Винсон(4892)

ЧЕЛОВЕК, ищи и найди себя

Не бойся, встань на свой путь и открой свою грудь четырём ветрам,

Ибо если ты на правильном  пути и сеешь  вокруг добро,

светлые силы ВСЕВЫШНЕГО и ВЕСЬ МИР помогут тебе.

А как найти свой путь, тебе подскажет твоё сердце.

Будь внимательным к голосу сердца и бескорыстно люби

                                                                                                                                  ВЕСЬ МИР.

Южный полюс, покрытый льдом материк, седьмой континент, край света. Уже от осознания смысла этих слов мурашки бегут по коже. Я еду в место, не предназначенное для нахождения человека. Говорят, когда-то, очень давно там жили люди, это был зеленый континент, с озёрами и водопадами. Но они своими поступками сильно рассердили Всевышнего, и он покрыл континент вечным льдом. В начале прошлого века отважные люди стали исследовать Антарктиду. Они, не боясь ничего, шли тяжёлой, полной адских испытаний дорогой, метр за метром открывая и изучая «белый» континент, внося неоценимый вклад в развитие всего человечества. И сегодня настал мой черёд оставить свои следы на вечном снегу Антарктики.

Последние несколько месяцев 2005 года мои нервы были на пределе. Наконец-то, после шести долгих лет ожидания, полных мучений и страданий, ГОСПОДЬ БОГ, услышав наши молитвы, подарил нам ребёнка. Моя любимая жена Нунэ была беременна. По нашим подсчетам она должна была рожать именно в те дни, когда мне нужно было уезжать в Антарктиду. Я стоял перед выбором: остаться дома или готовиться к поездке. В последние месяцы перед отъездом для меня ничего не существовало, кроме моего ребёнка и массива Винсона. Я не мог спокойно работать, есть, спать, я и днём и ночью думал о них. Наконец, я с большим усилием принял решение не думать о Винсоне, пока не родится моя дочь. «Потом, если всё будет нормально, уеду на Винсон, – думал я. – Успею – хорошо, не успею – ничего страшного, главная цель и достижение в нашей жизни – это дети.

25 ноября 2005 года, днём, позвонила моя жена и сообщила, что я стал папой. От счастья ещё несколько дней я ни о чём другом не мог думать. Постепенно начало возвращаться напряжение по поводу отъезда в Антарктиду. Дни таяли один за другим. Организаторы поездки, которые были мои хорошие друзья, каждый день требовали от меня окончательного ответа, еду я все-таки, или нет. Это во многом зависело от решения спонсора, который всё тянул и тянул, не говоря ни да, ни нет. Я был на грани нервного срыва, бесконечно мотался на разные встречи с «большими» людьми. Но всё было безрезультатно. Мне никогда раньше не приходилось искать спонсоров для достижения своих планов. Самое страшное было то, что «большие» люди никогда не говорили «нет», они, честно глядя мне в глаза, всё время отвечали: «Да, конечно, без вопросов Артур». А дни всё таяли. После долгих переговоров, мне пообещали треть нужной суммы. Я долго взвешивал все «за» и «против» и, наконец, решил ехать, дав свое согласие буквально за десять дней до отъезда экспедиции.

Тяжело, день за днём, проходит ещё одна неделя. Спонсор, обещавший перечислить деньги в течение трёх - четырёх дней, всю неделю не выходит на связь. Через неделю из Чили мне позвонил Александр Абрамов, руководитель экспедиции. С трудом, но ему всё-таки удалось уладить все вопросы с компанией, осуществлявшей переброску экспедиции в Антарктику, по поводу моего участия в поездке. Он сообщил, что необходимо немедленно перечислить деньги. Я был в полном недоумении, ведь деньги давно уже должны были быть перечислены! Да и мой спонсор не был похож на тех людей, которые бросают слова на ветер.

Я даже подумал, что с ним возможно случилось что-нибудь. И вот, за несколько дней до начала экспедиции, после долгих попыток связаться с моим спонсором, через третье лицо я узнаю, что с обещанными деньгами  ничего не получается.

Это был удар ниже пояса. Я несколько минут расхаживал с телефоном по комнате и не хотел верить своим ушам. Всё было кончено, все усилия – коту под хвост. Но через несколько минут я принял все как есть, без лишних эмоций. Глубоко вдохнул и смирился. Поблагодарил БОГА, зная, что на всё СВЯТАЯ ВОЛЯ ЕГО. Я принялся звонить Абрамову в Чили, чтобы сообщить, что у меня не получается ехать. Это оказалось не просто: пятнадцать минут я ходил взад и вперед в своей мастерской с телефоном в руке и не мог решиться набрать номер. Мне было очень стыдно перед собой: я всегда отвечал за свои решения, а сейчас впервые в жизни придётся отказываться от собственных слов. Я  понимал, что это один из жизненных уроков: нужно всегда иметь запасной вариант – но это не облегчало ситуацию. Наконец, мои пальцы набирают нужный номер, и через минуту я говорю, что не еду в Антарктиду.  Добавляю, что готов заплатить все финансовые издержки, хотя в душе понимаю, что никакими компенсациями не оправдать мой нелепый поступок. После разговора я стараюсь поскорее выкинуть все мысли о случившемся из головы и из своей мастерской еду домой.

В первый раз за последние несколько месяцев я спокойно наслаждался теплом моего дома, близостью моих родных. Смотрел на свою дочь Надежду, на жену, на папу, на Амалии, которая для меня как мать, так, словно я их очень долго не видел. Хотелось всех обнять и поцеловать. В кругу своих родных я чувствовал себе самым счастливым человеком на Земле. События последних недель довели моё нервное состояние до критической отметки и сейчас за несколько минут произошла полная разрядка. Я снова спокоен и полон сил.

Однако позже мои взгляд случайно остановился на Чили и Антарктиду, на карте мира, которая висит на стене, перед моим рабочим столом. У меня возникло необъяснимое ощущение, что я всё-таки уеду на Винсон. Эта мысль удивила меня: ведь я уже отказался от поездки и успокоился, да и денег все равно не хватит. Но всё равно уверенность в том, что я очень скоро окажусь там не покидала меня.

Через несколько минут я стоял в ванной комнате и был погружён в анализ противоречивых к реальности чувствам. Я посмотрел в свои глаза в зеркале, и в слух, твердо и уверенно произнес слова: ПОЕЗЖАЙ, НАСТАЛ ТВОЙ ЧАС. Скорее всего, это были слова того, который был в зеркале.

            Внезапно я вспомнил мою давнюю знакомую, набрал номер её телефона и попросил срочно одолжить мне денег. Ни о чем не спрашивая, она сообщила, что необходимую мне сумму я могу получить уже завтра. Я,  пока не осознавая всю загадочность ситуации, (как получилось, что в этот момент она оказался дома, или у неё оказались свободные деньги, ведь сумма была не маленькая),  спокойно, за несколько минут принимаю  решение, которое не мог принять почти три месяца. Снова набираю номер Саши и говорю, что я еду.

