз (испугайтесь самостоятельно, разыскав информацию в интернете).

Как с этим бороться? Пить только бутилированную или кипяченую воду и пользоваться спецсредствами (в любом супермаркете Катманду продаются обеззараживающие гели для рук, которые стоит применять перед каждым приемом пищи).

Из горных рек и ручьев в Непале не стоит пить по другой причине: даже если вы знаете, что выше по течению не пасется скот, и вода чистая — она очень холодная, легко заболеть и простудиться. А это совсем не то, чего вы ждете от отпуска (тем более в условиях высокогорья).

Вода из горных ручьев хороша, если смотреть на нее по телевизору, а в живой природе этой красоты стоит избегать.

2. Не допускайте гибели бактерий

Возможно, вы этого не знаете, но это так: из-за недостатка кислорода на высоте уже три тысячи метров бактерии, которые обитают в желудке жителя равнин, начинают погибать. Именно это часто становится причиной всевозможных расстройств (а не только и не столько национальная кухня).

Поэтому задумайтесь о сборе аптечки заранее: ваш организм привыкнет к высоте и акклиматизируется за 3-5 дней, но бактерии уже погибли! Микрофлору вы восстановите с помощью доступных пробиотиков, и имейте в виду, что на высоте выше 5 тысяч метров (например, в Базовом лагере Эвереста) их стоит принимать постоянно.

3. Не отправляйтесь в путешествие без необходимых лекарств и прививок

Наш следующий совет плавно вытекает из предыдущего: обязательно возьмите с собой необходимые лекарства в аптечку путешественника. Непал — это Азия, и на месте знакомых препаратов вы можете не найти — и даже в столичной аптеке фармацевт может не владеть английским языком.

Что касается прививок: Непал исключен из списка стран с обязательной прививкой от желтой лихорадки, но, согласно рекомендациям ВОЗ, стоит подумать о том, прививались ли вы от краснухи, дифтерии (раз в 10 лет), гепатита А и В и брюшного тифа.

4. Не ходите туда, куда вас просят не ходить

Как в любой развивающейся стране, в Катманду не стоит выходить ночью за пределы туристического квартала. Он называется Тамель и там есть вся необходимая инфраструктура: кафе, рестораны, магазины, турагентства: там живут 90% процентов гостей столицы.

Статус туриста от много защищает — но не стоит ходить в Катманду туда, куда вам настойчиво не рекомендуют ходить. В городе существует так называемый «рынок черной магии»: появляться иностранцу там не нужно, и, пожалуйста, последуйте этому совету, потому что за последствия никто отвечать не будет.

 Будет обидно, если вместо удовольствия от поездки вы влипните в историю. Все проблемы с мафией или какими-нибудь ритуалами держат в стороне от туристов, стараются их отвлечь от «ненужных мест». Но будьте благоразумны: если вас просят уйти — уходите. 

5. Не покупайте поддельную одежду, если ставите перед собой серьезные спортивные задачи

В Тамеле уже давно работают магазины и представительства всех известных спортивных брендов: вы можете купить любую одежду с гарантией качества. А в соседних лавочках продаются куртки из Китая, которые выглядят точно так же, но стоят в 10 раз дешевле…

Утверждать, что эти вещи настолько же хуже — не будем. Но, покупая куртку известной марки за 10$ в переулке, стоит понимать, зачем вы это делаете. Да, она выполнит свою функцию на простых переходах, когда максимум, что вам грозит — попасть под дождь. Но если вы идете на серьезное восхождение, то отнеситесь серьезно и к снаряжению.

6. Не ходите рядом с яком

В альпийской зоне вы не увидите толп людей, зато столкнетесь с караванами яков — основным транспортом Непала. Это самые настоящие «местные жители», родина яков — Тибет. Домашних яков еще называют «хрюкающими быками» — Bos Grunniens (недовольное животное издает хрюкающие звуки), но беспокоить вас должно не это.

При весе под 400 кг, яки обладают слабым зрением и слухом, и могут просто не заметить человека рядом, и поранить его грузом. Поэтому будьте аккуратны рядом с этими животными.

Также имейте в виду: в высокогорье караваны яков взбивают пыль на тропе, туда же падают их экскременты. Они высыхают, смешиваются с пылью и превращаются во взвесь, которой дышат путешественники, оказавшиеся поблизости.

Это чревато минимум расстройством желудка, поэтому, если прямо перед вами движется караван яков, — не стоит плестись у него в хвосте: лучше сделать небольшой привал и подождать, пока животные пройдут.

7. Не покупайте ножи — их могут признать холодным оружием

Знаменитый изогнутый нож «кукри» до сих пор является частью вооружения непальской армии: при длине почти в 40 см он весит 600 граммов. Многие туристы рады приобрести такой сувенир, чтобы похвастать им перед друзьями и родными. Но есть одна загвоздка.

При вывозе ножа из Непала, скорее всего, вопросов вам не зададут: однако проблемы могут возникнуть по прибытии в вашу страну.

Известен инцидент с жителем европейской страны, который хотел привезти подобный подарок из Катманду: дело дошло до суда. На таможне нож отобрали и признали холодным оружием, пришлось в законодательном порядке доказывать, что этот сувенир предназначался для приготовления шашлыка, а не для нанесения тяжких телесных повреждений. 

8. Не давайте непальцам деньги или подарки левой рукой

Расплачиваться и вручать подарки местным жителям лучше исключительно правой рукой, тогда это будет воспринято с радушием и благодарностью. Хотя иногда вы можете использовать и левую — но только в том случае, если заплатить нужно, но вы хотите недвусмысленно продемонстрировать, что недовольны услугами человека, который их вам оказал. 

9. Не берите в прокат байк или машину

Мопед — практически основной транспорт в Катманду. Поток байков на улицах Непала по объему сопоставим, наверное, только с потоком велосипедистов на дорогах Пекина. Движение в Непале — левостороннее, что добавляет осложнений европейцам и американцам. А местные водители на улицах считают своим долгом руководствоваться не сигналами светофора, а общим состоянием кармы.

Поэтому вряд ли вы будете чувствовать себя в этом автомобильном хаосе как рыба в воде (если, конечно, не приехали туда из Индонезии). Для поездок берите такси: они прекрасно справляются с перевозкой пассажиров (оплата по счетчику).

10. Не выходите из отеля без визитки с телефоном и адресом

В хаосе нового места и лабиринтах азиатского города вы легко можете заблудиться. Например, два отеля с похожими названиями «Travel Inn» и «Traveler Inn» могут находиться в разных концах города. Поэтому не забывайте брать с собой визитку с телефоном и адресом места, где вы остановились. В крайнем случае, вы покажете ее таксисту, который сможет найти, куда доставить потерявшихся путешественников. Туристы теряются на улицах Катманду каждый день — будьте внимательны, и не умножайте их число!

Дневник путешествия в Пакистан, трека в базовый лагерь вершины К2 от Александра Тишкова, гида Клуба 7 Вершин.

Долгая дорога к К2. ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Здесь Первая часть. Здесь Вторая часть. 

  

ДЕНЬ 15. ДОРОГА НАВЕРХ

 

 

Это было 28 июля. Солнце еще не показалось из-за гор, а облака, укутавшие вершину Броуд Пик, уже пылали всеми оттенками красного, предвещая восход. Именно ради такого зрелища я научился вставать в пять утра. Открываю глаза, выбираюсь из спальника, одежда - слева, набор для утреннего мытья - справа, собрался, и на выход. Пока лагерь спит, быстро умываюсь леденящей водой, вот уж где свежесть "морозного утра".

В эти ранние часы, с пяти до шести утра, в горах разворачивается настоящее представление, когда в лучах восхода розовеют, вспыхивают одна за другой снежные вершины. Мне кажется порой, что это они, словно гигантские свечи, прогоняют темноту с неба прочь.

Вчера по спутниковому телефону сообщили, что в ближайшие пару дней произойдет улучшение погоды, которое позволит преодолеть перевал. И правда, погода улучшилась по сравнению с предыдущим днем. Около десяти часов утра мы выдвинулись на восток, в сторону перевала Гондогоро Ла. Первым препятствием на нашем пути стал поток талой воды, проложивший себе путь сквозь тело ледника, впрочем, с ним мы легко справились. Противоположный берег оказался крутым и скользким. Несколько человек поднимаясь порезали пальцы об острые кромки талого льда, в том числе и я. Мой совет: не пренебрегайте перчатками, даже если тепло, они надежно защитят вас от подобных неприятностей. По-хорошему, местным гидам стоило сделать пару ступенек на тропе, это помогло бы сэкономить время и силы.

 

 

 

Продвигаясь на восток, мы еще не раз взбирались по леднику, но сложных участков уже не встречали. К слову сказать, весь ледник покрыт слоем мелкой пыли, так что даже обычные трекинговые ботинки почти не скользили по нему. На четвертый час пути начался мелкий дождь, плавно переходящий в снег.

Примерно за один километр до лагеря вышли на протоптанную снежную тропу. К тому моменту мы сильно опередили наших испанских товарищей, вышедших одновременно с нами из лагеря Конкордия. Вскоре показался Али Кемп, небольшая скальная площадка прямо под крутым склоном горы. 

 

 

 

 

Там уже стояло несколько палаток и хижина для дежурных спасателей. Начальник лагеря сообщил, что на перевале уже провешаны перила и, если снег к ночи прекратится, нам разрешат выйти на перевал. Было три часа дня. Забросив вещи в палатки, мы принялись за предложенный обед. Жидкий супчик, консервы, чай и лепешки. На высоте в пять тысяч метров аппетит не поражает воображение. Пока мы ковырялись в еде, подошли испанцы, оказалось, что Пако сильно страдает от горной болезни. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, ему срочно надо вниз. Педро, лидер испанской команды, решил иначе, выдал больному таблетку, велел не ложиться и пить больше воды. Не желая вмешиваться в его решения и вносить сумбур, я отправился в свою палатку спать. Подъем назначили на полночь. Снег продолжал идти...

 

 

 

День 16. На перевале

 

 

Будильник прозвонил по плану, в час ночи. Усталость и сонливость быстро отошли на второй план после разговора с гидом. Местные спасатели все еще не сказали время выхода на перевал.

Вместе с нами собиралась выходить группа китайцев, и они также пребывали в смятении. Пока готовился наш завтрак, я успел три раза сходить вместе с Экбалом, нашим гидом, к спасателя с одним и тем же вопросом: “Ну как, идем?”. И Каждый раз получал ответ - ждите. Завтрак съеден, вещи собраны, а мы все еще ждали, напряжение нарастало. Спустя еще полчаса в китайской команде началось бурное движение, оживился и наш лагерь. “Неужели? Выходим? Правда?” - я адресовал эти вопросы Экбалу, он ответил: “Выходим через десять минут после китайцев”.

 

Пока все снова собрались, пока проверили снаряжение, подошло время выхода. Первое время мы шли по едва различимой в свете налобных фонариков тропе, которая постепенно набирали крутизны. Дышать становилось все труднее, и постепенно испанская часть нашей команды стала отставать. Вскоре мы потеряли их из виду, с ними остались два пакистанаца и Педро. Наконец подъем закончился, и впереди лежало относительно ровное плато покрытое заснеженным ледником. Прошедшие перед нами китайцы оставили широкую и утоптанную тропу, сэкономив нам силы и время. Периодически из-за низкой облачность показывалась луна и заливала окрестности серебряным светом, который, отражаясь от снега, придавал перевалу сказочный вид. В бледном лунном свете черные пирамиды гор казались острыми зубами фантастического чудовища. Мы почти догнали китайцев, под перевалом я видел на склоне цепочку светляков, ползущую по резкому взлету на седловину. Экбал предложил остановиться, передохнуть и подождать отставших товарищей.

 

Пришедшие первыми не спеша достали кошки, обвязки, ледорубы, каски и жумары, словом, необходимое для штурма перевала снаряжение. Прямо перед нами было начало веревочных перил, ведущих наверх. Мы уже начали замерзать, когда вдалеке увидели двигающиеся в нашу сторону налобные фонари. Экбал отправился на встречу. Он обернулся быстро, минут за пять. Выяснилось, что двое испанцев повернули обратно будучи не в состоянии справиться с горной болезнью. Обсудив ситуацию, я решил, что пора двигаться дальше. Предстояло набрать еще 400-500 вертикальных метров, китайцы за время ожидания успели преодолеть треть подъёма и двигались медленно. Первые пятнадцать минут мы шли хорошим темпом, не трогая перила. В этом нам помогали набитые нашими предшественниками ступени, но чем выше поднимались, тем труднее давался каждый новый шаг. Первым встегнул жумар Андрей, а затем и Дарья последовала его примеру. Мы снова прибавили темп, но сил не хватило на долго, вскоре начались остановки. Где-то на высоте 5500 метров над уровнем моря стало совсем тяжело, давала знать о себе накопившаяся за предыдущие две недели усталость, тяжесть железа и высота. Андрей постепенно ушел вперед, вскоре нас обогнала пара испанцев. В итоге нас осталось четверо: Педро, Дарья, Кристина и я. Небо с каждой минутой становилось светлее, значит мы уже в дороге около пяти часов, никакого желания останавливаться и проверять точность расчетов у меня не было. В сотый раз подняв голову, я заметил, что тропа сворачивает направо, а значит крутая часть подъема почти миновала. 

 

Когда же выбрался на относительно ровное место, я обнаружил, что это просто полка и подъем продолжается. С одной стороны, подъем уже не требовал перил или каких-то специальных навыков, с другой стороны, борьба с крутым склоном отняла много сил. В такой момент четко чувствуется разница между восхождением на вершину и преодолением перевала. Если восхождение не удалось, то альпинисты спускаются в базовый лагерь, и дальше отправляются по домам. В свою очередь, неспособность преодолеть перевал каждый раз тянет за собой ворох организационных проблем, таких как изменение маршрута, срыв сроков, и тому подобное. Именно этим обусловлена мотивация, которая ведет туристов на перевал. Обидно, но за 6 часов подъема я так ни разу и не достал фотоаппарат, и теперь, приближаясь к седловине, увидел, что облачность затянула панораму от края до края. Достигнув высшей точки нашего путешествия, участники не могли различить ничего дальше десяти метров. Здесь, на высоте, мы снова собрались в одну группу. Когда я увидел перила ведущие вниз, то осознал, что трудности еще только начинаются. Было бы не так страшно, если бы нам пришлось спускаться по отвесной стене дюльфером (используя к примеру восьмерку), но эта стена, с уклоном градусов сорок - сорок пять, камни вперемешку со снегом и льдом, не давала нам такой возможности. Нам предстоял Сброс четыреста метров по перилам на свободно скользящем карабине. 

 

 

 

 

Первым пошел Андрей, для дополнительной страховки он решил использовать прусик (страховочный узел навязываемый на основную веревку), я отправился следом за ним, потом Дарья и за ней Педро. Когда под ногами хрустел лед или снег, проблем не возникало, как только начинались камни движенье моментально затормаживалось. Плюс, в целях безопасности, приходилось держать дистанцию в пять-шесть метров. От ледорубов здесь не было никакого толку, и мы убрали их в рюкзаки. Двадцать минут потребовалось, чтобы спуститься из облака, далеко внизу уже виднелась морена ледника, по которой нам предстояло идти до лагеря. Стало очевидно, что до цели все еще слишком далеко. Каждые сто метров нам попадались станции, на которых мы перестегивались соблюдая все меры предосторожности. Спустя полтора часа я выстегнулся из перил, достал свой ледоруб и продолжил спускаться по вполне удобному склону. Через двадцать минут я снял кошки, обвязку и убрал все снаряжение в рюкзак, так как в этом снаряжении больше не было необходимости. Как только мы покинули зону снега, сразу показалось солнце и мы сделали привал, чтобы окончательно запаковать снарягу и переодеться, так как становилось жарко. Казалось, лагерь уже совсем близко. Я спросил у Экбала, видно ли от места привала наш лагерь, он неопределенно махнул в ту сторону, где на удалении виднелась зелень травы. После головокружительного спуска, идти по ровной тропе - это просто прогулка. Слева лежал ледник.

 

 

 

 

Его трещины были наполнены водой. То тут, то там, по подтаявшему льду в озерца, сползали черные камни. Справа возвышались черные скалы, очень похожие на те, с которых мы только что спустились. Где-то вдалеке сошла лавина, до нас долетел сухой треск, и я увидел облако взметнувшегося снега. Долина будто жила своей жизнью и совершенно не замечала случайных прохожих. 

 

Усталость уже давала о себе знать тяжестью в ногах и ноющими от рюкзака плечами. Мы были в пути уже десять часов, когда под мореной показалась зелень, а лагеря все еще не было видно. Экбал как назло убежал далеко вперед и не у кого было спросить, сколько еще идти. Посмотрев на электронную карту в телефоне, я определил, что до лагеря еще примерно один час нашим текущим темпом. Природа окончательно ожила. Долина ледника Гондогоро являет собой полную противоположность долине Болторо. Здесь уже на высоте 4800 начинаются зеленые альпийские луга. И это настоящий отдых для глаз, привыкших к ледниковой пустыне предыдущих дней. В приподнятом настроении мы пришли к нашему лагерю Хуспанг. Палатки уже стояли. Тут мы узнали что два наших портера свалились при спуске, сами они не пострадали, но кухонная и столовая палатки были потеряны. Не зря мы так медленно и осторожно спускались. Ланч нам накрыли в местной хижине, сложенной из необработанных камней. Потолок заменял растянутый тент, а в остальном было очень даже уютно. 

 

 

 

Перед ланчем я сходил к речке вымыть ноги и постирать носки. После 11 часового перехода ледяная вода приятно охлаждала гудящие ступни. Я одел кроссовки вместо треккинговых ботинок и был совершенно счастлив. После ланча я отправился в палатку передохнуть, ранний ужин почти не отложился в памяти, равно как и отход ко сну. Все мы чрезвычайно устали за этот длинный и тяжелый день.

 

День 17. Мы идём вниз

 

 

Утро принесло множество сюрпризов, во-первых, за ночь выпал снег, во-вторых, нашлись потерянные на перевале столовая и кухня и, в-третьих, я чувствовал себя, на удивление, отдохнувшим и готовым к новым подвигам. Прогулявшись по лагерю, обнаружил, что большинство еще спит и только одинокий китайский фотограф гуляет по окрестностям в поисках сюжета. По окончании утреннего ритуала, оказалось, что времени до завтрака еще много, а холм, возвышающийся над лагерем, выглядит многообещающе. 

 

Рядом с лагерем стояли низкие невзрачные строения, сложенные из необработанных камней. Местные жители используют их для ночлега, как склад или загоном для животных. Чуть позади начиналась тропа, подтаявшая за утро. Черная на белом, словно линия в детском блокноте, она петляла по холму, уводя наверх к одинокому каменному туру. Склон, как и лагерь, был присыпан ночным снегом, из-под которого выглядывала зеленая трава и яркие соцветия неприхотливых горных цветов. 

 

 

 

Поднимался не спеша, старался не сбить дыхание. Периодически останавливался, чтобы осмотреться. Яркие разноцветные палатки чужеродным пятном выделялись в монотонной долине. Уже через пятнадцать минут я добрался до намеченной точки, где, как и ожидал, увидел новый подъем и новый тур вдалеке. Гулявший вокруг лагеря китайский фотограф заинтересовался моей фигурой и явно намеревался повторить мой путь. Тропа с высотой стала положе и, вместе с тем, не такой очевидной. Местами приходилось хорошенько подумать, прежде чем выбрать, куда сделать следующий шаг. Постепенно первоначальное намерение позабылось, осталось только желание найти вершину. 

 

Чем дальше, тем быстрее я шагал, пока не вышел на плоское плато, здесь не было ярко выраженной точки, которую бы можно было как-то идентифицировать, да и весь холм оказался отрогом какой-то еще большей горы. Пара фотографий, быстрый взгляд на часы. Очевидно, что если начать спуск прямо сейчас, то я как раз успею к завтраку. По дороге вниз встретил фотографа, он выглядел уставшим, но продолжал карабкаться по моим следам. Улыбнувшись друг другу, каждый из нас пошёл своей дорогой: я вниз к лагерю, а он наверх. 

 

 

 

Лагерь уже проснулся, портеры неторопливо готовили наш завтрак, а участники экспедиции заканчивали сборы. Я поспешил в палатку, так как уходя не стал сразу запаковывать свои вещи. Хотелось комфорта: душа с горячей водой, кровати с матрасом, чистой одежды. Сборы и завтрак промелькнули в один момент, и вот мы уже спускаемся вниз по долине. Начало тропы не предвещает проблем, быстро перевалив через морену, оказались на теле ледника. Ровная поверхность, покрытая каменной пылью, позволила развить быстрый темп ходьбы. Но вскоре ледник вздулся торосами и трещинами в том месте, где с гор к нему спускаются его меньшие собратья. Даже местные проводники с трудом находили дорогу в лабиринте постоянно меняющегося рельефа. Впереди виднелся еще один язык, спускающийся по склонам Машебурум. Там внизу, на перекрестке, царил первозданный хаос. 

 

 

 

Ледники, сталкиваясь, трескались и ломались, местами к небу поднимались острые, как кинжалы, глыбы льда. Наш путь в этом месте сворачивал на юг. Тропа резко взлетала на морену, и дальше снова начиналась зона альпийских лугов. Через пять минут ходьбы нашлась поляна с волшебными видами на долину и окружающие вершины. Экбал предложил сделать остановку для отдыха, легкого перекуса и фотосессий. Пейзажи сменялись один за другим на протяжении всего дня, каждый непохож ни на что виденное мной раньше. Воображение рисовало из окружающих скал то башни с замками, то двери в подземелья атлантов, то непонятные мегалиты. Уж если и существовала в прошлом древняя цивилизация на земле, то Эрнесту Мулдашеву стоило бы поискать ее в этих местах. 

 

 

Тогда, возможно, на эти склоны потекли бы толпы любопытствующих, а не на Кайлаш в Тибет. Здесь, на альпийских лугах, можно точно так же, как в Тибете, встретить крутобоких яков и древние забытые буддийские святыни. Поверьте, туристы много бы выиграли заменив пустынные и безлюдные тибетские высокогорные степи, на калейдоскоп каракорумских пейзажей. 

 

Через пол часа после привала мы вышли к отвесным скалам, где пройти узкой тропой можно только по-одному. Слева стеной поднимались скалы, а справа тропа висела над ледником. Высота приятно щекотала нервы, но опасности здесь не было, если, конечно, не ослаблять бдительности. Местами были даже провешены перила, “при содействии итальянской горной ассоциации”, о чем нам гордо сообщала соответствующая табличка. В конце узкой тропы я попросил сделать пару моих портретов на эффектном фоне. За тропой в десятке метров располагалась поляна, где портеры накрыли привал, и мы, развалившись вокруг брезента, разложенного прямо на земле, поглощали нехитрую еду. Разглядывая снежные вершины, окружавшие нас со всех сторон, я поймал себя на мысле, что мои мечты о горячем душе, чистой постели и прочем комфорте плавно отошли на второй план и уступили место желанию задержаться в этом суровом, но безупречно прекрасном краю еще хотя бы на пару дней. 

 

 

 

Логика экспедиции неумолима, сколько не тяни паузу, но приходит момент, все поднимаются и пускаются в путь. Снова дорога убегала вниз, вскоре показались первые кустарники, а за ними и деревья. По дороге встретили отару овец перепутанную со стадом коз, вот уж воистину кому-то предстояла титаническая задача отделить агнцев от козлищ. Уже к середине дня мы достигли Шайтчо. Здесь нас ждали простые радости: горячий душ и стирка вещей. Вечером решили скинуться портерам на чай, так как следующий день был последним днем на маршруте.

 

 

 

День 18. Заключительный на тропе, но не последний в Пакистане

 

 

В последнее утро на треке принято дарить подарки. Андрей, Дарья и я поделили часть личного снаряжения между сопровождающими нас на протяжении маршрута пакистанцам. В Шайтчо тепло, плюс двадцать по цельсию, организм моментально переходит в расслабленный режим и собрать себя в кучу перед выходом непростое испытание.

Я отдал похудевший баул носильщикам. Полчаса мы еще потоптались на кемпинге. Последние сборы на маршруте не то, чтобы долгие, скорее неторопливые. Участники уже порядком устали, но именно последний день всегда охота продлить. Тропа начинается сразу за лагерем, видно, что по ней часто ходят, местами она напоминает непальские треки. Здесь ходят и туристы, и местные жители, которых пару раз повстречали по дороге вниз.

 

 

Вскоре на пути стали попадаться поля пшеницы, отдельные строения. Поднявшись на очередной холм, вдалеке показалась деревня Хуше. Оставалось пройти полтора километра через колосящиеся поля и преодолеть короткий подъем на окраине деревни. Это не заняло много времени, на околице нас встречала ребятня с песенками, мы раздали им оставшиеся леденцы, чему они крайне обрадовались, я надеюсь, что леденцов хватило каждому. Пока наши вещи паковали в машины, Андрей предложил посетить местную школу, которую построил Грег Мортенсон, автор книги “Три чашки чая”. Известный филантроп и благотворитель. В Школе нас встретили с большим удовольствием, показывали фотографии, классы, угощали чаем, а в конце даже позвали учеников сделать общую фотографию. Тем временем наша машина уже готова к выезду. Забегая вперед, скажу, что переезд занял около шести часов. То ли из-за разбитых дорог, то ли из-за чрезмерной осторожности водителя. 

 

 

 

Пока мы ехали из Хуше в Скарду, успели полюбоваться горными пейзажами, зелеными долинами пакистанских гор. Пообедали в аутентичной кафешке, такой, какие здесь были последние лет триста. Мне понравилась эта простая, но вкусная еда. В отель въехали уставшие, но счастливые, что наконец-то добрались до простых благ цивилизации. Таких как постель, горячий душ и интернет. Уже в Скарду узнали о том, что случилось с Александром Гуковым и его напарником. Завтра нас ждал перелет в Исламабад и дальше переезд на машине в древний Лахор.

 

 

День 19. Неожиданное знакомство

 

Внутренние авиарейсы в горах, будь то Гималаи или Каракорум, - всегда лотерея, вот и мы гадали, отправляясь из отеля в аэропорт, полетим - не полетим. Впрочем, погода стояла ясная и теплая, что вселяло уверенность в благополучный исход нашего мероприятия. Когда мы прибыли в Аэропорт, наш гостеприимный хозяин Тахир Саед взял на себя все хлопоты по оформлению посадочных талонов. В аэропорту Скарду царит такая же неформальная атмосфера как и в аэропорту имени Эдмунда Хиллари в Лукле. Сложно сказать увенчались бы усилия Тахира успехом. Помог случай, по счастливому стечению обстоятельств именно этим рейсом должен был лететь вице-консул посольства Российской Федерации в Пакистане. Он прибыл в этот удаленный регион, чтобы наблюдать за эвакуацией Александра Гукова, российского альпиниста попавшего в сложную ситуацию на склонах горы Лоток. Как я писал в предыдущей главе, Александра двумя днями ранее сняли с горы, где он провел около недели, будучи не в состоянии двинуться вверх или вниз, после того как потерял напарника. Разговорившись с консулом, мы узнали многие подробности о ходе спасательной операции, благо маленькое пространство горного аэропорта располагало к неформальному общению. В свою очередь, после вопроса дипломата о том, зачем мы так далеко забрались, вкратце изложили нашу историю. 

 

 

 

И так, заручившись поддержкой наши местных друзей, а также официального дипломата Российской Федерации, нам удалось получить свои места в самолете. По правде сказать, я так и не понял с чем были связаны такие сложности, потому что самолет оказался наполовину пуст. Мне досталось место в хвосте самолета. Не долго думая я поменял позицию таким образом, чтобы получить полный обзор на восточную часть Каракорумов. Мне сказали, что по правому борту будет видно Нанга-Парбат. Из самолета горы не производят такого сокрушительного впечатления, как с земли. Собравшись нашей маленькой компанией, мы беседовали на отвлеченные темы, посматривали в окно. Прошла пара часов, и вот уже садимся в Исламабаде. Не буду подробно останавливаться на скучных подробностях нашего транзита, скажу только, что в Лахор, конечную цель девятнадцатого дня, мы попали под вечер. Я благополучно проспал всю дорогу, так что и рассказать особо о ней нечего.

 

День 20-21. Знакомство с Лахором

Начать эту главу хочу с персональной благодарности Александру Филькову, именно он сделал возможным наше пребывание в Лахоре оказалось гораздо комфортнее, чем могло бы быть, если бы мы вообще добрались до этого замечательного города. Лахор - это огромный мегаполис, в котором, как и во многих других восточных городах, крайности идут рука об руку. 

 

 

 

Современные серые коробки из железобетона соседствуют со старинными мечетями и дворцами, крайняя бедность с богатством и роскошью. Здесь мало туристов, от этого усиливается впечатление чуждости, словно мы подсматриваем в замочную скважину за жизнью соседей, пока те варят суп, стирают, живут своей повседневной жизнью. Хочется поделится еще одним интересным наблюдением: пакистанцы, попадавшиеся на нашем пути, были настроены патриотично, квинтэссенцией этого стало представление на индийско-пакистанской границе, расположенной примерно в 30 километрах к востоку от города. Прямо на погран переходе, по обе стороны разделительной полосы, возведены амфитеатры. Ближе к вечеру они начинают наполняться людьми. Сюда, как на стадион, приходят семьями с флагами. Громкая музыка оглашает окрестности, полное ощущение, что пришел на стадион перед футбольным матчем. Если бы можно было свести все межгосударственные конфликты к соревнованию парадных команд на границе, этот мир стал бы безопаснее и лучше. Много писать не буду, приведу лишь небольшой список основных достопримечательностей Лахора, которые успел посмотреть:

Лахорский Форт;

мечеть Бадшахи;

мечеть Вазир Хан;

Лахорский музей (археология и история Пакистана);

Хаммам Вазир Хана;

представление на пограничной заставе.

К сожалению, времени не хватает на то, чтобы посмотреть все интересное.

Так поездка подошла к концу и настало время улетать в Россию.

 

Фотогалерея

 

Источник: Альманах туриста. Александр Тишков

 

 

Непривычно ощущаются клавиши компьютера после легкого обморожения пальцев. Лицо быстро зажило, а вот ремень все также свободно болтается даже после недели плотного питания. Организм никак не может насытиться и напиться вдоволь, аппетит все еще зверский как будто я продолжаю ходить по горам. Это все эхо Аконкагуа, вершины Анд высотой 6962 метра над уровнем моря.

Автор: Ramezess. Окончание. Начало смотрите здесь: часть 1 и часть 2

 

Закончился ледник, осталась лишь каменная пирамида. До вершины рукой подать, мое зрение падает. Пропадает четкость картинки, я даже помню, как сказал Вите – «У меня камни двигаются», а он ответил — «Так они реально двигаются». Ответ ввел меня в ступор, неужели у Вити тоже глюки? В своих глюках я уже не сомневался. Мне кажется, что камни двигались, поскольку мозг обрабатывал изображение правого и левого глаза с задержкой и «склеивал» картинку не сразу. Это как если посмотреть на камень одним глазом, потом другим, а камень как будто в разных местах при этом. Но стоит посмотреть двумя как он неподвижно стоит на своем месте. Так вот у меня правое и левое изображение чередовались, а не склеивались. Это единственное разумное объяснение, которое приходит в голову. Но тогда было стремно, я потихоньку терял концентрацию. Анализируя этот момент после спуска, я четко понял каким образом умирают люди в горах. Ты как будто засыпаешь – все внутри медленно затухает, тело обмирает, контроль над ситуацией уходит, рано или поздно ты совершаешь одну ошибку и тебя уже нет.

 

Вид из пещеры на вершину, идти направо вверх по леднику и далее по каменной пирамиде

СО мной именно это и случилось — метров за 20 до вершины меня выключает, падаю в ноги Лены и скатываюсь ниже на большой камень. Помню как во время падения слышал сквозь сон крик Лены, далее я очнулся и сел на камень. Вокруг начались разговоры, я старался сфокусировать взгляд хоть на чем-то и держать равновесие. Ко мне подошел Витя, а Евгений повел группу на вершину.

– «Ты как?»
— «У меня закончились источники питания» — что-то наподобие этого выдал я. Почему я так сложно сформулировал ответ? Как будто моя операционная система решила перезагрузиться и Витя общался с моим «биосом».
– «У меня есть углеводный гель, сейчас я его достану» — мой «биос» нашел решение.

И далее рука сама расстегивает куртку, быстро достает из кармана углеводный гель и выдавливает его в рот. Сознание резко вернулось, я подвигал всеми конечностями и не ощутил боли. Несмотря на это первая мысль была не идти дальше, ведь еще перед стартом я себе сказал, что сдамся, если развернет гид, либо если потеряю сознание. Факт налицо, я упал. Не успел я ничего сказать, как в голове рождается вторая мысль – «Если сейчас пойду вниз, мне засчитают вершину?» Далее я колебался озвучить вопрос или нет. Если я правильно помню, то я его все же не озвучил, поскольку Витя меня опередил словами –«Пошли наверх». Гид сказал, надо делать. Я встал и пошел, думать о другом не было сил.

 

 

Роман на отдыхе

На вершину зашел последним, все уже фоткались. Особенно долго растягивали флаг Кипра Роман с Димой. Они, конечно, оба красавцы. Как потом выяснилось, Роман тоже ловил глюки и чувствовал себя неважно. Но больше удивил Дима, который всю экспедицию до этого вел себя тише воды ниже травы. Самый уравновешенный и спокойный участник, он часто оказывался в тени громкого Макса и красноречивого Романа. Дима не выделялся из группы, не проявлял характер, не ставил рекордов, не бежал впереди паровоза и вообще никак особо не привлекал внимание. Я только запомнил, как азартно он рубился в карты и перуду, но где альпинизм, а где настольные игры? А тут он стоит на вершине, держит флаг и улыбается! Вот ведь хитрец! Дима – самый загадочный участник группы. Дима, спасибо тебе за игру, это была действительно красивая партия с твоей стороны.

 

Команда Кипра — Евгений, Дима и Роман

 

Первая группа на вершине

 

Мы с Витей, хорошо виден лед на коже

Время было около 17 часов дня, нужно резко валить вниз. Гиды приняли решение меня с Леной обвязать веревкой, которой нас будет страховать Евгений. Пока мы обвязывались поверх пуховиков прошла вечность, все убежали. Но лучше так, чем поторопиться и упасть, а я почему-то не сомневался в том, что рано или поздно снова упаду. Поэтому мысль о страховке грела мою душу, я был рад идти как собачка на привязи. Мы начали плавно спускаться, чувствую, как меня дергает Евгений. Шли мы медленно, втроем идти в связке одно мучение, особенно когда нет сил банально скоординироваться, договориться и идти в одном темпе. У меня даже не было сил обернуться и посмотреть, что происходит позади, я просто реагировал на ослабление веревки и двигался вниз. Как я понял позже, там было все непросто, поэтому мы с Леной в долгу перед Евгением за безопасный спуск!

 

Евгений примерно на 6000

Втроем мы как-то добрели до пещеры, где сидели наши, было радостно увидеть банду вновь. Благодарю Евгения за то, что поверил в меня и отвязал. В тот момент я только-только начал приходить в себя, риск падения все еще сохранялся, но ровный склон с пухляком уже не представлял опасность. Потихоньку глюки уходили, голова работала лучше.

 

Вид на лагерь на 5500 и вершину

5 часов подряд мы спускались в лагерь наблюдая красивейший закат, а затем и звездное небо. Монотонно топать вниз по «сыпухе» очень надоедает. Решил идти сбоку от тропы по чистому снегу, под ногами срывались микролавинки. Со временем эта забава надоела, и я увидел как Сергей пронесся вниз на спине. Гениально! Надо просто сесть, приподнять ноги и толкнуться палками, чтобы начать катиться с этой горки. Уклон был ровный, снег и рельеф под ним тоже, порой получалось прохватить метров 50, а может и все 100. Дурной пример заразителен, все попробовали спускаться на попе. В итоге кто-то набрал всю спину снега, кто-то потерял палки, кто-то ударился ногой. Одна Лена честно шла с Евгением позади всех превозмогая боль в колене. Еще помню, как на спуске однажды догнал Марину с Мишей, а они говорят – «Прикольный у тебя нос». Снимаю варежку, трогаю нос и в руке остается кусок льда, повторяющий форму носа. Так я понял, что дела мои плохи, нужно было что-то предпринять по приходу в лагерь.

В конце спуска нас всех встречал Андрей Березин с теплым чаем, это было превосходно. Андрей постоянно оказывался в нужных местах – поднимаешься в лагерь, а он кипятит воду и наливает тебе чай. Спускаешься в лагерь – он уже тут и накрывает на стол. Евгений с Леной спускались ночью – он пошел их встречать. Упала перчатка на спуске, Андрей как раз шел позади и подхватил ее. Не знаю насчет «Ржавого койота», как его называют коллеги, а вот «Фея Крестная» самое то.

Оставалось дойти пару сотен метров по горизонтали до нашего лагеря, но даже это далось с большим трудом. Никто ходить не мог, но все как-то передвигались. Помню, как вдруг снова догнал Мишу и Марину, которые стояли на тропе. Я сразу решил, что они уже побывали в палатке и по-дружески вышли встречать остальных, ведь они были впереди меня на полчаса точно. Понимая, что мы все обгорели и обморозились за эти сутки, я надеялся, что они уже нашли крем «Бепантен» и готовы им поделиться. Ничего лучше не нашел как попытаться деликатно им об этом намекнуть — «А вы уже нашли Бепантен?». На что услышал ответ, что они ищут палатки. До меня не сразу дошел смысл их ответа, я просто не мог поверить, что они потерялись. Наши палатки были впереди по курсу, я это знал и убедил их в этом. Они ушли вперед, а я нет. Максимум, на что я был способен – это сделать 2 шага подряд и потом стоять на палках отдыхать.

Добрел наконец до палатки, и обнаружил сильно занесенный снегом вход. Значит, Шерзода там нет, иначе бы вокруг палатки были следы. Дима предположил, что Шерзод спустился вниз днем, чтобы ночевать в базовом лагере, это прозвучало вполне логично. Скинул кошки и рюкзак возле палатки, почему-то заела молния на входе. Ковыряться в снегу голыми руками долго не мог и решил поискать помощь в общей палатке. Первым делом спросил видел ли кто Шерзода. И кто-то мне ответил, что Шерзод 15 минут назад ушел из лагеря в поисках крема после обморожения. Для меня это был бальзам на душу, что мой дружище где-то рядом и, наверное, скоро вернется с кремом. Стоп, но как это возможно, если следов вокруг палатки нет?! Было ощущение загадочности и нереальности происходящего, я как будто был в трансе. Березин кипятил воду и потом поставил вариться рис с какой-то приправой, в общей палатке начали появляться другие участники. Тоже в полутрансе, все хватали кружки и просили чаю. Где-то около 23 часов собрался с силами и пошел откапывать другой вход в палатку. Заползаю в предбанник и слышу голос внутри. – «Рома, это ты?» В тот момент это была величайшая радость, я пришел домой и мой друг тут, он не ушел вниз! Но почему нет следов? Оказалось, что Шерзод днем спустился с Вовой в лагерь, залег в палатку, уснул и решил не выходить до самого утра. Но кто тогда ходил искать крем? И где в итоге «Бепантен»? Это уже не играло роли…

 

Вова с Шерзодом в день подъема

На следующий день мы спустились в базовый лагерь, но оттуда ранее уже отправились в Мендосу Юля, Оля и Марьяна. Жаль, что они не зашли – Юля рассказывала, как сделала половину Ironman, Оля как героически заходила на Эльбрус. Юля по характеру очень амбициозная, сильная, волевая. Ей не терпелось испытать себя, она с трудом сидела на месте. Энергия в ней кипела и вырывалась наружу. Наверное, она как-то неверно рассчитала свои силы или здоровье подкачало, но поднималась она небыстро, попала во вторую группу и осталась без вершины. Уверен, что и Юля, и Оля, и Марьяна получили ценный опыт, который позволит им в следующий раз правильно подготовиться, распределить ресурсы и достичь вершины.

 

Оля

 

Юля

В заключение много всего хочется сказать, но концовку рассказа я придумал еще на горе.

За эти две с небольшим недели мы прожили целую жизнь похожую на школу. Знакомство в Мендосе, поиск друзей — начальные классы прошли на первых акклиматизационных выходах на горках пониже. Спортивные тренировки, вечерние посиделки, кино в палатке, песни под гитару, азартные игры и алкоголь, много алкоголя – взросление прошло в базовом лагере. Буквально за неделю средних классов наш звездный состав учителей постарался максимально подготовить к предстоящему экзамену. Вершины достигла половина участников, в сложившихся условиях это сравнимо с красными дипломами. Вне зависимости от результата у каждого участника за плечами своя история Аконкагуа, там приключений и переживаний наберется еще на десяток подобных рассказов. 12го января нас всех ждал гала ужин в Мендосе, мы славно пошумели! Ощущение было такое, что за столом собрались лучшие друзья знакомые с детства. За короткий срок мы как-то так сроднились, как будто прожили совместно целые годы. Наши забавно обгорелые лица были полны счастья прожитых дней и тоски грядущего расставания. Похожие ощущения были на выпускном, поэтому для меня экспедиция на Аконкагуа запомнится как школа. Школа жизни.

Непривычно ощущаются клавиши компьютера после легкого обморожения пальцев. Лицо быстро зажило, а вот ремень все также свободно болтается даже после недели плотного питания. Организм никак не может насытиться и напиться вдоволь, аппетит все еще зверский как будто я продолжаю ходить по горам. Это все эхо Аконкагуа, вершины Анд высотой 6962 метра над уровнем моря.

Автор: Ramezess. Продолжение. Начало смотрите здесь: часть 1.

Помимо того, чтобы хорошо кушать нужно было еще морально настроиться. Для меня это понятие слишком абстрактное, но осознание пришло неожиданно. В этом мне помогла подруга, которая так и спросила — «Готов ли я сдаться, если что?». В голове сразу родился ответ – «Готов сдаться, если гид развернет или сознание кончится». После этих слов почувствовал небольшой ком в горле, но он быстро прошел и я понял, что морально готов.

Из трех дней отдыха я навсегда запомню один момент.

У Шерзода был Samsung Note 9, на который он перед поездкой закачал несколько фильмов. У меня же были пара мощных аккумуляторов, которые я подзаряжал днем вместе с другими гаджетами в общей палатке, когда включали генератор. Время было около 9 часов вечера, когда мы залезли в палатку, но сна еще не было. И тут Шерзод включает фильм «Монгол», достает пачку Pringles и мы на два часа залипаем глядя на бескрайние степи, горные хребты и историю одного из величайших лидеров этой загадочной страны. Я большего кайфа от кино, наверное, не испытывал никогда!

После окончания экспедиции мысленно возвращался к этому эпизоду, он напомнил мне о беззаботном детстве летом у бабушки. Тогда простая пачка чипсов создавала праздник, а уж сколько мы рубились в Nintendo у друга… Для счастья порой больше и не нужно.

Последний день перед выходом на 5500 преподнес сюрприз. За ужином один из участников, Макс, громко объявил, что он не идет на штурм. Никто не принял его всерьез, поскольку перед этим он пропустил пару стопок, его голос звучал несколько пьяным. К тому же все эти дни Макс любил пошутить, всех радовал анекдотами, забавными историями и просто хорошим чувством юмора. Во время акклиматизационных выходов Макс показал себя как сильный боец, он всегда держал ритм первой группы и не давал повода усомниться в своих физических способностях. И тут вдруг такое, в самый ответственный момент перед выходом абонент резко стал недоступен для гидов и своих же друзей, которые просили его не принимать решения сгоряча. Тем более уже столько времени и средств мы потратили на подготовку в экспедиции, оставался реально лишь штурм. Я так и не понял этого поступка, но не возьмусь его осуждать. В конце концов, он взрослый мужик и с этим решением жить дальше ему. Быть может, он вообще не хотел идти на вершину ? Кто знает…

Хитрый хитрый Макс

Восхождение

Как бы то ни было на следующее утро наша группа собралась перед лагерем, все в боевой готовности. Фактически последний раз в таком составе собрались в базовом лагере.

 

Ну, тронулись! Через минут 10 включил музыку и погрузился в мечты о светлом будущем. После снежных бурь многие тропы заледенели и начало казаться, что мы идем какими-то новыми маршрутами. Вдруг подъем стал ощущаться труднее предыдущих и не мне одному – перед лагерем Канада на привычной высоте порядка 5000м мы все выдохлись. Помню как внутренне начал накапливать злость на Витю.

«Какого фига мы идем по тропе для спуска?» — думал я про себя. Было реально тяжело подниматься, а ведь это только начало. Впервые на Канаде я почувствовал, что хочу присесть и отдышаться, а ведь до этого заходил на 5500 играючи. Хорошо, что мы остановились, взгляды у всех были слегка офигевшие. Витя при этом утверждал, что эта тропа была для подъема, просто некоторые ее используют для спуска, вот она и разбилась, превратившись в нечто среднее между твердой тропой и «сыпухой». На той остановке мы не досчитались Шерзода, он сильно сдал и был вынужден идти далее в более спокойном ритме с Евгением. Злость усилилась, когда я краем уха услышал, что мы идем с опережением графика на 30 минут. Сейчас я не помню было ли этой правдой, кто вообще это сказал, но тогда я задумался – нафига мы так бежим? Сомнения на горе до добра не доводят, особенно сомнения в гиде. Насколько я помню, мы попросили Витю идти помедленнее, да он и сам прекрасно видел, что мы так долго не протянем, поэтому далее поднимались без особого рвения. На душе вновь стало спокойно, эмоции унесло порывом ветра.

Я замыкал группу и решил этим воспользоваться, когда мы проходили мимо двух альпинистов, сделавших привал на камне возле тропы. Один из них держал пакет с арахисом и изюмом, жестом попросил у него немного. Он протянул руку, я снял перчатку и зачерпнул горсть. Легкий перекус на ходу – милое дело! На следующей остановке эти ребята нас догнали, я направился к ним сообщить, что закрою долг выше 6000 метров, чтобы у них был стимул идти выше. На что гид норвежец ответил, что идет со своим другом на Аконкагуа второй раз, поскольку до этого уже закрыл все 7 вершин. Долг продолжает висеть на мне.

 

Добрались до 5500 лишь на полчаса или час дольше первого перехода без снега, чтобы было очень хорошим результатом. Начали откапывать палатки от снега, привычно расстилать спальники, нас согрели горячим чаем. В 4 часа был обед тире ужин, после которого предстояло отдыхать до часу ночи. Кто-то так и не уснул, я вроде хорошенько подремал. После неважного похода Шерзод было засомневался идти ли ему на штурм, к тому же прогноз был не самым обнадеживающим. В ответ на это в час ночи я взялся его будить лозунгами — «Поднимайся, твой час настал!» — «Давай же, соберись и сделай это» — «Ты можешь, ты сильный» — говорил я ему натягивая на себя очередной слой одежды. Шерзод одевался, это меня радовало и придавало новые силы.

 

Закат в базовом

По одежде на день восхождения у меня было так – наверху термобелье, флиска, горнолыжная куртка и огромный пуховик, внизу два слоя термобелья, пуховые бриджи и штормовые штаны. На голову натянул балаклаву и шерстяную шапку, на руках сначала были двухслойные горнолыжные перчатки, чтобы поправлять балаклаву, затем я их сменил на трехслойные варежки, ноги грелись в толстенных носках аргентинского производства и трехслойных «восьмитысячниках». При этом, однако, оставались сомнения, что в этом будет достаточно тепло ночью, был соблазн надеть еще слой сверху и снизу, но в итоге от них отказался и правильно сделал.

Мы выдвинулись вроде около 2х часов ночи после горячей каши и чая с крекерами и шоколадками. У всех был с собой пакет с батончиками мюсли, бутерами и шоколадками плюс термоса с чаем и еще вода. Потом выяснилось, что Сергей взял с собой банку Колы (кстати, последствия с пальцами не от металлической ли банки?), которая при открытии на высоте порядка 6000м смачно детонировала и мгновенно замерзла. Вместо обычной воды я взял Powerade, который припас еще в Мендосе, поскольку обычная вода на горе – это дистиллят, а тут хоть какие-то есть полезные/питательные элементы. В рюкзаке на холоде Powerade разделился на гель и жидкость, но после согревания внутри второй куртки он вернулся в прежнее состояние.

Но речь не об этом, на старте гиды поделили нас на 2 группы. Меня определили в первую, вроде как «спортивную», во вторую попали все те, кто ходил медленно и отстал во время нашего подъема вчера на 5500. Так Шерзод попал во вторую группу, а мне хотелось с ним держаться рядом, жаль. Был сразу понятен «попадос» второй группы – что если ты можешь и хочешь идти, но будешь вынужден ждать, потому что кто-то не может/не хочет идти. Однако риск первой группы был не меньше – Витя был лидирующим гидом, вторым гидом шел Евгений. Все знали, что Евгений весной идет на Эверест и он просто обязан зайти на Аконкагуа. Соответственно, если кто-то в первой группе сдается выше половины пути, когда снизу гиды уже не могут быстро встретить, то разворачивается либо Евгений, либо Витя. По причине выше вероятнее, что развернется Витя, но Евгений идет на Аконкагуа первый раз и не факт, что поведет за собой группу в условиях непростой погоды. Короче говоря, нам всем предстояло тяжелое испытание и больше шансов зайти на вершину имела первая группа, поскольку шла быстрее и теоретически могла успеть зайти до отсечки в 14 часов дня.

На старте я пристроился за Димой, который традиционно шел позади парочки Миши и Марины. Настало время представить Мишу и Марину, поскольку еще до восхождения они удивили всех. Во-первых, эта была первая гора Марины, а во-вторых они оба ни на подъеме, ни на спуске ни разу не отставали от Вити. А Витя, как я упоминал ранее, может ходить быстро и спортивно. И если я всегда мог идти в темпе Миши и Марины на подъеме, то на спуске шел в полтора два раза медленнее. Что у них была за подготовка? Что ими двигало? Намерение сделать предложение на вершине? А может секс?)

Как бы то ни было, шли они очень круто и по праву занимали первое и второе место сразу после гида. Их друг Дима не отставал и это как раз не удивляло – было видно, что он крепкий, здоровый и рассудительный. Дима мастерски обыгрывал всех в перуду и у него всегда был отменный аппетит. Он не совершал ошибок, не злоупотреблял алкоголем и не делал глупостей. Дима относится к тому типу людей, которые достигают своих целей. Это такой человек, на которого можно положиться и кому ты доверишься.

 

Димыч прокладывает маршрут

Мы начали идти не очень-то хорошо, поскольку периодически кто-то просил остановиться из-за запотевшей маски, развязанных шнурков, перчаток или прочего. Витю это раздражало, поскольку мы сбивали темп и тратили драгоценное время. Из-за этого первые пару часов шли без привалов, это ощущалось как «в наказание» за наши ошибки. На самом деле, остановись мы посреди ночи на ветреном месте минут на 10-15, то замерзли бы все конкретно. Дубак стоял сильный, ветер налетал порывами, трехслойные варежки были очень кстати после двухслойных перчаток. Была одна беда – маска, которая изнутри запотевала и покрывалась льдом из-за балаклавы, через которую я пытался дышать. Опустил балаклаву на подбородок, но маска продолжала покрываться льдом. Все, что я мог видеть – это ноги и рюкзак Димы, иногда они пропадали и мне становилось страшновато, потому что я не видел ни тропы, ни камней, нифига я не видел. Мне нужен был ориентир на уровне пояса, вся надежда была только на Диму.

В какой-то момент Дима останавливается посреди тропы и кричит «Где Березин?». Андрей Березин – это гид, с которым мы ходили на Эльбрус, он шел позади первой группы. Дима о чем-то говорит с Витей, а я стою неподвижно, уткнувшись глазами в рюкзак Димы. Темно, холодно, дует ветер и поднимает снег со склонов. Случается страшное – Дима берет и разворачивается, я делаю шаг в неизвестность и нахожу желтую куртку Миши. У меня шок, Дима не должен был уходить! Это все равно что потерять ладью в начале шахматной партии, прикрытую пешкой и конем, досадно! Остается надежда, что он все-таки вернется, но она тает, когда выясняется, что у него напрочь замерзли руки и ноги. А ведь еще даже солнце не вышло, мы были явно ниже 6000 метров, что же будет дальше?

У Марины тоже проблемы с маской, Витя сказал ее снять. Прошу разрешения также снять маску, поскольку не видно ни зги. Витя дает добро и «БААА», да тут целый мир вокруг! Столько людей на тропе, у всех фонари, вдруг стало так интересно. Сомнение в каждом следующем шаге ушло, ко мне снова вернулась жизнь, а с ней и желание идти дальше. Помню, как Витя сказал беречь ресницы, чтобы не слиплись. Но как это сделать? В голове заиграла мелодия «Хлопай ресницами и взлетай, ту-ду-ту-тай». Идти стало еще веселее.

Кроме этого эпизода и парочки привалов из той ночи вплоть до рассвета я больше ничего не помню. Организм спит и идет одновременно, мозг отключается. С рассветом на привале я снял рюкзак и не узнал его – весь покрытый инеем он был похож на артефакт, который пролежал во льдах сотни лет. Чай постепенно заканчивался, но зато я не замерз ночью. В ногах не было усталости, сил еще было много. У Марины ресницы были белые, пушистые и длинные словно у куклы. Рука потянулась за телефоном, но заела молния на штанах. Так и не смог сделать кадр, но молнию все же одолел спустя несколько часов на очередном привале. Наша группа шла довольно хорошо, вторую группу мы не видели и не слышали. В целом, ситуация еще была хорошей, кроме Димы все в первой группе пережили ночь на переходе с 5500 до примерно 6000.

Помимо гидов Вити и Евгения, парочки Миши и Марины с нами шли Сергей, который прихватил с собой банку колы, Лена, Рома и Дима с Кипра. Тем утром я не с первого привала узнал Сергея, поскольку новый пуховик и маска с огромным сферическим зеркалом сильно меняют внешний вид. Я его узнал только по рюкзаку, а до этого у меня даже была идея пошутить на тему «а кто это нас постоянно преследует?». Но челюсть после ночи замерзла, я пошутил про себя и сам же посмеялся. Сергей шел ночью и почти весь день восхождения непривычно тихо – как тень появлялся на привалах, молча пил, ел и шел дальше. Тут одно из двух – либо экономил силы на вершину, либо тоже замерзла челюсть, потому что он ведь как и все мог сказать про холод, ветер, снег, да про что угодно. Но не говорил, сильный человек. Лично я проникся к нему большим уважением после дня восхождения, когда его определили в первую группу, а его лучшего друга Мишу во вторую, их пути в самый ответственный момент разошлись.

Сергей на привале

Миша – яркая личность, так метко и хлестко никто в лагере не шутил. Под знаменем гедонизма Миша быстро всех объединил вокруг себя и стал душой компании, все любили послушать его истории, он мастерски овладевал вниманием группы. Благодаря своей харизме и игре на гитаре Миша единственный получил приглашение на квартирник Вовы Котляра, а это дорогого стоит. Почему Миша ходил медленнее других я не знаю, но уверен, что у него достаточно сил и воли, чтобы зайти на вершину. Уж тем более, что он пробегал полумарафоны в Северной Корее и Иране, такое не каждому в голову придет. Считаю, что нам всем повезло быть в одной экспедиции с Мишей, поскольку с самого утра он задавал позитивное настроение утра и заряжал всех положительной энергией.

Возвращаемся на 6000м, наша группа единственная на горе шагает вверх по траверсам навстречу вершине, которая с этого уровня кажется пугающе высокой. Еще почти километр набора высоты, а ведь большинство из нас никогда не были выше 6000м. Помню, как с восходом солнца мы поднимались вдоль гребня, высоко в небо поднимались клубы снега и как стекали холодные струи по лицу. Снег не падал сверху, но он был везде из-за сильного ветра. Теоретически можно было защитить лицо балаклавой, в магазине в Москве специально выбрал такую, чтобы дышать через нее свободно. На практике дырки возле рта быстро покрывались льдом, я задыхался и резко сдергивал ее вниз. Было понятно, что скорее всего, обморожу лицо, но это обратимо. Дыхание было в приоритете, дышать выше 6000м было тяжело. Изменилась походка – нужно было точнее выдерживать паузы между шагами, иначе наступала одышка. Когда идешь по ровному траверсу, это дается легко, а только начинаются ступеньки, то нужно соображать куда ставить ногу, в каком темпе идти и как дышать. Фактически это было единственное занятие – следить за шагами и за дыханием, остальным можно было пожертвовать ради основного. Редко поднимал нос посмотреть по сторонам, уже было не до этого. Послушать плеер даже не было мысли, нужно было работать. Еще шаг, вдох, еще вдох, а вот теперь шаг.

Так мы добрели до ледника, который открывал последний участок пути под названием Каналета. Честно говоря, я сильно недооценил Каналету, своим крутым уклоном она сильно отличается от спокойных туристических траверсов ниже по склону. К тому же перед нами несколько дней никто не поднимался, Витя прокладывал новый маршрут порой по колено в снегу.

Потеряв кучу времени на первых метрах ледника, мы наконец добрались до пещеры – это довольно ровная полка, прикрытая с одной стороны высоченной скалой. Там не такой сильный ветер, можно расслабиться и набраться сил. Мы сделали большой привал. К тому времени мы шли уже, наверное, больше 10 часов, все физически устали. Высота порядка 6600-6700 метров не добавляла сил, даже подальше отойти по нужде было лень. Самое забавное на таких остановках, что народ как только присядет – сразу отрубается! Помню, как сквозь сон слышу Витин голос «Не спать!» и тут же открываю глаза, хотя сижу в темных очках. Витя говорит – ешьте, пейте. А что есть-то? Я взял с собой на восхождение углеводные гели и гели с ВСАА, но хватит ли их? Чай давно закончился, остался лишь Powerade. Батончики и бутеры давно замерзли, их разжевать-то было тяжело. Гели и вправду добавляли сил, но лишь на какое-то время. Чувствовалась слабость, меня рубит. Снова сквозь сон слышу как Евгений говорит Вите — «А может ему адреналинчика уколим?». Будучи в полудреме я мог бы подумать, что это про кого-то еще, но нет, почему-то точно понял, что речь идет про меня. Внутренний голос сразу ответил – «Адреналин?! Да, конечно!» Но я зачем-то сделал вид, что не слышу, и продолжал дремать.

Адреналин мне не дали, но смысл их сомнений я понял. Надо было взбодриться, включил тихонько музыку. Пытаюсь просунуть наушники под балаклаву и вижу как на меня все смотрят и показывают рукой. Что случилось? Оказалось, что меня хотят поставить сразу за Витей помогать тропить после него, о музыке пришлось забыть. Выбора нет, соглашаюсь, выходим из пещеры и тут я офигеваю – перед нами снежный склон с уклоном градусов в 40-45, на нем пухляка по колено, под ним, похоже, ледник. И тут Витя просто берет и начинает идти вертикально вверх. Не могу поверить своим глазам! Ледник уходит на сотню метров вверх по склону, а он, проваливаясь по колено в снег, наступает на каждое место по 4-5 раз и идет вверх! И мы реально так дойдем? То есть нормальной тропы не будет?! Погодите… А ждать и думать уже поздно, нужно идти след в след утрамбовывая снег и при этом постараться не сбить дыхание. Сердце бешено колотится, глаза боятся, ноги идут, сил злиться уже нет совсем. Других групп на горе все также не видать. Нашей второй группы, к сожалению, тоже. Хотя потом Шерзод расскажет, как они вдвоем с Вовой, единственные из второй группы, решили сделать марш-бросок на вершину, прошли траверсы и видели нас в Каналете. Но они были сильно ниже и им просто не хватило бы времени дойти доверху и спуститься вниз в рамках разумного. Да и оба были сильно измотанные, как я понял по рассказам, поэтому были вынуждены развернуться вниз.

Лена в гостях у Мигеля

Анализируя этот участок уже после спуска я не могу не отметить стойкий и сильный характер Лены. Лена хорошо ходила все это время, но не так быстро, как Марина. В момент, когда гиды выбирали дату штурма и старт с 5500, мне вдруг показалось, что Лена испугалась сильнее остальных. Уже не первый раз удивляюсь выносливости девушек в горах, но я также помню, что часто «капризы» начинают девушки. И если Марина четко шла за Мишей, то Лена шла со всеми в группе, и я почему-то думал, что если начнутся «капризы», то наверняка от Лены. Склоняю голову, как же сильно я ошибался. Лена – кремень! Нам всем было ужас как тяжело, впереди сложнейший участок маршрута, для всех это новая высота, еда и вода на исходе. Мне кажется, что именно в такой момент на первое место выходит характер, чтобы человек не сломался при виде предстоящих трудностей на фоне крайней физической усталости. И вот Лена не сломалась, настоящий боец до мозга костей! Ценю и уважаю! Мне кажется, Лена и Марина просто сделали подвиг. Если бы я их встретил в обычной жизни, посмотрел в их светлые глаза, а они сказали бы сухую статистику восхождения на Аконкагуа, я бы, честно, не поверил. А они смогли! Это дорогого стоит, это настоящий характер. Так что не зря говорят, что русская девушка коня на скаку остановит. Русская девушка на Аконкагуа с 5500 зайдет!

 

Вид на вершину примерно с 6000. Из-за сильного ветра снег метет даже в ясную погоду

ОРИГИНАЛ

Дневник путешествия в Пакистан, трека в базовый лагерь вершины К2 от Александра Тишкова, гида Клуба 7 Вершин.

Долгая дорога к К2. ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Здесь Первая часть.

  

День 9. Длинный жаркий переход в Урдукас

 

Один день отдыха в Паю оказался не бесполезным, ведь нам предстоял 10 часовой переход длинной около 20 километров  в Урдукас (4100м.). Но мы даже не представляли, что нас ждет. Первой неожиданностью стали умопомрачительные виды. Таких гор я еще не видел нигде. Вертикальные башни, отвесные стены, пирамиды поднимались в небо со всех сторон. С нами шла испанская группа, лидер которой, Педро, совершил соло восхождение на стену Транго за две недели.

 

 

 

А тем временем жара набирала обороты. Тропа то взбиралась на морены то спускалась на ледник, здесь каждый следующий вид восхищал больше предыдущего.
Пару раз нам пришлось пересекать небольшие ледники, спускавшиеся с окрестных гор и вливающиеся в мощный основной рукав Болторо. Один из таких протоков поставил нас в тупик. Речка, текущая по леднику, разлилась и затопила переправу, так что нам пришлось возвращаться назад. С учетом усиливающейся жары, у меня нашлась пара непечатных эпитетов для местного гида. Хотя, сказать по правде, не сильно-то он был и виноват, такие вещи предвидеть сложно. К тому времени, когда подошло время ланча, мы были уже основательно утомлены длинным переходом и беспощадной жарой. Сок, который дали нам по прибытию, могу сказать без большого преувеличения, спас мой рассудок. Возможность ополоснуться в небольшом водопаде, окончательно примирила меня с реальностью.
После ланча испытания продолжились, по дороге часто встречались возвращающиеся альпинисты и треккеры. Отдельно хочу упомянуть встречу с грузинскими альпинистами и с поляками. Всегда приятно перекинуться на тропе парой-тройкой слов на родном языке со случайными встречными.
Лагерь Урдукас показался мне очень приятным местом, вокруг было много зелени, запоминающихся видов. Все это радует глаз после утомительного перехода по пыльному леднику.

 

День 10. Погода портится

За ночь погода кардинально изменилась, на смену неумолимому солнцу пришла низкая облачность. Это был тот редкий случай, когда пасмурная погода способна по-настоящему обрадовать, ну, по крайней мере, на первые пару часов. Уже через пятьсот метров после лагеря приходит понимание - все шутки кончились. Здесь нет деревьев, кустов и травы, только камни и лед под ногами и только отвесные горы со всех сторон. Здесь нет жизни кроме людей, здесь практически нет движения, кроме неба. Кажется, что здесь упразднили время. Год за годом я поднимаюсь в этот мир и раз за разом поражаюсь его постоянству и только ледники с каждым разом отступают все ближе к своим истокам.

 

 Конечно, горы подвержены переменам, но это ничто в сравнении с скоротечностью нашей жизни внизу. Вот в таком философском настроении и прошел весь этот короткий переход до Горо 2. Обедали мы в лагере Горо 1, впрочем, между Горо 1 и Горо 2 нет большой разницы. За день тучи так и не растянуло, пасмурное небо скрыло от нас панорамы вершин, впрочем, все самое интересное ждало нас впереди.

 

День 11. Здравствуй Новый мир

По прошествии времени все походные завтраки сливаются в один, они неотличимой чередой проходят через поход, как тихий лейтмотив, лишь оттеняя главные события. Интересно, что плотный завтрак, хоть и не запоминается сам по себе, тем не менее имеет огромное влияние на общее восприятие путешествия. Тут важную роль играет понимание местных реалий и соответствие окружающей действительности собственным ожиданиям. Скажу только, что, в нашем случае,завтраки не поражали воображения, впрочем, они были, и в этом, пожалуй, их главное достоинство. Переход из Горо 2 в Конкордию - это в первую очередь лед. Впервые за все время пребывания в Каракорумах мы вплотную подошли к Такому льду.

Да, конечно, мы уже не первый день шли по леднику, но одно дело знать, что где-то там под камнями лежит огромная ледяная река, и совсем другое наткнуться на настоящий сухопутный айсберг размером с неплохой дом.
Несколько раз на пути попадались странные сферические избушки белого цвета, в купе с суровым пейзажем они производили незабываемое, постапокалиптическое впечатление. Как оказалось впоследствии, это посты пакистанской армии, построенные для наблюдения за долиной, а также являются своеобразными пограничными кордонами. В нескольких десятках километров от Конкордии проходит Пакистано-Китайская граница, а с другой стороны Пакистано-Индийская граница, которая, к тому же, не урегулирована до сих пор.
Где-то часам к четырем мы пришли в Конкордию.

 

 

К сожалению пришли не одни, а вместе с облаками. Впрочем, ближе к вечеру, небо растянуло и перед нами постепенно нарисовались окрестные вершины. Сначала Митра пик, Марбл пик, затем приоткрылись Гашебурум 4 и 5, отроги Броуд пика.
Это было заманчивое вечернее обещание завтрашних видов.

 

День 12. Встреча с Ноелем Ханна

 

 

 Бывает утро, а бывает “Утро” с большой буквы. Так вот это “Утро” было с большой буквы, потому что вечернее обещание превратилось в живописный рассвет, где, как на параде, выстроились вершины, сверкая чистым серебром своих снегов. Такие виды станут украшением любой выставки, если, конечно, найдется человек достаточно талантливый, чтобы передать всю красоту одним кадром. Обычно я стараюсь избегать таких громких фраз, но в данном случае это полностью оправдано. 

 

Пока мы умывались и чистили зубы, наши портеры сняли западную стену нашей столовой, так что завтрак проходил с видом на К2 и Броуд пик, и я не знал то ли есть мне, то ли смотреть и фотографировать. 

 

 

 

Так или иначе, а завтрак подошёл к концу, и мы вышли в базовый лагерь Броуд пика. День этот был богат на встречи - альпинисты возвращались после восхождений на К2 и Броуд пик. Англичане, поляки, ирландец Ноель Хана, первая монголка взошедшая на К2. Пожалуй, по эмоциональности эти встречи могли бы поспорить только с величием окружающих гор.

Было такое ощущение, что фотографировать нужно все и всех: горы людей, облака.

 

Базовый лагерь Броуд пик расположен уютно и таким образом, что прямо из палатки открывается прямой вид на К2. Здесь почти нет ветра, довольно тепло. Есть все необходимые удобства, ведь в этом лагере восходители порой живут по два месяца в ожидании окна для восхождения.

 

 

 

В лагере нас ждал Акбар Саед, местный властелин и вершитель судеб. Главный, к которому на поклон со своими проблемами ходили все местные, а порой и западные альпинисты обращались к нему за помощью. Кажется, нет проблемы, которую он не был способен решить, даже наши повара стали готовить лучше без всяких действий с нашей стороны. 

 

 

 

День 13. Мы у цели

Утро в базовом лагере Броуд Пик, подарило фантастические картины, по самой земле со стороны Конкордии на наш лагерь наползали облака одно за другим и в последний момент они обходили палатки то справа, то слева. Я встал первым и решил не терять момент, сделать пару снимков. 

 

 

 

Погода портилась, вскоре все уже были на ногах и после завтрака на легке отправились вверх по леднику посетить мемориал и базовый лагерь К2. С нами было два местных проводника, которые указывали дорогу. Мы сразу спустились на ледник. Я опасался, что будет скользко, но под ногами у  нас оказался лед, присыпанный сверху каменной крошкой. Идти по леднику оказалось легко. Уж точно удобней, чем по насыпям крупных камней. 

 

 

 

Через пол часа стало очевидно, что никакой тропы на самом деле нет и наши провожатые ориентируются по направлению и состоянию трещин. Впрочем, этого и следовало ожидать в таком месте. 

Сам мемориал расположен на отроге К2, чтобы попасть в него, приходиться преодолеть крутой подъем по тропе, местами даже не обойтись без помощи рук. Здесь на множестве табличек имена погибших альпинистов, есть среди них и россияне, сибиряки из Кузбаса. Утешев Юрий Владимирович, Фойгт Александр Владимирович, Кузнецов Петр Валентинович, Кувакин Аркадий Анатольевич, тринадцатого июля две тысячи шестого года на высоте 8350 метров на них сошла лавина. Вечная память. 

 

 

 

Дальше наш путь лежал в Базовый лагерь К2, небо уже окончательно затянулось тучами и недвусмысленно намекало на дождь. Дорога заняла у нас, наверно, минут тридцать, не больше. Сам лагерь уже был наполовину свернут, оставалась только одна японская экспедиция. Наш проводник был знаком с их сердаром, так что нас позвали в кают компанию на чай. Хоть времени и было в обрез, мы согласились.

 

 

 

 Нам посчастливилось подробно расспросить японцев о их восхождении. Выяснилось, что зашли восемь участников, но, к сожалению, один японец погиб на спуске. Что экспедиция коммерческая и что для некоторых альпинистов это был первый восьмитысячник и настоящее откровение. Как то незаметно наш чай плавно перетек в ланч. Время шло,распрощавшись с гостеприимными хозяевами лагеря, мы поспешили обратно вниз, тем более, что следующая ночевка предполагалась снова в Конкордии. По дороге начался дождь, предчувствия меня не обманули. Хорошо, что наши палатки и вещи уже ждали нас, когда мы наконец достигли конечной точки этого дня.

 

ДЕНЬ 14. НЕПОГОДА

 

 

Каждый раз, отправляясь в горы, я мысленно готовлюсь к непогоде, и каждый раз она застигает меня врасплох. Речь не о снаряжении или сложностях маршрута. После стольких дней пути, когда каждый шаг наполнен новыми открытиями и впечатлениями, вдруг обнаруживается, что день без движения тянется очень медленно.

 

Тут есть два выхода: - Предаться созерцанию, если конечно погода благоприятствует. Для этого потребуется принять удобное положение, расслабиться, и тогда даже бег облаков покажется захватывающим зрелищем, не хуже футбола. 

- Окунуться в размышления, предмет не важен, мечтать или вспоминать прошлое, строить планы или думать о смысле жизни. 

 

Все эти способы убивают время и избавляют нас от тягостного ожидания. Для меня нет ничего более трудного и более бессмысленного, чем просто ждать. Поэтому в 14 день путешествия я попеременно созерцал, мечтал, строил планы и думал о смысле жизни. И пока я был по уши занят этим, погода в Конкордии незаметно улучшилась. Так что мой вам совет, наполняйте жизнь смыслом, ведь время - это единственный по-настоящему невосполнимый ресурс. Перед ним все равны, мужчины и женщины, богатые и бедные.

 

 

 

 

Фотогалерея

 

Источник: Альманах туриста. Александр Тишков

 

 

Дневник путешествия в Пакистан, трека в базовый лагерь вершины К2 от Александра Тишкова, гида Клуба 7 Вершин.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ, ВСТУПИТЕЛЬНАЯ.

День X

Сложно сказать в какой именно день я впервые задумался о путешествии в Каракорум. Помню, что в феврале 2018 года Александр Абрамов рассказал идею освоения нового региона. Разумным началом был бы относительно простой в организации треккинг к базовому лагерю К2. Легкий относительно альпинистских восхождений, а на деле вопросов передо мной вставало множество.
 

Начать хотя бы с того, что у Пакистана неоднозначная репутация. Непростая логистика, полное отсутствие инфраструктуры в горах и многое другое, о чем напишу далее. Неожиданным и неприятным сюрпризом стала цена визы которая составляла двести с лишним долларов США, что в разы дороже моих предыдущих виз. Авиа перелёт, напротив, удалось найти недорогой и с короткой стыковкой у Аэрофлота.

 

В таком сложном предприятии сложно, невозможно все сделать самостоятельно, поэтому за помощью в организации я обратился к местным, пакистанским фирмам, которые организуют экспедиции альпинистов на К2, Броуд Пик, Гашебурум и так далее. Получил три ответа и стал выбирать, цена не была определяющим фактором, скорее меня заботила безопасность и надежность. Да и не было большого разброса цен, все предложения колебались в пределах двух тысяч четырёхстах долларов с человека плюс-минус двести. Ребята еще два месяца писали сообщения на почту, в фэйсбук, в мессенджеры убеждали, что выбрать нужно их предложение. Все решила встреча в Непале. "Лейла пик" просто прислала представителя на встречу в Катманду в разгар непальского сезона. Очные встречи вызывают у меня больше доверия, чем переписка или телефонные звонки. Дальше "Клуб 7 Вершин" организовали презентацию, сбор участников, получение виз. Я вел бесконечные переписки и даже перенёс даты на месяц позже срок. Все эти подробности я опущу.

 

Важно то, что 13 июля 2018 года в восемь часов утра мы сидели в самолете Аэрофлота и готовились к взлету по маршруту Москва - Дубай - Исламабад. Впереди нас ждал Исламабад, Лахор, каракорумское шоссе, базовый лагерь К2 и восьмитысячники Каракорума. 

 

День 1. Исламабад и окрестности

Отель три звезды утром приветствовал нас шведским столом, не богатым шведским столом. Радует, что на завтраке нашлась овсяная каша, яичница и чай с молоком.  Наедаться с утра пораньше, конечно, не правильно, но так хочется сделать исключение после четырнадцатичасового перелета из Москвы в Исламабад. 

 

 

 

 

Даже в восемь часов утра температура на улице выше 30 градусов по Цельсию, что, в сочетании со стопроцентной влажностью, создает условия не располагающие к прогулкам. Ближе к полудню жара стала невыносимой, даже местные попрятались по домам. Мы решили последовать их примеру. Уже к четырем часам дня температура опустилась до приемлемого уровня. Исламабад - молодой город, построенный быть столицей, и, как все такие населенные пункты, не сильно богат историей. 

В программу вошла мечеть Фейсала, построенная в шестидесятых годах Саудовским королем. Сама мечеть, на мой вкус, не представляет собой архитектурного шедевра, а вот возможность доброжелательно пообщаться с местным - это то, ради чего стоит её посетить.

 

 

 

 

Вторая  достопримечательность - монумент Пакистана, построенный Первезом Мушарафом.

 

 

 

Это место заслуживает того, чтобы его посетить. Монументальная архитектура, ощутимая историческая подоплека, плюс шикарные виды на столицу Пакистана - вот что вас ждет за 250 пакистанских рупий. 

 

 

 

 

День 2. Едем в Чилас

 

 

Сказать, что день выдался насыщенным - не сказать ничего. Подъем в 2 часа ночи, полчаса на сборы, легкий завтрак и вот мы уже едем по ночным пригородам Исламабада. Двадцатиместный автобус, так что в салоне просторно, один человек на три сиденья, лично я сразу положил рюкзак под голову и провалился в сон. Дорога спокойная, небольшое покачивание при езде только сильнее меня убаюкивало. Пока все спали, прошла гроза, а автобус проехал сотню километров, движение здесь неспешное. Было уже шесть утра и равнины за окном успели смениться предгорьями Гималаев. В этих краях проходит как граница между Индией и Пакистаном, так и граница двух горных систем: гималайской и каракарумской. 

 

 

 

 

Короткие остановки в придорожных кафе оставили приятное впечатление, особенно учитывая мой непальский и тибетский опыт. За окном мелькали деревни, леса, на встречу ехали машины, пару раз попадались грузовики тюнингованные на местный вкус. 

Набор высоты был настолько плавным, что мы и не заметили как забрались на перевал Бабусар (4100 метров), здесь уже собралось человек пятьдесят местных туристов, каждый из которых жаждал сфотографироваться на перевале.

 

 

 

 

А тем временем дело было уже за полдень, так что мы не стали сильно задерживаться и начали спуск вниз по крутому серпантину. Пару раз пришлось понервничать не на шутку, так как наш водитель явно был утомлен. Ну еще бы! Ведь мы были в пути 12 часов.

 

 

 

 

Чилас встретил сорокоградусной жарой. В отеле для охлаждения только вентиляторы и их хитрое сочетание с барабанным увлажнителем. По ощущениям температура как в парилке средней степени прогретости. Днем даже местные не выползают на солнце без крайней необходимости, и в этом с ними сложно не согласиться. До наступления темноты тут можно исключительно спать или лежать в тени под вентилятором. 

 

 

 

 

Вечером, перед ужином, мы всем отелем смотрели финал ЧМ по футболу 2018 (Франция против Хорватии). Победа французов не вызвала у местных ажиотажа, зрители болели за хорватов. Я надеялся, что ночью жара ослабнет, однако этого не случилось, не спасало ничто.

 

 

День 3. Скорее в горы

 

Слава Богу, сегодня не надо вставать в два часа ночи. После вчерашнего раннего подъёма, сегодняшние пять утра воспринимаются как манна небесная. Так как багаж я вчера толком не разбирал, то и собирать с утра не пришлось. Вещи сразу отнес в холл. А в столовой уже накрыли совсем простой завтрак: яйцо, хлеб да чай. То, что надо полшестого утра. И снова дорога, и снова пейзажи настолько чуждые, словно мы въехали в другой мир. Каракорумское шоссе стелется по правому берегу Инда. 

 

 

 

 

Это главная транспортная артерия, связывающая Пакистан с Китаем, не удивительно, что дорогу поддерживают в рабочем состоянии. Инд прекрасен в лучах восходящего солнца. Его воды как будто растворили в себе солнечное тепло, окрасились во все оттенки красного и золотого. Этот вид настолько захватывает внимание, что ни о каком сне уже не идет речи. Тем временем шоссе перекидывается высоким мостом на левый берег. Не проходит и часа, как наш автобус вскарабкался на очередной холм. 

 

 

 

 

Гид с улыбкой указывает направо и говорит: "Посмотрите налево гора Нанга Парабат". Зрелище и правда впечатляющее: на горизонте, как единоличный властитель возвышается белый великан, в гордом одиночестве стоит он под палящим солнцем. На очередной развилке мы сворачиваем с каракорумского шоссе на местную дорогу с индексом S1, которая, конечно, сильно отличается по качеству в худшую сторону. Скорость движения ощутимо замедлилась. Вместе с нами и на встречу движется вереница тяжелой техники - идут работы по расширению, что конечно неплохо, но здесь и сейчас доставляет изрядные неудобства.

 

 

 

 

Долина Инда стала уже, в ширину едва достигает двух километров, а местами и того меньше. По левому берегу горы вплотную подступили к воде, едва оставив десяток метров для дороги. По правому берегу, на небольших выступах виднеются деревни, утопающие в зелени садов и полей. Окружающая природа дышит первозданным спокойствием, и даже суета дорожных рабочих отступает перед ней.

 

 

 

Ближе к шести часам вечера мы достигли цели нашего сегодняшнего переезда - долины Скарду, в которой расположен одноименный город. Панорама открылась перед нами внезапно- горы расступились. Впереди лежали поля, леса и разлив реки Скарду.

 

 

 

Вот мы уже в отеле, где нас гостеприимно встречает Тахир Саед, представитель принимающей стороны. А дальше вкусный ужин, немного разговоров и блистательный закат перед сном.

 

 

 

 

 

День 4. Скарду, мы всегда найдем чем заняться

 

 

 

Встал рано, погода стояла прохладная и ясная, пробежался по сайтам в интернете, до завтрака оставался час.

 

Я не устану писать опять и опять, что завтраки в Пакистане не поражают воображение: омлет или яичница, тосты с джемом, да чапати - вот и весь выбор. Из напитков вода, два вида чайных пакетиков и пародия на масала чай. За столом обсуждали подготовку к маршруту, кому чего не хватает. Строили планы. Тахир, как гостеприимный хозяин, предложил помочь. В Скарду мы насчитали 3 магазина горного снаряжения, и ассортимент в них ограничен. После двух часов скитаний, когда мы успели побывать в каждом, а заодно и посетить пару сувенирных лавок, нашли место, где сдавали в аренду необходимые нам жумары и ледоруб. Днем неожиданно нарисовался вариант сходить на шеститысячник Пастора пик (6300м). Обсудив нюансы, мы решили придерживаться изначального маршрута. После обеда я предложил посетить форт - бывшую резиденцию правителя Балистана.

 

Над Скарду возвышается неприступная скала, на отрогах которой расположился форт. К нему ведет извилистая тропа, карабкающаяся по отвесному склону. Укрепления смотрятся по-настоящему неприступными.

 

 

Подъем занял минут пятнадцать. Мальчишки, показывавшие дорогу, постучали в тяжелые ворота. Мы уже было подумали, что музей закрыт, когда в дверях открылось окно. В нем показался старик, на вид лет восьмидесяти и пригласил нас войти. ... через окно. То еще гимнастическое упражнение. Территория форта оказалась сильно запущена, однако открывшиеся виды с лихвой окупили затруднения.

 

 

 

 

 

День 5. Асколе - последняя остановка, джипы дальше не идут

Выезжали из города на суровых ленд крузерах, таких в России не увидеть, больше всего они напоминали знаменитый козелок.

 

 

 

Вещи отправились в багажник, а мы в салон: трое сзади, один рядом с водителем на переднем сидении. Не сказать, что места много, но колени в переднее сидение, по крайней мере у меня, не упирались. Местная манера движения так же хаотична, как и в Непале: тот же правый руль, те же бесконечные гудки и игнорирование правил дорожного движения.
Первым делом, вопреки здравому смыслу, мы заехали заправить автомобиль. Мне всегда казалось, что подавать машину нужно уже с полным баком. С другой стороны, на заправку мы потеряли не более десяти минут, это не делало погоды. Больше всего меня удивило то, что из всех машин, которые выезжали из отеля, на бензоколонку заехала только наша. Впрочем, вскоре все встало на свои места, как оказалось, мы просто сильно оторвались от группы. И вот наконец наша колонна покидает Скарду. Дорога вполне приличная, и использование серьезного внедорожника кажется избыточным. Первая остановка на базаре в селе с названием Шигар. Я быстро прикупил себе местной зубной пасты.
По асфальту расстояние пролетает быстро, но, как и все хорошее, асфальт имеет свойство заканчиваться.Пройдя проверку на очередном блокпосту, мы оказались в совершенно дикой местности.

 

 

 

 

Люди балти, населяющие эти долины, как и многие другие горцы, не любят спешить, так что у нас было 40 минут осмотреться и сделать десяток-другой фотографий. Идиллическую картину окрестностей нарушил взрыв, я поднял голову и увидел облако пыли, взметнувшееся над горой. Наш гид посмотрел в ту сторону и спокойно заявил: "шахтеры добывают драгоценные камни". Спустя пару минут нам вернули паспорта, и мы разошлись по машинам. Дальше началась головокружительная езда по грунтовым серпантинам, потрясающие панорамы, устрашающие обрывы. Передать маштаб окружавшей нас природы словами вряд ли возможно, это надо видеть. Я ехал и смотрел, смотрел, стараясь впитать все это в себя, разложить по полкам в памяти, чтобы сохранить навсегда.

Наконец, около 12 часов утра, дорога привела нас в зеленый оазис. Облупившийся забор, белая хата мазанка и полный сад яблонь вызывали стойкое ощущение дежавю. Тем временем, в тени деревьев местные обитатели уже накрывали нам обед. И снова дорога, пыль, мосты, серпантины. Пустынная местность сменяется островами зелени и снова голыми выжженными скалами.

 

 

 

 

Около пяти часов вечера, мы, наконец, прибыли в деревню Асколе. Жители здесь простые, но к туристам привычные. Пока наши носильщики ставили лагерь, мы прогулялись по деревне в сопровождении Тахира. Тут нашлись муниципальный музей быта народности балти, крошечный амбулаторий, который оказался закрытым, да пара магазинов. Палатки, китайская копия одной известной американской модели, были просторными, можно было бы разместиться даже втроем, а коврики теплыми. Это станет ясно позднее, когда мы окажемся на леднике. Залезая в палатку, у меня была только одна мысль: наконец-то, началось!

 

 

 

 

 

День 6. Несчастный случай

 

 

Пока мы завтракали, собралась толпа местных, человек сто пятьдесят, желающих устроится портерами. Мало-помалу стали накаляться страсти.

Людей, конечно, нужно понять, ведь туристы - это доступнейший из легальных способов заработать живые деньги. За право участвовать в экспедиции и нести груз, без преувеличения, дошло до драки, впрочем, зачинщиков быстро развели и сборы пошли быстрее. Наша группа не стала ждать окончания и вышла раньше. После стольких дней переездов мы, наконец, двинулись к цели нашего путешествия. Первое  время шли вдоль автомобильной колеи, пока дорогу не перегородил очередной блокпост. 

 

 

Поскольку гид задерживался в лагере, на сборах, нас попросили самостоятельно заполнить анкеты, проверили паспорта и выдали разрешение следовать далее. Стоит отметить, что анкеты настолько простые, что на заполнение уходит десять минут и с первого раза получается у всех.

Ну что ж, последние формальности пройдены и путь в базовый лагерь К2 открыт. Дорога петляла по берегу реки, окруженной высокими голыми скалами. Мы поднялись на высоту 3100 метров, растительность здесь попадалась скудная, редкие кустарники и пожелтевшая трава небольшими оазисами прижимались к воде. Долина Болторо в июле небогата на зеленый цвет.  

 

 

 

 

К моему величайшему сожалению, не прошло и получаса как с Дмитрием произошел несчастный случай. Надо сказать, что на тропе в обе стороны ходит много мулов, так как это самый распространенный способ снабжения экспедиций в регионе. Поэтому необходимо все время быть начеку. Мулы, как правило, тяжело нагружены, и не сильно церемонятся с туристами на их пути. Вот и в этот раз нам на встречу шел караван из трех-четырех мулов. Последний был навьючен газовыми баллонами и, проходя мимо, задел Дмитрия краем своего груза, что  вызвало падение с последующей травмой.

После была оказана первая помощь, спасибо Кристине из испанской команды. Стало ясно, что самостоятельно передвигаться в этот день Дмитрий не сможет, поэтому наш проводник Экбал, поговорив с погонщиком, развьючил одного мула для эвакуации. 

 

 

 

 

 

 

Решено было посмотреть на завтрашнее самочувствие пострадавшего и уже тогда решить, что делать дальше. Дорога в некоторых местах была неудобна для верховой езды, так что мы переживали, но в итоге обошлось и все участники благополучно прибыли в кемпинг. Он стоял в гуще оазиса. Палатки для нас разбили в тени кустарников и деревьев.

 

 

День 7. Просто еще один день

 

Утром мы попрощались с Дмитрием. Наша группа сразу стала меньше на четверть. Всегда безумно жаль, когда вот так, в самом начале путешествия, по нелепому стечению обстоятельств случаются травмы, человек вынужден все бросить и вернуться домой. Так или иначе, а, тем временем, настал час и нам выходить. Погода стояла солнечная и безветренная, дорога не сложная, так что не было причин задерживать отправление.

На протяжении дня дорога шла с небольшим набором высоты без крутых подъемов и спусков. Через пару часов пути, во время которых мы наслаждались видами окружающих гор,  наступила пора ланча. 

 

 

 

 

Место было выбрано у слияния горных рек. Здесь местные жители высадили кустарник и деревья так, что получился отличный оазис.

После ланча наш поредевший коллектив продолжил свой путь. Через некоторое время тропа вышла к еще одному слиянию рек. В этот раз это были бурные горные потоки такие, что перейти вброд было невозможно. А наша стоянка уже виднелась на другом берегу. Поэтому нам пришлось пройти вверх по течению до моста и затем вернуться. Это заняло около часа.

Разместились мы на высокой площадке с волшебными видами. Паю - это неширокие терассы, расположенные на склоне гор. Здесь размещаются палатки туристов из разных стран.

 

 

 

 

Нам досталась верхняя площадка. По соседству итальянцы оборудовали стационарные туалеты и помывочные, что очень порадовало всех,так как день был жаркий, а дорога пыльная.

 

 

День 8. День целиком посвященный себе 

 

Я устроил банный день, затеял стирку, когда еще придется. Мы с Андреем взяли на кухне горячей воды и отправились к месту исполнения очистительных ритуалов. Не стану описывать подробностей, скажу только, что это было правильное решение. Когда все запланированные дела оказались выполнены, выяснилось, что есть еще куча времени для прогулок по окрестностям. Поднявшись на ближайший холм, мы увидели в дали башни Транго, и может быть даже Мраморный пик. 

Так за делами солнце клонилось к вечеру, а перед тем, как окончательно исчезнуть за горами подарило нам настоящее море огня в небе над горами.

 

 

 

Фотогалерея

 

Источник: Альманах туриста. Александр Тишков

 

 

Непривычно ощущаются клавиши компьютера после легкого обморожения пальцев. Лицо быстро зажило, а вот ремень все также свободно болтается даже после недели плотного питания. Организм никак не может насытиться и напиться вдоволь, аппетит все еще зверский как будто я продолжаю ходить по горам. Это все эхо Аконкагуа, вершины Анд высотой 6962 метра над уровнем моря.

Автор: Ramezess.  Оригинал здесь

Как я выбрал Аконкагуа?

Уже побывав на вершинах Эльбруса, Килиманджаро и Монблана мне хотелось развиваться как по высоте, так и по технической сложности восхождений. Я точно понимал, что на новогодние праздники 2019 иду в горы, но толком не мог решить куда – то ли на Орисабу в Мексике, то ли на Аконкагуа в Аргентине. В мае 2018 читаю новости на сайте клуба 7 Вершин о том, что все три наших группы успешно зашли на Эверест. Вот это успех! Причем для некоторых это была первая гора. Первая гора? Эверест?! Да ладно… во чудеса! Это так сильно вдохновило как будто сам зашел на Эверест. Мне нужен был свой «Эверест», свой вызов, своя новая высота, после которой можно было бы также сказать — «Да ладно?!». Тогда-то я и выбрал Аконкагуа, 6962 метра, это высшая точка Анд, Южной Америки, двух Америк и всего южного полушария. Это вторая по высоте из списка 7 Вершин. Меня трясло от мысли, что я иду на Аконкагуа. Я боялся идти на эту гору, мое сознание трепетало от одной мысли оказаться там и одновременно меня тянуло туда словно я попал в чертову воронку в море.

В июне началась подготовка снаряжения – так в моем гардеробе постепенно появились спальник Sivera Шишига на -40С, пуховик BASK на -40С и новенькие высокогорные ботинки Zamberlan Everest 8000m EVO 47го размера. Никогда ничего подобного не испытывал во время обычных покупок как в тот момент, когда оплатил Zamberlan. Это была точка невозврата, жизнь уже никогда не будет прежней. Год назад, когда я пришел в этот же магазин за обычными трекинговыми ботинками для Эльбруса, я смотрел на эти восьмитысячники со словами «Нет, я не сумасшедший». Сейчас это был осознанный выбор, продиктованный инстинктом выживания, ведь на горе запас тепла в обуви лишним не будет. Монблан в августе показал необходимость обновить термобелье, флиску и полностью пересмотреть одежду для ног. Наконец у меня появились штормовые штаны «самосбросы» вместо сноубордических и под них пуховые бриджи, которые идеально работали в паре с восьмитысячниками с их высоким чулком. Сложить пазл из разных элементов одежды было жизненно необходимо. Помня про черные ногти на ногах после спуска с Килиманжаро я заморочился и сделал индивидуальные стельки для Zamberlan, в которых предстояло спускаться с Аконкагуа. Штука недешевая – порядка 6000 руб за стельки с работой, но это в любом случае дешевле, чем год выращивать новые ногти.

 

В плане физической формы я уже понимал, что внизу на равнине ничто в полной мере не может подготовить к восхождению на гору и главное – спуску с нее. Единственное, я тренировал ноги и суставы – осенью начал бегать длинные дистанции и даже поставил собственный рекорд 15км. Время было не так важно как работа мышц ног и суставы на длинной дистанции. Результатом остался доволен и прекратил бегать, чтобы лишний раз не тратить ресурс. Затем выпал снег, и я начал тестировать высокогорные ботинки со стельками на лесных тропах. Сказать, что я был рад, это ничего не сказать. Идти в них было просто божественно! Чем глубже снег, тем интереснее было ходить, волшебное чувство вседозволенности и безнаказанности. Но стоило мне выйти на прогулку в привычных трекинговых ботинках с новыми стельками как я получил огромные мозоли и черный ноготь на большом пальце всего лишь за 3 часа ходьбы по ровным тропам. Как же так, это ведь мои привычные ботинки, в которых я был и на Эльбрусе, и прошел всю Килиманджаро? Видимо, дело было в более высоком подъеме стелек, ноги серьезно истерлись. Хорошо, что это было 3 декабря, и до начала экспедиции еще было время привести себя в порядок и подобрать новую обувь. На следующий день вместо этих ботинок купил пару новых «пятитысячных» ботинок AKU 47го размера (под стельки) с мембраной Gore-tex и задним рантом. Все, теперь я был полностью экипирован, тренирован и слегка покалечен. Физически я был готов к горе.

Начало экспедиции

Перелет в Аргентину занимает примерно сутки. 6 часов разницы с Москвой давали о себе знать в первый день пребывания в Мендосе, особенно с учетом местной жары под 35 градусов, ведь в южном полушарии конец декабря – это самый разгар лета. Кстати, столь длинный перелет несильно утомил, а даже пошел на пользу – в голове стираются все московские проблемы, дела и заботы, ты думаешь только о том, как бы получить свой багаж после 2х пересадок. Получив баулы в Мендосе мы с Леной, участницей экспедиции, сразу открыли бутылочку вина и стерли из памяти данные о том, какой сейчас день, время и час. Вскоре мы встретились с другими участниками группы, которые прибыли на место ранее, они тоже распробовали местное вино и даже сгоняли на рафтинг. Всего нас было 15 туристов и 5 гидов, довольно большая группа. Мы были на вершине блаженства – все полны сил, нам было тепло, есть вино и деньги на потрясающие стейки в ресторанах. Шутки, анекдоты и смешные истории сыпались одна за другой, мы были как старые добрые друзья, которые не виделись несколько лет. Первый день в Мендосе мы провели весело и шумно – шатались по городу для оформления пермитов на восхождение ( к слову, по 850$ каждый ), сделали местные симки, пили бесплатное пиво в прокате пока некоторые арендовали кошки. Это было как начало голливудского многообещающего фильма, когда проходит заставка «20 век Фокс», затем идут солнечные кадры цветущей природы и задорные диалоги бравых парней и девчонок. И ты интуитивно понимаешь, что вот сейчас-то все и начнется.

 

Пермит получен

Задняя дверь одного из микроавтобусов открылась на ходу и одна из участниц хватилась своего рюкзачка с пермитом и паспортом. Началось! Первый раз в горах и такая потеря, сильный психологический удар! А ведь накануне гиды просили нас всех сфоткаться с пермитами – не ради картинки, а скорее, для отчетности. Мы долго смеялись, когда нашли фотку Марины с пермитом, а она единственная держала его вверх ногами. Благодаря нашим гидам все вопросы с документами быстро урегулировали, и мы вошли в зону парка Аконкагуа всей группой по графику. Забегая вперед скажу, что Марина несмотря на свою модельную фигуру и внешность оказалась очень сильной физически и морально. В конце экспедиции никто и представить не мог, что такой пустяк способен ее как-то испугать и уж тем более остановить.

Первый переход протяженностью 8км в лагерь Конфлюенция на 3400м был сущим пустяком, мы все славно размялись. Протестировал новые беспроводные наушники, оказалась весьма удобная штука. Народ разбился на небольшие группы и часто останавливался для фоток – на фоне очередной информационной стеллы, небольшого водоема, подвесного моста и так далее. Это была еще зеленая зона заповедника, куда пускают обычных туристов для прогулок. Было тепло и мы все шли налегке, поскольку наши баулы уже поднимались на мулах в верхний лагерь. Дойдя до Конфлюенции мы вкусно отобедали, а после как истинные туристы поставили стулья на открытом пятачке и стали наблюдать как другая группа устанавливала палатки. Лагерная жизнь текла в размеренном темпе, все ловили кайф от пребывания в горах.

Переход из Конфлюенции в Плаза де Мулас 4300м по горизонтали тянется 21км, большая часть из которых проходит по живописной долине вдоль пересохших ручьев и рек. По бокам долины переливаются оттенками желтого, красного и коричневого горные хребты. Анды вообще очень красочные, яркие горы. Где-то посередине долины проходит граница зеленой зоны, на обратном пути спустя две недели даже простые зеленые колючки вызывали у меня радость.

Наша группа разделилась на две части, я пошел с более быстрыми ребятами и часть пути развлекал их историями про вино и виноделие. Вино вообще способствует сближению, а разговоры о вине тем более, поэтому в глазах окружающих я быстро сыскал славу «винного эксперта» благодаря знаниям, полученным на экспресс курсе школы Энотрия. Но я-то понимаю, что я далеко не эксперт в этой области, поэтому мои монологи закончились еще до окончания горизонтального участка пути. Далее следовал легкий подъем, который становился все круче и круче, а у самого лагеря нас ждал резкий взлет на гору.

Аконкагуа как бы проверяет насколько ты хочешь попасть в базовый лагерь постепенно увеличивая нагрузку, а под конец пути буквально берет тебя за яйца и смотрит в глаза как бы говоря «А ты точно не ошибся тропой, малыш?» Ты переводишь дыхание после взлета и где-то на пятом или шестом выходе отвечаешь «Точно, мне сюда!». Спустя 5 минут после взлета выходишь к домику рейджеров и вертолетной площадке у базового лагеря Плаза де Мулас.

Мы пришли туда 31 декабря, когда вся Москва уже собрались у голубых экранов. Включив местную симку я с радостью обнаружил сеть и сразу позвонил по видео через whatsapp родным. – «Мам, пап, с наступающим! Я в базовом лагере Аконкагуа! Да, в Аргентине! Тут солнечно и тепло, группа замечательная. Посмотрите на гору, вот она. Не видите? Это не у меня связь плохая, это у вас экран такой. Ну ладно, потом покажу еще. У меня все хорошо, до связи!».