Да, дорогой мои читатель, нелепость этой истории безгранична. Но еще более безгранична БОЖЕСТВЕННАЯ СИЛА, которая управляла мной.

Мои мудрые друзья из Москвы после моего отказа сдержали паузу и не сдали билеты. Когда я, через несколько часов позвонил Людмиле и сказал: что с ново еду, и как поступать с билетами?. Она ответила: билеты у нас, мы их еще не сдали, приезжай, забирай и езжай на конец.

Я снова встал на свой путь, на дорогу, которая была мне предназначена.

Рейс Мадрид– Сантьяго длился долгих четырнадцать часов, потом ещё несколько перелётов, и я оказался на побережье Магелланова пролива, в самом южном городе земного шара Пунта-Аренасе, в Чили. Мы устроились в небольшом отеле в центре города,

рядом с церковью на площади Магеллана (в городе Пунта-Аренас всё лучшее носило имя Магеллана). Термометр показывал +20 градусов, но с океана постоянно дул холодный ветер. С первых же минут нахождения здесь я чувствовал душевный комфорт. Такие же ощущения я испытал в прошлом году в Аргентине. Вообще Южная Америка мне оказалась по душе, я здесь себя чувствовал как дома.

У меня было два свободных дня. Сделав все необходимые покупки и получив пермит на восхождение, я решил съездить на остров пингвинов, который находился недалеко от города (около трёх часов плавания на небольшом сухогрузе). Это было незабываемое зрелище

Издалека весь остров, казалось, был покрыт бесчисленными чёрными точками, которые я сначала принял за камни. Когда подплыли поближе, оказалось, что это пингвины. Увидев приближающий корабль, они побежали к нам навстречу, издавая громкие звуки, и толкая друг друга прямо как люди. Мы высадились на берег, среди огромной толпы маленьких пингвинов. Они совершенно не боялись людей. Мне рассказали, что однажды к этим островам причалил пиратский корабль, чтобы запастись мясом. Они за час убили почти три тысячи пингвинов. 

Стоял такой шум, что трудно было услышать даже самого себя. Я был в восторге оттого, что находился прямо в сердце дикой, нетронутой природы. Этих пингвинов тоже  называли Магелланскими. У них сейчас был брачный сезон, так что в некоторых гнёздах, которые пингвины роют прямо в земле, уже были птенцы. Основной шум был от самцов. Каждый из них, стараясь показать своё превосходство перед самками, набирал в себе большое количество воздуха, потом, вытянув шею, выдыхал, издавая звук, похожий на гудок парохода. С большим удовольствием я около часа гулял по острову среди этих забавных существ. Кроме них на острове ещё гнездились большие белые альбатросы. Я стоял в нескольких метрах от них и наблюдал, как самец белого альбатроса, вернувшись с океана с рыбой, кормил маленьких серых птенцов. Всё, что происходило вокруг меня, я раньше видел только на экране телевизора, а сейчас всё это – рядом. Я был в восторге.

Через час наш корабль отчалил от Острова пингвинов. Я ещё долго стоял на палубе и смотрел в его сторону. Я был признателен всем тем, кто делает всё возможное, чтобы сохранить нашу планету в чистоте. Побывав на  Острове пингвинов, я более остро стал ощущать нашу ОТВЕТСТВЕННОСТЬ за будущее этих прекрасных существ.

На обратном пути погода испортилась. Большие волны с огромной силой ударялись об наш корабль, который с каждым разом вибрировал и трещал от их ударов. Он как соломинка,  качаясь на волнах, то носом уходил в океан, то вставал на дыбы. Боковое окно

Стоял такой шум, что трудно было услышать даже самого себя. Я был в восторге оттого, что находился прямо в сердце дикой, нетронутой природы. Этих пингвинов тоженазывали Магелланскими. У них сейчас был брачный сезон, так что в некоторых гнёздах, которые пингвины роют прямо в земле, уже были птенцы. Основной шум был от самцов. Каждый из них, стараясь показать своё превосходство перед самками, набирал в себе большое количество воздуха, потом, вытянув шею, выдыхал, издавая звук, похожий на гудок парохода. С большим удовольствием я около часа гулял по острову среди этих забавных существ. Кроме них на острове ещё гнездились большие белые альбатросы. Я стоял в нескольких метрах от них и наблюдал, как самец белого альбатроса, вернувшись с океана с рыбой, кормил маленьких серых птенцов. Всё, что происходило вокруг меня, я раньше видел только на экране телевизора, а сейчас всё это – рядом. Я был в восторге.

Через час наш корабль отчалил от Острова пингвинов. Я ещё долго стоял на палубе и смотрел в его сторону. Я был признателен всем тем, кто делает всё возможное, чтобы сохранить нашу планету в чистоте. Побывав наОстрове пингвинов, я более остро стал ощущать нашу ОТВЕТСТВЕННОСТЬ за будущее этих прекрасных существ.

На обратном пути погода испортилась. Большие волны с огромной силой ударялись об наш корабль, который с каждым разом вибрировал и трещал от их ударов. Он как соломинка,  качаясь на волнах, то носом уходил в океан, то вставал на дыбы. Боковое окно

нашей каюты, то прилипало к воде, то поднималось к серым облакам. Приходилось прилагать большие усилия, что бы не упасть с сидения. Сначала всё было забавно. В кровь хлынул адреналин, это было похоже на крутой аттракцион. Но, после часа это качка уже стала надоедать мне. В отличие от некоторых, которые, не переставая, блевали, я чувствовал себя нормально, не считая легкий внутренний дискомфорт. Я встал с места, и еле держась на ногах, в качающемся корабле, дошёл до иллюминатора и, вцепившись в железный уголок, стал смотреть на бушующий океан. Зрелище было, не для слабонервных. В этот момент я представил отважных и храбрых мореходцев тех времён, с парусными фрегатами. Того же Магеллана, который почти пятьсот лет назад, прошёл по проливу, по которому сейчас, сражаясь с большими волнами, проходим мы. Через пять часов, ближе к берегу волны стали утихать. Вскоре я стоял на твёрдой земле. Как хорошо, что под ногами ни чего не качается.

 На следующий день в Пунта-Аренасе праздновали 175-летие города. В центре радостно бушевала людская толпа. Везде стояли прилавки со сладостями, вокруг которых толпились  дети. На переулках под музыкой  самодеятельных ансамблей, весело плясали люди. Я погрузился в веселый ритм города. Погуляв пару часов в центре, я свернул на право и по узкой улочке медленно удалился     от шумной толпы. Здесь вообще не было не кого, все были в центре города.

В Пунта-Аренасе я почувствовал какое-то давно знакомое и приятное состояние души. Солнечная погода с лёгким ветром, одноэтажные каменные дома вдоль нешироких улиц… всё напоминало мне старый Гюмри – город, где я родился. Какой-то переулок или старый пыльный угол дома, мгновенно возвращали меня в моё детство. Даже ветер, который слабыми порывами поднимал пыль с пустых улиц, был похож на тот же ветер с далёкого, беззаботного детства. Я был погружён в своё детство и чувствовал себя десятилетним мальчиком. Это было очень приятно и трогательно.