Нужно было выбрать с кем жить в палатке следующие 2 недели и мне показалось хорошей идеей поселиться с Шерзодом, примерным семьянином из Узбекистана. Мне всегда нравится знакомиться с людьми разных культур и национальностей, это всегда новый необычный опыт и взгляд на привычные вещи. Мы с Шерзодом быстро нашли общий язык и закинули баулы внутрь. Спустя час пришла наша вторая группа – все запыхавшиеся и ошалевшие от крутого подъема. Стало понятно кто как ходит, кто сильный и выносливый, а кто не очень. В целом же вся группа дошла в рамках нормативного времени, гиды были рады такому событию. Мы, в свою очередь, еще больше радовались новогоднему столу – нам наготовили целый чан оливье, огромную противень хрустящей курочки, а наш гид, Вова Котляр, словно фокусник достал из своего рюкзака ТРИ огромных бутылки игристого вина объемом по 1.5 литра каждая! Вот это подарок, ай да Вова! Стол ломился от вкусностей – ананас, арбуз, сыры и мясные нарезки, острые закуски, маринованные закуски, да мы в Москве сидим скромнее, чем 7 Вершин накрывает в лагере на 4300 метров! Празднование шло в лучших традициях русского застолья, если бы не одно «НО» – в каждом из нас запустился процесс акклиматизации и аппетит постепенно уходил вместе с силами держать голову над тарелкой. Глазами мы хотели съесть и выпить все, но наши организмы просили отдыха и люди начали быстро разбредаться по палаткам. Конечно, были и самые стойкие бойцы, которые просидели до часу ночи, встречая и провожая многочисленных русскоговорящих гостей, которые радостно заходили в главную палатку с флагом 7 Вершин, где звучали песни под гитару в исполнении Вовы Котляра.

Акклиматизация

Ночка выдалась беспокойной. Почти всех из нас, кто предпочел коврики надувным матрасам, узнали рельеф камней под палатками. Спустя 2 недели эти камни отпечатались созвездием синяков, а тогда мы еще только начинали искать оптимальные места для сна, чтобы спальник не скатывался и было место поворочаться. Слегка помятые и подушатанные мы встали с первыми лучами, которые сразу согрели и придали сил выйти из палаток. Просыпаться до прихода лучей в базовый лагерь не имело смысла – сидеть за столом было слишком холодно, поэтому лагерь оживал только после восхода. Небо было чистым, крема от солнца и чистой одежды было полным полно, мы собрались на легкую прогулку по леднику в окрестностях лагеря. В отчетах про Аконкагуа часто можно видеть эти ледяные глыбы, действительно завораживающее зрелище. Нам впервые показали вершину и в этот момент все как-то резко замерли – она была высока в прямом и переносном смысле.

Ведущей к ней склон был довольно пологий без каких-либо технических трудностей. Можно было глазами «пройтись» почти до вершины и спуститься вниз, наша мечта наконец визуализировалась и стала казаться вполне реальной. Опасность представлял лишь ветер, нормальная скорость которого в районе вершины порывами достигает 60 км/ч. Для сравнения, при 40 км/ч на Эльбрусе люди разворачиваются вниз – слишком опасно. А тут это норма, потому что бывает под сотню, это когда уже сбивает людей с ног. При таком ветре никто из нас еще не ходил, поэтому мы просто не поняли настолько это может быть тяжело, поэтому мы переключились на фотосессию, так и провели 1 января. После прогулки народ пришел в себя, оливье был встречен на ура. А уж как мы пили вино…

На следующий день нам предстояло сходить на 5000м, варианты были либо 5-6 часов идти на соседний пик Бонете, откуда открывается шикарный вид на Аконкагуа, либо по обычному склону на пути к вершине дойти также до 5000м и обратно, это занимает в среднем 3-4 часа. Гиды выбрали второе, хотя я морально подготовился к первому, поскольку чувствовал прилив сил и желания побродить по горам. Но во втором случае не обломался и погрузился в мысли под любимую музыку. В горах вообще главное не разбрасываться силой и уметь занять свою голову во время монотонной работы на подъеме и спуске, другими словами – не устать морально. Мне повезло и гид, Витя Ершов, обратил мое внимание на ошибки в работе рук и ног, показал как правильно выставить высоту палок и как эффективнее ими работать. Я прислушался и ВАУ, вот это эффект! Идти сразу стало процентов на 20-30 легче, дышать стало проще, жить стало лучше. У меня и так было полно сил, а теперь их будет еще больше, я был словно Tesla Model S, прибавившая 5 кВт.ч после рестайлинга.

Следовавший далее по расписанию день отдыха ничем особым не запомнился. Самочувствие у всех было хорошее, силы прибывали вместе с новыми калориями и вином. Погода была без изменений – утром еще прохладно, а к полудню лагерь прогревался словно летом, народ ходил в шлепанцах, шортах и футболках. Мы успели познакомиться с некоторыми соседями по лагерю, один парень задумал совершить одиночное восхождение на Аконкагуа. Кажется, в тот день мы активно начали рубиться в Перуду, это такая игра в кости на 6 человек. Помните сцену из Пиратов Карибского моря, когда капитан Черной Жемчужины собирает желающих сыграть в кости, а на кону была душа? Они ставят вверх дном стаканы, внутри которых находятся кости и по очереди делают ставки – десять шестерок, одиннадцать двоек и так далее? Это вот оно. Затягивает жутко, участники экспедиции показали себя с новой стороны. Кто-то явно блефовал, кто-то считал вероятность, кто-то подыгрывал другим. Вообще с каждым днем узнаешь о других участниках экспедиции что-то новое, каждый проявляет свой характер и способности по-своему, было очень интересно наблюдать за этой динамикой. В этом абзаце мало было про вино, так вот про вино – душевные посиделки с Вовой Котляром, который рассказывал про горячие источники, походы в Антарктиду, на Эверест, Эльбрус, про службу на корабле, как спасал японца тут же на Аконкагуа и многое, многое другое – это просто нечто.

Налейте Вове мальбека и вы откроете для себя удивительный мир настоящего Романтика, мир полный приключений, странствий и прекрасных знакомств. Харизмы у Вовы не отнять, на горе и в лагере Вова просто царь и Бог. Он мгновенно расположил к себе всех, все хотели с ним ходить куда угодно, он всегда подбадривал менее сильных и всегда уделял им особое внимание. Такое близкое, даже «приятельское» отношение на горе дорогого стоит, это сильно упрощает коммуникацию, сглаживает любые проблемы и неприятности и способствует здоровому климату в столь большом коллективе. Короче говоря, Вова был центром нашей маленькой Вселенной, но это нисколько не умоляет достоинств других гидов. Витя Ершов, профессиональный альпинист и скалолаз, по характеру был строже, по движению на горе – спортивнее, организовывал он всегда все четко, следил за каждой мелочью и перед восхождением пытался нас настроить на боевой лад.Но куда нам, мы пили и ели как на курорте, в основном, конечно, пили. О восхождении как о спорте никто и не думал, наверное, только один Витя представлял насколько все будет сложно потом и оглядывал нас, молодых бойцов. Не находя в наших глазах поддержки, он повторял снова и снова «Нам потребуются все ваши силы», а мы такие «Угу» и давай наяривать бутеры со сгущенкой.

Но нет, не все были такие ленивые и прожорливые. Среди нас нашлась одна девушка спортсменка, Юля, которая пробежала половину Ironman. Кто знает, тот поймет. Ее сразу все зауважали, она явно претендовала на достижение вершины в первых рядах. В дни отдыха она бойко намеревалась то побегать, то отжиматься, то покачать пресс. Остальная группа держалась поодаль в такие моменты, никто не хотел напрягаться по пустякам. Мы тут вроде на гору собрались идти, а не в спортзал, поэтому народ следовал притче Котляра «Копить пруху», а это значило пить, есть и лежать. В общем, в дни отдыха мы копили пруху как могли.

5500

По программе после первого похода на 5000 и дня отдыха идет поход в лагерь «Нидо де Кондорес» на 5500м, а может 5600м, не суть. Туда идти из базового лагеря часов примерно 5-6, некоторые делают это за 8. Точного времени за сколько мы добрались я уже не помню, но это было быстрее графика, поскольку первая группа шла за Витей Ершовым, а Витя любит скорость. В данном случае слово скорость больше означает отличную физическую форму Вити и его рост 196см, но на самом деле он прекрасно понимает, что ведет группу туристов и поэтому движется в спокойном темпе. Погода в тот день была по-прежнему к нам благосклонна, музыка в плеере позволяла помечтать, ноги шли сами собой. Тропа поднимается вверх по пологому слону траверсами, шаг везде ровный, поэтому можно не напрягаясь идти в одном ритме часами напролет. На остановках пока все сидели и пили чай я бегал и всех фоткал, потому что часть меня мечтает стать высотным оператором. Мне нравится работать за кадром и ходить в горы. Это, наверное, моя «работа мечты».

Под конец пути почти у самого лагеря я уже начал выпендриваться – закинул палки на шею и повесил на них руки как заключенный. Потом придумал ходить по одной линии как канатоходец, раскинул руки как будто ими балансирую и шел так несколько минут. Чем выше я поднимался, тем больше у меня было сил, меня просто распирало изнутри. Видимо, я накопил избыточно много «прухи», а может это музыка действовала как допинг. Благо шел предпоследним и я точно знал, что замыкающий Роман меня не выдаст, он явно не из тех, кто бы в такой ситуации крикнул «Эй Витя, посмотри что выделывает этот сумасшедший прямо перед моим носом, убери его отсюда!». Роман никогда не позволял себе лишнего – ни на горе, ни за столом, но при этом он был силен физически и морально. Наши все посиделки и игры в Перуду, казалось, его совсем не интересовали, а все по тому, что Роман живет на другом уровне – он владелец целой серии бизнесов и гоночной команды, которая выступает на Дакаре. А я тут иду кривляюсь, нехорошо получилось.

По приходу в лагерь нас накормили вкуснейшим обедом из американских пакетиков. Там такой же принцип «добавь в пакет кипятка и подожди 5 минут» как и в Дошираке, но густые соусы и высокая калорийность делали каждое блюдо просто потрясающим. А может это мы так сильно проголодались, но обед прям запомнился. От обеда до ужина в такие дни обычно идет свободное время, все разбредаются кто куда. Вот я и побрел посмотреть на долину с разных ракурсов, где еще такое можно увидеть?

 

Главной изюминкой лагеря 5500 является закат. Ниже в базовом лагере он не виден полностью из-за высоких пиков поблизости. Но тут открывается такая перспектива как будто сидишь в партере, а солнце устраивает невероятное шоу на сцене прямо перед тобой. Все вокруг покрывается багрянцем, небо озаряется. Из палаток поднимаются полусонные туристы и все любуются непривычно ярким алым цветом. В природе такой цвет ведь редко встречается, а тут вдруг весь мир вокруг на считанные минуты загорается.

Сон на 5500 для многих оказался менее комфортным, чем в базовом лагере по вполне понятным причинам – было сильно холоднее, чувствовалась нехватка кислорода. Порадовался своему спальнику на -40, мне не пришлось сильно одеваться, чтобы достичь комфортной температуры. Под утро был самый сладкий сон, но он резко сменился удивлением, когда я обнаружил стенки палатки и края спальника возле рта покрытыми толстым инеем. Когда мы оба вылезли из спальников и начали копошиться, в палатке натурально выпал снег. Вот это было необычно на фоне базового лагеря, там внутри палатки ночью был легкий плюс, а тут все промерзло напрочь. Легкий завтрак и мы валим вниз, в тепло и в большую палатку с горячим обедом и вином!

Настал день отдыха, привычно вышло солнце, все оклемались после похода на высоту вершины Эльбруса. Вообще вся экспедиция шла уж очень хорошо, что-то должно было измениться. И это была погода, буквально спустя несколько часов после моих размышлений нас накрыло снежным фронтом. Это не похоже на снегопад в городе, сыпало в 2-3 раза сильнее, ветер задувал снег во все щели. Через несколько часов не было видно камней, которые держали стропы палаток, сами стропы на белом фоне тоже пропали, привычные тропы все замело, ходить даже просто в туалет нужно было особенно внимательно, чтобы банально не подвернуть ногу. Мы забурились в общей палатке играть в перуду, проигравший шел отряхивать свою палатку от снега, чтобы она не сломалась внутрь. На утро лагерь было не узнать, красотища!

Гиды объявили, что наш план меняется и мы переносим штурм на 10 января, это последний из возможных дней в программе для восхождения, поскольку 11го и 12го нужно было спускаться, а 13го у многих был вылет из Мендосы. При этом прогноз на 10ое был не самый благоприятный – ветер порядка 60 км/ч, возможны осадки. Чтобы вы понимали, 9го числа было еще хуже. А это значило, что мы не сможем разбить штурмовой лагерь 9го числа на высоте 6000 метров, придется стартовать с 5500 и набирать почти полтора километра! Все это напоминало историю предыдущей группы, которая тоже столкнулась с необычно холодной и ветреной погодой, из-за чего люди, достигшие вершины, потратили 24 часа с момента выхода на 5500 и до возвращения в те же палатки. 24 долбаных часа на высоте выше вершины Эльбруса, 24 часа испытания холодом порядка -30 и ветром без каких-либо палаток, укрытий, без теплой еды и воды кроме своих термосов. Хуже того, время штурма в 24 часа рисковое и фактически незаконное с точки зрения рейнджеров, которые периодически выходят сами на вершину и следят там за безопасностью и порядком. Обычно после 14 часов дня они принудительно всех спускают вниз, а люди из первой группы были на вершине в 17. Встреть они рейнджеров – не видать им вершины, то есть не было бы похода в 24 часа. Короче говоря, как ни крути – наш поход исходя из прогноза и опыта первой группы был максимально сложный, а ведь нас 15 человек, у всех разный ритм, способности, силы, подготовка, экипировка. Чем это все обернется на штурме? Гиды прекрасно понимали непростой расклад, но их задача была еще сложнее — поднять максимум людей на вершину.

Исходя из плана штурмовать 10го числа у нас получилось еще 2 дня отдыха в базовом лагере, то есть суммарно мы 3 дня подряд протусили в формате «спальник – общая палатка – туалет». Помимо перуды народ увлекся вопросами книжки «Слабое Звено» выпуска аж 2001 года. Абсолютным и недосягаемым победителем был наш гид Валера Мясоедов, все поражались его эрудиции, широте кругозора и нереальной памяти. Еще до викторины Валера всех покорил просто невообразимыми стейками, Валера настоящий перфекционист. А уж как он рассказывал про свое участие волонтером на чемпионате мире по футболу… Увлекательные истории могла поставить на паузу только Аня, которая всех собирала на сумасшедший борщ и подавала к нему чеснок и тонкие ломтики сала. Это был гастрономический шедевр, достойный гида Мишлен, Аня завоевала наши сердца! Так мы и набирались сил перед главным испытанием – со вкусом, с удовольствием!

Продолжение следует…

Весь 2018 год меня не покидала мысль о моей мечте покорения всех “7 Вершин Мира”!

Очередная гора на моём пути - Аконкагуа 6,962 метра, что в переводе означает “Каменный страж”. Эту магическую цифру я повторял каждый день!

А начиная с 1-го сентября, начались ежедневные утомительные тренировки (в том числе пробежки от 6 до 10 км) и строгий режим питания. Я честно работал и повторял: «Я буду там, на высоте 6,962». В это восхождение, к сожалению, не было единодушной поддержки семьи, а это морально было очень сложно, но я упорно бежал к своей третьей вершине.

Вот и настал тот день, 6 декабря, день старта на Аконкагуа (к слову 5-го декабря исполнилось ровно 13 лет, как я работаю в Ситибанке). Перелет был длительным через Париж, Сантьяго - и вот она Мендоса. Температура воздуха +26 градусов. Начало лета в небольшом и немноголюдном городке Аргентины. Изумительные зелёные шапки деревьев, которые расположены вдоль всех дорог города. Скромный отель - Ритц. Впереди 18 ночей экспедиции. Первые 2 дня отведены на акклиматизацию и получение всех необходимых разрешений для входа в Национальный парк Аконкагуа. А так же знакомство и с нашими гидами, и с нашей группой “Цыганский табор”, в составе 10 человек. Так её назвал наш главный гид - Володя Котляр (кличка “Бродяга”). Гуляем, пробуем мясные стейки. Все пьют аргентинское сухое вино (я дал себе слово, что до момента покорения вершины ни грамма, и поэтому единственный держусь на минеральной воде), беседуем и верим в успех экспедиции.

9 декабря. Небольшой минивен доставил нашу группу в маленький городок Пенитентас, который находится уже на высоте 2,560 метров. Здесь 1 ночёвка и небольшой акклиматизационный выход на 3,100. Кругом предгорья Анд: красивые вершины со снежными шапками, плавные и мягкие холмы “причёсанные” ветрами, яркое голубое небо и лёгкий ветерок. Полный «релакс». Упаковываем вещи по двум личным мешкам, 20 и 10 кг, для транспортировки снаряжения в базовый лагерь Пласа де Мулас на мулах, такие здесь правила.

Пошёл 5-й день экспедиции. Мы покидаем Пенитентас. На раннем завтраке видим четырех, подгоревших на солнце, альпинистов из Германии, которые рассказали о неудачной попытке штурма вершины из-за сильного ветра и холода. Мороз прокатился по коже, наблюдая за их лицами, и только мысль о том, что наш штурм ещё не скоро и погода обязательно наладится, нас успокаивала. Ещё немного поездки на минивене и мы у входа в Национальный парк, высота 2,950 метров. Надпись “Bienvenidos Parque Provincial Aconcagua” встречает нас. Глаза поймали на горизонте, на фоне голубого неба, полностью снежную вершину огромной горы. Она величественна и красива! «Вот она, моя третья вершина», - подумал я. До неё около 10 дней хода. Уже прохладный ветерок. И мои мышцы напряглись к первому отрезку пути в 11 км до лагеря Конфлюенция, на высоту 3,400 метров…  Ночевали в лагере, в большой палатке на 8 человек. Красота вокруг, ночью отчётливо виден млечный путь и малознакомое мне звёздное небо Южного полушария.

На следующий день было акклиматизационное восхождение примерно до 3,850 метров. В этот день небо было затянуто тучами. Местами порывы ветра усиливались и почти сбивали с ног. Много снега. Погода поменялась на зимнюю.

Ещё одна ночь. Настало утро 12 декабря, мой день рождения. Контрольный медицинский осмотр проскочил, как будто получил подарок на день рождения! И вот оно заветное разрешение на дальнейший подъём получено. Ура! Этот день был очень длинным. В итоге прошли около 22 км, с перепадом высоты всего 1 км. Накануне, наш главный гид сказал, что день будет “адским”. Телефон молчал, т.к. на этом отрезке связи нет. Мысленно вспоминал тех, кто пытается дозвониться. Расстояние до вершины сокращалось. Постепенно зелёная трава исчезала, и пейзаж начал превращаться в марсианский, безжизненный. Нагруженные мулы легко обгоняли нас. Солнце исчезало за горами, наступала тень, а с ней и пронзительно ледяной ветер. Мы, полностью выбившиеся из сил, вползли в наш базовый лагерь Пласа де Мулас, на высоте 4, 300 метров, в котором нам предстояло прожить 8 ночей. Небольшая оранжевая палатка на двоих. Мой друг, Дмитрий Овчинников из Магадана, очень крепкий и душевный парень, разделил это жильё со мной. Не похожие на обычные дни рождения день закончился ужином в нашей большой общей палатке. Неожиданно появилась Анна ( наш повар и одновременно начальница русского лагеря) с тортом со свечками. Вокруг незнакомые мне 15 человек, с которыми судьба свела меня несколько дней назад, кричали: “Валера, давай!”, и я, загадав желание, дунул на свечку с цифрой 2 (других цифр не было). А мой друг, Денис Мариевич из Шамони, неожиданно для меня, подключил мой телефон к интернету. И я получил несколько сообщений. Первое, которое я прочитал, было от моего сына Руслана, я заплакал…  Праздник продолжался…

В первую ночь спал плохо, немного болела голова. Заснул под утро. Душ уже не принимали 3 дня. Спать очень жёстко, голова постоянно скатывается, из-за отсутствия подушки. Как оказалось, в базовом лагере народу ещё немного. Прошёл слух, что с начала сезона, на гору взошло только 3 человека (2 немца спортсмена и местный рейнджер). Это информация напрягала… Первый день в базовом лагере изначально планировался днём отдыха, но Володя сделал нам акклиматизационный выход на 4 часа, до ледника на 4,600 метров. Взгляд постоянно падал на огромную гору Аконкагуа, вершина которой была окутана белым густым дымом на фоне голубого неба. Это тот самый знаменитый “белый ветер”. На следующий день был также выход. Уже другой ледник - Бонетто, 5,000 метров. Примерно 4 часа вверх и 2 вниз. Но тропа сыпучая, местами очень крутая до 40 градусов. С этой стороны открывается шикарный вид на западную стену Аконкагуа. Мечты только о том, что я должен быть там и скорее бы вниз, домой, греться. Скучаю по родным и думаю о них.

На следующий день, 15 декабря, был настоящий день отдыха, но жуть как холодно и ветрено (где этот f…g выключатель ветра?!). Хотя небо голубое, и солнце светило весь день. Вечером готовили аргентинский стейк с вином, а в моём случае с Cola. «Вот это жизнь!», - думал я.

На 16 декабря был запланирован сложный подъём, в лагерь Нидо де Кондорос (Гнездо Кондора), а это уже 5,450 метров. Шли медленно… И уже двумя группами. Я держусь в первой, т.е. продвинутой. Кругом великолепные снежные горы, голубой лёд и серые скалы. Вершина, как магнит, притягивает. Ночь на этой высоте непростая… Утром 17-го начались жуткие головные боли. Холодно, но ветер немного стих. Проснулся от снежинок, упавших с потолка палатки. Первая мысль: «Где потолок? И что я, вообще, здесь делаю? Зачем мы себя так мучаем?». Тяжело. Медленно спускаемся, в уже одной Пласа де Мулас. Завтра день отдыха и контрольный медицинский осмотр. Тревожно, но ещё больше тянет на вершину.

Утром 18-го декабря настроение боевое. В долгой беседе с врачом убедил её, что у меня всё отлично. И я готов! Хотя 5 таблеток на 5 дней всё же получил. Из моих личных наблюдений: многие члены экспедиции горстями пьют лекарства, а я по 2 таблетки витамина С в день. Здесь нужно больше помогать своему организму. Здесь организм работает по-другому. Это мне хороший урок. Забота о здоровье - самое главное! Итак, дорога на вершину открыта. Завтра тот самый старт. И тот факт, что уже не мылся 9 дней - полная ерунда. Разбросанные вещи по палатке - чушь… И ветер обязательно утихнет, и жаркое лето где-то в Аргентине меня ждёт, и молюсь только о погоде. Я год ждал этого события. Магические цифры 6,962 крутятся в голове. Дай бог нам это благоприятное “погодное окно”! Это подвиг - во имя детей!

19 декабря. Снова подъём в Нидо де Кондорос, старт в 10:00. Утром погода хорошая. Проверяем одежду, обувь, заполняем рюкзаки и мешки для портеров только самым необходимым. Фотографируемся и широко улыбаемся. Стартуем также двумя группами. С набором высоты ветер усиливается. Небо заволакивается. Уже идём 6-7 часов. Поднялась снежная метель. Как назло, сбиваемся с маршрута, и делаем лишний крюк. Внезапно слышим гром и не вверху (как более привычно), а на своём уровне. Снимаю запотевшие горнолыжные очки, получаю замечание от Володи: “Сожжёшь глаза, срочно надень очки”. Глаза спас. Спасибо! «Погодный кошмар» усилился сильными порывами ветра до 50-60 км/ч. И это только начало… Все, включая гидов, в шоке. Что день грядущий нам готовит?! Молчат все. Ложимся около 19:00, ещё светло. Звучит музыка ураганного белого ветра Аконкагуа. Кружится не только ветер, но и голова. Цель близка, но уже страшно…

20 декабря, 10:00, погода внесла коррективы. Всю ночь бушевал ветер. Палатку дёргало и мотало. Сна почти не было. Постоянно думал, что моя жизнь зависит вот от этого кусочка материи палатки надо мной, от этих верёвок прикрученных к камням. Спальник влажный. Порывы ветра уже до 80 км/ч. Спасибо Диме за то, что он рядом, и есть с кем поговорить. Выжидаем решение Володи… И вот его долгожданные слова: “Ждём окна. Портеры отказались выходить и ставить нам верхний лагерь в Холере (!), на высоте 6,000 метров. Причина - сильный ветер. Никто не хочет рисковать свое жизнью. Будем штурмовать отсюда, из “Гнезда Кондора”. Сразу на вершину. Это будет очень жёстко, но других вариантов нет. Штурм примерно в 2 часа ночи, 21–го декабря!”. Не все выдержали этих слов и наша команда поредела на 1 человека. Нас осталось 8 членов экспедиции и 3 гида. Ужин в 17:00. Говорим только о жизни и погоде. Держимся и молимся…

Из моего дневника от 21 Декабря 2018 года (без сокращений):

“2 ч ночи, ушли… 19:00 Я на Вершине Южной Америки, Западного и Южного полушарий, Аконкагуа, 6,962 метра! Я счастлив. Из группы 10 человек, только 4 взошли: Мирча (Кишинёв), Люда (Улан-Удэ), Женя (Москва) и я (Королёв). В 3 ч ночи 22-го Декабря мы вернулись на 5,450. Итого: примерно 26,5 часов!” Это всё, что я смог написать после покорения “Каменного стража”.

А теперь немного подробнее, что было 21-го декабря 2018 года.

 Выходим около 2 ночи. Ветер немного стих, темно, очень холодно, свет только от фонариков на голове, тяжёлые кошки на ногах, мы идём… идём с остановками, приседаем на камни, встаём, отдыхаем, смотрим на вершину. Почему то она всё время далеко, и ощущения её приближения нет. Идём. Долгожданный рассвет. Ведь солнце в горах - это единственное тепло. Сзади появляется громадная тень от горы Аконкагуа в виде пирамиды, внизу видим тот самый лагерь Холеру, в котором портеры (f…g), накануне должны были поставит штурмовой лагерь. Идём дальше. Темп низкий, дыхание чаще, пульс выше и постоянно ожидаем привал. Падаем на камни, лежим, дышим, отдыхаем, ворчим, пьём жидкость и снова, подбадривая друг друга, встаём и идём вверх по узкой заснеженной тропе. К сожалению, нас уже осталось 6, двое, в том числе мой друг Дима, двигаются вниз. Горная болезнь (“горняшка”) встала на его пути. Я по личным ощущениям остался один. Чувствую “потерю” друга…  Время не контролирую, молча иду… На высоте около 6,600 метров, на длительном привале (около 30 минут), я сладко провалился в сон.

Это был настоящий цветной сон (на высоте н достаток кислорода вгоняет тебя в это состояние). Он реально мне помог перед последним и самым тяжёлым подъёмом. Ещё 300-400 метров. И здесь мы “теряем” ещё двух человек, в том числе и моего друга Дениса. Уже прошло много времени, но, почему он пошёл вниз для меня навсегда останется загадкой. Это его выбор и скорее он для него правильный! Нас осталось 4 членов экспедиции и гид Володя. И самый мучительно долгий подъём. Ответственность колоссальная. Если кто-то из нас остановится, мы идём вниз, гид ведь остался один на всех! На любой горе есть такое понятие как “точка возврата”, что означает, что где-бы вы не находились, но после этого времени вы должны начать спуск вниз. Это правило, его нарушать нельзя! Для Аконкагуа эта временная “точка” примерно в 16:00. Почему Володя принял решение продолжать движение вверх я не буду писать, но анализируя много дней спустя, я понимаю - почему…  Здесь пауза. На вершине горы мы стояли в 19:00 по аргентинскому времени. Без слов… Вершина взята!

Флаг Ситибанка поднят на пик Южной Америки - Аконкагуа, высочайшую вершину Западного и Южного полушарий. Эту традицию я соблюдаю на каждой вершине, как бы невозможно это было сделать физически.

О чём я думал там наверху?

О жизни, о семье, о своих детях. Всё ради них. Хочу быт примером для них. О том, что я достиг свою третью вершину. Я был горд этим поступком и одновременно безумно счастлив! Плакал я или нет - не помню. Но помню, что было очень солнечно, холодно и четыре человека со мной. На вершине, по времени, пробыли недолго, около 20 минут. Володя нас всех перекрестил. И мы должны были начать спуск.

В этот день 21 декабря больше никто, кроме нашей экспедиции, не стоял на вершине. Позже местные назвали нас “сумасшедшими” … И ещё: я очень хотел пить, и очень хотел это написать в тепле, дома. Поэтому мысли о “Спуске 3” (кто смотрел этот фильм, понял), что всегда даётся мне сложнее, чем подъём, были следующим наиважнейшими этапом покорения вершины. Но, об этом в другом рассказе.

Спасибо всей (как я их назвал в базовом лагере) уже “родненькой” команде, нашим гидам из компании “7 Вершин”, а особенно “Бродяге”, брату, который помог мне прийти к моей цели. Дай бог ему сил и всегда хорошей погоды!

И если вы дочитали, то спасибо и вам.

Дима, Денис, люди, продолжайте жить, мечтать, работать и ставить новые цели. Они обязательно сбудутся!

И как любит повторять Володя: “Всем добра, бродяги!”.

А песня другого Володи навсегда со мной:

«…Весь Мир на ладони, ты счастлив и нем,

И только немного завидуешь тем,

Другим, у которых вершина ещё впереди!»

Валерий Зайцев,

Экспедиция на Аконкагуа,

Декабрь 2018 год

«Как ты думаешь, есть ли у меня шанс взойти на Винсон?», спросила я у Александр Абрамов, сидя с ним в столовке на станции «Юнион Глетчер» в центре Антарктиды в ожидании вылета под гору. «Знаешь, тут главное не взойти. Главное - выжить!».... «Что же ты мне, холера, эти слова не сказал, когда я в твоей конторе в Москве в кассу деньги сдавала...» - и т.п. Но было уже поздно, мы ждали свой пятый за неделю перелёт и он был последним куском пути под пик Винсона: высота 4892, температура -35С.

 Итак, зачем я там вообще оказалась: хоть выжить, хоть взойти... «Горняшка» - так называют горную болезнь (полное расстройство всего, в том числе мозга, которая случается на высоте у многих), настигла меня ещё 30 лет назад на Кавказе. Потом многие годы я тщательно скрывала это заболевание, пытаясь нырять под воду, играть в гольф или управлять яхтой, но вот горняшка неожиданно накрыла меня снова в 50 лет. Для разминки я сходила в новогоднюю ночь-2017 на Килиманджаро (Танзания 5895 м), потом весной пробежалась в Непале вокруг Аннапурны по дежурному трекингу с заходом на перевал Тиличо, дальше удалось сходить на Охос-дель-Саладо (Чили 6893 м). Стало ясно, что высотные восхождения вереницей тошнящих от запредельного кислородного голодания «альпинистов» - не моё. От тебя ничего не зависит: или дано тебе природой высоту пережить, или нет. Аналогично, как и с глубиной. Поэтому было решено попробовать вспомнить техническую составляющую моего опыта восхождений в прошлом веке, и взяв три дня уроков скалолазания в Крыму, я поехала на Маттерхорн. Вот это точно супер-гора.

 Все смешалось: и роскошь магазинов Шамони, и итальянское вино, и классные швейцарские горные приюты. Несколько дней тренировок, подходящая погода и полтора километра по высоте за 6 часов лазания по вполне себе сложным скалам удалось преодолеть. Спускались столько же. Особая изюминка Матерхорна - это нижняя полусотня метров: несколько вертикальных плит с минимальными зацепками и натянутые по ним вертикально канаты. Вспомнили урок физкультуры в школе? Готовы по тем вертикально висящим канатам пролезть полсотни метров? Я это сделала с одной рабочей рукой. Вторую руку я реально оторвала себе месяцем раньше во время гонки на яхте: домашняя микротравма плеча переросла во время таскания верёвок на «Ролексе» в разрывы сухожилий. Врач сказал: «Полный покой на три месяца». Я ответила: «Колите блокаду, что бы я продержалась две недели», и поперлась на Маттеохорн. Короче, выполнив все «упражнения» на этой крайне сложной горе одной рукой, я спустилась по канатам на землю, села на камешек внизу и заплакала, так мне было жалко саму себя: болело всё, я не могла пошевелить даже пальцем, просто пришла и села, как сдохшая батарейка. Но этим и интересен сложнотехнический маршрут. Насладившись не простыми скалами, я поняла, что нужно тренироваться: что бы хорошо ходить в горы, нужно чаще ходить в горы. Это я уже проходила 30 лет назад и прекрасно понимаю, что не могу совмещать работу и горы. Значит нужно попробовать ещё какой-то вариант гор, что бы и не высота запредельная, и не лазание опасно-спортивное.

Порывшись часик в списке зарубежных горных маршрутов, я нашла для себя компромисс: гора в Антарктиде. Проблема появилась ещё и в том, что с Маттерхорном все вышло классно, но плечо пришлось оперировать. Засадили мне имплантатов вместо рваных сухожилий, срезали разлохмаченные зарубцевавшиеся как попало мышцы, 5 часов под наркозом и месяц той рукой даже стакан поднять нельзя. Не то что доктор запретил - это само собой, просто не могу, все на ниточках держится. Короче, тренироваться не получалось ни минуты. А восхождение в Антарктиде на гору 5 тысяч метров не требует особой битвы с высотой и особых технических альпинистских навыков, но при этом требует определенных знаний, терпения и достаточного мужества, просто потому, что там сильно холодно и нужно жить и спать в палатках на снегу при температуре минус 30С, да на высоте, предварительно затащив на себе туда всё: и палатки-спальники, и горючку, и кучу одежды на все случаи жизни, и еду на десять дней....

Восхождение обещало быть занимательным. Пару строк вотсапом Lucy Korobeshko - и завертелось.

  Завертелось ещё и потому, что уже много лет достаёт меня мысль о праздновании моего дня рождения, перетекающего в корпоратив и в Новый год. Поэтому свалить на край земли, подальше от оливье и веерной рассылки однотипных гивок в вотсапе показалось здравой мыслью. Край подобрался крайний. Три с половиной часа лёту до Парижа, потом ещё 13 до Сантьяго (привет Луису Корвалану). Потом ещё три часа до Пунта-Аренас, самого южного аэропорта на материке под названием Южная Америка. Дальше только Магелланов пролив и Огненная Земля - куда уж крайнее этого. Ах, ну да, теперь о главном. Перелёт с одного материка на другой: с Южной Америки в Антарктиду задача не простая. И дело тут не в цене на билет, хотя она катастрофически не детская. Дело в погоде. Самолёт летит четыре с половиной часа над проливом Дрейка и Южным океаном и это делает только грузовой ИЛ76, который летает в лучшем случае раз в неделю. Конечно, разговор идёт только об антарктическом лете. Перед нами вылет отставал от расписания на 6 суток. Это вам не задержка в Домодедово на четыре часа «без питания и размещения». Задержка в нашем случае выглядит так: у вас утром забирают весь багаж для загрузки в ИЛ и говорят, что через несколько часов будет автобус в аэропорт. А через несколько часов вам сообщают, что ваш рейс откладывается лучшем случае до завтра, может быть послезавтра. Завтра говорят, что рейс будет скоро и просят надолго не отлучаться, потому что каждые два-три часа идут сводки погоды с полюса. «Ждём погодную дырку»,- сообщают летчики, и продолжают «кормить завтраками» ещё несколько дней. Все бы ничего, но ваши вещи находятся в брюхе грузового ИЛ 76, а вы с одной зубной щёткой и уже в очень зимней одежде, принарядившись для посадки в Антарктиде гуляете неделю по городку. Раздражает.... Мой багаж вообще застрял на пересадке Париже и на момент моего прилёта на этот край географии, при мне была как раз та самая зубная щетка, которую выдают вместе с носками в бизнес-классе самолёта и только.

 В результате автоматической минимизации моего багажа, я научилась сушить по утрам постиранные на ночь пару вещичек феном. Билет из Москвы в Чили я предусмотрительно брала с запасом на двое суток раньше, чем наши даты предполагаемого вылета в Антарктиду, поскольку полёты через Европу на Рождество регулярно кончаются потерей багажа. Итак, пару суток борьбы с «ЭйрФрансом», которого я по телефону запугивала, что потерянный багаж им придётся доставлять мне не в отель в Пунта Аренасе, а в палатку на Южном полюсе, увенчались успехом. Багаж уже при мне и погодное окно распахнулось для нас на полсуток раньше. Дальше все, как в ускоренной перемотке фильма: бегом сдаём багаж в брюхо ИЛа, слушаем инструкцию как себя вести в Антарктиде, и не портить местную флору и фауну продуктами своей жизнедеятельности, и что делать, если случилось «... опа как все не по плану».

И все, проходим стандартное шлюзование через все проверки в аэропорту и рассаживаемся в брюхе грузового ИЛа. Из удивительного - две вещи: нет иллюминаторов и есть российский экипаж. Около трёхсот раз командир Анатолий Неверов и его бравый экипаж сажал на лёд Антарктиды этого монстра, так что волнений нет. Будет вам и триста первый. 4,5 часа над проливом Дрейка и прибрежной Антарктидой - и мы в центре материка. Многие путают Арктику с Антарктикой. Белая «шапка» на северном полюсе - это лёд, земли нет. Белая «шапка» на южном полюсе - это земля, покрытая льдом. Материк, по размеру побольше, чем все США. Он одновременно самый высокий и самый низкий на нашей планете. Средняя высота Антарктиды 3000 метров. Берег там есть как и берег в Арктике, но зато в отличие от Северной ледовой шапки в Антарктиде полно гор высотой больше 4-х тысяч. На самом полюсе высота около 3000. А теперь самое интересное: если на Антарктиде растает снег, то она будет самым низким материком, поскольку все эти три километра средней высоты - это лёд. Несметные просторы Антарктиды окажутся под водой, поскольку они и сейчас там, просто трёхкилометровая сосулька наросла.

Садится наш самолёт на эту сосульку, вылезаем из ИЛа, смотрим по сторонам: час ночи, солнце в зените, Клондайк, Джек Лондон, Белое Безмолвие, минус 10, высота 700.

Освоение Антарктиды зависит от наличия горючки. Есть горючка – есть жизнь, не горючки - нет тепла, нет воды: продержишься максимум сутки.

 Вода здесь очень ограниченный ресурс. Её здесь можно получить только растопив снег. Что бы топить снег нужна горючка. Что бы её получить в центре Антарктиды, забрасывать приходится самолетом. Илюшин берет на борт грузом только 17 тонн топлива и только отдельно от пассажиров, при этом в полёте он сжигает 90 тонн. Вот и считайте, сколько стоит литр топлива, который вам нужен, что бы погреть ведро воды «на помыться», не говоря уже о готовке еды, да при том, что бензин в Чили по 85 рублей за литр.

А вот и ещё один важный вопрос. Раз топим воду для кухни из подручного льда и снега, то продукты жизнедеятельности, которые растекаются в снегах нужно ликвидировать наитщательнейшим образом. Думаете, я про конфетные фантики и пластиковые бутылки? Нет, господа! Эта ода про сбор фекалий и жёлтых струй. Мусор в пяти раздельных бачках - это и так понятно. А вот два отдельных унитаза в туалете на базе - один для «Пи», один для «Пу» это тема моего отдельного повествования. В Антарктиде наистрожайший образом запрещено делать Пи и Пу где бы то ни было, кроме специально отведённых мест и все постоянно с собой носят два предмета: Пи-ботл (герметичная фляжка с широким горлом) и Пу-пакет (специальный пакет, в котором насыпан гель, после использования пакет закрывается на молнию. Вот приспичило вам на маршруте сделать Пи - делаете шаг в сторону с дороги - и Пи в бутылку. Бутылку несете до точки слива, в так называемый Пи-холл. Сдаёте анализ в установленном месте либо в закопанную ёмкость, либо в дыру, находящуюся в отдалении от возможных точек сбора питьевого снега, при этом дыра помечена большим жёлтым флагом и не дай вам бог пописать без этой процедуры. В Антарктиде выпадает крайне мало осадков, в основном осадки - это просто метели, перемещающие снег и спрессовывающие его. Представляете, что бы было, если вы пойдёте по бесконечной снежной тропе, маркирований жёлтым по всей длине, или встаёте на стоянку, а вокруг весь снег вовсе не бел?! И ещё, нужно помнить, что когда будете делать Пи и Пу, то от тропы в строну только шаг. Если сделать два - можно улететь в ледовую трещину. Напомню, что до реальной земли там местами 3 километра и это все миллиарднолетний лёд с бесконечнодвигающимися трещинами. Заканчивая сакраментальный рассказ про отходы доложу отдельно, что ваши говнопакеты (извините, другого слова там нет - shit bags) с содержимым, если вы вне стационарного лагеря, вам надо носить с собой. Сделали Пу, застегнули на молнию пакет, замерзло все моментально, кинули в рюкзачок и бредите себе до точки сдачи анализов. Дальше всё в контейнеры и вывоз на материк. Итак, ИЛ везёт туда горючку и людей, а обратно людей и их отходы.

 Ничего не остаётся в Антактиде - это закон. Она не принадлежит никому и по разным международным соглашениям оттуда должно быть вывезено все, что привезено. Борьба за чистоту возведена на уровень сверхконтроля. Чайный пакетик не выкинешь. Любой, идущий за тобой устроит скандал и расследование, и инструктора твоего лишат лицензии. И то правильно, не пить же мне воду из топленого снега в перемешку с Пи и Пу, в конце концов для самих себя стараемся.

 Итак, перемещаемся с борта ИЛа в базовый лагерь «Юнион Глетчер». По факту это аэропорт, но с зоной, подготовленной для ожидания полетов неделями. Наш случай как раз из таких. Залетели на Антарктическую базу 29-го декабря в час ночи, вылетели под Винсон 02-го января в 09 утра. Четверо суток ждали погодного окна. Было окошко 31-го вечером, но маленький винтовой «Твин Оутер» берет только 10 человек, а мы стояли четвёртой группой в очереди на вылет. Три группы успели, мы остались. Но зато те ребята остались без Нового Года, а мы встречали его по всем правилам - наливая за каждый меридиан: был у нас участник из Малайзии, из Иркутска, из Нижневартовска, потом Москва, потом местное время. Хотя местный Новый год определить сложно. Рядом с Южным полюсом куда не плюнь - попадёшь в разный часовой пояс, а солнце стоит в зените, плюс-минус метр, круглосуточно. Вообще это отдельная тема, как и про отходы. Были у нас ребята, которые привезли с собой фонарики. Я, памятуя свою институтскую практику летом на Чукотке, привезла самолетный «намордник». Ледяное солнце так светит, что это работает как пытка с круглосуточной лампой в глаза. Днём очки не снять - от белейшего снега и солнца такая искра, что, кажется, на сварку смотришь. Ночью эта вечная люстра достаёт ещё больше. Хотя почему ночью? Кто решил, когда тут день, а когда ночь? По прилету в два часа ночи местная «отель-менеджер» на базе увлечённо водила нас по лагерю и рассказывала, как разделять Пи и Пу, как не выйти в зону трещин, как умываться без воды и как не опоздать на завтрак. В три ночи я заметила, что пора бы глянуть на часы, а не на солнце, и была награждена презрительным комментарием про «умных русских». База всецело принадлежит американцам, как и Илюшин с экипажем. После этого стало ясно, что любой плевок на кристально-белом снегу будет «русским по-любэ». Коротая за шахматами, кучей английских книг и радиальными выходами по обозначенным меж трещин тропкам, провели мы 4 дня. Разожрались как поросята.

Кормят в этом «аэровокзале» с 08 утра до 22 ночи без перерыва: завтрак, чай и десерты, обед, чай и десерты, ужин, чай и десерты, пиво, вино и сыры с фруктами. Гора печенек, шоколадок, сухофруктов, сто видов заварок и кофе, плюс ведёрный бойлер к вашим услугам круглосуточно. Все это размещено в военно-полевой палатке-столовке, 60 человек садится запросто. Потихоньку греет печка, хотя в столовке всегда тусуется народ и поэтому почти не холодно. А вот если все же спать - так это в отдельную палатку подите. Ряды двухместных палаток стоят на деревянных поддонах. При сне в палатке на снегу важно соблюсти два момента: не заморозить попу, это очевидный, и не растопить под собой лужу воды - это неочевидный. В замерзающей луже спать хуже, чем просто на снегу. Но в этом «отеле» все вполне комфортно и в палатку затащена даже пара армейских кроватей. Спальники у нас у всех с собой пуховые на минус 40 С, поэтому всё просто: разделась до термобелья, кинула спальник на койку, нырнула в него, закрыла глаза спальными очками, натянула вторым слоем шапку до носа: скорее молнию застегнуть, нос закопать в пух и надышать в спальник аккуратно, что бы по краям у лица сосулек не намёрзло. Сопи себе до завтрака. Главное, не забыть в туалет сходить перед сном, и чая пить в меру на ночь. Мальчишки-то по-простому справляются со своими Пи-ботлами, не вылезая из спальника, а девчонкам целая эпопея на ледяном ветру - напоминаю про целый закон «где и как», особенно учитывая, что вторым моим соседом по палатке оказался малайзиец лет 50-ти, так как с девушками у нас было в группе не густо: я, да ещё одна дама при муже.

 Ну всё, день-ночь-день-ночь... вернее день-день-день - полярное лето... Новый год, пришло и наше погодное окно. 45 минут лёту, и мы приземлились на маленьком самолётике на лыжах в базовый лагерь под массивом Винсона. Может кому и лагерь, а нам тут ловить было не чего: нам нужно вверх, мы на двое суток опаздываем от программы и если хоть где-то ещё из-за погоды зависнем на сутки, то прилечу я в Москву на две недели позже: ИЛ-то раз в неделю летает, и то, если нет штормовых ветров и облачности на посадке. Тормозить-то ему нечем на льду и ВПП километровую от застругов снежных расчищать каждые полчаса нужно. А ещё сажают его пилоты только вручную, то есть без прямой видимости полосы на хорошем расстоянии - ни как не возможно. Короче, с места - в карьер. Раскапываем прошлогоднюю заброску: палатки и кое-что из замороженной год назад еды, оставшейся от прежней экспедиции. В Антарктиде полно народу разные подвиги совершает и много чего закопано. Нужно только знать, где копать. Но, конечно, никто чужого не копает и не берет: не те люди приезжают сюда, что бы заброски воровать. Всем понятно, что не найденная заброска может тут стоить жизни. Итак, перегружаем свои вещи и гору привезённой еды плюс выкопанного скраба (горелки, чайники, палатки год назад тут прикопал Артем Ростовцев) на привезённые же нами специальные сани. Саша Абрамов мужественно делит груз: это мне, это мне, это тоже мне... нагружается как ишак сам и раздаёт всем не мало. Мне прилетает точно десятка. Отчего так много? Прём вверх двойной запас еды и горючки. В непогоду, если застрянем в снегах, нам на встречу с бутербродом и термосом никто не выйдет. Получаем от рейнжров лагеря говнопакеты по счету: 4 штуки на лицо - блин, ну не на лицо, короче ясно на что. Ни минуты тут без этого вопроса не проходит, убиваются америкосы за кристальную белизну снега в Антарктиде, и надо отдать должное им - они правы. Уж коль я опять вернулась к этой теме, то справедливости для, надо сказать, что в конце сезона на Маттерхорне на любой более-менее пригодной для равновесного положения полочке запах сортира стоит ужасный. Ясно, что зимой снега заметут и весной все смоет, но в сезон, когда пару месяцев подряд по 100 человек в день прёт вверх-вниз по 10-20 часов маршрута, то гора в конце августа совсем не швейцарским шоколадом пахнет. Итак, получив пакеты и контрольное время выхода в эфир, мы впряглись в сани и поперли вверх.

 Пять раз я фильтровала свои шмотки постепенно выбрасывая вес. Сначала в Москве: систематизировала их до веса: 23 кило баул и 7 рюкзак. При этом сам рюкзак 2 кило, а всеем два высотных ботинка, каждый из которых по полтора кило... и чего тут выложить? Три комплекта термобелья, две шапки, трое разнотемпературных перчаток, кучка альпинистского железа, ледоруб.... чего выкинуть-то?? Ну, упаковалась, хорошо. В Пунта-Аренасе, перед вылетом в Антарктиду сортирнула ещё раз - 5 кило долой, разрешено только 25, остальное по 70 долларов за кило перевеса, значит опять фильтруем. Долой кроссовки и прочие пятые трусы. Прилетели на «Юнион Глетчер». Там ещё раз прореживаем: нужно скинуть ещё 5 кило. На базе теперь остались мощные зимние сапоги-баффины на минус 40С и всякие ножницы-крема. Теперь при мне только одна пара высокогорных ботинок, крем от солнца, спальник на два кило, пуховка - опять полтора прилетело, пуховые штаны, железо альпинистское... нет, зубную щётку я вам не отдам.

 Полстакана воды всегда найду, и 100 грамм пасты со щеткой донесу.... короче, в моих санях моих шмоток на 20 кг, десятка с лишним прилетела общака, сами сани весят, за спиной рюкзак с солнечной батареей и двумя термосами, очки, варежки - то да сё, включая сам рюкзак, короче опять десятка. И вот теперь со всем этим грузом в санях и за спиной, мы как ломовые лошади прём по морозу минус 20С в гору 8 часов. И, казалось бы, расстояние ни о чём: километров 10-12 надо пройти, но набор высоты 600 метров и сороковник веса за спиной сочетаются с трудом. Надо отдать должное мужикам - они тащили вдвое больше. На обратной дороге впряглась я по случаю в тренерские сани, прошла в небольшую горку метров 500, потом два дня у меня было ощущение, что вагоны разгружала. Короче, этот переход вверх дался не просто.

  А после него чего делаем? Ясное дело, на морозе минус 20 палатки ставим, снег копаем. А вот тут-то «отельных» коек уже нет. Палаточки попроще, пено-коврики на снег, и по трое рядком. Минус 20С в три ночи переходит в минус 30, поскольку подошли вплотную к горной гряде и солнце хоть и стоит высоко над горизонтом, за край горки на несколько часов спряталось. В ущелье наступил дубак. Вы знаете, что снег бывает разной температуры? Тот, который был под нами в том ущелье ночью, был минус 30С. Из микро-щели между нашими матрасо-ковриками веял ледяной холод, продирающий спальник насквозь, при этом пар от дыхания троих собирался на своде в палатке и выпадал обратно на нас легким пушистым снежком. Палатка стоит на склоне, скатываемся друг на друга и один оказывается зажатым в ледяной угол палатки. Переползаем, сползаем, замерзаем, покрываемся инеем. Сна ни в одном глазу, солнце хоть и зашло за стену ущелья, ночь темнее не стала. Не буду повторять сиё четыре раза. Ночи отличались только ухудшением положения дел по температуре при нашем продвижении вверх. По ходу дела, все шмотки, включая промокшие ботинки, лежали в рюкзаке на морозе при входе в палатку. От мысли, что по нужде нужно растолкав соседей выползти из спальника, засунуться в ледяные тяжеленные высокогорные ботинки, найти заледеневшими вмиг руками в рюкзаке «спецпакет», отойти метров на 100 к обозначенному флагом месту и при белом свете в чистом снежном поле при температуре минус 30 снять штаны.... понятно, что чая пить девочки старались мало. Уж простит меня читатель, что не первый раз обращаюсь к этому вопросу, но чем выше и холоднее, тем меньше в этом смешного. Вспомните начало рассказа: «Главное - не взойти, главное - выжить», и на таком морозе, когда сутками нет ничего теплее собственного дыхания, каждое движение становится частью процесса борьбы за выживание, и даже шнурование заледеневших ботинок - это отдельные 10 минут работы вперемешку с отогреванием рук.

Что ещё меня достало в восхождении в Антарктиде, так это собственная температура тела. Вокруг минус 20-30С круглосуточно. Понятно, что одеты как капуста: термобельё, флиска, тонкая пуховая куртка, большой пуховик. Снизу аналогично. Строюсь на выход, связываемся веревками, проверяю снарягу, отчаянно мёрзну. Начинаю двигаться вверх, и через 5 минут закипаю как чайник. Терплю ещё 10 минут, понимаю, что сейчас сдохну от жары внутри всего этого моего одёжного термоса, Спина мокрая насквозь, от затылка по спине в штаны бежит струйка горячего пота. Кричу: «Кэп, стой, дай раздеться! А то буду первой, кто сдохнет от гипотермии во льдах». Стоим. Снимаю пуховку, что бы снять флиску, и тут же понимаю, что горячая струйка пота в штанах превратилась в сосульку, а замерзшее на мне моментально мокрое термобельё хрустит на морозе. Кроме того, пока расстегивалась, подморозила руки без перчаток. 2 минуты остановки, и вот уже нечего снимать, уже впору ещё что-нибудь одеть. Господи, да как быть-то? Снаружи -30С, на ветру все минус тридцать пять, а внутри плюс тридцать пять, а когда идёшь часами вверх, так все 40, и никакой золотой середины не найти. Солнце без облаков и без ветра: в пуховке невозможно вверх идти - жарко. Солнце за облаком и метель - господи, где мои пятые варежки, сейчас руки отморожу!!!

 Ну, нос и губы я таки поморозила заметно. Закрываешь лицо тёплым горнолыжным «намордником» - очки потеют мгновенно, идти невозможно, ничего не видно. Снимаешь его - нос и губы индивеют и обмерзают от дыхания.

Собственно, это всё. Что ещё рассказать про нас в Антарктиде? Пахали много, размеренно и настойчиво. С погодой повезло, вписались во все сроки и во все окна. До верху Винсона дошли всей командой - спасибо инструкторам: Александру Абрамову и Артёму Ростовцеву. Телефоны-фотоаппараты, ясное дело наверху замёрзли у всех. Поэтому эпических фоток панорамы Антарктиды с вершины самой высокой горы у нас нет.

 Хочу ли я туда ещё раз? Твёрдое НЕТ! На спуске с горы, завидев садящийся на снег далеко внизу мелкий самолёт, я подумала про ангелов-хранителей, пославших его нам, так хотелось не застрять из-за непогоды в снежном плену там. Хотя, НЕТ - это сейчас. А потом у меня всегда так: « А чего, было же не плохо, давайте ещё что-нибудь подобное замутим...!» И хорошее, и плохое лучше видится на расстоянии, и я это расстояние сейчас как раз преодолеваю - к вам, ребята, скорее, домой, в Москву, спать ночью под пуховым одеялом, приоткрыв шёлку окна!

 Антарктида-Москва, январь 2019.

Мы публикуем еще одну статью из архива приключений Георгия Ройко. На этот раз отправляемся в Мексику, страну ярких красок и, конечно, контрастов.

Присоединяйтесь к нашей ближайшей группе  с  гидом Сергеем Лариным! Программа…

Орисаба 2015 

Oрисаба (Pico de Orizaba) или Ситлалтепетль (Cītlaltepētl, от читлалли – «звезда», тепетль – «гора») – вулкан в Мексике, самая высокая вершина страны. Из чего делаю вывод, что на этот раз мы попали в Мексику…

Карта Мексики

День 1. 02 ноября 2015. Понедельник.

Вылет из Москвы, аэропорт Домодедово, в 07:00, по расписанию. Регулярный рейс авиакомпании Iberia, IB-3143. Прибытие в Мадрид в 10:20, что характерно, тоже по расписанию. В мадридском аэропорте очень неплохо покушали (ну, по аэропортовым меркам, конечно). Отметили приезд, так сказать. А пара бутылочек rioja разнообразили нашу трапезу. В Мехико вылетели с опозданием на час, но зато прилетели снова по расписанию, в 18:25. Регулярный рейс авиакомпании Iberia, IB-6403. Получили багаж, встретили гидов (Израэль и Вероника – нормальные ребята!). А потом еще часа два ждали вторую часть нашей команды, которая летела сильно опоздавшим Air France. Наконец все в сборе и мы отправляемся в гостиницу Maria Cristina. От аэропорта ехать около получаса, и приблизительно в 21:00 мы входим в номер. Спать не охота вообще, пришлось пойти прогуляться до близлежащего ресторанчика с целью приобретения и потребления нескольких рюмочек местного снотворного – текилы.

День 2. 03 ноября 2015. Вторник.

К 8 утра за нами приехала экскурсовод Наталья. Первым делом мы поехали к знаменитым пирамидам Теотиуакан.

Карта Мехико I

Теотиуакан (Город Богов) – заброшенный город, расположенный в 50 километрах к северо-востоку от города Мехико. Современные исследователи считают, что площадь этого древнего поселения составляла 26-28 кв.км., а население – около 200 тысяч человек. Это один из самых старых и крупных городов западного полушария, его точный возраст неизвестен.

В Теотиукане

В эпоху своего наивысшего расцвета (250 – 600 гг. н. э.) Теотиуакан оказывал значительное культурное влияние на многие области Мезоамерики. Теотиуаканские глиняные сосуды и статуэтки встречаются от северных районов Мексики до гор Гватемалы, от Тихоокеанского побережья до Мексиканского залива. В эпоху расцвета своего могущества Теотиуакан контролировал центральные нагорья Мексики и поддерживал контакты с центрами соседних цивилизаций. Теотиуакан был заброшен в середине VII в. Пришедшие сюда намного позже ацтеки застали лишь остатки былого величия. Существуют две основные гипотезы гибели города: иноплеменное нашествие и восстание угнетенных низов против правящей касты знати и жрецов. Город был разрушен почти до основания: все тайники с ритуальными дарами и гробницы разграблены, а священные статуи обезображены и разбиты. Кроме того, гибель Теотиуакана произошла в эпоху его наибольшего расцвета. Однако против обеих гипотез говорит то, что не обнаружено следов насилия или восстания.

Пирамида Солнца

Одни из главных и самых старых построек Теотиуакана – пирамида Солнца и пирамида Луны. Пирамида Солнца, построенная около 150 года до н.э., представляет собой 5-ярусное сооружение с плоской вершиной, на которой стоял когда-то небольшой храм. Высота этого колосса – почти 65 метров. Пирамида выполнена из булыжника, глины и земли, облицована камнем и была увенчана деревянным храмом. Название «Пирамида Солнца» придумали ацтеки, обосновавшиеся в заброшенном городе в XIII веке. Они полагали, что в этом месте однажды собрались боги, чтобы насытить Космос новыми силами. Отсюда и берёт своё название Теотиуакан — «место, где люди стали богами». Как называли пирамиду сами теотиуаканцы, неизвестно.

Пирамида Луны

К моменту прихода на территорию Мексики Э.Кортеса, и сами ацтеки уже практически покинули Теотиуакан (это и спасло его от разрушения конкистадорами). Широкомасштабные исследования города были предприняты лишь в 1906 году Леопольдо Батресом по указанию президента Порфирио Диаса. Одновременно преследовалась цель подчеркнуть культурное богатство Мексики памятниками доколумбового периода, и подготовиться к празднованию 100-летнего юбилея мексиканской независимости в 1910 году. Но, к сожалению, раскопки проводились в большой спешке и крайне непрофессионально, что повлекло за собой уничтожение практически всех рисунков, покрывавших пирамиды.

Сохранившийся фрагмент настенных рисунков

Крайне любопытным представилось мне знакомство с двумя разновидностями кактусов, которые можно наблюдать на территории сувенирного магазина, расположенного рядом с пирамидами.

Агава американская

Первое растение – агава американская (магея, магуэя). Из этого замечательного растения делают пульке. Пульке – индейский алкогольной напиток, изготавливаемый из забродившего сока агавы американской. На территории центральной Мексики пульке производят более тысячи лет. Пульке имеет молочно-белый цвет, вязкую консистенцию и кисловатый дрожжевой привкус. История производства пульке уходит корнями в доколумбов период: в Мезоамерике пульке считался священным напитком, а употреблять его можно быть только ограниченному кругу лиц. После испанского завоевания Мексики этот напиток стал доступен всем, и его употребление сильно увеличилось. Максимума популярность пульке достигла в конце XIX века. В XX веке пульке стал уступать пиву и другим европейским напиткам…

Голубая агава (текильная агава)

А второе растение - это просто ну очень примечательное и полезное растение, мимо которого ни один из путешественников по Мексики пройти никак не должен! Это та самая знаменитая голубая агава (текильная агава). Что такое для мексиканцев текила объяснять, думаю, не надо. Но, на всякий случай, даю справку: текила – крепкий перегонный алкогольный напиток, одна из разновидностей мескаля. Изготавливается из сердцевины голубой агавы методом дистилляции. Под названием «мескаль» в настоящее время выпускаются все дистиллированные алкогольные напитки на основе агавы, за исключением самой текилы.

Кактусы бывают разные

После посещения пирамид пошли в ресторан пообедать. Название ресторана Mayahuel, тут же рядом с пирамидами расположен. Провели там около полутора часов, вышли с большим трудом не то от количества съеденного, не то от вида съеденного. Гуакамоле, тако, тамале, жаренные кузнечики, яйца муравьев, какие-то ростки, мясо какого-то неизвестного животного (хотелось бы верить, что каннибалом я все же не стал, ибо вообще каннибализм ацтеки в ритуальных целях иногда практиковали), пульке, текила, и так далее и тому подобное…

Индейская трапеза

Базилика Марии Гваделупской. Наиболее почитаемой, в Мексике в частности и в Латинской Америке вообще, святой является Пресвятая Дева Мария Гваделупская. Базилика Ее имени находится на северной окраине Мехико, на том месте, где почти 500 лет назад Святая Дева явила свой облик Хуану Диего – бедному индейцу, который донес Ее слова и нерукотворный образ людям.

Мехико

Легенда гласит, что в декабре 1531 года Богородица четырежды являлась мексиканскому крестьянину Хуану Диего Куаухтлатоатцину, чтобы примирить древние верования индейцев с католической верой.

Ангелы и фонари

«Ангелы и демоны» – было, «Ангелы и аэропланы» – тоже было, а у меня вот теперь будут «Ангелы и фонари»! Даже так «Фонарь и **** (спина) ангела»!

Первое явление состоялось в начале декабря, когда Хуан увидел Деву Марию на вершине холма Тепейак. Она заговорила с ним и объяснила, что хочет построить на этом месте храм. Богородица велела Диего пойти и сообщить об этом епископу Мехико. Внешний вид Мадонны отражал представления местных индейцев о том, какой должна быть молодая красивая девушка. Бедный крестьянин послушался загадочной незнакомки и отправился к епископу Хуану де Сумаррага. Тот принял его, но не поверил рассказу и попросил прийти ещё раз попозже, после того, как обдумает рассказ. Возвращаясь домой, Диего вновь увидел на холме Марию. Он сообщил ей, что епископ не поверил. Тогда Богородица велела крестьянину на следующий день вновь отправиться к епископу и повторить о просьбе, подчеркнув, что этого желает Пресвятая Дева Мария, мать Господа. В воскресение Хуан Диего отправился сначала в церковь, а уже потом к епископу. Того по-прежнему терзали сомнения и он попросил Диего передать Богородице, что ему нужен какой-либо знак свыше… На холме вновь стояла Богородица, ожидавшая Хуана, и попросила прийти сюда же завтра, чтобы получить «знак» для епископа. В понедельник Диего собирался навестить тяжело больного дядю Бернадино и, чтобы не встречаться с Богородицей, отправился к нему специально другой дорогой, но всё равно встретил Деву Марию. Она успокоила крестьянина, сказав, что не стоит спешить к больному, поскольку он уже выздоровел, а лучше пойти на вершину холма и забрать оттуда для епископа подтверждение ее слов. Когда Диего поднялся на холм, он увидел, что вершина, несмотря на зимнее время, была заполнена цветущими розами. Он срезал несколько из них, и завернул их в плащ. На приёме у епископа Диего молча взял плащ и вывалил под ноги епископа розы. Все присутствующие упали на колени, поскольку увидели на плаще изображение Богородицы. Случилось это 12 декабря 1531 года. По повелению епископа на том месте, где бедный индеец узрел чудо, была построена первая базилика, куда стали стекаться миллионы паломников со всей Америки. И тогда после всех этих событий язычники-ацтеки стали массово креститься, причём совершенно самостоятельно, без необходимости прибегать к помощи миссионеров.

Индейцы приносят Марии дары

Так гласит легенда… Врут все эти легенды, конечно. Очень неоднозначная личность был епископ Хуан де Сумаррага. Несмотря на то, что он  ввёл в Мексике здравоохранение, высшее образование и книгопечатание, открыл первую публичную библиотеку в 1534 году, выступал против рабства, в вопросах христианизации он не гнушался ничем. На его совести уничтожение многих памятников индейской культуры, а также учреждение мексиканской инквизиции.

Старая базилика Марии Гваделупской

Так или иначе, со временем верующих, пришедших поклониться чудесному образу Богородицы, становилось все больше, и старый храм уже не мог принять всех. Тогда была построена вторая церковь, побольше и расположенная ниже по холму. Но потом и эта базилика, теперь называемая Старой, стала мала для потока паломников, стекающегося со всех уголков страны. Поэтому слева от Старой базилики, по проекту архитектора Педро Васкеса была возведена третья по счету, уже современная Базилика Пресвятой Девы Марии Гваделупской на 20 тысяч человек. В здании базилики установлены два эскалатора, которые движутся противоположно друг другу и провозят посетителей под висящей над алтарем чудесной накидкой с нерукотворным образом Пресвятой девы Марии, защищенной пуленепробиваемым стеклом. С тыльной стороны храма, находится Музей Базилики, в котором можно осмотреть экспозицию, посвященную религиозному искусству.

Старая и Новая базилики

В настоящее время к Богородице Гваделупской ежегодно совершает паломничество 14 миллионов человек, что является самым большим показателем в мире.

Колокольня

Далее мы отправились на площадь Конституции (также называемую Сокало). Это самая большая площадь Латинской Америки и, соответственно, главная площадь мексиканской столицы. Площадь в стиле барокко имеет прямоугольную форму и занимает 46.800 кв.метров. На площади размещаются наиболее значимые учреждения страны: Национальный дворец, Кафедральный дворец, старое здание мэрии. До захвата столицы ацтеков испанцами на этом месте находился дворец императора Монтесумы II.

Кафедральный собор Успения Пресвятой Богородицы. После испанского завоевания столицы империи ацтеков Теночтитлана, конкистадоры разрушили храм бога войны Уицилопочтли. Из камней разрушенного ацтекского святилища и на том же самом месте было решено построить христианскую церковь. Строительство церкви – престола первого епископа Нового Света, уже знакомого нам Хуана де Сумаррага – осуществлялось с 1524 по 1532 год. Вроде как первый камень в основание собора был заложен лично Эрнаном Кортесом. Однако первая церковь простояла лишь полвека – скоро её размеры перестали соответствовать важности столицы Новой Испании. На месте первой церкви находится сейчас северо-восточная часть современного собора. Уже в 1544 году король Испании Филипп II принимает решение создать для архиепископа Новой Испании новый, более величественный собор, призванный символизировать окончательное утверждение испанской короны в Новом Свете. Строительство храма началось в 1573 году и продолжалось до 1813 года. Всё время своего существования собор оставался важнейшим религиозным и государственным центром. Он признан самым большим и старейшим собором Латинской Америки.

Кафедральный собор

Национальный дворец. Национальный дворец начал строиться в 1522 году по приказу Кортеса, на месте дворца ацтекского императора Монтесумы II. После наступления независимости в 1821 году дворец стал резиденцией президента Мексики. Сейчас он открыт для посетителей. В 1930-х годах здание было реконструировано, и был достроен еще один этаж. Основной достопримечательностью этого дворца были и остаются настенные картины художника Диего Ривьеры, который потратил на них более 20 лет своей жизни. В этих произведениях он показал свое видение истории Мексики. Раньше в Президентском Национальном дворце проживали испанские правители, а сейчас в нем расположились Федеральный архив, Казначейство и резиденция президента. Также на территории этого здания размещено несколько музеев и выставок.

Рисунки Д.Риверы в Национальном дворце (1)

Рисунки Д.Риверы в Национальном дворце (2)

Рисунки Д.Риверы в Национальном дворце (3)

Рисунки Д.Риверы в Национальном дворце (4)

Рисунки Д.Риверы в Национальном дворце (5)

В гостиницу вернулись часам к 18, сходили погуляли, выпили в баре текилы, пошли спать.

День 3. 04 ноября 2015. Среда.

Из отеля выехали в 10:00. Сегодня направляемся к акклиматизационной вершине Лa Maлинче, что-то около 4.500 метров. В 12 приехали в городок Tлacкaлa, погуляли полчасика, пошли обедать – Pulqueria La Tia Yola - графинчик пульке и прочие мексиканские излишества. Вообще городок приятный. Нашел там две нумизматические палатки, совсем такие небольшие, но радом с друг другом. К большому моему сожалению и удивлению они работали только на прием монет и продавать мне что-либо категорически отказались. Или я их не так понял, ибо на языках отличных от индейского они нихт ферштейн. Ну а на индейском нихт ферштейн я! («Между прочим, Вы меня не так поняли»!)

В Тласкале

В 15 покинули гостеприимную Тласкалу и приблизительно через час приехали в кемпинг, расположенный на высоте 3.100 метров. Пошли гулять. Часок погуляли, часок отдохнули. Дальше гулял в гордом одиночестве. Часа два по территории кемпинга бродил, не меньше. За территорию настоятельно рекомендовали не соваться – от греха подальше, Мексика, однако… Постепенно стемнело. Внизу в долине, там где Тласкала, зажглись тысячи огоньков, а на небе тем временем ярко ярко сияли миллиарды звезд. Красота! Два часа ходил и медитировал, думал о космосе и о вечности – любимое занятие русского мужика, даже если он в этом и не сознается. Часам к 8 пришел обратно в домик, будить остальных к ужину…

Ла Малинче

День 4. 05 ноября 2015. Четверг.

Вид из кемпинга

Сегодня - восхождение на Ла Maлинче – акклиматизационный выход. Завтрак в 7, выход в 8. На вершину шли около 4 часов, вполне неутомительная прогулка. Вершина – 4.500 м!

На Ла Малинче

Мексиканщина

Туманные дали

Часик-полтора поакклиматизировались, отправились обратно. Обратно практически бегом бежали, и к 15 уже добрались до кемпинга. В домике развели камин, с большим трудом, между прочим – дрова сырые, горят плохо. И вообще все сырое, из-за повышенной влажности, и довольно холодное. Зато ужин был прекрасен: гиды пожарили мясо на мангале и раздобыли где-то пару бутылок аргентинского malbec. Очень мило с их стороны, текила уже начинает надоедать!

Орисаба (вид с Ла Малинче)

День 5. 06 ноября 2015. Пятница.

В 7 подъем, в 8 завтрак, в 9 выезд. Сегодня едем в деревню Соапан, располагающуюся на высоте 3.300 м. Деревенька является перевалочным пунктом на пути к приюту Пьедра Грандэ, непосредственно с которого уже начинаются все восхождения. После обеда отправились в расположенный недалеко от деревни городок Тлачичука – закупить продуктов на ближайшие три дня и просто погулять. Тлачичука – место совершенно жуткое, никого не хочу обидеть, но совершенно забытый небом край… А вот гостевой дом в Соапане показался вполне себе уютным, хотя тоже достаточно прохладным и промозглым, за счет очень высокой влажности окружающего нас воздуха. Данную проблему мы попытались решить с помощью уже отработанной технологии - путем разведения камина, обнаружившегося в гостиной. За этим занятием и был проведен вечер…

День 6. 07 ноября 2015. Суббота.

Подъем, завтрак… В 10 часов на двух внедорожниках, построенных задолго до моего рождения, отправляемся по убитой и размытой постоянным ливнем дороге к приюту Пьедра Грандэ. Это где-то 4.200 метров. Метров за 300 до приюта, то бишь на высоте что-то около 3.900 метров из машины нам было предложено высаживаться и топать далее своим ходом. Не то из соображений безопасности – внедорожники как-то уж очень сильно стали накреняться и буксовать, не то с целью дополнительной акклиматизации, не то просто так погулять. Сия Прогулка заняла около часа мексиканского времени и к 12 мы были на месте.

Приют

Приют очень специфический. Построен довольно давно, но… даже не то чтобы цивилизация отсутствует – ее там быть и не должно. Не знаю, как лучше описать. В общем: узкое высокое здание из цементных блоков с тремя ярусами «спальных поверхностей» с одной стороны и голой серой стеной с небольшим окнами с другой. Еще есть два небольших столика, для приготовления пищи. Это все. Очень странное место…

Вот, как-то так…

Пообедали, пару часов походили вокруг приюта, поужинали, еще вокруг приюта походили. Больше, в принципе, делать-то особо и нечего. Приют посреди ничего!…

Орисаба (вид с Пьедра Грандэ)

Орисаба открылась полностью, но саму вершину отсюда, к сожалению, не видно (ну, это впрочем всегда так). Ночью на восхождение выходит сразу несколько групп – говорят дальше погода будет сильно портится – поэтому часов в 18 приют уже погрузился в сон и кромешную тьму…

День 7. 08 ноября 2015. Воскресение.

Проснулись, позавтракали… Вообще правильно говорить не проснулись, а встали, так как процесс сна здесь носит достаточно условный характер. Спать не спишь, плюс все время кто-то куда-то ходит, на восхождение собирается, и так далее и тому подобное. К 10 собрались и отправились на акклиматизационный выход, метров на 600-700 вверх. Поднялись в итоге до 4850, дальше снег с дождем пошел, стало совсем холодно и мокро, плюс грязь под ногами… а нам же еще для восхождения сохранить надо, и одежду с обувью, и себя. К 14 вернулись, покушали, снова вокруг приюта походили. Собрали снаряжение для восхождения. В 18 пошли спать (лежать с закрытыми глазами) – завтра в гору!

День 8. 09 ноября 2015. Понедельник.

В полночь перекусили что-то, завтраком это назвать затруднительно) Вышли около 1:30, к 6 дошли до ледника. Ледник начинается приблизительно на 5.100. Дождь проливной, со снегом, под ногами глина, мокрая и скользкая… такого утомительного восхождения у нас еще не было. Вышли на ледник. Причем он как-то очень резко начался – раз и ледник. То есть вот еще глина вперемешку с камнями, а вот несколько метров вверх уже ледник – лед и снег. Одежда вся насквозь мокрая, никакие дождевики не помогли. Ледяной ветер дует. Пока одевали кошки вся одежда превратилась в сплошной кусок льда, но разворачиваться обратно, согласитесь, как-то глупо… Не согласны? Ну ладно, вот мы посчитали, что глупо! Не задубеть окончательно помогает только перманентное движение вперед, топ-топ, шаг за шагом, и так еще 3 часа.

Подъем

Фотография из архива И.Бретона

К 9:30 наконец-то выходим на вершину, 5.700м! Восхождение действительно получилось очень утомительным, даже не сложным, а именно утомительным. Обычно когда добираешься до вершины чувствуешь эйфорию, какой-то необъяснимый звериный восторг, на этот раз я испытал скорее чувство облегчения – вот оно, дошли, можно возвращаться!... А может это просто старость? Ну, в следующий раз проверим)

Вершина (1)

Фотография из архива Н.Ильющенко

Вершина (2)

Фотография из архива Н.Ильющенко

Вершина (3)

Фотография из архива Н.Ильющенко

Часов в 10, после непродолжительной фотосессии, ну, то есть как только в себя пришли, отправились обратно. Склоны совсем развезло, пока шли изгваздались полностью и окончательно. В Пьедра Гранде вернулись к 13:30, и сразу, почти сразу, поехали в Соапан.

Орисаба

Фотография из архива Н.Ильющенко

День 9. 10 ноября 2015. Вторник.

Рассвет, Орисаба. (вид из Соапана)

Обработка: холст, масло

Фотография из архива В.Савицкого

Колониальный город Пуэбла по дороге в Мехико. Официальное полное название — Героическая Пуэбла-де-Сарагоса (Heroica Puebla de Zaragoza). Однако, это название используется достаточно редко и только в некоторых официальных документах. В обиходной речи жителей города часто употребление Пуэбла-де-лос-Анхелес или даже Анхелополис (город Ангелов – Angelópolis), в то время как остальные мексиканцы и латиноамериканцы называют её просто Пуэбла.

Кафедральный собор Пуэблы. Собор освящен в 1649 году и является вторым по величине в Мексике. Собор знаменит драгоценной отделкой алтарей, мраморными колоннами, резными скамьями хора, живописью. 1592

По данным археологов, в доколумбову эпоху территория нынешней Пуэблы не имела постоянного населения и использовалась в качестве согласованной площадки для Цветочных войн – ритуальных сражений между мезоамериканскими городами-государствами, целью которых был захват пленных для последующего съедения (т.е. ритуального каннибализма). Город основан 16 апреля 1531 года как торговый центр и военный опорный пункт между Веракрусом и Мехико. Весной следующего года первоначальное поселение было полностью разрушено при разливе реки Сан-Франциско, после чего уцелевшие горожане переселились на более высокий участок. У историков имеются две версии относительно происхождения названия города, и обе они имеют документальные подтверждения. Согласно первой версии, название произошло от Cartas Puebla (письма о заселении), в которых испанские монархи давали разрешение конкистадорам для основания новых городов. Вторая версия гласит, что название произошло от имени францисканского священника Хуана де ла Пуэблы, который в Испании занимался подбором миссионеров, сопровождавших конкистадоров, основавших город.

Церковь Санто-Доминго

Часовня Дель Росарио

Часовня Росарио в церкви Санто-Доминго является шедевром барокко – стены, своды, колонны покрыты позолоченным деревянным орнаментом и резьбой.

Приток колонистов, благоприятный для жизни и ведения сельского хозяйства климат и удобное географическое расположение способствовали быстрому росту города, и к концу XVI века Пуэбла стала вторым по размерам и значимости городом Новой Испании после Мехико. В XVII и XVIII веках город продолжал успешно развиваться, в нём было сооружено множество фонтанов, построены прекрасные здания колониальной архитектуры и вымощены камнем основные улицы.

Улица со сладостями и сувенирами Санта Клара и колокольня храма Сан-Франсиско

События Мексиканской войны за независимость (1810-1821) мало затронули город, твёрдо занимавший сторону сепаратистов, немногочисленные роялисты были изгнаны, а их собственность конфискована. Во время Американо-мексиканской войны (1846-1848) Пуэбла была занята американскими войсками без единого выстрела, но затем американскому гарнизону пришлось пережить тяжёлую двухмесячную осаду превосходящих сил мексиканцев. После того, как к американцам подошли подкрепления, осада была снята, и город оставался под их контролем до конца войны. Во время Франко-мексиканской войны (1861-1867) около Пуэблы произошла битва – 5 мая 1862 года, в которой мексиканская армия под командованием Игнасио Сарагосы одержала победу над превосходящими силами французов. В честь этого полководца Конгресс штата Пуэбла изменил имя города на Эроика-Пуэбла-де-Сарагоса (Героическая Пуэбла Сарагосы, на испанском Heroica Puebla de Zaragoza). 5 мая отмечается в Мексике и некоторых штатах США как национальный праздник, однако выходным праздничным днем он является только в Пуэбле. В 1863 году французы вновь предприняли наступление на город, и на этот раз оно увенчалось успехом – Пуэбла была захвачена и оставалась в руках интервентов до завершения боевых действий в 1866 году. В ходе штурмов города ему был нанесён значительный ущерб. Во время гражданской войны 1910-1917 Пуэбла несколько раз переходила из рук в руки противоборствующих сторон. Мексиканская революция началась как восстание против диктатуры Порфирио Диаса (того самого, из-за которого пирамиды лишились почти всех своих рисунков) и окончилась принятием новой конституции. Потери среди населения за период гражданской войны, по разным источникам, составили от 500 тысяч до 2 миллионов человек, при том, что население страны на 1910 составляло всего 15 миллионов человек.

Район Баррио дель Артиста (район художников)

В конце XIX – начале XX веков Пуэбла пережила период индустриализации, специализируясь, в основном, на трудоёмких отраслях – текстильной, обувной и пищевой промышленности. В город прибыли несколько волн французских, итальянских и немецких иммигрантов. Несмотря на то, что в ХХ веке Гвадалахара и Монтеррей опередили Пуэблу как по численности населения, так и по экономической значимости, на сегодняшний день город продолжает оставаться одним из главных экономических, политических и культурных центров страны. В 1987 году исторический центр Пуэблы был назван объектом Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Переулок лягушек

Сам город расположен на высоте более двух километров над уровнем моря в долине с аналогичным названием Пуэбла (также называемой долина Кетцалькоапан), со всех сторон окружённой горами и вулканами Транс-мексиканского вулканического пояса. Особенностью Пуэблы является то, что это единственный город в мире, расположенный между четырёх вулканов: пик Орисаба, активный и постоянно действующий вулкан Попокатепетль (5.500 м.) Истаксиуатль (5.220 м.) и Малинче (4.500 м.). Все четыре вулкана – самые высокие точки Мексики и одни из самых высоких в Северной Америке, после горы Денали на Аляске и горы Логан в Канаде.

День 10. 11 ноября 2015. Среда.

Куэрнавака (Cuernavaca) – город, расположенный примерно в 85 километрах югу от Мехико. Из-за климата город получил прозвище «Город вечной весны». Главной культурой, которая обосновалась на территории города была культура ацтеков-тлауиков. Они населяли эту область, по крайней мере, с 12 века. Однако, есть следы пребывания более ранних групп ольмекоидов и тольтеков. В 1370-х первый ацтекский император (тлатоани) Акамапичтли начал расширять свою империю к югу от Долины Мехико. Его сын Уицилиуитль также хотел захватить окрестности Куэрнаваки из-за обилия в те времена в этих местах хлопка. Он хотел жениться на дочери правителя Тлальнауатля принцессе Миауашиуитль, но получил отказ. Это обстоятельство привело к началу войны, которая закончилась победой ацтеков в 1396 году. Уицилиуитль женился на принцессе, и в результате этой «прекрасной любви» родился будущий император ацтеков Монтесума I, а захваченное владение вскоре было переименовано ацтеками в Куаунауак.

Францисканский монастырь (1)

Францисканский монастырь (2)

Во время испанского завоевания это был богатый и густонаселённый город с крупными хозяйствами. Ещё до завоевания Теночтитлана, Куэрнаваку захватил Гонсало де Сандоваль, и позже присоединил к владениям Эрнана Кортеса, который основал здесь свою резиденцию. В 1529 францисканцы основали в Куэрнаваке свой пятый монастырь в Новой Испании.

Бывший дворец Кортеса

Городок Таско или Таско-де-Аларкон (Taxco de Alarcon) в штате Герреро,  в 3 часах пути от города Мехико. Довольно живописный городишко, построенный в  горах. Когда-то он был «серебряной столицей» Мексики, и по сей день, туда съезжаются люди, чтобы купить украшения из серебра.

В серебряных рудниках (1)

В серебряных рудниках (2)

Расположен город в 200 километрах к юго-западу от Мехико, в долине реки Бальсас, у подножья Сьерры-де-Таско, на высоте 1.800 м. Когда-то на месте современного Таско располагалось поселение ацтеков. В 1521 году в поисках золота эти места посетили испанские конкистадоры, возглавляемые Кортесом. В 1529 году, обнаружив в районе большие месторождения серебра, испанцы основали Таско.

Церковь Санта-Приска

Церковь Санта-Приска (Templo de Santa Prisca) символизирует собой эпоху процветания и богатства, связанную с добычей серебра в горах вокруг Таско. Церковь построена на средства серебряного магната Хосе-де-ла-Борда, одного из самых богатых людей в Новой Испании. Разбогатев на эксплуатации богатых месторождений серебра, он посвятил семь лет (1751-1758) своей жизни строительству церкви. Большая стоимость интерьеров и сложная планировка почти обанкротили Борда. Но то, что мы видим сегодня, считается одной из самых впечатляющих церквей Мексики, сокровище архитектуры мексиканского барокко и символ богатства канувшей в лету эпохи.

Церковь монастыря Сан Бернардино де Сиена

Монастырь Сан Бернардино де Сиена (San Bernardino de Siena convento) является одним из старейших монастырей на американском континенте. Первую церковь построили в 1592 году. Затем пожар уничтожил часть здания, и восстановили его только в 1804 году.

На улицах Таско (1)

На улицах Таско (2)

Таско (1)

Таско (2)

День 11. 12 ноября 2015. Четверг.

Национальный музей антропологии (Museo Nacional de Antropología) – важнейший государственный музей Мексики и один из лучших музеев всего мира. Расположен в парке Чапультепек в Мехико.  В музее собрана уникальная коллекция археологических и антропологических экспонатов доколумбовой эпохи, найденных на территории Мексики. Это предметы культуры и быта народов майя, ацтеков, ольмеков, тольтеков и других коренных народов американского континента.

Карта Мехико II

Название Ацтекской империи происходит от народа её создавшего – ацтеков. В свою очередь, слово «ацтек» означает буквально «некто из Ацтлан», мифического места, расположенного где-то на севере. Древние ацтеки были охотниками-кочевниками. Они кочевали где-то на территории современной Северной Америки. По легенде, Бог солнца и войны Уицилопочтли сказал ацтекам, чтобы они обосновались там, где увидят такую картину: орёл на кактусе будет держать в своих когтях добычу. Скитаясь в южных землях Северной Америки почти 130 лет, они увидели то, о чём говорил им Бог солнца: орёл сидит на кактусе и держит в когтях змею. Данный сюжет теперь отображен  на мексиканском гербе и флаге. В 1325 году они основали город на западном берегу озера Тескоко и назвали его Теночтитлан, что в переводе означает «место колючих кактусов». Озеро было богато рыбой и водоплавающей птицей, на берегу водилось много дичи. По другой версии, город назван в честь вождя Теноча. Город быстро рос: через 100 лет после основания численность населения составляла уже 100.000 жителей, а ещё через 100 лет город увеличился до 200.000 жителей (по другим данным, до 350.000 и даже – до 500.000 жителей). Существует мнение, что к 1500 году это был самый большой город на Земле. В городе было много каналов и озёр, так что приходилось нередко передвигаться с помощью лодок, как в современной Венеции. Сам город был окружён бесчисленным количеством дамб и мостов, ограждавших его от водотоков.

Теночтитлан

Город был застроен храмами, школами, служебными постройками и домами. Строения из-за рыхлого грунта возводились на длинных сваях. В городе имелась сеть акведуков для снабжения питьевой водой. Главный акведук брал начало из источника на холме Чапультепек. В середине города находился ритуальный центр, окружённый защитной стеной Коатепантли («змеиная стена»). В центре были построены два главных 30-метровых храма в виде пирамид: для богов Уицилопочтли и Тлалока. Тлалок был Богом воды и дождя. На этих храмах-пирамидах ацтеки совершали жертвоприношения, вырезая у живого человека сердце каменным (обсидиановым) ножом, затем ещё бьющийся кровогонный орган сжигали в специальной чаше, а безжизненное тело сбрасывали к подножию храма. Ацтеки жили в небольших одноэтажных постройках, сделанных из прутьев, ила, глины. В таких маленьких домиках жили целые группы людей, выполнявших какой-то один вид работы. Каждый клан селился отдельным жилым массивом. Но правители ацтеков жили в громадных дворцах, окружённых большими, красивыми садами, их дворцы располагались ближе к храмам. Простые люди, наоборот, селились дальше от храмов.

Ацтекский дом

Верховный правитель империи ацтеков (император) носил титул тлатоани, от глагола «тлатоа», что означает «говорить». Одиннадцать  тлатоани правили империей ацтеков начиная с 1371 года. Первый тлатоани, Акамапичтли, основал королевский дом, откуда родом были остальные десять императоров.  Первые три тлатоани, Акамапичтли, Уилицилипутль и Чимальпопока, управляли своими людьми, подчиняясь формально тепанекскому государству Аскапоцалько. В 1429 Ицкоатль совершил несколько удачных военных походов против тепанеков и южных соседей, что привлекло дополнительные средства в город. Монтесума I Старший, Ашайякатль, Тисок, Ауисотль одержали множество военных побед и значительно расширили империю ацтеков. Испанцы, приплывшие в Америку в XVI веке, были поражены богатством города ацтеков, его красотой и великолепием. Эрнан Кортес со своими солдатами и союзниками-индейцами вошёл в город 8 ноября 1519 года, но 1 июля 1520 был вынужден бежать. Испанцы снова атаковали город в мае 1521 года. 13 августа 1521 года спустя почти 80 дней после начала осады Теночтитлан пал. Город был разрушен, около 200.000 его жителей - убито. Впоследствии был убит и последний император ацтеков - Куаутемок. Завоеватель города объявил его владениями короля Испании. С Теночтитланом пала и империя ацтеков.

Ацтекские императоры

Самый известный ацтекский артефакт – это «камень Солнца», также ошибочно называемый календарем ацтеков. Монумент имеет 3,6 метров в диаметре и 1,22 метра в толщину, и весит 24 тонны. Он был найден в центре Мехико на площади Сокало в 1790 году. Изображения на камне рассказывают о начале мира ацтеков и предсказывают его конец. Четыре квадрата символизируют четыре прошедшие эры, лицо в центре – Бог солнца, покровительствующий нынешней пятой эре. Его высунутый язык, имеющий форму ножа, часто интерпретируют как знак голода, а человеческое сердце в руках указывает на то, как этот голод нужно утолять. Ацтеки считали, что они жили при пятом и последнем Солнце. На камне также символически отображены стороны света и двадцатидневный священный календарь ацтеков. Внизу камня изображены два огненных змея: место, где соприкасаются их хвосты, указывает дату сотворения (возникновения) Солнца. C другой стороны, на языке науатль камень назывался «обращение Солнца», что свидетельствует о геоцентрическая взглядах ацтеков, характерных для космологических систем древних народов.

Камень солнца ацтеков

Сочимилько («цветочное место») – один из 16 районов города расположенный в 18 километрах от центра. Занимает площадь в 122 кв.км. и является третьим по величине районом Мехико. Сочимилько – это остатки древней столицы ацтеков, а именно каналов, ведь город Теночтитлан представлял собой ни что иное,  как множество искусственных островков, изрезанных каналами. Здесь можно поплавать на расписных деревянных лодочках, посмотреть на быт  мексиканцев, посетить местный рынок сувениров.

Сочимилько (1)

Сочимилько (2)

Сочимилько известен во всем мире благодаря древним каналам ацтеков, напоминающим об остатках озера Тескоко, на котором стоит Мехико. Помимо катания на лодках по старинным каналам, здесь можно познакомиться с главным промыслом этой зоны – выращиванием цветов, и послушать традиционную мексиканскую музыку в исполнении ансамблей марьачи и маримба. Это одно из наиболее посещаемых туристических мест. В 1987 году каналы Сочимилько были объявлены объектом всемирного наследия ЮНЕСКО.

Марьячи

Койоакан, в прошлом небольшая деревня, а теперь один из районов Мехико. Занимает площадь в 54 кв.км. и граничит с Сочимилько с юга. Название переводится с языка науталь как «место где обитают койоты». Койотов, разумеется, тут давно не обитает, а потому район стал довольно популярен у туристов и у людей всевозможных творческих профессий. Койоакан - один из самых красивых и богемных районов города Мехико. Здесь можно посетить дом-музей мексиканских художников Фриды Кало и Диего Риверы (того самого, который разрисовал Национальный дворец), а так же дом-музей Льва Троцкого.

Фрида Кало и Диего Ривера

Фотография из архива Н.Ильющенко

Трансфер в аэропорт.Вылет из Мехико в Мадрид, в 20:20. Регулярный рейс авиакомпании Iberia, IB-6402.

День 12. 13 ноября 2015. Пятница.

Прибытие в Мадрид в 13:40. Прогулка по городу. Вылет из Мадрида в 23:15, регулярный рейс авиакомпании Iberia, IB-3144.

День 13. 14 ноября 2015. Суббота.

Прибытие в Москву в 06:10. Домой – наконец выспаться!

Гиды: Израэль и Вероника

Фотография из архива В.Савицкого

Гора Килиманджаро является самой высокой в мире отдельно стоящей горой, и, разумеется, самой высокой горой Африки. Гора расположена в 300 км к югу от экватора в Танзании, рядом с границей Кении. Килиманджаро имеет три отдельные горные вершины: на западе – Шира (3.962 м.), на востоке – Мавензи (5.149 м.), и, наконец, центральная самая высокая вершина – Кибо (5.895 м.). На самой вершине Кибо лежат ледники, а у подножья горы – тропические джунгли. Высшей точкой горы Кибо является пик Ухуру.

Геологическое происхождение массива Килиманджаро четко относится к плейстоценовой эпохе, около полутора миллионов лет назад. С того времени вулканическая активность была сконцентрирована в основном в трех кратерах Шира, Кибо и Мавензи. Все вершины развивались независимо, но несколько сотен тысяч лет назад все они были выше 5.000 метров. Медленно сначала Шира а затем и Мавензи потухли и только Кибо оставался активным. Извержения Кибо покрыли лавой части разрушившегося кратера Шира, дав таким образом начало Плато Шира и создав почти плоскую лавовую равнину, которая носит название Седло. Последнее извержение Кибо произошло около 100.000 лет назад, когда вулкан достиг высоты более чем 5.900 метров. Сегодня Кибо является спящим вулканом, что подтверждает сильный и резкий запах серы внутри кратера.

Происхождение имени Килиманджаро до сих пор скрыто завесой тайны. На языке суахили слово килима буквально означает «маленький холм», тогда как нджаро обозначает «величие». Последнее слово обозначает также «караван» на языке кичага, на котором разговаривают племена, живущие к югу от Килиманджаро. В древних мифах Нджаро это имя страшного демона, живущего на вершине.

Национальный парк Килиманджаро

Пик Ухуру (5.896 м.) является высочайшей точкой горы Килиманджаро, самой высокой горы Африки и одного из высочайших вулканом мира. Самой высокой точкой Мавензи является Пик Ганса Майера (5.149 м.), на который в отличие от Ухуру обычные туристы забраться не могут. На эту вершину вообще редко лазают, да и то только достаточно подготовленные альпинисты.

С 1973 года вся территория, находящаяся выше 2.700 метров (756 квадратных километров) объявлена Национальным Парком. А с 1921 года внешний лесной пояс (между 1.800 и 2.800 метров) является лесным заповедником и заказником.

Вне зависимости от выбранного маршрута восхождения, все туристы должны зарегистрироваться и получить разрешение на посещение Национального Парка (пермит) на одном из трех входов Марангу, Мачаме или Лондоросси. Администрация Парка (Park Headquarter) расположена у входа Марангу, в 6 километрах к северу от одноименной местной деревни. На обратном пути там и только там выдаются сертификаты, подтверждающие успешное восхождение на пик Ухуру или на пик Гилмана, в случае осуществления оного.

Климат Килиманджаро

Как и во всех северных районах Танзании, в районе Килиманджаро бывает два сезона дождей (короткий и основной сезоны дождей), которые проходят в периоды между двумя длинными сухими сезонами. И погодные условия на горе являются прямым результатом соответствующего сезона.

На Килиманджаро на расстоянии несколько десятков километров представлены все типы климата: от экваториального до арктического. В целом температура падает на один градус после каждых двухсот метров набора высоты. В лесном поясе, расположенном между 1.800 и 2.800 метров климат влажный тропический – характеризуется высоким средним количеством осадков. Далее вверх растительность существенно сокращается, пока не исчезает совсем. Происходит это не столько в связи с набором высоты как таковым, сколько результатом того, что на вершине просто холоднее и суше.

Январь февраль и март – наиболее теплые месяцы, практически чистые от облаков и с короткими ливнями. Далее следует главный сезон дождей, который продолжается с начала апреля до середины июня. Температура все еще относительно теплая, но огромные облака резко уменьшают видимость. Густая толща облаков, скопившись вокруг Килиманджаро, засыпает вершину снегом, а территорию вокруг вершины поливает обильными ливнями. В это время среднемесячный уровень осадков может легко  достичь 200 миллиметров менее чем за 20 дней. Вскоре после этого наступает наиболее длинный и сухой сезон. Начиная с конца июня и на протяжении всего июля и августа, по ночам может быть достаточно холодно, но зато небо выше 3.000 метров абсолютно чистое. Между сентябрем и концом октября постепенно становится все теплее и теплее. Днем все еще ясно, но моросящие облачка обычно опоясывают всю гору, выше лесной зоны, в результате чего вершина и некоторые пики вокруг оказываются закрытыми. Короткий сезон дождей длиться с середины ноября по декабрь. В это время грозовые дожди днем бывают достаточно сильными, но ближе к вечеру облака обычно, оставляя прекрасную видимость в течение ночи и утра.

Успешное восхождение на Килиманджаро можно совершить на протяжении всего года. Но все же, лучшими месяцами для восхождения являются январь, февраль и сентябрь. Довольно неплохо совершать восхождения в июле и августе (хотя и намного холоднее) и в ноябре и декабре (когда может быть несколько влажно).

Маршруты восхождения

Ни один из маршрутов не является технически сложным, т.е. требующим специального горного оборудования, но все являются достаточно трудными для большинства туристов в связи с большой высотой. Кроме маршрута Марангу («Кока-кола»), тропы имеют некоторые крутые участки, где необходимо лезть по камням. Все маршруты сводятся к трем основным, которые продолжают все пути на вершину и длятся от 3 до 8 дней.

А) Марангу и Ронгаи

Известный как «маршрут Кока-Кола» за свою большую популярность, маршрут Марангу является, наверное, наиболее легким путем на вершину. Широкая тропа быстро проводит через лес и далее через седло на пик Гилмана (это край кратера). Спят туристы на маршруте в больших горных хижинах. Дорога от начала (1.800 метров) до вершины (5.896 метров) обычно занимает от 3 до 5 дней. Маршрут не содержит каких-либо значительных сложностей кроме последнего подъема, считающегося несколько напряженным. Маршрут Ронгаи начинается на северной стороне горы и соединяется с маршрутом Марангу.

В) Мачаме, Лемошо, Шира, Умбве, Мвека

Маршрут Мачаме это собирательное название нескольких маршрутов. Все эти маршруты более трудные и напряженные, чем маршрут Марангу. Туристы на этих маршрутах спят в палатках, которые готовят местные экипировщики в специализированных местах.

Тропа Лемошо, самый дальний маршрут, петляет через лес вдоль западных холмов Ширы, и, в конечном счете, приводит на высокое плато, соединяясь с одноименным маршрутом Шира (маршрут для внедорожников). Продолжая двигаться далее на восток, тропа вскоре объединяется с маршрутом Мачаме. Отсюда тропы ведут к Лавовой башне, где путешественники могут выбрать или головокружительное карабканье по Западному разлому через Стреловидный ледник, или спуститься в Большую вулканическую впадину.

Маршрут Умбве начинается на крутом склоне Вулканической впадины и соединяется с маршрутом Мвека. Обычно путешественники проводят дополнительную ночь в Ущелье Каранга перед тем как достигнуть Лагеря Барафу (что означает «лед»), расположенного на изолированной горной гряде. Отсюда большинство путешественников в полночь начинают штурм вершины и, если повезет, достигают пика Ухуру сразу после рассвета.