На следующий день после долгих и волнующих ожиданий рейс до Антарктики снова отменили, сказав, что там, в районе Петреот-Хилз бушует сильный ветер.

Поспав несколько часов, я вышел прогуляться по площади Магеллана. Небо было затянуто серыми облаками и дул приятный ветер. Народа было немного. Динг-донг церковных колоколов объявили восемь вечера. Я присел на скамейку, напротив памятника Магеллану и стал рассматривать его.

Работа была хорошая, сделанная с душой и большим мастерством. На нём  была надпись-1521год.  Дуновение прохладного ветра перенесло меня в те годы, и я представил себе лица этих храбрых мореходцев, которые, отчалив от родного берега, шли на встречу судьбе, не зная, вернуться ли  они обратно или нет. Потом  в голове у меня, внезапно появились слова, которые я почему-то стал произносить в слух. Мои взгляд был прикован к каменному Магеллану, и разум,  принимал мысли от него.

ЧЕЛОВЕК, ищи и найди себя.

Не бойся, стань на свой путь и открой свою грудь четырём ветрам.

Ибо если ты на правильном  пути и сеешь  вокруг добро,

светлые силы ВСЕВЫШНЕГО и ВЕСЬ МИР помогут тебе.

А как найти свой путь, тебе подскажет твоё сердце.

Будь внимательным к голосу из сердца и бескорыстно люби

ВЕСЬ МИР.

 20-30. 19.12.05г. Чили

    22.12.05г. Уже несколько дней сижу в Пунта-Аренасе. В Антарктиде, в районе гор Петреот плохая погода . Уже третий день я просыпаюсь в 6-00 утра в ожидании вылета, (его) потом откладывают до 9-00, потом до 13-00, потом до 17-00 и снова на следующее утро. А дни всё тают. Мне остаётся очень мало времени. Я в надежде, что всё будет хорошо, стараюсь спокойно воспринимать всё, как волю БОЖЬЮ. Правда иногда чувствую дискомфорт оттого, что я  сижу в Пунте-Аренасе и бездельничаю, убывая время сном, чтением и бесцельными прогулками по городу. Это одна из тех ситуаций, когда от человека ни чего не зависит, и придётся только ждать и надеяться, что Антарктика скоро примет меня.

    Вот и сейчас сижу в гостинице. После того как снова отменили утренний рейс я сидел в гостинице и читал книгу в ожидание что, все таки скоро полетим, и действительно  скоро позвонил Хари и сказал : «Собирайся. Летим.»

    Я как будто, проснулся после долгого сна. Через десять минут я с рюкзаком уже был внизу. Я с большим волнением ожидал того момента, когда я наступлю на первозданно  чистый лёд Антарктиды.  Да именно первозданно чистый, потому что это единственное место, куда ещё не вторгался человек со своей разрушительной деятельностью. И для меня,  для человека, который любит и бережёт свою планету, как свой дом, Антарктида - Это символ чистоты.  

     Грузовой гигант ИЛ-76 через пять часов приземлился на лёд, у гор Петриот-Хилз в Антарктиде. Открывается задняя часть самолёта и в глаза бьёт яркий – яркий белый свет. Я сделал шаг и наступил на голубой лёд  чистой  страны снега и льда. Вокруг всё белое. Белый цвет здесь насыщенный и одновременно чистый, без оттенков, как будто спящий. Словно сама тишина застыла в цвете.

Стояла хорошая погода. Время было около 20-00. Слева от меня, чуть выше горизонта, ярко светило солнце. За мной тянулась цепь не высоких гор. К моему удивлению местами из-под белого снега и льда выступали чёрные скалы. Эти чёрные скалы на фоне белой бесконечности были подтверждением того, что Антарктида живой континент, и под километровым слоем льда, живая земля. Я смотрел вокруг и не мог сосредоточиться не на чем. Это было приятное и давно знакомое состояние, я растворился. Время от времени мой взгляд останавливался на красивых, чёрных скалах. Они, вырвавшись из под плена белого льда, вонзились в небо, и дышали  там полной грудью. Чёрные скалы своим дыханием оживляли вокруг всё. Передо мной  до самого горизонта, простилалась белая гладь. Это была Антарктида.

 Здесь я встретил наших Российских  альпинистов, которые, не смотря на сложные погодные условия несколько дней назад, взошли на вершину Винсон. Я поздравил их с горой, и особо был рад за Александра Абрамова и Виктора Бобка. Они, мудро порешив между собой, одновременно наступили на вершину и оба завершили проект << семь вершин >>, став третьими в России, после Феодора Конюхова и Дмитрия Москальёва, которые взошли на самые высокие вершины семи континентов.

  Через час грузовой гигант очень низко, виртуозно выкрутив дугу в небе над лагерем, улетел обратно, унося собой людей, которые почти две недели были на этом прекрасном континенте. Наручные часы показывали 2-30 ночи. Я сидел один в палатке базовой столовой, и совершенно не  хотел спать. На улице было светло как днём. Солнце слева на право прошло низко над горами и снова стало подниматься. Я прибавил восемь часов розницы между мной и моими родными. Город готовиться к новому 2006 году. А я, вот здесь на прекрасном и чистом  уголке земли, совершенно без суеты и без забот.

Утром следующего дня погода  испортилась. В сердце подкрадывались сомнения, по поводу нашего вылета в базовый лагерь. Я заметил, что в Антарктиде погода меняется за считанные минуты. Но, слава БОГУ, в 13-00 мы вылетели.

Не большой десятиместный самолёт, через сорок минут высадил нас у баз. лагеря, на высоте 2200 м. Устроились очень удобно. На месте, где до нас стояли наши альпинисты. Они нам оставили большую палатку кухню и ровную территорию с огороженной снежной стеной. Справа от нас, снизу до верху тянулась заснеженная стена  массива Винсон, на которой всего сто метров от нас, как будто прикосновением волшебной руки, застыл огромный, голубой ледопад. Под лучами белого солнца, рванные, глубокие трещины как  будто двигались и стонали.

Погода была отличной. -20-25 С, без ветра. Но меня тревожило другое. Для восхождения и возврата на П.Хилз, всего на всего оставалось пять дней. По контракту с Американской кампанией, которая предоставляла нам самолёты для переброски с материка на Антарктиду и обратно, мы должны были покидать Антарктиду 29.12.2005г.

Это крайне короткий срок. Я понимал, что возможность прикоснуться к вершине Винсона под большим вопросом. Моя поездка, которая готовилась так напряженно и долго, могла быть не удачной. Мы с Александром Абрамовым, решили идти на гору без лишних ночёвок для акклиматизации. Я был в хорошей физической форме и надеялся, что если погода позволит, то мне всё-таки удастся взойти на вершину. А погода в Антарктиде  была непредсказуемая, яркая солнечная погода за считанные минуты сменилась бурей и ураганом.