С) Маршруты спуска

Маршрут Мвека это основной маршрут спуска для всех путешественников, кроме тех, кто выбрал маршрут Марангу (которые спускаются по самому маршруту Марангу). Маршруты Умбве и Шира также могут использоваться как маршруты спуска. Последний используется еще и лесничими для аварийных эвакуаций.

Для нашего восхождения мы выбрали маршрут Марангу. Ну а теперь обо всем по порядку.

День 1. 21 ноября 2008 года. Пятница.

Вылет из Москвы, аэропорт Домодедово, в 06:45. Регулярный рейс авиакомпании SWISS (Swiss International Air Lines) LX1325. Прибытие в Цюрих в 08:30. В Цюрихе делаем пересадку. Вылетаем в 09:35 Регулярный рейс авиакомпании SWISS LX292. Прибытие в Найроби в 19:10, аэропорт Джомо кениата. Трансфер в отель 3*. Ночь в отеле.

День 2. 22 ноября 2008 года. Воскресение.

Переезд на рейсовом шатл-басе в Моши (время в пути 7-8 часов). Прибытие в Моши размещение в отеле.

Здесь и далее рисунки взяты из New Map of the Kilimanjaro National Park (published and distributed by MACO EDITIONS LLC., copyrights © by GIOVANNI TOMBAZZI).

Просто красота!

Отель

На улицах Моши

Килиманджаро - первое появление

День 3. 23 ноября 2008 года. Воскресение.

Трансфер к Марангу Гейт – контрольному пункту начала маршрута восхождения на Килиманджаро. Треккинг по джунглям до хижины Мандара (2743 м., около 3 часов).

Вход в национальный парк / администрация - Мандара (2700 м.)

Этапы большого пути

Вход в национальный парк Килиманджаро

Zongoro

На горизонте граница с Кенией

День 4. 24 ноября 2008 года. Понедельник.

Покидаем лес и пересекаем травянистые склоны горы по дороге к хижине Хоромбо (3760 м).

Мандара (2700 м.) - Хоромбо (3720 м.)

Килиманджарские просторы

Разговор под баобабом

Великолепная пятерка и валун!

Колючка африканская (kolyuchkus africanus)

Местные одуванчики

Хоромбо

Добро пожаловать в Хоромбо!

День 5. 25 ноября 2008 года. Вторник.

День акклиматизации в хижине Хоромбо. Небольшая прогулка до Зебра Рокс (4100м) - скал с черно-белой раскраской, чем-то действительно напоминающих шкуру зебры.

Черный ворон, что ж ты вьешься...

В окрестностях Хоромбо

И снова местные одуванчики

Зебра Рокс (1)

Зебра Рокс (2)

Мавензи, 5149м.

Две твердыни

Приключения на черном континенте (1)

Приключения на черном континенте (2)

Приют Мавензи

День 6. 26 ноября 2008 года. Среда.

Переход до хижины Кибо по полям покрытым вулканическим пеплом, на 4730 м. Рано ложимся спать.

Хоромбо (3720 м.) - Кибо (4703 м.)

Пальмовая роща (Senecio Kilimanjari)

Килиманджаро! (классическая фотография с пальмой :)

По полям, по горам...

Ночлег перед восхождением

День 7. 27 ноября 2008 года. Четверг.

Подъем рано утром (в 1 ч ночи). Восхождение на вершину Кибо – 5895 м. Встреча рассвета на высшей точке Африки. Спуск в хижину Хоромбо. Ночь в хижине.

Кибо (4703 м.) - Ухуру (5896 м.) - Хоромбо (3720 м.)

Встречая рассвет...

На вершине Африки (1)!

На вершине Африки (2)!

Снега Килиманджаро

Gilman's point

День 8. 28 ноября 2008 года. Пятница.

Спуск до Марангу Гейт. Трансфер до отеля. Ночь в отеле.

Хоромбо (3720 м.) - выход из национального парка

Good bye, Africa!

День 9. 29 ноября 2008 года. Суббота.

Переезд на рейсовом шатл-басе до Найроби. Вылет в Москву в 00:20.

День 10. 30 ноября 2008 года. Воскресение.

Вылет из Найроби, аэропорт Джомо кениата, в 00:20. Регулярный рейс авиакомпании SWISS (Swiss International Air Lines) LX 293. Прибытие в Цюрих в 06:25. В Цюрихе делаем пересадку. Вылетаем в 12:25. Регулярный рейс авиакомпании SWISS LX 1326. Прибытие в Москву в 17:55.

Post Scriptum.

Время было далеко за полночь. Я сидел обрабатывал фотографии в фотошопе. Процесс близился к завершению, оставалось доделать только одну последнюю картинку, и я решил, что пока не закончу спать не лягу. Но время все-таки позднее, и вот случайно нажал какую-то не ту кнопку (до сих пор сам не могу разобраться какую именно). Результат так сильно меня порадовал, что я счел невозможным не сохранить получившееся изображение. "Че Гевары в Африке", экспорт революции будет продолжен!

© Егор Ройко 2009. При использовании фотографий ссылка на www.roiko.ru обязательна.

  Удивительно, как гора высотой всего чуть выше  6800 метров может затмевать соседа, который выше практически ровно на 2 километра. Это надо было так её удачно поставить и сделать такую необычную и совершенную форму.  Ама-Даблам –необыкновенное природное формирование, красивейшая гора, украшение района. Она обладает удивительной притягательной силой. Но поначалу первые альпинисты, посещавшие район сомневались, что на нее вообще можно подняться. Первое впечатление такое, что вершина защищена со всех сторон поясом висячих ледников. Очевидный проход не просматривался.

Джон Хант, руководитель первого успешного восхождения на Эверест: 

 «Как бы ни было грандиозно это зрелище (Эверест – Лхоцзе - Нупцзе), гигантский клык, неуклюже выступающий в долину правее и ближе этой стены, привлекал еще большее внимание. Это вершина Ама-Даблам. Вздымаясь на высоту 6800 м, она выглядит совершенно недоступной, превосходящей самые потрясающие по недоступности подъемы на Маттерхорн; ее можно сравнивать с неприступной вершиной Мустаг-Тауэр в дальнем Каракоруме».

 С первых посещений альпинистами долины Кхумбу слава о необычной горе быстро распространилась по всему миру. И это была слава как о горе, на которую невозможно подняться. Что сразу привлекло внимание альпинистов. Тем более, что указанный выше ужасный на вид Мустаг-Тауэр пустил  к себе на вершину сразу две команды. И в 1958 году была предпринята первая попытка восхождения на Ама-Даблам (руководитель, участник экспедиции на Эверест Альфредом Грегори), альпинисты поднялись до 6100, на практике получив подтверждение сложности маршрута.

 Кстати, о высоте. Удивительно, цифры приводятся совершенно различные от 6750 до 6858 метров. Наиболее часто в западных источниках – 6812, у нас почему-то 6814 метров.  И о названии. Во всем мире два слова пишутся отдельно: Ama Dablam. У нас же чаще пишут через чёрточку, что нередко в нашей топонимике делается. А поскольку  так (Ама-Даблам) написано в Большой Советской Энциклопедии, то так пишем и мы. Должен же быть какой-то закон и порядок, какой-то эталон!

 Уилфрид Нойс, летописец первого восхождения на Эверест: 

 …из-за холма, под которым был наш лагерь, выглядывала наиболее поразительная вершина: Ама-Даблам (6750 м). Ее сравнивали неоднократно с зубом, но мне кажется, что она больше походит на клин с отчетливой плоской вершиной и практически отвесными гранями. Она царствует над своим окружением гораздо больше, чем Эверест, который отстоит отсюда на 30 с лишним километров и ещё нечетко проглядывается над длинным гребнем Нупцзе.

Где находится Ама Даблам?

 В Непале, в долине Кхумбу,  прямо рядом со стандартным треккинговым маршрутом, ведущим к подножью Эвереста. Она хорошо видна из многих точек. Район с точки зрения инфраструктуры можно считать хорошо освоенным. По непальским меркам, конечно. Здесь есть всё для того, чтобы легко организовать восхождение, включая хорошо обученных шерпов, которые могут высотными носильщиками и гидами, которые прокладывают маршрут.

-  Если есть гора, на которую невозможно забраться, то это она! – новозеландец Эд Хиллари любил иногда красиво сказать. Не потому что был пижоном.  Наоборот, этот высокий, худощавый парень всегда  был немного наивен и часто слишком  откровенен. Он красиво говорил, потому что красиво думал.

 Его товарищ и соотечественник Джордж Лоу, был более склонен к ироничному юмору английского типа, причем по любому поводу:

- Эд, мне кажется, ты пытаешься меня уговорить лезть на нее прямо сейчас. Давай начнем всё же с Эвереста. Заодно посмотрим сверху, нет ли на эту гору проходимого пути…

В 1959 году при попытке восхождения бесследно исчезли два сильных британских альпиниста, шли они по сложному маршруту с Северо-Запада.

 В 1960 году первовосходитель на Эверест Эдмунд Хиллари под своё имя организовал грандиозное мероприятие в Гималаях. Планировалась большая программа научных экспериментов под руководством другого героя Эвереста физиолога и изобретателя кислородной аппаратуры Гриффина Пью. А также восхождение на восьмитысячник Макалу и поиск йети. Но из не научных свершений удалось сделать одно - первое восхождение на Ама-Даблам.  Альпинисты провели  долгое время у подножья, морально и физически подготовившись к нелегкому штурму.

 13 марта 1961 года  интернациональная команда Майк Уорд, Уолли Романес, Майк Гилл и  Бари Бишоп - стояли на вершине Ама-Даблам.

 Гюнтер Диренфурт:

«Это было одним из самых сложных восхождений, предпринятых до сих пор в Гималаях; оно потребовало применения большого количества скальных и ледовых крючьев, стремян и веревочных лестниц, около 500 м веревочных перил и т. д…

 Восхождение по технической сложности не уступало труднейшим альпийским маршрутам с одним только отличием: в Альпах сегодня приходится искать сложные и сложнейшие пути, в то время как на такой горе, как Ама-Даблам, альпинист экстра-класса, удовлетворяющийся только крайне трудным рельефом, находит его на нормальном пути восхождения»

 На спуске с Ама-Даблам  едва  не случилось несчастье, тяжелые травмы получил один из шерпов. Его  спасение и транспортировка стали настоящим подвигом, который совершили альпинисты и их помощники. Жизнь молодого человека была спасена.

 Женская природа  гора Ама-Даблам  подтверждается шерпами: «Ама» — означает мать или бабушка, а «даблам» — специальная подвеска, в которой старые женщины-шерпы носят драгоценные вещи. На горе есть висячий ледник, который напоминает «даблам», а расходящиеся в стороны гребни горы представляются как материнские руки, разведенные для объятия.

 Ну и к делу

  Маршруты восхождений  на Ама-Даблам разделяются на две группы. Один из маршрутов образует  маленькую группы, в которую собственно он входит в единственном числе – по Юго-Западному гребню, классический. И большая группа маршрутов, которые в основном были пройдены по одному разу. Они проложены как раз там, где пройти казалось абсолютно невозможным, где риск чрезмерен и слабо предсказуем. Где ходить можно лишь людям с большими амбициями. Многие знаменитые альпинисты отметились здесь своими первопрохождениями, многие маршруты претендовали на «Золотой ледоруб» или даже заслуживали его (словенцы Хумар и Фурлан).

Итак, маршрут. Единственный и неповторяемый два раза (если ты не гид)

 Маршрут треккинга

  Треккинг – важнейшая составляющая маршрута. Не надо спешить, постепенный подъем дает необходимую акклиматизацию. Поэтому рекомендуется перед осадой Ама-Даблам совершить не  только переход от Луклы (2840 м) к базовому лагерю (4600), но и посетить парочку несложных вершин в долине Кхумбу.  Например, сходить из Намче-Базара (3440) в долину Гокио, подняться там на пятитысячную высоту (Gokyo Ri – 5357). Затем можно перебраться в  соседнюю долину, подняться на 6 тысяч, на горе Лобуче (6090).  После чего можно, со спокойной совестью сделавшего всё для своей акклиматизации, осесть в базовом лагере.  Практикуется также перед Ама-даблам совершить восхождение на Айленд Пик.

Насколько сложен маршрут технически?

 Очень сложен. Путеводитель может поставить точную градацию сложности скальных, микстовых и ледовых участков.  Хотя они и меняются год от года. Но в действительности альпинисты поднимаются по готовым перильным веревкам, сравнительно редко переходя на настоящее лазание, тем более первым. Но сложность маршрута во многом предопределяется его невероятной длиной – порядка 40 веревок, и всё на приличной высоте, на ветре и холоде.

 Пройти его самостоятельно и без помощи ранее повешенных веревок – это всё ещё можно будет считать альпинистским достижением. Но для подвигов выбирайте другой маршрут! Не мешайте обычным людям подниматься по классике.

Опасно ли восхождение?

 Да! Об этом свидетельствует регулярно происходящие на нем несчастные случаи. А происходят они по разным причинам. Чаще всего,  связанным с недооценкой опасности, недооценкой сложности и протяженности маршрута.  Всего  на эту грозную вершину поднялось уже более 2 тысяч человек, а с жизнью расстались не менее 25 человек (21 – на 2009 год).

Дело Лагеря Три

  До 2006 года было принято ночевать очень высоко, на снежном плато под вершиной, на высоте 6300 метров. Это был лагерь 3, достаточно комфортный, хотя на такой высоте комфорт всегда весьма относителен. Однако в  ноябре 2006 года верхний серак, нависающий над всей Западной стеной, обвалился и его осколки засыпали палатки, с отдыхавшими там альпинистами. Шестеро человек погибли. С тех пор ночевать в этом месте стало не принято. Тем более, что обвалы повторялись и были еще жертвы и пострадавшие.

Собственно маршрут

 Малое количество мест для организации полноценных лагерей, а также большое количество восходителей и персонала, создает дополнительные сложности на восхождении.

 Переход из базового лагеря 4600 до лагеря 1 на 5800, как правило, осуществляется с небольшим грузом, так как основной груз несут высотные носильщики. Но всё равно, это очень тяжелый физически поход. Сначала по морене, потом по несложному скальному рельефу. В принципе, для самостоятельных групп, поднимающихся  с грузом, лучше организовать промежуточный лагерь на высотах 5400-5600, хотя места там и не очень удобные.

Лагерь 1 – Лагерь 2

 От лагеря 1 до вершины идет практически чисто техническая работа. Перила за перилами. Поначалу, это движение вдоль гребня, по правой его части, с разнообразными препятствиями. Лагерь 2 располагают на вершине Серой башни (Grey tower).  К ней приходится подниматься по вертикальной стенке. Высота лагеря 2 - 6200 метров.

Лагерь 2 – Лагерь 3

 Сейчас принято ходить на вершину из лагеря 2 и возвращаться туда же. Это очень тяжелый переход, поэтому принято стартовать около полуночи и идти значительную часть пути с фонариками.

 По пути от лагеря 2 к месту бывшего лагеря3 приходится преодолевать наиболее разнообразные препятствия на этом маршруте. Здесь много ледовых образований причудливых форм, которые могут меняться год от года.  Желтая башня обходится также справа, по крутому кулуару. Затем траверс выводит к «грибам»  (Mushroom ridge), пологому гребню с причудливыми очертаниями. Он выводит на вершинку, возвышение в гребне, именуемое  Lower Dablam. И далее на плато 6300, где ставили лагерь 3.

 Лагерь 3  - Вершина Ама-Даблам - спуск

 Весь верхний участок представляет собой снежно-ледовый склон переменной крутизны. По большей части 50-55 градусов, иногда до 60.  В осенний период там участками  может быть «голубой» лёд, по которому далеко не все команды могут пройти.

 Зато вершина дает возможность полноценно отдохнуть. Это большая площадка. В хорошую погоду вид оттуда бесподобен!

 Затем начинается самое неприятное – спуск на фоне нарастающей усталости. Бесконечное перещелкивание с веревки на веревку. Секундная потеря внимания, и может произойти фатальная ошибка.

 Поддерживайте друг-друга и контролируйте!

 Опыт восхождения. Влад Мороз (Ред Фокс) о восхождении:

«Участок от лагеря-2 до вершины был очень специфичным. Все экспедиции стартуют обычно очень рано. Кто-то пытался стартовать в 10 часов вечера. А кто-то вышел в час ночи. Мы вышли в 2.30. Весь этот участок преодолевается в темноте с фонариками. И, безусловно, мне было приятно, что гид шёл рядом. Он шёл передо мной, знал куда идти, светил фонариком. Непредвиденной ситуацией было то, что в моем фонарике из-за холода сели батарейки. Приходилось идти практически на ощупь, гид подсвечивал дорогу впереди. Маршрут провешен большим количеством веревок. Все они разные, и некоторые совсем плохие. Но ночью этого не видно. Вскоре вышло солнце, поэтому проблем не возникло. И спустился я еще днем, пока было светло, так что и фонарик не понадобился. Все остальные, кто шел после нас, спускались уже в темноте. Ночью было красиво наблюдать: склон, фонарики, а дальше – звёзды. На этом участке есть несколько достаточно опасных мест. Между лагерем-2 и вершиной раньше был лагерь-3. И этот лагерь-3 находится под огромным ледником. Несколько лет назад этот ледник обвалился, и погибли несколько человек. И с тех пор там не принято делать лагерь. На протяжении всего маршрута встречаются скальные участки, над которыми стекают ледники. Они могут обвалиться в любой момент. Поэтому эти участки нужно проходить очень быстро. В особенности днем, потому что всё тает. А ночью морозит, поэтому идти не так опасно..!

Ну, и как тренироваться?

 Точнее, как готовиться?

 (1) Нужен высотный опыт. Например,  семитысячник типа пика Ленина. И Эльбрус перед выездом.

 (2) Физическая подготовка должна быть на хорошем уровне, чтобы высота переносилась легче  и  работоспособность сохранялась.

 (3) Нужно безупречно владеть техникой работы с веревкой: подъем с жумаром и спуск со спусковым устройством и без него. Найдите возможность тренировать это.

 (4) И абсолютное внимание ко всем мелочам, снаряжение должно идеально подходить для этого маршрута.

 (5) И всё же, восхождение нужно совершать с гидом из числа наших соотечественников, уже имеющим опыт подъема именно на  Ама-Даблам. И поработайте с ним на других, менее опасных и сложных маршрутах. Побеседуйте, обсудите все-все подробности и особенности маршрута. Следуйте его рекомендациям и не бойтесь спрашивать.

 Гора эта заслуживает уважения и самого серьезного отношения. Авантюры на ней неуместны.

Непал – это самая высокогорная страна в мире. Почти половина территории покрыта горами. 8 из 14 самых высоких гор в мире находятся именно здесь. Не стоит думать, что горы необитаемы. Конечно, плотность населения в горных районах невысокая, но люди тут живут и вполне счастливы.

Непал – абсолютный рекордсмен по перепаду высот внутри своей территории. Самая нижняя точка находится на высоте 59 метров, а самая высокая – гора Эверест – 8848 метров.

Первая важная область туризма в Непале связана с ее вершинами. Это альпинизм. Тысячи альпинистов приезжают сюда каждый год, чтобы покорить ту или иную гору. 

Непал – центр мирового альпинизма.

Горы имеют власть звать нас в свои края… А. Букреев.

Автор: Михаил Петров

Треккинг к базовому лагерю Эвереста

и вершина Кала-Патхар

Глава 1. Мечта

Не могу сказать, что желание побывать на Эвересте у меня появилось в какой-то конкретный момент. Нет, оно возникало не раз, в разные периоды моей жизни, из ниоткуда и всегда неожиданно, именно в те моменты, когда кто-то начинал рассказывать о вершине или показывать фильмы. 

Меня всегда привлекала недоступность Эвереста. И те люди-альпинисты, почти космонавты, чьей силы воли, мужества и упорства хватило покорить его, всегда вызывали у меня большие эмоции и уважение. Чтобы разворошить мое подсознание и начать потихоньку доставать из него элементы пазла, ушло два с половиной года, пока на экраны кинотеатров не вышел фильм «Эверест» – о трагедии 1996-го. 

Случившееся там болью откликнулось в моей душе, но не оттолкнуло от Эвереста. Наоборот, дало возможность задуматься и задать себе вопрос: а хочу ли я подняться на вершину мира? И задавал его неоднократно, на протяжении длительного времени, прислушиваясь к своему внутреннему миру, разуму, сердцу. И ответ всегда один и тот же: да, хочу. Хочу, несмотря ни на что. В сентябре 2017-го судьба свела меня с одним человеком, который рассказал о Гималаях и том, что в конце октября собирается туда отправиться. Программа-трек вокруг Аннапурны (горный массив в Гималаях, наивысшая вершина массива – Аннапурна I (8091 м) – 10-й из 14 восьмитысячник мира). Случайности не случайны. 

Во время совместных тренировок в тренажерном зале он в красках рассказывал о природе Гималаев и красоте гор-великанов. Рассказывая о Непале, об Эвересте и альпинистах, приводя различные факты, цифры, статистику и т.д., он вновь пробудил мое подсознание…

Я пристально следил за его путешествием в треке через соцсети. Прочитал об Эвересте книги Джона Кракуэра и Анатолия Букреева. Бешеный интерес набрал лавинные обороты и в последующем взорвался моим жестким, безотступным решением: еду чего бы это ни стоило! 

… Путь я выбрал конкретно к базовому лагерю Эвереста, а также восхождение на небольшую вершину Кала-Патхар. (в переводе на русский «черная скала»). Это горная вершина в системе Гималаев, является южным выступом горы Пумори. Высота 5600 метров. Восхождение на КалаПатхар очень популярно среди туристов-альпинистов в связи с тем, что с нее открывается отличный вид на Эверест, а также на вершины Нупцзе, Чангзе и Лхоцзе. 

Глава 2. Подготовка

Мой вес 109 кг, рост 187 см. Я понимаю, что для этого путешествия мне необходимо похудеть.

Делаю фитнес-тест. «Оценка здоровья 5 из 19 возможных – мало, необходимо поднимать. Уровень легких 4 литра – мало, нужно увеличивать. Лишний вес – 10 килограммов как минимум, нужно худеть», – говорит врач. Я не могу сказать, что все было так плохо, были очень даже неплохие показатели, например хороший уровень мышечной массы. Однако те три показателя нужно было менять в положительный баланс.

Начинаю плотные тренировки шесть раз в неделю, плюс правильное питание, полное исключение алкоголя. Также выбираюсь на тренировки в Восточные Саяны – в горы Бурятии, Аршана, на Хамар-Дабан. Сначала график был такой: три силовые тренировки, три кардиотренировки и один поход в горы. Вес потихоньку начал уходить. Спустя два с половиной месяца я похудел на семь килограммов, задачу ставил минимум 14. До отъезда – полтора месяца, необходимо скинуть еще семь. 

Продолжаю тренировки. Меняю план. Отказываюсь от силовых тренировок вообще, перехожу только на кардио, плюс поход в горы. Самыми сложными для меня оказались кардиотренировки. Первое время было реально сложно. Час тренировки, когда бежишь на дорожке или на эллипсоиде, степере и т.д., казался вечностью. Особенно последние три минуты. Я их называл тремя минутами воли, воли к победе над самим собой. В эти три минуты думаешь только о том, чтоб они быстрее закончились. Возникают предательские мысли: «Закончу пораньше… почти час отпахал, что могут сделать какие-то три минуты… ничего же не измениться, никто не увидит, никто не осудит… об этом будешь знать только ты…» или «Зачем тебе это нужно, сейчас бы пришел домой и съел бы что-нибудь вкусное… для чего эти муки и пытки над собой… Для чего?

Что и кому хочешь доказать?» 

И это только малая часть той преступной слабости, которая мешает многим людям идти к цели. Зачастую эти мысли побеждают, берут верх над силой воли. Смотришь на секундомер, а время как будто застыло: 57… 58… 59… Все, конец. Выдыхаешь, вытираешь пот почти мокрым полотенцем и делаешь длинный глоток воды. Ура, я смог, я это сделал!  В момент, когда искушение остановиться подступало к горлу, я представлял пистолет у виска: малейшая лень, любая нечестность перед самим собой приведет к фатальному исходу и возьмет верх над твоей мечтой. 

В итоге на подготовку к этому путешествию ушло 4 месяца (декабрь, январь, февраль, март).

1. За 4 месяца я похудел на 14 кг.
2. Убрал в талии 20 см.
3. Провел 76 тренировок в спортзале.
4. Пробежал и прошел на тренажерах в среднем 600 км.
5. Поднялся 4 раза на пик Любви (Аршан, Бурятия), что составляет 28 км в гору и 28 км с горы. Поставил личный рекорд подъема на пик за 2,25 часа в зимнее время.
6. Один раз сходил до пика Черского, за два дня прошел 45 км.
7. Совершил зимнее восхождение на Мунку-Сардык со стороны Монголии, 28 км туда и обратно.
8. Прошел по лестницам 700 этажей за две недели.
9. По итогам фитнес-тестирования поднял оценку здоровья с 5 до 13 баллов из 19 возможных.
10. Увеличил объем легких на 2 литра.

Перед поездкой чувствовал я себя гораздо лучше и увереннее. Думаю, этой подготовки хватило бы на и более сложный маршрут.

Глава 3. Долгожданный вылет

Билеты к мечте были куплены за три месяца. Ожидание самой поездки – это пытка. Иногда возникали моменты, когда настолько уставал ждать, что появлялось страшное нежелание ехать в какие бы то ни было горы. Я постоянно ярко визуализировал свое путешествие: представлял, как иду по красивейшему, живописному маршруту, вдалеке возвышаются белоснежные горные вершины… Такая картинка не давала мне угаснуть. Это была искренняя заветная цель на ближайшее время, которая двигала мной, 100-процентно мотивировала на ее достижение. Картинка была занозой, даже гвоздем в одном месте.

Полная готовность. Все необходимое куплено. Рюкзаки собраны. Желаемый уровень физической подготовки достигнут. Вылет  7.04. Ночью практически не спал. Мой перелет был не самым быстрым. Общее время в пути – 24 часа. Маршрут: Иркутск – Москва – Шаржа (ОАЭ) – Катманду (Непал). Притом что транзитная стыковка в Москве была 4 часа, а в Шарже 7 часов.

Время 5.00. Дверь квартиры захлопнулась. Причем она закрыла не только квартиру, но и мой прежний разум. Вызов лифта нарушил утреннюю тишину подъезда. Такси. Аэропорт. Регистрация. Вылет.

 Катманду принадлежит к числу тех городов, которые неизменно вызывают во мне желание побродить, побездельничать. Здесь тесно, грязно, все полно оживления. Я не знаю другого города, который имел бы столь сильный запах жизни. На старом базаре, наполненном звоном велосипедных звонков, с утра до ночи без малейшего перерыва движется плотный людской поток, зловоние от гнилых овощей, запах пряностей и курильниц смешиваются со смрадом экскрементов и мочи. В удобной позе лежит посреди улицы белый бык, жующий жвачку.

(Рейнохольд Месснер «Хрустальный горизонт»)

Глава 4. Первое впечатление о Катманду

Запахи играют важную роль в моей жизни. Они ассоциируются с положительными или отрицательными событиями, чаще, как правило, с положительными. В путешествии я всегда стараюсь привязать запахи к местонахождению. Так вот, в этот раз я не смог конкретно привязать свою ассоциацию через запах к одному из древнейших городов на планете – Катманду.

Катманду – столица Непала. Город имеет богатую, более чем 2000-летнюю историю. Облик столицы сохранился с XVII—XVIII веков, когда долина Катманду активно застраивалась во время правления королей династии Малла. Религиозные и культурные фестивали – важная часть жизни горожан. Большая часть населения Катманду – последователи индуизма. Второй религией по числу последователей является буддизм. Также в городе проживают последователи других религий, что делает Катманду одним из самых космополитичных городов мира. Наиболее распространенный язык общения – непали. Население города – более 1 млн человек.

Катманду встретил меня пасмурным небом и большой влажностью. Такого характерного запаха, как у Таиланда, не было, а если и был, то с отдаленными, очень тонкими нотками восточной пряности. Может быть, потому, что там не так жарко и нет моря. Получив багаж и выйдя из аэропорта, увидел непальца с флагом клуба «7 вершин». Он встречал меня. Поприветствовав понепальски протяжным «намасте-е-е», надел мне на шею гирлянду из живых цветов и пригласил в стоящее рядом такси. Дверь старенького автомобиля закрыл за мной со скрипом. 

Пока мы ехали до отеля, я рассматривал город с его  сумасшедшим ритмом. Хаотичное движение машин, мопедов, рикш, людей, а иногда гужевых повозок напоминало жизнь в разворошенном муравейнике. Но как и в муравейнике, здесь существовал свой порядок. За все время пребывания в городе я не увидел ни одной аварии. Это сильно удивляло. Помимо хаотичного движения я видел грязный, пыльный город. Разломанные бордюры, мусор, сидящие бедняки с просьбой милостыни, торговцы всевозможными товарами, нависшие над тротуарами паутины электрических проводов. Сильно этому я, конечно, не удивлялся, так как уже бывал в Азии. Особое сходство было с Нячангом (Вьетнам), но Катманду в моем списке азиатских городов держал первое место среди ужасов Азии для европейского человека. 

Оазисом порядка и красоты в «Азиатской пустыне» был наш отель Yak and Yeti. В здании бывшего королевского дворца в Катманду расположен самый первый отель в Непале – Yak and Yeti Park Royal Hotel.

Справка

Здание отеля считается культурным наследием, так как является дворцом, которому более 100 лет. Гостиница была открыта в 1954 году одесситом Борисом Лисаневичем и стала первым отелем в Непале – до этого момента туризма в этой стране не существовало вовсе. Великолепные номера гостиницы декорированы в причудливом стиле рана-барокко. Помимо таких знаменитостей, как королева Елизавета II, Бельмондо, Клим Ворошилов, Валентина Терешкова здесь останавливались альпинисты с мировым именем Рейнхольд Месснер, Петер Хабелер и многие другие.

Отель оснащен самым современным оборудованием, но исторический облик старого здания сохранился в первозданном виде, поэтому гости вполне могут ощутить свою сопричастность к его многовековой истории.

Глава 5. Знакомство с командой

Дверь моего такси открыл швейцар отеля. Зайдя внутрь, я первым делом увидел нашего гида

Валерия Мясоедова – невысокого мужчину средних лет. Улыбнувшись, Валерий поприветствовал меня по имени. Обменялись рукопожатием. Минут десять он пообщался на ресепшене, и мы пошли заселяться в номер. Валерий – гид с большим опытом. Не раз бывал на различных семитысячниках, только 7 раз на высочайшей за пределами Азии вершине Аргентины и Южной Америки – горе Аканкагуа (6960 м, входит в 7 высочайших точек планеты). А еще Валерий марафонец-любитель. Приятно было осознавать, что ты в команде с таким квалифицированным гидом.

Команда наша, не считая гидов, состояла из шести человек, практически все из разных городов России. Иван – Москва, Тамара – Казахстан, семейная пара Константин и Наталья – Магадан и два иркутянина – я и Антон. Мы с Антоном познакомились еще до поездки. Когда я узнавал в офисе клуба «7 вершин», из каких городов будут участники, они меня свели с Антоном, который очень просил сообщить ему, если кто-то еще будет из Иркутска. 

Вскоре мы все собрались в одном из кафе Катманду, знакомились, обедали, пили кофе и бурно строили планы на экскурсии, по этому необычному городу. 

Одно из самых необычных мест, где нам удалось побывать в Катманду, был Пашупатинатх – крупный храмовый комплекс индуизма, расположенный по обе стороны реки Багмати на восточной окраине столицы Непала Катманду. Пашупатинатх считается самым важным в мире святым храмом Шивы (Пашупати, царя животных, или иначе – господина живых существ).

На западном берегу реки стоят основные храмы. В большой храмовый двор вход для не индусов закрыт. Однако комплекс хорошо просматривается с другого берега реки так, что можно наблюдать погребальные церемонии. Вдоль реки расположены постаменты для погребальных костров. У храмов – дом ожидающих смерти, куда приходят старики и живут последние недели под присмотром астрологов, точно определяющих момент их смерти. К северу от моста сжигают представителей высших каст, специальный постамент – для членов королевского рода. К югу от моста – постаменты для низших каст. Погребальный ритуал довольно сложен, правильное его исполнение способствует хорошему перерождению в следующей реинкарнации. После сожжения прах пускают вниз по реке. В Багмати, как в Ганге, купаются для ритуального очищения. Там же омывают мертвых перед погребением. По реке пускают вещи, которые ниже по течению вылавливают йоги.

И мы тоже поприсутствовали на церемонии погребения. Сильно впечатлительным людям не рекомендую посещать эту достопримечательность Катманду. Выглядит все очень грустно, да и заплатить при входе нужно 1000 рупий (500 рублей). Пробыв там минут 30, мы покинули это скорбное место и отправились гулять по торговым рядам. Через час вернулись в отель, завтра ждал ранний подъем и вылет в Луклу.

Глава 6. Вылет в Луклу

Прозвенел будильник. Стрелки показывали 4.00. Мы с Антоном быстро собрались и спустились в холл отеля. Там всех уже с очаровательной улыбкой встречал Валера.

К нам присоединился второй замечательный гид непалец Намгель. Большой профессионал своего дела, знает 4 языка, является гидом не только по Непалу, но и другим азиатским странам, в том числе неведомой для большинства страны Бутан. Очень захотелось там побывать. В Бутане есть единственное в мире министерство счастья. 

Аэропорт Катманду. Из багажника микроавтобуса забрали свои рюкзаки. Водитель несколько раз пожелал нам удачи. Я насторожился, зная, какой перелет нас ждет. Невольно возник вопрос: зачем несколько раз желать удачи? Вытер об штаны вспотевшие ладони.

Очередь на досмотр. Все, кто летит в Луклу, – это трекеры и альпинисты. Взвесили багаж. На каждого пассажира должно быть не больше 15 кг. Ждем посадку. Перед отъездом в Непал этого перелета я, наверное, боялся больше всего. Нет, не из-за того что боюсь летать, а потому что аэропорт Луклы входит в десятку самых опасных аэропортов мира, имея взлетно-посадочную полосу всего 527 метров. С одной стороны она упирается в скалу, а с другой заканчивается огромной пропастью. У пилотов нет шансов на ошибку и нет шансов пойти на второй круг. 

Полет недолгий, всего 25 минут, но маршрут пролегает среди огромных гор и выглядит как воздушный коридор. Летишь на маленьком самолетике и чувствуешь себя героем из фильмов про Индиану Джонса. Смотришь в иллюминатор, а горы вот они, совсем рядом, только руку протяни. От такого зрелища захватывает дух. И вдруг в лобовое стекло самолета (я сидел сразу за пилотами) вижу посадочную полосу, а перед ней обрыв… В голове пульсирует: главное, не промахнитесь, ребята. А ведь такой случай в статистике аэропорта уже был. 

Справка

Аэропорт имени Тенцинга и Хиллари (до 2008 года – аэропорт Лукла) – небольшой аэропорт в городе Лукла, в восточной части Непала. В январе 2008-го переименован в честь первых покорителей Эвереста – Тенцинга Норгея и Эдмунда Хиллари.

ВПП аэропорта протяженностью 527 метров расположена под уклоном в 12% на отметке 2860 метров над уровнем моря. Из-за сложного ландшафта все приземления выполняются с торца 06, а все взлеты – с 24. Из-за большого уклона торцы ВПП различаются по высоте на 60 метров. Торец 06 находится прямо на краю обрыва, уходящего в 700-метровую пропасть, а 24 – у подножия 4-тысячного хребта. Перрон оборудован четырьмя стояночными площадками и взлетной площадкой. Взлеты и посадки выполняются исключительно по VFR, так как из навигационного оборудования в аэропорту есть только радиостанция.

Благодаря своей близости к Эвересту, аэропорт пользуется популярностью у альпинистов, начинающих восхождение из Луклы. Несколько авиакомпаний выполняют рейсы сюда из Катманду, однако, полеты возможны только днем и при условии хорошей видимости. Погода в районе аэропорта непредсказуема, ее неустойчивость становится причиной частых отмен авиарейсов. ВПП позволяет принимать только вертолеты и самолеты короткого взлета и посадки, такие как De Havilland Canada DHC-6 Twin Otter и DornierDo 228. Многие опытные альпинисты часто говорят, что не так страшно покорить Эверест, как благополучно приземлиться в аэропорту города Луклы.

И вот наш самолет касается асфальта. Резкий реверс и рев моторов. Почти упираемся в стену. Останавливаемся. Рулежка. Переживание позади, выдох. Выходим из самолета, и в нос сразу же бьет свежий запах гор. 

Глава 7. Начало трека

У самолета нас встретила команда портеров. Их обязанность заключалось в том, чтобы на всем протяжении трека нести наши основные вещи, которые мы с радостью им передали, оставив только рюкзаки с необходимыми вещами на день похода. 

Наш маршрут начался от торговых рядов, расположенных по обе стороны узеньких улочек Луклы. Его протяженность в этот день составила 6 или 7 км до заранее выбранной нашими гидами лоджии (мини-гостиница, место ночлега). Основные товары, которые здесь можно было приобрести, это сувенирная продукция, многочисленные вязаные изделия из шерсти яка, специализированная одежда и различное альпинистское снаряжение мировых брендов, которое не представляло особо ценности, ибо являлось подделкой. Однако местный рынок был спасительным оазисом для тех, кто забыл взять что-то из необходимого, например теплые вещи, куртку, носки и т.д. 

Шли не спеша, осматривались по сторонам, с любопытством разглядывая все, что нас окружало. Это была горная природа, жилые дома местных жителей, многочисленная непальская детвора с красными щечками. Множество носильщиков-портеров и хайнаков (смесь яка и коровы, но об этом позже), нагруженными немыслимым количеством груза. 

Все это для меня было новым, необычным и весьма любопытным. В голове крутилась мысль: наконец-то начался наш пеший маршрут, конец мучительным ожиданиям. Это значительно поднимало настроение и даже немного окрыляло. Душа пела, и улыбка не сходила с моих уст. С каждым шагом я начинал верить в реальность, в то, что это уже происходит со мной здесь и сейчас. Это было именно то, чего я так долго ждал и о чем мечтал. Я шел к Эвересту.

Глава 8. Про лоджии

Лоджии – это небольшие, в основном деревянные постройки гостиничного типа для приема на ночлег туристов. Представляют собой домики с небольшими комнатами на две кровати, как правило, абсолютно без удобств и неотапливаемые. Чтобы переночевать в такой комнатке, в 90% случаев необходим спальник. По сути, это большая деревянная палатка. Вода холодная, а в некоторых лоджиях она вообще отсутствует. Туалеты общие, в большинстве из них отсутствуют бочки смыва, вместо них стоят емкости с водой и ковшиком. Крышки унитазов разболтаны или отсутствуют вовсе. 

Возможность принять душ в лоджии либо невозможна из-за отсутствия душевых в принципе, либо только холодной водой, но во время трека это нежелательно, так как появляется вероятность простудиться и заболеть. А это значит, что с набором высоты твое состояние будет только ухудшаться, придется возвращаться обратно, а этого никто не желает – не для того приехали.

Переночевать в лоджии можно бесплатно, но ты обязан будешь оставить в ней кеш за обед или за ужин. Основной заработок лоджий – это кухня. Предоставление интернета Wi-Fi, а также подзарядить любые гаджеты можно только за деньги. 

Нужно сказать, что среди множества лоджий есть весьма уютные и даже комфортабельные. Номера в них с хорошими мягкими кроватями и пуховыми одеялами, отличная кухня с разнообразным меню и суперскоростной интернет. Как правило, такими лоджиями владеют шерпы, которые участвовали в различных экспедициях на 8-тысячники и со временем сколотили хорошее состояние. 

За одну экспедицию шерпа получает от $5000, а это очень большие деньги для Непала. На эти деньги, например, шерпа может весь год кормить свою многочисленную семью. Лоджии они строят по-современному: из хороших материалов, с пластиковыми окнами, туалетами и душевыми с горячей водой. Приличный интерьер говорит о хорошем вкусе хозяина. Нельзя не заметить того, сколько усилий и души он вкладывает в свой бизнес, чтоб получить большой приток туристов и их душевные отзывы. 

Очень часто в таких лоджиях висят фотографии шерпы в разных экспедициях. Вот здесь он на вершине Эвереста в таком-то году, а вот тут на Лхотце, а на этой – третий раз поднялся на Эверест. Они стремятся привлечь в свои лоджии знаменитых альпинистов, чтобы те оставили автографы или на стенах, на различных флагах стран или сообществ. Туристы живо изучают эти регалии в моменты вечернего отдыха и весьма охотно фотографируются на их фоне. 

Мы были в нескольких таких лоджиях. Особенно запомнилась та, в которой останавливались Анатолий Букреев и Роб Холл в 1996 году перед своей последней экспедицией на Эверест. В ней висел флаг какого-то альпинистского сообщества с подписью Роба Холла. Сам хозяин этой лоджии неоднократно был на Эвересте, а его отец, шерпа уже достаточно преклонного возраста, был проводником Роба Холла на Ама-Даблам, когда Холлу было 19 лет. 

Практически во всех лоджиях еда одинаковая: национальные пельмени момо с курицей или овощами, пресные, мутного цвета супчики, рис, курица с кари и пицца.

 Вечером туристы выглядят довольно уставшими. Поужинав, недолго играют в различные игры и, как правило, рано ложатся спать, ведь утром ждет продолжение маршрута, набор высоты, акклиматизация и десяток километров пешего пути до следующей лоджии, до очередного пристанища на ночь. Хорошие лоджии и более-менее хорошая еда встречаются в основном на первой половине маршрута. Чем выше, тем беднее лоджии и хуже провиант.

Глава 9. Яки и портеры

... Ближе к вечеру мы достигли перевала. Дорога должна была идти вниз, долгий и нудный подъем, наконец, закончился. Мы были этому очень рады. Но у нашего яка оказалось иное мнение. Он вдруг подпрыгнул, развернулся и пустился назад, к перевалу. Мы бросились за ним! Однако бег в разряженном воздухе давался нам нелегко, тогда как яку с 80 килограммами груза на спине скакать галопом, казалось, было только в удовольствие. Вернувшись на перевал, мы увидели, что наш як мирно пасется на склоне много ниже нас.

Проклиная всех яков на свете, я спустился и поймал его с помощью хитрости и пучков сена. Он послушно пошел за мной в гору, но около перевала снова встал как вкопанный, не желая больше делать ни шагу. Что нам оставалось делать? Пришлось подчиниться желанию скотины. Чертыхаясь, мы встали на ночлег в незащищенном и весьма неприятном месте. Развести костер было невозможно, поэтому наш ужин состоял из одной сухой цампы и сырого мяса. Единственным утешением был вид на Эверест, который приветствовал нас в красных закатных лучах... (Генрих Харрер «Семь лет в Тибете»).

Грузы к Эвересту и другим горам доставляют, как правило, яки, портеры и вертолеты. На маршруте полностью отсутствует какой бы то ни было технический транспорт, т.к. маршрут берет свое начало высоко в горах. 

Яки и хайнаки. Хайнаки – это смесь домашней коровы и яка. По сравнению с обычной коровой хайнаки гораздо крупнее и очень выносливы, дают больше молока и мяса. Используются в сельском хозяйстве. Особенность хайнаков – они перевозят грузы не только в высокогорье до

3500 метров, но и в низменности, тогда как яки могут жить только в высоте свыше 3000 метров.

В начале пути к Эвересту хайнаки мне показались очень замученными и дохлыми. 

Яки с длинной густой шерстью, очень выносливы, гораздо больше хайнаков. Могут перевозить до 60 килограммов. У всех яков и хайнаков на шее привязаны колокольчики, которые издают приятный звук во время их неспешного движения. Звук этих колокольчиков у меня ассоциируется с Непалом и Гималаями. Купил такой как сувенир. В моменты ностальгии можно закрыть глаза, побрякать им и быстро перенестись в Гималаи. Сразу возникают теплые, родные сердцу воспоминания об этом путешествии. 

С нагруженными тюками животными всегда идут погонщики, которые относятся к ним очень бережно, никогда не бьют кнутом, несмотря на то, что яки очень упрямы и зачастую не хотят идти дальше. Бывает, погонщики поговорят с ними, смотришь, те и пошли! За весь маршрут я только раз увидел, как погонщик шлепнул яка рукой! На маршруте яки много гадят, так что зачастую проходишь по луже из мочи с едким характерным запахом. Высохшие лепешки яка используют для отапливания помещений: в высокогорье большая проблема с дровами, а покупать их и доставлять в эту местность очень дорого. Без яков экспедиции к Эвересту и другим горам невозможны. 

Портеры. Непал - довольно бедная страна, безработица очень высокая. Чтобы иметь хоть какието средства к существованию и кормить свою семью, большая часть мужчин здесь портеры, то есть носильщики. Как и яки, портеры несут на своих плечах тяжелые, зачастую превышающие собственный вес грузы. А они разные – от провианта до строительных материалов. 

Очень часто видели абсолютно несоразмерные грузы, думаю, не только по весу, но и по габаритам. Приходилось лицезреть, как на своих спинах портеры несут большие пластиковые окна или две связанные кровати. Один раз помогли портеру, который поскользнулся на выпавшем снегу и упал, закинуть груз на горбушку. На это потребовалось усилие трех взрослых мужчин. Его груз был килограммов 80, не меньше.

Грузы они носят очень интересным способом. Обвязывают поклажу специальным широким ремнем, становятся к нему спиной и надевают, как рюкзак, только не на плечи, а на голову, чтобы этот широкий ремень приходился прямо на лоб. Неоднократно возникало желание помочь им. Адский, малооплачиваемый, по нашим меркам, труд, но для непальских мужчин это единственное средство для выживания. Сопровождавшие нас портеры, тащившие рюкзаки на протяжении всего маршрута, за две недели заработали по $230. В Непале люди этой профессии становятся инвалидами уже в 30 лет.

Глава 10. Намче-Базар – столица шерпов

Примерно в 16.00 мы с Антоном, обогнав всех трекеров, вошли в Намче-Базар – сердце мирового альпинизма. Наши гаджеты показывали высоту 3450 метров над уровнем моря. Гипоксия почти не ощущалась, только сердце билось чаще обычного, говоря о том, что мы достигли наивысшей точки Восточных Саян - горы Мунку-Сардык. 

Намче-Базар – городок небольшой. Расположенный в распадке гор, внешне он мне чем-то напоминал римский Колизей. 

Погода была пасмурной. Облака, зацепившись за макушки каменных исполинов, скрыли величественную красоту этих белоснежных гигантов, которые, «сомкнув руки», окружили город шерпов. 

Зная место ночлега, мы с Антоном отправились на разведку. Расписные в восточном стиле, но сделанные, как в кабаке на Диком Западе, двери «Як-отеля» распахнулись перед нами маятниковым движением. Встретила нас непальская женщина лет 50 в синей шерстяной кофте и платочке на голове. Поздоровалась на английском и поинтересовалась, чем может помочь. Антон объяснил, что мы идем с группой «7 вершин» и должны остановиться на ночлег в этом

замечательном месте. Непальская женщина со словами «да-да, конечно», утвердительно кивнула, и мы поняли, что она в курсе нашего прибытия и ночевки. Вручив нам ключи от одного из номеров, пожелала удачи. Пока мы размещались в номере, подоспели наши.

По пути в Намче-Базар пришла идея приготовить плов. Поинтересовались у наших замечательных гидов, насколько это возможно. Непальский гид по имени Намгель сказал, что все решаемо, и если мы этого сильно хотим, то он все организует. Приготовить плов в Непале, да еще в таком знаковом месте, для меня было честью. 

Итак, первый авторский Намче-базарский плов с яком!

Впервые в жизни готовил за границей совместно с моим дорогим другом на кухне Yak Hotel. Это было очень интересно, необычно и волнительно! Для начала необходимо было определиться с посудой, в чем готовить, и с необходимыми ингредиентами, чтобы получился именно плов, а не рисовая каша с мясом. Спасибо огромное Антону за языковую поддержку с местными, иначе бы проявить поварское искусство было бы невозможно! 

Использовал для приготовления алюминиевую кастрюлю в форме казана, которую с удивленными непальскими поварами с трудом откопали в подсобном помещении кухни. Кастрюля была слегка мятая, словно по ней прошлись молотком, и с гнутой крышкой, через отверстия которой из-за неплотного прилегания с «казаном» выходил драгоценный пар. Вместо курдюка и подсолнечного масла было только арахисовое, а вместо баранины – мясо яка (!), а вместо костра – большой, мощный примус! Но на наше удивление самый важный ингредиент для плова – зира – в столице шерпов и сердце альпинизма все-таки имелся. Ура, плову быть! Местные повара с большим любопытством следили за приготовлением заморской еды! По итогу попросили попробовать, сказали, что очень понравилось. 

Итак, плов получился вкусным и очень насыщенным по цвету, так как кроме морковки окрас ему придало арахисовое масло. Пловом накормили 27 человек – 22 россиянина и 5 иностранных граждан из других групп, находившихся в это время в Намче-Базаре. Для всех такая еда здесь была в диковинку, тем более что местная кухня уже изрядно приелась! 

 В городе шерпов пробыли две ночи и один день. Делали акклиматизационные выходы на 3900 м, наполняя свой организм воздухом с меньшим содержанием кислорода, что в дальнейшем позволило легче переносить набор высоты. 

На рассвете облака рассеялись, и нашему взору открылись белоснежные великаны, это было непередаваемое и безумно красиво зрелище. Горы, словно источник электричества, присоединили нас к своим невидимым проводам и пустили по ним ток. Мы чувствовали, как нас наполняет сумасшедшая энергия, которая сияла счастьем, свободой, добротой. Хотелось кричать во все горло, душа улыбалась и плакала одновременно от переполняемых эмоций, глаза сияли от восторга и радости и через эти лучи счастья возвращали энергию гор обратно, своим хозяевам. 

Признаюсь честно, и не постесняюсь этого, проходя мимо гор-исполинов (а это 6–8-тысячники) на треке по пути к базовому лагерю Эвереста, мне постоянно хотелось рыдать от переполняемых эмоций. За свои 34 на тот момент года ничего подобного испытывать не доводилось. Скажу еще раз, это было непередаваемое, абсолютное состояние эйфории и счастья. Наверное, это сравнимо с таким чувством, как любить до слез. Вы любили когда-нибудь до слез? Это когда от любви к человеку подкатывается ком к горлу, и слезы ручьем непроизвольно льются из глаз.

 Ты не в состоянии с этим что-то сделать, хочешь их сдержать, но все попытки тщетны, не можешь сказать ни слова, только с трудом сглатываешь слюну. Это цунами слез... его не остановить. Ты смотришь на любимого человека, и нет в мире большего счастья, больших слез радости, чем то, что он с тобой рядом. Вот примерно такие эмоции накрывали меня постоянно, радовали и заряжали неимоверной энергией на протяжении всего маршрута.

Новый день начался с чудесного завтрака на балкончике одной из кофеен Намче-Базара.

… Собрав свои вещи и передав их портерам, двинулись дальше. Переход составил 13 километров до Тенгбоче. Половина маршрута проходила по живописной горной дороге, открывался фантастический вид на высокие острые пики. Пролетающие вертолеты зачастую были ниже нас. 

Подошли к крутому подъему до Тенгбоче (высота 3900 м). Во время этого перехода все время шел дождь, а потом и снег. Погода была мрачной, всю красоту закрывала большая облачность. Туристы, одетые в разноцветные целлофановые непромокайки, поднимались молча. У одной девушки был очень печальный и уставший вид, мы предложили ей свою помощь – дотащить ее вещи до места. Она с радостью согласилась. 

Счастливые, мокрые и немного замерзшие добрались до Тенгбоче. Дружной компанией грелись чаем с шоколадом. Разговорились с американцами. Они путешествовали по Непалу большой дружной семьей, включая дедушек и бабушек, их было человек 7-8. Расспрашивали их о путешествии, о впечатлениях об этой стране, а также об отношении к России. Их ответ очень порадовал: они сказали, что очень хорошо относятся к русским, а все то, что говорят по телевизору и печатают в газетах, – это политические игрища. Радует, что не так все плохо, как нам может показаться. 

Завтра переход до 4240 метров.

11. Рассвет в Тенгбоче

В этом походе я старался проснуться раньше других, чтобы успеть полюбоваться рассветом в горах и поснимать таймлапсы. Раннее утро в Тенгбоче не стало исключением. Судя по всему, рано встал не я один. Ко мне присоединились японцы с впечатляющей фотоаппаратурой. 

Дождь с мокрым снегом закончился поздним вечером, облака рассеялись. Ранним утром нашему взору открылись новые огромные горы на фоне абсолютно чистого неба. В этой точке маршрута первый раз можно увидеть вершину Эвереста. Рассвет был божественным. Этого никогда не сможет забыть мой разум… 

Помимо рассвета я наблюдал и за японцами: как они бегали из стороны в сторону, словно ошпаренные, как восхищенно ахали, охали и издавали другие вздохи. Только они и бесчисленные звуки затвора их фотоаппаратуры в ту минуту нарушали безмолвную тишину Гималаев. Это было ни с чем несравнимое, забавное и весьма интересное зрелище, порой вызывающее смех. Суета японцев продолжалась минут 40, пока солнце окончательно не вышло из-за гор. 

Вскоре подтянулась вся наша группа, и мы продолжили фотосессию уже все вместе. После проводили Наталью и Константина до вертолета (к сожалению, им пришлось прервать путешествие по определенным причинам), позавтракали и отправились дальше к намеченной цели. Дорога была грязной и скользкой, так как солнце растопила вчерашний снег, превратив его в кашу из грязи. По пути неоднократно помогали подняться упавшим портерам с их тяжеленным грузом на горбушке. 

– Расскажи, что тебе нравится в горах? – спросил маленький Далай-лама у Генриха.

- Мне нравится абсолютная простота: когда лезешь в гору, в голове полная ясность, никакой путаницы, у тебя есть одна цель. И вдруг свет становится резче, звуки отчетливей и тебя наполняет глубокое, мощное ощущение жизни.

(Генрих Харрер «Семь лет в Тибете»).

Глава 12. Базовый лагерь Эвереста и пик Кала-Патхар

Справка 

Базовый лагерь Эвереста состоит из двух лагерей, которые расположены с разных сторон горы, в разных государствах. Южный находится на территории Непала (здесь Эверест называют Сагарматха) на высоте 5364 м над уровнем моря, а северный – на территории Тибета (Китай, тибетское название Эвереста – Джомолунгма) на высоте 5150 м. Эти лагеря являются главными опорными пунктами для альпинистов, отправившихся покорять высочайшею вершину мира. В зависимости от маршрута восхождения на Эверест используется тот или иной лагерь. 

Южный лагерь доступен только для людей и животных (преимущественно яков), в северный ходит автотранспорт, но только в летние месяцы. Отдых в лагере на протяжении нескольких дней является обязательным для всех альпинистов с целью акклиматизации и предотвращения горной болезни.

Южный лагерь является более популярным у альпинистов. Ежегодно в нем останавливается несколько тысяч человек. Ближайший город, откуда сюда удобно добраться, – Лукла: отсюда туристы пешком отправляются в поселок Намче-Базар вдоль одной из самых высокогорных и труднопроходимых рек мира Дудх-Коси, что обычно занимает несколько дневных переходов. Следующие два дня тратятся на переход до деревни Тенгбоче, затем мимо замерзшего, высохшего озера Горакшеп.

Чем выше мы идем, тем больше похожи на улиток. Чем больше набор высоты, тем сложнее идти: шаг замедляется, идешь медленнее, появляются отдышка и частое сердцебиение. Засекли высоту 4000 м над уровнем моря. С Антоном пожали друг другу руку – это первая высота, на которой мы еще не были. До базового лагеря Эвереста остается три населенных пункта, или 1364 метра по вертикали. Первый – Периче (4243 м), второй – Лобуче (4930 м) и третий – Горак-шеп (5140 м). 

Переход до Периче составил 13 км с завораживающими видами на горы! Начали чувствовать гипоксию в виде пульсации в висках и одышки при более быстром движении. Часам к двум были на месте. За пройденное расстояние, как нам показалось, получили мало нагрузки. Хотелось еще.

Решили ходом пройти на небольшую горку, высота которой составила 4420 м.

Сам базовый лагерь находится на высоте 5364 м. После Периче идет резкий набор высоты. Населенные пункты Периче и Лобучи разделяет большой перевал под названием Ток-Ла-Пасс

(4900 м). На этом перевале находится множество памятников погибшим альпинистам, таким как Анатолий Букреев, Скотт Фишер и многим другим. Давно хотел побывать здесь и все увидеть воочию.  

Где-то перед Периче увидели старенькую бабушку, собирающую хворост. В этих местах нормальных дров уже не найти. Зона леса давно позади, и местным жителям приходится довольствоваться тем, что есть на этой территории, а это невысокие кустарники, многие из которых высохли, вот они их и ломают. Поздоровались с ней (бабушка прям божий одуванчик), сфотографировали и дали ей за это деньжат. Нам показалась, что она осталась довольна нашей встречей, и на душе стало легче, что хоть как-то помогли пожилому человеку в этой непростой для жизни местности. 

О том, чем занимались в лоджиях на высоте свыше четырех тысяч, рассказать особо нечего: у многих болела голова и каждый был погружен в свои мысли, кто-то читал книгу, кто-то ушел в соцсети. Мы с Антоном, как правило, мучили нашего замечательного гида расспросами о его путешествиях и восхождениях на Аконкагуа, пик Ленина, Эльбрус. Валера охотно делился с нами и взахлеб рассказывал разные истории. Нет, не только про альпинизм, много о чем с ним можно было поговорить, расширив свой кругозор знаний. Наш гид оказался очень разносторонним и эрудированным человеком. Валера взял с собой и научил всех играть в настольную игру под названием PERUDO (в такую играл Джек Воробей в «Пиратах Карибского моря»). Очень занимательная и интересная игра позволяла отвлечься от головной боли и скоротать время до сна. Играли в нее практически каждый вечер. 

Чем выше лоджии, тем дороже в них интернет и еда. Интернет на наши деньги стоил 500 рублей за 200 мегабайт, которые, как правило, заканчивались минут через 20. Приходилось покупать заново. Еда была не только значительно дороже, чем внизу, но и менее разнообразна. В основном, кроме момо (местные национальные пельмени) и риса, мало что ели. 

Днем следующего дня стояли с Антоном на перевале Ток-Ла-Пасс (4900 м). Так как мы доползли первыми, было время на отдых, сфотографироваться и выпить чаю. Своими глазами увидели те памятники, о которых не раз слышали и видели в передачах про Эверест и Гималаи. Почтили память погибших альпинистов. 

До базового лагеря Эвереста оставалось совсем немного. Уже завтра мы достигнем финальной точки нашего гималайского путешествия, а следующей ночью пойдем на пик Кала-Патхар.

15 апреля 2018 года

Лобуче, высота 4930 м. Встали в 7.00. Выспался. Сон хороший. Слева от нас всю ночь кого-то рвало, а справа кто-то заходился кашлем. Было искренне жаль этих людей. Так на них проявлялась горная болезнь. Выдвинулись до следующей лоджии. Переход занял всего 6 км. Первый раз дошли до высоты 5000 метров. Мгновенно почувствовал это на себе: виски сдавило, сердце пыталось выскочить, иногда подташнивало. Понял, что перед выходом лучше не есть, хотя аппетит хороший. Организм тратит часть своих сил на переваривание пищи, а не на акклиматизацию. Отдышка с каждым резким движением. Периодически бывает так, как будто тебе на минуту заткнули рот и нос, а потом отпустили, начинаешь жадно глотать воздух. Делаешь 10 глубоких вдохов/выдохов – лучше, идешь дальше. Дошли до Горак-Шеп, высота 5140 м. Оставили вещи, пошли до базового лагеря Эвереста. Еще 5 км. Трек то вверх, то вниз среди огромных камней. Каждый шаг на подъеме наиболее сильно отражается в голове. Очень неприятно. Нереально красивые пейзажи гор начинают меркнуть в таком состоянии. Желание одно - скорее бы прошла боль.

В 16.30 мы стояли у стелы, усыпанной буддийскими флажками и надписью на табличке Everest Base Camp 5364 m. Радость и волнение переполняли нас. Это было именно то место, о котором так много читал, слышал, смотрел фильмы. Стоя там, представлял всех альпинистов, которые были здесь, тех, кто спустился с этой горы, и кто не смог, тех, для кого вершина мира был заветной мечтой и смыслом всей их жизни, для кого желание подняться на него было гораздо больше, чем жить обыденной жизнью.

После многочисленной фотосессии у стеллы наш непальский гид предложил прогуляться по базовому лагерю к его друзьям-альпинистам, которые находились здесь уже не один день и готовились к восхождению на Эверест и Лхотцзе. Прогулка заняла не один час. Мы прошли по всему базовому лагерю, длина которого была далеко не один километр. Подъемы и спуски по камням, среди разноцветных палаток, маленьких и больших, желтых, красных, зеленых – мы уверенно шагали за нашим гидом. 

Прошли уже значительное расстояние, а его друзей так и не встретили. Минуло еще несколько километров и только там, где уже заканчиваются палатки, то есть в самом конце этого поселения, увидели шатры желтого и красного цвета, на которых большими буквами на английском языке написано «Международная экспедиция на Эверест». Ну наконец-то! Мы изрядно устали. К постоянной головной боли уже стали привыкать. Намгель познакомил нас альпинистами. Они напоили нас чаем и рассказали о дальнейших планах. 

Увидели знаменитый ледник Кхумбу. Огромные синие глыбы льда прикрывали путь к вершине мира. Альпинистам, собравшимся взойти на Эверест, придется пройти по трещинам этого ледника-чудовища при помощи веревок и алюминиевых лестниц. Время почти шесть вечера, необходимо возвращаться к месту ночлега. За день прошли 17 км на высоте 5300 м. Сегодня ложимся спать рано. Подъем в 4 утра. Выходим на штурм Кала-Патхар (5600 м). 

16 апреля 2018 года 

Подъем в 4.00. Кто-то уже активно топает над нами. За окном туман, видимость нулевая. Неужели не повезет с погодой? Тепло одеваемся, берем налобные фонарики. Наш гид шерпа уже несет два термоса с чаем! Через 15 минут выходим. Один из участников нашей команды отказался идти, накрыла «горняшка». 

Вышли в 5.00. Состояние в целом нормальное. Минут через 10 после начала подъема начинает сильно пульсировать в висках. Для меня это самое тяжелое состояние. Одышка появляется даже после проглатывания слюны или вращения головой по сторонам. При поднятии головы вверх – тошнота и головокружение. Так идем дальше. Светает. Двигаешься со скоростью черепахи. Десять шажочков – остановка – дышишь. 

По сравнению с другими шли достаточно бодро. В момент подъема очень медленно достал телефон и попытался запечатлеть свое состояние на видео. 

В 6.25 достигли пика Кала-Патхар (5600 м). Туман к тому времени спустился вниз и стал отчетливо виден Его Величество Эверест. Мы стояли выше облаков. Зрелище завораживающее! Восходящее солнце, нащупав лучами белоснежные макушки гор, как будто включило свет в темной комнате, отчего горный пейзаж в морозное утро становился все ярче и сочнее. В такие минуты тебя накрывает волна эмоций и безысходное чувство счастья! Хочется кричать, танцевать и даже рыдать! То, что я испытал в Гималаях, это, наверное, и есть наивысшая точка блаженства! Нет ничего величественнее, чем горы-великаны – восьмитысячники. Они поражают твой взор, овладевают твоими эмоциями, заставляют все чувства перейти в их объятия, не оставляя ни малейшего шанса выпутаться из них... 

Пробыв на вершине минут 30, провели очередную фотосессию, выпили чая и пошли вниз.

Спустились достаточно быстро.

Глава 13. Дорога домой

Плотно позавтракав, вышли в обратную дорогу. Иди вниз можно быстрее, так как акклиматизация больше не требуется. Расстояние, которое необходимо преодолеть до Периче, около 20 км. По пути наслаждались потерей высоты, с каждым пройденным километром дышать становилось все проще и вкуснее. Голова окончательно перестала болеть ниже 5 тысяч. На маршруте встречались одинокие портеры и погонщики с десятками яков, несущих грузы в базовый лагерь Эвереста. А вот и Периче. Пройдено 22 км. Сегодня отдыхаем, а завтра выходим в Намче-Базар (3450 м). Мечтаем о горячем душе и баночке холодного пива. 

17 апреля 2018 года

Подъем в 6.30. Сегодня длительный переход в 23 км – от Периче до Намче-Базара. Вошли в зону леса и сразу почувствовали крылья за спиной. Воздух, насыщенный кислородом, позволял дышать полной грудью и быстро передвигаться. Пахло хвоей, откуда-то доносился запах костра. Воздух на этих высотах теплый и не такой сухой, как высоко в горах. Встречалось множество горных ручейков, молчание леса нарушал шум буйной реки. Запах леса и цветущих рододендронов сводил с ума. 

До Луклы добрались за три дня, преодолевая в день примерно по 23 км. Нашему движению уже ничего не препятствовало, даже рюкзак уже не так давил на плечи. Ночь провели в Лукле. Купили сувениры и упаковали все вещи для перелета в Катманду. 

20 апреля 2018 года

Сегодня был очень долгий и насыщенный день. Из Луклы должны были вылететь в 6 утра. До этого аэропорт три дня был закрыт из-за непогоды. Утром ясное небо не предвещало задержки рейсов. Однако через 4 часа нам сообщили, что самолет малазийских авиалиний аварийно сел в Катманду и все прилеты/вылеты в этот аэропорт отменены. Надежда на вылет одна – вертолет.

Для более верного принятия решения ждем еще час. Объявляют, что аэропорт Катманду разрешил вылеты, но не принимает самолеты. Говорят, что нас посадят в аэропорту города Раджихап, а потом нужно будет ехать на автобусе четыре часа до Катманду. Выбора нет, летим. 25 минут страха после взлета с одной из самых коротких полос мира (520 м) и мы в городе Раджихап.

Многие пассажиры как дети радуются удачной посадке. Жмем руки друг другу и рядом сидящим англоязычным пассажирам. Жара, температура воздуха +31. Поступает новая информация, что Катманду разрешил прием самолетов. Это было намного лучше, чем трястись четыре часа с непонятным непальским водителем. В ожидании посадки ищем кафе или магазин, чтобы хоть что-то перекусить.

Магазин представлял собой небольшой старый контейнер, в котором, кроме китайской лапши, чипсов и пива, не было ничего. Берем пиво и чипсы. Открываем, пару затяжных холодных глотков утоляют жажду и нормализуют настроение. Из здания аэровокзала выходит женщинаполицейский с автоматом в руках и объясняет, что на территории аэропорта запрещено распивать спиртные напитки. Выходим за ограду, находим тенек и продолжаем наслаждаться пенным.

Через 15 минут объявляют посадку… 

Разбег, взлет, набор высоты. «Американские горки» продолжаются. Вытираем пот. Интенсивно едим конфетки, предложенные на борту. Читаю молитву. Воздушные ямы. Продолжаю молиться.

Самолет трясет. В иллюминатор видны горы и пашни Непала. Провалились в воздушную яму. Перекрестился. Встретились взглядом с австрийцем, одновременно посмотрели на пилотов – они спокойны. Успокоились и мы. Летим дальше. Сзади кто-то начинает часто кашлять. Не обращаю внимания. Кашель усиливается. Слышу, как человек блюет в пакет. Читаю молитву. Вытираю пот… 

Наконец-то посадка. Действия пассажиров аналогичны первой, но с большей радостью. Уф, аттракцион закончен. Привет, долгожданный Катманду!

В отеле, где мы живем, отличная европейская еда. С Антоном заставили ею весь стол. Официант, разнося приборы, поинтересовался: «Вас будет четверо?» - «Нет, нет, – ответили мы, нас только двое, просто с гор вернулись». Понимающе улыбнувшись, официант положил два прибора. Я давно не получал столько удовольствия от еды! 

После обеда отдыхали, гуляли по территории отеля. Встретили легенд альпинизма – Петера Хабелера и Рейнхольда Месснера. Они прибыли сюда в честь 40-летия первого безкислородного восхождения на Эверест.

Мировая известность пришла к Райнхольду Месснеру в 1978 году, когда они с Петером Хабелером поднялись на вершину мира без использования кислородных баллонов.  Это восхождение открыло новую строку не только в покорении Эвереста, но и в истории альпинизма, ведь до этого момента такое восхождение считалось невозможным. Сделали с ними пару снимков, взяли автографы. Радости не было предела: увидеть, можно сказать, отцов альпинизма - настоящая удача! 

Вечером непальский гид пригласил нас в национальный ресторан. Говорили различные тосты, выпивали за успешное прохождение маршрута и восхождение на Кала-Патхар. Группа фолкисполнителей старалась поведать нам всю историю Непала… 

На этом наше путешествие заканчивалось. Завтра всех ждал долгий перелет на родину.

P.S. Этот рассказ я закончил писать спустя почти шесть месяцев, как вернулся с Непала. Хочу сказать, что эта страна глубоко засела в моей душе и будет всегда манить величаем Гималаев. Путь к Эвересту на этом не закончен. Следующая цель, которая зародилась именно там, - гора Эльбрус (5642 м), высшая точка Европы и России. 

И вот 17 августа 2018 года в 6.20 утра я стою на вершине Эльбруса. Но это уже совсем другая история...

Оригинальный источник: инстаграм Павла Хоменко @pablo_khomey.

Начало.

Ну что же это, а? Нелёгкая забросила меня не куда-нибудь, а в самое сердце Африки! Шутка ли, но это мой первый визит на чёрный континент. Да, я однажды имел неосторожность побывать в Египте, но лишь в его азиатской части. Так что когда весной брат предложил составить ему компанию и прогуляться до пика Уру, что венчает Килиманджаро, - я долго не думал. Это была отличная возможность не только побывать в колыбели человечества, но и попробовать себя в качестве альпиниста. Готовы к рассказу? Ставьте лайк и не забывайте смотреть обновления, ибо в ближайшее время мы с вами совершим восхождение на крышу Африки!

Перелет Москва – Килиманджаро.

 Перелёт из Москвы до Килиманджаро - то ещё удовольствие. Несмотря на то, что по прямой лететь всего 6500 км, вместо логичных семи с небольшим часов, пришлось потратить около восемнадцати - прямых рейсов нет. Так что сначала в Амстердам, оттуда в столицу Кении - Найроби, и уже только потом - в Танзанию.

Интересная штука - рейс из Найроби до Килиманджаро - сродни маршрутке. По прибытии пилот так и сказал: «Уважаемые, кто летел до Килиманджаро - просим на выход. Остальные - ровно сидим на попе, ждём вновь прибывающих пассажиров, и продолжим наш путь дальше». Ну, почти так и сказал.

Ещё до паспортного контроля вас встретит специально обученный человек (в моём случае -женщина), который попросит справку международного образца о наличии прививки от жёлтой лихорадки. У меня таковой не было, так как справка не нужна, если пересекаете территорию по воздуху, а последний случай жёлтой лихорадки в этих местах был 20 лет назад.

После санитарного контроля останется заплатить $50 за въездную визу (для граждан США - $100, в качестве компенсации за годы угнетения негров), сфотографироваться, сдать пальчики - и вот нас уже встречает с табличкой организатора тура улыбчивый чёрный парень, грузит нас с вещами в минивэн, выдаёт листик с информацией о наших дальнейших действиях на русском языке и везёт в сторону города поселкового типа - Моши, близ которого расположен отель, в котором мы проведём ночь перед началом восхождения.

День 1. Ворота национальноо парка  Марангу гейт – хижина Мандара.

Саму «Африку» я видел только из окна фургона, который вёз нас к Marangu Gate - входу в национальный парк Килиманджаро. Вместе с нами ехала и наша команда числом в десять человек под предводительством Рашида - невысокого танзанийца тридцати шести лет отроду, отца троих детей и, как потом выяснится, настоящего профессионала своего дела. Почти что целая футбольная команда для сопровождения двух белых обезьян на вершину вулкана, не много ли?

Ехали порядка полутора часов. Надо сказать, что Африка - она такая, как вы себе и представляете. Бедная, пыльная, чёрная, но при этом Танзания - очень улыбчивая. Вот и Моши сошёл словно с экрана ТВ, какой-нибудь из программ National Geographic. Ветхие хибары, которые на самом деле - не ветхие, их изначально такими построили. Толпы людей в разноцветных вычурных нарядах. Самые массовые скопления - у школ. Детей просто какое-то невообразимое количество, особенно по сравнению с Москвой. Много и тех, кто явно скучает без дела - молодые мужчины сидящие вдоль дорог, провожающие взглядом проезжающие машины - обычное дело.

Из разговоров - местные жители любят свою страну. Она - одно из относительно безопасных государств «чёрной Африки». По крайней мере здесь нет гражданских войн, налажено здравоохранение и голод не является нормой. Есть страны богаче - та же Кения, Конго, Нигерия. Но там небезопасно. Чего уж говорить про откровенный ад, который творится в соседних Сомали и Руанде.

Рашид говорит, что причина спокойствия в стране - единый язык и грамотное управление. И с тем и с тем по сути просто повезло. Когда в соседних странах после обретения ими независимости от европейских стран начинались междоусобные войны племён из-за разногласий по поводу того, на какой слог делать ударение, или к власти приходил псих-людоед с манией величия, в Танзании у руля встал относительно адекватный по местным меркам лидер.

Если честно, то я сверился с Википедией, - и не всё так радужно, конечно. Первые двадцать лет после обретения независимости тут тоже штормило. Но с 1995 года и вправду спокойно.

Подъём по маршруту Марангу начинается с высоты в 1879 метров, до куда нас довезли на минивэне. По приезду мы заполнили какие-то анкеты, купили пачку чипсов, что б веселее было ждать, пока гид оформляет документы, и уже вскоре прошли сквозь ворота, над которыми красовалась табличка с пожеланием успешного восхождения. Мы были полны оптимизма и хорошего настроения.

Всего на Килиманджаро пять растительных зон - до 1800 метров - возделываемые поля, где выращивают кофе, например, потом до 2800 метров - джунгли, до 4000 метров - кустарники, до 5000 метров - высокогорная пустыня с редкими растениями, ну и всё, что выше - каменная пустыня и ледники.

Первый день подъёма предстояло пройти через джунгли. При том там два пути - один для портеров и техники - такая выкошенная посреди леса «магистраль», а второй - ну вот он, для альпинистов. Чтобы можно было насладиться всеми красотами.

И вы знаете - вполне себе! Я бывал до этого в джунглях Тайланда и Бали, но тут было, как это сейчас модно говорить, - полное погружение.

Почти всю дорогу наверх где-то неподалёку журчала река, из лесной чащи то и дело доносились крики каких-то зверей. По словам Рашида, опасных для человека хищников там не водится, так что не паникуем.

Видите камни в центре тропы? Это сделано под сезон дождей. В эту пору вода потоками сходит по бокам, а лезть нужно по камням. Скользким камням. Очень скользким. Хорошо, что мы приехали не в сезон дождей.

В какой-то момент крики животных в зарослях вокруг превратились в треск веток и шелест листьев над самой головой, материализовавшись в стаю синих обезьян.

Это было довольно забавно. Сначала вылезла одна, потом ещё, ещё и ещё. Того и гляди свесятся толпой с деревьев и заберут своими загребущими лапками тебя словно Маугли в чащу джунглей.

Итогом первого дня было то, что мы прошли девять километров сквозь джунгли и поднялись на 841 метр, затратив на всё около пяти часов. «Это пока проще, чем я думал», - крутилось у меня в голове.

И действительно, добравшись до лагеря Мандара, расположенного на высоте 2720 метров, я чувствовал себя полным сил и энергии. Ни о каких симптомах горной болезни не было и речи. Я мог прыгать, бегать и резвиться, словно синяя обезьяна.

Давайте расскажу немного про размещение. Маршрут Марангу - единственный, оборудованный домиками. То есть никаких палаток, что согласитесь - приятно. Селят по четыре человека, довольно тесно, но и на том спасибо. Трапезы так же проходят во вполне себе цивильных просторных столовых за полноценными столами.

Кто-то скажет, что это не тру. Что нужно с палаткой, со столитровым мешком за спиной и самому готовить еду. А наличие туалетов-кабинок, некоторые из которых даже с унитазами - и вовсе таких товарищей повергнет в шок.

 Не могу отказать этим людям в праве на их мнение - на Килиманджаро есть помимо этого маршрута, который из-за своей популярности среди туристов называют “Coca-Cola”, множество других, с палатками. А вот без портеров, увы, вас не пустят ни на один маршрут. Так что про столитровый рюкзак на плечах придётся забыть.

В этом лагере даже был душ, но чтобы жизнь не казалась совсем уж сказкой - только с ледяной водой. Горячая же вода для умывания приносилась в тазиках к дверям домика по расписанию.

Павла Хоменко @pablo_khomey

День 2. Мандара – Хоромбо.

Что такое Килиманджаро? Гора. А точнее - вулкан. А ещё точнее - стратовулкан. Ну и совсем точно - это стратовулкан с тремя вулканическими конусами, соединённых в одну систему - Кибо, Мавензи и Шира. Всё вместе - Килиманджаро, что на местном означает «Сверкающая гора». Считается, что современные очертания Килиманджаро получила около миллиона лет назад, а последнее извержение было порядка двухсот тысяч лет назад.

На фото - пик Мавензи, восхождение на который сейчас запрещено. Без специальной подготовки и оборудования на него не залезть, хотя он и на 700 метров ниже Кибо, а летальность там была существенная. Местным властям не нужно, чтобы один из основных туристических магнитов страны ассоциировался с гибелью людей.

Второй день подъёма выдался уже не такой лёгкой прогулкой, как первый. В самом начале пути, буквально минут через двадцать после начала, Рики, наш второй гид, спросил, не устали ли мы, и если нет, то не хотим ли мы малость отклониться от маршрута, и насладиться видом кратера неподалёку. Естественно, за двадцать минут устать мы не успели, и согласились. Кратер представлял собой большой овраг, поросший травой. Очень интересно. На отклонение от маршрута ушло минут тридцать.

Блин, как я жалел под конец, что мы согласились на эту авантюру 😩. Увеличивать путь на полчаса было глупой затеей, под конец перехода сил оставалось совсем мало (забегая вперёд - каким же наивным я был, тогда я даже примерно не понимал, что такое - «сил осталось совсем мало»). Тем не менее, мы прошли за день одиннадцать километров, поднялись ещё на километр и достигли лагеря Хоромбо на высоте 3720 метров, который по инфраструктуре был полной копией предыдущего. Такие же домики, такая же столовая, такие же туалеты.

Природа за время подъёма сменилась сначала с джунглей на горный лес, а потом уже и вовсе на вересковые заросли. Дышалось уже тяжелее, голова начала побаливать, так что по получению своего мешка от портера со всеми нужными вещами, первым делом я закинулся таблеткой ибупрофена, прилёг, и через четверть часа уже был в форме. Впереди нас ждал обед, а после - вечерний адаптационный выход.

День 3. Хоромбо. Акклиматизация.

Надо кстати сказать, что лагеря при подъёме по маршруту Марангу были обустроены на средства, выделенные правительством Норвегии. И так совпало, что жили мы в домиках с двумя норвежками - мамой и дочкой. Не обошлось без политических дискуссий 😁. Вообще они приехали на Занзибар, но спонтанно решили сначала сходить на гору. Кто-то что-то сильно заранее планирует, а некоторые просто по прилёту решают сходить в недельный поход на вершину 😮. Ну разве это не живой пример того, что не требуется специальной подготовки?

Третий день мы провели в окрестностях лагеря Хоромбо, совершив непродолжительную акклиматизационную вылазку на высоту 4100 метров. По сути - день отдыха.

Наш гид, помимо того, что он попросту отличный парень - ещё оказался и знатоком ботаники! То и дело во время подъёма он блистал перед нами знанием названий разных цветков и кустов на латыни.

Вот это вот например - не просто гигантский крестовник, а самый что ни есть всамделишный Dendrosenecio Kilimanjari! Уникальный вид, который растёт только в этих краях.

Примечателен тем, что чётко указывает на источник воды рядом с ним. Так что лозоходство на Килиманджаро не прижилось.

Впервые я услышал о таком понятии как «заповедник звёздного неба» года два или три назад. Это такие места на планете, откуда невооружённым взглядом в безлунную ночь можно увидеть не просто звёзды, не просто миллионы их, а очертания родного с вами нашего Млечного Пути - галактики, на окраине которой мы обитаем.

До эры массового прихода электричества, то есть ещё менее двух столетий назад, такое понятие было ненужным. Вся Земля была заповедником звёздного неба. Но теперь жители больших городов в лучшем случае видят несколько сотен звёзд, и даже отъехав на сотню километров от таких мегаполисов как Москва, Нью-Йорк или Токио - едва ли можно увидеть хотя бы малую толику того, что видели наши предки у себя над головой.

И направляясь на Килиманджаро, у меня даже мысли не возникло, что нужно брать с собой объектив под астрофотосъёмку. И очень жаль. Ибо выйдя вечерком на высоте 3720 метров в туалет пописать перед сном, я был невероятным образом поражён той красотой, что открылась моим глазам на ночном небосводе, или, выражаясь проще, я натурально обалдел от количества звёзд на небе. Тут же забыл про туалет и метнулся за фотоаппаратом.

А у меня ж ни штатива с собой, ни оптики нужной. Кое-как нашёл пару подходящих камней, использовал пачку влажных салфеток как регулятор угла, и под аккомпанемент извергающих неподалёку из своих желудков ужин индусов (горная болезнь, не забываем), начал эксперименты с выдержкой и iso. Я был абсолютно счастлив. Я даже и не мечтал, что увижу млечный путь в этой поездке.

Оригинальный источник: инстаграм Павла Хоменко @pablo_khomey

День 4 . Хоромбо – штурмовой лагерь Кибо.

Маршрут Марангу проходит так, что закаты на всём протяжении пути не сказать, что интересные. Зато за восходом наблюдать - одно удовольствие.

Четвёртый день восхождения к вершине начался с раннего подъёма, завтрака из блинов с мёдом диких африканских пчёл и сбора рюкзака. После двух ночей стоянки, мы покидали лагерь Хоромбо и отправлялись уже к базовому лагерю у подножья Кибо.

До штурма вершины оставалось менее двадцати четырёх часов.

Четвёртый день подъёма по сути был уже и подготовкой к штурму. Нам предстояло за семь часов подняться на километр до высоты в 4720 метров. Затем по плану поспать до одиннадцати вечера, и в полночь начать штурм Кибо, с финишем на пике Ухуру на высоте в 5895 метров к шести утра.

В этот день я перешёл в режим экономии энергии и одной из главных жертв стало то, что фотоаппарат был убран в рюкзак. Если до этого он болтался у меня на шее, то теперь, для лучшей развесоввки, лежал за спиной. Так что все фотографии во время перехода делались на тапок.

Дышалось тяжело, с каждым шагом высота ощущалась всё сильнее. «Немного осталось, уже через сутки я буду здесь же спускаться», - успокаивал я себя. К концу семичасового перехода усталость казалась уже предельной. Мысль о том, что скоро нужно будет штурмовать вершину - немного пугала.

Какой же наивный я был в тот момент. Я даже не подозревал тогда, что такое настоящая усталость.

Кстати, видите гору впереди? Это не Кибо, это Мавензи. Я про неё ранее уже рассказывал, просто попрошу запомнить, что её высота - около 5149 метров. Позже поймёте зачем.

 Поскольку нижний слой облаков проходит примерно на уровне в 2,5 км, а верхний - 5 км - большую часть пребывания на горе я между ними и находился. Довольно забавно. Порой создавалось впечатление, что я сижу на берегу моря.

Но хватит лирики, давайте ка я вам расскажу, во что мне уже скоро предстоит одеться для штурма вершины. Во-первых - трекинговые ботинки, которые вы имеете счастье сейчас видеть. Вообще - мне с ними повезло. За всё моё приключение - ни единой мозоли, хоть они были и новые из магазины. Помимо ботинок - очень тёплые носки.

Само тело же окутывается в следующие слои - термобельё, потом тёплые штаны и флизка, потом гартекс (плотная непромокаемая ткань от ветра), на верх дополнительно под гартекс ещё пуховая куртка.

На голову шапка и налобный фонарик (идти предстоит в ночи, не забываем), на руки трекинговые перчатки, поверх них по необходимости - верхонки - совсем тёплые перчатки: при этом теряется любая мелкая моторика, зато тепло.

Пожалуй, и всё. Готовы к финалу истории?

Лагеря Кибо на высоте в 4720 метров мы достигли после восьмичасового изнурительного перехода по высокогорной пустыне.

Самочувствие было, мягко говоря, посредственное. Каждый шаг отдавался в голове сильной пульсирующей болью, которую таблетки уже лишь слегка приглушали. Пульс в спокойном состоянии не падал ниже сотни ударов, при ходьбе разгонялся до ста пятидесяти. Каждый вечер и утро во время мед. осмотра мы должны были оценивать своё состояние по шкале от 1 до 10, и вот к тому моменту больше 5 я никак дать не мог, но и вслух произнести тоже - сняли бы с маршрута.

На часах было около четырёх часов дня и предполагалось, что до одиннадцати вечера мы будем спать. Домики уже были не на четверых, а на дюжину человек. Все вели себя тихо как мыши. Морально собирались с силами.

Пока я ходил до туалета, брат разговаривал с Рашидом, тот настоятельно предлагал нам съесть диамакс, - это такая дрянь от горной болезни с неприятными побочными эффектами. Вообще принимать его следовало начать ещё в начале подъёма, но мы не хотели, пока не почувствуем явную необходимость. И вот явная необходимость пришла. Меня колбасило так, что я был готов проглотить уже любые колёса. И я проглотил. Сразу двойную порцию.

После этого я безуспешно пытался уснуть, уткнувшись глазами в низ кровати надо мной, исписанный надписями в стиле «Я смог зайти! И ты сможешь!». Примерно через час я встал. Брат тоже не спал. Мы решили походить вокруг лагеря, поразгонять кровь. «Саша, видишь этот куст? Если он тут выживает, то и мы сможем», - старался шутить я. Так мы ходили до захода солнца, потом вернулись в домик и наконец-то уснули. У нас было четыре часа, чтобы хоть как-то восстановить силы.

Штурм был намечен на полночь, во-первых, что бы встретить рассвет с вершины, а, во-вторых, идти наверх в ночи психологически проще, когда не видишь, как много тебе ещё карабкаться вверх. А карабкаться нам предстоит высоко. Видите в левой верхней четверти фото извилистую дорогу, уходящую в облака? Вот по ней, да.

Дни 5,6. ШТУРМ, СПУСК  и выход из нац парка

Звонок будильника. Час до полуночи. Голова раскалывается, съедаю ещё таблетку ибупрофена, а вскоре и диамакса. Одеваюсь в три слоя. Завтрак. Я через силу съедаю несколько ложек каши, запивая сладким чаем. Пора идти. Впереди штурм вершины, предстоит преодолеть финальные 1175 метров, примерно за шесть часов.

Выдвигаемся. Идём цепочкой при свете налобных фонариков, впереди помощник гида Энрике и мой брат, позади Рашид и портер с запасами воды. Идём. Медленно. Сердце колотится как сумасшедшее. Холодно.

Впервые за всё время я включаю музыку. Расчёт простой - через тридцать песен мы должны быть где-то на середине первого, самого сложного, отрезка пути. И вот по прошествии трёх часов Рашид на вопрос о высоте говорит - 5050 метров.

Что?! За три часа мы поднялись только на 330 метров?! И вот в этот момент накатила первая волна отчаянья. Уже было ясно, что мы сильно, очень сильно отстаём от графика. Нет, у нас не было цели ставить рекорд. Но мы шли почти в два раза медленнее нормы.

Наш с братом темп был разный. Он шёл медленно, но без остановок. Мне же было комфортнее идти быстрее, периодически останавливаясь. Решено было разделиться. Я пошёл вперёд с Энрике.

Четыре часа утра. Очень холодно. Пальцы рук начали замерзать, пришлось надеть верхонки и в этот момент я потерял всякую подвижность кистей рук. Что бы попить мне приходилось просить гида достать воду из моего рюкзака и в буквальном смысле поить меня из фляги.

Через какое-то время мы нагнали мужика в сопровождении гида, они сидели на камнях. Я сел рядом, он спросил меня: “What is your name?”. “I’m Pasha, from Russia”. “А менья, зовут Кристофер” - ответил он мне по-русски. Я так и не понял, откуда он. Отдышавшись, я говорю ему:”Let’s go, Christofer!”. И мы пошли. Периодически я смотрел то вверх - и видел цепочки фонариков сильно выше нас, то вниз - стараясь рассмотреть очертания красной куртки брата.

Я отсчитывал шаги «один.. два.. три..», и так до двухсот. Потом садился отдыхать. Быстро замерзал. Я знал, что нужно продержаться до рассвета. Потом будет проще. Потом можно будет отдыхать уже сколько потребуется, не боясь замёрзнуть. Но пока нужно двигаться.

5 895 метров, Килиманджаро, 9:45 утра, 11 октября 2018 года.

На гору мы залезли в начале восьмого утра. Килиманджаро был покорён, осталось дойти теперь до самого высокого пика. К этому времени нам навстречу уже шли обратно группы самых проворных ребят. Мы же сидели рядом с Gilman’s Point и решались броситься в последние пару часов штурма, оставалось немногим больше двухсот метров.

Дальше всё продолжалось по шаблону: боль, усталость, выброс адреналина - очередные сто шагов пройдены. Пульс 160. Передышка. И по новой. Как говорил Рашид: «Два дня боли - воспоминания и гордость на всю жизнь». На высоте 5 750 метров у брата уровень кислорода упал ниже безопасных значений. Я в тот момент был немного впереди, увидел как Рашид машет, сигнализируя вернуться назад. Я вернулся.

У Саши уже торчали из носа трубки, подсоединённые к кислородному баллону. Дальше идти было нельзя. В целом он выглядел довольно неплохо. Рашид заверил, что опасности для жизни нет, но нужно спускаться. Померили мой кислород - норма, даже выше. Это был принципиальный момент, так как баллон был один, и нужно было точно понимать, что мне он не понадобится.

Я обнял брата, пожелал успешного спуска, и вместе с Энрике и нашим помощником Уильямом продолжил путь.

История с братом открыла во мне уже третье дыхание, ещё больше адреналина. Идти оставалось около часа. Энрике мерил кислород каждые десять минут, спрашивал у меня, сколько пальцев я вижу. Я был в норме, насколько это было возможным на такой высоте.

Я много думал, что же я сделаю, когда дойду до вершины. Закричу словно Тарзан, зарыдаю, подпрыгну или встану на колени? На деле, когда я подошёл к заветной табличке, просто молча коснулся её. Всё, чего я хотел - это уже быстрее спуститься вниз.

Наверное, прилети я туда на вертолёте в кислородной маске, я бы пару часов разглядывал красоты вокруг. Но поскольку я был после десятичасового подъёма - я провёл на вершине не более пяти минут. Ведь сил уже было совсем мало, а меня ждал спуск.

Секунду назад между ними было жарко. А теперь между ними лежат снега Килиманджаро.

Ледники на вершине таят. По приблизительным расчётам, к середине века снега на пике уже не останется. Так что тем, кто планирует полюбоваться арктическими пейзажами в сердце Африки, - следует поспешить.

Что же касается моего пути вниз, то он занял около трёх часов. Медленно, с передышками, аккуратно. Не забываем, что большинство травм альпинисты получают именно на спуске.

На половине пути к базовому лагерю меня уже встречали некоторые члены нашей команды. Первым делом я спросил, всё ли хорошо с братом - ответ положительный. Хорошо.

К часу дня я был внизу. Счастливый и измождённый.

 Я не сказать, чтобы прям фанат «Игры Престолов», но вот прям напомнило 😁. Да и мы сами, чем не белые ходоки?! Белые - белые, наверх топали - топали!

По возвращении в базовый лагерь, у меня было всего полтора часа на сон после тринадцатичасового похода на вершину. Потом - спуск до следующего лагеря. Заняло это что-то около четырёх часов. С постоянными остановками. Хоть и вниз, но за короткий сон силы не успели восстановиться.

Аппетита не было от слова вообще. На ужин с трудом съел несколько ложек вегетарианского борща (у повара с чувством юмора всё хорошо), пару кусочков шоколада, да отправился спать. В планах было ещё поснимать звёздное небо, но взошла луна и было уже не то.

Утром встретили рассвет и уже около семи утра двинули вниз. Сначала до лагеря на 2720 за три часа, а потом уже и до выхода из национального парка ещё за парочку.

Именно на спуске я почувствовал всю пользу треккинговых палок, которые никак не меньше полудюжины раз спасали меня от приземления мордой в гравий. Да и ботинки тоже не подвели - сколько бы раз я ногу не подворачивал - всё было без последствий.

С каждым шагом вниз дышалось всё легче. Природа быстро сменялась от горной пустыни и кустарников до джунглей. Путь, занявший три дня, теперь пролетал перед глазами, словно на быстрой перемотке.

Выйдя из ворот парка, в голове была только одна мысль: хочется кока-колы.

Итоги. Выводы. Благодарности.

Ну, вот и сказочке конец, а кто слушал - 🥒😁. Если описать впечатления одной фразой, то «это было по-настоящему». В том смысле, что это было что-то, очищенное от шелухи, которой мы покрываемся с течением времени. Там, на пути к вершине, через усталость и боль, я почувствовал, что такое быть самим собой, когда не нужно никому ничего доказывать, соответствовать каким-то стандартам, чьим-то ожиданиям. Там были только я - и гора.

Это приключение было бы невозможно без команды, которая сопровождала нас, вкусно кормила, подбадривала, следила за здоровьем и в конце таки довела до цели. Спасибо Рашиду, Энрике и Уильяму, которые были с нами в самый тяжёлый день штурма. Спасибо и всем остальным ребятам из команды, особенно 👨🏿🍳. Спасибо компаниям «7 Вершин» и «Altezza» за прекрасную организацию процесса.

Спасибо моему брату Саше за то, что предложил эту идею и занимался организационными вопросами, подбирал вместе со мной экипировку, давал ценные советы в пути, как более опытный альпинист, и попросту был моим родным человеком в этих далёких краях. Я тебя люблю.

Спасибо вам, дорогие мои читатели! Пусть репортаж с гор шёл и не в прямом эфире в силу объективных обстоятельств, но все слова вашей поддержки - это что-то невероятное. Мне очень приятно! Когда я шёл наверх - у меня в голове было огромное желание рассказать обо всём вам, и в моменты, когда силы уже совсем покидали меня, я думал: «Я же так хочу рассказать эту историю! Но какая же это будет история, если я не дойду до конца?!». Так что вы тоже были моими помощниками там наверху.

До новых встреч, друзья! Этот эфир для вас вёл я.

Stay tuned! 📻

Источник: @pablo_khomey

Пик Ориса́ба (исп. Pico de Orizaba) или Ситлалте́петль — высочайшая точка Мексики, третья по высоте в Северной Америке и самый высокий вулкан Северной Америки. Его высота составляет 5636м.

Последнее извержение произошло в 1687 году.

Для восхождения лучше подходит ясная погода при слабом ветре, когда на склоне снега ровно столько, что бы идти в кошках и при этом не по колено в сугробе. При таком раскладе тропа представляет собой несложный высокогорный треккинг с элементами альпинизма. 

Про плохую погоду говорить ничего не буду - не за чем ходить в горы в плохую погоду :)

С теорией закончили. Теперь можно перейти к практике. 
Под катом советы как организовать и совершить восхождение на Орисабу, подкрепленные рассказом о моем собственном восхождении. 
Да, сразу скажу, что советы - для людей имеющих опыт восхождения в горах. Для тех у кого данного опыта нет, совет один - обратитесь в компании, которые организуют подобные восхождения, наймите гида и ... попробуйте получить удовольствие :)))

Нормальные гостиницы там отсутствуют как класс. Поэтому я предпочла накануне приехать в город Пуэблу и уже на следующий день с утра отдохнув с дороги и придя в себя доехать до Тлачичуки. 
От Мехико дорога занимает где-то часа четыре (часа два до Пуэблы и часа два от Пуэблы до Тлачичуки). Доехать можно на рейсовых автобусах, их достаточно большое количество. Либо, как это сделала я (уж очень не хотелось по автовокзалам скакать с баулом), взяв в аренду машинку. 

Вариант с арендой машины более комфортный. Но и увы, более дорогой. 
Несмотря на предупреждения о сложностях дорожного движения в Мексике, мне водить там понравилось. Правда, Мехико я объехала стороной. Вот где говорят ужас-то. Хотя что может быть ужаснее Москвы. 

В целом же в Мексике очень много платных дорог. Они не пользуются большой популярностью, поэтому совсем не загружены. Едешь в свое удовольствие. А в маленьких городках водители достаточно осторожны и вежливы. Единственное, что мне не понравилось - это огромное количество лежачих полицейских. Какой-то нереальной высоты. Проехать напрямую их не задев днищем нереально. Но я быстро научилась у местных ездить через них наискосок. 

Итак, несколько часов от Мехико и вот уже Тлачичука, откуда можно рассмотреть заветную цель. 

Следующий этап путешествия: Тлачичука - Приют на 4200. 
До приюта идет дорога, но доезжают по ней только специальные джипы, ведомые опытными водителями. 

Если вы окажитесь в Тлачичуке с целью взойти на Орисабу, найдите сеньора Кончолло. Его знает буквально каждый, стоит произнести заветные слова "альпинизмо, Орисаба". 
Хоакин Кончолла - водитель, который вот уже почти 30 лет ежедневно завозит экспедиции на приют. А еще у него есть дочка Марибель прекрасно говорящая по-английски (большая редкость в Мексике), гостиница, можно разжиться газом, водой в десятилитровых бутылях. На приюте воды нет совсем, поэтому запас ее надо везти из Тлачичуки. 

У меня конечно был адрес Хоакина Кончолла, но навигатор сошел с ума, пытаясь разыскать нужную улицу. В конце концов я обратилась за помощью к местному населению. Они радостно подтвердили, что конечно же знают сеньора Кончоллу. Но вот как правильно добраться до его дома - тут у каждого свое мнение было. Хорошо у меня телефон был. Они тут же позвонили по указанному номеру и через десять минут за мной приехала Марибель. 

Продукты для восхождения я все купила заранее. Все необходимое снаряжение у меня тоже было (в принципе там можно взять в аренду все, включая ботинки). Я переоделась, перепаковала вещи, припарковала свою машинку, забрала газ и воду. Все. Подготовка закончилась. 

Ну все, поехали...



Сначала дорога хорошая - асфальтовая. Потом грунтовя. Потом дорога заканчивается. 