   Время было около часа ночи. Я залез в палатку и долго не мог уснуть. Мои внутренние часы давали сбой. Из соседней палатки громко звучала песня под названием храп. Я позавидовал этому человеку, который так сладко спал. Это удивило и тронуло меня. В районе трёх часов, мне всё-таки удалось заснуть. Я проснулся только в двенадцать дня, от не выносимой жары в палатке. Можно было не суетиться на счет светового  дня, тут солнце освещало все 24 часа. Мы позавтракали не торопясь, потом раскидали продукты, отделив из них высотные. Наверх взяли не много продуктов, так как по любому мы должны были покидать склон Винсона через четыре дня. Мы шли в связке  Абрамов, я и священник из Америки Винс (погиб через2 года на склоне… ). Кроме своих рюкзаков за собой мы еще тащили сани.

Путь до второго лагеря проходил вдоль стены массива. Мы около двух часов шли наверх, а потом свернули, налево обогнув невысокую гору, которая стояла на нашем пути. Тропа была почти горизонтальная, покрыта закрытыми и открытыми трещинами. Яркое солнце и мороз обжигали лицо. После шести часов мы дошли до лагеря №2. После установки палатки приготовили ужин. Я особо есть не хотел, и набрав в термос кипяток пошёл в палатку. Было светло и безветренно. Слева, от меня, низко, прямо над горами лениво бродило молочно-белое солнце. Оно совершенно не грело, наоборот, как будто белое солнце ещё больше усиливало холод. Шкала на градуснике с каждым часом ползла вниз. Я залез в палатку и нырнул в спальный мешок. Несмотря на хороший, пуховой спальник и пуховую одежду время от времени меня охватывала дикая дрожь. Скоро начался настоящий кошмар.

Я не знал куда девать пар от своего дыхания. Он отрываясь от моих губ медленно как желе поднимался на верх и прилипая на внутренние стены палатки и мгновенно застывал. Через несколько минут палатка изнутри  покрылась ледяной коркой. Я погрузился в спальник, полностью закрываясь капюшоном, и стал своим дыханием согревать внутреннее пространство спального мешка, который, снаружи медленно, как и палатка стал покрываться льдом. Моё тело превратилось в гиперчувствительный датчик, и реагировало на холод даже из самых, незначительных щелей в спальнике. Почти всю ночь, переворачиваясь  с бока на бок, пытаясь согреться, и только  под утро, сражаясь с пронизывающим холодом, я уснул. Но сон мой был не долгим. Около 10.00 утра, солнце, пытаясь исправить свою ошибку, своими яркими лучами обнял нашу палатку. Ледяная корка внутри палатки стала таять. Холодные, колючие  капли дождём лились на моё открытое лицо. Это был настоящий потоп. Верхняя часть моего спальника была совершенно мокрой, а нижняя ещё была покрыта льдом. Мне не чего не оставалось делать, как быстрее вылезти из палатки. Внизу  на небе появились рваные клочья белых облаков, это насторожило меня. По плану мы сегодня должны забросить еду и снаряжения в штурмовой лагерь и спуститься вниз. Пока не торопясь, собрались, небо действительно затянуло густыми облаками. Давления стало падать. Но это нас не остановило. “Проскочим” подумали мы и стали двигаться вперёд. Слева прошли вдоль горного массива Винсон и свернули направо. Через полтора часа мы упёрлись в ледяную, довольно крутую стену, которая вся была покрыта многочисленными открытыми и закрытыми трещинами.

Погода окончательно испортилась. Взбушевавшийся  ветер мгновенно обжог мою левую щеку, которую я не успел закрыть маской. Ветер был настолько сильным, что снег попадал внутрь моих горнолыжных очков, через маленькие отверстия, размером с иголку. Очки изнутри покрылись коркой льда. Мои глаза были в снегу, а ресницы, заледенев, прилипали. Я ни чего не видел. Надо было снять перчатки, согреть глаза  и очистить очки ото льда. Я понимал, что в такую погоду снять  перчатки категорический нельзя, можно лишиться пальцев. Но это было из тех безвыходных ситуации, когда в борьбе со стихии понимаешь, что потери не  избежать,  и пытаешься  сводить его  до минимума. Непогода с сильным ветром нас застала на самом опасном участке всего маршрута: на середине ледопада, покрытого коварными трещинами.

Путь до второго лагеря проходил вдоль стены массива. Мы около двух часов шли наверх, а потом свернули, налево обогнув невысокую гору, которая стояла на нашем пути. Тропа была почти горизонтальная, покрыта закрытыми и открытыми трещинами. Яркое солнце и мороз обжигали лицо. После шести часов мы дошли до лагеря №2. После установки палатки приготовили ужин. Я особо есть не хотел, и набрав в термос кипяток пошёл в палатку. Было светло и безветренно. Слева, от меня, низко, прямо над горами лениво бродило молочно-белое солнце. Оно совершенно не грело, наоборот, как будто белое солнце ещё больше усиливало холод. Шкала на градуснике с каждым часом ползла вниз. Я залез в палатку и нырнул в спальный мешок. Несмотря на хороший, пуховой спальник и пуховую одежду время от времени меня охватывала дикая дрожь. Скоро начался настоящий кошмар.

Я не знал куда девать пар от своего дыхания. Он отрываясь от моих губ медленно как желе поднимался на верх и прилипая на внутренние стены палатки и мгновенно застывал. Через несколько минут палатка изнутри  покрылась ледяной коркой. Я погрузился в спальник, полностью закрываясь капюшоном, и стал своим дыханием согревать внутреннее пространство спального мешка, который, снаружи медленно, как и палатка стал покрываться льдом. Моё тело превратилось в гиперчувствительный датчик, и реагировало на холод даже из самых, незначительных щелей в спальнике. Почти всю ночь, переворачиваясь  с бока на бок, пытаясь согреться, и только  под утро, сражаясь с пронизывающим холодом, я уснул. Но сон мой был не долгим. Около 10.00 утра, солнце, пытаясь исправить свою ошибку, своими яркими лучами обнял нашу палатку. Ледяная корка внутри палатки стала таять. Холодные, колючие  капли дождём лились на моё открытое лицо. Это был настоящий потоп. Верхняя часть моего спальника была совершенно мокрой, а нижняя ещё была покрыта льдом. Мне не чего не оставалось делать, как быстрее вылезти из палатки. Внизу  на небе появились рваные клочья белых облаков, это насторожило меня. По плану мы сегодня должны забросить еду и снаряжения в штурмовой лагерь и спуститься вниз. Пока не торопясь, собрались, небо действительно затянуло густыми облаками. Давления стало падать. Но это нас не остановило. “Проскочим” подумали мы и стали двигаться вперёд. Слева прошли вдоль горного массива Винсон и свернули направо. Через полтора часа мы упёрлись в ледяную, довольно крутую стену, которая вся была покрыта многочисленными открытыми и закрытыми трещинами.