И вот так каждый день уже 30 лет

И вот уже впереди - Орисаба

Ну и в домике просят поддерживать чистоту, весь мусор увозить вниз и по возможности не шуметь.

К вечеру облака разошлись и показалась вершина Орисабы



Мы каждый сам себе готовил еду в приюте и болтали на околоальпинистские темы. И если с парнями из Калифорнии все было понятно, то папа с сыном вызывали чувство глубокого недоумения...
Дело в том, что сынишке было всего пять лет. И упорный папа собирался дотащить его до вершины. 
Я вообще против детского альпинизма. Высота, гипоксия - все такое. Что уж говорить об альпинизме младенческом... Я пыталась представить Глашу на месте этого мальчика и не могла. 
Правда малыш был бодр и весел, скакал по приюту опутывая все подряд веревкой. 



- А что думает его мама по поводу его восхождений? - спросила я его папу
- А мама его китаянка. Она буддистка, - сказал он в ответ. 

Как может быть стало понятно из первой части рассказа о восхождении на самый высокий вулкан Северной Америки Орисабу, восхождение занимает три дня. 
Можно конечно и за два обернуться. Но это для людей либо очень здоровых физически, либо не очень психически. 

Я же решила не совершать ошибки, которые уже совершила по дороге на другие самые высокие вулканы континентов. Не бежать за два дня, как я это делала на самом высоком вулкане Азии - Демавенте. Или не тратить силы, идя пешком, там где можно заехать, как на самом выском вулкане Европы - Эльбрусе. Или идя невыспавшись, как это вышло на самом высоком вулкане Австралии и Океании - Гилуве... Или бегая слишком быстро, как я делала это на самом высоком вулкане Африки - Килиманджаро...

Вобщем, как несложно заметить, весь мой путь на самые высокие вулканы континентов был усеян ошибкам и лишь благодаря счастливой слуайности и неуемной энергии я каждый раз оказывалась на вершине. 

Так вот. С Орисабой я изначально решила, что все будет по-другому. Я не повторю ни одной ошибки. Схожу легко и красиво, как и было задумано, когда я начала осуществлять свой проект. 



Я за основу взяла нормальный график восхождения. То есть в день 1 - подъем на машине до 4200, легкие прогулки по окрестностям. В день 2 - акклиматизационный выход до снега (где-то 4900) и спуск на ночевку. День 3 - выход в 2 часа ночи, восхождение на вершину, спуск к приюту и далее на машине в Тлачичуку. И отдых, заслуженный отдых. Конечно же у меня был запасной день на случай тотальной непогоды. Хотя внимательное изучение прогноза погоды подсказывало, что день можно не запасать. 

Для того, чтобы высыпаться, я в стороне от приюта и людей там обитающих решила поставить палатку, коею притащила аж из Москвы. 
Для хорошего питания я купила два мешка еды, запаслась газом и водой. При чем запаслась так, что могла безболезненно кормить и поить еще человека три. 
И решила, что пойду медленно-медленно, чтоб к вершине подойти бодрой и отдохнувшей. 

Я предусматрела все. Кроме одного. То ли из Москвы прилетела уже заболевающей. То ли долгая дорога и смена климата подкосили меня. То ли организм, набегавшись за год по горам и контенентам, перестал переваривать нагрузки. 
Вобщем, к концу первого дня, после легких прогулок я почувствовала, что заболеваю. 
Все еще надеясь на лучшее, забралась в палатку, думая что за ночь высплюсь и приду в себя. 
Как бы ни так.

Организм никак не хотел перестраиваться на мексиканское время. Горло першило и приходилось сперва пить чай, а потом вылезать из палатки, дабы избавиться от последствий неумеренного употребления чая. 
Последней каплей стало чтение Достоевского на ночь. Я решила перед сном почитать, чтоб лучше спать. И долго еще ворочалась отмахиваясь от героев книги, явившихся ко мне со своими неразрешимыми проблемами ночным кошмаром. 
Я вот что скажу, основываясь на своем теперь более богатом опыте. Хотите быстро заснуть и крепко спать - читайте Толстого. Душевные терзания Анны Карениной как нельзя лучше навевали мне сны в джунглях Папуасии. И ни в коем случае не читайте Достоевского.

 

Вобщем, проворочавшись всю ночь, к рассвету я вылезла из палатки окончательно. Так правда и не поняв, заболела я уже или нет.

 

Поэтому планы решила не менять и после попытки позавтракать (эээ... я видимо еще что-то не то в Пуэбле съела, поэтому есть кроме таблеток уже ничего не хотелось), посидела, пофотографировалась на фоне палатки и вершины Орисабы, призывно выглядвающей в дали, собрала рюкзак и пошла гулять до снега. 





Шлось хорошо. Тропа была настолько очевидна, что найти ее труда не представляло даже в лабиринте - единственном месте, где можно немного поплутать. 





Там же в лабиринте, где тропы не было, чувство здравой логики безошибочно выводило на верный путь. Так что через два с половиной часа я дошла до снега.

 





Сначала хотела походить по снегу. Но так и не найдя аргументов в пользу этого странного занятия (по снегу в день акклиматизации обычно водят клиентов, которым надо потренироваться ходить в кошках, мне же это явно не требовалось) делать это не стала. 
К тому же стрелка самочувствия все больше склоялась к диагнозу "болен", и я решила идти скорее вниз, лечиться перед восхождением. 

На спуске встретила Фреда с Чарли. Малыш бодро скакал по тропе выше 4500, вселяя мысль, что может его папаша не такой уж и идиот, тащащий пятилетнего ребенка на высоту. Хотя нет. Все равно идиот конечно. 



Доползла до палатки, забралась во внутрь и не раздеваясь тут же уснула. Тем более что в России наступали как раз подходящие одиннадать часов вечера. 
За три часа я проснулась пару раз. От собственных стонов и от шагов, вокруг палатки. Видимо мои коллеги- американцы пытались выяснить, жива ли я. 

Зато крепкий сон и горсть таблеток имели просто таки волшебное действие. Проснувшись, я наварила себе целую кастрюлю еды и все подчистую съела. Что в прочем неудивительно. Я не ела почти сутки. Ну и вобщем, вышло очень предусмотрительно, потому что потом я еще больше суток не ела. 

Калифорнийцы со своим гидом тоже вернулись с аклиматизации и обсуждали план восхождения. 

- Ты во сколько пойдешь на вершину? - озабоченно спросили они меня.
- А вы во сколко? В два? Но тогда я ближе к трем выйду. Я поспать люблю.

Не то чтоб я так прям спать любила, но не хотелось никаким боком мешаться ребятам на их пути к вершине и смущать их своим одиноким присутствием. 
Рассчет оказался верным, услышав мои планы держаться от них в стороне, ребята сразу как-то расслабились и повеселели. 

Я правда сказала им на прощанье: встретимся на вершине. Но они как-то не восприняли это серьезно.

Еще одна полуночь кошмаров в попытках заснуть, напиться, наесться таблеток, осознать трагедию князя Мышкина и Настасьи Филлиповны...
К двум часам я понимала, что надо уже что-то делать ибо делать вид что я сплю больше было невозможно. 

Я оделась, заварила очередную порцию чая, пожелала удачи, проходящим мимо коллегам. Они тоже помахали мне руками. То ли говоря "спи уже", то ли отмахиваясь " чур меня, чур".

Около трех часов как и планировала вышла. 
Несмотря на то, что я уже два раза прошла по тропе и благодаря неискоренимому топографическому критинизму, тропу я пару раз умудрилсь потерять. При чем хорошо так. Капитально. Каждый раз миут по 15 приходилось лазать в темноте пытаясь понять, куда же дальше.

 

И все-таки у начала снега я догнала американцев. У меня дико болело горло. Так что говорить с ними я больше не могла. Хотя они очень пытались выяснить, куда это я так спешу. 



Сначала больному горлу как-то помогал чай. Потом чай тоже стало невыносимо больно глотать. И я уже просто шла к вершине не отвлекаясь на мелочи.

 





Долгий подъем вверх по снехному конусу. И вот, наконец-то кратер. Это было красиво и хорошо. Плохо было то, что без защиты склона там дул такой ветер, что казалось сейчас сдует с этого самого кратера. А от ветра было еще и дико холодно.



 



Я сидя на вершине в ожидании моих америкосских друзей чуть не околела. А чего спрашивается я их ждала? А того, что самой себя с флагом при таком ветре и на снежной вершине не было никакой возможности. А обязательства как известно, превыше всего.

 

Собственно вот это околевание на вершине доканало меня совсем. То что я заболела, сомнений не осталось. Вниз я спускалась в состоянии полубреда. Силы покинули меня вместе с остатками здоровья. 



Видимо находясь в глубоком бреду, спускаясь я позвонила Игорю и попросила забронировать мне на вечер номер в каком-нибудь отеле в городке Орисаба, что он и сделал. То что мне надо спуститься до приюта, доехать до Тлачичуки и потом еще сотню километров рулить самой до этой самой Орисабы, я как-то решила во внимание не брать. Ну а правильно. В Тлачичуке делать-то нечего. Логично сходив на гору под названием Орисаба, поехать в городок с таким же названием.

Я спустилась до приюта, быстро собрала вещи, меня довезли до Тлачичуки, где я пересела на свою машинку. 
И следующие два дня стали днями безумного автопробега по Мексике. Болезненное состояние, температура, отсутствие нормальное сна и еды... Все это дало такой странный эффект, что автопробег напоминал какой-то бред. Периодически я приходила в себя и обнаруживала, то гуляющей по какому-то городку, то купающейся в море, то наконец опаздывающей на самолет. 
Но это уже совсем другая история :)))

Вот уже три недели, как завершилась наша экспедиция на Пик Ленина! Наверное, уже можно спокойно, без эмоций, рассказать о ней и дать кое-какие оценки.

Горы, горы…горы! Величественные и суровые! Как они манят! Люди всегда стремятся взойти на них! И ничто не может остановить их в этом стремлении: ни непогода, ни отсутствие условий, ни огромные физические нагрузки, ни, к сожалению, несчастные случаи! В горы идут, потому что они есть!

Я не являюсь альпинистом, если и называть меня альпинистом, то, только далеким любителем. Тем не менее, моя душа рвется в горы, и время от времени я направляюсь туда, чтобы в очередной раз испытать себя и посмотреть на мир сверху (если получится). На этот раз я решил пойти на Пик Ленина, гору весьма серьезную, хотя, прекрасно понимал, что экспедиция будет нелегкой. Да и высота ее говорит сама за себя – 7134 метра над уровнем моря. Отмечу, что самым серьезным моим достижением до сих пор было восхождение на наивысшую точку американского континента – Аконкагуа (6962 м.), на вершине которой я стоял 14 января 2015 года.

         Вечером 13 июля я вылетел из Махачкалы во Внуково, сразу же оттуда поехал на такси в Раменское в аэропорт Жуковский, откуда следующим утром вылетел в Киргизию, город Ош. Полет Жуковский – Ош длился четыре с половиной часа. К сожалению, паспортный контроль проходили долго. В аэропорту меня встретил руководитель экспедиции (главный гид) Володя Котляр, мой старый друг, вместе с которым мы направились в гостиницу Sunrise, где  разместились несколько участников, которые уже прибыли в Ош. Основная часть команды должна была прилететь на следующее утро. При этом, два участника команды – супруги Максим и Лена из Санкт-Петербурга - приехали заранее и к этому времени уже были в базовом лагере на высоте  3600 м., где получали определенную акклиматизацию перед восхождением.

Всего в группе на восхождение было тринадцать участников, не считая гидов. Приехали они из разных городов России, правда, был один и из ближнего зарубежья – Мирча из Республики Молдовы. Назову остальных ребят: Денис, Алексей, Юрий, Николай, Анатолий и Филипп  из Москвы, Павел из Орска (живет в Москве), Сергей из Тольятти, Владислав из Самары, и я, из Махачкалы. Ну, и не забудем про Максима и Лену, о которых сказал выше. В активе участников группы были разные вершины: Эльбрус, Килиманджаро, Казбек, Арарат, Монблан, Айленд-Пик, а также Аконкагуа и Денали. Практически все ребята из команды активно занимаются спортом: бег, включая марафоны, лыжи, велосипед, триатлон, плавание и т.д. Главным гидом, как говорил выше, был Володя Котляр. Гидами также были Ольга Румянцева и Валерий Мясоедов, которые, как и Володя, также являются представителями «Клуба 7 вершин», при этом Валера на Пике Ленина работал от компании «Ак-Сай Трэвел». В команде, кроме них, есть еще гиды Дима, Костя и Сергей, которые также представляли «Ак-Сай Трэвел», но они должны были присоединиться к нам в базовом лагере.

На следующий день, когда уже прибыли все участники группы, мы прогулялись по Ошу, ознакомились с местным рынком, зашли в универсам «Фрунзе», где закупили необходимые продукты, и затем организовали общий обед в одном из кафе города, где начали знакомство друг с другом. Забегая вперед, скажу, что не знаю, как остальные, но лично я всех участников в лицо и по именам запомнил где-то на четвертый день знакомства. Также, в этот день, мы совершили экскурсию на священную гору Сулайман-Тоо, которая является памятником Всемирного наследия, и с которого Ош виден, как на ладони. Вид с Сулайман-Тоо открывался изумительный. Максимальная высота горы – 1175 м. На горе или на ее склонах расположены музей истории горы, мечети, а также несколько пещер, в одну из которых мы зашли.  

Вечером этого же дня мы успели посмотреть по телевизору финал чемпионата мира по футболу между сборными Франции и Хорватии. Матч, как известно, закончился со счетом 4:2 в пользу французов, которые во второй раз в своей истории стали чемпионами мира. Болели мы яростно, меняя по ходу поединка свои симпатии к той или другой команде, «запивая» все это кто пивом, кто чаем.

Пока мы не уехали еще из Оша в сторону гор, несколько слов о городе. Должен сказать, что у меня остались самые приятные впечатления об этом городе и ее жителях. Все жители разговаривают на русском языке. Любой житель может  ответить тебе на русском языке на любой твой вопрос, чего, к примеру, нельзя ожидать в тех же Грузии и Азербайджане, где, к сожалению, только взрослые люди знают русский язык. Все надписи и объявления в городе дублируются на русском языке, что весьма удобно для приезжих из России или постсоветского пространства. Люди очень доброжелательны. Одеваются свободно, по-европейски. Сам город роскошью не выделяется. В основном, здания старые, советской постройки, не считая нескольких современных зданий. Но, в городе более-менее чисто и аккуратно.

Утром 16-июля, вскоре после завтрака, нам подали два микроавтобуса. В один мы загрузили наши баулы и рюкзаки. В другой разместились все участники, после чего выехали в дорогу. Да, перед отъездом нам всем дали подарки от «Ак-Сай Трэвел»: небольшие рюкзачки желтого цвета со всякой там мелочью. Маршрут пролегал через Памирский тракт. Проехав один из перевалов, спустились в долину, по которой ехали довольно долго. По пути мы остановились на обед у местных жителей. Обедали в большой уютной юрте. Хозяева были людьми доброжелательными. До сих пор перед глазами немного испуганные, вместе с тем, такие сладкие лица детей хозяев юрты, которым, наверное, было по два-три года. Пообедав и поблагодарив хозяев, мы направились в дальнейший путь. Вскоре, после резкого набора высоты, поднялись на перевал Талдык  высотой 3615 м. Далее ехали по Алайской долине, где на высоте более 3000 метров над уровнем моря расположено немало крупных поселков. По этой долине течет крупная река, вдоль которой мы ехали долго, после чего переехали на другую сторону реки. Если до этого места вся дорога, начиная с Оша, была с асфальтобетонным покрытием и весьма хорошего качества, то дальше уже - извилистой, грунтовой. В пять часов вечера, после почти семи часов езды, мы оказались в базовом лагере Пика Ленина на высоте 3600м. Обратили сразу внимание, что вершина Пика Ленина с лагеря видна четко!

Разместились по два человека в палатках. Палатки большие, просторные. Лагерь оборудован достаточно хорошо. Есть большая столовая, где кормят весьма неплохо, умывальники, туалеты. Есть душевые. Есть электричество. Местами есть связь. Здесь можно в любой момент приобрести воду, пиво и еще кое-какие мелочи. Персонал лагеря очень внимателен. В базовом лагере мы провели по плану два дня. Во второй день пребывания в лагере у нас был запланирован акклиматизационный выход на один из близлежащих пиков. Набрали в общей сложности 700 метров по вертикали, перекусили на вершине, в том числе, съели арбуз, который тащил наверх Котляр и спустились обратно.

В базовом лагере мы познакомились с удивительным человеком. Это – Борис Степанович Коршунов, 9-кратный «Снежный барс». По-моему, комментарии излишни! Он выступал перед нами и рассказал много чего интересного. Но, это тема для отдельного рассказа или отдельной книги. Однако, что больше всего нас поразило, так ему сейчас 82 года и он до сих пор в прекрасной форме! Мы встречались с ним во всех лагерях, включая штурмовой на 6125м! Если бы не непогода, он мог пойти на вершину! В 82 года!!!

На третий день с начала экспедиции наш путь лежал в направлении лагеря 1 на высоте 4400 м. До луковой поляны мы доехали на двух машинах, после чего начался наш первый переход на Пике Ленина, который мы совершили ровно за пять часов. Лагерь 1 тоже оснащен и организован достаточно хорошо, особо не отличаясь в этом смысле от базового лагеря. Небольшое отличие от базового лагеря заключалось в том, что электричество здесь подавали только вечером – включали генератор. Да, связь здесь очень слабая, можно сказать, что ее нет, но можно купить вай-фай за пять долларов в час. В лагере есть также врач.

Несколько слов о начальнике первого лагеря. Сувига Владимир Иванович, 65 лет, – очень известный и уважаемый в альпинисткой среде человек. Он в свое время поднялся на три самые высокие вершины мира: Эверест (8848м.), К2 (8611м.) и Канченджангу (8586м.)!!! Четырежды «Снежный барс», орденоносец! Наверное, хватит регалий. Главное, что он –прекрасный человек! Общаться с Владимиром Ивановичем было очень приятно и интересно!

Следующий день был разгрузочным. Сходили всей командой на ледник, пару часов потренировались в умении ходить в кошках, в связках, в использовании жумаров и спусковых устройств. Все это происходило под зорким вниманием и умелым руководством наших гидов. После – отдых и подготовка к завтрашнему переходу. Вечером мы разбили свои вещи на  три части: часть вещей остается в лагере 1, часть передаем портерам для доставки в верхние лагеря на 5400м. и 6125м., часть – забираем с собой в рюкзаках.

Здесь же скажу несколько слов об одном из портеров. Слава Тополь – личность, известная на Пике Ленина! Берет по 50-60 кг и спокойно с этим грузом поднимается и спускается между лагерями. Причем, тратит на это намного меньше времени, чем уходит у нас со значительно меньшим весом. Одет обычно в шорты и футболку. И это на таких высотах, где практически постоянно снег, ветер, мороз! Обязательно берет с собой лыжи, чтобы спуститься на них с верхних лагерей вниз. Это надо понаблюдать за ним, как красиво он спускается на лыжах на этих крутых и опасных склонах!

Ночь с 19 на 20 июля. Подъем в три часа ночи. Час времени на завтрак, подготовку к выходу и в четыре часа ночи, в полной темноте, мы начинаем весьма серьезный переход из лагеря 1 в лагерь 2 на высоте 5400м. Набор высоты – 1000 м. В начале проходим пару километров с небольшим набором высоты по леднику, переходя при этом через несколько рек, после чего оказываемся в самом низу долгого и изнуряющего подъема. Здесь уже при свете налобных фонарей надеваем обвязки, страховки, кошки, и составляем связки по три-четыре человека. Всего было шесть связок. Кроме нас, на маршруте еще несколько групп, кто – сзади нас, кто – впереди.

Подъем достаточно тяжелый и опасный, весь склон изрезан трещинами. Некоторые видны заранее, они достаточно большие и по нескольку десятков метров, а может, и больше, глубиной. А некоторые трещины сразу даже и не разглядишь. Вот здесь необходима особая внимательность, а то, чуть зазеваешься и можешь запросто угодить в нее. Через большие трещины уже установлены лестницы, правда, трещины эти могут за день-два так увеличиться по ширине, что в следующий раз уже надо менять место перехода через нее. Постепенно уже становится светло и мы меняем налобные фонари на солнцезащитные очки. Подъем дается нелегко, тем не менее, мы его проходим полностью и выходим на «сковородку». Отсюда лагерь 2 уже хорошо виден. Но идти еще предстоит достаточно. Необходимо пройти по «сковородке», сначала понемногу теряя высоту, а в конце – уже набирая ее, чтобы оказаться в лагере. На последний подъем перед лагерем сил почти не остается. Наконец, после более чем десяти часов пути мы оказываемся в лагере 2 на высоте 5400м.  

Второй лагерь, как верно подметила наш гид Ольга Румянцева в своем посте в Фейсбуке, расположен на крохотной площадке, и является нагромождением палаток, камней, льда. Я бы, правда, уточнил, что расположен скорее на склоне, а не на крохотной площадке. Но другого выхода для расположения лагеря нет, палатки там просто больше негде ставить. Лавиноопасность, множество трещин и камнепады не оставляют другого выбора. Раньше лагерь этот располагался пониже, на «сковородке». Но, после весьма и весьма печальных событий 1990 года, когда сорвался гигантский ледник и полностью уничтожил лагерь 2, унося жизни 43 альпинистов из 45, находившихся в лагере, лагерь перенесли туда, где он сейчас и находится. Да… Трагедии в горах… Увы, они иногда случаются…

В этом лагере уже все по другому и ты понимаешь, что действительно находишься в горах. И маленькие палатки, в которые в первую ночь мы забились по два человека, хотя тут и одному-то развернуться негде, и отсутствие всяких удобств, и погодные условия, и отсутствие сна и аппетита. В общем, не курорт! Но, нам для акклиматизации здесь необходимо провести две ночи подряд, при этом нужно на следующий день еще подняться на гору Раздельную на высоте 6148 метров и спуститься обратно сюда для повторной ночевки.

Утром выяснилось, что нас покидают двое участников. Анатолий еще вечером чувствовал плохо, были признаки горной болезни. А известие о том, что нас покидает еще и Филипп, который, в общем-то, неплохо себя чувствовал во время перехода, стало для всех неожиданностью. Но, видимо, у Филиппа для этого были основания, раз он такое решение принял. После экспедиции, уже в переписке в группе, он объяснял это решение одним из признаков горной болезни, появившимся у него после подъема во второй лагерь. Один из гидов команды ушел в нижние лагеря с Анатолием и Филиппом, сопровождая их. Нас осталось 11 человек.

Подъем на Раздельную тоже был непростой. Шли плотной группой, без связок. Вначале идет резкий набор высоты метров на 200-250. Приходиться лезть вверх внимательно, так как трещин достаточно. Затем более пологий длинный участок по гребню с постепенным набором высоты, в конце которого перед тобой резко встает вертикальный взлет метров на 300, может, и более. Этот взлет отнимает очень много сил, которых и так немного. Приходится несколько раз останавливаться на привал, но, беда в том, что подъем чересчур крутой и во время привала сесть толком некуда. Надо быть начеку, чтобы что-либо из снаряжения, которое снимаешь во время привала (перчатки, палки, рюкзаки), не ушло вниз по склону. Отмечу, что ближе к вершине Раздельной появилась хорошая связь и я смог позвонить домой.

Несмотря ни на что, группа метр за метром поднималась вверх. И вот, когда до вершины Раздельной оставалось преодолеть метров 100 по вертикали, откуда-то прилетела красивая бабочка и села на снег в метре от меня. Это было красотище: на кристально чистом белом фоне такое красивое создание, как разноцветная бабочка! И это на высоте 6000 метров! Велико было желание остановиться и сфотографировать эту красоту, но я в это время шел вторым после Котляра и останавливаться было нежелательно, так как, все поднимались очень плотной группой и я невольно затормозил бы всех на этом крутом подъеме. А что делала эта красивая бабочка на такой огромной высоте и как она переносила условия высокогорья, я ума не приложу. Может, хотела морально поддержать нас?! Если так, респект бабочке! Если я не ошибаюсь, шедшая в конце Оля сфотографировала ее.

Через шесть с лишним часов после выхода из лагеря 2, преодолев 750 метров по вертикали, мы оказались на вершине Раздельной, вернее, рядом с ней, где на высоте 6125 метров расположен лагерь 3, уже штурмовой. Но останавливаться на ночлег в этом лагере нам еще рано, это нам предстоит сделать только на втором этапе экспедиции, перед штурмом вершины. А пока мы бурно радуемся тому, что поднялись на эту высоту. Вид отсюда был потрясающий. Открылась таджикская сторона с красивейшими видами. Здесь мы немного отдохнули после нелегкого подъема, попили или отхлебнули кто чай, кто воду, запечатлели себя на камеры, в том числе, и с флагом «Клуба 7 вершин». Побывав почти час на Раздельной, мы начали спуск обратно, во второй лагерь. Спуск прошел стремительно. Хоть и растянулась колонна при спуске, часа через полтора все благополучно спустились.

Вторую ночь во втором лагере в палатке я был уже один, но даже одному там было не развернуться, тем более в палатке еще находятся все твои вещи. Стоит чуть-чуть голову приподнять, как тут же твое лицо обжигает холодный снег, который в виде конденсата оседает на внутренней стороне палатки. То же самое будет затем и в третьем лагере. К тому же, из-за неровности площадки под палаткой все время скатываешься набок. Ни в первую, ни во вторую ночь в этом лагере я толком уснуть не смог. Пару раз засыпал, но, тут же просыпался. Коротал время, как мог. И аппетит был неважный, ел очень мало. Постоянное тошнотворное состояние не позволяло нормально есть.

Утром 22 июля мы начали спуск вниз, в первый лагерь, в «цивилизацию». Шли все так же, в связках, осторожно, минуя или переходя там, где можно, многочисленные трещины. Спуск занял около четырех часов. После спуска мы лишились еще одного участника. Николай принял решение прекратить на этом свое восхождение по состоянию организма. Нас осталось десять человек, не считая гидов. 

После подъема на 6125м. и двух ночей на 5400м. в лагере на 4400м. мы чувствовали себя прекрасно. Я смог наконец-то поспать, аппетит также появился. Привели себя в порядок, практически все приняли душ в лагерной бане, хотя баня на такой высоте может таить серьезную опасность. Обошлось, тем более, все после бани укутались плотно, и какое-то время находились в палатках, не вылезая наружу.

Должен отметить, что прошло уже семь-восемь дней с начала экспедиции и все это время стояла прекрасная погода: ясная видимость, почти полное отсутствие ветра. Снега тоже не было, если не считать небольшой отрезок времени на 5400м., когда выпало немного снега. Но, прогноз на предстоящие дни был не самый благоприятный, и, поэтому было принято решение провести в первом лагере три ночи вместо запланированных двух, после чего уже идти на решающий штурм вершины с ночевками на 5400 и 6125. За эти три дня в первом лагере мы успели немного отдохнуть, подкрепиться, выспаться.

В 4 часа ночи с 24 на 25 июля мы снова выдвинулись наверх. На этот раз на подъем до второго лагеря у нас ушло 8,5 часов. По сравнению с первым разом конфигурации и размеры трещин существенно изменились, в некоторых местах маршруты подъема и спуска были изменены в целях безопасности. Проведя ночь во втором лагере, мы на следующее утро направились дальше, наверх, в лагерь 3. Поднялись на Раздельную меньше, чем за пять часов. Оба повторных подъема, и до второго лагеря, и со второго до третьего лагеря мы все преодолели легче и быстрее, чем в первый раз, несмотря на явно плохие погодные условия. Эти два дня, пока мы повторно преодолевали те же самые подъемы, погода постепенно ухудшалась. И, уже последний вертикальный 300-метровый взлет перед самым третьим лагерем мы преодолевали при ощутимом ветре и обильном снегопаде.

Поднявшись в лагерь, мы заняли каждый по одной палатке. Условия были весьма неблагоприятные: выпало много снега, дул сильный ветер и, вдобавок не было видимости из-за  тумана. По плану мы должны были в два часа ночи выходить на штурм вершины. Но, погода была явно «нелетная», и поэтому, еще вечером было принято решение на штурм не выходить, переждать в лагере еще сутки в надежде на улучшение погоды. Однако, погода только ухудшалась, хотя, казалось, что хуже уже было некуда. Ветер стал ураганным. Туман стал плотнее. Снега намело столько, что нам приходилось время от времени выходить из палаток и чистить их от снега, пока палатки не оказались полностью под снегом.

В течение следующего дня мы время от времени вылезали из палаток как для очистки палаток от снега, так и для общего тонуса. Круглосуточное валяние в спальниках ни к чему хорошему не могло привести, нужно движение. Вечером этого дня вроде начали появляться слабые признаки улучшения погоды и было принято решение все-таки в два часа ночи выдвигаться наверх, на вершину. Увы… Погода стала еще хуже. Ураганный ветер не умолкал, туман окутал гору целиком, а снег пошел еще сильнее, что к двум часам ночи палатки были практически под снегом. Нам ничего не оставалось, как среди ночи в очередной раз чистить от снега палатки, и укрыться в них от непогоды, оставив принятие решения до утра. То с одной, то с другой палатки доносилась кашель, словно мы находились в туберкулезном диспансере.

К утру особых изменений в погоде не было. Обсуждали, что делать дальше. Здравый смысл подсказывал, что надо спускаться вниз. Тем не менее, два-три человека из команды робко говорили о том, что, может, стоит попробовать идти наверх, хотя сами прекрасно понимали, что в таких условиях в лучшем случае можно подняться метров на 500, не больше. Пока наш руководитель Котляр решение еще не принял, я подошел к нему и сказал: «Володя, надо гнать всех вниз, пока не поздно»! Котляр, да и другие гиды, понимали, что выход только один: спускаться. В итоге было принято решение спускаться вниз и все поддержали это решение. Находиться дальше на этой высоте в данных условиях было небезопасно для здоровья! Перед спуском, я закинул недалеко от лагеря камень, который я, по традиции, привез с собой с моего родного селения Унчукатль в Дагестане. Взамен тоже забрал с собой на память камень с горы.

Три дня ожидания погоды на высоте 6125м. отняли немало сил. За эти три дня лично я глаз не сомкнул, практически ничего не поел. Пробовал есть, но получалось очень слабо. Только время от времени делал глотки воды из растопленного снега в термосе. В палатке читал книгу Чингиза Айтматова «И дольше века длится день», правда, приходилось делать перерывы при чтении, так как, при этом сильно болели глаза. Высота сказывалась!

По мнению Володи Котляра, за эти дни в штурмовом лагере мы получили опыт выхода в открытый космос!

Считаю, что группа было морально и физически готова подняться на вершину. Но, нам не повезло: мы попали в самый пик непогоды, которая не оставила нам никаких шансов на восхождение! Но, раз так случилось, гора подождет! Самое главное, что в сложившихся обстоятельствах мы спустились вниз целые и невредимые! Тем более, пока мы еще не начали спускаться вниз,  буквально рядом с нами произошли трагические события, о которых мы тогда еще не знали...

Спуск начали часов в девять утра. Снег был очень глубокий, но, перед нами кто-то уже спускался и мы пошли по их следам, хотя видели, что они уходили вправо. Вскоре следы повернули резко влево, и мы повернули туда же, после чего, уже пошли прямо вниз и сами тропили снег. Спустившись во второй лагерь, мы немного отдохнули, забрали свои вещи, оставленные в этом лагере перед уходом наверх, и уже были готовы к дальнейшему спуску в лагерь 1. В это время по рации с нижнего лагеря передали, что Семен и Наталья, находившиеся ночью, как и мы, в третьем лагере и начавшие спуск вниз раньше нас, еще в часа четыре ночи, не выходят на связь. Просили проверить все палатки во втором лагере: вдруг они спустились сюда, решили отдохнуть и уснули. Но нигде их не было. И тогда уже начало доходить до всех, что случилось что-то непоправимое. Как позже выяснилось, именно в том месте, где в самом начале спуска с Раздельной следы уходили резко влево, из под них ушла лавина, унося их с собой. Шансов на спасение у Семена и Натальи не было. Скорее всего, до начала нашего спуска место схода лавины замело снегом, что мы не заметили, что там могла сойти лавина. А следы, которые уходили резко влево, были следами французского альпиниста, который спускался непосредственно перед нами. Семен, по единодушному мнению всех знакомых, был очень сильным альпинистом, на счету которого было немало сложных восхождений, в том числе, зимних. Скорее всего, ночью, да еще в тумане, они ушли вправо от маршрута и …  Увы… К сожалению, горы есть горы и несчастные случаи случаются, хотим мы того или нет. Как уже известно, тело Натальи нашли на четвертый день, а поиски Семена прекращены.

В тот же день стало известно, что выше нас, ближе к вершине замерз иранский альпинист. Еще один в этот день сломал ногу. Другой угодил в трещину, но его смогли спасти, как и еще одного, который скатился вниз, когда ходил по нужде. Да, слишком много несчастий за один день на Пике Ленина. И все они - следствие весьма неблагоприятной погоды.

Уже под впечатлением от этих трагических событий, мы спустились в первый лагерь. Спустились без Котляра, который остался наверху для помощи в поисках пропавших. Естественно, после трех дней на 6125м., здесь мы были, как на курорте, хотя погода здесь тоже не благоприятствовала. Снега, например, выпало сантиметров двадцать. И еще раз убедились, что приняли правильное решение спускаться вниз. Если здесь выпало столько снега, представляем, что творилось наверху.

Вечером мы решили за ужином отметить спуск вниз и помянуть ушедших товарищей. К нам присоединился также Владимир Иванович. К этому времени успел спуститься вниз и Володя. Сидели долго. Обстановка была, с оттенком грусти, конечно же. Много добрых слов было сказано всеми. Выпили за будущие восхождения. Ну, и за ушедших тоже, конечно… Отбой в этот вечер получился поздний, хотя на следующий день нам предстояло спускаться отсюда еще в базовый лагерь, и далее ехать часов шесть-семь до Оша. Но после всего, что мы здесь прошли, это были мелочи.

На следующее утро мы позавтракали, собрали все свои вещи и попрощались с лагерем, где мы провели в общей сложности шесть ночей и который стал за это время нам всем родным. Перед началом спуска мы также сфотографировались на память с Владимиром Ивановичем. Спуск прошел нормально, достаточно быстро, хотя на всем протяжении маршрута были или снег, или грязь. В базовом лагере мы пообедали, получили в торжественной обстановке с рук начальника базового лагеря Сертификаты за восхождение на гору Раздельная высотой 6148м. (не Пик Ленина, так, хотя бы, Раздельная), загрузили свои вещи в микроавтобус и начали переезд до Оша.

Перед отъездом в Ош я еще успел сходить в базовом лагере к Мемориалу памяти группы Эльвиры Шатаевой, все члены которой погибли вблизи вершины Пика Ленина в 1974 году. Мемориал находится на противоположной стороне реки на возвышении. Там же находятся и могилы пяти девочек из восьми погибших. Про эту трагедию я в свое время читал немало.

В Ош мы прибыли поздно, где-то в половине десятого вечера. Заехав в гостиницу, мы сразу же разошлись по номерам, договорившись встретиться в кафе на первом этаже через час. Сначала, конечно же, нужно было принять горячий душ! Посидели неплохо, отметили завершение экспедиции. Опять позвучало много добрых слов. Хоть мы и остались без вершины, никто из нас не считал экспедицию неудачной, тем более, все мы сделали все от нас зависящее для успеха экспедиции. Но, обстоятельства были выше нас!

Отмечу, что, еще не успев спуститься в первый лагерь, когда пришлось вместо штурма вершины спускаться вниз из-за плохой погоды, руководитель команды В. Котляр сообщил нам, что звонил президент Клуба Александр Абрамов с пожеланиями доброго здоровья всем членам экспедиции и предложил желающим остаться и попытаться взойти на гору в случае улучшения погоды. Расходы «Клуб 7 вершин» брал на себя. Спасибо за это предложение, Саша! Но, к сожалению, практически всем надо было домой: у кого работа, у кого дети, у кого что-то еще. Кто-то думал на этот счет некоторое время, но, тоже ничего не вышло, пришлось возвращаться домой. Хочу отметить также, что на протяжении всей экспедиции все гиды проявили себя с самой лучшей стороны, если уместно, мужественно! Спасибо им всем за это! Наша команда знает, что с любым из этих гидов можно пойти на любую вершину!

Ночью уже кто-то улетел домой, кто-то на следующий день. А те, кто остались, провели свое время в этом добром городе так, чтобы не было потом мучительно больно за бесцельно проведенное время! Мы уже знаем, что в городе Ош есть замечательный ресторан «Изюм», где забываешь обо всем, есть отличный бассейн, куда можно сходить с удовольствием, есть … В общем, много чего есть!    

В заключение хочу поблагодарить «Клуб 7 вершин» за прекрасно организованную экспедицию. Спасибо компании «Ак-Сай Трэвел» за четкую организацию работы. И, конечно же, благодарю всех участников восхождения за совместно проведенную экспедицию. Это была, несмотря на отсутствие вершины, замечательная экспедиция, и, главное – замечательная, дружная команда! Я специально не называл имен ребят в ходе рассказа, не хотел никого выделять. Но, хочу сказать, что все ребята проявили себя с наилучшей стороны, все были заряжены на борьбу! При этом, все были готовы в любой момент времени прийти на помощь товарищу, готовы были делиться последним со всеми! Я надеюсь, что у всех ребят из команды впереди еще немало восхождений! Успехов Вам в этом и, обязательно, приятных впечатлений! И, конечно же, удачи! Куда же без нее!

Зиябутин Гаджимирзаев.

13.07.2018. - 01.08.2018.

Ош-Москва-Махачкала.

 Мы завершаем публикацию новой  книги Валерия Лавруся,  посвященной восхождению на гору Демавенд в составе команды Клуба 7 Вершин. Предыдущие публикации: часть 1 и часть 2.

 Восхождение на Демавенд входит в популярный международный проект " 7 Вулканов - 7 Континентов".  

Демавенд является высочайшим вулканом Азии.

Присоединяйтесь к программам Клуба 7 Вершин по Демавенду

 Другие вулканы, входящие в проект "7 Вулканов - 7 Континентов":

 Эльбрус (5642 м), Европа / Россия

Килиманджаро (5895 м), Африка / Танзания 

Орисаба (5700 м), Северная Америка / Мексика 

Охос дель Саладо (6893 м), Южная Америка / Чили (высочайший вулкан мира)

Гилуве (4368 м), Австралия и Океания / Папуа Новая Гвинея 

Сидлей (4181 м), Антарктида

 Валерий Лаврусь, член Союза писателей, автор цикла книг "В горы после 50", наш друг и участник многих экспедиций написал очередную книгу. На этот раз речь идёт о восхождении на высочайший вулкан Азии - Демавенд (Иран), которое автор совершил в составе экспедиции Клуба 7 Вершин в июне 2018.

 "Валерий Лаврусь, писатель, путешественник, горный турист. 17 лет прожил на Севере. Член Московской городской организации Союза писателей России (МГО СП). Начал писать в 1998 году. Дипломант Международного конкурса им. П. П. Ершова (2016 г.) за книгу «Очень Крайний Север», дипломант Литературного конкурса МГО СП и НП «Литературная республика» в номинации «Публицистика» «Лучшая книга 2014—2016» за книгу «Очень странная история».

Автор серии книг о горах «В горы после пятидесяти» («Эльбрус. Дневник восхождения», «Домбай. С мыслью о Килиманджаро». «Килиманджаро. С женщиной в горы», Эльбрус-2016. Удачное восхождение», «Гималаи. Добрый пастырь Вовка Котляр», «Казбек. Больше, чем горы»). Все книги серии имеют аудио-версии.

Повесть-отчёт «Демавенд. Мемуары несостоявшегося пенсионера» - продолжает эту серию.

Предельно честные книги Валерия оправляют людей в горы прямо из офисных кабинетов.

С книгами Валерий можно познакомиться на сайтах Ridero.ru, Litres.ru, AMAZON.COM. Электронные версии книг – условно бесплатны, это твёрдое убеждение Валерия, который считает, что информация цены не имеет."

Ссылки на другие книги Валерия Лавруся:

https://ridero.ru/author/lavrus_valerii_moydz/

https://www.litres.ru/valeriy-lavrus/

ДЕМАВЕНД. Мемуары несостоявшегося пенсионера

 (окончание)

ДЕНЬ #5

Маки… Маки… Всё подножье Вулкана на высотах от 2000 до 3000 метров в маках. Изумрудная трава и кроваво-красные с чёрным маки, будто в помин всех убиенных в войнах.

Нас привезли на автомобильную стоянку сменить транспорт. На военно-полевых раздолбанных джипах (даже джип Майора мог бы показаться шикарным кабриолетом) по каменно-булыжной раздолбанной дороге подняли до 3050, к Мечети. Перевалочный лагерь Гусфанд Сара. «Дом овец». Стартовая точка восхождения. Здесь тяжёлые вещи перекладывают на ослов, а сами идут пешком. С лагеря уже хорошо виден вулкан. Он одноглав, конусообразен и заснежен. Последнего быть не должно, но уже пора прекращать рефлексировать, чай не «Туркманчай». Вершину закрыло облаком, и Хамид принимается пугать сернистыми газами. Рядом с кальдерой Демавенда (рядом с вулканическим кратером) выходы подземных горячих газов — фумаролы. Знаем… Читали. Они ещё нам попортят жизни.

Но пока внизу пастораль: овцы, пастухи в шароварах, кони и красивые холмики колючих розовых цветов. Не зная, как назвать, я окрестил их «иранский розовоцветный шарообраз» (по факту оказался горный чабрец, тоже мне «ботаник»). Красота! Идём, наслаждаемся. «Машала Иринá! — кричит Хамид, приучая нас к дорожной перекличке, — Машала Валери! Машала Юлиá! Машала Галинá! Машала Михаиль! Машала Кирилль! Машала Валери-Эверест!» И все дружно в ответ: «Машала!» Он уже и петь принимался, наш беспокойный главный гид. Париса, ставшая уже родной, ему подпевала. Майора с нами нет, а мы по нему и не скучаем. Алаверды пою я: «Если с другом вышел в путь», иранцам нравится припев, тот который: «лалалалала-ла-ла-ла, ла-ла-ла, лалааааалалала!», они с удовольствие орут его вместе с нами, пугая китайцев. И здесь туристы из Поднебесной, никуда от них не спрячешься?

Незаметно из живописных альпийских лугов выбираемся в коричневую сухую альпийскую тундру. Пейзаж становится грустным. На привале я рассказываю Ирине грузинский анекдот про помидоры: «Гиви, ты памидоры любишь?» — «Памидоры? Если кушат, то, да! А так, нэт!». Народ смеётся. Это не первый, рассказанный мною анекдот, Ирине они нравятся, и она записывает их на видео. Готовит компромат. Что поделаешь? Из песни слов не выкинешь, а в горах нужно быть весёлым и задорным, иначе нужно всё бросить и копать «умиральную яму».

Вот и холодная каменистая пустыня. Всё! Баргах Севом. 4150. Базовый лагерь Демавенда. Двухэтажный каменный приют, со столовой, магазином и несколькими комнатами для ночлега. Обычно в эту пору бесснежный, он нас встречает весёленькими сугробами. Вот, ёшкины матрёшки! (Не рефлексировать!) Справа от приюта каменный туалет. Слева: площадки для палаток; там же вертолётная площадка, но, кажется, сюда никто никогда не прилетал, не часто сюда прибывают чиновники российских министерств. Нас размещают в двух комнатах, в каждой по три двухъярусных лежанки: стальные стойки, доски, поролоновые коврики, обшитые дерматином, грубые шерстяные одеяла и подушки. Сыро, холодно, стены каменные. А потолок и перекрытие — деревянные! Эх… Кабы и стены обшить, но кто мы, чтобы указывать? Да и ночевать нам тут от силы три ночи. Потерпим.

Поздний обед. Или ужин. Накормили курицей с рисом. Напоили чаем с вареньем. Делать больше нечего. Достопримечательности лагеря изучили за первые же полчаса, интернет заикался, и мы потихоньку стали отбиваться, между делом выясняя размеры спальников и меряясь ими. Чем бы не тешилось… Победила дружба.

А ещё, хулиганка и насмешница Ирка обозвала нас с Рязановой, за её рост и хромоту, за мои черные очки, шляпу и седую бороду: котом Валерио и лисой Галиной. Безусловно, что-то есть… Но всё равно, нахалка! Они вся такая, молодежь эта. Рамиль в прошлом году тоже всё «острил»… Интересно, мы тоже такими были? Эх! Когда это было…

«Подааааайте бедномуслепомукотунапропитание!»

***

— Ты знаешь что такое «Эльбурс»?

— Эльбрус, хочешь сказать?

— Нет! Именно Эльбурс.

— Не знаю. Хотя… Могу предположить, что это горы где-то в Иране.

— В Иране! А почему так подумал?

— Ну-у-у-у… «Эльбрус» это вроде бы персидское слово, «сверкающий», здесь чередование гласных и согласных… Значит, горы в Персии, в Иране…

Случайно подслушанный умный разговор

Эльбу́рс (перс.‎ [Alborz]) — горная система на севере Ирана, у южного побережья Каспийского моря. Длина — около 900 км.

Очертания горной системы имеют форму латинской буквы S: окаймляя юго-западное и южное побережье Каспийского моря, Эльбурс заворачивает на северо-восток, а затем на юго-восток, оканчиваясь у границы с Афганистаном. Эльбурс состоит из трёх обособленных частей: на северо-западе Талышские горы, имеющие высоту от 2150 до 2450 метров; затем Центральный Эльбурс с отметками высот от 2450 до 3050 метров (отдельные вершины имеют высоту свыше 3650 метров); на востоке Туркмено-Хорасанские горы (высота 1500—1850 м). В горах Эльбурса, к северо-востоку от столицы Ирана — Тегерана, расположена высшая точка всего Среднего Востока — потухший вулкан Демавенд (5671 м), вершина его всегда покрыта ледниками. (Википедия)

ДЕНЬ #6

Утром мы порадовали иранских друзей выигрышем нашей сборной у саудитов. Кто знает отношения Ирана и Саудовской Аравии, основных мусульманских региональных центров, тот поймёт радость персов. Я им так и объявил: «Мы ваших „друзей“ обыграли». Иранцы долго и с чувством жали руки. У них у самих сегодня первый матч с Марокко.

Поразительное явление в нашем мире футбол. Игра себе и игра, есть же хоккей, есть баскетбол, есть наконец родственник футбола — регби, но только футбол завоевал все сердца мира. Почему? Отчего? Как так произошло? Ужели потому, что Англия считается его родоначальницей? Английский язык и английский футбол? Удивительное явление.

А у нас день высотной акклиматизации. Снова разгильдяйство и ничегонеделанье. Всего-то и надо, привыкать к высоте. Сходить куда-нибудь на радиальный выход, обычно его амбициозно планируют куда-нибудь повыше, а по факту далеко не ходят, и ледово-снежные учения… Ох, уж эти мне учения. Они у меня уже третьи. Учат всегда одному и тому же: надевать (регулировать по размеру) кошки; ходить в них и пользоваться ледорубом. Последнее самое важное и самое нужное, но и самое же бестолковое занятие. Нужное, потому что ледоруб — единственная, кроме гида, страховка в горах. Это твоя жизнь. Правильно зарубиться при срыве — единственный шанс остаться живым и относительно невредимым. Но занятий таких нужно не одно и не два, и случись непредвиденное, никто (или почти никто) из «курсантов» не сможет зарубиться. Более того, ледоруб для неофитов сам предоставляет серьезную опасность. Как-то Кот видел срыв девушки со второй косой полки на Эльбрусе, она летела, кувыркаясь, а ледоруб, закреплённый темляком на руке, описывал вокруг неё круги, и все, затаив дыхание, «ждали» (сделать-то ничего нельзя), как она сейчас насадится на своё же острие. Страх и ужас. Девушке тогда повезло, отделалась испугом и синяками. Но! Те, кто обучает, и те, кто ведёт новичков с ледорубами в горы, верят, что, хотя бы, в одном случае из ста, хотя бы, в одном из тысячи ледоруб сработает и спасёт человека, а может и всю связку, если идут в связке.

В десять вышли на снежную тренировку. Снег прямо за приютом, буквально сто метров отошли. Настроили кошки, походили гуськом, попадали с ледорубами, пофотографировались, поржали, сняли короткий видеоролик. Главное в тренировке не вымокнуть (традиционно занятия проводятся на небольшой высоте, где снег предательски норовит превратиться в воду), не вымокнуть и не выбить себе ненароком передние зубы. И такое бывает.

Наигравшись, пошли на акклиматизацию. Шли недолго, поднялись на 4500. Для разработки дыхания Хамид устроил тренировку то ли по пилатесу, то ли по йоге, а то ли по всему сразу. Мы повторяли движения, снова ржали, падали, дурачились, вели себя расслаблено и безалаберно, как и полагается туристам на отдыхе. Про завтрашнее старались не думать. Честно говоря, страшно. Сразу подняться на полтора километра… на высотах выше 4000… это я вам скажу… А, ещё и снег! Страшно! Но это завтра. А сегодня… «Не рефлексировать!»

На базе нас встретили шашлыком. Закончился месяц Рамадан, у иранцев праздник. В столовой набилось куча народа (на базу всё время прибывали новые группы), временами у кого-то начинала играть музыка, поднимались и начинали танцевать. Праздник же! Потом ещё и пели.