Погода окончательно испортилась. Взбушевавшийся  ветер мгновенно обжог мою левую щеку, которую я не успел закрыть маской. Ветер был настолько сильным, что снег попадал внутрь моих горнолыжных очков, через маленькие отверстия, размером с иголку. Очки изнутри покрылись коркой льда. Мои глаза были в снегу, а ресницы, заледенев, прилипали. Я ни чего не видел. Надо было снять перчатки, согреть глаза  и очистить очки ото льда. Я понимал, что в такую погоду снять  перчатки категорический нельзя, можно лишиться пальцев. Но это было из тех безвыходных ситуации, когда в борьбе со стихии понимаешь, что потери не  избежать,  и пытаешься  сводить его  до минимума. Непогода с сильным ветром нас застала на самом опасном участке всего маршрута: на середине ледопада, покрытого коварными трещинами.

Вообще, нахождение человека в этом суровом и холодном краю земли, под названием Антарктида, где снег и лёд простираются до самого горизонта и сливаются с небом, где абсолютно отсутствует признаки жизни, это уже было против всех законов природы. Отчаянно пробиваясь сквозь пургу, почти в слепую, мы медленно карабкались по ледопаду вверх. Лица у всех были покрыты снегом и льдом. Каждый шаг удавался с трудом.  Мы понимали, что дальнейшее продвижения вверх может стоить нам жизни. Видимость через пургу была не более пару метров,  каждую минуту можно было улететь в трещину. Вдруг сквозь снежный занавес замечаю Александра, который идёт передо мной. Он жестами показывает, что сворачиваем вниз. Мы оставляем заброску в одной из не глубоких трещин, отмечая это место вешкой, и спускаемся вниз. Через два часа мы уже были у своих палаток. Антарктида показал нас свой характер. Мы осознали всю опасность случившегося. Не смотря техническую несложность маршрута нам не стоило недооценивать саму природу. Для нас это был хороший урок и, СЛАВА БОГУ, что всё обошлось.

Лёжа в ледяном мешке (спальнике), и дрожа от холода, я размышлял: здесь все на столько не  предсказуемо, что нельзя расслабиться даже не на минуту. Время здесь находится  в другом измерении. То застывшие минуты тянутся как годы, то дни улетают,  как  минуты. Энштейноская теория относительности можно было понять без всякого труда и знания физики.

Я лежал и думал: всего через несколько дней,  29.12.2005г. - на аэродром Петреот-Хилз, за нами прилетит самолет, чтобы забрать нас из Антарктиды, а мы всё ещё лежим здесь, в палатке у подножие горы Винсон. Нам оставались считанные дни. Я лежал в палатке, тело моё дрожало от -45 С^о, но я почти не чувствовал его, мысли мои были заняты другим. Я думал, составляя в голове разные варианты планов, в случае, если погода не улучшиться. После того, как сегодня, за считанные минуты  погода испортилась, и продвижения вперёд стало не возможным, я стал еще больше переживать. Неужели после столь тяжелой дороги я поверну обратно, не взойдя на вершину? Потом я решил, что спокойно и достойно приму даже поражения, ведь я уже столько пережил в связи с этой поездкой, но сейчас я больше всего на свете не хотел думать о поражение.

Обычно в горах, когда у меня возникали какие-то сомнения, я молился, и все сомнения исчезали. После молитвы я  мгновенно успокаивался, четко понимая, что если мне суждено взойти на вершину, то я взойду, не смотря ни на что. Но теперь со мной происходило нечто не объяснимое. Не смотря на мою огромную ВЕРУ, внутри меня крепко сидело еще одно чувство – СОМНЕНИЯ. Я не мог понять, почему так. Всегда, даже на много сложных ситуациях, чем теперь, молитва ОТЧЕ НАШ в дребезги разбивала все сомнения и переживания. Это молитва, как прохладная вода для сухой земли, покрытой трещинами от жары, просачивалась в глубь моего сердца, успокаивая и наполняя её безграничной любовью и уверенностью. А сейчас сомнения с каждым разом все глубже и глубже проникали в далекие уголки моего сердца. Почему-то с первых дней нахождения в Антарктике, я почувствовал внутри себя ростки сомнения. Я внимательно следил за своим внутренним миром и пока не мог объяснить почему.

Не уже ли моя безграничная вера, которая всегда,  как яркий свет во тьме вела меня по моей дороге, ослабла? Неужели суровый, вековой лёд на просторах холодной Антарктиды оказался сильнее огня  в моем сердце? Полностью погружаясь в самоанализ и бродя по бесчисленным коридорам своих мыслей, я заснул. Сон был не спокойным. Я все время крутился в спальнике, пытаясь согреться.

Проснулся в шесть утра. В горле всё пересохло, губы потрескались. Налил из термоса теплой, лимонной воды и  маленькими глотками стал пить. Потом в кармане палатки обнаружил зеленное яблоко, которое превратилось в лед. Засунул ледяное яблоко в спальник и стал греть своим телом. Уж очень хотелось глоточек бодрящего, кислого яблочного сока. Примерно через два часа только, (около 8 утра) мои зубы смогли откусить кусочек ледяной яблоки. Палатка под воздействием  утренних солнечных лучей нагрелась так, что внутри стало аж жарко. Это было из тех приятных утренних часов, когда после бессонной, холодной ночи можно согреться и немножко поспать, (примерно 15 минутпока не начался потоп). Я с большим удовольствием снял с себя тяжелую теплую одежду и лег на живот и после ночного мучения, «сладко заснул».

   В 15.00  26.12.2005г. весь лагерь был собран. Мы двигались наверх, в штурмовой лагерь на высоте 4200м. Погода была отличная. Вчерашний ветер замел все выбитые в  снегу следы и ступени, но хорошая  ясная погода позволяла нам безошибочно двигаться в нужном направление. По ходу решили: если такая хорошая погода продержится и дальше, то мы, оставив палатки в штурмовом лагере, сразу пойдем на вершину.

 В 19.00 поставили палатки на 4200м. Погода была хорошая, но быстрый темп подъема отнял у нас много сил. Было тяжело сразу идти на вершину. Я не знал что делать. Безветренная хорошая погода, это залог успешного восхождения, в такую погоду грех останавливаться, надо двигаться наверх и только наверх. Но до вершины как минимум ещё около 7-8 часов, а уставшее тело требовало отдыха. Моё решение было 50 на 50, и поэтому я решил не принимать участия  в обсуждение вопроса, идти наверх, или отдохнуть.  Если все порешат идти,  я пойду тоже, если нет, то нет. Обсуждение этого вопроса длилось недолго. Так как все очень устали, единогласно решили отдохнуть и только утром идти на вершину. Я залез в палатку и снова сомнения стали подкрадываться ко мне: а вдруг я совершаю ошибку, ведь я всегда утверждал, когда в горах хорошая погода надо не смотря на усталость заставлять себя идти  наверх, и только наверх. А сейчас что я делаю? Лежу в палатке и не нахожу сил заставить себя двигаться наверх. После несколько часов мучительных сомнений меня вдруг охватило чувство глубокого безразличия. Это уже стало пугать меня. Я приготовил компот из сухофруктов. Налил кружку и подтянул к Абрамову. Все это время он лежал и не промолвил ни слова, видимо его тоже терзали сомнения по поводу принятого решения. Мы с удовольствием попили горячий компот и приготовились ко сну, назначив подъём в восемь утра.