После обеда наша комната: я, тёзка, Ирина и Галина занялись обустройством своих спальных мест. Ночью Рязанова мерзла, да и я чувствовал некоторый дискомфорт. Раздобыв дополнительные матрасы и одеяла, начали утепляться, одновременно готовясь к завтрашнему восхождению. Тёзка, разбирая вещи, опрометчиво взялся рассказывать про своё увлечение охотой, настоящей, взрослой охотой в Африке, на сафари.

— И ты убил слона? — Ирина перманентно, вот прям сею секунду, жалеющая любую кошку и собаку в округе трёх с половиной миль, никак не могла определиться, как ей относиться к Валериному рассказу?

— Убил, — Валера уже начал жалеть, что начал этот разговор.

— У него такие умные глаза…

— Он был старый…

— А ты его убил…

— Он был старый и больной! А я заплатил деньги. Если бы я его не убил, его бы убил кто-то другой!

В африканских заповедниках практикуется такой способ получения денег. От государства помощи не дождёшься, а тут живые деньги. Лев — двенадцать тысяч долларов. Слон — тридцать. Учитывая всеобщую африканскую бедность — бешеные деньги. На них можно и нанять дополнительных смотрителей, и купить оружие (как-то надо с браконьерами бороться), и даже что-то выделить на профилактику и развитие. Так, смерть одного животного даёт возможность жить относительно комфортно остальным. Но сам я не охотник. И не рыбак. Хотя убивать живность приходилось, тех же уток на Севере. Всё банально — кушать очень хочется (я — великая кладезь банальностей!).

— Валер, а какая гора самая трудная? — глядя на Ирину, я пытаюсь «незаметно» сменить тему. — Денели?

Валера забирается на свою верхнюю полку и ложится.

— Наверное. Хотя спуск с Эвереста до лагеря на 6400 трудный. Наверное, он самый трудный.

— А ты молился?

— Ну, началось… — Ирина очнулась от своей задумчивости. — Палыч! Вы с Юлей уже исповедовались?

Сама носит крест с ладанкой, но православнутыми считает меня и Юлю. Правда, интересно? Может, мы с Юлей всё-таки не так уж далеки друг от друга? Хотя она что-то про карму говорила… Тогда, ей к Лазареву.

— Отвали! — отмахнулся я от Ирки. — Молился?

Тёзка не молился. И тут началось!

Нас же, неофитов (таких как я), за километр видно. Мы же, кого хочешь, готовы обратить в веру истинную и только делаем вид, что толерантны и уважаем свободу совести, а сами действуем, как Великие Инквизиторы, как Величайшие… А ещё, и это безусловно, мы — провокаторы!

Оказалось, на фоне традиционных вероисповеданий (в моём лице), обнаружился: и (условно его назовём) атеизм моего тёзки, и доморощенное, «своё собственное» христианство у Ирины (это, когда как хочу, так и верю, мой Бог!), были и воздержавшиеся (Рязанова сосредоточенно разбиралась со спальником и не отвлекалась на вечность. Вот, точно спальник ей мал! Я смотрел и переживал, спальник-то — мой подарок).

В основном наседали на меня, всех раздражает Русская Православная церковь. Римско-католическая не раздражает, немецкая лютеранская тоже, эти из Юты, которые шатались по улицам в 90-е «Братья́, увьеруем во Христа» слава Богу исчезли. А Русская Православная раздражает. Вот, раздражает, и всё тут!

А я знаю ответ. Потому что чужой, он завсегда толще! И вкуснее. Бутерброд, я имею в виду. И ещё всё русское, почему-то у нас у русских, вызывает какое-то чувство ущербности. Мы даже если чего сделаем (сотворим, организуем, проведём, напишем, снимем, запустим) супер-пуперовского, клёвого, мы всё равно пойдём спрашивать на Запад: «А вам понравилось? А? Или не очень? Нет? Ну, мы же ничего хорошего сделать не можем, мы же варвары, совки, скифы, „сарматы, с раскосыми и дикими очами“. Но может в этот раз у нас случайно получилось?» И когда Йохан (Джон, Жан, Хуан, Янн) поморщивщись снисходительно кивнут, у нас наступает национальный праздник! Как сейчас на чемпионате. Уж мы так старались им всём угодить, так старались… И вот с верой нашей, русской, православной, та же история… Мы её просто стесняемся. И, кстати, свои бутерброды тоже! А ещё…

А ещё все спальники уже были разложены, и под них всё положено, и мы даже забрались в них (так теплее), и я уже удобно устроился и собрался поведать товарищам о трудном и тернистом неофитском пути, о семнадцати годах Севера, о трудных 90-х (ох, трудных), о невоздержанном употреблении алкоголя (ох, невоздержанном…), о болезни, и даже о вере русской… как вдруг пришёл Хамид и всё обломал.

«Пришло много новых людей, — грустно сообщил он, — их надо разместить. Мы решили вашу группы объединить в одну комнату»

«Что он сказал?» — насторожилась Галина. А кто-то изумился: «Семерых?»

«Нет, — мотнул головой Хамид, — шестерых, одного мы возьмём к себе, к гидам. Но это ничего, это предусмотрено… Там, в программе…» — он продолжил ещё что-то бубнить про «7 Вершин», про «Анестезию», так он на свой лад называл Настю Кузнецову, но мы его уже не слушали, нам было важно другое! Кто перейдёт к нам?

— Пусть пацаны переходят! — горячилась Ирка. — Пусть они! Юля — лицо официальное, вот пусть и идёт… к гидам. А мы, вообще, тут матом ругаемся! Вон Палыч анекдоты матерные рассказывает. Мы — плохие…

Вот, зараза! Ну, рассказал я несколько анекдотов, для поддержания, так сказать, общего тонуса: про мышь, что приходила в хор на басы устраиваться; про всё тот же «хеликоптер нихт». «Палыч тут матерные анекдоты рассказывает»… А, впрочем, не рассказывает что ли? Рассказывает, ещё как рассказывает!

Судьба, однако, распорядилась так, как она это делает всегда, к гидам ушёл Михаил (самый загадочный для нас член команды, мы так с ним и не познакомились), а Кирилл и Юля перешли к нам, так сказать, по старой памяти. На том дискуссии исчерпалась, спорить с официальным лицом минэкономразвития никому не хотелось. Правда, и лицо это, само тоже ушло в столовую… Обиделось.

Нет, ну почему всегда так криво всё получается?

Уже после ужина случились ещё два события:

Париса принесла свои ботинки Ирине, те, что были у Абдыевой, под кошки не годились. «Я их по цвету выбирала!» — возмущалась Ирка. Какие вы всё-таки, девочки — девочки. Галя её утешала.

Второе произошло, когда мы уже легли спать (а улеглись довольно рано, делать нечего, говорить не о чем, и завтра вставать в три). Иран обыграл Марокко 1:0. Кричали, пели и плясали персы целых полчаса, а потом весь приют затих и погрузился с ночь, только ветер иногда задувал в двери, да где-то далеко в соседних горах глухо ворчал гром, там снова бушевала гроза. А за окном шёл снег…

ДЕНЬ #7

…Я шёл за Рязановой по гребню. К пяти тысячам мы уже сделали пару коротких остановок, по пять минут каждая. Солнце взошло, но его холодные, бледные лучи лишь скользили по соседнему гребню, мы ещё оставались в тени. Холодно и ветрено. И с каждой сотней метров всё холоднее и ветренее, но пока, слава Богу, умеренно тяжело.

Последние полтора часа я был занят баффом, от дыхания он весь вымок и мешал нормально дышать. Дышать без него я не решался, и без того сопли третий месяц не проходили.

Какие-то привязчивые в этом году сопли. Вирус я подхватил ещё в апреле, и всё время до Горы думал: «Пройдут! Куда денутся. Время ещё есть…» Не прошли. И теперь на восхождении я с ними боролся, и всё чаще думал, как бы поменять бафф на балаклаву.

И куртку на пуховку.

И чайку бы попить.

И ещё хорошо бы встать минут на пятнадцать…

И ещё лучше без ветра.

— Khamid we need place without wind! — кричу я.

— Here is no such place… — отвечает наш гид.

— Что он говорит? — переспрашивает Галя.

— Говорит, тут везде ветер.

— А подъём тут тоже будет везде?

— По описаниям, Рязанова… Средний угол здесь… Тридцать градусов…

— Да иди ты!

— Иду, Рязанова, иду…

Но в некоторых местах, и правда, взлетало крутёхонько. Жумары не нужны, но палки задирать приходилось высоко. Может, ледоруб? А то тащим их…

Ночь провели беспокойно. Спать вшестером в маленькой комнатёнке оказалось хлопотно. Кто-то храпел, кто-то не выдержав, вставал, пытался найти этого кого-то, душил, потом они вместе в обнимку шли в туалет, за ними поднимался ещё кто-то, и ещё… и так всю ночь. В три сработал будильник, следом запел ещё один. Я включил свет. Хмурые, невыспанные молча поднимались. Двое зацепились (нервы, нервы!), кто-то рыкнул, и снова все замолчали.

— …Палыч, я чёрный термос беру? — Ирина уже почти одетая стояла на выходе.

— Палыч, коленки… — Рязанова смотрела на меня тревожным тёмным взглядом

— Совсем хреново?

— Совсем…

— Может не пойдёшь?

— Коли давай! «Не пойдёшь»…

— Доставай, давай!

Спасенье всем болящим в горах — кеторол. Продаётся по рецепту, но кто знает о своих проблемах, правдами и неправдами достаёт и везёт, бережно упаковав в аптечке. Несколько ампул и шприцы.

— Ты садист! — Рязанова шипела, растирая уколотое место, — кто так колет?

— Как смог. Извини…

— Ладно. Айда чай в термос наливать.

На завтрак снова варёное яйцо, лепешка, чай.

В четыре вышли на снег, включили фонарики и пошли…

— Машала, Юлиá-а-а?

— Машала!

— Машала, Парисá-а-а?

— Машала!

— Машала, Галинá-а-а? Машала Валерѝ-и-и? Машала Михаиль? Машала Иринá-а-а? Машала Кирилль? Машала Валерѝ-и-и?

— Машала! Машала! Машала!

На 4700 Юлия скисла. Она и раньше жаловалась, что у неё проблемы с высотой. Эльбрус получился, а Базовый Лагерь Эвереста нет. «Мне не понравились Гималаи, — рассказывала она, — слишком грандиозны». Кажется, Юле там было просто трудно. Хамид поставил её за собой. Юлии тяжело, но она идёт.

На восхождение с нами идут четверо гидов. Хамид, не разлучная с нами Париса, и двое мужчин: молодой и пожилой. Молодому лет под тридцать, пожилому, под шестьдесят. Должно было быть только двое гидов, но из-за снега Хамид решил подстраховаться. Теперь их хватит, даже если кто-то решится повернуть.

Под горячими лучами солнца (лучи горячие, снег на ботинках тает, но вокруг всё равно холод), уже около восьми, наконец, сделали длинную остановку: переодеться и подкрепиться.

Одной рукой я кручу термос, другой достаю куртку, третьей печенье, четвертой меняю буф на балаклаву. Всё надо успеть.

— Рязанова, ты как? Колено как? — Я наливаю ей чаю. — Держи. Давай гортекс свой отдам, наденешь, и мне легче, не нести.

— Давай… Нормально я…

— Валерий… — Юлия внезапно очутилась рядом, — а вот здесь, — она тычет себя в грудь, в центр слева, — что колет? У вас там не колет?

У меня там не колет, во мне глюкозы нет. Гипогликемия. Юлю отправил к Хамиду. Вдвоём с Рязановой допили пол-литровый термос, я с чаем съел небольшую пачку печения. Зря!

— Wake up! — тормошит всех Хамид. — Wake up!

Поднимаемся, собираем пожитки, надеваем рюкзаки, перчатки, берём палки, выстраиваемся, у Юли забрали рюкзак…

— Машала, Юлиá-а-а?

— Машала!

— Машала, Парисá-а-а?

— Машала!

— Машала, Галинá-а-а? Машала Валерѝ-и-и? Машала Михаиль? Машала Иринá-а-а? Машала Кирилль? Машала Валерѝ-и-и?

— Машала! Машала! Машала!

И тут я увидел «стену».

Говорят, её «видят» марафонцы после 35 километров. Организм отказывается двигаться напрочь. Невозможно стащить ногу, пошевелить рукой, пальцем! Мотивация падает до нуля, а может даже в минус. Ничего не хочется, просто сесть и неподвижно сидеть. И, чтобы не трогали. Это значит, что сахар в крови совсем упал, от сладкого чая ещё не поднялся, а другого: жира или белков организм отдавать не хочет. «Хоть раз, без кандибоберов, ты позволишь дойти до вершины? — ругаюсь я со „скафандром“. — Каждый раз ты пытаешься доказать одно и то же, что ты тут главный? Я — главный! Я! А ну, встал — пошёл! Давай, вставай! Потом выделываться будешь, дома…» И тяжело, неровно, я пошёл… пошёл… И группа «раскачиваясь», кто быстрее, кто медленнее, пошла.

Следующие полтора часа до 5400 шли растянутым строем. Погода выправилась, тучи ушли, солнце поднялось, только ветер не утихал, ну так горы же. Когда идёшь на восхождение, всё время смотришь вниз, под ноги, на пятки впереди идущего. Иногда спрашивают: «Чего ты не снимаешь фильм? Повесил бы себе на голову гоупршку, включил и…» И получишь шесть часов идущих впереди ботинок. Редко голову поднимаешь и оглядываешься, очень редко, но тут я поднял.

И обомлел, на камнях цвели безумной красоты цветы-перья, из снега. Приехали. Галлюцинации… Хотя, нет… Все реагируют! Значит, правда перья! Игра снега, солнца, ветра. Я такое видел впервые. И как бы ни сильна была усталость, изумлению, оказывается, ещё оставалось место. В плохо работающей голове рождалась математические ассоциация, но как они назывались, вспомнить я не мог. Хоть убей! По этим принципам растут снежинки. В микромире снежинки, а тут гигантские «страусиные перья». Красотища! Обалденная, сумасшедшая…

«Фумаролы!» — вдруг впереди кричит Хамид.

Дошли, значит, итить, полюбовались… Ну, теперь держись…

— Трое, самые быстрые: Валерѝ Эверест, Михаиль, Кирилль со мной. — Командует гид. — Быстро! Очень. Остальные с Парисой. Быстро, как можете, дышите через шаг… Много не дышать!

Я попрошу забрать у меня ледоруб, нет больше сил волочь его… Тем более быстро. Я бы и кошки отдал… Отцепляя ледоруб, никак не мог расцепить петлю на рюкзаке, и тут на меня налетела Ирина с камерой: «Ой, Палыч, это ты?» «Да, Ирина, — спокойно ответил я. — Это я, Палыч. Не видишь разве? Смотри под ноги, и береги себя.» Ну смысл ответа был такой… За точность выражений не ручаюсь, там, на высоте, знаете ли… И Юли опять же рядом не было… Может я даже какого «коня в пальто» помянул… Или ещё кого похлеще… Уже потом я понял, меня невозможно было узнать, куртку сменил, балаклаву надел, опять же очки чёрные. Но тогда мне было не до того. Тогда впереди нас ждали фумаролы…

…Клочья желтоватого тумана налетали, принося запах серы, кислый привкус на губах, и улетали. Налетали… И быстро улетали… давая короткую возможность передохнуть…

Быстро! Идти надо быстро! И не дышать! Не дышать! Кисло… Бе-е-е-е… Вонь! Ветер! Господи, первый раз нужен сильный ветер. Дуй! Пусть дует. Отраву сносит. А то и впрямь околеть можно… Я читал, но не думал, не знал, что будет так… хреново…

Шли недолго, быстро. И я совсем выдохся. Ходить на высоте быстро — плохо. Совсем плохо. До вершины рукой подать, а сил нет. Я опустился на снег, а в голове плыло, даже молитва не складывалась: «Святый Боже…» — начинал, застревал, и через секунду снова: «Святый Боже»… Она ещё в фумаролах не складывалась… Торможу. «Ты что?» — на фарси спрашивает меня пожилой гид. «Сил нет» — отвечаю по-русски, вяло улыбаясь. Он снимает с меня рюкзак, закидывает за плечо и подаёт руку: «Пошли, вершина близко».

Я вполз, ей-ей, не взошёл, а вполз на вершину. А там праздник! Братание! Группы перемешались. Обнимаются, целуются, пьют чай, делятся печеньями, конфетами, фотографируются, кричат, свистят, размахивают разноцветными флагами. Я вспомнил про свой, потоптался, поискал взглядом рюкзак, вон у камня лежит. Подошёл, но флаг доставать не стал, только термос. Пить! Сначала пить! Руки дрожат, в голове: «кур воровал», причём здесь куры? Бред! Но дошёл. Дошёл! А не должен был. Не-а. Главного не было, мотивации. Потерял ещё в прошлом году на Казбеке, а сюда ехал по инерции, сачкануть. Вопрос: «Зачем мы ходим в горы?» грыз меня весь год, а ответа я так и не нашёл. А ведь, любой начинающий «альпенизд» ответ этот знает, и, не задумываясь, брякнет: «Повышаю самооценку!» Сам после первого Эльбруса так брякал.

— Ага, а Кот ходил на Эльбрус восемь раз!..

(Это во мне оппонент заговорил, ну, тот, который всегда лезет не в свои дела, возражает, умничает, его ещё обычно «здравый смысл» называют, хотя именно он чаще всего и порет чушь. Ишь, и высота ему нипочём.)

— …Он что, восемь раз самооценку повышал на одной и той же горе?

— У Кота традиция, — возражаю я. — Ходить с друзьями в горы. Пока были друзья — была команда, ходил, команды не стало, и горы закончились.

Я прихлёбываю сладкий чай. Команды и у нас нет. Но праздник продолжается. Первый раз вижу, чтобы так бурно отмечали вершину.

— Ладно, давай, ещё раз про «повышаю свою самооценку», — подначивает оппонент.

— Давай! Вот влез ты после Эльбруса на Пик Ленина, после 5642 метра на 7134 — круто? Круто! Есть что рассказать. Друзья руку пожмут, уважительно поцокают. И семья…

— А то! Кто не знает Ленина…

— Не ёрничай! Тебе не идёт. Но 7000 многовато…

— И страшновато.

— И страшновато. Тогда можно подняться не так высоко, на Сток-Кангри, например, на 6130. А потом тоже рассказать друзьям.

— И прочитать в их глазах скуку смертную или вежливое рассеянное невнимание, «А где это?».

— Да-а-а… Локальная такая самооценка получается. Даже семья не оценит. Хорошо… А что говорит наш великий вождь, могиканин Алекс Абрамов? Он девять раз на Эвересте стоял и водит туда таких же несмышлёнышей (ну или почти таких же) как ты, как мы, как я?

— А что говорит? Как-то в «7 Вершинах» сказал: «Безусловно, мы все честолюбивы, господа!»

— Очень замечательно! Честолюбие! Вавилонские башни. Не коллективные, а собственные. В пику всем. Вы не можете, а я да! Вы нет, а я вот! И ещё! А потом ещё! И выше! И уже не «вам», а «себе». А то, с кем бороться? Только с собой… Даже если больной. Даже если без ног.

— Ага, и вот стоишь ты на Эвересте, без ног… И что дальше?

— Дальше? А помнишь, Вовка Котляр рассказывал, как после своего первого Эвереста рухнул в депрессняк. Его тоже мучил вопрос: «Что дальше?»

— Но через полгода-то он же вернулся в горы? И Алекс всегда возвращается.

— Интересно, кому они что доказывают? Кому возводят «вавилонские башни»? Или к кому возвращаются? И главное, почему я сегодня попал на Гору, если самого главного — мотивации у меня не было? Все мои «башни» давно… ну, ладно-ладно, недавно рухнули. Вера православная камень на камне не оставила…

Я закрутил термос и сунул в рюкзак…

Вера… И тут я со всей очевидностью осознал, что если бы Он не помог, я бы сегодня здесь не стоял. Я это так явственно почувствовал… будто кто-то заглянул, вот так, в глаза, улыбнулся и покачал головой: «Нет, Валера, не стоял…» Я вздохнул-выдохнул и нечаянно всхлипнул. Старый становлюсь, сентиментальный, хорошо под очками слёз не видать.

— Палыч! — услышал я. — Пойдем фотографироваться.

Я достал флаг, сунул в карман и пошёл к основной группе. Посреди сидела Иринка, размахивая руками и рукавицами, я подошёл, наклонился и поцеловал: «Люблю тебя, зараза противная…» «Почему противная?!» — возмутилась Ира. «Хорошо, не противная, — исправился я, — просто „зараза“» — и пошёл к Рязановой. «Как ты?» Мы обнялись. Постояли. «Нормально. Ты говорил, что в горы больше не пойдёшь. И сейчас скажешь?» «Не пойду», — кивнул я, поцеловал её и пошёл жать руки и обниматься дальше.

— А вот, кстати, на Горе тут у нас все друг друга любят… — продолжил я мысленную дискуссию с собой. (Непалыч VS кот Валерио).

— Ты давай не сбивай! Ты вот, давеча про «веру», мол столпы она твои порушила. Ты же перед поездкой жаловался духовнику, мало её в тебе.

— Ну, да, мало. И он сказал, что «сытое мясо» не позволяет, что только аскеза помогает обрести веру настоящую и рассуждать о ней. Молитва и пост… Настоящий пост. Правильный! Как у монахов. С умерщвлением плоти. С истончением «кожаных риз». С истончение «скафандра». С истончением защиты от «того» мира, от духовного.

— Вот! А мы тут с жиру бесимся!

— Нет, погоди! Мы тут тоже… консервным ножом себя вскрываем, со скрежетом, с рваными краями. Грузим себя сверх меры; едим, что попало; спим, как попало; в холоде, в сырости; а по ночам штурмуем, вот взяли моду по ночам штурмовать, не спится нам; а здесь ещё и отрава. Тоже истончаем «скафандр», будь здоровчик! Как в болезни, как при смерти. На высоте, кстати, ты же знаешь, клетки головного мозга мрут, как мухи! И у Юли сегодня сердце.

— Ну да, ну да. Господа искушаем… Монахи плоть умерщвляют правильно! Вдумчиво, с молитвой и под руководством опытных учителей, и под их же неусыпным контролем. А мы?

— А «мы»… А мы — «зайцы»! Безбилетники. Заскочили без спросу… глянули одним глазком и обратно. «Тот» мир нас всё равно влечёт, душа-то к нему рвётся. Она же тоскует. Она же родом оттуда. Может оттого и тянет сюда? Почувствовали «это», и идём, повторить «это»? Неосознанно. Инстинктивно. «Ты зачем ходишь в горы?» «Нравится!» А что нравится? А Небо становится ближе! Как у Гребня: «Ты видишь? Небо становится ближе…»

— Ага. Только каждый раз подниматься надо всё выше и выше, иначе «скафандр» пообвыкнет, адаптируется. Хотя, тот же Абрамов рассказывал про своего друга, тот всегда ходит на одну и ту же гору. И, кстати, цветы туда носит. Вот кому он носит?!

— А ещё рассказывают, выше семи тысяч у каждого альпиниста появляется «собеседник». Невидимый. Может и молчать, но присутствие ощущается явственно. Может, потому в горах не бывает атеистов? Вот, даже не знаю, как мой тёзка обходится без молитв, даже без тайных, даже без неграмотных, без неуклюжих…

— Типа: «Господи, помоги дуракам грешным, не дай в трату!» что ли?

— Типа. Много странностей в горах… Много…

Народ потихоньку начинает спускаться. Праздник заканчивается.

«Ты мне здорово помог! — говорю я по-русски своему пожилому гиду, присаживаясь к нему рядом, мы уже привыкли так, я на своём, он на своём, эдакий обратный вавилонский эффект. — Без тебя я бы не поднялся». «Да, ладно… — отмахивается он. — Всё нормально. Ты же хорошо шёл».

Интересно, я поглядываю на него, не пьяные, а друг друга понимаем. Понимаем и не удивляемся.

— Дык, кислородное голодание, — визави никак не угомонится.

— Ну да, от атмосферы тут ровно половина. Высоко здесь. Очень. 5671 метр.

— «Выше в горы, ближе к Богу» — помнишь, десантский Полковник говорил?

— Стоп! — Я замер. — Погоди… Погоди… «Ближе к Богу» говоришь. Храм? А может быть, тут тоже Храм? Высокий-превысокий, огромный, до самых до Небес?

— Ага! Высокий. С Демавенда в хорошую погоду можно Каспий увидеть. С Эльбруса Чёрное море. Интересно, что видно с Эвереста?

— Да погоди ты! Другое главное. Человека, человека с Горы увидеть можно? Кто он? Какой изнутри? Что у него на сердце? Настоящий или так? На что способен?

Я поднял голову, и мне вдруг показалось, увидел я звезду, а может, не показалось.

— Видишь, купол над головой… Бездонный, почти чёрный, почти космический.

— Ага. И глядя на него понимаешь, как же, блин, ты высоко забрался. Даже звезду днём увидел.

— И это не главное! Главное, — и я тайком крещусь, — здесь и есть самое Главное, Он есть, Бог!

И замотал, замотал головой…

Во, нагородил! А? Как колбасит-то. Рассказывать кому, никто не поверит… Засмеют! И сложно, Валера, слишком сложно.

— Да, люди любют попроще, — снова начал ёрничать визави. — Людя́м надо отвечать чётко, без всяких этих… Вон великий Месснер что сказал?

— А что сказал великий Месснер? Наш великий Райнхольд Месснер? На все четырнадцать восьмитысячников без кислорода, как к себе домой заходил. Небось он-то знает.

— Сказал, нету бога в горах. Нету, и всё!

— «А зачем ходим в горы?»

— «Нравится!» И всё! И хорошо! Развёл тут контрреволюцию… Аж голова пухнет. А ещё помнишь, племянница наша, Машка, рассказывала про пациента с последствиями после инсульта? Ну, про того, который так «истончил» свой «скафандр», что к нему каждый вечер умершие приходят? Смерть клеток мозга — это инсульт и есть. И, тогда ты здесь просто глюки вылавливаешь! И ходишь сюда за глюками! Они тебе нравятся. Ой, ладно… Не начинай. Можешь думать, как тебе хочется.

— А я и думаю, как хочется! И буду думать! Что ты хотел от меня, от православнутого на все пять тысяч шестьсот семьдесят один метр? У меня тут вон ангелы летают. Только что пролетел… Не веришь? «Шутю я, сынок… шутю…»

Я снял фотоаппарат:

— Валер! Нас с флагом сфотографируешь?

***

Когда идёшь наверх, всегда есть цель. Высокая, возвышенная, настоящая. Осознаёшь ты её или нет.

Когда идёшь вниз, цель — самая что ни на есть шкурная — быстрее доставить усталый скафандр в безопасное, относительно уютное место. В базовый лагерь. В BC (base camp), в ABC (advanced base camp), да хоть просто в палатку со спальником. Романтика заканчивается. А с ней и силы.

Хамид вёл нас не по гребню, как поднимались, а по кулуару, и мы тонули в снегу. Мы то надевали кошки, то снимали, то ехали по снегу на задницах (что категорически воспрещается), то снова брели… Потом Хамид привязал нас с Рязановой к себе, и вёл, как кочевник пленников, на верёвке. А Абдыева кричала: «Эй, пенсы, вы ещё собираетесь на Аконкагуа?» и хохотала.

Нет, мы не обиделись. Её тоже понять можно. Она про нас выдумала, невесть что. А мы, обыкновенные, из мяса и костей, из не очень молодого мяса и не очень молодых костей. А ещё, она тоже устала. (Она потом извинится перед Галиной.) Наша Ирина — хорошая, добрая девочка, жалеет и кормит всех собак и кошек на планете, но почему-то иногда становится жёсткой и даже грубой. Может, потому что, как фотограф, слишком хорошо знает людей? Знает, как беззастенчиво просят они «сделать» себя в фотошопе, а потом сами верят, что такие? Как на картинке. А может, она обижается на себя. Или на своих родителей. «Я не могу дозвониться до них, Палыч! Они меня не слышат! Я, может, и в горы пошла, чтобы они меня услышали!» А как они тебя услышат, Ира, как? Если ты прямо из школы взяла свою жизнь в свои руки. Ты, может, уже опытнее своих родителей, своего отца-десантника, ты же уже поработала помощником депутата, а крысиная возня в тех «кулуарах» хуже, гаже, жесточе, чем, может быть, даже война в Афганистане? А может, ты просто так прячешься? А, Ира? В броне из грубости и цинизма? Как в танке? Тук-тук-тук! Есть кто? Открывай люк!

(Не злись на меня, Ира, я всё равно тебя люблю, даже если ты мне скажешь, что всё написанное выше нужно непременно зачеркнуть. Зачеркнуть, Ира?)

Мы дошли. Несмотря и вопреки. Туда за семь, обратно за три.

Я всё думаю, если бы обед был нормальный, ну хотя бы тот же рис с той же курицей, а не этот кислый-перекислый «национальный» суп из пакетиков и плов из изюма, остались бы мы там ещё на ночь или всё-таки ушли?

Наверное, ушли бы.

Ещё вчера Юлия всех пытала, собирается кто-нибудь после восхождения сразу идти вниз? Я возмущался, как можно что-то планировать, когда главное не выполнено? Юля фыркала. У Юли в министерстве срочное совещание… И тут я немного теряюсь, её срочное желание попасть в Тегеран можно объяснить только возможностью получить доступ к ширококанальному интернету. Потому как улетала Юля ночным рейсом 18-го, и на совещание 17-го она никак не успевала. Но суетилась, суетилась, и, говорят, даже на Горе предлагала тёзке выкупить ослов и уехать (это пока я там Храм искал, шопенгауэр хренов). Тёзка отмахнулся. На Горе отмахнулся. А уже в базовом лагере, сидя за столом, вдруг выдал: «Вы меня, конечно, извините, но ждать я никого не буду, я иду вниз».

Ипона мать… Фок-грот-брамсель мне в левое ухо! Я ещё ни разу не встречал такой говённой команды, старина Флинт!

Хотя, чего вру? В июле 2016, на Эльбрусе, в пурге, когда мы по очереди, не дожидаясь, разворачивались и шли вниз, бросая друг друга, мы тоже были такой говённой командой, а может и ещё говённее. Тут-то хоть в тепле и безопасности, а там пурга, ветер, снег…

Однако, надо было принимать решение. Ослы ждать не будут, у них расписание. И мы приняли. За час мы свернули спальники, собрали и упаковали рюкзаки, отблагодарили гидов и ушли. Двумя командами. «Быстрые» и «минэкономразвитие» первыми, с ними Хамид и Париса. А мы: старый очкарик кот Валерио, лиса Галина с больной коленкой, и Ирина в роли хромого Буратино (после Горы у неё что-то приключилось со связкой) следом…

— Ира, ты зачем ходишь в горы?

— А я только здесь могу отвечать только за себя. Я тут так занята своим «геройством», что могу послать все «земные дела» куда подальше. Вами-то «неземными» заниматься не надо, вы сами самостоятельные.

Потом от «быстрых» к нам присоединился тёзка. «С вами веселее», — сказал он.

***

Через три часа, в крутом джипе Хамида, под крутую музыку Кипелова (Хамид — любитель «Арии», бывает же такое), под музыкальные импровизации Рязановой (Кипелов и её кумир, сойдутся же так звёзды) мы мчались в Тегеран, и между «Я с тобоюууууу, я с тобоюууууу…», как гром с ясного неба рвануло: «Аконка-а-а-а-агуа-а-а-а!» Голодные! Усталые! Грязные! В пору ямы умиральные копать, а тут: «Аконка-а-а-а-агуа-а-а-а-а!»

Девочки, вы — замечательные заразы! Я вас так люблю. И «пенсия», кажется, откладывается. Да, Алекс?

Александр Викторович Абрамов (родился 16 января 1964 в Москве) — советский и российский альпинист, спортивный тренер и функционер. Президент российского «Клуб 7 вершин», член Русского Географического Общества. Начал заниматься альпинизмом в Альпклубе МЭИ в 1981 году. Мастер спорта СССР по альпинизму. Чемпион СССР по Альпинизму в 1991 году. Организатор экспедиций и восхождений на протяжении более 20 лет. В активе Абрамова более 200 восхождений различной сложности в десятках стран, в том числе более 50 восхождений на Эльбрус в роли гида, 18 гималайских экспедиций и девять восхождений на Эверест. 15 декабря 2005 года Абрамов вошёл в «Клуб семи вершин», выполнив программу по восхождению на семь высочайших точек планеты на разных континентах (взойдя на массив Винсон в Антарктиде).

В 2017 году, совместно с российским альпинистом Олегом Савченко, организовал экспедицию «Эверест. 8300. Точка невозврата» по капсулированию оставшихся тел альпинистов, погибших на Эвересте.

От автора:

На вопрос: «Зачем вы ходите в горы?» — Алекс шутит: «Там на высоте, когда накрывает горная болезнь: голова болит, тошнит, — там от гипоксии умирают клетки головного мозга… У меня все клетки, которые болели, которым не нравилось ходить в горы — давным-давно умерли. Остались только те, которым в горах нравится. Они и водят меня…».

А, может, не шутит…

АСГ #3

Он устал! Всё надоело! Ему хотелось в отставку… Ему хотелось вернуться к литературной деятельности, было ещё столько планов… И он справедливо полагал, что уже послужил Отечеству. В конце концов, он болен! Что вы не видите? Он тяжело болен! И, Боже… как он устал от этого Востока. Он смертельно устал. И он думал, он верил, что служба окончена. Орден. Статский советник. Четыре тысячи рублей наградных. Всё!

Его вызвал сам Нетсельроде и предложил вернуться в Персию. Кем вернуться? Полномочным послом. Как полномочным? Кто полномочным? Он? Это же министерская должность! А он? Он только статский советник. Не-е-е-ет… Это положительно невозможно! А что скажут англичане?

Он ещё надеялся выкрутиться. Сейчас он напишет, встретится и скажет…

На следующий день всё рухнуло. Нетсельроде вновь вызвал и показал подписанное государём назначение. А ещё снова мама…

Он ехал туда, как на казнь. Он предчувствовал.

По дороге его снова свалила лихорадка. В Тифлисе у Паскевича. Александр Сергеевич метался в бреду, а маленькая Нино Чавчавадзе за ним ухаживала. Всё получилось в Шекспировском стиле. «Она меня за муки полюбила, а я её — за состраданье к ним!» Едва придя в себя, Александр просил руки молодой шестнадцатилетней княжны. Ему официально 33, ей 16. Венчались в главном храме Тифлиса (в том самом, в котором потом начнет службу святой Гавриил Самтаврийский, «мама Габриэли»), в Сионском. До конца таинства Грибоедов выстоять не смог, потерял сознание, был ещё очень слаб.

Но женитьба женитьбой, а служба службой. Через несколько дней караван полномочного посла выехал в Персию. Кажется, было большой ошибкой включить в него своих новых грузинских родных. У грузин с персами не простые отношения, они хорошо помнили резню 1795 года в Тифлисе.

В октябре караван прибыл в Тебриз, и задержался аж до декабря. Аббас-Мирза уговаривал полномочного отложить сроки выплаты контрибуции (по договору 1830 год), мотивируя: нет денег. В какой-то момент он даже срезал все золотые пуговицы со своего халата и с халатов жён в гареме, принёс послу и бросил на стол. «Забери! — кричал мирза. — Забери наши деньги! Забирай последнее!» Но у Грибоедова было точное указание императора: «Никаких отсрочек!», и Александр Сергеевич давил.

Не договорились и поехали к шаху в Тегеран. Снова Тегеран. Нино Александр Сергеевич оставил в Тебризе, она была беременна.

Прибыли в канун нового 1829-го. На первую же аудиенцию Грибоедов, презрев церемониальные правила, явился в Зеркальный Дворец в сапогах, тогда как по коврам (это же Персия!) разрешалось ходить только в носках. Более того, посол сам придвинул себе кресло и без разрешения шаха сел напротив. У английского посланника глаза полезли на лоб, а бульдожья челюсть отвисла. Они тоже здесь не гости… Но чтобы так!

Грибоедов хорошо знал, что делает, не мог не знать, в Петербург из Тифлиса кроме текста Туркманчайского мира он ещё привёз и письменные наставления будущему посланнику (получилось себе). Никто лучше его не знал придворный этикет Гулистана. И всё-таки он вполне осознанно нанёс оскорбление шаху. Дал понять, что ни шах, ни англичане, ни кто другой, а именно Россия в лице своего посла главная на этой «свадьбе».

А через несколько дней из Дворца, из гарема сбежали две армянские наложницы и просили посланника об убежище. По новым правилам мирного договора, любой поданный Российской Империи в Персии имел право вернуться в пределы Империи. Армянки были родом из Эриванского ханства, теперь уже Эриванской губернии, и, по мнению посла, без сомнения имели право на убежище и возвращение на родину. Следом за наложницами прибежал смотритель гарема евнух-армянин. Сначала он горячо уговаривал господина посла одуматься и вернуть беглянок, а потом махнул рукой и сам просил убежища.

Тем временем английский посланник уже который день накручивал Аббаса-Мирзу, а муллы на Базаре напевали правоверным, как собаки кяфиры оскорбили любимого народом и Аллахом шаха. А на Базаре гуляли и веселились грузины из каравана посла. Можно представить, как они себя вели, помятуя, как вели себя персы в Тифлисе.

А дальше, вообще, начинается какое-то сущее сумасшествие.

На следующий день, с утра, беглянок везут в баню. Зачем? По дороге те вдруг начинают кричать, что собаки кяфиры их изнасиловали. Толпа взъярилась и тут же растерзала евнуха и грузин (эти снова шатались по Тегерану), а потом, вооружившись камнями, выдвинулась к посольству. В посольстве на тот момент оставалось тридцать семь человек. Грибоедов, видя настроение толпы, приказал отогнать её холостыми выстрелами. Грянуло! Один из персов рухнул окровавленный. «Кяфиры убили правоверного!» — завизжала толпа, но всё же отхлынула от посольства. Кто убил того несчастного, выяснить так и не удалось. Возможно, всё происходило, как со снайперами в Киеве. А вы думаете, сценарии меняются? Как бы ни так!

Вернулась толпа на следующий день (шах так и не прислал солдат для охраны посольства), и вернулось их много, куда больше, чем убегало вчера, и действовали они теперь слаженно и умело. «Толпа» растерзала и убила тридцать шесть сотрудников посольства, включая полномочного посла. Спасся только курьер, который успел спрятаться, он и привёз страшную весть о разгроме посольства.

Грибоедов дрался до последнего. Спина к спине с казачьим урядником, они держали оборону в посольстве, надеясь, что шах опамятуется и пришлёт кого-нибудь на защиту. Не дождались. Их изрубили в куски. (Откуда у толпы, у простого народа на Востоке холодное оружие?) Тела вытащили на улицу, отрубили головы, потом проволокли по улицам, хохоча и улюлюкая, а натешившись просто выбросили в выгребную яму.

Когда английский посланник узнал, что произошло… А узнал он сразу, некоторых русских убивали у него прямо во дворе. Он так испугался, а вдруг толпа и его… И помчался к шаху и Аббасу-Мирзе.

А Гулистан был в истерике. Дело пахло новой полномасштабной войной с Россией. «Это вы нас спровоцировали!» — сунул палец к носу посланнику шах, но тот всё равно ничего умного придумать не мог. И тогда Аббас-Мирза решил пожертвовать сыном, Хозрев-Мирзой, послать его с богатыми дарами в Петербург. Ему казалось, что русские обязательно убьют Хозрева. Он бы убил.

Посольство молодого принца прибыло в столицу Российской Империи в августе 1829. Получив аудиенцию, Хозрев-Мирза явился к царю, выхватил кинжал (как пропустила его охрана?), пал на колени и, угрожая зарезать себя, просил принять извинения шаха. И богатые подарки.

В сложном положении оказался Николай Павлович. С одной стороны за убийство посла нужно было наказать, с другой на плечах висела война с Турцией, бесконечная война с Турцией. И он решил пожертвовать гордостью: принять извинения и дары. Он даже уменьшил размер контрибуции на два миллиона и увеличил срок выплаты до пяти лет. Ещё один враг на юге ему был не нужен.

Среди даров был алмаз Шах. Знаменитый Шах. Так родилась легенда, что за убийство Грибоедова персидский шах расплатился алмазом. Всего лишь алмазом. А в общем, да, расплатился.

Информация из Википедии. Алмаз «Шах» — безукоризненно чистый драгоценный камень массой 88,7 карат, имеет желтовато-бурый оттенок; он не огранён, а лишь отполирован. Форма алмаза — вытянутый природный кристалл-октаэдр, напоминает скошенную ромбическую призму. Один из всемирно известных исторически драгоценных камней, второй по ценности в России после бриллианта «Орлов».

ДЕНЬ #8

Чуть не проспали завтрак.

Ой, да вру я! Вру! Не проспали! Никогда бы не проспали! Ни за что бы не проспали! Жрать хотелось ещё с вечера, как из пушки… Неделю теперь так будет: есть и спать, спать и есть. Вчера ночью мы втроём заморили червячка кашей из пакетиков и чаем, другие-некоторые нашли силы и уковыляли в ближайшее ночное кафе, благо в Тегеране их хватает.

— …Валер, — неугомонная Иринка пытала тёзку на завтраке, — как ты думаешь, вот, мы… — она обвела взглядом нашу маленькую «команду» — сможем взойти на Аконкагуа?

— Вы?! — Валера с улыбкой посмотрел на нас. — С вашей мотивацией и настроем? Да вы хоть до Эвереста дойдёте!

Ну, это ты, брат, хватил… У нас, брат, и пяти тысяч долларов на Аконкагуа нет, а уж шестидесяти для Эвереста… Но мы учтём, мы подумаем…

После завтрака группа традиционно разделилась. Стало навевать, а уж не мы ли трое сепаратисты? Они уехали в Гулистан, в шахский Дворец, а мы на Базар и в местный Алмазный фонд. Надо день выгуливать, улетать только ночью.

Как описать маленькую вселенную? Как описать толпы покупателей, зевак, зазывал, бесконечно выкрикивающих товар и цену? Как описать азарт, торгующихся ради того, чтобы просто поторговаться? Как описать изобилие ковров, платков, горшков? Как? Базар. Восточный базар. В той безумной сутолоке, в той неразберихе, выбирая платки в подарок, я отвлёкся на разнообразное многоцветие, и оставил фотоаппарат, положил на стойку в бутике, и оставил! Дырявая моя голова! Не бог весть какой, но там все снимки с нашей эпопеи. Хватился только через полчаса, а помнил одно: у девушки, которая стояла за прилавком, нос заклеен пластырем. (В Иране фишка, они там все исправляют себе горбинку на носу. Пластика. Мода.) Хватился и заметался… Нос! Заклеенный нос! Где же ты мой нос? Где… Тут нет! Там нет! Нигде нет…

Мы нашли с Рязановой тот бутик. Девушка, завидев нас, радостно затараторила на фарси, но я уже утратил дар всепонимания и как заведённый повторял: «Photo, I lost my photo!» Она достала фотоаппарат и призывно покачала.

В Иране нельзя обнимать чужую девушку. Там и свою-то обнимать запрещают. И со своими уставами в чужой монастырь не ходят… Но мне, как бестолковому иностранцу, простили. А я ведь только что её не расцеловал.

И, ничего же особенного, просто один человек вернул другому вещь, которую тот забыл. Но! В европейской, цивилизованной Италии, в Римском аэропорту, где я так же забыл бокс с фотоаппаратурой, мне никто ничего не вернул. А здесь, в подсанкционном, не либеральном, не демократичном Иране вернули. «И какая отсюда мораль?», — спросила бы Герцогиня. А такая: все эти режимы, все эти социальные строи — суть полная и абсолютная ерунда, человек, он всегда человек. И я готов побиться о заклад, что процент «человека» на Востоке сегодня выше, значительно выше, чем на Западе, потому как человек, он, когда для другого человек, а если только для себя, что рьяно культивируется на Западе, то тогда так… прыщ, недоразумение. Кстати, это и сгубило нашу команду.

«Алмазный фонд» оказался безумно и бездумно алмазным. Сразу столько бриллиантов размером с перепелиное яйцо я ещё никогда не видел. Но выглядело сие полным безобразием. Пятилитровое ведерко бриллиантов, представляете? Прямо страшно становится. А ещё здесь мог быть «Шах», если бы…

После Фонда мы проголодались (на самом деле мы всё время хотели есть, и заедали голод мороженым, тем самым обалденным фисташковым мороженым, которое так классно идёт в тридцатипятиградусную жару), проголодались и пошли в ресторан, его выбрала Иринка, там подавали кальян. И тут же вокруг нас в чёрно-белом параде выстроилось целое отделение официантов, все вышколенно тянулись, натужено улыбались, вид у них был очень торжественный, будто их посетил сам опальный шах. По-английски, однако, говорила только одна девушка. В кальянах я ничего не смыслю, но Ирина, попробовав, показала большой палец. И кормили вкусно. А пока ели: девчонки баранину, а я свою вечную пасту, я рассказал им про алмаз Шах, был же повод, и, конечно, про Александра Сергеевича тоже. «Хорошая команда, наверное, была у Александра Сергеевича — сделала неожиданный вывод Ирина, когда я окончил рассказ. — Спасибо, Палыч. Я не знала этой истории. А ты знаешь…»

Я так и не узнал, что должен знать, началась суета, нас отвлекли процедурой заваривания чая. Такого я точно никогда не видел, чисто физический эксперимент: две колбы, спиртовая горелка и разность давлений. Как только люди не извращаются, пытаясь привлечь внимание. Кажется, китайцы и японцы давно доказали всему миру, что их способ заварки чая в глиняных чайниках самый правильный, но…

Ближе к шести, усталые, потные, измученные жарой, пробравшись через пробки, пару раз едва успев выскочить из-под колес безумных водителей и водительниц (государство полицейское, и люди хорошие, а правила на дорогах по-восточному не соблюдаются) мы вернулись в отель. Голова тихо гудела. Как трансформатор. Ноги тоже. Заканчивался наш Иран. Ближе к полночи нам с Галей уезжать. Ирина ещё оставалась, к ней ехал её молодой человек. А нам пора.

***

Уже не молодая, но ещё весьма привлекательная стюардесса «Азербайджанских авиалиний», безошибочно распознав в нас русских, с улыбкой, бодро, несмотря на глубокую ночь — два часа, приветствовала нас на языке Александров Сергеевичей, и я едва не кинулся ей на шею. Угадав моё желание, она отстранилась, но тут же пообещала: «Мы ещё и нормальным хлебом вас накормим…»

Всё. Домой! Домой-домой-домой… Сейчас, в Баку залетим ненадолго, и домой! В дождливую, прохладную, но такую родную Москву. В любимое Гадюкино! В Россию!

АСГ #4

В начале июля 1829 года на границе Империи встречали тело полномочного посла. Для торжественной встречи своего бывшего «министра» Паскевич выделил Тифлисский батальон при пушках и знаменах. Гроб вскрыли, тело опознали (по искалеченной в дуэли с Якубовичем руке) и с похоронным конвоем отправились в Тифлис. Историю второго Александра Сергеевича (Пушкина), о том, как он повстречал на кавказской тропе одинокую арбу с гробом Грибоедова, видимо, следует признать художественным вымыслом. Везли Александра Сергеевича торжественно, с достоинством, встречая гроб молитвами и цветами в каждом селе, в каждой деревне, в каждом ауле. Многие жители: армяне, грузины, татары, русские, были лично обязаны Грибоедову свободой.

Бытует мнение, что персы передали не останки полномочного посла, прошло полгода, и что-либо различить в захоронении было невозможно. Это сейчас: экспертиза, микроскопы, генетический анализ… Тогда было всё проще.

Однако следствие производилось со всей тщательностью. Шах был так напуган, персидская элита была так напугана, что копали и за страх, и за совесть. Попутно казнив более тысячи участников и подстрекателей, они перерыли всю яму, извлекли останки, отыскали прострелянный Якубовичем палец, собрали тело полномочного и отправили его в Россию, остальных торжественно похоронили на единственном христианском кладбище возле армянской церкви в Тегеране, после чего уселись ждать, что привезёт Хозрева-Мирза.

А Нино ничего не знала. Всё это время, все эти полгода. Ей не говорили. Ей врали, мол, болеет, мол, далеко, мол, уехал… Боялись, не выносит ребёнка. Она всё равно подслушала чей-то разговор и узнала. И тут же у неё случились преждевременные роды. Ребёнок, мальчик, прожил лишь час, один час. «Он ушёл к своему отцу» — сказала княжна.

Тело прибыло в Тифлис 18 июля 1829 года. На следующий день раба Божьего Александра отпели всё в том же Сионском соборе.

Ещё перед отъездом, Александр Сергеевич, предчувствуя скорую гибель, сказал Нино: «Не оставляй костей моих в Персии, если умру там. Похорони меня в Тифлисе, в монастыре Святого Давида». Она думала, он шутит.

Его похоронили, где он завещал, в монастыре Святого Давида, на горе Метацминда, откуда открывается такой прекрасный вид на закатный Тбилиси. На надгробье одного из величайших и славнейших сынов России высечено кратко:

АЛЕКСАНДРЪ СЕРГЕѣ́ВИЧЪ

ГРИБОѣ́ДОВЪ

РОДИЛСЯ 1795 ГОДА ГЕНВАРЯ 4 ДНЯ

УБИТЪ ВЪ ТЕГЕРАНѣ́ 1829 Г.

ГЕНВАРЯ 30 Д.

А сбоку постамента другие слова:

УМЪ И Дѣ́ЛА ТВОИ БЕЗСМЕРТНЫ