     Будильник, добросовестно выполняя свои обязанности, запиликал ровно в восемь. Мы проснулись и остались лежать в спальниках. Градусник показывал 38 С^о. В течения пяти минут мы с Абрамовым решили отложить выход на два часа, пока не появятся первые лучи солнца. Это было самое легкое и приятное решения в этот момент. Ох, как было трудно заставлять себя вылезти из теплого спальника на жгучий холод. В 10.00 с большим трудом мы заставили себя встать и выйти из палатки. Дул сильный ветер, гора была покрыта облаками. JPS показывал ухудшение погоды. Все мы, внутри себя признали не правильность вчерашнего решения, надо было все-таки идти наверх. Полностью одетые мы ходили зад вперед у палатки не зная, что делать. Часы таяли друг за другом, а погода не улучшалось. Не смотря на то, что проснулись не давно,  все чувствовали себя очень усталым. Приняли решения отдыхать до 16.00, а там видно будет. От сильного эмоционального напряжения я чувствовал огромную усталость. Залез в спальник и сразу уснул. Проснулся около 16.00. Чувствовал себя очень хорошо и бодро. Сомнения полностью исчезли. Как будто не хватало именно  эти несколько часов. Из соседней палатки было слышно только громкий храп, там все крепко спали. Я решил идти на вершину сейчас, или некогда во чтобы на стало и стал будить ребят. Мне уже не терпелось быстрее собраться и двинуться наверх. Абрамов, протирая глаза, не охотно и медленно стал вылезать из пухового мешка. Погода не изменилась. Я предложил, все-таки попробовать идти наверх. Я понимал, что сейчас, самое главное  всех сдвинуть с места, а потом будет ясно. Мое предложение все приняли без каких-либо отзывов и оптимизма, даже слегка  не охотно и как то безразлично. Я был удивлен. Все были погружены в не объяснимое безразличие. Откуда появилось это чувство и как оно могло действовать на всех сразу? Может белый континент так повлиял на всех…

В 17.00 связка из четырех альпинистов медленно стала двигаться в сторону вершины г. Винсон, оставляя внизу в тумане штурмовой лагерь у подножия горы. Через час после не очень крутого подъема мы вышли на пологий участок. Здесь погода стояла отличная, ветра не было, густые облака остались внизу. Слева от нас, на чистом, голубом полотне неба, гордо возвышались массивные, скалистые вершины. Они простирались вдоль ледника около километра наверх,  резко сгибались вправо, образуя прямо перед нами не очень высокую горную преграду и уходили вниз, в океан облаков. Справа от нас так же тянулись скалистые стены. Они были покрыты облаками, и я не мог определить их высоту.

Вдруг, внезапно мой взгляд останавливается на одной из вершин справа, которая тоже покрыта облаками. Я громко кричу: «Привет Великая гора Винсон, я иду к тебе». И сам над собой удивляюсь. Почему я обращаюсь именно к этой вершине, ведь я не знаю, какая из этих вершин, находящихся справа самая высокая точка массива Винсон. Мы шли по этому относительно не очень крутому участку уже три часа. Останавливались редко и не на долго. Погода была хорошая, но нас настораживали рваные облака, которые то появлялись слева, окутывая вершины гор, то исчезали. Мы не понаслышке знали непредсказуемость Антарктической погоды, поэтому пытались, как можно меньше времени тратить на остановки. Ноги двигались медленно и тяжело, сердце требовало больше кислорода. В очередной раз, когда вершины освободились от плена облаков, Абрамов, который уже был здесь, показал на вершину справа и сказал: «Вот он Винсон, вот куда ми стремимся». Легкая дрожь прошла по моему телу, это была именно та вершина справа, к которой я обращался с приветствием еще час назад. Это был хороший знак.

    После довольного долгого и утомительного перехода через ледник, мы уперлись в левый, уходящий от нас вниз склон Винсона, и повернув на право начали крутой подъем на верх. Легкий ветер то появлялся, то исчезал. Чуть ниже, передо мной, весь оранжевый от солнечных лучей солнца, из-под облаков возвышалась огромная пирамидообразная гора. Через час крутого подъема мы оказались на гребне Винсона. Солнце было справа, чуть ниже нас. Мы почти уже 4 часа шли под тенью г. Винсон, и было очень приятно, вновь ощущать на себе согревающие лучи солнца. Отдохнув на не большом пятачке, который спереди был огражден не высокими, скальными выступами, похожий на старый забор, мы двинулись вперед. Отсюда до заветной вершины нас разделяло около ста метров нетрудного скалистого пути.

   Справа, прямо из-под ног, стена  очень круто уходила вниз. Яркие  лучи солнца весело играли со скалистыми выступами Винсона. Расстояние до вершины с каждым нашим шагом сокращалось. Все шли молча, каждый думал о своем. Еще несколько шагов и мы уже стояли практически на вершине, на не большом, ровном месте, всего в нескольких метрах от вершинного пика.

Отцепили связку и сняли рюкзаки. Абрамов весело подошел ко мне, и мы обнялись, поздравляя друг друга с этой не легкой вершиной. Я стоял и пока не ощущал той ОГРОМНОЙ  БОЖЕСТВЕННОЙ ЭНЕРГИИ, которая наполняет человека на вершине горы.

Я смотрел на не большой вершинный пик справа, всего в нескольких шагах от меня и чувствовал, что вот место которое ждет меня. Я стоял как вкопанный, и медлил с последними шагами которые остались до вершины, желая  растянуть состояния трепетного ожидания. Внутри себя я ощущал приближение эмоций подобных цунами и   мои ноги стали двигаться в сторону вершинного пика. Это были самые медленные, приятные и сладкие шаги в моей жизни, шаги, которые приближали меня к одному из многих моих безумных стремлении. С последними шагами в моих глазах появились слезы. Они медленно поднялись из глубин моего сердца и текли без препятствий. Это были слезы БЕЗГРАНИЧНОГО СЧАСТЬЯ.

27.12.2005г.   23.20 Я СТОЯЛ НА САМОЙ ВЫСОКОЙ ТОЧКЕ АНТАРКТИЧЕСКОГО КОНТИНЕНТА, НА ГОРЕ ВИНСОН  4897м.

27.12.2005г.   23.20 Я СТОЯЛ НА САМОЙ ВЫСОКОЙ ТОЧКЕ АНТАРКТИЧЕСКОГО КОНТИНЕНТА, НА ГОРЕ ВИНСОН  4897м.

На вершине, сквозь слез радости, я высоко поднял руки и молился за своих близких и за всех людей на Земле. За свою маленькую дочурку Надюшку, которой сейчас было всего 32 дня. Я громко сказал: Дорогая моя Надя, я дарю эту вершину тебе, и желаю, чтобы твой путь в этой жизни, который уже начался, был такой же безупречно чистый и залитый БОЖЕСТВЕННЫМ СВЕТОМ, как эта вершина.

    Я молился и физический ощущал, как БОЖЕСТВЕННЫЙ СОЛНЕЧНЫЙ СВЕТ вливается в меня через макушку головы, протекает  по всему телу и через вершину вливается в сердце горы Винсон. Потом из сердца горы хлынул огромный ярко-белый поток энергии, который так же прошел через меня и влился в небо. Я стоял и молился, молился и чувствовал как души гор и небо, проходя через меня воссоединялись. ВЕСЬ МИР КРУТИЛСЯ ВОКРУГ МЕНЯ, КАК ВОКРУГ СВОЕЙ ОСИ.

Солнце ярко светило, не было не единого облака.   Мы провели на вершине почти час. Потом, поблагодарив гору и Господа Бога попрощались с вершиной и пошли вниз. Обычно в других горах спуск немного утомляет, а здесь было не так. Я шёл, и мне было очень приятно идти. Все сомнения и переживания были позади. В этот очень короткий срок мне удалось прикоснуться к вершине Винсона, всё было замечательно. До этого, почти всегда, после вершины я чувствовал некое приятное опустошение, а сейчас всё было ровно наоборот. Я до отказа был переполнен какой-то приятной энергией. Эту энергию я чувствовал физический, как будто её битком набили  в меня.

Дошли до лагеря 2.30 ночи. Было безветренно, я предложил сразу собрать лагерь и спускаться вниз, но мои друзья устали и предложили немного отдохнуть после горы. В 12.00 дня, мы собрались и медленно стали спускаться по опасному ледопаду. Видимость упала до одного метра. Перед глазами был сплошной молочный туман. Мы совершенно не видели куда ступаем. Но, слава Богу, за два часа, без происшествий мы преодолели опасный ледопад.

Дойдя до лагеря №2, мы решили поесть горячего супчика и отдохнуть пару часиков. После отдыха собрали палатки, привязали к себе сани и пошли вниз. Через пару часиков  уже были в баз. Лагерь. На следующее утро мы улетели в лагерь Петреот-Хилз.

     Поздно вечером этого же дня, Антарктическую тишину нарушил громкий рёв двигателей гиганта Ил-76. Было 30.12.2005г. Я был так рад, что провожу последние дни уходящего года в таком замечательном краю. Это были мои последние минуты на БОЖЕСТВЕННО чистом континенте. Я морально стал готовиться покинуть этот чудный уголок нашей планеты.

 Самолет уже был полностью готов к взлету. Я развернулся и еще раз своим взором измерял бесконечные белые просторы Антарктиды. Не смотря на суровый климат, столько было в нем тепла и Божественной чистоты.

Я поблагодарил и попрощался с этим первозданно чистым континентом. И пообещал сделать все, что в моих силах, что бы однажды, когда мои дети и внуки прилетят сюда, они увидели бы ее такой же чистой, какой я сейчас оставляю. Потом склонил колени и поцеловал голубой и ЧИСТЫЙ лед под моими ногами, и, забирая себя с Антарктиды, улетел. Железный гигант Ил-76. начертив дугу над аэродромом Петреот, увозил нас с белого континента.

         Не смотря на мои старания успеть отметить Новый год дома, ни чего не получилось. Динг-донг курантов, которые объявили наступление нового 2006 года, застали меня в пустом зале аэропорта города Мадрид в полном одиночестве.

  PS.  Антарктида открыла новую страницу в моем сознание. Я совершенно ясно почувствовал нашу ответственность за сохранения первозданной чистоты на этом  суровом и белом континенте и на всей нашей земле. Гора Винсон наполнила меня кристально чистой энергией, которая в дальнейшем поможет мне в борьбе, за сохранение чистоты на нашей планете и в наших сердцах. СПАСИБО.

 Артур Карапетян

 После Антарктиды у меня родились много замечательных картин вот несколько из них :

"Дорога"

"Цвет белого на склонах Винсона"

"Встреча с Антарктидой Петриод Хилз"

Читать  еще рассказы о 7 вершин и не только, наслаждаться фотографиями и картинами можно на сайте www.kanch.ru

 Чешская пресса  утверждает, что мэр Праги  Павел Бем (Pavel Bem) во время своего продолжительного новогоднего отпуска находился в Антарктиде c целью восхождения на  высшую вершину континента – Маунт Винсон. Сам он лишь заявлял, что занимается альпинизмом и где находился, не уточнял. Представитель компании ALE, осуществляющей сервис на ледовом материке, подтвердил журналистам, что Бем с товарищем были в списках залетающих, но больше ни слова. Ведущие расследование представители прессы обратились даже к Александру Абрамову, но наш капитан ничем не мог помочь….

 Восхождение на Эверест - законная гордость Павела Бема

Может быть мэр Праги  решил завершить программу Семь вершин без лишнего шума ? Вряд ли в случае успеха он молчал бы... В прошлом году его аналогичное путешествие освещалось в прессе, хотя и без ажиотажа, которым сопровождалась экспедиция на Эверест. В сезон 20089 Бема вызвали домой по телефону по каким-то семейным делам. Что было в этом году?   Следует предположить, что и на этот раз восхождение не состоялось. Задержки в пути, плохая погода или еще что-то, просто не хватило времени….

  Восхождением на Винсон Павел Бем должен был завершить программу «Семь вершин». И, по всей видимости, он стал бы в списке их покорителей самым влиятельным политиком. При этом, 46-летний мэр является одним из самых перспективных политических деятелей европейского уровня.

  Увлечение альпинизмом, которое длительное время была солидным козырем Павла, может и дорого ему обойтись. Дорого – в разных смыслах, просто это вполне может поставить на его карьере точку. Виной тому будет программа Семь вершин, которую Беем твердо настроен завершить. Собственно, перед этой зимой ему оставалось только взойти на Винсон, далекую и дорогостоящую вершину.

 Чешская пресса приводит данные о стоимости проекта и интересуется источниками доходов градоначальника (приматора – на их языке). Его зарплата составляет 86 тысяч крон (меньше чем 3500 евро) в месяц и других доходов ему иметь не полагается. Стоимость тура на Винсон составляет порядка 250 тысяч крон. Припоминают также, что мэр снимает дом стоимостью 325 тысяч крон в год, и что на собственный день рождения он (по их подсчетам) потратил 500 тысяч.

  Но самое главное то, что во время отсутствия мэра в Праге случился настоящий катаклизм. Рекордно низкие температуры в сочетании со снегопадами вывели из строя общественный транспорт, нарушили снабжение и потребовали срочного вмешательства властей. А телефон мэра не отвечал. Конечно, заместители сделали всё, что было в их силах. Но осадок остался. К тому же товарищ по партии премьер-министр Тополянек однозначно отрицательно отозвался об отсутствии градоначальника. Кстати, по приезду домой Бем, объявивши, что прекрасно отдохнул, направился к премьеру выражать дружеские чувства. Хотя в действительности, они ожесточенно воюют за пост главы партии, по нашему называемой Гражданской демократической.

По приглашению Бема в Прагу приезжал Месснер (обычный тариф - 10 тыс. евро + полный пансион)

Павел Бем в роли "блудного сына" на поклоне у Тополянека...

Сегодня 12 января рано утром Виктор Бобок прилетел в Москву из Антарктиды. И уже в обед появился в офисе Клуба 7 Вершин на Большой Переяславской, чтобы рассказать захватывающие истории о своих приключениях на Белом Континенте.

Напомним, что за 45 дней Виктор Бобок успел:

- с первой группой (Дмитрий Москалев, Владимир Ланде, Юрий Тайдаков, Игорь Гришков) пройти на лыжах более 100 км и добраться до Южного Полюса

- со второй группой (Игорь Гришков, Андрей Фильков, Патрик Сайн и Ноэл Ханна) взойти на высшую точку Антарктиды - Массив Винсона (4897м)

- с третьей группой (Ноэл Ханна и Доктор Деррик) пройти на лыжах более 200 км от Винсона на уровня моря (Геркулесов залив). Кстати, таким образом Наш давний друг и компаньон по восхождениям Ноэл Ханна завершил свой уникальный проект и стал первым в мире человеком, который взошел на все 7 вершин и спустился при этом с каждой из них до уровня моря.

- а потом проехал двое суток в автобусе через всю Аргентину (от Пунта Аренас до Буэнос Айреса), чтобы как можно скорее вылететь на Родину.

Буквально через две недели Виктор опять вылетит в Южную Америку для того, чтобы возглавить экспедицию Клуба 7 Вершин на Аконкагуа. Ура!

Бобок Виктор на Южном Полюсе.

В 13 часов по чилийскому времени Виктор Бобок позвонил из Антарктиды и сообщил, что они за 9 дней прошли 250 км и только что пришли на Пэтриот Хиллс.

Вчера Виктор, Ноел Ханна и гид АЛЕ прошли 60 км и сегодня 25 км. Вчера они посетили Херкулес Инлет (край материка Антарктиды). Ноел Ханна таким образом закончил проект "7 Вершин - от вершин до моря". В результате впервые в истории совершён лыжный поход с Вершины Массива Винсона до края материка Антарктиды. И мы рады, что в этом рекорде принял участие гид Клуба 7 Вершин - Виктор Бобок!!
Теперь команда, попивая праздничное Шампанское, ждёт самолёта ИЛ-76, который планирует прилететь завтра...

«Ну что, всех с Новым Годом! Бобок передает из Антарктиды».

3 января был самый страшный день за все время нашего путешествия – попали в страшную пургу, но все обошлось, проскочили через перевал, прошли 32 км. Завтра собираемся дойти до Херкулес Инлэт и оттуда напрямую ещё 42 км. до лагеря, чтобы завтра к вечеру уже быть в Пэтриот Хиллс. Где по плану должен ждать наш самолет. Посмотрим как наши идеи воплотятся в жизнь.

До этого пару дней тоже была непогода, метель, пурга, ничего не видно, солнца нет. 2-го января успели поймать немножко хорошей поды, пробежали 25 км. за 6 часов».

«Мы в ущелье, очень плохая связь, трудно дозвониться. Прошли 35 км, у нас все хорошо, завтра хотим пройти не меньше. На Пэтриот Хиллс планируем оказаться 4-го. Всем привет, всех с наступающим Новым годом! Пока»

Привет! С вами я – Виктор Бобок, и это - новости экспедиции «7 Вершин» из Антарктиды.

Лежим в палатке, это уже 4-я ночевка. У нас все хорошо, целый день шли в связках, ходили наверх по голубому льду. Наблюдали как сходит ледник, зрелище необыкновенное, оглушительный грохот продолжался почти 10 мин.

"Всем пламенный привет из Антарктиды. Следуя известному постулату о том, что «больных больше чем здоровых, а те кто думают что они здоровые являются недообследованными»,  мы, вместо того чтобы идти на уровне 400 м, вдоль берега и вдоль гор, завтра приняли решение идти вверх на 800 м подъема нашего уровня, чтобы с высоты двух перевалов в полной мере полюбоваться видом Ellsworth Mountains. Сегодня пол дня шли в связках, преодолевая ледопад Minnesota, много трещин, прошли 27 км."

Вчера, 27 декбря позвонил Виктор Бобок из самого сердца Антарктиды и бодрым голосом сообщил следующее: Рождество у нас в Базовом лагере Винсона прошло очень весело. Мне подарили елку и носок... я так не понял зачем... На следующее утро нам всем был преподнесен уже настоящий подарок - шикарная погода. Итак, мы отправились в путь к побережью. В первый день мы прошли 15 км., на следующий день 25 км. по ледникам, пока погода нас балует. Вчера обходили пик Пингвинов, надеемся, что после Нового Года увидим настоящих. Завтра по ровной дороге мы планируем пройти ещё километров 25 за 8-10 ходовых часов.

Все чувствуют себя хорошо, поздравляют с наступающими праздниками.

Новости от 20 января.

23:50GMT ребята зашли на 3-й лагерь, "зарыли" часть еды, палатку и необходимое оборудование. Им предстоит 2,5-3 часа спуска( так что ужин будет значительно позже) , отдых и завтра налегке назад в 3-й лагерь.Сегодняшний подьем является также частью акклиматизации---подьем выше, ночевка ниже. Погода по-прежнему отличная, что может позволить думать что восхождение на вершину возможно 23-24 декабря, но это конечно, если горы позволят.

Переход в третий лагерь

02.33GMT, ну что, поставлена жирная точка---команда достигла Полюса и вот сейчас приземлится знаменитый ильюшин и увезет наших полярников домой, где температура почти соответствует Антарктической ( в россии морозы за -20С ). Но им предстоит долгий путь домой--через Пунта Аренас, Саньтьяго де Чили, потом еще одна пересадка ( где у кого ) в Европе и там уже Москва ( а кому-то и дальше ? ).Но к Новому Году они конечно же доберутся. Вот в дороге им прийдется осмыслить что же произошло--а получилось очень знаменательно!!!

Первый человек что достиг Южный полюс был норвег Амудсен, и произошло это  98 лет назад---14 декабря 1911 года.

Теперь Российская команда , первая в этом году отметила эту дату достигнув Полюс день в день. Есть чем гордиться !!!!
 
Настроение у команды не однозначное, так как ребята сдружились, но не все возвращаются домой. Игорю приходися распрощаться с ребятами, пожелать им счастливого пути и ностраиваться на новое испытание---впереди Винсон.
 
Улетающим--счастливого пути, ПОЛЯРНИКУ Гришкову --удачи в новом испытании.